Текст книги "Звезды над океаном"

Автор книги: Кэтрин Манн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Кэтрин Манн
Звезды над океаном

ПРОЛОГ

Июль, за пять месяцев до описываемых событий

Брук Гаррисон впервые за двадцать восемь лет своей жизни решила выпить.

Она сидела в баре «Гаррисон Гранд-отеля». Потянувшись через полированную стойку тикового дерева, Брук взяла бокал вина. Было заметно, как дрожит у нее рука. И не мудрено – после такого нелегкого дня, когда прочли завещание ее отца, и она узнала о его тайной жизни.

– Спасибо, – сказала она, украдкой взглянув на именную табличку бармена, – Доналд.

– Пожалуйста, мисс Гаррисон. – Пожилой бармен прошелся салфеткой по барной стойке с той же ловкостью, с какой пианист проходится по клавишам. – И прошу вас принять мои соболезнования по поводу кончины вашего отца. Нам его будет не хватать.

Его не будет хватать многим, во всяком случае, большему числу людей, чем она думала.

– Мы все благодарны за любые добрые слова. Спасибо вам еще раз.

– Разумеется. Скажите мне, если понадобится что-нибудь еще.

Что-нибудь еще? Она была бы рада выбросить весь этот ужасный день и начать его заново. Или хотя бы перестать думать о случившемся, тем более говорить. Она уже оставила без внимания четыре голосовых сообщения от секретарши ее брата Паркера.

В задумчивости Брук попивала вино маленькими глоточками и смотрела на колеблющееся пламя свечей, просвечивающее через бокал с шардонне. Где-то в бокале и таился ответ на вопрос о причинах, по которым ее мать не ладила с ней и по которым отец вел вторую, тайную, жизнь до самой смерти.

Горькие пьяные слова матери, произнесенные утром во время оглашения последней воли Джона Гаррисона, снова и снова отдавались эхом у нее в голове: «Сукин сын вдосталь позабавился. Я рада, что он умер!»

Чертовски странный способ узнать, что у Гаррисона было не пять, а шесть отпрысков! Вдобавок к трем братьям и двум сестрам-близнецам, похожим друг на друга как две капли воды, у Брук обнаружилась незаконнорожденная сестра, живущая на Багамах. Сестра, о которой отец при жизни и словом не обмолвился. Он устроил так, чтобы новость услышал весь немалый клан Гаррисонов, включая и саму Кэсси Синклер – вновь обретенную сестру, – лишь после его ухода в мир иной.

Не то чтобы Брук беспокоилась из-за наследства, но предательство отца потрясло ее.

Вокруг раздавался звон бокалов, звучали голоса людей, более счастливых, чем она. Ей же все это веселье ни к чему. Особенно старательно она избегала встречаться взглядом с двумя мужчинами, которые пытались привлечь ее внимание.

Брук снова поднесла к губам хрустальный бокал на длинной ножке. Она знала, что вино такое же первоклассное, как все здесь – и свежие цветы, и крахмальные скатерти.

Всю жизнь она винила мать за то, что отец то и дело уезжает в деловые поездки. Из-за пьянства жены ее чудесный папочка не любил бывать дома. Но теперь Брук не могла не спрашивать себя: может, это из-за отца ее мать была несчастна?..

Но как распутать весь этот клубок сейчас, когда она оплакивает потерю самого важного человека в своей жизни? Все в отеле напоминало о нем. Казалось, здесь на всем лежит отпечаток его личности – на люстрах под сводами, на каждой колонне Брук провела пальцем по ободку своего наполовину опустевшего бокала. Из-за материнского пристрастия к алкоголю она никогда не позволяла себе даже бокала вина. Но сегодня все не так, как обычно.

Ее взгляд остановился на мужчине, который шел через арочный проем и который был последним в списке тех, кого Брук ожидала увидеть, но кого узнала мгновенно. Их семьи годами соперничали в бизнесе, и с тех пор, как Джордан Джеффриз унаследовал все после смерти своего отца, соперничество только усилилось.

Что же привело сюда Джордана в этот час?

Брук заставила себя трезво взглянуть на это неожиданное появление. В отель, принадлежащий ее брату Стивену, он пришел, чтобы оценить возможности соперника.

Джордан Джеффриз стал обходить холл с какой-то ленивой грацией льва. Хотя подождите-ка! Ленивая – неправильное слово. Рассуждай, как твои братья и сестры! Джеффриз нарочно старается, чтоб его повадка выглядела ленивой. Это даст ему преимущество, если он наткнется на кого-нибудь из ее семейства, думала она, не в силах отвести взгляд от его мускулистой фигуры.

Этот человек ей враг, но как он хорош… Впрочем, Джордан все равно был для нее запретным плодом. Семья бы этого не одобрила. Ее старшего брата Паркера осудили даже за то, что он как-то провел деловую встречу с Джорданом. И Брук, как семейный дипломат, потратила немало усилий, стараясь сгладить эту размолвку. Жаль, что ей это так и не удалось. Клан Гаррисонов раскололся.

В ушах снова зазвучал голос матери: «Сукин сын… Я рада, что он умер!»

Бармен отвлек ее от размышлений вопросом:

– Могу я предложить вам еще что-нибудь, мисс Гаррисон?

Вдруг ей в голову пришла одна мысль.

– Да, Доналд. Вы действительно можете кое-что сделать для меня. Пожалуйста, передайте вон тому джентльмену, – она показала на Джордана, – что вся его выпивка сегодня – за счет заведения.

– Разумеется, мисс Гаррисон. – Бармен с понимающей улыбкой направился в другой конец бара вдоль ряда подвешенных вверх донышками бокалов. Там он наклонился к Джорджану, передавая ее слова.

Брук ждала. Что он подумает? Скорее всего, ничего, кроме того что кто-то из Гаррисонов заметил его присутствие в их баре. Да и помнит ли Джеффриз ее вообще? По идее, должен бы. Такому ловкому дельцу следовало бы знать всех Гаррисонов. А вот вопрос получше – отличит ли он Брук от ее сестры-близняшки?

Теперь он посмотрел в ее сторону. Она встретила его взгляд и даже в этом неярком свете оценила синеву его глаз. В его ленивой улыбке появилась заинтересованность. Джордан взял свой стакан и, лавируя между местными завсегдатаями, направился прямиком к ней. И вот его стакан уже занял место на стойке рядом с ее бокалом.

– Не ожидал такого теплого приема от Гаррисонов. Вы уверены, что не велели бармену подсыпать мне яду, Брук?

Значит, узнал. Или просто угадал?

– Как вы узнали, что я – не Бриттани? Продолжая смотреть ей в глаза, он протянул руку и почти коснулся ее затылка, где из узла волос постоянно выбивались непослушные пряди.

– Из-за этого. Эти капризные локоны – примета Брук.

Он и в самом деле узнал ее. А ведь даже отец иногда путал близняшек.

В этот миг Брук поняла, что в ней больше гаррисоновской решительности, чем можно было заподозрить. Она подняла бокал в безмолвном тосте.

Она всегда хотела Джордана Джеффриза. И сегодня вечером – пусть ее семейка катится к черту! – она его получит.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Настоящее время

– С Рождеством! У меня будет ребенок. Твой ребенок. – Брук Гаррисон репетировала, стараясь найти верную интонацию, прежде чем отец ее ребенка переступит порог ее кабинета.

А произойти это могло в любую минуту.

Она откинулась на спинку кресла, сидя за своим металлическим столом, откуда управляла семейной компанией «Сэндс кондоминиум девелопмент».

Проклятье! Время бежало быстрей, чем огоньки на рождественской елке, поставленной в углу кабинета, а она все еще не знала, как лучше всего сообщить Джордану о надвигающемся отцовстве.

– Я беременна от тебя. – Она попробовала другой вариант. – Противозачаточные не сработали. Возможно, это произошло, когда мы вместе принимали ванну…

– Хмм… – Она покачала головой. Это было неосторожно – вспоминать, как они купались с Джорданом. Брук отбросила назад пышную гриву вьющихся локонов. А ведь она – менеджер крупной компании! Казалось бы, могла бы быть более осмотрительной.

Вот только иногда это не получается… «Я в ожидании…» В ожидании чего? Нет, так не годится!

Она сбросила лодочки, они уже давно жали ей начавшие опухать ноги.

Хорошо еще, что Брук всегда была загорелой, поскольку жила на южном побережье Майами благодаря этому она могла не надевать колготки.

Ей нет никаких оправданий, почему она не подготовилась. С тех пор как она выложила новость о своей беременности на семейном обеде, об этом узнают все, это всего лишь вопрос времени. Рано или поздно ее будущий зять проговорится своему брату и заодно деловому партнеру. То есть Джордану Джеффризу.

Наконец секретарь доложила, что самый главный деловой соперник ее семьи хотел бы увидеться с ней.

Джордан не распахнул дверь с силой и не ударил ею об стену. Ему в том и нужды не было. Появление этого мужчины в сером костюме произвело на Брук впечатление, похожее на удар каменного тарана в стену. Совершенство его облика странно контрастировало с ее воспоминаниями о той головокружительно жаркой ночи, которую они провели вдвоем…

Замок щелкнул. Она вздрогнула. Его ребенок толкнулся у нее в животе.

Взглянув на нее, Джордан быстрыми шагами пересек комнату. Его чеканное лицо было непроницаемо, как маска. Она смотрела на копну его светлых волос и вспоминала, как рассыпались эти непокорные пряди под ее руками… Он наклонился и сразу же выпрямился, держа в руках ее туфли. Ветерок от его быстрого движения донес к ней слабый аромат мужского лосьона. Ей припомнилось, как напоследок она прижимала к своему лицу подушку, чтобы еще раз ощутить его запах, прежде чем покинуть его. Она оставила его спящим.

– Здравствуй, Брук. – Он поставил одну туфлю на стол, но вторую лодочку из черной кожи продолжал сжимать в руке. – Пожалуйста, не вставай ради меня.

– Ну, раз мои туфли у тебя, думаю, я останусь сидеть.

И скрою за столом свой увеличившийся живот. Ненадолго, конечно, но все-таки хоть какое-то подобие контроля над ситуацией.

В конце концов, он не кричит, но ведь у него было время освоиться с известием о ее беременности. Ей только нужно удостовериться, что Джордан знает и верит – этот ребенок от него.

Внезапная мысль поразила Брук. Что, если ее сообщение семье о беременности в присутствии Эмилио, брата Джордана, было с ее стороны неким пассивно-агрессивным способом оповестить его самого? А она-то считала себя деловой женщиной со здравым смыслом, которая честно заработала место в семейной корпорации и в личной жизни избегает любых конфликтов!

Уклонилась ли она от удара? Или только сделала все хуже? Брук попыталась прочесть ответ на лице Джордана, но оно сохраняло ничего не означающее выражение, как у игрока в покер. Он поглаживал большим пальцем ее лодочку, и, боже мой, этот простой жест заставил ее задрожать от томительного желания снова почувствовать его прикосновения… Должно быть, это гормональное.

Брук где-то читала, что в среднем триместре беременности чувствительность обостряется.

– Я беременна, – выпалила она. Вот вам и достойная, тщательно отрепетированная речь!

– Я слышал об этом. – Он, не мигая, смотрел на нее голубыми глазами.

– Ребенок от тебя.

– Разумеется, – процедил Джордан.

Вот самонадеянный тип! Но какой сексуальный… Дух противоречия взыграл в Брук, и все благие намерения разом улетучились.

– А почему ты так уверен?

– Потому что ты мне сказала. – Он обогнул стол и поставил ее лодочку на коврик для мышки. – Знаешь, почему мне удалось удвоить отцовское состояние? Потому что я знаю, кому верить, а кому нет.

– Ты просто невероятно самоуверен!

– До сих пор ни разу не ошибался, Брук, – пожал он плечами. – Я думаю, что это произошло той жаркой ночью… Мы были не очень-то осторожны. – Теперь его бархатный взгляд излучал чувственность.

Она сглотнула.

– Угу. И я так думаю.

Он заправил ей за ухо выбившуюся прядку.

– Во всяком случае, твои чудные карие глаза, в которых отражается душа, не лгут.

Она заставила себя смотреть прямо ему в глаза.

– Хочешь сказать, я простушка?

– Хочу сказать, ты хороший человек. Гораздо лучше, чем я, по правде говоря. – Он положил руку на кожаную папку, которую она приготовила для встречи. – Кроме того, что бы ты выиграла? Ничего.

– А-а-а… Значит, твое доверие основано на логике, а не на мистическом умении читать по глазам?

– Брук, не заговаривайся.

Говорунья Брук. Так называл ее отец, когда она начинала нервничать. Но она немало поработала над тем, чтобы выглядеть спокойной, – слишком хорошо помнила пьяную бессвязную болтовню матери.

Джордан прав. Она заговаривалась – и все из-за глупого, нелепого смущения. Это уже чересчур.

Она оттолкнулась от стола и вместе с креслом отъехала назад, открывая его взгляду свободное зеленое платье, облегающее живот.

Вот это да! У Джордана пересохло во рту.

Ему приходилось слышать о «сиянии беременных» от друзей и коллег, но до сих пор он совершенно искренне думал, что это чепуха.

Молочная кожа Брук светилась, к ней хотелось прикоснуться. Мягкие каштановые волосы переливались, и он был готов поклясться, что с тех пор, как видел Брук в последний раз, они стали еще шелковистей.

И наконец, его взгляд обратился к округлой выпуклости ее живота, где рос ребенок. И что-то первобытное шевельнулось в глубине его души.

Это его ребенок!

С первого мгновения, когда он услышал о предполагаемой дате родов, Джордан знал, что ребенок от него. Но видеть подтверждение своими глазами, прямо перед собой, смотреть на Брук, у которой в животе – его ребенок…

Он почувствовал совершенно новую связь с этой женщиной и той жизнью, которую они создали вместе. Он не собирался оставаться в стороне и не позволит никаким заносчивым Гаррисонам с их семейной круговой порукой отодвинуть себя от воспитания ребенка.

Джордан посмотрел на подбородок Брук, отмеченный характерной гаррисоновской ямочкой. И пусть его считают железным бизнесменом во всем, что касалось дел компании «Джеффриз бразерс инкорпорейтед», но с Брук он будет вести себя по-другому. Джордан решил, что ей будет приятно узнать, как его потрясла новость.

Он присел на край стола и глубоко вздохнул.

– Черт, Брук, это просто здорово!

Ее широкая улыбка показала ему, что он не ошибся. Она положила руку на свой выпуклый живот.

– Сама все никак не привыкну. Поэтому до сих пор и не говорила тебе.

Неподходящий момент, чтоб напоминать, что она, тем не менее, успела сообщить об этом всей семье. Упрекать Брук означало ничего не выиграть и рисковать всем.

– Единственное, что важно, – это что мы сейчас здесь вместе.

Вместе. Это слово всколыхнуло воспоминания об их совместной ночи. Джордану хватило одного взгляда на Брук, чтобы его охватил жар.

Ну, а почему бы не обернуть в свою пользу то влечение, которое он испытывал к Брук?

Он протянул руку, чтобы отвести с ее лица непокорный локон, и чуть помедлил, лаская его пальцами, потом слегка провел тыльной стороной ладони по ее щеке – кожа была такой же мягкой, как волосы.

– Джордан, – начала она, и между бровями обозначилась морщинка – предвестница спора, которого он хотел избежать. – Я понимаю, все может усложниться, но мои юристы свяжутся с твоими, чтобы…

Он склонил голову и приник к ее губам. Вкус был соблазнительный, мятный…

Мята – что-то новое. А вот соблазн он помнил по той судьбоносной ночи пять месяцев назад, когда их тропки пересеклись в «Гаррисон Гранд-отеле». В то время он занимался строительством своего отеля «Виктория», а туда зашел, чтобы осмотреть владения противника по бизнесу.

Конечно, он встречал Брук и прежде, но было что-то особенное в ней той ночью, какая-то уязвимость, которая привлекла его. И раньше, чем он смог оценить свое решение, они уже поднимались на лифте в апартаменты.

Губы и языки заново узнавали друг друга. Да, он прекрасно помнил это ощущение, так же как и ее грациозную спину под его руками. Прикосновение ее пальцев к его плечам…

Но он не может терять контроль над собой.

Джордан оторвался от губ Брук и прижал к груди ее голову, словно стараясь утихомирить, бешено колотящееся сердце. По ее прерывистому и горячему дыханию он понял, что она возбуждена не меньше, чем он, и это отнюдь не помогло ему успокоиться.

Его руки продолжали скользить по ее спине. Ему предстояло нелегкое время – ухаживать за ней и в то же время готовиться к открытию отеля «Виктория», который уступал «Гаррисон Гранд-отелю» в размерах, но должен был превзойти его в роскоши – и привлечь ту же клиентуру. Черт побери, он честно заработал свою репутацию безжалостного дельца!

Ему понадобится тот же драйв, чтобы завоевать ее. Не только из-за ребенка, но и потому, что Джордан знал: влечение, которое вспыхнуло между ним и Брук, – большая редкость. На самом-то деле он не мог вообразить себе другой женщины, которая одним прикосновением руки воспламеняла бы его, как это делала она. Это не удавалось даже девушке из «Плейбоя», с которой он встречался раньше и с которой порвал сразу же после ночи Брук.

Джордан наклонился к ее уху.

– Никаких юристов. – Он прикусил ей мочку, нежно играя с бриллиантовой сережкой. – Только судья, два кольца и букет. – Его рука скользнула ниже, чтоб ощутить округлую наполненность. – И все это – к концу недели, потому что у нашего ребенка должны быть женатые родители.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Выйти за него замуж? Он что, с ума сошел?

Или, может быть, это она сошла с ума?

Брук высвободилась из его объятий и попыталась восстановить равновесие на своем кресле на колесиках. Разумеется, поцелуи Джордана кружили ей голову, именно поэтому она и поторопилась сбежать из его постели пять месяцев тому назад.

– Выйти за тебя замуж?

– Ну, конечно. – Он пропустил между пальцев постоянно выбивающуюся прядку ее волос. – В этом есть смысл. Ты носишь моего ребенка. Наши семьи уже достаточно соперничали… Это не очень-то подходящее окружение для ребенка. А теперь, когда Эмилио помолвлен с Бриттани, все, наконец, стало меняться к лучшему. Мы можем упрочить положение, поженившись и полностью объединив наши корпорации.

Вот, значит, как! А она-то уж начала думать, что у него есть сердце, пока он не дошел до этих слов – наши корпорации! Брук встала с кресла так резко, что оно откатилось назад, и прошла мимо Джордана к рождественской елке, а потом обернулась.

– Дать тебе адрес клуба, куда ты можешь отправиться со своими пещерными замашками?

– Тебе нужна романтика? – Голубые глаза сузились, веки слегка опустились, сделав взгляд чувственным. – Могу обеспечить тебе романтику. Просто я подумал, что практичная женщина вроде тебя должна оценить трезвый подход к делам.

– Здорово, мистер Ромео Инкорпорейтед! Вы уже обеспечили мне массу романтики пять месяцев назад, большое спасибо.

И все-таки она не могла не откликнуться на исходящий от него жар.

– Тогда ответь на мой вопрос.

– Нет! – Она скрестила руки на груди. – Я не выйду за тебя.

Он открыл рот от удивления.

– Будь благоразумен, Джордан. Мы едва знакомы, – пояснила Брук.

– Мы знакомы много лет.

– Да, как деловые партнеры, которые встречаются на переговорах в ресторане. – Удивительно только, как запомнились ей все эти встречи. Она всегда обращала на него внимание.

Он приподнял ее туфлю и стукнул каблуком по коврику для мышки.

– А потом ты вдруг решила избегать меня.

– Потому что я была не готова сообщить тебе о ребенке. – Она решила, что незачем объяснять ему, что заставило ее сбежать от него.

– Или потому, что ты не знала, как справиться с той страстью, что вспыхнула между нами?

Да, интуиция у него развита лучше, чем она думала.

– То же самое можно сказать и про тебя. – Может, так ее гордость будет меньше страдать из-за того, что он не ринулся разыскивать ее.

– Я звонил.

– Неделю спустя. – Это снова был голос гордости.

Он оставил ее туфлю в покое, и его сузившиеся глаза блеснули.

– Ты сама сказала мне держаться подальше. Предполагалось, что я не буду обращать на твои слова внимания? Может быть, когда ты говоришь, что не выйдешь за меня, мне тоже не обращать на это внимания?

Он был не из тех, кого можно взять голыми руками. Ничего удивительного, что ее старший брат сообщил, какое пугающее предложение сделал Джордан на переговорах. И это все усложняло – тот факт, что отец ее будущего ребенка пожелал иметь контрольный пакет ее семейной компании. Женитьба на Брук означала то самое вторжение в дело Гаррисонов, к которому он всегда стремился.

– Нет, Джордан. Я не выйду за тебя. Мы ничего не знаем друг о друге, ничего, что находится за пределами спальни. А потрясающий секс и общие деловые интересы – это слишком хрупкий фундамент для брака. Это нечестно по отношению к нашему ребенку.

– Ну, тогда ладно. – Он улыбнулся. Ох, как же он улыбнулся! А потом соскользнул с края стола и направился к ней. – Давай тогда узнаем друг друга лучше. Ради нашего ребенка. Мы будем связаны с ним на всю оставшуюся жизнь. Сейчас время Рождества. Давай отпразднуем и используем это время для того, чтобы построить прочный фундамент наших отношений.

– Логично.

– Ну, вот и хорошо. – Он кивнул и направился мимо нее к двери.

Это все? Никаких поцелуев? Ни одной попытки уговорить ее выйти за него?

– Джордан?

Он остановился и обернулся:

– Я приглашаю тебя на свидание сегодня вечером в восемь.

И дверь за ним закрылась.

Тем же вечером в шесть тридцать Брук остановила свой БМВ в конце пальмовой аллеи на площадке перед отелем «Виктория» – восемь впечатляющих этажей стекла и бетона на берегу.

Рабочие должны были все закончить к этому вечеру. Из мимолетной беседы с Эмилио она знала, что Джордан открыл офис в уже отделанных апартаментах, откуда ему были видны последние строящиеся этажи отеля, и что обычно он задерживался там допоздна. Это строительство было его любимым проектом, так что он, без сомнения, стремился проводить там все свободное время, чтобы приглядывать, как идут дела.

Может, удастся пройти незамеченной? Она надела темные очки. Кроме того, никто и не ожидал увидеть здесь Гаррисонов. Миру еще предстояло узнать об ее отношениях с Джорданом – но не раньше, чем она сочтет момент подходящим.

А пока что она позаботится о безопасности.

Брук вытащила мобильник и набрала прямой номер Джордана, который он оставил ей пять месяцев назад, номер, который она хотела набрать, по меньшей мере, сотню раз…

– Джордан?

– Брук, ты ведь не собираешься отказаться?

– Кто сказал, что я не приду на свидание? – парировала она. Он думает, что знает ее. Что ж, она его удивит. – Я внизу.

– Внизу где?

– У отеля «Виктория». Скажешь охраннику, чтоб пропустил меня?

Секундное замешательство означало только одно – ей действительно удалось удивить его.

– Я сейчас спущусь.

И в самом деле, не успела Брук выйти из машины, как Джордан уже спешил ей навстречу. Она придержала корзинку для пикника и распахнула дверцу.

Он быстро подошел к ней, посмотрел на корзинку.

– Я заказал на восемь тридцать столик в ресторане.

– Не могу так долго ждать, я проголодалась. – Она вышла из машины и встала напротив него, так что корзинка оказалась между ними. – Ты же не будешь морить ребенка голодом?

Он тронул пальцем ямочку на ее подбородке.

– В какую игру ты играешь?

– Не хочу никуда идти. Я устала, у меня ноги болят. Я хочу спокойно поужинать и отдохнуть без толпы любопытных.

– Ну что ж, это честно, – согласился он. – Тогда пойдем.

Он забрал корзинку и повел ее ко входу в отель.

Брук ощутила волнующее прикосновение его руки у себя на талии, но в то же время не могла не признаться, что ей ужасно любопытно осмотреть изнутри отель, который собирался соперничать с «Гаррисон Гранд-отелем».

Никаких сомнений, этот отель предназначался для той же клиентуры, что и ее семейное предприятие, но поражал своей отделкой. «Гаррисон Гранд» был выдержан в белых тонах, отделан дорогими сортами дерева и мрамора, с деталями из блестящей стали. «Виктория» могла похвастаться отделкой в красно-желтой гамме с медью. Вишневое дерево и мрамор задавали основную тему, изысканную, какую-то декадентскую.

Но о мраморе лучше не думать, от этой мысли полшага до воспоминаний о мраморной ванне, в которой ей довелось побывать однажды…

Двери лифта распахнулись, вместе с Джорданом они вошли внутрь, и от воспоминаний стало некуда деться. Правильно ли она поступает? Брук старалась не смотреть на него, но зеркальные стены делали это невозможным.

– Твой отель очень красив.

– Это ты очень красива.

– А тебе не удастся припереть меня к стене так запросто, Ромео.

Его тихий смех еще отдавался у нее в ушах, когда они вышли из лифта. Джордан взял ее за локоть и направил к двойным дверям в конце коридора. Он повернул ключ – и Брук оказалась совсем не там, где ожидала.

– Я думала, мы поужинаем у тебя в кабинете. А вовсе не в гостиной, откуда со всей очевидностью дверь вела в спальню.

Весь самоконтроль был тут же утрачен. Брук отчаянно хотелось устроиться на какой-нибудь мягкой софе цвета заварного крема и бургундского вина из тех, что стояли в просторном холле. А еще лучше – сбросить туфли и растянуться на кушетке возле стеклянной стены, внутри которой бесконечным водопадом текла аквамариновая вода.

– Я здесь живу и работаю, пока отель достраивают. Это экономит время, не надо приезжать по каждому поводу. – Джордан ослабил узел галстука и вытянул его из-под воротничка.

Это медленное скольжение шелка по хлопчатобумажной ткани рубашки заставило ее ощутить какое-то странное движение внутри, не имевшее никакого отношения к акробатическим упражнениям ребенка.

– Ну ладно, могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Я принесла воды и… э-э… Ах да, еще молоко.

Пусть посмотрит, на что это похоже – жить с ней. Никаких ночей в баре. Разумеется, он всегда может наведаться в свой мини-бар и приготовить себе какой-нибудь напиток.

Он протянул руку.

– Я выпью воды.

Она открыла корзину и извлекла бутылку минеральной воды, разлила в два хрустальных бокала со льдом из мини-бара и украсила дольками лимона. Когда Брук закончила, он стоял в дверях с телефоном в руках.

– Отменяю наш заказ в ресторане Эмилио.

– Эмилио? – Рот наполнился слюной при воспоминании о замечательной кубинской кухне, которую предлагали в «Эль Дьябло». Зависеть от вкусовых капризов, продиктованных гормонами, бывало временами утомительно. Она прикусила нижнюю губу и посмотрела на свою корзинку с… Брук даже не могла припомнить, что там внутри.

Джордан прикрывал рукой микрофон телефона.

– У меня однажды работала беременная ассистентка. Она ела на завтрак чизбургеры – каждый день в течение месяца. Уверяла, что все остальное никуда не годится. Знаешь, мы можем отложить твою корзинку и заказать в «Эль Дьябло» еду с доставкой на дом – ради ребенка.

– Ладно. – Брук поторопилась согласиться, пока ее гордость не взяла свое.

– Принято.

Он передал по телефону ее заказ, то же самое попросил и себе. Наконец отключил телефон. Снял и повесил пиджак на деревянную спинку кресла.

Из-за приоткрытой двери в соседнюю комнату можно было разглядеть широкую кровать…

Она принялась разглядывать фотографии на стенах. Все они представляли собой разные этапы строительства отеля. Все, кроме одной маленькой фотографии возле компьютера… Ей захотелось рассмотреть ее поближе, но Джордан отвлек ее.

Держа в одной руке стакан, другой он притронулся к ее локтю:

– На балкон?

Поскольку она могла поклясться, что он произнес это с интонацией вопроса, а не указания, то решила согласиться.

– Можно и на балкон.

Благослови его Господь, он позаботился даже о том, чтобы подставить ей под усталые ноги скамеечку, когда она устроилась. Сидя на балконе, они любовались закатным светом угасающего дня. Кажется, Джордан решил соблюсти все положенные ритуалы.

Откинувшись в кресле, она вздохнула – открывшийся вид был прекрасен. Волны одна за другой набегали на побережье, совершенно безлюдное, поскольку частный пляж был пока что закрыт.

– Первоклассная недвижимость.

– Спасибо.

Красота пустынного ландшафта завораживала. Но скоро здесь появятся люди, множество людей.

– Никому бы и не понадобились успокоительные, если бы можно было все время смотреть на такой мирный пейзаж.

– Тебя что-то беспокоило в последнее время?

Она положила руку на живот.

– Я счастлива, что у меня будет ребенок. Не пойми меня неправильно, но поначалу меня это напугало. – У нее перед глазами был не слишком-то положительный пример материнства.

– Я бы хотел, чтоб ты поделилась со мной…

– От одной мысли о том, что ты узнаешь, меня начинало подташнивать. – Она расстегнула заколку, и океанский бриз радостно подхватил ее рассыпавшиеся волосы.

– Я что, такой страшный?

– Не страшный. Напористый. – Это звучало получше.

– Ты так же дипломатична, как вся твоя семья, – заметил он сухо.

– Похоже, это не комплимент.

Он помолчал, отвернувшись к океану, над которым зависли чайки в поисках вечерней добычи.

– Что же я сделал, чтоб вызвать такой сильный страх? Ты мне так долго ничего не говорила о нашем ребенке. И после того, как меня держали в полном неведении, я пришел прямо к тебе – без всяких упреков, хочу заметить.

В этом был резон. Она посмотрела на свои ноги, скинула лодочки и пошевелила пальцами.

– Ну, я прошу про…

– Подожди, я еще не закончил, – он поднял руку, – потом я сделал эту ужасную непростительную вещь, сделал тебе предложение. И после того, как ты меня с ходу отвергла, я пригласил тебя на свидание. – Он потер лоб. – Черт возьми, да я же совершеннейший болван!

– Ладно, ладно, ты прав. Ты был более чем честен, а я была не права, что не сказала тебе раньше. Я прошу прощения, и говорю это искренне. Все дело в том, что мне нужно было время, чтобы освоиться с изменениями, но вот я сейчас здесь, с тобой. И неважно, чем закончатся наши свидания, ты всегда будешь принимать участие в жизни нашего ребенка, если это то, чего ты хочешь.

– Можешь ни секунды не сомневаться!

Его твердая решимость отозвалась в ней дрожью вдоль позвоночника, и она положила руки на живот.

– Когда Эмилио сообщил тебе про мою беременность, ты рассказал ему о нас?

Он покачал головой и откинулся в кресле, постукивая донышком стакана о колено.

– Я хотел вначале поговорить с тобой. – Тут его глаза широко раскрылись. – Так твоя семья все еще не знает, что отец – я? Даже твоя сестра-близняшка? Вот черт! Ты хорошо держишь секреты. Мне бы пригодился такой человек в компании.

– Поэтому я и не хотела появляться сегодня на людях. Чтоб скрыть беременность, я носила свободные платья и держалась подальше от людных сборищ, но живот у меня основательно вырос за последнюю пару недель. Если нас с тобой увидят вместе, нетрудно будет сделать выводы. Сначала я должна сообщить о нас семье.

– Ну, так сделай это! Созови семейный совет… Должно быть, он шутит! Он, в самом деле, хочет быть там, когда она объявит всем Гаррисонам, что связалась с Джорданом Джеффризом?!

– Вообще-то мы все собираемся каждое воскресенье, чтобы пообедать, так что это самое подходящее время.

– Отлично.

Проблема в том, что более подходящего времени не будет – для того, чтобы сказать всем про Джордана Джеффриза, главного делового противника Гаррисонов.

Она смотрела на мерцающие звезды, уже показавшиеся на небе, и надеялась, что ее сердце немного успокоится. В конце концов, она должна сохранять ясную голову. У нее впереди целый уикенд, чтобы побыть с Джорданом, а потом придется предстать перед семьей.