Текст книги "На языке любви"

Автор книги: Кэтрин Спэнсер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Где ее палата?

– До конца коридора, первая дверь направо.

Его сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Неужели он все правильно понял? Карло Росси быстро нашел нужную палату и, решительно открыв дверь, вошел внутрь. Там он действительно увидел дочь Алана Блейка…

Даниэлла медленно приходила в себя. Сначала она услышала далекий голос, потом ощутила осторожные, но уверенные прикосновения. Девушке хотелось оттолкнуть чьи-то настойчивые руки, но сейчас даже самые незначительные движения причиняли ей невыносимую боль. Прохладные пальцы быстро пробежали по ее ребрам, потом заскользили по правой ноге и наконец остановились на горящей огнем лодыжке. Откуда-то из подсознания вдруг пришло понимание того, что это руки доктора Росси, а услышанный ею голос принадлежит именно ему. И боль совершенно непостижимым образом стала утихать. Даниэлла открыла глаза.

– Итак, синьорина, – мягко сказал Карло Росси, вы решили усложнить мне задачу: теперь придется лечить вас обоих…

Девушка хотела спросить, как дела у Аниты, но легкие пронзила острая боль, и она лишь слабо застонала. Доктор Росси истолковал ее попытку заговорить несколько иначе.

– Я только что посмотрел рентгеновские снимки. У вас повреждено два ребра, растянута лодыжка и множество разнообразных синяков по всему телу. Теперь, когда мы знаем, с чем имеем дело, все будет в порядке, – сообщил он и, услышав очередной стон, быстро добавил:

– А сейчас вам сделают обезболивающий укол…

Сознание Даниэллы было затуманено и без седативных средств, поэтому она, не имея сил высказать протест, стала мысленно умолять его не делать этого до тех пор, пока она не узнает о состоянии Аниты. Знакомая пожилая медсестра подошла к ней со шприцем в руках. Девушка почувствовала укол – и слезы отчаяния заструились по ее щекам. Карло Росси, не понимая, чем вызвана столь бурная реакция, достал из нагрудного кармана платок и стал вытирать мокрые дорожки с ее бледных щек:

– Успокойтесь, Даниэлла. Доверьтесь мне – и все будет просто прекрасно.

Она умоляюще смотрела на него, а слезы все текли и текли… И вдруг ей показалось, что он тоже плачет. Девушка похолодела: неужели случилось самое страшное?! Но препарат уже начал действовать, и его голос зазвучал глуше, постепенно удаляясь:

– Мы поговорим завтра…

Последнее, что она увидела, прежде чем провалиться в спасительный сон, было лицо доктора, медленно растворяющееся во мраке.

– Ты сердишься на меня, папа? – спросила Анита. Это были ее первые слова с тех пор, как они сели в машину и поехали домой.

– Очень, – Карло Росси остановился на светофоре и строго посмотрел на дочь. – Ты поступила глупо и подвергла опасности не только себя, но и окружающих. Ты можешь объяснить свое поведение? Разве синьорина Блейк позвала тебя и пригласила присоединиться к ней?

– Нет. Это я увидела ее и решила поздороваться…

– Синьорина Блейк – чужой нам человек, Анита! Поэтому тебе не следовало ее беспокоить: возможно, она назначила кому-то важную встречу. И ты не должна была отвлекаться, переходя дорогу.

Своим опрометчивым поступком ты поставила под угрозу не только свою жизнь, но и ее тоже.

– Вот почему ты так расстроен, – прошептала девочка, и ее глаза наполнились слезами. – Синьорина умрет?

– Нет, отрицательно покачал головой Карло. Все будет хорошо.

– Синьорина Блейк сильно пострадала?

– Думаю, да. Но она изо всех сил скрывает, что ей больно.

– Ты вылечишь ее, правда?

– Постараюсь, – задумчиво ответил Карло. – Но ты должна будешь мне помочь…

– Конечно, пап, конечно! Синьорина такая красивая и добрая! Знаешь, она хотела проводить меня до дома, потому что беспокоилась, а я ответила, что уже взрослая и знаю дорогу.

– Надеюсь, Анита, ты понимаешь, что ошиблась?

– Да, – ответила девочка, не поднимая глаз. Мне правда очень жаль, папа. Я больше не буду так делать.

– Уверен в этом, – его голос стал строг, – потому что с завтрашнего дня Саландрия будет ждать тебя у школы.

– Мои друзья засмеют меня…

– Пусть лучше они смеются, чем я буду плакать, – мягко заметил Карло. – Я твой отец и не хочу, чтобы ты каждый раз рисковала жизнью, переходя дорогу одна. Заботиться о твоем благополучии – мой главный долг, дорогая.

– Я знаю. – Анита улыбалась, совсем как ее мать, и у него каждый раз тоскливо сжималось сердце. – А как же синьорина Блейк? Кто позаботится о ней, пока ее папа в больнице?

Карло уже не раз задавал себе этот вопрос. Что ж, пришло время на него ответить.

– Думаю, что мы с тобой, – задумчиво сказал он, прекрасно понимая, что это решение принесет ему массу неприятностей. – У нас просто нет другого выбора, дорогая.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Наступило утро. Не успела медсестра помочь Даниэлле привести себя в порядок и сесть в инвалидное кресло, как в палату вошел доктор Росси.

На нем были безупречно выглаженные серые брюки, белоснежная рубашка, выгодно оттенявшая его загар, и белый халат, наброшенный на плечи. Сегодня он выглядел более чем привлекательно, но на этот раз Даниэлла вместо привычного жара и томления в груди испытала острую боль.

Карло Росси взглядом попросил медсестру выйти и подошел к девушке:

– Мне сообщили, что вы очень трудный пациент, синьорина Блейк. Игнорируете просьбы оставаться в постели. Требуете, чтобы вам разрешили свободно передвигаться по больнице. И, наконец, просите медперсонал сообщить конфиденциальную информацию…

– Я всего лишь хотела узнать о состоянии вашей дочери, потому что всю ночь не могла заснуть, думая о ней. А все вокруг упорно молчат, как будто их вынуждают раскрыть государственную тайну!

– Медицинские работники не имеют права разглашать какую-либо информацию о своих пациентах, – ответил Карло, нащупывая дрожащую жилку на ее запястье. – Вы действительно очень взволнованы! Учащенный пульс, быстрое поверхностное дыхание. Послушайте, – в его серых глазах появились веселые серебряные искорки. – А если я скажу, что состояние Аниты не такое тяжелое, как ваше, и, если не считать несколько синяков и ссадин, она в полном порядке, вы обещаете успокоиться?

– И все-таки какие повреждения получила ваша дочь?

– У нее шишка на лбу и несколько маленьких синяков, а колени выглядят так, словно по ним прошлись теркой. Она еще легко отделалась. Вам повезло меньше. Как ребра? – Карло Росси наклонился к ней так близко, что она почувствовала мятную свежесть его дыхания. Скользнув рукой немного выше, он слегка надавил большим пальцем ей на грудь. – Так больно?

Медсестра запретила ей прикасаться к груди, предупредив, что это может вызвать резкую боль, но в данный момент она почти не ощущала дискомфорта: слишком возбуждающим было его прикосновение. Какое чувственное удовольствие доставляют ей сейчас его пальцы! У Даниэллы перехватило дыхание…

– Так больно? – настойчиво повторил доктор Росси, доставая стетоскоп.

– Неприятно… – с трудом выдохнула она, борясь с охватившим ее возбуждением, как потерпевший кораблекрушение преодолевает высокие волны, стремясь к спасительному берегу. – Если вы хотите прослушать сердце, оно находится с другой стороны…

– Мне объяснили это еще на первом курсе института, – усмехнулся Карло, затем уверенно, словно имел на это полное право, приподнял ее блузку и приложил холодный кружочек металла где-то между ребер. – А теперь сделайте глубокий вдох…

Даниэлла вдохнула – и тут же жуткая, пронзающая каждую клеточку тела боль заставила ее забыть обо всем на свете.

– Очень больно? – Доктор Росси убрал стетоскоп, и блузка вернулась на прежнее место.

– Невыносимо.

– Этого и следовало ожидать. Ребра не срастаются за одну ночь. Как лодыжка?

– Мне трудно судить об этом, доктор. Посмотрите сами.

Карло Росси опустился на колени и стал осторожно щупать правую ногу. Даниэлла, морщась от боли, решила про себя, что чем реже он будет трогать ее грудь, тем меньше вероятность снова попасть в дурацкое положение, а значит, вполне можно немного потерпеть.

– Кость цела, но связки будут заживать еще достаточно долго, – ловкие пальцы доктора Росси наконец оставили ее лодыжку в покое, – поэтому вам, синьорина Блейк, придется пользоваться тростью.

– Тростью? – переспросила она, живо представив себе многочисленные лестницы, бордюры, крутые повороты, которые скоро станут для нее серьезным препятствием, – Мы сделаем все возможное, чтобы облегчить вам жизнь вне стен больницы.

– Мы? – Даниэлла удивленно вскинула бровь.

– Разве я не сказал, что к вам пришел посетитель? Надеюсь, синьорина, вы простите мою оплошность… – с этими словами Карло поднялся на ноги и, улыбаясь, вышел в коридор.

Даниэлла очень разволновалась, когда в палату не влетела, как в прошлый раз, а чинно, в сопровождении отца, вошла Анита Росси. Пряча глаза, девочка смущенно пробормотала:

– Доброе утро, синьорина…

– Какой приятный сюрприз! – улыбнулась Даниэлла, чувствуя огромное облегчение. – Доброе утро. Я так рада тебя видеть!

– Я пришла, чтобы извиниться…

– За что?

– Вы пострадали, синьорина. И это моя вина.., милое личико Аниты выражало самое искреннее раскаяние.

– Боже, дорогая, ты ни в чем не виновата! – Даниэллу захлестнула волна почти материнской нежности. – Все хорошо, что хорошо кончается. Давай обнимемся…

Но стоило ей распахнуть объятия, как боль огненной лавой растеклась по всему телу – и с губ сорвался мучительный крик.

– Папа! – испуганно воскликнула Анита, наблюдая, как Даниэлла хватает ртом воздух и без сил откидывается назад.

– Вы должны двигаться как можно меньше, наставительно заметил доктор Росси.

– Не волнуйтесь за меня. Лучше успокойте Аниту: скажите ей, что она не должна винить себя за то, что случилось.

– Нет, это я во всем виновата! – всхлипнула девочка. – Так папа сказал…

Даниэлла бросила на Карло Росси укоризненный взгляд:

– Если кто и виноват в случившемся, то только я. Если бы мне пришло в голову перевести девочку через дорогу, ничего бы не случилось.

– Вы не обязаны были присматривать за моей дочерью, синьорина Блейк. А вот мы с Анитой теперь несем за вас ответственность. – Карло ободряюще улыбнулся дочери. – Смелее, дорогая! Ты же так хотела сообщить эту новость сама…

Анита быстро вытерла слезы и радостно воскликнула:

– Вы едете к нам домой, синьорина!

– Как же я могу… – пробормотала Даниэлла первое, что пришло в голову.

– Можете, можете! Папа, Саландрия и я будем ухаживать за вами до вашего полного выздоровления.

– Большое вам спасибо, но у меня уже есть жилье! – пылко запротестовала Даниэлла. – К тому же как это будет выглядеть со стороны… Только поймите меня правильно! Я бесконечно благодарна вам с Анитой за приглашение, но у меня достаточно сил, чтобы самостоятельно справиться со всеми трудностями.

– Нет, Даниэлла, вы не правы, – решительно возразил Карло. – Стоит вам резко повернуться или чихнуть, как боль тут же напомнит о себе. Боюсь даже предположить, что случится, если вы вдруг упадете…

– Как долго будет заживать моя лодыжка?

– Несколько дней, неделю, а может, и больше.

При условии, что вы будете передвигаться очень осторожно, используя трость, по ровной поверхности. А мой дом как раз подходит для этого. Другие виллы в Галанио располагаются на холмах.

– А если я откажусь последовать вашему совету?

– Тогда вы останетесь в палате под круглосуточным надзором до тех пор, пока я не сочту, что вы в состоянии сами о себе позаботиться.

– У нас очень красивый дом и большой сад, синьорина, – вставила свое веское слово Анита. – А Саландрия прекрасно готовит: просто пальчики оближешь!

Итак, все решено, – Карло Росси встал сзади и покатил инвалидное кресло к выходу.

– Не так быстро, доктор! А как же мой отец?

– Я буду информировать вас обо всех изменениях в его состоянии и даже лично доставлю к нему по первому же требованию.

Спорить с ним было просто бесполезно, особенно если учесть то, что сейчас любое ее движение вызывало жуткую боль во всем теле. Она лишь молча кивнула.

– Вот видите! – обрадовался Карло. – Как врач, я знаю, что лучше для моих пациентов.

– Но все мои вещи в отеле… – сделала последнюю попытку Даниэлла.

– Это не проблема, – весело возразил он. – Я уже распорядился, чтобы ваш багаж прислали ко мне домой.

– Похоже, вы уже все продумали, доктор Росси, пробормотала Даниэлла.

– Могу ли я сделать вывод, что вы согласны принять мое предложение, синьорина Блейк?

– Я бы назвала ваш поступок «прямым приказом врача больному», но это уже мелочи. С железной логикой не поспоришь, – девушка пожала плечами и сморщилась от боли. – Хорошо. Я перееду к вам на несколько дней.

– Вы останетесь в моем доме столько времени, сколько я сочту нужным, Даниэлла, – безапелляционно заявил доктор Росси, выкатывая кресло в коридор. – Кстати, какое-то время мы с вами будем жить под одной крышей, поэтому можете звать меня просто по имени.

Вилла Карло Росси выходила окнами на озеро Комо. С одной стороны виднелся парк, с другой уединенный пляж.

– Моя комната на первом этаже, чтобы я мог быстро собраться, если среди ночи поступит вызов, – сообщил он Даниэлле, неся девушку на руках к дому с такой легкостью, словно она весила лишь немногим больше, чем Анита. – Чтобы не подниматься по лестнице, теперь там будете жить вы, синьорина.

Спальня доктора Росси говорила о хорошем вкусе хозяина дома: бледно-желтые стены, натертый до блеска паркетный пол из необычной темной древесины, напротив большой кровати два больших окна, между ними письменный стол, раздвижные стеклянные двери вели на балкон, а оттуда в сад. В углу Даниэлла увидела небольшой диван, журнальный столик и торшер. Очевидно, раньше эта мебель стояла в другой комнате. Проследив за ее взглядом, Карло поспешил объяснить:

– Сегодня утром я перетащил эту мебель сюда на случай, если вы захотите почитать. На диване можно устроиться так, чтобы поврежденная нога находилась в покое.

– Благодарю вас, доктор Росси, вы сделали для меня даже больше, чем нужно.

– Не за что, Даниэлла. Я, как хозяин дома, хочу, чтобы вам было удобно. И, пожалуйста, зовите меня просто Карло.

– Спасибо вам за помощь… Карло, – с трудом произнесла она и покраснела.

Если доктор Росси и заметил ее растерянность, то не подал виду. Вместо этого он посмотрел на часы.

– Мне придется ненадолго уйти, я забыл захватить с собой лекарство, которое вы должны принимать раз в день после обеда. Саландрия поможет разобрать вещи, а потом советую вам немного поспать. Увидимся за столом, если, конечно, меня не задержат срочные дела в больнице…

Перекусив тостами с сыром и оливками, печеньем и клубникой со сливками, Саландрия, Анита и Даниэлла стали разбирать вещи.

– Вы fortunata, синьорина, – экономка с большим трудом говорила по-английски. – Сегодня я приготовила picatta di vitello. Domani, я сделала agnello con aglio. Molto delizioso! – Пожилая женщина перестала развешивать одежду в маленьком стенном шкафу и посмотрела на девушку. – Вы такая troppo magra, но я сделаю так, чтобы вы пополнели, sH – Si, – повторила Даниэлла.

– Саландрия говорит, что вы слишком худенькая, синьорина, – хихикнула Анита. – Она хочет, чтобы вы поправились.

– Si! Molto поправились! – согласилась экономка, показывая, что скоро Даниэлла станет круглой, как арбуз. – Я начну прямо сегодня.

– Не стоит так беспокоиться ради меня, – улыбаясь, запротестовала Даниэлла.

– Ну что вы! – улыбнулась Анита. – По выходным у нас особенный обед, потому что папа, если нет срочного вызова, всегда дома.

Пожилая экономка углубилась в недра шкафа и угрюмо что-то пробормотала.

– Она говорит, что папа слишком много работает, – перевела Анита. – Саландрия – единственный человек, кто осмеливается спорить с ним.

– Охотно верю, – кивнула девушка. – А ты всегда так нарядно одеваешься к обеду?

– Всегда, когда папа дома. Но если он задерживается в больнице, Саландрия накрывает стол на кухне…

– В таком случае я лучше поем на кухне, потому что забыла взять с собой вечернее платье.

– Нет, синьорина. Папа не позволит! – испугалась девочка. – Вы наша гостья. И одежда у вас очень красивая!

– Спасибо, но я бы не назвала ее подходящей для торжественных обедов, – улыбнулась Даниэлла. – Как только я смогу больше двигаться, обязательно пройдусь по магазинам. Надеюсь, ты составишь мне компанию и поможешь сделать правильный выбор?

– Это большая честь для меня, – покраснела Анита.

– Нет, это для меня большая честь, – мягко возразила Даниэлла, чувствуя, что уже успела сильно привязаться к этому очаровательному созданию. Пожалуйста, зови меня просто Даниэлла…

– Хорошо, если папа разрешит.

Закончив разбирать одежду, экономка поправила кровать, повернулась к Аните и быстро сказала ей несколько слов по-итальянски.

– Саландрия говорит, что вам нужно как следует отдохнуть. Позже она придет и поможет вам переодеться к обеду. Увидимся, синьорина!

Только сейчас Даниэлла поняла, насколько она устала, и, благодарно кивнув, откинулась на подложенные под спину подушки. Прежде чем уйти, пожилая женщина опустила жалюзи, чтобы солнечные лучи меньше проникали в комнату, и немного приоткрыла двери в сад. Девушка ощутила, как ласковый ветерок бродит по комнате, наполняя ее далекими песнями птиц.

Вечером, вернувшись домой, Карло Росси увидел трогательную картину: Даниэлла Блейк удобно устроилась на диване в гостиной, а рядом с ней прикорнула Анита.

– Извините, что опоздал к обеду, – сказал он, остановившись в дверях. – Я рассчитывал прийти намного раньше, но…

Даниэлла, удивительно элегантная в простой черной юбке и белой блузке с ярко-красным шейным платком, улыбнулась и приложила палец к губам, кивнув на Аниту.

– Что-нибудь случилось? – тихо спросила она.

– Да, случилось, – тихо сказал он, вспоминая разговор с Зарой Брунелли.

…Карло закончил все "дела в больнице и уже шел к машине, когда его догнала Зара.

– Скажи мне, что последний слух, распространившийся по больнице со скоростью урагана, это всего лишь наглая ложь! – прерывистым от быстрого бега голосом воскликнула она.

– Какой из многочисленных слухов я должен опровергнуть? – усмехнулся Карло, давно привыкнув, что сплетни – это своего рода азартная игра для его подчиненных, с которой вполне можно смириться.

– Говорят, что ты отвез Даниэллу Блейк к себе домой…

– Ах, это! – Он пожал плечами и бросил кейс на заднее сиденье. – Да, это правда.

– Боже, Карло, ты сошел с ума?

– Вряд ли, – он уже начал раздражаться. – Даниэлла Блейк спасла жизнь моей дочери, и я в неоплатном долгу перед ней.

– Но зайти так далеко… Все вокруг решили, что у тебя к ней личный интерес…

Она не представляла, насколько верны были эти предположения. Карло действительно впервые за долгое время испытывал сильный личный интерес к женщине. Он буквально не мог дождаться той минуты, когда можно будет уйти домой и снова увидеть ее. Тем временем Зара, бросив на него внимательный взгляд, продолжала:

– Карло, тебе не кажется, что ты рискуешь репутацией?

– Даже если и так, перед кем я должен отчитываться? Перед тобой?

– Да, если хочешь знать! – выпалила она, то ли от смущения, то ли от негодования заливаясь краской. – Сначала ты берешься за ее лечение, хотя любой другой врач справился бы с этим не хуже, а потом увозишь ее к себе домой! Боюсь даже представить, какие неприятности ждут тебя, Карло…

– Зато Анита в восторге: Даниэлла ей очень понравилась.

Зара Брунелли пренебрежительно фыркнула, в очередной раз показав ему, что не любит детей.

– Пожалуй, мне не стоило оправдываться перед тобой, – раздраженно добавил он, даже не пытаясь скрыть возникшую неприязнь. – Ты прекрасный врач и друг, Зара, но не мой телохранитель!

Она помрачнела, и… – нет, ему только показалось! – ее глаза наполнились слезами. Моргнув, Зара уже спокойно произнесла:

– Я помню, какие границы разделяют нас, Карло. Прости, беспокоясь о тебе, я невольно зашла слишком далеко…

В этот момент, прервав воспоминания Карло, проснулась Анита и, вскочив с дивана, кинулась к отцу.

Карло Росси закружил дочь на месте так, что юбочка ее платья надулась, как парашют. Анита завизжала, притворяясь, что ей страшно:

– Отпусти меня, папа!

– Передай Саландрии, что мы сядем ужинать через полчаса, – сказал Карло, осторожно опуская девочку на пол. Дождавшись, когда Анита выйдет, он повернулся к Даниэлле:

– При других обстоятельствах я предложил бы вам аперитив, но во время приема лекарств алкоголь противопоказан. Может, хотите сока?

– Я предпочитаю минеральную воду. Безо льда.

Если можно…

– Конечно, – кивнул Карло, подходя к столику, на котором Саландрия всегда оставляла напитки для гостей.

Он налил в высокий бокал минеральной воды, добавил туда кусочек лайма, положил соломинку.

Себе он налил в стакан «Кампари» и содовую, а затем уселся рядом с ней на диван.

– Перед уходом из больницы я заглянул к вашему отцу, – начал он доверительным тоном. – Все по-прежнему.

Даниэлла печально кивнула.

– Вчера я купила CD-диски с его любимыми операми. Надеюсь, это сможет ему как-то помочь…

– Вероятно, – согласился Карло. – Кстати, официант того кафе нашел ваши покупки на столике, а дамскую сумочку подобрали на дороге полицейские. Вещи сейчас в участке. Если вы будете хорошо себя чувствовать, мы заберем их в понедельник утром и заодно навестим вашего отца в больнице.

– Спасибо, но я не могу злоупотреблять вашей добротой, доктор Росси…

– Разве вам неприятно мое общество?

– Как вы могли подумать! – от смущения на щеках девушки вспыхнул румянец. – Просто не хочу вас утруждать… – Даниэлла взглядом показала на свою поврежденную ногу на низенькой табуретке у дивана, на бокал минеральной воды в руке. Сейчас я могла бы находиться в отеле, но вы великодушно пригласили меня – чужого человека – к себе домой…

– А вы не задумывались, что мои мотивы не так уж и бескорыстны? Возможно, я хочу побольше узнать о вас…

– Зачем? – удивилась она.

Карло Росси с большим трудом сдержал улыбку: чем больше он общался с этой женщиной, тем чаще видел за маской безразличия хрупкое, ранимое и в чем-то наивное создание.

– Вы интересуете меня, Даниэлла, – придвигаясь поближе к ней, мягко сказал он. – Я хочу узнать ваши мысли, ваши чувства. Например, почему вы так помрачнели, увидев, как я играю с Анитой?

– Я совсем не хотела оскорбить вас! – пылко объяснила девушка. – Мне было немного.., завидно.

Поборов внезапное желание поцеловать девушку, Карло решил превратить ее слова в шутку:

– Вы хотите, чтобы я закружил вас по комнате, синьорина?

– Да что вы! – Долгожданная улыбка появилась на ее губах, но тут же исчезла.

– Ужинать! Все к столу! – Анита влетела в комнату. – Саландрия послала меня за вами. Она просила поторопиться, пока еда не остыла. Идемте!

Карло помог Даниэлле встать с дивана. Поддерживая девушку за талию и чувствуя, как приятно пахнут какими-то горными цветами ее волосы, он медленно повел гостью к двери. Даниэлла бросила на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц:

– Спасибо. В такие минуты я действительно чувствую себя беспомощной.