Текст книги "Хирургический выбор"
Автор книги: Кэтти Спини
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Глава 5
– Кардиохирургическая бригада! Срочно в sala rossa1111
Sala rossa – (называемая также «красная зона» или shock room) – это помещение в отделении неотложной помощи, оборудованное передовыми технологическими аппаратами для спасения пациентов, находящихся в состоянии опасного для жизни кризиса.
[Закрыть]! Прибывает женщина, тридцать лет, середина беременности, без сознания, подозрение на инфаркт или инсульт, – раздалось по громкой связи.
Алессио с Луиджи подскочили и, буквально побросав чашки с недопитым кофе, помчались в отделение скорой помощи. Алессио так надеялся, что завершив к шести вечера плановую операцию по коронарному шунтированию, которая прошла, как по учебнику, он поедет в магазин за продуктами для Элио и его дедушки!
Войдя в sala rossa, Алессио, к своему изумлению, столкнулся с Даниэлой.
– Дани, как дела? – Он бросился к ней, пока не прибыла карета скорой помощи.
– Але, прости, я так пожалела, что написала эту глупую записку, – Даниэла сокрушенно покачала головой. – Ты знаешь, я всегда переживаю из-за своей неполноценности, а ты так сладко спал в обнимку с малышом…
– Не переживай! – шепнул Алессио, радуясь, что любимая правильно восприняла ситуацию. – Надеюсь, мы сейчас быстро решим проблему и вместе поедем домой, – добавил он оптимистично. – Ты уже освободилась?
– Да, как раз собиралась тебе звонить.
– Я рад… Только… Мне нужно купить продукты для Элио и его дедушки.
От этих слов Даниэла нахмурилась, угрюмая складка залегла между бровей.
– Почему ты?
– Потому что у дедушки Элио проблемы со здоровьем. Я запретил ему выходить с внуком из дома. Он плохо ходит и имеет неполадки с памятью. А им надо из чего-то готовить еду…
– И где они живут?
– В Ассизи. Так что много времени это не займет, – заверил Алессио.
– Хорошо, – ответила Даниэла немного напряженно, как показалось Алессио.
Но размышлять об этом времени не было: прибыла машина скорой помощи. Беременная женщина до сих пор оставалась без сознания и не дышала самостоятельно, поэтому в машине ей подсоединили аппарат искусственного дыхания, чтобы поддержать функционирование дыхательной системы. Вкатив носилки в sala rossa, врачи подключили женщину к аппаратам. Спасать ее было слишком поздно: она перенесла инсульт, и нейрологическое обследование подтвердило смерть мозга в результате кровоизлияния, хотя тело продолжало жить.
Медики растерянно смотрели на экран.
– Сердце здорово… – начал Алессио. – Мы можем попробовать сохранить ребенка…
Все повернули головы и уставились на хирурга, задаваясь вопросом, не сошел ли коллега с ума.
– Но как…? – изумился Луиджи.
– На таком сроке ребенок не выживет, – вмешалась Даниэла.
– Я не предлагаю делать кесарево. Я предлагаю попытаться сохранить беременность. Точно знаю, что несколько подобных случаев в мировой практике было. Самый последний – летом 2019 года в Брно, когда удалось выходить беременность с шестнадцатой недели при смерти мозга у матери. Если стабилизировать все жизненные функции организма, возможно, удастся сохранить беременность и поддержать развитие плода. Дани, ты что скажешь? – взглянул Алессио на свою возлюбленную.
Даниэла, расширив глаза, смотрела на женщину.
– Синьора Бранди наблюдалась в нашей гинекологии… – отрешенно сказала Даниэла. – У нее артериовенозная мальформация… – Она подняла совершенно ошеломленный взгляд на коллег. – Я не знаю, что сказать… Я только гинеколог1212
В Италии существует два типа медиков, ответственных за появление на свет детей: акушер и гинеколог. Если беременность ничем не осложнена, и предполагаются естественные роды, то будущая мама обращается к акушеру – это специалист, который ведет беременность, принимает роды, принимает ребенка, помогает наладить лактацию, учит уходу за ребенком и помогает преодолеть послеродовую депрессию. Акушер не может назначать лекарства и проводить кесарево сечение. Если же беременность осложнена теми или иными патологиями, а роды предполагаются с возможным хирургическим вмешательством, то беременность и роды ведет гинеколог, который назначает необходимые лекарства и может провести хирургическое вмешательство. В больнице естественные роды ведет акушер, а осложненные – гинеколог.
[Закрыть]…
– Срочно в реанимацию! – скомандовал Алессио. – Нужно подключить сердце и стабилизировать циркуляцию крови.
– Але, ты в самом деле думаешь…? – недоверчиво спросил Луиджи, пока они мчались в отделение реанимации.
– Я ничего не могу гарантировать, но недавно я был на конференции, и там разбирали подобный случай. 117 дней медики выхаживали ребенка в утробе матери. Девочка родилась абсолютно здоровой1313
Это реальный случай, произошедший в 2019 году в городе Брно (Чехия). В больницу была доставлена женщина на 16-й неделе беременности, мозг которой был мертв в результате кровоизлияния. Благодаря высококлассным специалистам, сумевшим в течение всего времени поддерживать функционирование всех жизненных процессов, на 34-й неделе путем кесарева сечения на свет появилась абсолютно здоровая девочка Элишка весом 2130 г и ростом 42 см.
[Закрыть]. Мы тоже должны попробовать, – решительно бросил Алессио через плечо.
– Но… что мы скажем родственникам…? Подтвердим смерть?
– Смерть мозга. Кто-то должен поговорить с ее родственниками и объяснить ситуацию. А нам с тобой сейчас нужно подключить ее к аппаратам, чтобы сердце продолжило биться и снабжать матку кровью и необходимыми питательными веществами.
Войдя в палату интенсивной терапии, медики принялись поспешно подсоединять женщину к приборам. На экране кардиомонитора появилась регулярная пульсовая волна. Сердце бесперебойно перекачивало по организму кровь. С помощью УЗИ Даниэла проверила состояние плода. Он, а точнее она чувствовала себя, похоже, отлично: плавно двигала ручками и ножками, крохотное сердечко ускоренно, в пределах нормы, пульсировало. Плод весил около 590 грамм при длине 29 сантиметров. Все параметры соответствовали норме развития.
– Теперь нужно придумать, как обеспечить питание, а также постоянно следить за температурой тела и целостностью кожи… – Алессио задумчиво потер подбородок. – Патрицио, что насчет анестезии?
Анестезиолог развел руками.
– Але, сходу я не рискну ответить. Вообще, анестезия, если и нужна, то ребенку, но тут тоже все непросто. Сейчас никакой спешки нет, ребенок чувствует себя нормально, нужно хорошо все обдумать.
– Полагаю, еще нужен физиотерапевт, потому что необходимо создать имитацию движения… – неуверенно произнесла Даниэла. – Но это тоже не срочно…
– Завтра необходимо созвать консилиум. Надо сообщить мужу или другим родственникам, – сказал Алессио, не отрывая глаз от экрана с показаниями приборов.
– Хорошо, – кивнула Даниэла.
– Ты справишься? – Он, наконец, посмотрел на свою любимую.
– Едва ли я слабонервная. И едва ли каждый мой день заканчивается счастливыми родами, – скептически заметила Даниэла и вышла из операционной, на ходу снимая не пригодившуюся хирургическую одежду.
Спустившись обратно в отделение скорой помощи, она глубоко вздохнула и зашагала по коридору. Даниэла издалека увидела мужа умершей женщины. Она сразу поняла, что это он: по обреченно опущенным плечам и стеклянному взгляду. Он будто знал все заранее…
Мужчина стоял, прислонившись спиной к стене. Волосы взъерошены, лицо покрыто четырехдневной щетиной, руки засунуты в карманы потертых джинсов, собрав складками синюю футболку, а взор устремлен на мыски серых кроссовок.
У Даниэлы сжалось сердце. За свою практику она приняла немало драматичных родов, и работа успела закалить ее психику, но во время беременности ее пациентки ни разу не умирали.
Она медленно подошла к мужчине.
– Синьор Бранди? – Она коснулась рукой его плеча.
– Да? – Он вздрогнул, затем взглянул на нее, и его глаза, без того темные, стали еще темнее. Даниэла ничего не сказала, он все понял без слов…
Мужчина опустил голову и закрыл лицо руками. Он однозначно ожидал такого исхода, ему теперь оставалось только принять случившееся. И его безмолвное отчаяние заставило сердце Даниэлы сжаться еще сильнее. Она положила руку ему на запястье.
– Мы попробуем сохранить жизнь вашей дочери… – проговорила она едва слышно.
Мужчина резко поднял голову и с невыносимым отчаянием уставился на нее.
– Дочь? Откуда вы знаете, что там дочь?
– Я видела ее на мониторе УЗИ.
– И кому она теперь нужна? – спросил он, и голос его оборвался.
– Малышка?! Что вы такое говорите?! – воскликнула Даниэла. – Разве вам не нужна дочь?!
– Без мамы? – Его губы задрожали и искривились в мучительной гримасе.
Даниэла вздохнула. Первая искра возмущения тут же погасла. Она прекрасно понимала его боль.
– Послушайте, – Даниэла неосознанно сжала его запястье. – Ваша жена очень хотела этого ребенка…
– … который убил ее…
– Не говорите так, – мягко упрекнула Даниэла.
– Это правда! Врачи запретили ей рожать! Они говорили, что беременность может вызвать эпилептический припадок и убить ее.
– Я знаю… Я вела ее беременность. Это я ей говорила. Она меня не послушала…
– Меня тоже, – он сокрушенно мотнул головой.
– Но раз малыш уже живет, пусть пока и в утробе, разве вы не хотите, чтобы он родился? – вкрадчиво спросила Даниэла.
– Я был готов отказаться от детей ради нее, – дрожащим голосом ответил мужчина, а в глазах показались слезы. – Я хочу ее живой… – прошептал он, потом сжал челюсти, стараясь сдержаться.
– Физически она жива. Мозг, увы… – озвучила, наконец, Даниэла ситуацию.
Он молчал, и она только видела, как еще сильнее сжались его челюсти.
– Мне кажется, ваша жена очень хотела бы, чтобы малышка пришла в этот мир. Она оставила вам ее в подарок…
– Я не хочу этот подарок! Я хочу ее живой! – крикнул он и, не в силах больше сдерживаться, бросился прочь.
Даниэла с сочувствием смотрела ему вслед. Потом взгляд ее затерялся в пространстве. Она была хорошо знакома с его женой и действительно знала, как та хотела ребенка. Даниэла была уверена, что она осознанно пошла на риск.
В кармане зазвонил телефон.
– Да, Але?
– Как прошел разговор? – послышался любимый голос.
– Он сказал, что не хочет этого ребенка, – тяжело вздохнула Даниэла.
– Он сейчас в шоке. Надо дать ему время. Кстати, завтра в восемь утра консилиум, – сообщил Алессио.
– Хорошо. Я сейчас еще хочу поговорить с кем-то из наших анестезиологов.
– Почему сейчас? – удивился Алессио. – Сейчас ребенку не требуется анестезия.
– Я хочу понять, каковы наши шансы…
– Завтра мы все дружно это поймем на консилиуме, Дани. Поедем сейчас домой?
– Нет, Але, я потом не смогу уснуть. Меня мучают некоторые вопросы. Езжай один. Тебе ведь еще надо заехать в магазин и к Элио, – напомнила Даниэла.
– А ты?
– Я приеду на своей машине, как обычно. Не переживай.
– Дани, но скажи мне с точки зрения гинекологии: с плодом и течением беременности все в порядке? – Сильная заинтересованность звучала в голосе Алессио. Он в самом деле загорелся идеей повторить чудо, которое совершили медики в Брно, хотя лично Алессио вряд ли будет участвовать во всем этом, ведь проведение кардиохирургической операции не предполагается.
– Да, все превосходно, – подтвердила Даниэла.
– Значит, шансы очень высоки… – будто про себя пробормотал Алессио.
– Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы сохранить малышку… – пообещала Даниэла.
Прежде чем покинуть больницу, Алессио решил заглянуть к маме Элио. В течение дня ему не удалось проведать ее, но он был обязан сообщить Лилиане, что встретился с ее отцом и отправил Элио домой с ним. Остановившись перед дверью ее палаты, он ощутил, как участилось сердцебиение. Потом вошел внутрь.
Лилиана лежала с открытыми глазами, вся опутанная проводами. Алессио посмотрел на показания приборов: некоторые были на грани критических значений.
– Как самочувствие? – начал Алессио.
– Dottore, где мой сын? – Лилиана попыталась приподняться.
– Ни в коем случае не вставайте! – требовательно пресек Алессио ее попытки. – Синьора, так не пойдет. – Он решительно мотнул головой. – Я вам пообещал, что позабочусь об Элио. Почему же вы так нервничаете?
– Но вы ведь работаете…
– И что? А вдруг у меня есть няня? Или я маму свою попросил присмотреть за ним? Или я взял вашего сына ассистировать мне? – Строгость послышалась в голосе хирурга. – Если я сказал, что ваш сын в безопасности, значит, так оно и есть. Вы мне не верите?
– Я верю… – смутилась Лилиана.
– Вы заставляете анестезиолога постоянно вкалывать вам снотворное, чтобы вы были спокойны. Вы вознамерились провести во сне все время до самой выписки из больницы? Только снотворное не решает проблему и не улучшает состояние вашего здоровья.
– Не будьте таким строгим! – взмолилась Лилиана, чуть не плача. – Постарайтесь меня понять… У вас есть дети?
Алессио вздохнул. Он прекрасно ее понимал, даже не имея детей, однако стресс, в котором Лилиана постоянно пребывала, лишал надежды в ближайшие дни перевести ее из палаты интенсивной терапии в обычную палату.
– Сейчас Элио дома с вашим отцом, – мягко сказал Алессио и тут же пожалел об этом: глаза Лилианы наполнились непомерной тревогой, но она промолчала. – Я закончил на сегодня работу, у меня есть список продуктов от вашего отца и сейчас я еду в супермаркет. Вашему отцу и сыну я запретил выходить на улицу. Оба пообещали соблюдать запрет. У вас чудесный сын, синьора. Думаю, он не нарушит данного мне слова.
Слабая улыбка осветила лицо Лилианы, а глаза заблестели.
– Спасибо… Вы невероятный человек… Я перед вами в неоплатном долгу, dottore…
– Прекратите, синьора! – возмутился Алессио.
– Лилиана. Меня зовут Лилиана.
– Алессио, – представился хирург.
– Нет, вас я не могу звать по имени, вы для меня почти Бог…
– Посмотрите на меня, Лилиана: у меня даже нимба нет вокруг головы, – усмехнулся Алессио. – Как максимум, я ангел-хранитель, который временами летает в преисподнюю, чтобы вытащить оттуда кого-нибудь, пока врата не захлопнулись.
Улыбка на губах Лилианы стала шире.
– Где моя сумочка? – спросила она.
– Полиция вроде бы нашла ваши вещи, но я понятия не имею, где они. Думаю, вам принесут их, когда переведут в обычную палату.
– Возьмите из нее кредитную карту, я скажу вам пин-код…
– Предпочитаю пользоваться своей, – непреклонно сказал Алессио. – И не спорьте со мной, я уже устал спорить с вашим отцом.
– Но…
– Лилиана, у вас есть еще вопросы? Мне нужно идти, – безжалостно прервал ее Алессио. Он прекрасно понимал, что не должен оплачивать такси, обеды, продукты посторонним людям, но не сводить же счеты с пациентом в реанимации. И потом, пока эти расходы не сильно били по его кошельку.
– У вас в самом деле есть няня? – уточнила Лилиана.
– Нет. Пока не приехал ваш отец, Элио был в секретариате. Наша секретарь очень отзывчивая девушка. Она даже отвела Элио и Сильвестро на обед. Так что не волнуйтесь, он не в операционной провел все это время.
– Спасибо… Я лишь беспокоюсь… – пробормотала Лилиана.
– О чем?
– Я боюсь оставлять Элио с отцом… У него бывают болевые приступы, я вам говорила, и Элио может испугаться. Но чего я опасаюсь еще больше, так это внезапной потери памяти… Отец в один миг может забыть все, понимаете? Это редко случается, зато неожиданно. А если это произойдет снова, из-за стресса?
Алессио, сдвинув брови, задумчиво созерцал Лилиану. «Porca miseria, мое дело – спасать жизни людям, имеющим проблемы с сердцем. Почему я должен заботиться о ней и ее родственниках?!» Но ответить на этот вопрос он не был способен. Одно Алессио понимал где-то в глубине души: он не мог оставить в отчаянную минуту на произвол судьбы эту пациентку и ее сына.
– Я постараюсь что-нибудь придумать, Лилиана. Доверьтесь мне и будьте спокойны. Если вы прекратите постоянно волноваться, то скорее выздоровеете. Это в ваших же интересах.
– Вы правы. Спасибо за все… – произнесла она с бесконечной признательностью.
– Пожалуйста.
– Могу я вас еще кое о чем попросить? – проговорила Лилиана стеснительно, и легкий румянец заиграл на ее бледных щеках.
– Конечно, – с готовностью кивнул Алессио.
– Вы могли бы позвонить мне, когда увидите Элио? Чтобы я знала, что с ним все в порядке.
– Нет. Сегодня вы не можете пользоваться телефоном. Я передам вам эту информацию через дежурного врача, – пообещал он.
– Хорошо. Благодарю вас…
Глава 6
Покинув больницу, Алессио бросился к стоянке, а затем, превышая скорость, помчался в сторону супермаркета. В тот вечер он совсем не напоминал дисциплинированного водителя, которым был вчера, когда вез на заднем сиденье спящего Элио. Сегодня Алессио снова ничем не отличался от лихих аборигенов, для которых правила дорожного движения являлись неким условным предписанием. Впрочем, у него, разумеется, имелось оправдание: супермаркет должен закрыться через полчаса, и нужно успеть купить все по списку, добытому Глорией.
Лихо лавируя между прилавков, Алессио торопливо заполнял свою тележку. Разумеется, он не ограничился лаконичным перечнем жизненно необходимых продуктов, понимая, что следующий раз, когда появится возможность заглянуть в супермаркет, может наступить нескоро, поэтому стоит обеспечить дедушку и внука всем необходимым на несколько дней вперед. К тому же, надо побаловать ребенка какими-нибудь сладостями, чтобы хоть немного нивелировать стресс, да и дедушке наверняка будет приятно полакомиться вкусностями.
Накупив раза в три больше указанного в списке, Алессио выкатил тележку из магазина, уже закрытого на вход. Погрузив продукты в багажник, он снова запрыгнул в свой мерседес и ввел в навигатор адрес. Название улицы опять показалось знакомым, но Алессио не стал вдаваться в подробности и направил машину на трассу, соединяющую Перуджу с Ассизи. В голове не было никаких мыслей, потому он лишь рассеянно следил за дорогой, пребывая в полнейшей прострации и управляя машиной на уровне рефлексов. Правда, когда он въехал на узкие мощеные улочки Ассизи, пришлось стать внимательнее, чтобы не сбить рассеянных пешеходов и не столкнуться с неожиданными помехами, выруливающими из боковых переулков.
На перекрестке, где Алессио обычно сворачивал к своему дому, навигатор дал указание повернуть в противоположную сторону, а буквально через триста метров – свернуть направо. Еще метров через двадцать он бодро сообщил, что пункт назначения находится слева. Алессио, наконец, понял, почему адрес показался ему знакомым: его новые приятели жили в крошечном тупиковом переулке, расположенном всего через пару улиц от его собственного дома. На углу этого переулка находилась его любимая gelateria1414
Gelateria – типичное для Италии кафе-мороженое, где продается мороженое и ледяные напитки granita домашнего приготовления.
[Закрыть], в которой он, по правде говоря, редко бывал в силу своей занятости.
Дом отца Лилианы очень походил на дом, в котором жили Алессио с Даниэлой. Облупившаяся кое-где штукатурка обнажала желтоватые камни, из которых он был построен. В каждую квартиру, вероятно, тоже в два этажа, вел отдельный вход с улицы. Коричневые деревянные ставни закрывали окна, которые на первом этаже были прямоугольными, а на втором – арочными.
Алессио посмотрел на единственную табличку с фамилией возле кнопки звонка, чтобы убедиться, что попал, куда нужно, но потом вспомнил, что Сильвестро не называл ему свою фамилию. Алессио позвонил. По ту сторону двери послышался заливистый звон, а затем наступила тишина. Только тут Алессио осознал, что в окнах не горит свет.
«Может, уже спят? – недоуменно подумал Алессио, взглянув на часы, и позвонил снова. Никакого ответа. – Где же они?!»
Он в отчаянии нажал кнопку звонка еще раз. Всегда невозмутимый и собранный в операционном зале, никогда не поддающийся никакой панике, он в ту минуту по-настоящему испугался. За Элио.
Занавеска на окне рядом с дверью дрогнула, и Алессио увидел мелькнувшее детское личико и почувствовал, как от облегчения подогнулись колени.
– Элио, это я, Алессио, открой мне! – обрадовался Алессио, но постарался не кричать громко, чтобы не переполошить соседей.
Замок щелкнул, и дверь распахнулась. Из-за нее выглянул Элио. Большие глазенки испуганно блестели в темноте. Это уже, похоже, стало их привычным выражением за последние сутки. Не успел Алессио втащить в прихожую пакеты, как мальчик бросился к нему на шею.
– Что случилось? Почему вы сидите в темноте? – встревоженно спросил Алессио.
– Дедушка заболел. Он лежит на полу и стонет, – плаксиво ответил Элио.
– Porca miseria! – выругался Алессио. – Где он?!
– Там у плиты.
Выпрямившись, Алессио кинулся через гостиную к кухонному уголку и опустился на колени перед распластавшимся стариком.
– Сильвестро, что с вами?!
– Мне прихватило позвоночник, – простонал Сильвестро. – Боль невыносимая. Я не могу пошевелиться…
– Давно вы тут лежите?
– Часа два. Не успел даже ужин приготовить, хотя начал…
– Я помогу вам подняться!
Алессио просунул руки ему подмышки и осторожно начал поднимать. Сильвестро изо всех сил старался сдержать вскрик, но по его трясущемуся подбородку и слезам в глазах стало ясно, что он невыносимо страдает. Алессио пришлось буквально на руках тащить старика до дивана.
– Обезболивающие? Где они? – спросил Алессио.
– У меня они особые, врач прописал… Но я не помню, куда их поставил…
Внутренне Алессио схватился за голову, но вида не подал.
– Элио, вот, перекуси. – Он достал из пакета хлеб и, отломив, протянул мальчику. – Сейчас мы срочно бросаемся на поиски дедушкиных таблеток, а потом я приготовлю ужин. Идет?
– Идет, – кивнул Элио, накинувшись на хлеб.
– Сильвестро, вы не в состоянии поесть самостоятельно?
– Ищи таблетки, dottore, я потерплю, – слабо улыбнулся Сильвестро.
Минут двадцать Алессио с Элио переворачивали дом. Заглядывали в каждый ящик, на каждую полку, исследовали кухню, ванную комнату, спальню Сильвестро, перетряхнули его постель, заглянули в шкаф – безрезультатно.
– На втором этаже что? – спросил Алессио.
– Детская комната Лилианы и еще одна спальня. Но я не хожу туда. Мне по лестнице сложно подниматься, – поведал Сильвестро.
– Вы совершенно точно помните, что не поднимались туда в последние дни?
– Я не помню, что было вчера… – беспомощно ответил Сильвестро.
– Элио, пойдем и проверим! – позвал Алессио.
В спальне ничего не нашлось даже после тщательного осмотра шкафов, кровати и трюмо. Впрочем, Алессио еще с порога понял, что не найдет здесь таблеток, поскольку сразу создавалось ощущение, будто сюда долгое время не заглядывали: порядок стоял идеальный, а на всех поверхностях скопился тонкий слой пыли.
Открыв дверь детской, Алессио замер. Она сохранила дух подростка, растущего в этой комнате лет пятнадцать назад. Стены были увешаны плакатами музыкальных исполнителей, популярных у поколения начала двухтысячных, и Алессио с удовольствием отметил схожесть музыкальных пристрастий бывшей хозяйки этой комнаты и его собственных. Возле стеллажа с книгами стояла стойка с CD-дисками. Повсюду – на кровати, на полках, на тумбочке – были расставлены мягкие игрушки, а на стенах висели фотографии с очаровательной девочкой, снятой в разном возрасте и очень похожей на Элио.
– Это твоя мама? – с волнением спросил Алессио.
– Да. Разве ты не узнаешь ее? – удивился Элио.
– Ну… Тут она совсем девочка, а теперь она взрослая женщина. Но ты на нее в детстве очень похож, – улыбнулся Алессио.
– Так все говорят… – улыбнулся Элио в ответ. – Давай искать таблетки?
Алессио встрепенулся, вспомнив, зачем, собственно, пришел сюда, и огляделся. Взгляд его остановился на старом письменном столе, обклеенном картинками из журналов и наклейками из жевательных резинок. На поверхности стола в стаканчике стояли старые ручки и потрескавшиеся карандаши, на краю лежала стопка журналов «Topolino», а рядом – фотография в деревянной рамке, на которой стоял пузырек с таблетками. Алессио посмотрел на снимок. На ней была сфотографирована Лилиана с новорожденным малышом на руках на фоне больницы Перуджи – Алессио сразу узнал родную постройку. Новоиспеченная мама счастливо улыбалась, но серые глаза были невыносимо грустными.
Алессио тряхнул головой, прогоняя наваждение, схватил пузырек и бросился вниз. Затем помог Сильвестро принять лекарство, после чего подошел к плите и включил кастрюльку с водой, которая стояла на одной из конфорок. На соседней стояла сковорода с томатным соусом. «Хорошо, хоть догадались выключить плиту», – подумал Алессио и содрогнулся от ужасной мысли, которая на миг ослепила его мозг.
– Соус готов? – спросил он, не оборачиваясь.
– Почти… – послышался лаконичный ответ Сильвестро.
Отварив пасту, Алессио переложил ее в сковороду с соусом и, прогрев несколько минут, снял с плиты. Затем поставил на стол тарелки и позвал:
– Элио, садись ужинать. Сильвестро, вы как?
– Я лучше полежу, dottore. Ты мне только попить налей.
Алессио поднес старику стакан воды и помог напиться.
– Ты ангел, dottore. Где только Судьба отыскала тебя и как уговорила наведаться к нам в трудную минуту? – Глаза Сильвестро загорелись лукавым огоньком.
Алессио рассмеялся, пытаясь скрыть, насколько тронули его слова Сильвестро. Пациенты неоднократно искренне благодари его за совершенное чудо, но ангелом еще никто не называл. А тут – второй раз за день такой комплимент.
– Какой же я ангел, Сильвестро? Обычный человек.
– Обычный… – пробормотал Сильвестро. – Ты ведь медик. Ты не должен заботиться о родственниках своих пациентов…
«Вот именно. Я и сам не понимаю, что на меня нашло…» – подумал Алессио, а вслух сказал:
– Не должен, это правда. Но в моей профессии нередко все идет не так, как должно. А я просто не имею права оставлять людей в беде.
– Женат? – прищурившись, внезапно поинтересовался Сильвестро, сверля его пронзительным взглядом.
Алессио даже стало не по себе от этого взгляда. Ему показалось, что от его ответа зависит дальнейшая судьба, только он не мог бы сказать, чья именно.
– Нет, не женат, – сорвалось с его губ. Это было правдой, но Алессио обычно тут же добавлял, что живет с любимой женщиной. Хотя нет, не так… С тех пор, как Даниэла переехала к нему жить, на такой вопрос Алессио всегда отвечал: почти женат. Поэтому он открыл рот, чтобы уточнить свой ответ, но Сильвестро заговорил первым:
– Я всегда мечтал, чтобы моя девочка нашла такого мужчину, как ты. А она нашла поганого stronzo1515
Stronzo (it.) – по словарю: сволочь, недоумок. По факту – это человек, которому плевать на других, который не сдерживает своих обещаний, живет сиюминутными порывами, не заботясь о последствиях и чувствах других.
[Закрыть].
Слова повисли у Алессио на кончике языка, и он изумленно воззрился на Сильвестро. Потом с опаской оглянулся на Элио, желая убедиться, что ребенок не прислушивается к их разговору. Мальчик увлеченно что-то сооружал в своей тарелке из пасты с соусом.
– Да он и так это знает, – послышался язвительный голос Сильвестро. – Он хоть и ребенок, но не дурак.
– Кажется, вы не сильно уважаете выбор своей дочери, – осторожно заметил Алессио.
– А за что мне его уважать? Он плевать хотел на мою дочь, а я его уважать буду? Ни в одну из сложных минут жизни он не был рядом! Он вообще не был рядом, – с раздражением бросил Сильвестро. – Тренер хренов.
– Тренер?
– Да, женской баскетбольной команды. Остается только догадываться, чему он их тренирует. – Брезгливость появилась на лице Сильвестро.
– Ну… У тренеров серьезных клубов в самом деле вся жизнь в разъездах… – возразил Алессио.
– Брось, Алессио! У тебя времени на жизнь куда меньше! Поверь мне, я знаю, что такое быть хирургом. Я им и был, пока спина не воспротивилась.
– О, так мы коллеги! – оживился Алессио и подался вперед. – И где вы работали?
– Здесь, в Ассизи, общая хирургия. Так что я о твоем режиме жизни знаю не понаслышке. Но ты не бросил в сложную минуту чужих тебе людей. Или ты был знаком с Лилианой?
– Нет, – Алессио мотнул головой.
– Вот видишь. Разъезды, говоришь? А потом фото во всех спортивных газетах, как этот кретин голый в бассейне плавает со своими девицами. Подумай, какой позор на всю страну! Но главное – какая боль для моей дочери! – Ненависть запылала в глазах Сильвестро. – Она с ним никогда не улыбалась. Никогда.
– Почему же не разведется?
– Теперь вот подала на развод. И вернулась в родной город. Не доехала правда… – тяжело вздохнул старик.
– Еще доедет, Сильвестро. Дайте ей немного времени, – с уверенностью сказал Алессио.
– Скажи мне честно, как медик медику. Я ведь не изнеженная дряхлая синьора, я тоже видел всякое… У нее есть шансы выжить? – Сильвестро пытливо впился в него взглядом.
– О чем вы?! Конечно, да! Я же сказал, что ее жизни больше ничего не угрожает! – пылко заверил Алессио.
– Может, ты меня щадил…
– Нет. Это правда!
– И что теперь? Ей всю жизнь с сердцем маяться?
– Ну почему же? У нее был тромб в артерии. Я его удалил. Вовсе необязательно, что это повторится…
– Ты очень хороший человек, dottore… – с симпатией произнес Сильвестро. – Спасибо за все…
После ужина Алессио искупал Элио. Чтобы немного развлечь ребенка и расслабить его перед сном, он наполнил ванну водой и мыльной пеной и минут пятнадцать поиграл с мальчиком в водные баталии. Потом, укутав в полотенце, отнес в детскую и рассказал сказку. Когда Элио заснул, Алессио поднялся и прошелся к письменному столу. Взяв в руки фотографию Лилианы, он долго всматривался в ее лицо. Мысли его рассеянно плавали в голове, а Алессио тщетно пытался привести их в порядок.
«Что же делать? Как оставить Элио с неподвижно лежащим в гостиной дедушкой? А если ночью его состояние ухудшится? Или Элио проснется и испугается? А главное – что делать завтра, если состояние Сильвестро не улучшиться?!»
Вместо того чтобы упорядочиться, мысли пришли в еще больший хаос. Алессио совершенно не представлял, как решить эту проблему. У него на операционном столе иной раз случались такие непредвиденные ситуации, когда все шло наперекосяк, выходило за рамки и не подчинялось никаким законам физики, химии и биологии, но Алессио хотя бы видел путь решения проблемы. Может, не всегда удавалось ее решить, но он, по крайней мере, знал, что можно предпринять. А сейчас он столкнулся с банальной жизненной проблемой, которая вообще-то никаким боком его не касалась, но не знал, как ее устранить. Одно ему было ясно: на ночь придется остаться здесь.
Алессио спустился в гостиную и помог Сильвестро перебраться в спальню и подготовиться ко сну.
– Сильвестро, не возражаете, если я останусь на ночь здесь. Ваше состояние меня беспокоит, да и за Элио нужно присмотреть, он натерпелся за последние сутки.
– Мой дом – твой дом, dottore. Мне только крайне совестно обвешивать тебя нашими проблемами по самые уши.
– Ничего, мои уши все выдержат, – хмыкнул Алессио. – Buonanotte1616
Buonanotte (it.) – спокойной ночи.
[Закрыть]. Если что – я в гостиной.
– Ты можешь воспользоваться спальней на втором этаже.
– Я подумаю.
Выйдя в гостиную, Алессио набрал номер Даниэлы.
Никакого ответа.
Алессио нахмурился, посмотрев на часы. «Конечно, могли случиться экстренные роды…»
Через полчаса он набрал ее номер снова. И снова безответно.
