Текст книги "Звезды над океаном"

Автор книги: Кэтрин Манн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

А теперь надо просто пройти мимо двери, ведущей в спальню, не засматриваясь на кровать, которая выглядит словно поле для подвигов Геркулеса.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Только подумай, кто собирается к нам на обед?

Эта фраза крутилась у Брук в голове, пока чудесным воскресным они ехали по направлению к семейным владениям Гаррисонов.

Эти слова гремели, как барабанная дробь, когда Джордан миновал пост охраны, плавно направляясь к беленому дому с красной черепичной крышей, – к дому ее детства.

У Брук не было никаких иллюзий насчет предстоящей встречи. Ненависть между ее семьей и Джорданом была слишком застарелой и глубокой.

Брук все еще с трудом верила, что они приняли в семью Эмилио. Примирение с представителем семьи Джеффриз показывало всю силу любви Бриттани к Эмилио. Однако на сей раз о любви речи не шло, и она боялась, что ее семья это почувствует.

Джордан припарковал «ягуар» в ряду других дорогих машин. Видимо, ее братья и сестры уже прибыли.

Брук почувствовала, как руки у нее покрылись гусиной кожей, несмотря на полуденную жару, стоявшую в Майами даже в конце декабря.

Джордан обогнул капот, чтобы открыть дверцу со стороны Брук и проводить ее к массивным дверям из стекла и красного дерева. Гирлянды и украшения над дверями напомнили ей о празднике, подготовиться к которому у нее не хватило времени.

Еще раньше, чем они поднялись на последнюю ступеньку, дверь распахнулась и на пороге показалась пожилая дама в накрахмаленном синем платье и кружевном переднике.

– Добрый вечер, мисс Брук.

– Здравствуй, Лизетта. Пожалуйста, скажи на кухне, что у нас будет еще один гость к обеду.

– Конечно, мисс Брук, немедленно передам.

Из гостиной доносился характерный шум, звяканье столовых приборов о фарфор, просьбы передать одно туда, другое сюда – обычные для семейного обеда звуки.

Если бы они знали…

Джордан бросил взгляд на Брук.

– Ты побледнела. Все в порядке? Хочешь присесть? Мы не обязательно должны сделать это сегодня. Мы можем пока встречаться у меня…

Она сжала ему руку.

– Все в порядке. – Хотя ей так понравилось обедать у него вдвоем. Брук хотелось, чтобы и дальше все было также просто и… – нуда, тайно. – Но спасибо, что спросил…

Он кивнул.

Каблуки застучали о плитку, когда она направилась через фойе к высокой лестнице. Цок, цок – отдавалось эхо от потолка. Рождественская ель – по крайней мере, двенадцать футов в высоту – переливалась огнями. Под нижними лапами лежали бережно завернутые подарки. Все было украшено с особой заботой и тщанием, ведь Бриттани и Эмилио собирались отпраздновать рождественскую свадьбу через три недели.

Брук заставила себя дышать ровно. Еще один повод сообщить новости прямо сейчас, чтобы эмоции успели осесть и ничто не омрачило главного события в жизни Бриттани.

Они помедлили у дверей в гостиную. Брук воспользовалась моментом, чтобы обвести взглядом всю семью, собравшуюся вокруг стола.

Ее брат Паркер на стену полезет. Несмотря на то, что его вторая жена, Анна, смягчала его характер, ее старший брат был непреклонен во всем, что касалось деловых вопросов. А его неприязнь – и это, мягко говоря! – к Джордану была притчей во языцех.

Брат Адам всегда держался несколько отстранение, он только-только начал приоткрываться после удивившей всех женитьбы на чопорной Лорин.

Хорошо хоть Стивен отсутствует. Одним сердитым братом меньше.

Ее взгляд скользнул по матери – та сидела, уткнувшись в бокал с вином, – и обратился к тем, кто мог бы стать ее союзником. К ее сестре-близняшке Бриттани, сидевшей рядом со своим женихом Эмилио Джеффризом.

Звон разбившегося стекла заставил всех притихнуть. Все взгляды обратились на Бониту, мать семейства. Осколки бокала лежали у ее ног, а сама она одной рукой прикрывала рот, а другой, дрожащей, указывала на дверь.

Может, Брук все-таки следовало прийти одной?

– Мама и все остальные! Я привела кое-кого на обед, – громко объявила Брук. – Он определенно не нуждается в представлениях.

Бриттани фыркнула, и Брук бросила на свою близняшку взгляд, означавший «от тебя никакой помощи». Пристыженная сестра сморщила нос в молчаливом «извини».

Брук коротко кивнула и наконец вошла в комнату. Она остановилась возле своего места за обеденным столом, накрытым на семерых, ни на минуту не забывая о мужчине, следовавшем за ней.

– Понимаю, что вас это немного шокирует, но я буду рада, если ради единства семьи мы все будем вести себя как воспитанные люди и поприветствуем гостя.

Сидевшие за столом молчали. Онемели от изумления? Обдумывают сказанное ею?

– Мы все еще не раз соберемся вместе, поскольку… – Она сглотнула, чтобы избавиться от комка в горле, и постаралась не смотреть на мать. – Поскольку… – Тут нужна определенная смелость.

Джордан опустил руку ей на плечо, желая успокоить.

– Я отец ребенка Брук.

Она быстро оглянулась, благодарная, что он оказался рядом, чтобы произнести слова, которые ей было так трудно выговорить.

Бонита со стоном потянулась за новой «Кровавой Мэри», а девушка-прислуга все еще возилась у ее ног, подбирая с пола осколки. Откуда только брались все эти напитки? Ее братья обычно старались держать их подальше от матери. Похоже, со смертью отца все больше вещей выходило из-под контроля.

Паркер встал, скрипнув стулом.

– Брук, уходи!

Она покачала головой.

– Ни в коем случае, Паркер!

Брат не отводил взгляда от своего противника.

– Черт побери, Брук, я сказал – уходи! Пальцы Джордана сжались у нее на плече.

– Не надо обращаться с ней таким образом. Голос Паркера наполнился гневом.

– Кто ты такой, черт тебя побери, чтобы указывать, как мне разговаривать с сестрой?!

– Мужчина, который собирается на ней жениться.

Раньше, чем она успела напомнить Джордану, что всего лишь согласилась встречаться с ним, он мягко отодвинул ее в сторону, а Паркер закричал:

– Черта с два!

Мужчины двинулись навстречу друг другу.

Подсвечник упал в хрустальное блюдо со спаржей. Раздались сдавленные вздохи. Кто-то вскрикнул. Зазвенели фарфор и серебро.

Ей случалось видеть своего брата в гневе, но на этот раз все оказалось куда хуже. Он был просто вне себя. Двое разъяренных мужчин, жаждущих крови, готовы броситься друг на друга.

В этом не было ничего привлекательного. Ничего сексуального. Во время деловых переговоров их ярость и желание перегрызть противнику глотку всегда маскировались хорошими манерами. На этот раз неприкрытая злоба деловых соперников напугала Брук. Мужчины вцепились в край стола каждый со своей стороны, так что бокалы попадали, некоторые полетели на блестящий мозаичный пол и разбились.

Женщины вскочили со стульев и отбежали от стола, а оставшиеся двое мужчин отодвинулись.

Да что ж это такое творится?!

Брук топнула ногой.

– Адам, Эмилио, сделайте что-нибудь, пока они тут все не перебили!

Ее брат и брат Джордана неохотно поднялись. Адам направился к ней.

– Они уже давно не в ладах. Может, стоит дать им выяснить отношения?

– Адам! – вскрикнула Брук.

И в тот же миг Паркер ринулся к Джордану, метя ему в челюсть. Джордан нырком ушел от удара и повалил Паркера на спину. Сцепившись, мужчины покатились по полу, пока не оказались завернутыми в нижний край скатерти.

С десертом пришлось попрощаться навсегда.

Множество разных чувств обуревали Брук одновременно – вина из-за того, что она пригласила Джордана, не предупредив как следует о том, во что это может вылиться, раздражение на него и Паркера за то, что они не могли вести себя как цивилизованные люди.

Она даже не знала толком, на чьей теперь стороне.

Адам вздохнул:

– Ну, ладно, ладно… – и кивнул Эмилио, чтоб тот помог.

Оба направились к парочке, все еще барахтающейся на полу.

Бонита сделала пару глотков своего крепкого коктейля, который вовремя успела взять со стола, и пробормотала себе под нос:

– Еще один незаконнорожденный Гаррисон… Теперь уже Брук пришлось схватиться за край стола, чтобы устоять на ногах. Только материнского осуждения ей и не хватало! Ей нужно сесть и немного передохнуть, дать успокоиться бешено стучащему сердцу.

Эмилио и Адам с трудом растащили драчунов в стороны.

Брук прошла по комнате, лавируя между остатками еды и битым стеклом на полу.

– Прекрати, Джордан. Сейчас же!

Каким-то образом эти слова, сказанные спокойным тоном, несмотря на то, что ее всю трясло, дошли до сознания Джордана сквозь обуревавший его гнев. Он посмотрел на нее.

К счастью, Адам в этот момент перехватил руку Паркера и ловко заломил за спину раньше, чем ее старший братец успел воспользоваться внезапным преимуществом – заметив, что Джордан отвлекся, он вознамерился засветить тому в глаз.

Анна поспешила к Брук и обняла ее за плечи.

– Паркер, да приди же ты в чувство! Смотри, до чего ты довел сестру. В ее положении это вредно. – Она положила руку на свой собственный, тоже округлившийся, живот. – Да и в моем тоже, если на то пошло. – Ты что, не видишь, Брук едва на ногах держится?

Брук вовсе не нравилось выглядеть слабой, но она надеялась, что этот аргумент подействует на мужчин. Паркер злобно смотрел на Джордана. Тот направился к ней.

– Ты как? В порядке? Не очень-то.

– Я расстроена. Конечно, я и не рассчитывала, что мы будем водить хороводы все вместе, но надеялась, что, как цивилизованные люди, сможем вести себя достойно.

Анна с упреком посмотрела на мужа. Паркер поморщился.

– Черт! Прости, Брук… Я совершенно не хотел причинить вред тебе или твоему ребенку. Ты моя сестричка, я просто… – он потряс головой, чтобы рассеялся застилавший разум туман гнева. – Я не подумал.

Она заметила, что брат не стал извиняться перед Джорданом, но лучше не заострять на этом внимания. По крайней мере, они уже больше не пытались вцепиться друг в друга.

– Лизетта, – позвала Анна, перехватывая инициативу, – боюсь, здесь мы сегодня уже не обедаем. Так что, думаю, мы перенесем ужин на веранду. Тем более что вечер такой теплый. Приготовь что-нибудь на скорую руку и сразу же подавай.

Брук уловила намек на то, что все надо сделать побыстрее, значит, это ужасное собрание не затянется слишком надолго.

Анна взяла Брук под руку и повела ее к дверям.

– Давай найдем какое-нибудь кресло, чтоб ты могла вытянуть ноги.

– Видно, что они опухают, да? Уже в дверях их догнала Бонита:

– Тебе нужно отказаться от каблуков. Когда я носила тебя и Бриттани, у меня икры стали как бочки. Да уж, девочки, неприятности у меня как начались с третьей недели беременности вами, так с тех пор и не закончились. – Она залпом прикончила свой бокал и протянула его в сторону, чтоб кто-нибудь наполнил снова.

К счастью, Лизетты не оказалось поблизости, так что Бонита, нахмурившись, сама отправилась на поиски новой порции. Оставалось надеяться, что графины пусты.

Брук распахнула двойные двери на веранду. Поток свежего вечернего воздуха хлынул ей навстречу, принося долгожданное облегчение. Она обернулась, чтоб сказать что-то Джордану, и обнаружила, что он стоит, повернувшись к Паркеру.

Слова, которыми обменивались мужчины, были почти так же увесисты, как удары. Высокие потолки, прекрасно отражавшие эхо, сообщали предельную отчетливость любому звуку в комнате, так что Брук не пришлось напрягать слух, чтобы расслышать их разговор.

Паркер засунул руки глубоко в карманы.

– Я всегда знал, что у тебя нет совести, но не думал, что ты опустишься до того, чтобы захомутать мою сестру, лишь бы урвать кусок гаррисоновского пирога.

Джордан возражал. Во-первых, Эмилио уже получил свою долю в деле Гаррисонов, во-вторых, империя Джеффризов была достаточно сильна, чтоб тягаться с Гаррисонами и без этих уловок.

Брук замерла. Вся ее жизнь прошла в семье, не знавшей, что значит «достаточно», если речь шла о власти, и потому Брук не могла не задаться вопросом: а что, если Паркер прав?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джордан стоял рядом с Брук перед дверьми ее жилища в кондоминиуме. Семейный ужин провалился в тартарары. Он сжал челюсти – Паркер Гаррисон здорово его задел! Но сдаваться Джордан не собирался. И, признаться, после долгих лет противостояния между ним и Паркером Джордан отлично себя чувствовал, наконец-то дав ему сдачи.

До тех пор пока не обернулся и не увидел бледное лицо Брук…

Семейный разлад, в самом деле, глубоко затронул ее. Он, конечно, не надеялся, что ему под ноги постелют красную ковровую дорожку, но все-таки рассчитывал на обычную учтивость…

Джордан потрепал Брук за плечо как раз в тот момент, когда она открыла дверь и оба они шагнули внутрь, в розово-серебряную роскошь ее дома. Джордан вдруг понял, что, хотя и исследовал каждый сантиметр ее восхитительного обнаженного тела, он никогда не видел, как и где она живет. Сейчас до него дошло, что, назначая свидания у него дома, она утаивала какую-то частичку себя.

Открывшаяся его взгляду студия, выдержанная в бело-розовом и серебряном тонах, неопровержимо свидетельствовала о том, что перед ним – жилище женщины. Оно, вне сомнения, было изысканным и ухоженным, но Джордан не видел местечка, где можно было бы пристроиться и расслабиться. Как и в доме ее родителей. Он на секунду вспомнил дом своего детства, такой же громадный, как дом Гаррисонов… Но его дом был куда более теплый.

Джордан отбросил мысли, которые не имели отношения к его нынешним отношениям с Брук. Малейшее замешательство могло только испортить все дело. По тому, как дрожали ее плечи под его рукой, и по тому, как торопливо она опустилась на софу, он понял, что Брук по-прежнему расстроена.

Он снова подошел к ней, опустил ладони ей на плечи, почувствовал, как она слегка подалась навстречу, и сразу же ощутил ответное возбуждение. Джордан слегка помассировал ей шею, погладил по спине, размышляя, что еще может сделать мужчина, чтобы помочь своей женщине успокоиться. Открывавшиеся возможности зачаровывали.

– Что-нибудь скажешь сам или мне придется задавать вопросы?

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в шею, и помедлил, вбирая ее нежный запах. Она тихонько застонала, и он почти ощутил, как дрожь пробежала у нее по позвоночнику.

Но тут она сбросила его руки и вскочила на ноги.

– Это правда – то, что сказал тебе мой брат после драки? Ты спал со мной, чтобы войти в империю Гаррисонов? Для этого ты постарался, чтоб я забеременела?

Вот черт!

Она что, все слышала? Джордан стиснул зубы, как от внезапной боли. Остается надеяться, что Паркер все-таки обзавелся парочкой хороших синяков.

Ах, эта вечная история – битва Гаррисонов с Джеффризами!

Он обдумывал, как лучше разубедить ее.

– Это реальность, с которой мы оба имеем дело. А может быть, именно поэтому ты сама спала со мной? Чтобы урвать от моего семейного пирога? Разве это не отличный способ показать, чего ты стоишь, и братцу Паркеру, и матери?

– Да как ты смеешь думать так?! – Она широко распахнула глаза, но вскоре в них появилось виноватое выражение.

Он посмотрел на ее бледное лицо и придержал свой закипающий гнев.

– Смею. Ты ведь думаешь, что я интересуюсь тобой, чтобы дотянуться до ваших семейных акций.

Нет сомнений, союз между ними был бы выгодным с деловой точки зрения. Но чем больше времени Джордан проводил с Брук, тем меньше думал о делах. Уединенные свидания у него дома, когда они оставались только вдвоем, помогли ему узнать Брук гораздо лучше, чем любые совместные выходы в свет.

Он смотрел прямо на нее, пока она не отвела глаза и не отправилась в кухню.

– Не слишком много у нас причин доверять друг другу, да?

Он проводил ее взглядом, подмечая, как мягко покачиваются ее бедра, обтянутые темной тканью, как край юбки ласкает стройные икры.

– Да уж. – Он последовал за ней в кухню, переходящую в обеденную зону, надеясь продолжить беседу и, в конце концов, развеять ее опасения на его счет. – Как бы нам преодолеть это?

– Снова свидания? – Она достала из холодильника большую бутылку воды и наполнила два хрустальных бокала.

– Точно, – подтвердил Джордан, забрал у нее стаканы и, вернувшись в комнату, поставил их на кофейный столик. – Что, если мы начнем наш вечер?

– О чем ты? – спросила она подозрительно.

– Давай присядем. – Он знал, что нужно делать, чтобы ей стало удобнее.

Она присела на край белой софы.

– Ну, хорошо. И что теперь?

– Доверишь мне свои ножки?

– Странный вопрос.

Встав перед ней на колени, он снял с нее туфли на высоких каблуках и бросил их под кофейный столик. Потом сел, устроив ее ноги у себя на коленях, поглаживая ей ступни. Он отвел глаза в сторону, заметив, как слегка задрался подол ее юбки, потому что знал, что не в силах снова мучить себя мыслью о том, как бы раздеть Брук. Вместо этого он продолжал массировать ей большими пальцами свод стопы.

– Ммм, – она помотала головой из стороны в сторону. – Как приятно…

Сладостная хрипотца в ее голосе вдохновила бы любого мужчину, и ему захотелось еще раз услышать этот звук удовольствия, когда он будет ласкать ее во многих, многих других местах…

– Я понимаю это как предложение продолжить?

– Определенно да. – Она взбила розовые подушки и подложила их себе за спину, устраиваясь поудобнее.

Теперь ее плечи оказались приподняты, и грудь колыхалась самым соблазнительным образом, пока она выбирала наиболее подходящую позу. У него пересохло во рту, и он потянулся за водой. Вернув стакан на место, Джордан снова приступил к массажу, надавливая пальцами на изящный изгиб ее подъема и раздумывая, стоит ли слегка подразнить ее, чтобы вернуть улыбку на напряженное лицо.

– Ну, раз ты перестала спорить… Как насчет того, чтобы выйти за меня замуж?

Она приняла это спокойно, только чуть шире открыла глаза.

– Не спугни удачу, – проворчала Брук.

– Нельзя винить парня за попытку.

Ну вот! Теперь уголки губ у нее слегка приподнялись, наметив улыбку, а сама она вздохнула и, обняв большую розовую подушку, заметно расслабилась и приняла более комфортное положение.

Деловой опыт научил Джордана не слишком давить, если на то нет особых причин. Он все равно переиграет ее. Он был и терпелив, и настойчив, а это сочетание почти что гарантия успеха. Никогда еще ставки не были так высоки, и не только на деловом фронте. Он не позволит своему ребенку родиться без положенного ему имени. С самого детства Джордан знал, как уязвим ребенок без отца.

Ему рассказывали, как биологический отец Эмилио отказался от всякой ответственности перед ребенком. После смерти матери Эмилио предстояло остаться сиротой, если бы родители Джордана не усыновили его.

Джордан крепче обхватил ноги Брук, словно пытался удержать ее, не дать ей убежать.

– Сандалии пойдут тебе не меньше, чем туфли на каблуках.

– Ты что, решил заодно с моей мамочкой рассказать мне про мои толстые ноги?

Он поспешил увести разговор от опасной темы.

– У тебя прелестные ножки с очаровательными алыми ноготками. Я просто хотел узнать, почему ты не даешь себе поблажки? Во время беременности могла бы и побаловать себя.

– Я позволяю тебе баловать меня вот прямо в эту минуту. Не порти все это брюзжанием.

Слегка надутые губы прямо-таки просили, чтобы он припал к ним и выяснил, какой у них вкус.

– Ладно. – Его ладони гладили теперь ее лодыжки, и прикосновения становились все нежнее.

Поскольку она не возражала, он поднялся чуть выше, к икрам, и это уже походило на ласку куда больше, чем на массаж. Кожа у нее была медового цвета, летний загар так и не сошел.

Грудь у нее медленно поднималась и опускалась. Неужели уснула? Джордан слегка пощекотал ее под коленкой, это местечко у нее наиболее чувствительное. Дыхание на секунду прервалось, потом участилось.

Да, определенно. Глаза у нее закрыты, но она не спит и при этом не останавливает его. Он мог бы продолжать дальше, но решил, что лучше не рисковать. Он выиграет больше, если не станет торопиться.

Джордан отодвинул руку подальше от края юбки. Ресницы у нее дрогнули, она приподняла руки.

Черт, да! Он не мог не улыбаться, и она улыбнулась в ответ. А в следующий момент она обняла его за шею, губы у нее разомкнулись, и он ощутил легкий вздох. Джордан приподнял ее с софы. Ему мучительно хотелось изо всех сил прижать ее к себе, но следовало быть осторожней. Почему она не хочет понять, что его единственное желание – позаботиться о ней и о ребенке?

Он снова поцеловал Брук. Опершись на локоть, другой рукой провел по ее телу снизу вверх, пока рука не добралась до давно уже искушавших его своей полнотой округлостей. Ее сосок немедленно отозвался на его прикосновения и проступил сквозь ткань, и вслед за ним раздался тот самый полувздох-полустон наслаждения, который он так надеялся услышать.

Она слегка пошевелилась, и Джордан принял это как знак продолжать. Но логик и стратег, живший в нем, лучше знал, что следует делать.

Проклятье!

Трезвый разум говорил ему, что если он устремится прямиком к заветной цели, то может упустить шанс понять, почему она отказывается выйти за него. А без этого понимания он, в конце концов, проиграет. Поэтому Джордан еще раз поцеловал Брук в нижнюю губу и отодвинулся от нее.

– Не то чтобы я жалуюсь, но что здесь происходит? Я-то думал, что выбьюсь из сил, прежде чем получу один-единственный поцелуй.

Она провела ногтем по его шее.

– Ну, ты же сказал, что мои опухшие ноги прелестны.

Как все-таки с женщинами сложно! Гораздо сложнее, чем на самых сложные переговорах, которые когда-либо имели место в его жизни.

– Твои ноги само совершенство, и если они опухли, то это наполовину моя вина…

– Мне жаль, что мой брат ударил тебя.

– А мне нет. – Он улыбнулся. – Это самое забавное, что произошло со мной за долгое время.

– Ты сумасшедший, раз тебе понравилась драка?

– Мужчины иногда так поступают. Я ожидал чего-то в этом роде. – Он пожал плечами, и легкая боль в руке напомнила о недавней схватке. – Но раз уж мы заговорили на семейные темы… Что, если мы отправимся завтра куда-нибудь пообедать? Только вдвоем. Я бы заехал за тобой после работы.

– Может, лучше пообедаем здесь, у меня? Или у тебя, на этом замечательном балконе, где мы уже обедали как-то?

Он нахмурился.

– Ты не хочешь показываться со мной на людях?

– Не в том дело. Просто я еще не готова к тому, чтоб нас видели…

Джордан сделал усилие, чтоб не проявить своего нетерпения. Брук принадлежала семье Гаррисонов, а значит, была упряма не меньше всех остальных своих родственников.

– И сколько же нам предстоит обедов в уединенных местах, прежде чем ты решишься сообщить остальному миру, что это мой ребенок?

– Когда придет пора, я почувствую это. – Она заставила себя улыбнуться.

Да, мысль о принятии этого решения для нее нелегка. Прошло несколько месяцев, прежде чем Брук решилась поставить в известность свою семью. И пригласить его на обед. Насколько же труднее ей будет сообщить своим коллегам и всему Южному побережью об их отношениях? Можно не сомневаться, слухи уже поползли.

Все только стало успокаиваться после помолвки Эмилио и Бриттани. Но поскольку Эмилио, будучи партнером в «Джеффриз бразерс инкорпорейтед», имеет также акции в «Гаррисон инкорпорейтед», то вражда между Джорданом и Паркером путала все карты.

Он посмотрел на темные круги вокруг ее глаз и принял решение. Чем раньше все узнают об их связи, тем лучше.

На следующее утро, когда Брук прошла мимо своей помощницы, улыбнувшись и помахав, было уже довольно поздно.

Она только наполовину осознала, что ее помощница докладывает: «К вам посетитель», когда дверь кабинета распахнулась и Брук увидела… собственное зеркальное отображение. Правда, без выступающего живота, поскольку ее близняшка не была на пятом месяце беременности.

– Доброе утро, Брит. Если ты хочешь обсудить Джордана, мы можем позавтракать вместе, заодно поговорим о твоей свадьбе.

Несмотря на то что сестры были близнецами, особенной близости между ними не отмечалось, и это очень огорчало Брук. Бриттани часто жаловалась, что к ней все относятся как к ребенку.

Бриттани наклонилась, прижав папку к бедру.

– С тобой все в порядке?

Брук села в кресло напротив сестры и пожала плечами.

– Вчерашнее происшествие не слишком меня порадовало, но это уже позади. Мама отреагировала так, как и предполагалось, и, слава богу, мужчины расстались, не переломав друг другу костей.

– И?..

– И что? – вскинула на нее удивленные глаза Брук.

Бриттани откинулась на стуле.

– Ты не читала за завтраком газет!

Газет? От дурного предчувствия у Брук засосало под ложечкой.

– Я проспала. Так что вообще не завтракала. А что?

Близняшка открыла папку и вытащила оттуда газету «Южное побережье».

– Ты главная персона в разделе светских новостей. Точнее, ты и Джордан, вы главные ньюсмейкеры на сегодня.

Желудок у Брук сжался. Моргая, она пролистала газету – и точно, на главном развороте красовалось ее фото рядом с фотографией Джордана.

Газета дрожала у нее в руке.

– Где еще это опубликовано?

– Я видела в трех, кроме того, разумеется, есть Интернет. – Бриттани все крутила и крутила на пальце кольцо с желтым бриллиантом. – До меня дошли слухи о вознаграждении, обещанном за фотографию вас двоих вместе.

– Прекрасно. – Брук сложила газету. – Теперь я чувствую себя гораздо лучше.

– Ты можешь сфотографироваться, а полученную сумму отдать на благотворительность.

– Не шути об этом, пожалуйста. Это же моя жизнь. Жизнь моего ребенка. – Она смахнула несколько слезинок. – Вот почему Паркер пытался связаться со мной с утра! Я-то думала, он будет ругаться из-за Джордана, и не стала разговаривать с его секретаршей, с этой Шейлой, как ее… – Брук прижала пальцы к вискам – голова у нее сразу же разболелась.

– Маккей, – закончила Бриттани предложение. – Шейла Маккей.

– Да, верно. – Она снова взглянула на газету. – Интересно, Джордан уже в курсе? Проклятье! Что я такое говорю? Разумеется, он в курсе. Мистер Совершенство не может проспать и пропустить новости.

– Эмилио уже отправился повидаться с Джорданом и удостовериться, что у него не взорвется голова от всего этого.

Брук смахнула еще одну слезинку. Как ужасно, когда собственная жизнь выходит из-под контроля!

– Любопытно, кто из материнской прислуги продал этот рассказ газетчикам?

– Это мог быть кто угодно. За последние три недели у нас перебывала толпа людей, ведь идет подготовка к свадьбе.

– Прости, что я добавляю тебе хлопот, ведь у тебя сейчас должно быть самое счастливое время…

– Тшш. Мы говорим не обо мне. Но если честно, то я рада оказать поддержку.

– Спасибо, что пришла ко мне. С братьями мне придется нелегко, а о матери я даже думать не в состоянии. – Брук передернуло.

– Ну, конечно, я с тобой. В любом случае я твоя должница. Помнишь, как газетчики напечатали фотографии, где я с шофером, а ты сказала матери и отцу, что это была ты? Ты никогда не попадала в переделки, так что тебя только отругали. А у меня бы отобрали машину.

Брук грустно улыбнулась.

– У шофера было такое выражение лица! Это дорогого стоит.

– Кроме шуток. Раз он не мог различить нас с тобой, он меня не заслужил.

– Чертовски верно. – Брук снова вспомнила ту ночь, когда они с Джорданом зачали ребенка. Он-то точно знал, которая из близняшек перед ним. И все же… – Для меня все слишком быстро меняется.

Бриттани взяла Брук за руку.

– Когда мы с Эмилио поженимся, им будет проще смириться с тем, что придется принять всех Джеффризов в семью Гаррисонов. Может быть, однажды даже «Гаррисон инкорпорейтед» сольется с «Джеффриз бразерс инкорпорейтед».

– Может быть. – Брук заставила себя улыбнуться, хотя ей хотелось закричать. Даже ее родная сестра говорит об отношениях их семей в терминах деловых переговоров.

В конце недели Джордан задумался о том, почему он еще не приступил к подготовке свадьбы. Он старался спокойно принять то обстоятельство, что их отношения с Брук стали достоянием гласности. Ужин в пятницу вечером в ресторане его брата он рассматривал как шаг вперед.

Конечно, статьи в газетах не порадовали Брук, но, как он и рассчитывал, давая своему секретарю указание слить эту историю газетчикам, она перестала заботиться о том, чтобы все держать в секрете. Они начали открыто встречаться на людях.

И еще Джордану следовало бы сосредоточиться на бизнесе – предстояло открытие отеля «Виктория». У него была куча работы и телефонных сообщений, которыми пора было заняться. Правда, по крайней мере, пять из них он мог оставить без внимания – это были сообщения от его бывшей девушки. Проклятье, она довольно настойчива! Когда она позвонила ему вчера, он сказал, что теперь встречается с другой. Но раз девушка не понимает слов, увеличение дистанции между ними будет лучшим выбором. Секретарь просто скажет ей, что он недоступен.

Джордан выкинул из головы свою бывшую любовницу, отправив ее в прошлое, не испытывая при этом ни малейшего сожаления. Его расчеты и намерения были обращены в другую сторону, и все уже начали это замечать. Эмилио даже как-то поймал Джордана на том, что он нетерпеливо посматривает на часы во время затянувшихся до вечера деловых переговоров.

Разумеется, Джордан и не собирался скрывать свое влечение к ней. Поэтому однажды вечером он пригласил Брук поужинать в ресторане Бриттани, а в другой раз – в клубе ее брата Адама. Он хотел бывать там, где обретается ее семья. И уж конечно, репортеры повсюду следовали за ними, щелкая фотоаппаратами.

И все же, несмотря на все его усилия, Гаррисоны, за исключением Бриттани, принимали его с арктическим холодом. Это неодобрение начинало потихоньку раздражать.

Джордан хотел насладиться вечером пятницы вдалеке от ее семьи, без того чтобы думать о следующем воскресном обеде у Гаррисонов. У него все еще ныла челюсть с прошлого собрания… Возможно, он и Брук смогут пережить еще один семейный обед, если он придет туда с планом получше, чем в прошлый раз, если изменит тактику отвоевания Брук у ее семьи?

Джордан подождал, пока официантка закончит убирать со стола, и взял Брук за руку.

– Хочешь, улетим на Багамы, подальше от папарацци?

Глаза у нее загорелись, словно в них разом отразились все свечи.

– Да.

Он погладил большим пальцем ее мягкую ладонь.

– Навестим твою недавно обретенную сестру?

– Конечно, да. – Уютная обстановка ночного клуба и тихая музыка заметно успокоили ее.

Он погладил еще раз нежную кожу и посмотрел на чудесный маникюр.

– И разрубим этот узел!

Она отдернула руку.

– Нет!

Он продолжал улыбаться и снова взял ее за руку, прикоснувшись губами к ее пальцам.

– Нельзя винить парня за попытку. Она сузила глаза.

– Я могу перестать встречаться с парнем, который меня не слушает.

– Ты хочешь, чтобы мы расстались после замечательной недели, что у нас была, только из-за того, что я хочу на тебе жениться?

– Не желаю, чтобы мной манипулировали! Умный мужчина умеет слушать.

– Я задал тебе простой вопрос, на который ты ответила. Я подожду.

– Мои родители жили в браке без любви. Это разрушило их и причинило боль всем нам. Ты никак не можешь понять этого…

Итак, он не перестарался. Брук только что поделилась с ним очень важными сведениями. Все идет хорошо. Значит, свидания можно продолжать. Использовать ее сестру Кэсси, которая жила на Багамах. Пусть романтические острова сделают свою волшебную работу.