Текст книги "Две женщины и мужчина"
Автор книги: Кей Хупер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Глава 13
Кейн догнал ее возле лифтов, но ничего не сказал, так как к ним присоединился охранник.
Что касается Фейт, то она с удивлением осознала, что сумела проявить характер и что ей это нравится.
Фейт сердилась на доктора Бернетта за то, что он всегда смотрел на нее только как на пациентку, нуждающуюся в его профессиональных заботах и советах, сердилась на Кейна за то, что он бросился ей на помощь, также считая, что она нуждается в его постоянной опеке, а больше всего сердилась на себя за то, что все это время покорно принимала такое отношение.
Хотя у нее все еще слабые ноги, память пуста, как лицо мима, а эмоции взвинчены до предела, она взрослая женщина, которой хватило смелости бросить избивающего ее мужа, проехать в одиночестве более трех тысяч миль и начать жизнь заново.
Об этом ей не стоит забывать.
Машина с шофером ожидала их. Охранник разместился на переднем сиденье, и присутствие посторонних людей сдерживало Фейт, поэтому она старалась говорить тихо и безразлично:
– Когда вы встречаетесь с инспектором?
– В три.
Она чувствовала, что Кейн смотрит на нее, но не поворачивалась, чтобы встретиться с ним взглядом.
Кейн тяжело вздохнул:
– Простите, Фейт, что не передал вам сообщение Бернетта. Было столько звонков за утро…
– Хорошо, прощаю.
– Вы не верите, что я об этом действительно сожалею?
– Конечно, верю. Почему я должна вам не верить? – Она нарочно избегала его взгляда.
– Фейт…
– Если у нас есть в запасе время, не могли бы мы сегодня или завтра заехать ко мне на квартиру? Я хочу забрать часы. – Она снова посмотрела на свое запястье. – До сегодняшнего утра я даже не сознавала, что у меня их нет. Очевидно, я забыла их взять в тот день, когда упаковывала вещи.
– Разумеется, мы найдем время.
– Благодарю вас. – Ее тон был холодно вежливым.
Кейн посмотрел на двух мужчин, сидящих впереди, и подавил желание выругаться. Ради безопасности пришлось пожертвовать уединением, и его это раздражало. К тому же он чувствовал, что переборщил в разговоре с Бернеттом и что это расстроило Фейт.
Но правда заключалась в том, что события последних месяцев сделали из него неврастеника, способного легко терять над собой контроль. Всякие мелочи выводили его из себя. Кейн сердился на Бернетта за покровительственное отношение к Фейт, сердился на Фейт за то, что она занимает все его мысли, даже сердился на Дайну за то, что она ввязалась в какую-то опасную историю, стоившую ей жизни.
– Вам хочется, чтобы я извинился за то, что сказал Бернетту, не так ли? – резко осведомился он.
Фейт напряглась, услышав гнев в его голосе, но внешне осталась невозмутимой.
– Если вы чувствуете, что были не правы, то так и скажите. Но не делайте это только для того, чтобы успокоить меня.
На краткий момент Кейна снова поразило то, как она похожа на Дайну. Дайна так же ненавидела неискреннее раскаяние и отказывалась принимать пустые извинения. Она всегда предпочитала честный бой ложному миру, чего бы это ей ни стоило.
– Я не чувствую себя неправым, – медленно отозвался он. – Разве только я ошибся, предполагая, будто вы нуждаетесь в моем покровительстве. Прошу за это прощение.
– Премного благодарна. Но я сама могу за себя постоять.
– Однако эти ваши принципы не распространяются на доктора Бернетта, – не удержался от замечания Кейн.
– Доктор Бернетт, – с достоинством произнесла Фейт, – помог мне встать на ноги, когда я вышла из комы. Я всегда буду ему за это признательна.
– Это его работа, Фейт. За это он получает деньги.
– Мне это известно.
– А ему?
– Я его пациентка, и ничего более, – ответила Фейт после короткой паузы. – К тому же это не ваше дело.
Кейн знал, что она права. Это было абсолютно не его дело.
– У вас при себе ключи от вашей квартиры? – спросил он, чтобы хоть что-нибудь сказать. – Если да, то мы можем заехать туда по пути на стройку.
– Кажется, при себе.
Фейт открыла сумочку и пошарила в ней. Кейн услышал звяканье ключей и увидел, как она нахмурилась, – В чем дело?
Фейт вынула сложенный листок бумаги и развернула его. Он увидел, как задрожали ее пальцы, когда она читала то, что там написано.
– Фейт?
Она посмотрела на него, и на момент ему показалось, будто она борется с желанием скомкать бумагу или разорвать ее на кусочки. Но Фейт молча протянула ему записку.
Это была половина листка, небрежно вырванная из записной книжки. Единственная фраза была написана размашистым почерком, словно автор послания очень спешил:
«Фейт, загляни в книгу в моей квартире».
– Это не мой почерк, – сказала Фейт.
Слова расплывались перед глазами Кейна.
– Нет. Это почерк Дайны.
Фейт не хотела ехать в квартиру Дайны. Кейн сидел рядом с ней молча и неподвижно, и она живо представляла себе его чувства.
Он не верил, что Фейт не видела записку раньше и что ее не было в сумке несколько дней назад. Он не верил, что она сама не написала записку, ловко имитируя почерк Дайны.
Любые другие объяснения казались ему невероятными. К тому же он сердился на Дайну, так как… так как что? Так как считал, что она играет его эмоциями, насмехается над его горем?
Фейт сама не знала, чему ей верить. Она не сомневалась только в том, что до сегодняшнего дня записки не было в ее сумке и что она не писала ее сама, пытаясь по какой-то непонятной причине обмануть Кейна или кого-либо еще. Но Фейт знала и то, что записку не писала Дайна, потому что Дайна была мертва.
И еще один факт, в котором она была твердо уверена: откуда бы ни взялась записка, содержащееся в ней сообщение было от Дайны.
– Если это займет много времени и я буду опаздывать на встречу с инспектором, то позвоню и попрошу его подождать. – Голос Кейна звучал спокойно, но Фейт это спокойствие показалось угрожающим.
«Он сердит на весь мир, потому что Дайна умерла. А я просто удобная мишень для его гнева», – с горечью подумала она.
Фейт не порицала Кейна за эти чувства, но гнев закипал и в ней, и она не знала, сколько ей еще удастся его сдерживать.
Добравшись до дома, где жила Дайна, водитель объехал вокруг здания, дабы они могли убедиться, что нигде не прячутся репортеры. Но так как здесь не произошло никакого преступления, квартира Дайны пустовала, а соседи давно перестали отвечать на вопросы прессы, журналисты, торчавшие тут несколько дней после исчезновения Дайны, наконец прекратили дежурство.
Тем не менее охранник поднялся с ними на третий этаж, тщательно обследовал дверь квартиры с помощью электронного устройства и, после того как Кейн отключил сигнализацию, вошел первым, чтобы удостовериться в отсутствии опасности. В конце концов, Кейн платил ему именно за это.
Фейт была признательна за несколько минут задержки.
– Не знаете, я когда-нибудь бывала здесь раньше? – спросила она у Кейна, когда охранник закрыл за собой дверь, оставив их вдвоем на лестничной площадке.
– Дайна никогда об этом не упоминала.
«Он все еще сердится…»
Фейт умолкла, ощущая на себе взгляд Кейна.
Появился охранник и сказал, что в квартире все в порядке и они могут войти.
Фейт медленно шагнула в гостиную и огляделась. В квартире пахло лимоном. Кейн говорил ей, что вызывал сюда уборщиц каждую неделю, как это обычно делала Дайна, но квартира пустовала слишком долго и казалась нежилой.
Поежившись, Фейт продолжала рассматривать комнату. Просторное помещение, пропускающее много дневного света. Мебель хорошего качества, дерево блестит от лимонного масла, обивка из дорогого материала, уютные мягкие подушки, на кофейном столике с каменной крышкой несколько журналов… Нигде никакого беспорядка, но аккуратность лишь усиливала ощущение пустоты.
Фейт чувствовала уверенность, что уже была здесь, и не один раз. «Я знаю, что здесь две спальни и ванная. И хотя кухни отсюда не видно, знаю, что над столиком висят круглые деревянные часы, а абажур на лампе оранжевого цвета. А растения все искусственные – Дайна любила цветы, но забывала их поливать, и они погибали…»
Стараясь избавиться от странного ощущения, Фейт подошла к стене между двумя большими окнами, где стояла полка, до отказа набитая книгами.
«Загляни в книгу…» – вспомнила она слова записки.
В какую именно книгу? Только здесь их не менее сотни, и, хотя Фейт еще не видела коридор, ведущий к спальням, она знала, что он также уставлен книжными полками.
Чувствуя, что Кейн наблюдает за ней, Фейт протянула руку и начала касаться пальцем корешков книг, задерживаясь на каждом, чтобы прочитать название.
– Что вы ищете? – спросил Кейн.
– Не знаю.
– В самом деле?
Фейт обернулась к нему:
– Да, в самом деле. Я понятия не имею, какую книгу она… о какой книге говорится в записке. А вы?
– Записка адресована вам, – напомнил Кейн.
– Ладно. Почему бы вам не отправиться на встречу с инспектором? Оставьте снаружи охранника и возьмите с собой шофера, – предложила она. – Я останусь здесь и просмотрю эти книги.
Складка рта Кейна стала жесткой.
– Я не оставлю вас одну.
– Я буду не одна, а с охранником.
– Вам понадобится несколько часов, чтобы просмотреть все книги.
– Значит, я останусь здесь на несколько часов, – упрямо сказала Фейт.
– Черт возьми, Фейт, вы же знаете, что Дайна не писала эту записку!
– Я не знаю, кто ее писал, но абсолютно уверена, что сообщение исходит от Дайны.
– Дайна мертва!
– Да, мертва. – Фейт изо всех сил старалась говорить спокойно. – Но я все время поддерживала с ней какую-то связь, Кейн. Видела ее и вас, напавшую на нее собаку, комнату на складе Кокрана, где они… мучили ее, слышала шум воды возле помещения, где ее нашли. И я убеждена, что это сообщение от Дайны.
– Выходит, теперь вы поддерживаете связь с мертвецами?
– Я просто говорю вам то, что знаю. – Фейт пыталась не замечать ни его боли, ни его язвительности. – В одной из этих книг что-то спрятано, и Дайна хочет, чтобы я это нашла. Поэтому я должна просмотреть книги.
Несколько секунд Кейн молча смотрел на нее, потом выругался и достал сотовый телефон.
– Хорошо. Я перенесу встречу с инспектором на завтра.
Он отошел в сторону, и Фейт не стала его отговаривать. Конечно, он по-прежнему не верит ей, но теперь, по крайней мере, готов дать ей возможность доказать свою правоту.
Повернувшись к полке, Фейт снова начала изучать названия книг. Она не имела представления, что ей нужно искать. На полке стояли самые разные книги – от детективных, любовных и научно-фантастических романов до толстых бестселлеров и классических произведений.
Литературные вкусы Дайны явно отличались многообразием.
Фейт сняла с полки несколько книг и перелистала их, ощущая полную беспомощность. Каким образом она может догадаться, о какой книге идет речь и что в ней важного?
– Нам придется просмотреть все книги, одну за другой, – сказал Кейн. – Если вы действительно не знаете, что мы должны искать.
– Я действительно не знаю.
– Ну что ж. – В его голосе слышалось раздражение. – Продолжайте поиски здесь, а я займусь полками в коридоре.
– У Дайны было очень много книг, – вздохнула Фейт.
– Есть еще полка у нее в спальне.
Кейн повернулся и вышел в коридор.
За час с лишним Фейт сняла с полки, просмотрела и вернула на место почти половину книг, не найдя в них ничего необычного. Несколько закладок. Счет из бакалейной лавки годовой давности. Обрывки билетов в театр.
Фейт села на пол и стала растирать онемевшие пальцы ног. Она очень устала.
«Черт возьми, Дайна, где я должна это искать!»
Но если Дайна пыталась помочь ей найти какой-то ключ к разгадке, то теперь она мертва и уже ничего ей не подскажет.
Поднявшись, Фейт направилась в коридор спросить у Кейна, удалось ли ему что-нибудь найти. Она понимала, что в случае успеха он сам бы сообщил об этом, но молчание действовало ей на нервы, и она хотела услышать звук его голоса.
Кейна в коридоре не оказалось, хотя аккуратные стопки книг на полу свидетельствовали о его усилиях. Фейт бесшумно двинулась по коридору, сама не понимая, почему ей кажется необходимым соблюдать тишину. В конце коридора находились две спальни и ванная.
Кейн неподвижно сидел на кровати в спальне, обхватив голову руками.
У Фейт создалось смутное впечатление о красивой спальне, где господствовали холодные голубоватые тона, о полках с книгами, о морских пейзажах, написанных маслом, и нескольких изящных статуэтках, подобранных со вкусом и не захламлявших помещение – одним словом, о чисто женской атмосфере, хотя и лишенной даже намека на кокетство.
Не сказав ни слова, Фейт вернулась в гостиную и вновь стала перелистывать книги одну за другой. Она не понимала, что плачет, покуда все перед ней не начало расплываться, а на страницах не появились влажные пятна.
– Что-нибудь нашли?
Поставив на полку последнюю книгу, Фейт поднялась и посмотрела на Кейна, стоящего в дверях. Он показался ей более спокойным и не таким сердитым. Возможно, все дело в усталости. Они пробыли в квартире Дайны почти три часа.
– Нет. А вы?
– Пока нет. – Казалось, Кейн хотел что-то спросить, но, очевидно, передумал.
– Мне кое-что пришло в голову, – продолжала Фейт, мельком подумав о том, красные ли у нее глаза. – Мою квартиру обыскивали по меньшей мере дважды. Как по вашему, могли обыскать и эту квартиру?
– Возможно. Сразу после исчезновения Дайны я все здесь проверил вместе с полицией. Система сигнализации работала нормально, а потом сюда вроде бы никто не должен был приходить, кроме уборщиц по вызову. Но нельзя исключать, что здесь побывал кто-то еще. В таком случае он действовал весьма аккуратно. Уборщицам было приказано сообщать обо всем необычном. Да и я не замечаю никаких изменений.
Фейт села в кресло у камина.
– Мне все время кажется, что я должна знать, где надо искать. В записке сказано: «Загляни в книгу». Как если бы здесь была только одна книга. Значит, эта книга очень важная…
Кейн опустился на диван рядом с креслом.
– И вы понятия не имеете, какая из них важная. – Он произнес это не обвиняющим тоном, а просто констатируя факт.
Фейт прижала пальцы к вискам и закрыла глаза.
– Нет. Но я… – Внезапно она вскинула голову и посмотрела на него. – Дайна пользовалась ежедневником или книгой для записи назначенных встреч?
– И тем, и другим. Книга с записями деловых встреч обычно лежала у нее в джипе, а ежедневник она хранила здесь для личных дел.
Кейн встал и подошел к антикварному письменному столу возле одного из окон, достал из верхнего ящика книгу в кожаной обложке и протянул ее Фейт.
– Я просматривал ежедневник много раз, и полиция тоже. В первые недели мы отслеживали все ее передвижения в течение нескольких дней перед исчезновением, пытаясь найти ключ к тому, что с ней произошло. Я ни разу не замечал здесь ничего необычного.
«В том-то и дело! Дайна старалась не привлекать ничье внимание».
Фейт внимательно обследовала книгу. Это был обычный ежедневник с разделом для адресов, календарем и отделением для записи намеченных мероприятий. Внутри обложки находился кармашек для деловых карточек и несколько пустых пластиковых пачек для карточек, которые ей давали другие.
Во всем этом действительно не было ничего необычного.
Фейт начала медленно перелистывать страницы. Дойдя до раздела страниц для заметок, она посмотрела на Кейна.
– Здесь не хватает страниц. В оглавлении сказано, что тут должны находиться страницы для заметок, но все они отсутствуют.
– Я этого не заметил, – признался Кейн. – Но это, возможно, ничего не значит. Дайна могла вырвать использованные страницы. Некоторые так поступают.
Фейт закрыла глаза и задумалась.
– Если бы я знала, что кто-то охотится за информацией, которой я располагаю, то я бы записала ее дважды – один раз в том месте, где я была бы твердо уверена, что ее можно будет найти, а другой раз где-нибудь еще.
– Где? – спросил Кейн.
Фейт перевела взгляд на ежедневник.
– Когда вы что-то ищете и находите, то прекращаете поиски, верно?
– Верно.
Фейт дошла до последней секции, озаглавленной «Разное», и обнаружила там несколько разлинованных страниц, исписанных почерком Дайны. Она начала читать, медленно водя пальцем по строчкам:
«Сменить покрышки в джипе.
Узнать, когда день рождения Шерон.
Заказать газон с лунками для гольфа перед офисом Конрада».
– Конрада? – переспросила Фейт.
Кейн кивнул.
– Конрада Мастерсона. Это ее финансовый менеджер, помешанный на гольфе. Дайна раздумывала, что подарить ему на Рождество.
Фейт продолжила чтение.
«Узнать, почему не прислали заказанный каталог.
Записаться на профилактический осмотр к стоматологу.
Вернуть в библиотеку роман Стивена Кинга».
Фейт снова остановилась:
– Но ведь она покупала его книги.
– Что-что?
Она посмотрела на Кейна и нахмурилась:
– Здесь написано, что нужно вернуть в библиотеку роман Стивена Кинга. Но Дайна покупала его книги в твердом переплете. Я нашла полдюжины.
– И я нашел две, – сказал Кейн.
– Она вообще когда-нибудь брала книги в библиотеке?
Кейн помедлил с ответом.
– Не думаю. Дайна пользовалась библиотекой, когда собирала материал для статей, но романы предпочитала покупать – даже если это новый автор. Она всегда хотела иметь личную библиотеку. – Он указал на полки. – Вот свидетельство.
– Тогда, – заявила Фейт, – мы должны особенно внимательно просмотреть другие романы Стивена Кинга.
В четвертом из них, стоящем на полке в спальне, они нашли список из шести мужских имен. Пять из них принадлежали видным бизнесменам Атланты, двое из которых были активными политиками. Шестой, как Кейн сообщил Фейт, покончил с собой за неделю до исчезновения Дайны.
Третьим в этом списке значился Джордан Кокран.
Но Фейт и Кейн с удивлением уставились друг на друга при виде одного слова, которое Дайна написала в самом низу страницы и дважды обвела.
Это слово было «шантаж».
– Шантаж – скверное дело, – произнес Тим Дэниэлс. – У тех, кто платит шантажисту, чтобы скрыть свои грязные делишки, нередко появляется веский мотив для убийства.
– Или самоубийства, – сказал Кейн. – Один из этого списка вышиб себе мозги, а потом оказалось, что за полгода до того он пытался вернуть часть денег, которые «позаимствовал» в фирме, где работал. Сумма была огромная, и, если бы это выяснилось, он надолго попал бы за решетку, а его богобоязненная жена была бы опозорена.
– Вполне подходящий объект для шантажа, – согласился Дэниэлс. – Предположим, кто-то узнал о его преступлении и грозил обнародовать факты.
– А если ему пришлось платить шантажисту, то он, очевидно, уже не мог возвращать присвоенные деньги, – предположила Фейт. – Возможно, это и стало причиной самоубийства. Бедняга оказался в безвыходной ситуации.
– Верно, – кивнул Дэниэлс.
– Мы также можем предположить, что и пятеро других, указанных в списке, подвергались шантажу. Тогда возникает вопрос…
– Кто их шантажировал? – высказалась Фейт.
– Вот именно.
– Но в таком случае Джордан Кокран тоже одна из жертв.
– Это не означает, что он не замешан в убийстве Дайны. Некоторые решаются на убийство, чтобы сохранить позорную тайну.
– Но здесь еще четыре имени. И вы говорили, что всех пятерых объединяет не только то, что они были жертвами шантажа…
– Все эти люди в какой-то мере участвуют в строительном бизнесе. Это относится и к самоубийце. Он вел счета строительной компании «Мейфер».
– А не эта ли компания…
– Строит дом Ладлоу? Да. Вернее, будет строить, когда я смогу вернуть на стройплощадку бригаду, – уточнил Кейн.
– Еще одна ниточка, – медленно произнесла Фейт.
– Да, – согласился Кейн.
Глава 14
– Мне не слишком нравится, что ты продолжаешь появляться в моих снах, – сказала Фейт Дайне.
– Мне это тоже не кажется забавным, – отозвалась Дайна, поглощенная своим делом. – Как только у тебя прояснится в голове, я смогу заняться собственной жизнью.
Фейт открыла рот, собираясь снова напомнить Дайне, что у нее больше нет жизни, которой можно заниматься, но только пожала плечами и подошла ближе, с любопытством наблюдая за подругой.
– Что это ты делаешь?
– Склеиваю эту штуку.
Дайна указала на разбитую статуэтку, в которой Фейт с испугом узнала женскую фигуру.
– Ты имеешь в виду, что склеиваешь меня заново?
Дайна вздохнула с явным раздражением.
– Это неважно. Ты еще не готова думать о таких вещах. В первую очередь тебе нужно понять, что означает этот список.
– Список имен? Он означает шантаж, не так ли?
Дайна с сочувствием посмотрела на нее.
– Тебе будет нелегко, но ты должна через это пройти. Иначе ты не доберешься до правды.
– Пройти через что?
– Через еще один труп. Когда начинаешь убивать, продолжать это занятие уже не составляет труда. Оно выглядит самым разумным средством решения проблемы – особенно если добиваешься успеха в первый раз. Вот так и он – сначала убил в Сиэтле, потом здесь.
– Он? Кто он, Дайна?
– Помни, что мертвое тело не всегда является трупом именно того человека, как кажется на первый взгляд. Не позволяй им совершить эту ошибку, Фейт. Ты должна быть уверена, чей это труп, иначе никогда не получишь правильный ответ.
– Но…
– А когда найдешь того, кого я имею в виду, заставь его сказать правду. Он не захочет, но ты должна его заставить.
– Черт возьми, почему ты говоришь загадками?
– Только так ты можешь меня слышать.
Фейт вздохнула. Эти слова не имели для нее никакого смысла.
– Ты хотя бы можешь подсказать мне, где нужно искать? – с отчаянием воскликнула Фейт. – Должен быть ключ к тайне, и нам он необходим! Я даже не знаю, какие задавать вопросы.
Дайна вновь перенесла внимание на статуэтку.
– Спроси об этом себя, Фейт, – посоветовала она. – Спроси, скольких людей ты готова защитить ценою собственной жизни? Но только будь очень осторожна. Помни – он постоянно наблюдает…
Уже второй раз за последние дни Фейт внезапно проснулась в предрассветной тьме, но сейчас никто не прятался за окном.
Некоторое время она оставалась в постели, но около половины седьмого встала и пошла в ванную принять душ.
«Спроси себя, скольких людей ты готова защитить ценою собственной жизни…»
В этом вопросе Фейт пугало то, что Дайна именно так и поступила – рассталась со своей жизнью, зная, что ее молчание защищает человека, который ей дорог. А единственным человеком, ради которого она готова была умереть, насколько знала Фейт, мог быть только Кейн.
Неужели ему грозила опасность не только последние дни?
Потому что он был в чем-то замешан? С объективной точки зрения это возможно, но Фейт пока не замечала ничего, что могло бы поддержать эту версию.
Тем не менее похитители требовали что-то от Дайны, а квартиру Фейт дважды обыскали. Она сомневалась, что преступники охотились только за этим. Однако, что бы это ни было, оно должно представлять реальную угрозу для преступников, если они идут ради этого на похищение, пытки, убийства, выстрелы в окна и взрывы бомб.
«Нет, дело вовсе не в списке», – пришла к заключению Фейт. Очевидно, незадолго до несчастного случая она обнаружила какую-то улику, позволяющую не только опознать, но и осудить тех, кто повинен в шантаже, убийстве ее матери и сестры, а также похищении и гибели Дайны.
Список был лишь исходным пунктом, откуда Дайна начала свое расследование.
Фейт направилась в кухню. Она не подошла к дивану, надеясь, что Кейн спит. Ему необходим сон.
Она зажгла тусклую лампу над плитой, включила кофеварку и стала ждать, когда будет готов кофе, стараясь ни о чем не думать, так как устала от мыслей, путающихся у нее в голове.
– Вы что-то рано встали.
Кейн стоял в дверях. Его светлые волосы были растрепаны; на щеках и подбородке появилась щетина.
– Простите, если я вас разбудила, – смутилась Фейт.
– Я не спал.
Он вошел в кухню и достал чашки и блюдца. Фейт открыла холодильник, чтобы взять сливки. Кейн не смотрел на нее, но Фейт чувствовала, что он заметил, как она нервничает.
– Вы кричали во сне, – неожиданно сказал Кейн.
Фейт неуверенно взглянула на него.
– Неужели?
– Около половины третьего. Я заглянул к вам в комнату. Вы метались в кровати и сбросили одеяло.
Вспомнив о прозрачной ночной рубашке, в которой она спала, Фейт почувствовала, что краснеет. Но Кейн разливал кофе, ничего не замечая.
– Я вошел, чтобы поправить одеяло, и мне показалось, что вы проснулись. Вы громко произнесли мое имя. Но потом я увидел, что вы крепко спите.
– Очевидно. Я не помню…
– Дурной сон? – Наконец он посмотрел на нее, протянув ей чашку.
– Как обычно. Бессвязные обрывки… – Фейт добавила в чашку сахар и сливки.
Кейн отхлебнул свой кофе и поморщился.
– Простите, – снова смутилась Фейт. Ему явно не нравилось, как она готовит кофе. Она попробовала свой – на ее вкус, кофе был обычным, слегка горьковатым.
– Если не возражаете…
Кейн вылил содержимое чашки в раковину.
Фейт не обиделась.
– Полагаю, чтобы хорошо готовить кофе, нужен особый дар. У меня, по-видимому, его нет.
Кейн снова включил кофеварку.
– Его нет у многих. Пока кофе будет вариться, я побреюсь и приму душ. Вы хотели съездить в свою квартиру за часами, а у меня свидание с инспектором по строительству. Лучше нам уйти, прежде чем ремонтная бригада начнет работу.
– Хорошо.
Тон Кейна был резким, но Фейт не стала ни протестовать, ни спрашивать о причине. Ее мысли почему-то занимало его сообщение, что он слышал, как она произнесла во сне его имя. Очевидно, какой-то кошмар заставил ее закричать.
«Тебе придется пройти через еще один труп…»
«Мое подсознание вытворяет невесть что», – подумала Фейт.
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, она пошла в гостиную и включила телевизор. Показывали утренний выпуск новостей.
Первую часть программы занимало повторное сообщение о находке тела Дайны, сдобренное кровожадными подробностями, которые средствам массовой информации удалось добыть из различных источников. Демонстрировались прежние интервью с Кейном, усталым и обеспокоенным, но полным решимости найти Дайну.
Кто-то смог раскопать съемку, запечатлевшую саму Дайну, снятую тайком от нее, когда она брала интервью для журнальной статьи о Хейвн-Хаузе. Съемочная бригада новостей присутствовала там, потому что супруга одного из видных жителей Атланты нашла убежище в приюте и пригласила знакомого репортера, чтобы он зафиксировал жалобы на мужа, подвергавшего ее унижениям.
Конечно, было случайным совпадением, что всего несколько недель назад их бракоразводный процесс принял скверный оборот.
Единственным позитивным моментом в ситуации было то, что тележурналистам хватило ума не демонстрировать никаких конкретных деталей Хейвн-Хау-за – ни номера дома, ни других отличительных признаков, по которым можно было бы определить его местонахождение. Даже Фейт понадобилась пара минут, чтобы понять, что она видит на экране Хейвн-Хауз.
Фейт слушала обвинения дамы из высшего света вполуха – ее внимание было сосредоточено на заднем плане кадра, где Дайна с блокнотом в руке баюкала спящего младенца.
На ее красивом лице было написано сострадание. Женщине с таким лицом даже незнакомые люди могли доверять свои тайны, самые сокровенные, и Фейт спрашивала себя, сколько секретов Дайна унесла с собой.
Внезапно ее внимание привлекла еще одна женщина на заднем плане, на чьем лице явно отразилось беспокойство при виде бригады новостей, производящей съемку. Женщина метнулась к двери и скрылась.
Это была она сама – Фейт Паркер.
Фейт нахмурилась. Что ее так беспокоило в этой сцене? Ведь она знала, что познакомилась с Дайной, когда та собирала материал для статьи в Хейвн-Хаузе.
В чем же дело?
Кейн вошел в гостиную, когда бойкая дикторша знакомила зрителей с прогнозом и обещала дождь в течение дня. Фейт знала, что должна рассказать ему о своем последнем сне, Неважно, поверит он ей или нет.
Она набрала воздуху в легкие и заговорила, не отрывая взгляд от экрана:
– Я толком не ответила вам, когда вы спросили, что за кошмары были у меня прошлой ночью. Я помню один из этих… странных снов. Это было предупреждение – предупреждение, что найдут еще один труп.
Кейн сел на подлокотник ее кресла, с тревогой глядя на нее.
– Чей труп, Фейт?
– Не знаю.
– Откуда пришло это предупреждение?
– Тоже не знаю. Может быть, от моего подсознания, которому, очевидно, известно больше, чем мне. Или от моих паранормальных способностей, которые я не могу контролировать. А может быть, благодаря связи с Дайной.
– Дайна мертва, – в который раз повторил Кейн.
«Именно в этом я стараюсь ее убедить», – хотелось ответить Фейт. Она с трудом удержалась от истерического смеха.
– Да, но когда она предупредила меня в прошлый раз, то оказалась права, – возразила Фейт.
– В прошлый раз?
Фейт не удивляло, что лицо Кейна казалось застывшим, как маска.
– Во сне Дайна сообщила мне, что кто-то пытается забраться в мое окно. Когда я проснулась, так оно и было.
– Вы отлично понимаете, Фейт, что все дело в вашем подсознании. Звук, который вы слышали во сне, проник в ваши сновидения – вот и все. – Рассуждения Кейна были вполне логичными.
– Возможно, – согласилась Фейт. – Поэтому меня и интересует, откуда известно моему подсознанию, что где-то находится еще один труп. – Она снова устремила взгляд на экран. – Конечно, если я сама об этом не знаю.
– Каким образом вы могли об этом знать?
– Вот именно. Каким образом? – как эхо повторила она.
В квартире Фейт, как и в жилище Дайны, ощущалась нежилая атмосфера. Фейт, не теряя времени, занялась поисками своих часов, но их нигде не было.
– Знаете, – сказала она Кейну, – теперь, когда я об этом думаю, мне кажется, что среди моих вещей, которые вернули в больнице, часов не было.
– Они могли разбиться во время катастрофы, – заметил Кейн.
– Да, но у многих людей, которых вы знаете, только одни часы? Особенно у женщин? – резонно спросила Фейт.
Кейн помог ей в продолжении поисков, но в квартире часов не оказалось. Они нашли маленькую шкатулку с безделушками – дешевый браслет и несколько пар сережек с яркими разноцветными камнями. Рассеянно коснувшись мочки уха, Фейт обнаружила там куда менее броскую, но более дорогую жемчужную серьгу.
– Это серьги Дайны, – объяснил Кейн, заметив ее недоумение. – Она хранила у меня кое-какие свои украшения в шкатулке в комоде.
Фейт в ужасе уставилась на него.
– Вы имеете в виду, что я просто… взяла их? Господи, Кейн, я очень сожалею. Я даже не сознавала…
– Не волнуйтесь. Сомневаюсь, что это обеспокоило бы Дайну, а меня не беспокоит и подавно.
Но Фейт знала, что это не так, а еще один пример бессознательного подражания Дайне беспокоил и ее. Фейт размышляла об этом всю дорогу до стройки, тем более что, как оказалось, она, опять же бессознательно, снова покрыла ногти алым лаком.
Любимым лаком Дайны…
Инспектор был удивлен, что Фейт его не узнала – в конце концов, они несколько месяцев проработали в одном офисе. Он также удивился, узнав о ее несчастном случае, и Фейт поняла, что не настолько его интересовала, чтобы он заметил ее отсутствие.
Так как утренний прогноз погоды сбывался на глазах, хотя отдаленные раскаты грома обещали нечто большее, чем просто дождь, Кейн и инспектор, не тратя времени зря, отправились осматривать фундамент дома Ладлоу.
