Текст книги "На языке любви"

Автор книги: Кэтрин Спэнсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Вы едите, как un passero! – проворчала Саландрия, убирая со стола почти полную тарелку Даниэллы.

– Un passero? – Девушка выразительно посмотрела на Карло.

– Она имеет в виду такую маленькую коричневую птичку. Как сказать это по-английски?

– Воробей?

– Воробей, – его глаза сияли от удовольствия.

Карло поднял бокал вина и посмотрел сквозь него на Даниэллу:

– Саландрия очень недовольна. Она будет оскорблена до глубины души, если вы в скором времени не станете упитанной, как поросенок.

– Но все было очень вкусно! – Даниэлла повернулась к пожилой женщине. – Дело в том, что порция немного велика для меня…

После ужина Анита отправилась спать, а Даниэлла с Карло вновь оказались в гостиной наедине.

Они молча пили кофе, а потом Карло сказал:

– Итак, синьорина, вы едва притронулись к еде, почти не говорили за столом, боялись оторвать взгляд от тарелки… Что вас беспокоит? Перед ужином вы сказали, что вам немного завидно. Почему бы не рассказать мне о своих переживаниях?

Может, я смогу чем-то помочь…

– Я смотрела, как вы с Анитой играете, и видела в ваших глазах безграничную любовь и обожание…

– Разве ребенок рождается не для того, чтобы его любили?

– К сожалению, так бывает отнюдь не всегда.

Иногда дети растут, не чувствуя любви родителей.

– Вы были несчастливы в детстве, Даниэлла?

Нежность, прозвучавшая в его словах, окончательно смутила девушку. Ни разу в жизни ей еще не приходилось обсуждать свои – увы, отнюдь не безоблачные – детские воспоминания с кем бы то ни было, а тем более с привлекательным мужчиной!

– Мама была самым любящим человеком на свете! – наконец ответила она, обхватив тонкими изящными пальцами колени. – А вот отец…

– Вы не близки друг с другом, я правильно понял?

– Да. Я помню, как он однажды сказал мне, что всю жизнь мечтал о сыне – и теперь жалеет, что вместо мальчика родилась я, что ему очень не хотелось забирать меня из роддома, но мама настояла. И имя мое скорее подходит для мальчика, чем для девочки…

– Возможно, он пошутил?

– Нет. Отец полностью отдавал себе отчет в том, что и кому говорит. А после смерти мамы он окончательно развеял все мои иллюзии – посадил меня рядом и сказал, что нам придется терпеть друг друга до моего восемнадцатилетия, потому что он обещал любимой жене позаботиться обо мне.

– Я не могу понять, – недоумевал Карло, – почему мать должна просить отца позаботиться об их общем ребенке?

– Хотя мне было всего одиннадцать лет, я спросила его об этом примерно так: «Я всегда считала, что каждый отец любит своего ребенка и хочет заботиться о нем. Папа, почему же ты?..»

– И что он ответил?

– Он сказал: «Я помню свой долг, но ты всегда была маменькиной дочкой – и, будь на то моя воля, я бы оставил тебя в роддоме», – вот и все его оправдания.

Заметив, как застыл от ее слов шокированный Карло, Даниэлла застыдилась своих признаний.

– Он разговаривал с вами как с виновницей смерти матери! Разве можно быть таким жестоким по отношению к единственной дочери?! Как же вы жили при таком давлении со стороны отца?

– Я пресмыкалась, – мрачно ответила она. Каждый божий день старалась сделать что-нибудь, чтобы он полюбил меня: собирала коллекцию его любимой музыки; училась готовить те блюда, которые он предпочитал; стирала, гладила и даже складывала вещи только так, как он любит…

– Стирала и гладила? – удивленно переспросил Карло. – Разве у вас не было экономки?

– Конечно, отец кого-то нанимал, но при его тяжелом характере и завышенных требованиях никто долго не задерживался в нашем доме. Так что к четырнадцати годам я научилась все делать по дому.

– И потом решили, что с вас хватит?

– Нет, и это решение отец принял сам. Летом, когда я закончила колледж, он переехал жить в пентхаус, сказав, что поступил так ради моей же пользы: мол, восемнадцатилетняя девушка должна приводить домой приятелей, а старик отец будет только мешать…

– И у вас было много приятелей, не так ли? улыбнулся Карло, радуясь, что представилась прекрасная возможность сменить тему. – Наверняка такая девушка, как вы, отгоняла назойливых поклонников метлой.

Даниэлла весело рассмеялась:

– Вы считаете, что я била их палкой? Забавно.

– Разве? – Он осторожно взял ее за руку. – Когда вы так заразительно смеетесь, Даниэлла, и ваши глаза сияют, как звезды, признаюсь, мне трудно сосредоточиться на том, что конкретно я имею в виду…

Улыбка мгновенно исчезла с лица девушки. Его прикосновение вызвало неуправляемую волну жара, поднимающуюся откуда-то из живота… Сейчас она испытала то, чего не мог добиться Том за все время их отношений. Это одновременно испугало и обрадовало Даниэллу.

Карло повернул ее лицом к себе и нежно провел пальцем по чувственным губам. В горле пересохло, учащенный пульс стучал в висках, казалось, что сердце вот-вот остановится. От этого состояния было только одно лекарство.

– Мы знакомы всего несколько дней, – прошептал Карло. – Но все это время я мечтал о том, чтобы поцеловать вас, синьорина… Вы заставляете мое сердце биться быстрее.

Как кружится голова! Даниэлле никогда раньше не говорили таких слов. Она вообще не могла похвастаться умением очаровывать представителей противоположного пола. При расставании Том сказал ей: "С тобой невозможно поладить, Дани.

Каждый раз, занимаясь любовью, я чувствовал себя так, словно читал скучное расписание автобусов". Горькое воспоминание заставило ее вздрогнуть, но Даниэлла быстро взяла себя в руки и пробормотала:

– Думаю, что это не очень хорошая идея… Полгода назад я была помолвлена, – начала она рассказывать, решив выложить все карты на стол. – Но мой жених разорвал отношения, потому что я.., я не отвечала его требованиям в интимном плане.

Боюсь, у меня и сейчас ничего не получится.

– Позвольте мне судить об этом, – Карло наклонился, и их губы слились в поцелуе.

Даниэлла совершенно потеряла голову. Ей казалось, что она медленно погружается в теплый мед и с каждой секундой становится все мягче и податливей. Перед ее глазами вихрем кружились разноцветные блики, сверкая и заманивая в самые потаенные глубины наслаждения. Даниэлла была во власти незнакомых ей, всепоглощающих ощущений, исходящих из самых интимных уголков тела.

В отличие от Тома, Карло Росси не требовал от нее немедленного ответа на поцелуй, а предлагал насладиться сладким и бесконечным мгновением страсти – и каждый раз на пике возбуждения у нее перехватывало дыхание. Совершенно сбитая с толку новыми чувствами, Даниэлла отказалась от тщетных попыток понять собственное тело и позволила инстинкту управлять собой…

Руки девушки скользнули по шелковой рубашке – и она прижалась к Карло, чувствуя, как грудь слегка касается шелка. Окрыленная стоном наслаждения, сорвавшимся с его губ, Даниэлла помогла ему развязать узелок на шейном платке.

Мгновение спустя они вместе расстегнули пуговицы на блузке – и его прохладные пальцы, забыв об осторожности, скользнули к обнаженной груди девушки.

Сейчас Даниэлла была податливее воска в его руках: она с восторгом приветствовала его губы, язык, умелые пальцы, она жаждала отдаться ему, хотела получить все и сразу! Гормоны вышли из-под контроля и своевольно распоряжались ее ощущениями и реакциями. Впервые в жизни Даниэлла позволила себе отдаться сексуальным фантазиям.

Она видела перед собой мужчину, разбудившего в ней женское начало, и уже боготворила его.

Трели ночных птиц, доносившиеся, казалось, откуда-то из другого мира, гармонично сливались с учащенным дыханием и стонами двоих людей – мужчины и женщины…

Сердце Даниэллы бешено колотилось, и она совершенно забыла о боли – по сравнению с испытываемым блаженством поврежденные ребра казались ей сущим пустяком, недостойным внимания.

Но в конце концов Даниэлла выдала себя: какой-то неуловимый жест или вздох напомнили Карло о ее состоянии – и все закончилось. Он торопливо отпрянул, разжимая объятия, а на ее губах и теле остался сладковатый вкус его поцелуев…

– Как хорошо, что я вовремя вспомнил, что у тебя повреждены ребра и лодыжка, и не зашел слишком далеко, – Карло снова стал доктором Росси. – Прошу, прости меня за то, что я не смог себя контролировать.

Даниэлла могла бы ответить ему просто: «Забудь», но минуты близости подарили ей нечто чудесное, и она не хотела, чтобы эта сказка заканчивалась.

– Я рада, что так получилось, Карло…

– Ты слишком добра ко мне. Я этого не заслуживаю.

– Доброта тут совершенно ни при чем. Я не боюсь сказать «нет» мужчине, если он мне не нравится, – она набралась смелости и посмотрела ему прямо в глаза. – На этот раз я сама хотела этого.

Стыдно признаться, но меня никогда раньше так не целовали…

– Никогда? – переспросил Карло. – Разве твой жених был настолько неумелым любовником?

– Теперь я уверена в этом.

– Тогда почему ты оставалась с ним?

– Потому что не знала ничего лучшего.., до сегодняшнего дня, – Даниэлла пожала плечами. Ты, наверное, догадался, что у меня нет большого опыта в интимных отношениях.

– Ошибаешься, И мне странно слышать такие слова от красивой молодой женщины. Тот парень, что позволил тебе уйти, повел себя как идиот.

– Ну что ты! Теперь я понимаю, что он сделал мне большое одолжение: мы абсолютно не подходили друг другу Над камином висел портрет молодой женщины: блестящие черные кудри волнами спадают на плечи; полные чувственные губы трогает едва заметная улыбка; а глаза цвета черного кофе, искусно переданные художником, казалось, следят за каждым движением всякого, кто находится в гостиной. Даниэлла обратила внимание на удивительный портрет еще до ужина и забыла о нем. Но теперь – после всего, что произошло в комнате, – эти прекрасные глаза жгли огнем, приковывая к себе ее взгляд…

– Это портрет твоей покойной жены?

– Да.

– Она очень красивая. Ты, должно быть, очень тоскуешь…

– Не проходит и дня, чтобы я не думал о ней.

Даниэлла совершенно неожиданно поймала себя на мысли, что его признание причинило ей почти физическую боль. А что еще он мог сказать?

Его покойная жена наверняка была не только красивой женщиной, но и прекрасной, страстной любовницей. Неожиданно Карло спросил ее:

– Почему ты здесь, Даниэлла? Разве Алан Блейк достоин того, чтобы ради него пролететь полмира?

– Он мой отец. Кроме того, несмотря на все обиды, я продолжаю надеяться, что все еще может измениться к лучшему…

– А если он не выйдет из комы, что тогда?

– Буду жить, как раньше, – пожала плечами Даниэлла. – Одна из медсестер рассказала мне, что ты назвал больницу в память о своей жене. Как она погибла?

– Карина, как и твой отец, сорвалась со скалы.

Несчастный случай, но, увы, с летальным исходом…

– И после ее смерти ты построил здесь больницу…

– Да, – Карло встал и, чтобы скрыть охватившее его волнение, подошел к выходящему во двор окну гостиной. – Раньше мы жили в Риме, я работал в престижной клинике, но Карина не любила большие шумные мегаполисы: ее все время тянуло в Альпы, в родной город. Так что незадолго до ее смерти мы переехали в Галанио. Она была удивительным, многогранным, образованным человеком, несмотря на то что родилась и выросла в маленьком провинциальном городке. – Он тяжело вздохнул и глухо произнес:

– Карина очаровывала окружающих своей добротой. Все без исключения тянулись к ней. Я же вел себя как слепец, ставя работу превыше всего. И в конце концов судьба разлучила нас…

– Ваш брак распался?

– Нет! – пылко запротестовал Карло. – Мы любили друг друга больше жизни! Но я потерял ее, она умерла такой молодой…

– Прости. Сама не знаю, почему я вдруг спросила об этом. Надеюсь, ты не считаешь себя виноватым в том, что не смог предотвратить несчастный случай?

– На твой вопрос не существует однозначного ответа. Карина была очень волевой женщиной: если она что-то решила, отговорить ее было практически невозможно. С другой стороны, будь я рядом, когда произошла трагедия, то наверняка спас бы ее. По роковому стечению обстоятельств в тот день я находился по делам в Риме, а Карину повезли в Милан, потому что только там были квалифицированные нейрохирурги. Но она умерла прежде, чем ее доставили в больницу…

Горечь одиночества, прозвучавшая в его словах, вызвала такую бурю в душе Даниэллы, что она, подчиняясь чувству сострадания, встала и, хромая, сделала несколько шагов ему навстречу.

Перед глазами заплясали черные круги – и девушка, вскрикнув от боли, упала вперед, судорожно хватаясь руками за спинку ближайшего стула.

– Какого черта! – Молниеносно обернувшись и сообразив, что произошло, Карло не смог сдержать эмоции. – Как глупо! Ты сошла с ума? – Он тут же оказался рядом. – Разве я не предупреждал тебя, что нога должна находиться в покое?

– Отпусти! – Даниэлла не могла позволить ему разговаривать с собой в таком тоне. – И не смей обращаться со мной, как с ребенком!

– Только при условии, что ты прекратишь вести себя, как капризная девчонка. Я не могу все время присматривать за тобой в ожидании того момента, когда тебе опять захочется прогуляться…

– Я не просила брать на себя такую ответственность!

Но тут Карло Росси вдруг легко поднял девушку и направился к дивану, нежно и осторожно держа ее в сильных руках.

Досада и раздражение мгновенно улетучились.

Даниэлла чувствовала, что он с трудом сдерживает себя: так часто вздымается и опускается под рубашкой его мускулистая грудь, таким страстным взглядом он смотрит на нее… Разве может молодая женщина устоять перед высоким загорелым красавцем, который к тому же несет ее на руках?

Даниэлла хотела, чтобы это мгновение никогда не кончалось, но часы на каминной полке пробили одиннадцать, напомнив им обоим о том, где они и кем друг другу приходятся. Под мелодичный звон крохотных колокольчиков она подняла глаза и тут обратила внимание, что, бреясь, Карло поранил подбородок. Подчинясь внезапному порыву и не думая о последствиях, она осторожно прикоснулась к немного припухшей царапине.

– Мужчина твоей профессии должен более умело обращаться с бритвой…

– Ни слова больше! – Его серые глаза загадочно мерцали. – Не прикасайся ко мне. Не стоит меня провоцировать. Иначе мы совершим нечто, о чем будем сожалеть утром…

– Ты грозишься отшлепать меня или затащить в постель? – поинтересовалась Даниэлла и была поражена, не узнав собственного голоса.

– Отшлепать? – Карло чуть нахмурился. – Нет, ты не заслужила такого наказания, la mia саrа, моя дорогая Даниэлла. Faro L'amore, probabile… И это было бы не правильно.

На этот раз Даниэлла прекрасно поняла, что он хочет сказать. L'amore – слово, понятное всему миру и без перевода. Волнение дразнящими мурашками пробежало по телу, и что-то заставило ее кокетливо промурлыкать:

– И кто будет за это отвечать, Карло, ты или я?

– Не надо. Ни к чему эти игры, Даниэлла, – предостерег он, осторожно опуская ее на диван и присаживаясь рядом. – Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? Но сначала я должен убедиться, что, решив поиграть со мной в обольщение, ты согласна соблюдать кое-какие правила…

– Не мог бы ты выразиться яснее? – попросила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– То, что я вдовец, отнюдь не значит, что я равнодушен к женщинам. Я, как и все мужчины, испытываю сексуальное влечение, и порой мне бывает очень трудно устоять перед искушением. А ты, саrа mia, просто сводишь меня с ума! Но, какой бы прелестной ни была искусительница, я не хочу пробовать одно и то же блюдо дважды…

– Ты предпочитаешь отношения на одну ночь, не так ли? И если я позволю затащить себя в постель, то, проснувшись утром, могу и не увидеть тебя рядом?

– Суть вопроса ты уловила верно. Дочь и работа – главные составляющие моей жизни, а все остальное… – Карло неопределенно махнул рукой.

– В таком случае можешь успокоиться: я не собираюсь оставаться здесь навсегда…

– Опять мои слова неверно истолкованы! Живи на вилле столько, сколько захочешь.,.

– Нет, это ты меня не понимаешь! Я говорю об Италии, а не об этих четырех стенах. Рискуя нанести непоправимый вред твоему невероятному самомнению, я все-таки замечу, что ты отнюдь не единственный привлекательный мужчина на свете и, к счастью, не все представители сильной половины человечества разделяют твои идеи насчет секса на одну ночь…

– Если я правильно понял, ты намекаешь, что после разрыва с женихом познакомилась с мужчиной – и теперь этот счастливчик с нетерпением ждет твоего возвращения домой?

– А это тебя совершенно не касается, Карло! резко бросила она.

– Разумеется, – охотно согласился он. – Зачем умолять женщину о поцелуе, заранее зная ответ?

Я, как порядочный человек, не могу допустить, чтобы ты пошла на сделку с собственной совестью…

– Расслабься, Карло! – усмехнулась она. – Твоя честь не пострадает: после разрыва с Томом я ни с кем не встречалась. Но, должна сказать, я бы никогда не изменила любимому мужчине с тобой. Не люблю повторяться, но ты не настолько идеален…

– Тут я с тобой полностью согласен. Но еще несколько минут назад ты не была в этом так уверена… – усмехнулся он.

– Наша обоюдная слабость ничего не значит, ловко отразила удар Даниэлла. – Это был всего лишь поцелуй.

И именно в эту минуту за их спинами кто-то воскликнул:

– Dio mio! Надеюсь, я вам не помешала…

Спорщики одновременно обернулись. В дверях гостиной стояла Зара Брунелли. Судя по выражению ее лица, она услышала их последние реплики и сделала соответствующие выводы. Сохраняя ледяное спокойствие, Карло Росси поднялся навстречу коллеге:

– Странно, я не слышал звонка, Зара…

– Потому что его не было, – бросив презрительный взгляд на Даниэллу, поспешно застегивающую верхние пуговки на блузке, ответила та и пожала плечами. – Наверное, мне все-таки следовало позвонить…

– Вовсе нет. Я просто немного удивлен. Обычно Саландрия сообщает мне обо всех посетителях.

– Она гуляет в саду, наслаждаясь ночной прохладой, поэтому я не стала ее беспокоить. Хотя, признаю, мне следовало дать знать о своем присутствии более тактично… – еще один колкий взгляд в сторону Даниэллы.

– Что-нибудь случилось в больнице? – безжалостно игнорируя все намеки, поинтересовался Карло.

– Нет. Я просто проезжала мимо и подумала, что синьорина будет рада услышать, что перед уходом я заглянула в палату Алана Блейка. Все жизненные функции вашего пациента, доктор Росси, по-прежнему стабильны. Думаю, состояние отца не дает ей покоя…

– Не стоило так беспокоиться, Зара, – невозмутимо заметил он. – Я уже сообщил все необходимые сведения на этот счет. Позволь предложить тебе бокал вина в награду за похвальное рвение….

А может, хочешь немного граппы?

– Не откажусь от чашки шоколада.

– Одну минуту. Кстати, ты ела?

– Только сандвич перед уходом. Я была очень занята.

– Пойду выясню, что есть на кухне. Даниэлла, принести вам горячего шоколада?

Девушка отрицательно покачала головой, больше всего на свете желая оказаться в своей комнате.

Но у Зары Брунелли были другие планы: едва Карло Росси вышел из гостиной, она повернулась к Даниэлле и, презрительно усмехнувшись, села рядом с ней на диван:

– Вот мы и остались наедине, синьорина Блейк.

С тех пор как вас сбила машина, я с нетерпением ждала подходящей возможности поговорить с вами. Надеюсь, вы правильно воспримете то, что я собираюсь сказать…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Почти все воскресенье Даниэлла провела, сидя в шезлонге в саду, наслаждаясь солнцем и прохладой под тенистыми деревьями. Она спала или читала, стараясь не думать о том, что произошло вчера вечером. Чувство стыда за свое поведение не давало ей покоя, особенно после слов Зары Брунелли…

– Если вы, синьорина Блейк, надеетесь заменить ему покойную жену, то зря теряете время, напрасно подвергая себя насмешкам со стороны окружающих, – прямо заявила Зара. – Он обращает на вас внимание только из чувства долга и сострадания.

После ленча в сад вышла Анита, неся в руках четырех белых пушистых котят. На какое-то время Даниэлла отвлеклась от мучительных размышлений и даже несколько приободрилась, наблюдая, как котята пытаются поймать то пролетающих мимо бабочек, то дрожащие солнечные блики в тени деревьев. Пока котята весело резвились, Анита улеглась рядом с Даниэллой на живот и, подперев подбородок руками, стала рассказывать обо всем на свете. Девушке было очень приятно, что Анита уже обращается к ней на «ты».

Доктор Росси провел в больнице весь день.

Вернувшись домой к ужину, Карло первым делом проверил, как заживают содранные колени и не спала ли шишка на лбу дочери, и, отправив девочку наверх переодеваться, присоединился к Даниэлле в саду.

– Сегодня, судя по всему, тебе уже гораздо лучше, – заметил он, протягивая ей содовую и делая большой глоток красного вина из своего бокала. Замечательно выглядишь! Анита не замучила тебя своей болтовней?

– Вовсе нет! – улыбнулась Даниэлла. – Мне очень нравится проводить время в ее обществе.

Она очаровательный ребенок.

– Охотно верю. – Карло сел на траву возле шезлонга и, внимательно посмотрев ей в глаза, добавил:

– В отличие от тебя, Анита совсем не боится проявлять трогательные стороны своего характера, которые подкупают всех без исключения…

– С ней очень легко общаться, – согласилась Даниэлла, игнорируя его замечание. – Я слишком хорошо понимаю, что такое потерять мать…

– Значит ли это, что ничто не может заменить ей женского внимания? – горько усмехнувшись, поинтересовался он.

– Что ты, Карло! – быстро ответила она. – Ты замечательно ладишь со своей дочерью. Анита веселая, добрая, воспитанная девочка. И в этом полностью твоя заслуга. Ты вырастил маленькую леди и имеешь полное право гордиться этим.

– Знаешь, я отдаю себе отчет в том, что, как отец, мог упустить множество важных моментов в воспитании дочери, – задумчиво произнес он. – Но я всегда старался заменить Аните обоих родителей.. Уверен, Карина одобрила бы мое решение.

Стоило Карло упомянуть ее имя, как Даниэлла невольно поежилась, вспомнив слова Зары Брунелли.

– Тот факт, что вам удалось поселиться в его доме, еще ни о чем не говорит, синьорина Блейк, предостерегла ее заместитель доктора Росси. – Вы никогда не сможете заменить ему жену, потому что Карло влюблен в нее так же сильно, как и в день свадьбы: он свято хранит в памяти образ невесты, идущей к алтарю…

Теперь Даниэлла все поняла: дух Карины Росси Присутствует во всем, что ее окружает, постоянно напоминая о себе.

Карло допил вино и поднялся.

– Пожалуй, мне следует принять душ и переодеться. Может, пойдем в дом?

Даниэлла отрицательно покачала головой:

– Я хочу еще немного погреться на солнце.

– Тогда увидимся за ужином. Кстати, сегодня мы будем не одни.

Даниэлла облегченно вздохнула, радуясь, что повторение вчерашних событий просто невозможно. Но, как оказалось, ее ждало новое испытание.

Дело в том, что Карло Росси пригласил на ужин друзей. Несмотря на заботу и внимание, которыми ее окружили за столом, девушка чувствовала себя очень неловко и скоро, сославшись на головную боль и усталость, отправилась в постель.

В понедельник рано утром Карло Росси отправился в больницу и около полудня вернулся домой.

Даниэлла увлеченно что-то читала, когда двойные двери, выходящие на балкон, бесшумно распахнулись.

– Так вот чем ты тут занимаешься! – воскликнул Карло, решительно отбирая у нее книгу. – Неужели ты забыла, что у нас сегодня важная встреча в полицейском участке?

– Разумеется, я помню о наших планах, – кивнула она, немного удивленная его напором. – Но, честно говоря, полчаса назад у меня были большие сомнения на твой счет…

– И почему ты всегда ждешь худшего? Если я обещал, что мы решим эту проблему сегодня, значит, так оно и будет! Я человек слова.

Даниэлла смущенно пожала плечами.

– Неприятности чаще всего случаются с теми, кто подсознательно ждет их, – заметил Карло, осторожно выводя девушку во двор.

– Боже мой! – воскликнула она, садясь в машину. – Никогда бы не подумала, что нейрохирург может увлекаться психологией.

Когда она повернулась, чтобы пристегнуть ремень безопасности, Карло почувствовал запах знакомых духов.

Субботние события, приятные и не очень, тут же напомнили о себе. Если бы Зара Брунелли не появилась в самый неподходящий момент, все могло бы закончиться так романтично… Чтобы справиться с очередным страстным порывом, он заговорил с Даниэллой официальным тоном лектора:

– Эти дисциплины частично пересекаются, синьорина Блейк.

– В таком случае, – Даниэлла дерзко посмотрела ему в глаза, – расскажи мне, какая разница между негативным потворством собственным желаниям и самодостаточностью, а еще объясни, что за загадочное выражение блуждает на твоем лице?

Учти, что с одиннадцати лет я привыкла во всем полагаться только на себя и свои ощущения и меня не так легко провести, как кажется.

– Так вот почему в субботу ты не позволила Заре помочь тебе дойти до спальни, – ловко сменил тему Карло.

– Я не хотела зря утруждать доктора Брунелли, мрачно ответила Даниэлла: хорошего настроения как не бывало.

– Зара очень беспокоится за тебя. Это ее собственные слова. Помнишь, когда я вернулся в гостиную с горячим шоколадом, ты была очень бледна и сразу же попросила меня…

– Она очень беспокоится? Как же! – горько усмехнулась Даниэлла.

– Тебе не нравится Зара?

– Я совсем не знаю ее, – осторожно ответила она.

– Доктор Брунелли – опытный хирург и мой верный коллега.

– Да, она просветила меня на этот счет.., в нескольких словах, пока тебя не было в гостиной.

Сегодня Даниэлла была просто неотразима в розовой кофточке без рукавов и длинной темной юбке из легкой летящей ткани, которая кокетливо обвивала ее лодыжки. Карло потрогал струящуюся ткань и спросил:

– Как называется эта материя?

– Индийский хлопок. Он хорошо скрывает внешние недостатки и не занимает много места в чемодане.

Карло хмыкнул: изящная стройная фигура Даниэллы Блейк не нуждается в маскировке. Он чуть приподнял юбку, любуясь ее стройными ногами.

– Твоя одежда слишком многое скрывает.., от меня. – Под строгим взглядом прекрасных зеленых глаз Карло поспешно убрал руку. – Итак, вернемся к разговору о Заре.

– Мне нечего добавить, – последовал решительный ответ.

– Жаль, – вздохнул он. – Честно говоря, я надеялся, что вы станете подругами.

– В тот вечер я просто хотела побыть одна, вот и все…

Бросив на нее внимательный взгляд, он завел машину.

– Ты очень устала тогда, верно?

– Да, все так и было, – согласилась она, пожалуй, даже слишком поспешно.

– Но когда я постучался в твою комнату после ухода Зары, ты еще не спала…

– Откуда ты знаешь? – Изящные брови девушки удивленно изогнулись.

– Я увидел свет под дверью.

– Почему ты не вошел?

– Меня не покидало ощущение, что, если откроется дверь, я уже не смогу уйти из твоей спальни до самого утра. Вчера, если бы мои друзья не пришли на ужин, мне бы снова довелось делать нелегкий выбор…

Даниэлла почувствовала, что краснеет.

– Я смутил тебя? – спросил он, выезжая из ворот.

– Нет, что ты! – тихо ответила она. – Я сама поставила себя в неловкое положение. То, что произошло в субботу.., это на меня совсем не похоже.

Я никогда раньше не вела себя так… Ума не приложу, что на меня нашло!

– А я, напротив, нахожу твое поведение очень трогательным и весьма притягательным…

– Боюсь даже предположить, почему. Я же буквально вешалась тебе на шею!

– Разве где-то сказано, что женщина обязана ждать, когда мужчина сделает первый шаг? Ты продемонстрировала мне свое желание – и я был счастлив удовлетворить его.

– Очень тактично сказано, Карло! – Даниэлла с .трудом сдержала улыбку. – Возможно, я была не права, считая тебя никуда не годным психологом.

– Я говорю чистую правду. А вот что касается моих способностей в области психологии… Уверен, скоро тебе выпадет отличный шанс узнать, насколько хорошо я умею утешать…

Даниэлла опять покраснела, но на этот раз предпочла притвориться, что любуется видом из окна:

– Как далеко находится полицейский участок?

– Совсем рядом с виллой. Несколько минут назад мы проехали мимо него.

– Но я думала…

– Сначала мы перекусим. Мы ведь оба голодны.

Карло Росси привез ее в незнакомую часть города. Свернув на неприметную боковую улочку, он припарковал автомобиль у стены, увитой цветущим виноградом. Оторванные ветром лепестки, так напоминавшие ему оттенок ее нежной кожи, кружились в воздухе и мягко опускались на землю.

– Пойдем, – сказал Карло, помогая девушке выйти из машины. – На целый час мы просто мужчина и женщина, решившие перекусить в приятной компании друг друга.

– Но я не вижу никакого ресторана, – заметила она, оглядевшись вокруг. – А может, в Галанио очень модно устраивать пикники прямо на тротуаре?

– Нет. Напротив, я хочу устроить тебя как можно удобнее, – с этими словами он уверенно отодвинул в сторону одну из виноградных лоз, за которой обнаружилась дверь, и позвонил в колокольчик, висевший тут же. – Это одно из самых секретных мест в городе. Ни один турист никогда не догадается о его существовании. Это заведение предназначено только для избранных.

Дверь распахнулась. На пороге стоял метрдотель. Узнав доктора Росси, он широко улыбнулся и провел их во внутренний двор, надежно скрытый от посторонних глаз высокой стеной.

– Buon giorno, signer e signorina. Come state&

Заметив, что Даниэлла сильно хромает, молодой человек галантно взял ее под руку с другой стороны – и они втроем, не торопясь, дошли до столика в живописном, залитом солнцем уголке двора.

– Ah! Dove lefa male? – поинтересовался он.

Карло взял переговоры на себя:

– La sua caviglia. У нее повреждена лодыжка.

Даниэлла, позволь представить тебе Лоренцо. Он владеет этим рестораном вместе со своим братом Ламберто – замечательным поваром. Возможно, мы еще встретимся с ним, прежде чем уйти.

Даниэлле стоило огромных усилий добраться наконец до спасительного стула. Она была бледна и с трудом переводила дыхание, но постаралась улыбнуться как можно непринужденнее.

– Я очень рада познакомиться с вами, Лоренцо.

У вас здесь просто замечательно!

– Grazie, grazie! Для меня большое удовольствие приветствовать в нашем ресторане такую очаровательную гостью, как вы. Проводите здесь отпуск?

– К сожалению, нет. Я приехала в Галанио, чтобы быть рядом с отцом, который сейчас находится в больнице.

– Но в конце концов синьорина Блейк сама стала моей пациенткой, – добавил Карло. – Неприятное совпадение, не так ли, mio amico Лоренцо?

– Разумеется, signor Росси. – С этими словами молодой человек галантно поцеловал Даниэлле руку, заставив ее щеки вспыхнуть стыдливым румянцем.

– Ты краснеешь, как школьница, – заметил Карло, когда они остались одни. – Для женщины твоего возраста это очень странно.

– Для женщины моего возраста? – улыбнулась Даниэлла. – Даже не знаю, как поступить, – обидеться на твои слова или воспринять их как изысканный комплимент. Что ты хочешь этим сказать?