Текст книги "Сломленная (СИ)"
Автор книги: Кэтрин Коин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
– Можем тогда посмотреть что-нибудь, или, если хочешь, оставлю тебя одну и не буду напрягать.
– Ты не напрягаешь, – улыбаюсь, – вообще-то, ты единственный… с кем я сейчас хочу быть.
Тут же жалею о сказанном. Фраза прозвучала двусмысленно, и боюсь, чтобы Вова не воспринял ее не так, как надо. Но в ответ он только улыбается и включает ноутбук.
Почему-то рядом с этим парнем я забываю абсолютно обо всем. Проблемы и переживания уходят на второй план, когда он просто улыбается. Думала, что после случившегося не смогу больше никому доверять и никогда не подпущу к себе мужчину, но, глядя на Вову, понимаю, как ошибалась. Он не такой. Ему я доверяю. И уверена: он никогда не сделает мне больно.
Глава 18
– Ну, как тебе фильм? – спрашивает Вова, глядя на меня с легкой улыбкой.
После финальной сцены я еще несколько минут смотрю на экран ноутбука, пытаясь прийти в себя.
– Я ожидала такую концовку, но все равно жуть берет.
– Это ты еще ночью не смотрела, – смеется.
– И не буду! Кстати, действительно очень реалистично снято.
– Да, из-за этого мне и понравился фильм.
Мы устроились на кровати Вовы, поставив между собой ноутбук. За полтора часа просмотра фильма мне не раз приходилось сдерживать себя, чтобы не опустить голову парню на плечо. Чертовски сложно соблюдать дистанцию и не переходить черту.
– Но я так и не поняла, почему ты сделал эту татуировку, – указываю на его ногу.
– Просто стало интересно, почему выбрали именно такой символ для фильма. Оказалось, что режиссеров вдохновила руна Манназ, означающая человечность и независимость. Наверное, поэтому я ее набил.
– Теперь понятно, – улыбаюсь и на несколько секунд задерживаю взгляд на его губах.
Мне нравится улыбка Вовы и то, какими глазами он смотрит на меня. Возможно, я даже смогла бы его поцеловать, но стоит подумать о поцелуе, как в голове начинают мелькать воспоминания о чужих гадких и мерзких губах. Сумею ли я когда-нибудь перечеркнуть прошлое, переступить через страхи и начать новую жизнь? Я хочу узнать, что такое настоящая любовь, но… Вдруг опять разочаруюсь? Еще неизвестно, в каких отношениях сейчас Вова с Яной. Вряд ли он решит бросить ее ради меня.
– О чем задумалась?
Качаю головой и натягиваю улыбку.
– Да так… не важно.
По комнате разносится громкий рингтон телефона Вовы, от чего я невольно вздрагиваю. Взглянув на экран, парень сразу отвечает. Пока он занят разговором, пользуюсь случаем понаблюдать за ним: взгляд направлен в одну точку на полу, подбородок и щеки покрывает легкая щетина, брови слегка нахмурены, а губы… Закрываю глаза и считаю до пяти в надежде избавиться от наваждения и ярких воспоминаний.
– Это с работы, – говорит мне, завершив звонок, – просят срочно приехать. Оставайся, если хочешь. Илья с Ладой скоро должны прийти.
– Спасибо, но, наверное, мне лучше вернуться домой.
– Ладно. Тогда я тебя подвезу.
– Хорошо, – улыбаюсь, – спасибо.
Вова выходит из комнаты, а я остаюсь сидеть на его кровати. Обвожу помещение взглядом и подмечаю каждую мелочь, пытаясь найти хотя бы один предмет, принадлежащий Яне. Ничего. Ни одежды, ни женских журналов, ни расчесок или лаков для ногтей, даже фотографий нет. Абсолютно ничего, что указывало бы на присутствие женщины в этой квартире. Я знаю, что Вова с Яной жили вместе, но тогда почему здесь нет ни единой ее вещи?
Жду, пока Вова соберется. Вместе покидаем квартиру и вызываем лифт.
– Спасибо, что разрешил посидеть у вас, – решаю поблагодарить Вову, пока спускаемся вниз.
– Не за что благодарить, – на его лице играет легкая улыбка. – Тебе спасибо за компанию.
Я бы с радостью осталась с ним еще на несколько часов. Рядом с Вовой спокойно, и чувствую себя в безопасности. Кажется, будто одним своим присутствием этот парень медленно залечивает все мои раны. Даже утренний разговор с родителями уже не выглядит настолько критичным, чтобы убегать из дома. Мы должны все обсудить и прийти к единому мнению. Несмотря на то, что родители решили увезти меня из города, надеюсь, мне удастся их переубедить. Потому что только здесь я чувствую себя по-настоящему дома и могу дышать полной грудью. Хотя в данный момент это дается с трудом. Кажется, словно кабина лифта стала еще меньше и свободного пространства совершенно не осталось. Аромат мужского парфюма витает в воздухе и проникает в каждую клеточку моего тела, окончательно сводя меня с ума. Стараюсь смотреть куда угодно, только не в глаза Вовы и тем более не на губы. Взгляд невольно задерживается на его руках. Черная футболка тесно облегает бицепсы и широкие плечи. Если бы не воспоминания прошлых ночей, я бы не сдержалась. Еще никогда не испытывала такого сильного желания хотя бы прикоснуться к человеку.
Лифт, наконец-то, останавливается на первом этаже. Парень пропускает меня вперед, и, пока я иду к двери, не могу избавиться от создавшегося между мной и Вовой напряжения. Выйдя из подъезда, будто оказываюсь в другом мире. Меня кидает то в жар, то в холод, и я перестаю ощущать землю под ногами. Кажется, помимо страха, у меня развилась и паранойя.
– Ты в порядке? – слышу за спиной голос Вовы.
Словно выхожу из транса и встречаюсь с обеспокоенным взглядом серых глаз.
– Да, – обхватываю себя руками и медленно спускаюсь по ступенькам.
– Точно? – открывает переднюю дверь своей машины и продолжает внимательно смотреть на меня.
Если бы кто-то другой донимал меня подобными вопросами, я бы взбесилась. Но его забота мне приятна. С ним хочется быть слабой и беззащитной.
– Точно, – натягиваю улыбку и сажусь в машину.
Уже через несколько минут мы остановились возле моего подъезда. Впервые в жизни я пожалела, что живу совсем недалеко. Хочется растянуть время и подольше побыть рядом с Вовой. Удивительно, насколько с ним хорошо и спокойно, что даже нет желания возвращаться домой.
– Спасибо, что подвез, – поднимаю на него взгляд.
– Не за что. Если снова решишь сбежать из дома, знаешь, куда можешь прийти, – его глаза излучают тепло, и на лице играет легкая улыбка.
Киваю и выхожу из машины. Неожиданно для меня, Вова тоже покидает авто и вместе со мной идет к подъезду. Неужели решил проводить до квартиры? Видя мой недоуменный взгляд, объясняет:
– Я буду спокоен, когда ты окажешься в квартире.
Мне остается только улыбнуться, но внутри творится что-то невообразимое. Еще совсем недавно я мечтала хоть немного привлечь к себе внимание Вовы, а уже сегодня удалось провести с ним несколько часов наедине и он провожает меня домой. Мы заметно сблизились и, очевидно, перешли на новую ступень отношений. Шаг за шагом.
Но… готова ли я к серьезным отношениям? Да, мне нравится Вова, с ним спокойно, уютно и хорошо. Только после того, что случилось… мне страшно и больно одновременно. Не знаю, когда затянутся раны, но шрамы будут вечным напоминанием о самом ужасном дне в моей жизни. Хочу стать ближе Вове и в то же время боюсь настоящей близости. Несмотря на понимание того, что он не сделает мне ничего плохого, все равно опасаюсь открыть душу и сердце. Не хочу снова получить удар. Больше я не выдержу.
Пока мы поднимаемся в лифте, смотрю куда угодно, только не на Вову. Мне определенно нельзя надолго оставаться с ним в небольшом замкнутом помещении. Невыносимо находиться рядом с человеком, к которому тебя тянет с невероятной силой, и всячески сдерживать себя. Хочется дать волю себе и своим чувствам, но я будто скована стальной цепью.
Лифт останавливается на моем этаже. Я, наконец-то, покидаю кабину, оставляя Вову позади. На этот раз он не следует за мной.
– Еще раз спасибо, что подвез и проводил, – улыбаюсь парню и медленно пячусь в сторону квартиры.
Вова придерживает двери кабины, чтобы те не закрылись, и снова смотрит на меня своим пронзительным взглядом. Каждый раз, когда он так делает, в моих легких моментально заканчивается воздух. Чувствует ли он то же, что и я? Тянет ли его ко мне так же, как меня к нему?
– Пустяк. Главное, что ты в порядке.
На его лице нет и следа улыбки. Он действительно переживает, и это греет душу. Все-таки я небезразлична Вове. Надеюсь, когда-нибудь меня отпустят страхи и решусь перейти черту между нами.
– Пока? – спрашиваю неуверенно. Ужасно не хочется с ним прощаться.
– До встречи, – подмигивает и отпускает двери лифта.
Наблюдаю, как кабина захлопывается, и парень, занимающий все мои мысли, уезжает. Всего секунда. Вот он был, и вот его нет. Тут же становится грустно, одиноко и пусто. Не могу дождаться момента, когда снова увижу его.
Тяжело вздохнув, подхожу к двери квартиры и жму на кнопку звонка. Мама почти сразу открывает дверь и крепко обнимает меня.
– Извини, что убежала, – говорю, обнимая маму в ответ.
Знаю, родители желают мне только добра и страшно перепугались, когда я пропала. Поэтому мой сегодняшний поступок был большой глупостью.
– Все хорошо, – гладит меня по спине и отступает на шаг. – А где Лада? Она написала, что вы вместе.
– Ее на работу вызвали. Не переживай, я была с другом.
– С Вовой? – вижу, как мама сдерживает улыбку.
Наверное, удивление ярко выражено на моем лице. Как мама узнала о Вове? Может, увидела нас через окно? Но откуда она знает его имя?
– Да. А откуда ты знаешь о нем?
– Познакомились, пока тебя искали. Хороший парень, и сильно переживал, что не успел помочь тебе, – голос срывается, и она снова начинает плакать.
К горлу подступает ком, и я едва сдерживаю себя, чтобы не присоединиться к маме. Не хочу больше плакать. Устала.
– Пойдем на кухню, – нежно целует меня в лоб и проводит ладонью по волосам.
При мысли о еде в животе начинает урчать. Даже не помню, когда ела в последний раз. За эти несколько дней из-за голода и стресса я очень сильно похудела и приобрела болезненный вид: щеки впали, под глазами образовались ужасные темные круги, а вес снизился как минимум килограммов на десять.
– Папы нет дома? – спрашиваю у мамы, садясь за стол.
– Уехал по делам, скоро вернется.
Пока я пытаюсь осилить свой обед или, скорее, полдник, возвращается Лада, а следом за ней и папа. Приходится снова извиняться за свой поступок и выслушивать лекцию о том, как родители переживают за меня и хотят, чтобы к ним поскорее вернулась их жизнерадостная девочка. Вот только она не вернется. Над этой милой, доброй и светлой девочкой неоднократно поиздевались, надругались и стерли улыбку с ее лица. Теперь она иногда появляется, только когда рядом находится определенный человек. Если меня увезут из города, не знаю, что со мной станет. Без Вовы…
– Я не хочу уезжать. Мне нужны мои друзья, – решаюсь снова поднять эту тему. – Я приехала в город, чтобы найти работу и поступить в университет. И я это сделаю.
– Ты уже нашла работу, – папа смотрит на меня с самым серьезным выражением лица, какое только видела. – Эмма, я не думал, что моя девочка будет работать в баре. Выступать перед толпой пьяных и вонючих мужиков. Тебе это нравится?
– Мне нравится петь, а перед кем – не важно.
– Вот и допелась! – повышает голос, и я тут же сжимаюсь.
– Вадим… – пытается вмешаться мама.
– Что «Вадим»?! Посмотри, до чего дошла наша дочь! Я разве могу спокойно на все это реагировать?!
– Криками ничего не исправишь.
Я ничего не чувствую, кроме злости на саму себя. Меньше всего хотелось разочаровывать родителей. Но я поступила так, как подсказывало сердце. Мне нравится петь, и полюбила бар Фрэда. Наши посиделки с друзьями Лады, шуточки Дикса и музыка. Я чувствую, что там мое место, и из-за каких-то уродов не готова отказаться от всего.
– Я не желаю, чтобы ты ходила в тот бар, – наконец папа возвращает свое внимание мне, – и тем более выступала там. Если пообещаешь, что забудешь туда дорогу, мы позволим тебе остаться в городе.
Недолго думая, киваю, тем самым соглашаясь на папины условия.
– Обещаю.
Сейчас самое главное – остаться в городе, а остальное решится само собой.
– Женщина, которая тебя привезла, оставила свою визитку, – берет с подоконника маленькую белую карточку и протягивает мне, – сказала, чтобы ты позвонила ей.
Только сейчас вспоминаю, что отключилась, едва переступив порог квартиры. Я так и не заплатила моей спасительнице. Читаю имя, выведенное золотыми буквами на белом фоне: «Зеленцова Наталья Федоровна, арт-директор салона красоты». Обязательно нужно будет позвонить ей и поблагодарить еще раз. Не представляю, что могло произойти, если бы она не остановилась и не помогла мне оттуда выбраться.
Несмотря на дикую усталость, я вынуждена взять себя в руки и поехать с родителями в полицейский участок. Отсидев небольшую очередь к следователю, проходим в просторный кабинет, и мне приходится снова прокрутить в голове все детали того ужаса, который пережила. Я словно отключила все чувства и рассказала все так, будто это случилось не со мной, а с кем-то другим. Безэмоциально выдала все, что запомнила, описала моих похитителей и дом, в котором меня держали, а также назвала имена.
После нескольких минут тишины следователь, наконец, тяжело вздохнул, черкнул что-то ручкой на листке бумаги и поднял на нас усталый взгляд.
– Вы должны понимать, что это детки богатых и очень влиятельных родителей. Один парень – сын прокурора, второй – депутата. Нам уже поступали на них жалобы, и даже пытались дать делу ход, но… – пожимает плечами. – Как я и сказал, их родители высокопоставленные лица, поэтому не могу ничего обещать.
– Нам от этого должно быть легче?! – срывается папа. – Мою дочь похитили, драли ее до потери сознания, а теперь им все должно сойти с рук?! Вы вообще понимаете, что говорите?
– Я прекрасно понимаю ваши чувства. У меня тоже есть малолетняя дочь. Но что я, простой следователь, могу сделать? Будь моя воля, устроил бы для этих уродов то же самое, что они делают с девушками. Вы написали заявление, и я сделаю все возможное, но кто их родители, вы уже знаете. Поэтому я бы не рассчитывал на какое-то серьезное наказание.
Не желаю больше ничего слушать. Зря мы приехали сюда. Только в очередной раз заставили думать о том ужасе, который я изо всех сил стараюсь забыть. Поднимаюсь со стула и выбегаю из кабинета. Оказавшись за дверью, в пустом коридоре, даю волю слезам. Я не хотела плакать, но все чувства сами собой рвутся наружу. Почему наш мир настолько жесток, что позволяет таким уродам делать все безнаказанно?! Почему такие, как я, должны быть игрушками в их руках и страдать?! Почему?!
Сползаю по стене и сажусь на пол, закрывая лицо руками. Еще несколько часов назад я была почти счастлива и на некоторое время смогла выбросить из головы все плохое, что со мной случилось. А сейчас мне снова разрывает душу в клочья. Как мне справиться с этим? Как жить дальше?
Глава 19
Сегодня день рождения моей мамы, но из-за того, что папе нужно срочно выйти на работу, празднования не будет. Обидно. Мне хотелось устроить для мамы праздник и провести этот день в кругу семьи, но родители собрались домой рано утром. Грустно с ними прощаться, и в то же время мечтаю остаться наедине с собой. Никого не желаю видеть и слышать. Хочу, чтобы не напоминали о случившемся, все забыть и продолжать жить дальше.
– Не переживайте, со мной все будет хорошо, – пытаюсь убедить родителей, стоя возле их машины.
Папа заключает меня в крепкие объятия и целует в макушку. Мама в этот момент утирает платком слезы и держит меня за руку. Как только папа отстраняется, на смену ему приходит мама.
– Моя девочка, – тихонько произносит она, – звони мне чаще, будь всегда на связи.
– Хорошо, мам.
Вчера Лада принесла мне подарок от всех наших друзей – новый смартфон. Он, конечно, не сравнится с моим стареньким телефоном, который утопили в стакане… Так что теперь я снова буду на связи со своими родными и друзьями.
Распрощавшись с родителями, возвращаюсь в квартиру и закрываюсь в своей комнате. Наконец-то меня никто не будет трогать, задавать вопросы и пытаться отвлечь. Скоро все встанет на свои места, боль отступит, а воспоминания… останутся лишь воспоминаниями. Может, теперь начнется светлая полоса в моей жизни? Ведь не может же все время быть плохо?
Слышу щелчок замка и как в квартиру кто-то входит. Примерно через минуту в мою дверь стучат и медленно приоткрывают.
– Можно? – с улыбкой спрашивает Лада.
Я всегда рада сестре. Она поддерживает меня с тех самых пор, как я вернулась в город. Благодаря ей я познакомилась с новыми людьми и… Вовой.
– Конечно, – отвечаю Ладе и сажусь на кровать в позу лотоса.
Проходит в комнату и молча опускается рядом со мной.
– Я пригласила к нам несколько человек. Надеюсь, ты не против гостей?
Мой план побыть одной в тишине и покое летит к чертям. Как бы мне не хотелось остаться одной, не могу отказать сестре. Поэтому придется снова натянуть маску и делать вид, что я в порядке.
– Ну, ты же уже пригласила, – выдавливаю улыбку, чтобы Лада не подумала, что это упрек.
– Если хочешь побыть одна, то я скажу им не приходить. Но, думаю, тебе пойдет на пользу общение.
– Все нормально. Пускай приходят.
Как только я произношу эти слова, раздается звонок в дверь.
– Надо же, как по волшебству, – смеется сестра и вскакивает с кровати.
Выбегает из комнаты и спешит открыть гостям дверь. Тяжело вздыхаю, сползаю с кровати и плетусь следом за Ладой. Первый, кого я вижу, – это Юра. За ним – Дашу, Элю и Лилю. Тут же забываю о том, что хотела побыть в одиночестве, и радуюсь приходу моих лучших друзей. Каждый из них спешит обнять меня, и в этот момент я чувствую: они действительно переживали.
– Я рад, что с тобой все хорошо, – произносит Юра, глядя мне в глаза.
Хочется сказать, что со мной не все хорошо, но лишь киваю и выдавливаю едва заметную улыбку. Раньше могла поделиться с ним и Дашей всем, но сейчас, после случившегося, я не хочу этого делать. Просто не могу раскрыть душу и выговориться, рассказать, что чувствую и о чем думаю. Проще держать все внутри себя до тех пор, пока это окончательно не разъест меня.
– Скоро еще Вова с Ильей придут, – объявляет Лада, – они пока на работе.
От одного упоминания о Вове все внутри меня расцветает. Я жду нашей встречи с того самого момента, как мы попрощались возле лифта. Невозможно перестать думать об этом парне, вспоминать взгляд, каким он смотрел на меня; слова, которые говорил, и заботу, какую проявлял.
Лада приглашает всех в гостиную и кивает Эле, которая задерживается рядом со мной в прихожей.
– Я хотела поговорить с тобой, – обращается ко мне с улыбкой.
Немного неожиданно, поэтому слегка теряюсь.
– Ладно. Здесь или в комнате?
– Лучше в комнате.
Ума не приложу, о чем она хочет со мной поговорить, ведь мы с ней толком никогда и не общались. Только в баре, на общие темы.
Зайдя в комнату, Эля прикрывает за собой дверь. Сажусь на кровать, а девушка опускается на ковер. Наверное, мое недоумение явно отражается на лице, поэтому Эля издает легкий смешок и говорит:
– Расслабься. Просто Лада переживает за тебя и попросила меня поговорить с тобой о похищении и о том… что за ним последовало.
Не понимаю, почему именно Эля? И почему всем нужно влезть ко мне в душу и снова разворошить раны?!
– Извини, но мне бы не хотелось говорить об этом.
– Я понимаю. Даже лучше, чем кто-либо еще. Я пережила то же самое, что и ты.
До меня не сразу доходит смысл ее слов. Неужели Элю тоже когда-то похитили и изнасиловали?! Но она совсем не похожа на жертву. Такая веселая, жизнерадостная, яркая…
– Полтора года назад меня так же, как и тебя, затолкали в черный внедорожник, усыпили и завезли черт знает куда. Несколько дней держали взаперти и приходили только развлечься. Не знаю, кому из нас с тобой повезло больше, но мне не пришлось сбегать и спасаться. Я очнулась в больнице и совершенно не помню, как туда попала. Наверное, не выдержала всех издевательств. Я была еле живая, не могла ни говорить, ни есть, ни даже думать. Не понимала, что вокруг меня происходит, и находилась словно в другом измерении. У меня был любимый человек, который бросил в самый тяжелый момент и рассказал всем, что на самом деле я несколько дней развлекалась с другими парнями и изменяла ему. Это был очередной удар. Он ранил практически с той же силой, как и изнасилование. Все, о чем я могла думать потом, – как жить дальше? Мне хотелось умереть. Казалось, нет больше жизни, ничто уже не будет как прежде. От меня отвернулись все. Кроме твоей сестры. А потом я пошла к психологу и поняла: жизнь на этом не заканчивается, что я не одна и таких же девушек очень много. Наши истории очень похожи, но только от нас зависит, как поступить дальше. Сломаться или собрать остатки сил и бороться? Эмма, нельзя замыкаться в себе. Будет только хуже.
Во время рассказа Эли я не сдержала слез. Словно прорвало плотину, и наружу хлынуло все, что я так усердно удерживала внутри.
– Посмотри на меня, – улыбается, – я смогла справиться и перелистнула ту страницу своей жизни. Радуюсь жизни и иду по улице, не оглядываясь по сторонам. Да, чтобы прийти в норму, необходимо много времени, но я знаю, что ты тоже справишься.
Поднимается с пола и садится рядом со мной на кровать. Я не могу сказать и слова из-за рыданий, поэтому просто обнимаю девушку и выдавливаю одно-единственное слово:
– Спасибо.
– Все будет хорошо, вот увидишь. Я рассказала тебе свою историю, чтобы ты знала, что не одна. Рядом с тобой есть люди, которые поддержат и всегда придут на помощь. И не нужно прятаться в своей комнате: в одиночку ты никогда не справишься с болью и страхами.
Отстраняюсь от Эли и смахиваю со щек слезы. Она права: мне нужно перестать прятаться ото всех, перечеркнуть все плохое и двигаться дальше с высоко поднятой головой.
Раздается звонок в дверь, и я слышу голоса Ильи и Вовы. Наверное, на моем лице появилась улыбка, потому что Эля начала хихикать.
– Я надеюсь, у вас с Вовой все получится, – накрывает рукой мою ладонь и улыбается. – Я вас шипперю, вы классно смотритесь вместе.
Не могу сдержать смех от такого признания.
– А как же Яна? – спрашиваю я.
– Так они же расстались еще до твоего похищения. Так что лови момент, – подмигивает.
Это, пожалуй, лучшая новость за последнее время. Постепенно успокаиваюсь и чувствую, как на душе становится намного легче. Наверное, действительно нужен был человек, который понял мою ситуацию, знал, что примерно происходит у меня в голове. Я рада: этим кем-то оказалась Эля. Девушка буквально заряжает позитивной энергетикой, и до сих пор не верится: ей пришлось пережить то же, что и мне.
– Спасибо тебе еще раз, – благодарю ее, прежде чем выйти из комнаты.
– Обращайся. Только прошу: не крась волосы в зеленый цвет.
Смеюсь и выхожу из комнаты. В прихожей оказывается Вова и встречает меня улыбкой. Не могу сдержаться и отвечаю ему тем же. Не передать словами, как я рада его видеть.
– Привет, – останавливаюсь в нескольких шагах от него.
Эля смотрит на нас с довольной улыбкой и присоединяется к остальным ребятам в гостиной.
– Привет. Ты в порядке? – Вова смотрит на меня с беспокойством.
Наверное, я ужасно выгляжу после разговора с Элей. Провожу ладонями по щекам и заправляю за ухо выбившуюся прядь волос.
– Да, все хорошо. Просто поговорили с Элей.
Кивает, будто знает, о чем именно мы могли с ней говорить. Хотя он наверняка тоже в курсе ее истории.
– Лада решила тебя взбодрить? – ухмыляется, указывая в сторону гостиной.
– Да, всех позвала.
– И как ты? Помогло?
– Немного, – улыбаюсь, – но я хотела бы пойти в бар.
Понимаю, что обещала родителям не ходить туда, но я чувствую острую необходимость. Знаю: это поможет мне избавиться от страха, и, возможно, тогда смогу спокойно жить дальше.
– Ты уверена?
– Да. Мне нужно поговорить с Фрэдом.
Пока я переодеваюсь в своей комнате, Вова сообщает нашим друзьям о моем решении. Конечно же, Лада сразу врывается в мою комнату, чтобы еще раз спросить, уверена ли я. Будто передумаю, если они зададут этот вопрос определенное количество раз.
Приходится использовать много тонального крема, чтобы скрыть темные круги под глазами и несколько царапин на лице. Вдобавок к этому слишком густо подвожу глаза черным карандашом. Наверное, я похожа на гота, но меня это совершенно не волнует. Так выгляжу гораздо лучше, чем без косметики.
В квартире остались только я, Лада и Вова, а вся наша компания уже ждет на улице. Через несколько минут мы присоединяемся к ним, и чувствую себя действительно в безопасности в кругу друзей. Знаю, что никто не посмеет навредить мне, когда рядом столько народа. Даша, Юра, Эля, Лиля, Илья, Вова и Лада – все они сейчас здесь ради меня.
Подойдя к бару, инстинктивно стараюсь находиться поближе к Вове. Он замечает это, поэтому берет меня за руку. От его действия у меня на секунду перехватывает дыхание, а через ладонь словно проходит электрический разряд. Встречаюсь взглядом с парнем и ощущаю исходящую от него уверенность.
Внезапно недалеко от нас раздается громкий свист тормозов. На шум оборачиваются абсолютно все. Кроме меня. Я в это время с силой хватаюсь за футболку Вовы и закрываю глаза. Страх сковывает все мое тело, и я боюсь, что в любую секунду меня оторвут от Вовы и снова похитят. Чувствую на своей талии крепкие руки и начинаю постепенно приходить в себя.
– Все хорошо, – произносит Вова рядом с моим ухом, – просто кошка пробежала перед машиной.
Открываю глаза и смотрю на парня. Выставила себя дурой. Нехотя отпускаю его футболку и отступаю на шаг. Вова выпускает меня из объятий, но продолжает держать за руку. Замечаю, как он старательно сдерживает улыбку.
– Не смешно, – бурчу и сама же начинаю смеяться, понимая, как это выглядело со стороны.
– Не переживай, он не против побыть твоим Суперменом, – рядом с нами оказывается Илья и не упускает возможности подколоть друга.
Зайдя в бар, чувствую знакомое тепло и приятную атмосферу. Мне не хватало этого, и я буду очень скучать. Сегодня последний раз, когда вхожу в эти двери.
Ребята занимают наш столик, а я направляюсь прямиком к Фрэду. Заглядываю в его небольшой кабинет и не могу сдержать улыбку.
– Эмма! – мужчина сразу же поднимается из-за стола и спешит ко мне.
Оказываюсь в его крепких объятиях и вспоминаю, как еще этим утром меня точно так же обнимал папа.
– Ты нас всех здорово напугала, девочка. Хорошо, что ты вернулась.
– Я не совсем вернулась, – признаюсь с грустью в голосе. – Родители взяли с меня слово, что я больше не буду здесь выступать.
– Я бы и сам не позволил тебе выйти на сцену. И вообще, с твоим голосом и внешностью не место в подобных заведениях.
Когда слышу эти слова от Фрэда, мне становится гораздо легче. Я боялась, что подведу его, уйдя из бара.
– Вряд ли я решусь снова петь, – пожимаю плечами, – найду для себя что-нибудь более спокойное.
– Мы оба знаем, что ты не сможешь без музыки, – улыбается.
Он прав, но пусть это будет как хобби. Мы разговариваем еще немного, после чего прощаюсь с бывшим начальником и иду к выходу.
– Подожди, – останавливает меня, – держи.
Протягивает мне небольшой белый конверт, и я понимаю, что там деньги.
– Зарплата за твое последнее выступление.
– Спасибо, – улыбаюсь и забираю конверт.
Выйдя из кабинета Фрэда, захожу за сцену, в обычное местонахождение Дикса. По шуточкам этого парня я буду скучать не меньше, чем по бару и моим выступлениям.
– Привет, – улыбаюсь ему.
– Ты здесь уже десять минут, но только сейчас подошла ко мне. Обидно, Нун, обидно.
Не могу сдержать смешок. Обожаю Дикса и безумно благодарна ему за то, что он ведет себя как прежде, не жалеет меня и даже не упоминает о случившемся. Будто мы виделись с ним вчера и с тех пор ничего не произошло.
– Я оставила тебя напоследок. С тобой мне тяжелее всего прощаться.
– Ты умираешь? Уезжаешь в Камбоджу? Уходишь в монастырь?
– Нет, – смеюсь.
– Тогда не понимаю, зачем прощаться.
– Просто я больше не буду здесь работать, а ты никогда не вылезаешь из своего укрытия.
– Ради того, чтобы над тобой поиздеваться и покритиковать, я готов выйти на улицу.
Театрально прикладываю руку к сердцу.
– Это слишком большая жертва.
Пожимает плечами, а его лицо не выражает никаких эмоций, когда он поднимает на меня взгляд. Знаю, он так же, как все, переживал за меня, но, в отличие от остальных, умеет скрывать свои истинные чувства.
Оставив Диксу свой новый номер телефона, возвращаюсь в зал. Для меня осталось свободное место, и оно, как обычно, рядом с Вовой. За столиком что-то оживленно обсуждают, поэтому я пытаюсь вникнуть в тему разговора. Ко мне придвигается Даша. Я рада, что она сейчас здесь.
– Как ты? – спрашивает она.
И я понимаю, что сегодняшний день действительно лучше, чем вчерашний. С каждым днем мне становится легче, а после разговора с Диксом и Фрэдом у меня просто замечательное настроение.
– В порядке, – улыбаюсь подруге. – Как у вас с Захаром дела?
Не знаю, почему я решила задать ей этот вопрос, наверное, из-за присутствия Вовы рядом со мной. Хоть мы с ним и не встречаемся, но со стороны кажется, будто мы пара. Поэтому логично, что я вспомнила про парня своей подруги.
– Все хорошо, – улыбается в ответ.
От меня не ускользает то, как она смотрит при этом на Юру и сидящую рядом с ним Лилю. Эти двое, кажется, начали встречаться и выглядят довольно счастливыми. Неужели Даша до сих пор влюблена в Юру? Зачем она тогда начала отношения с Захаром? Порой я ее не понимаю.
Пока мы сидим за столиком, я не могу перестать рассматривать посетителей бара и вглядываться в каждое новое лицо. Кажется, в любую минуту сюда могут зайти те трое и снова сделают со мной, что пожелают. Мне страшно, что все может повториться, но я и пришла сюда именно ради того, чтобы преодолеть этот страх.
– Не бойся, – внезапно шепчет мне на ухо Вова, опаляя меня своим жаром, – тебя больше никто не тронет. Я не позволю.
Поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом. Молча смотрю ему в глаза, ведя немой разговор. Наш зрительный контакт разрывают мужчины, подошедшие к столику. Оба кажутся трезвыми.
– Просим нас простить, – говорит один из них, – нам очень нравится Ваше творчество, – смотрит на меня, – не откажетесь спеть для нас?
Меня застает врасплох подобная просьба, но как бы мне не хотелось снова подняться на сцену, я отказываюсь.
– Я здесь больше не работаю.
– Я думаю, Фрэд будет не против. Если нужно, мы с ним договоримся.
– Дело не в этом… – начинаю я, но Вова меня перебивает.
– Девушка уже сказала, что не будет петь.
К счастью, повторять не приходится. Мужчины извиняются и отходят от столика. Мне больше не хочется находиться здесь и привлекать к себе внимание, поэтому спрашиваю у Вовы, может ли он проводить меня домой. Лада собирается уйти с нами, но я убеждаю ее остаться с ребятами. Попрощавшись с друзьями, мы с Вовой выходим из бара. Почему-то каждый раз по пути домой мы идем в тишине, но это совершенно не напрягает. Рядом с ним даже молчать приятно.
