Текст книги "Войны охотников за головами-3: Рисковое Дело"

Автор книги: Кевин Джеттер (Джетер)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Скажи им отойти. Оружие на пол – и быстро.

Ксизора неприятное происшествие скорее позабавило, нежели удивило.

– Хорошо, – спокойно отозвался фаллиен. – Делайте, как велит охотник за головами.

Оба злобно оскалившихся телохранителя послушно опустили бластеры, которые вынули с такой готовностью и прытью, а затем швырнули их в центр помещения.

– Знаешь… – задумчиво произнес принц Ксизор. – Охрана – всего лишь формальность. Я мог бы убить тебя за секунду. И даже стараться бы не пришлось.

– У тебя нет секунды, – вздохнул Боба Фетт; бластер в его руке по-прежнему был направлен в голову Темного принца. – Хочешь помериться со мной силами, давай. Но сейчас ты теряешь больше меня.

– Какой честный… – почти сердечно признал Ксизор, все еще сохраняя, впрочем, надменное достоинство. – Сожалею, что загнал тебя в угол, Боба Фетт. Отчаянные создания для своей защиты находят отчаянные меры. Какая жалость, ибо в нынешней ситуации у нас с тобой больше общих интересов, чем ты мог бы себе вообразить.

Убаюкивающие слова фаллиенского вельможи оказали на Фетта противоположное действие. Охотник толкнул принца Ксизора в спину, так что тот отлетел к Куд'ару Муб'ату и связанному штурмовику, а сам встал так, чтобы видеть всех сразу, включая двух охранников из <Черного солнца> в коридоре.

– Нет нужды утруждать себя, – холодная полуулыбка принца Ксизора заставляла поверить, что фаллиен каким-то образом контролирует ситуацию. – Можно обсудить наши дела как цивилизованные существа. Эй вы…

Он указал телохранителям на выход.

– Возвращайтесь на <Вендетту>. Больше вы здесь не потребуетесь.

– Но… – запротестовал один из бугаев.

– Вы и раньше оказались бесполезны, что изменилось? – Ксизор повторил жест. – Идите. Оставьте нас.

Когда громилы из Черного солнца повернулись и с недовольным ворчанием исчезли за поворотом коридора, Ксизор продемонстрировал охотнику за головами пустые ладони.

– Видишь, Фетт? Я не намерен причинять тебе вред. На деле, все как раз наоборот. Ты для меня необычайно пенен.

– Верится с трудом, – Боба Фетт не опустил оружия. – Ты из благодарности пять минут назад стрелял в меня из лазерной пушки? Или в виде аванса?

– Недопонимание, – успокаивал его Ксизор. – Время от времени случается и такое, дела есть дела, А порой случается, что такая личность, как я, может изменить свое мнение о том, что нужно делать. И кого необходимо уничтожать.

– Рад слышать, – сказал Боба Фетт. – Только не верю.

– Ты имеешь право на скепсис. Я уверен, что наш общий друг и деловой партнер пересказал кое-какие интересные веши. Информация, которая выставляет меня далеко не в лучшем свете…

– Мой высокочтимый… принц Ксизор… – арахно-ид-сборшик затряс передними конечностями. – Ты глубоко… ошибаешься…

Куд'ар Муб'ат запинался, как будто это не охотник, а фаллиен целился в него из бластера.

– Да я… никогда бы…

– Не трать наше время, – холодно перебил его Ксизор. – Тебе тоже кое-что следует узнать, Куд'ар Муб'ат. Если ты считаешь, будто я хоть немного нуждаюсь в твоих дальнейших услугах, ты глубоко обманываешься.

Ноша гнева оттенила приказной тон фаллиена. – Но…

– Молчать, – негромко обронил Боба Фетт, вклиниваясь в готовую развязаться перепалку.

Бластер был направлен на Ксизора.

– Ты не против?

Фаллиен с улыбкой поклонился.

– Как пожелаешь. Пока что.

– Сборщик утверждал: ты стоишь за заговором против Гильдии. Это так?

– Ну какая теперь разница? – Ксизор бросил на охотника за головами почти жалостливый взгляд. – Если бы я получал что-то от развала Гильдии, а я признаю, что это так, то и ты не остался внакладе. Ну признайся же! Сколько раз Гильдия охотников за головами перебегала тебе дорогу? Не сосчитать? Больше Гильдии нет, и со своими конкурентами ты теперь встречаешься один на один, их никто не поддерживает. Никакой организации, которая охотилась на добычу, за которую ты хотел бы получить награду. Таким образом, твоя работа стала легче и выгоднее.

Ксизор с жестокой улыбкой старался пронизать взглядом темный визор мандалорского шлема.

– Так на что же ты жалуешься?

– На то, что меня держат за дурака. Не более. Бластер в руке Бобы Фетта едва заметно качнулся в сторону Куд'ара Муб'ата,

– Если ты хотел, чтобы я что-то сделал, так бы и сказал. А не устраивал недомолвки и возню за спиной.

– Наверное, ты прав, – согласился принц Ксизор. – Наверное, я недооценивал тебя, охотник за головами. Между нами гораздо больше общего, чем я заподозрил вначале. Я запомню на будущее.

– А оно у тебя есть? Бластер смотрел на фаллиена.

– Этого я еще не решил, – задумчиво констатировал Боба Фетт. – Ты меня обманывал, значит, есть причина. Твои пушки стреляли по <Рабу-1> – та же причина. Я только вышел из гиперпрыжка. Ты не хотел оставлять меня в живых.

Дуло бластера поднялось выше.

– Почему?

– Истина понадобилась? – Ксизор равнодушно пожал плечами. – Пожалуйста. Ты – опасен, охотник за головами. У тебя выработалась привычка оказываться наверху вне зависимости от ситуации, в которую ты попадаешь вольно или невольно. Для обывателей такое положение дел не имеет значения. Для Черного солнца – наоборот. Мы ведем собственную войну с Империей, знает или нет старый дурень Палпатин, кто на его стороне, а кто нет.

Голос фаллиена зазвенел металлом.

– Альянс достаточно осложняет нам жизнь, хотя и от мятежников имеется польза. Они отвлекают внимание Императора, чем оказывают неоценимую услугу Черному солнцу, – Ксизор медленно покачал головой. – Но в этой игре может быть лишь один победитель, и неважно, сколько игроков сидит за столом

– Решил, что одним меньше – тебе лучше? Или Черному солнцу?

– Очень точно подмечено, – откликнулся Темный принц. – Ты меня восхищаешь, охотник за головами, безупречностью формулировок и аналитическими способностями. Можешь не верить ни единому моему слову, но в этом я тебя не обманываю. И если бы я по-прежнему хотел видеть твой труп, поскольку все мои задания ты успешно выполнил, то ни один из твоих несомненных талантов к выживанию тебе не помог бы. Направив корабль в паутину, ты совершил умный ход, но ведь ничего другого тебе и не оставалось, не так ли? Сколько времени бы ты купил, если бы я не изменил свое мнение о желаемости твоей смерти?

УГОЛКИ жесткого безгубого рта изогнулись в полуулыбке.

– Меня не остановили бы жизни некоего сборщика-злоумышленника и своры его нахлебников. Я отдал бы приказ, и гнездо превратилось бы в обугленные дрейфующие в космосе обрывки нитей.

– К-как… – пискнул Куд'ар Муб'ат.

Даже в своем нынешнем состоянии перепуганный арахноид сумел приподняться со сдувшейся плоской подушки.

– Т-ты же не… серьезно… – сборщик чуть-чуть успокоился, даже пошевелил жвалами, изображая улыбку. – Ну конечно же… ты шутишь, мой дорогой Ксизор, всего лишь шутишь… Если бы ты желал мне смерти, то не остановился бы… и разрушил мое скромное… обиталище…

Маленькая треугольная голова, словно маятник, раскачивалась гипнотически из стороны в сторону.

– Но ты так не поступил…

– И вовсе не из жалости к тебе, – повернув голову, Темный принц окинул арахноида беспощадным ледяным взглядом. – Пользы от тебя – с пшик. А ныне и вовсе она равняется нулю.

Сборщик пронзительно зашипел, в бешенстве замахал передними конечностями.

– Вот, значит, как… вот, значит, как, Ксизор? Приступ гнева оживил арахноида; крупные глаза разгорелись.

– После всего… добра, что я сделал? – Куд'ар Муб'ат тряхнул головой. – Тебе и твоему ненаглядному <Черному солнцу>…

Коготок на трясущейся лапе был направлен на фал-лиена.

– Ты жив… до сих пор, лишь потому… что твои делишки я держал в тайне…

Тот же коготь легонько царапнул хитиновый панцирь.

– Я – единственный… кто хранил твои секреты. Единственный, кто… служил посредником между тобой… и Галактикой, – узкое личико исказил гнев. – Как бы ты держал Палпатина в неведении… без меня? Кто делал за тебя всю грязную работу?

– А тебе не приходило в голову, что я могу найти себе иного делового партнера? – ровным голосом отозвался принц Ксизор. – Но я нашел. Он займет твое место, сохранив все твои контакты и связи. И ему твои дела известны лучше тебя.

– Невозможно!

Куд'ар Муб'ат сучил лапами, взбивая застоявшийся воздух. Придаток по имени Бланкавизо благоразумно засеменил прочь, в безопасное место.

– Нет такого… существа… – арахноид сорвался в пронзительный визг. – Нигде… в Галактике…

Не опуская руку с бластером, Боба Фетт наблюдал за разыгрывающейся между фаллиенским принцем и сборщиком-арахноидом сценой. Охотник уже составил собственное мнение, каким будет финальный акт. Принц Ксизор грациозно и одновременно с несомненной мощью вытянул руку открытой ладонью вверх, и нахлебник Бланкавизо, спустившись на паутинке, устроился на ней. Уменьшенная копия своего родителя, придаток огляделся по сторонам и, наконец, скрестил многочисленные взгляды с Куд'аром Муб'атом.

– Старый дурак!

Некогда подобострастный елейный придаток даже как-то приосанился, раздулся от только что приобретенной власти. Он даже раздался слегка по всем координатам, на взгляд Бобы Фетта, словно уже начал подгонять себя под новую роль. Сидя на ладони одного могущественного существа, второе существо, готовое сделаться могущественным, широко развело лапки.

– Теперь все по-другому, – возвестил Бланкавизо и частью глаз покосился на охотника за головами. – Для многих из нас. И все же в некотором смысле ничего не изменится. В центре бескрайней, оплетающей всю Галактику паутины все также будет сидеть представитель нашей уникальной расы сборщиков-арахноидов!

От избытка чувств бывший нахлебник все же сорвался на визг.

– Улаживать деликатные вопросы, дергать за ниточки, организовывать встречи и сделки… – захлебывался словами Бланкавизо. – Только наше племя посвящено в тонкости ремесла! Но существовать может лишь одна паутина, и лишь один сборщик может перебирать нити Своих маленьких марионеток. И зовут того сборщика не Куд'ар Муб'ат! Больше нет! За то время, что ты провел в центре паутины, ты постарел, оброс жиром и отупел. Но твое время закончилось.

Штурмовик, который барахтался у подножия трона, поднял голову и взглянул на маленькое существо у фаллиена на ладони; лицо дезертира исказила гримаса непонимания и отвращения. Кажется, Восс'он'т не слишком был уверен в происходящем, но зато перестал ожидать светлого будущего.

– Прекрасная речь, не находишь? – с жесткой улыбкой принц Ксизор поднял ладонь, чтобы его новый деловой партнер смог без помех взглянуть ему в глаза. – Сила и интеллект порой облачены в столь невзрачную форму. Великолепное напоминание всем нам, что внешность бывает обманчива.

Боба Фетт молча наблюдал, как сборщик (тот, что был покрупнее) дернулся и заерзал на своих подушках. Куд'ар Муб'ат потерял дар речи – редкое зрелище. Безгубая пасть распахнулась, хватая воздух. Арахноид недоверчиво разглядывал собственное творение, ныне полностью независимое и празднующее победу.

– Невероятно… – выдохнул Куд'ар Муб'ат; конечности его задрожали сильнее, как будто сборщик пытался восстановить утраченную власть над бунтовщиком-счетоводом. – Я… я же тебя породил!

– И если бы ты не был столь слеп, – отозвался бывший придаток, – и ясно мыслил, то давно заметил бы, что я больше не являюсь продолжением твоей нервной системы.

В коготках Бланкавизо держал тоненькую, едва заметную ниточку, которая некогда соединяла его с живой паутиной, внутри какой они сейчас находились. Бывший нахлебник весело помахивал обрывком.

– Я освободился гораздо раньше, чем корабль Бобы Фетта врезался в наше гнездо.

Куд'ар Муб'ат грудой старой рухляди осел на подушках.

– Я понятия… не имел…

Арахноид обнял суставчатыми лапами колыхающийся живот, как будто замерз и хотел сохранить утекающее тепло.

– Я доверял тебе… нуждался в тебе…

– Вот в этом и заключается твоя ошибка, – холодно заявил Бланкавизо. – Последняя ошибка. – Принц Ксизор поднес ладонь к изогнутой стенке гнезда; Бланкавизо перебрался на толстые перепутанные нити.

– Боюсь, – сказал Ксизор, – что наши деловые отношения закончены, Куд'ар Муб'ат…

Фаллиен сложил могучие руки на груди, края накидки всколыхнулись.

– Ну а поскольку Черное солнце по-прежнему нуждается в посреднике для некоторых деликатных вопросов, участие в которых мы желали бы сохранить по возможности в тайне, то вот кто нам действительно не нужен, так это напарник, который стал настолько рассеян или настолько небрежен, что не заметил у себя под носом небольшого восстания. Ты уже проиграл войну, Куд'ар Муб'ат, ты даже не знаешь, за что идет сражение. Черное солнце не может позволить себе проявлять сентиментальность из-за того, что ты совершил для нас в прошлом. Мы вынуждены иметь дело с победителем.

– Что… – дрожащим голоском спросил перепутанный Куд'ар Муб'ат, – что ты… собираешься делать?

– Скоро выяснишь.

– Не скоро, – сказал Боба Фетт.

До сих пор он терпеливо выслушивал разговор между фаллиенским вельможей и сборщиком-арахноидом. Но даже его почти безграничному терпению пришел конец. Бластер в руке охотника приподнялся, чтобы гарантированно привлечь внимание.

– Сначала – мои дела, – продолжал Фетт. – Потом ваши.

– Разумеется, – в знак признания кивнул Кси-зор. – Но видишь ли, охотник за головами, мы обсуждаем твое дело. Именно мой новый деловой партнер Бланкавизо убедил меня, что тебя следует оставить в живых. А ведь это случилось уже после того, как я решил тебя убить…

На губах фаллиена играла жестокая снисходительная улыбка

– Ты везучий, охотник за головами. Многие в Черном солнце могут засвидетельствовать, что я крайне редко меняю свое мнение.

– Тогда зачем?

Ответил ему Бланкавизо с насеста на изогнутой стене.

– Я проанализировал ситуацию и решил, что для меня ты гораздо ценнее живой, чем мертвый, Боба Фетт. После развала старой Гильдии не осталось никого, кто сравнялся бы с тобой по талантам и возможностям. Черному солнцу, как и прочим унаследованным мной от предшественника клиентам, понадобятся такие умелые охотники, как ты. Предыдущее намерение принца Ксизора убить тебя базировалось на понятном желании уменьшить число существ, осведомленных сейчас или, вероятно, в будущем, что Черное солнце изначально стояло за операцией против Гильдии.

Бывший нахлебник бубнил свою речь без выражения, как будто добавлял длинную колонку цифр к вычислениям.

– Но я указал принцу Ксизору… пока ты разговаривал с моим родителем, видишь ли, мы в то же самое время беседовали с его высочеством по комлинку и обсуждали наши дела. Так вот я указал, что такого же результата мы добьемся, избавившись только от Куд'ара Муб'ата. Таким образом мы не только удаляем слабейшее звено в цепи, – в конце концов, сборщик постоянно продает и покупает информацию, – но и сохраняем жизнь наиболее ценному из деловых партнеров. Да еще он оказывается у нас в долгу.

Боба Фетт покачал головой.

– Если ждешь благодарности, у меня ее нет. Это ты мне должен, забыл? За него, – охотник указал бластером на Восс'он'та. – Никто отсюда не уйдет, живой или мертвый, пока не выплачена награда.

– Вот именно! – Куд'ар Муб'ат расплел конечности, умоляюще протянул их к Бобе Фетту.

– Не… доверяй им! – воскликнул арахноид. – Они… они пытаются обмануть тебя.

Он забирал все выше и выше:

– Я… единственный… на твоей стороне…

– Заткнись, – посоветовал Боба Фетт, дулом бластера отводя коготки арахноида. – Если здесь есть кто-то на моей стороне, я их еще не нашел.

И затемненный узкий визор мандалорскою шлема, и оружие повернулись к Темному принцу.

– Так что?

– Награда за голову? Хорошо, – Ксизор легонько кивнул и простер руку к Бланкавизо. – Переведи означенную сумму со счета на Корусканте на основной расходный счет охотника за головами Бобы фетта.

Фаллиен оглянулся на неподвижную фигуру в серо-зеленом доспехе и улыбнулся.

– Ты же не думал, что деньги были спрятаны где-то здесь, надеюсь?

– Где они были, мне все равно, – Боба Фетт не опускал руку с бластером. – Мне важно, где они окажутся.

– Кредитки уже переведены, – сказал Бланкавизо. – Я распорядился еще до того, как затеял дискуссию с его фаллиенским высочеством,

В голосе бывшею нахлебника звучало удовлетворение, многочисленные глазки смотрели на Темного принца.

– Я был уверен, что мы придем к соглашению по этому вопросу.

Глаза Ксизора превратились в узкие щелочки. Безупречные манеры бесследно испарились.

– Подобные выходки и предположения могут в будущем вызвать трудности между нами.

– Наверное, – не похоже, чтобы крохотка-счетовод испугался. – Мы справимся с ними, когда придет время.

Пока новые деловые партнеры переругивались, Боба Фетт вызвал через встроенный в шлем комлинк бортовой компьютер <Раба-1>, а тому понадобилось всего несколько секунд, чтобы подтвердить перевод нужной суммы на его собственный счет. Награда за голову Трина Восс'он'та обрела владельца.

– Хорошо, – произнес Боба Фетт; бластер остался там, где был. – Вы двое улаживайте свои разногласия, как хотите. Меня они не касаются. Выбраться отсюда живым гораздо интереснее. Кредитки немного значат, если ты мертв. Мертвец денег не тратит.

– Я гарантирую тебе безопасный отлет, – принц Ксизор указал на коридор, на другом конце которого <Раб-1> тонул в только что сплетенной паутине. – Награду ты получил. Предлагаю тебе вернуться на свой корабль. Добычу ты доставил, больше нам нечего обсуждать. И если говорить честно, – фаллиен с неудовольствием осмотрел помещение, – я и так слишком много времени потратил.

– Согласен, – Боба Фетт разглядывал главу <Черного солнца> поверх бластера, – В этом. В остальном сомневаюсь. С чего ты взял, что я тебе доверяю, Ксизор? Ты можешь врать, как раньше Куд'ар Муб'ат.

Охотник покачал головой.

– Тебе известно состояние моего корабля. Он едва на ходу. Если медленно, то до ближайшей планеты с ремонтным доком я как-нибудь доберусь. Но я не собираюсь сидеть там неподвижной мишенью, чтобы ты мог еще пострелять из лазерной пушки.

– Тебе следует осторожнее взвешивать свои слова, охотник за головами.

С остро очерченного лица давно исчезла жестокая улыбка. Темно-фиолетовые глаза Ксизора были словно вырезаны двумя ударами виброножа, Фаллиен быстро выбросил перед руку и схватил бластер за дуло, но не сделал и попытки оттолкнуть оружие в сторону. Бластер как и раньше смотрел принцу прямо в грудь.

– Я даю тебе слово вельможи планеты Фаллиен, этого достаточно. Тебе незачем сомневаться в своей дальнейшей судьбе. Если я тебя не убедил, то подумай о том, что сказал тебе мой деловой партнер Бланкавизо. Мы сочли, что живой охотник за головами нам выгоднее, чем мертвый. Не искушай меня вновь поменять мнение в этом вопросе.

– Только я еще не решил, – чем сильнее принц Ксизор сжимал дуло бластера, тем с большей силой указательный палец охотника прижимался к спусковом крючку, – нужен ли ты мне живой. Или мертвый.

– Не дури, – холодно посоветовал фаллиен. – Я достаточно долго развлекал тебя, позволяя направлять на меня эту штуку. Если тебе нравится говорить о делах, размахивал бластером, пусть будет так Но если собрался стрелять, то не медли. У меня лопается терпение.

– У меня тоже.

– Поверь мне, охотник за головами, удача тебе быстро изменит. Убьешь меня, и что по-твоему случится? Даже если охрана не прибежит, куда, как ты думаешь, ты улетишь на покалеченном корабле? Заверяю тебя, Черному солнцу не понравится гибель их лидера. Что, по-твоему, станет с жизнью его убийцы?

Жесткий взгляд принца Ксизора как будто пытался просверлить шлем мандалорских боевых доспехов.

– Дело не в сантиментах, охотник за головами. Только дело, ясное и простое, – фаллиен убрал руку с чужого оружия. – Что ж, тебе придется решать.

Боба Фетт взвесил слова собеседника. Прошло несколько секунд, охотник кивнул.

– Похоже, нет выбора, – сказал он. – Только поверить тебе на слово.

Он опустил бластер в кобуру.

– Хочу я или нет.

– УМНЫЙ поступок, – ледяная полуулыбка опять появилась на темном лице фаллиена. – Нет необходимости знать все в Галактике, достаточно знать то, что помогает выжить.

Ксизор оглянулся на бывшего придатка Бланкавизо, который сидел на прежнем месте.

– Пошли за моей охраной, – распорядился фаллиен. – И пусть приведут <чистильщиков> с собой. Самое время прекратить спектакль.

До этого времени беглый имперский штурмовик не вмешивался в разговор между охотником за головами и фаллиенским вельможей. Но когда Боба Фетт направился к выходу, Восс'он'т подал голос.

– Береги себя, солдатик! – с ядовитой издевкой крикнул вслед охотнику дезертир. – Я хочу, чтобы ты уцелел. До следующей нашей встречи.

Боба Фетт оглянулся через плечо.

– Нашей встречи не будет, по-моему, – сказал он. – Кто заказчик и кто платит деньги, неважно. Участвовал ты или нет в заговоре против Гильдии, мне плевать.

Охотник передумал, подошел к Воссонту и, привычно уже взяв штурмовика за лохмотья, приподнял с грязного пола.

– Ты, правда, считаешь, будто я ничего не знаю? – в тщательно очищенном от эмоций голосе Бобы Фетта прозвучала редкая и непривычная нота злости. – Слишком много денег за жизнь штурмовика. Укради ты хоть Звезду Смерти, все равно – слишком много. Император Палпатин не заплатит за обычную месть высокую цену. Он всегда хочет большего, его интриги крупнее.

А мне все равно, почему платят деньги, если можно их взять.

– Замечательно, – пока Воссонт выслушивал исповедь, выражение его лица изменилось; если раньше он издевательски скалился, то теперь пылал от гнева. – Значит, ты лучше разбираешься в игре, чем я думал. Должно быть, чувствуешь себя шибко умным, а, солдатик?

– Достаточно умным, – уточнил Боба Фетт. – Давай выясним про тебя.

Он разжал пальцы, и штурмовик упал на пол.

– Ты плохо слушал. Эта парочка, – он кивнул на Ксизора и Бланкавизо, – не хочет оставлять в живых больше необходимого, тех, кто знает правду об Охотничьей гильдии. Они решили избавиться от Куд'ара Муб'-ата. Почему ты уверен, что они сделают исключение для тебя?

Слова охотника застали Восс'он'та врасплох; он не сразу сумел выпалить ответ:

– Ты… ты ошибаешься! Ничего об этом не знаешь! Все, что я совершил… я все сделал на службе Империи! – отчаянно вскрикнул штурмовик. – Император не позволит, чтобы меня тронули хотя бы пальцем… только не после всего того, на что мне пришлось пойти…

Дезертир посмотрел на принца Ксизора.

– Так неправильно… так нечестно!

– Скоро выяснишь,'– негромко произнес Боба Фетт, – что именно Палпатин решает, что честно, а что нет.

Охотник повернулся и зашагал к выходу.

– Подожди! Не… – раздался за его спиной пронзительный визг.

Выйти Фетту не дали, обхватили суставчатыми длинными конечностями. Сборщик-арахноид умудрился сползти с плоских подушек и бросился следом за охотником. Боба Фетт опустил голову и увидел у своих ног треугольное личико, с которого жалобно смотрели многочисленные глаза, тщетно выискивая за темным визо-ром мандалорского шлема хотя бы слабый отблеск симпатии.

– Забери меня с собой, – взмолился Куд'ар Муб'-ат. – Ты не пожалеешь… я могу быть… полезен тебе…

Боба Фетт отцепил от себя конечности арахноида.

– Не думаю, – сказал он. – Деловые партнеры всегда встают поперек дороги. Почему-то. И мне приходится что-то делать с ними.

Охотник за головами отпихнул сборщика в центр камеры.

– Ты ведь поступаешь именно так.

На выходе Фетт столкнулся с охранниками принца Ксизора; громилы вернулись, чтобы забрать Трина Восс'он'та, Последнее, что увидел охотник за головами, прежде чем ушел к <Рабу-1>, была паника на лице бывшего штурмовика. Паутина начала умирать до того, как Фетт добрался до своего корабля.

По стенам побежала дрожь, как будто толстые волокна возбудились сами по себе. Нити поменьше, формирующие оболочку гнезда, терлись Друг о друга со звуками, словно невидимые гигантские пальцы разрывали грубо сотканную материю. Внезапный порыв ветра едва не сбил охотника с ног в гнезде упало атмосферное давление. Утекающий в пространство воздух раздирал паутину. Мандалорский боевой доспех не спасал от перепада температуры; холод вакуума пробирался и внутрь них. Боба зажал между зубов мундштук дыхательной трубки, расходуя последний запас кислорода. Шагая по прогибающемуся под ногами тканому полу, охотник пробивался к <Рабу-1>.

За его спиной сборщик Куд'ар Муб'ат общался с командой чистильщиков из Черного солнца. Как потребовал Темный принц, операция будет проведена тщательно и безукоризненно. А когда чистильщики завершат работу и уйдут, не останется ни Куд'ара Муб'ата, ни гнезда, которое некогда образовывало личный мирок арахноида.

Предсмертные судороги паутины усилились, когда переплетенные аксоны и нервные волокна отреагировали на агонию своего творца. С потолка сыпались нахлебники; повиснув на белесых поводках, они корчились и дергались от чужой боли, вызвавшей перегрузку их нехитрых систем. Перед охотником выросла преграда из паучьих конечностей, живая изгородь в прямом смысле, словно прутья и ветви зимнего леса под ударами пронизывающего до костей холодного ветра. Многочисленные глаза смотрели на Фетта с непониманием и ужасом; коготки царапали мандалорский доспех; нахлебники уцепились за ноги, как будто хитиновые силки.

Один из рослых придатков-докеров – вдвое больше Бобы Фетта – вырос за спиной у охотника, опрокинул на пол. Волна нахлебников накрыла упавшего, по визору шлема скребли лапки маленьких, с человеческую ладонь величиной, до смерти перепуганных нахлебников. Не обращая внимания на терзающие запястья клешни, Боба потянулся к кобуре, вытащил бластер и выстрелил в докера, которому вздумалось обрушиться сверху. Панцирь нахлебника-переростка раскололся, обугленные куски хитина закружились в воздухе черным снегом. Боба Фетт лежал на спине, не выпуская из рук оружия, а ослепительные белые разряды выжигали обнажившиеся мягкие ткани придатка, превращали их в дымящиеся комки. Внутренности докера вывалились наружу.

Разреженный воздух же не проводил звуков, пустой экзоскелет развалился на куски почти в тишине, полупрозрачные обрывки разлетелись от взмаха руки. Боба Фетт поднялся на ноги, стряхнул ослабшие клешни мелких нахлебников. Пульсирующая кровавая кайма индикатора предупреждала, что кислорода почти не осталось. Легкие болезненно жгло, когда охотник в спринтерском темпе добежал до шлюза.

Боба Фетт свалился в пилотское кресло и предоставил <Рабу-1> загерметизироваться. Созвездие черных точек, предвестник обморока, которое танцевало перед глазами, пока охотник карабкался по трапу из главного трюма, теперь исчезло, теперь можно было дышать кислородом из системы жизнеобеспечения корабля.

Спустя пару минут Фетт наклонился к пульту: взгляд уперт в центральный иллюминатор, правая ладонь лежит на рычагах управления тех нескольких двигателей, которые еще не вышли из строя в отличие от всего остального на агонизирующем корабле. Лежала, да, но не трогала. В запуске двигателей не было нужды. Толстые нити паутины лопнули, там, где раньше находилось обиталище Куд'ара Муб'ата, место, где решались многие дела, ныне осталась забрызганная звездным крошевом чернота пустого пространства.

По транспаристиловому иллюминатору забарабанил поток мертвых тел – нахлебники, творения и слуги арахноида-сборшика. Мелочь запуталась в тех же белесых нитях разорванной нервной ткани, что обвивали клешни их более крупных собратьев. У многих декомпрессия вскрыла панцири, разбросав содержимое тошнотворной серой массой; некоторые выглядели нетронутыми, можно было подумать, что они просто уснули и только ожидают приказа родителя и хозяина, чтобы очнуться и взяться за работу.

Боба Фетт сжал ладонь на рычаге. Установленные на обшивке маневровые двигатели закрутили корабль вдоль центральной оси, разметав полупрозрачные хитиновые скорлупки и мертвых нахлебников. За иллюминатором не оставалось ничего, кроме холодных звезд. Одна из них – у края иллюминатора – вспыхнула ярче, как будто вознамерилась превратиться в новую. Боба Фетт проводил взглядом флагманский корабль принца Ксизора, который, покидая сектор, готовился к прыжку в гиперпространство. Какими бы делом не спешил заняться фаллиенский вельможа, делать его Ксизор был намерен не в этом заброшенном уголке Галактики. Скорее всего, при дворе Императора на Корусканте. Я так понимаю, сказал себе Боба Фетт, что скоро опять увижу его. События в Империи ускоряли ход, подстегиваемые, с одной стороны, амбициями Палпатина и пустившихся во все тяжкие мятежниками из Альянса – с другой. Если Ксизор намерен привести Черное солнце к победе, ему не стоит медлить.

Бобе Фетту было все равно, кто останется в выигрыше. Его ремесло останется прежним.

Прежде чем охотник опустил взгляд на приборы, о внешний изгиб рубки ударилась очередная белесая нить. Толстый, как веревка, аксон крепился к самому

Куд'ару Муб'ату или, вернее, тому, что от него осталось после работы чистильщиков из <Черного солнца>. Некогда блестящие глаза теперь были тускло-серого цвета, словно маленькие круглые окна в пустом заброшенном доме. Суставчатые конечности крепко обнимали раздутое брюхо – как будто Куд'ар Муб'ат пытался создать еще одно последнее гнездо.

Осторожность превыше всего…

Боба Фетт позволил себе небольшое развлечение, вообразив, что этот мертвец предупреждает его. Лишенное выражения треугольное личико прижалось к транспаристилу.

Берегись всех и каждого. Если бы пустая оболочка Куд'ара Муб'ата могла говорить, арахноид повел бы речь именно так. В этой вселенной нет друзей… лишь враги! Разинутая пасть сборщика напоминала маленький клочок вакуума, окруженный межзвездным пространством. Нет доверия – только предательство…

Впрочем, охотник не находил в этом изречении откровения и в напоминаниях не нуждался. Даже от того, чей растерзанный труп подтверждал истину. Боба Фетт вызубрил эту науку на Геонозисе. Вот почему он был жив, а арахноид-сборщик Куд'ар Муб'ат – нет.

Но сейчас следовало думать только о технических вопросах. Охотник повернулся к навигационному компьютеру и начал вводить координаты <Раба-1>, одновременно просматривая в базе соседние системы и планеты. Сейчас более чем когда-либо требовалась верфь, чьи инженеры знакомы с высокими технологиями, но не питали бы симпатий к Империи или Альянсу.

Но лучше всего – ничего не имели бы против поработать на сторону и получить деньги, за которые не надо будет ни перед кем отчитываться. Некоторые следящие системы и вооружение <Раба-1> абсолютно не вписывались в рамки официального закона; немалая доля прибыли от предыдущих работ ушла на взятки, подкуп или организацию кражи военных тайн из засекреченных исследовательских лабораторий имперского флота. Только на далеких от центра Галактики и неусыпного надзора шпионов Палпатина работникам хватит смелости и жадности проделать работу, которая обычно наказывается смертью.