Текст книги "Своенравная Мелани"

Автор книги: Кетлин О'Брайен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Твое сердце было разбито? Как у Матильды?

– Не знаю, – медленно проговорила Мелани. – Но это сильно поколебало мое достоинство. Понимаешь?

Понимание Клея было сполна вознаграждено ослепительной улыбкой и еще более доверительным поглаживанием руки. Ему приходилось сдерживать себя и оставаться пассивным. Ее теплые, доверчивые прикосновения вызывали безумное желание заключить Мелани в свои объятия и успокоить.

– Повернись ко мне, – тихо сказал он. – Я хочу посмотреть на тебя.

Девушка послушно повернула голову, и Клей долго изучал тонкие черты ее личика.

– Хорошие новости, – весело сказал он. – Бородавок нет.

Мелани инстинктивно потянулась руками к носу и, рассмеявшись, спросила:

– Действительно, никаких бородавок, думаешь, мне еще можно на что-то надеяться?

Клей утвердительно кивнул.

– Лично я предвижу, что тебя ждет море счастья.

В ее глазах заиграли веселые призывные искорки.

– И его самая романтичная часть? Поцелуи?

Клей набрал в легкие воздуха.

– Да, – твердо сказал он, пытаясь убедить себя, что он бесполый.

– А поцелуи, – проговорила она, внимательно разглядывая его рот, – ведь это действительно самое лучшее? – Она медленно провела кончиком языка по нижней губе. – Разве не так?

Хорошо, что Клей сидел. Если бы он стоял, ноги обязательно подкосились бы, не выдержав горячего потока, спускавшегося вниз по бедрам, а сердце выпрыгнуло бы из груди.

– Может быть, – еле вымолвил Клей.

– Но для нас все было именно так, – настаивала Мелани. – Разве нет? Когда ты впервые поцеловал меня в бассейне, помнишь?

– Да, – не смог солгать Клей. – Да, Мелани, это было самое лучшее.

Вздохнув, она положила его руку на свою щеку.

– Ты знал, что я хотела, чтобы ты целовал меня снова и снова.

Это было уже слишком. Его дыхание стало прерывистым и причиняло боль. Клей старался дышать, с трудом подавляя желание. Девушка пьяна. Он не должен воспользоваться этим...

– Поцелуй меня сейчас, – с откровенной мольбой попросила она.

Если бы он только мог...

– Мелани, – ласково произнес Клей пересохшим ртом, – Мелани, ты много выпила. Я думаю, нам пора возвращаться. Тебе уже давно пора спать...

Он нежно взял ее за подбородок и долго смотрел в глаза.

– Спать... – эхом отозвалась она. – Ты хочешь сказать... одна?

Собрав остатки сил, он глухо произнес:

– Да. Одна.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Только спустя несколько дней Клей появился в центральных дверях «Картушного двора». Первый раз за всю эту неделю Клей успел к ужину.

Сквозь щели закрывшейся за ним двери пробивались оранжевые лучи заходящего солнца. Швырнув портфель на пол, он стал просматривать корреспонденцию и услышал звонкий раскатистый смех и песнопение, доносящиеся с лестницы второго этажа, где располагались спальни.

Клей наклонил голову и прислушался. Может быть, Мелани с Ником? Но голосов было много. Это больше походило на вечеринку.

Ослабив галстук, он зашагал вдоль фойе. Но не успел он достигнуть лестницы, как увидел летящую вниз фигуру, которая затормозила в нескольких шагах от него. Ник? Но этот жизнерадостный, аккуратно причесанный мальчик не имел ничего общего с вечно надутым, неприятным и ворчливым подростком. Его джинсовые шорты были свободного покроя, но ладно сидели, и он наконец сменил свою неизменную черную рубашку на светлую. И как ни странно, все пуговицы были на месте. Единственной странной в его прикиде деталью было блестящее красное пончо, прикрепленное к вороту рубашки.

Клей сообразил, что это накидка Супермена.

Едва не сбив его, Ник застыл на месте, густо краснея.

– Привет, – улыбнулся Клей.

– Хай, – вымолвил мальчик, переводя дыхание и пытаясь отстегнуть пончо. – Извини за этот маскарад. Просто мы собирали чемоданы, и я... мы... в общем, немного разошлись... Ты ведь знаешь, сегодня последний день.

– Твой последний день? – Клей иронично приподнял бровь. – Я даже не знал, что ты болен.

Ник рассмеялся.

– Ну, ты скажешь... Просто завтра я отправляюсь в лагерь. – Вдруг по его лицу пробежала недоверчивая тень. – А разве ты... разве Мелани тебе не говорила?

Клей постарался сохранить бесстрастное выражение лица.

– Нет. Но в последнее время я бывал здесь нечасто.

После их встречи в домике Клей не осмеливался возвращаться, пока девушка не ляжет спать.

Но какой там еще может быть летний лагерь? Сейчас, когда он подробно ознакомился с финансовой ситуацией Мелани, Клей знал наверняка, что денег у нее не было. Так откуда же, черт возьми, они взялись? Неужели Мелани не знает, что любая необдуманная трата может закончиться плачевно?

– Пойду спрошу, не нужна ли моя помощь, – сказал Клей, уже взлетая вверх по лестнице.

Проклятие, Мелани, раздраженно думал Клей, достигнув лестничной площадки, ну как можно быть настолько бестолковой?

В комнате Ника царил хаос. Каждый сантиметр ее поверхности был завален походными принадлежностями. Рыболовные крючки, баллончики со средством от комаров, акваланг, походный ящик, рюкзаки, походные ботинки.

У окна стояли Тед и миссис Хиллиард. Они горячо спорили о том, как правильно держать руку, когда вытягиваешь из воды леску. Санни восседала поверх разбросанных шмоток и нашивала метки на футболки Ника, громко напевая под музыку. Мелани стояла на коленях посреди всего этого. Положив руки на бедра, с озадаченным выражением лица она созерцала безнадежное несоответствие между открытым чемоданом и всем тем, что предстояло в него запихнуть.

Клей остановился в дверях, пытаясь справиться с горячей волной, нахлынувшей на него, стоило ему увидеть Мелани.

В белых шортиках и полосатой рубашке, она была очаровательна. Да что, в конце концов, с ним происходит? Он никогда еще не испытывал подобных чувств ни к одной женщине!

Мелани, услышав шаги, решила, что это брат.

– Ничего не поделаешь, Ник, – заявила она, разводя руками, – места больше нет, и тебе придется надеть все двенадцать комплектов нижнего белья.

– Бедный ребенок, – раздался издевательский голос Клея. – Он что, едет на Северный полюс?

Ошарашенная Мелани, даже не поздоровавшись, отскочила от чемодана, подобно игрушке-попрыгунчику. Да, судя по всему, она его явно не ждала.

– Могу ли я чем-нибудь помочь? – вежливо поинтересовался он.

Но Мелани молча стояла как вкопанная.

Тед оказал ему более радушный прием и поспешил ответить за нее:

– Конечно, можешь. Убеди Мелани, что пятнадцатилетнему подростку совсем не обязательно менять нижнее белье каждый день.

– Я тут ни при чем, – наконец возразила она, протянув длинный список. – Посмотрите сами. Здесь написано черным по белому: при себе иметь двенадцать комплектов нижнего белья, десять рубашек с длинными рукавами, пять голубых джинсовых шортов...

– ... и куропатку на грушевом дереве, – закончил за нее Тед.

Мелани сморщила носик и раздраженно швырнула в него список.

– В любом случае мне необходимо поговорить с Мелани, – сказал Клей. – И если ты отпустишь ее ненадолго, мы что-нибудь придумаем с нижним бельем.

– Ты можешь разговаривать с ней сколько хочешь, – сказал Тед. – Она нас всех свела с ума этим списком.

Клей поймал полный ужаса взгляд Мелани. Он знал, в чем дело.

Ей явно не хочется объяснять, откуда она взяла на все это деньги. Только в прошлый понедельник на ее счете было не более ста долларов, а сегодня она отправляет брата в роскошный лагерь с дорогостоящей развлекательной программой.

Мелани, медленно переступая через груды одежды, обреченно последовала за Клеем в спальню, расположенную напротив комнаты Ника.

Клей, видя ее состояние, постарался как можно более спокойно начать разговор:

– Мелани, я лишь хотел с тобой поговорить. Почему ты не сообщила, что отправляешь Ника в лагерь?

– Я собиралась, – избегая смотреть ему в глаза, быстро произнесла она. – Но все решилось в считанные минуты, а ты всегда на работе и...

– И ты знала, что я буду против, – перебил он.

Мелани подняла глаза:

– Да, я знала, что ты будешь против. – Ее взгляд стал удивительно спокоен. – Но все равно собиралась тебе сказать. Просто ждала подходящего момента, чтобы все объяснить.

Клей рассмеялся.

– Думаю, что мне не понадобятся объяснения. Ты заплатила огромную сумму, чтобы только не обидеть этого пресыщенного ребенка и дать ему все, что он пожелает.

Мелани поджала губы:

– Ты определенно преувеличиваешь.

– Тогда скажи свою версию. – Клей облокотился о стену. – Я тебя слушаю.

Какое-то время она смотрела на него, затем устало опустилась на стул.

– Если честно, то я вообще не понимаю, что тебя так расстроило. Неужели я не могу отправить ребенка в летний лагерь?

– Может, и могла бы, – пожал плечами Клей. – Если бы это было бесплатно. Скажи, сколько ты выложила?

Мелани гордо вскинула подбородок:

– Две тысячи долларов.

– Господи, Мелани! О чем, черт возьми, ты думала? – простонал Клей.

Глаза ее вспыхнули.

– О том, что впервые со дня дядиной смерти мальчик проявил к чему-то настоящий интерес. Да и лагерная дисциплина пойдет ему на пользу. И, что тоже немаловажно, Ник впервые в жизни готов работать и частично расплатиться за поездку. Вот о чем я думала!

– А ты подумала, что балансу на твоем счете не хватает нескольких ноликов, чтобы финансировать подобное мероприятие?

– Да, черт возьми, и об этом я тоже подумала! – Сейчас она действительно разозлилась, щеки ее запылали. – Джошуа, должно быть, обработал тебя по высшему разряду. Ему наверняка удалось убедить тебя в том, что, с моими куриными мозгами, я так и не научилась считать деньги, а Нику, этому бездельнику, одна дорога – в исправительное учреждение.

– Да, но выходки, подобные этой, только доказывают его правоту.

Мелани сжала кулачки.

– Ты ведь даже не знаешь, откуда я взяла деньги и как собираюсь их возвращать.

– Тогда скажи мне, – с нетерпением попросил Клей.

– Я заняла две тысячи долларов в своем банке, – ответила Мелани. – Ник согласился отработать половину. Тед проследит, чтобы у него было достаточно подработок в школе. Вторую половину я выплачу сама до окончания лета. Наймусь на неполный рабочий день в школу. И конечно же, все сэкономленные мной на жилье деньги пойдут на возмещение долгов.

Мелани умолкла, очевидно израсходовав свои внутренние резервы на самозащиту.

Неужели она не понимает, что ее финансовое положение было по меньшей мере ненадежно? У нее нет ни счетов в банке, ни сбережений на черный день, ни денег, отложенных на колледж для Ника. Деньги, сэкономленные на жилье, следовало бы немедленно положить в банк, а не выбрасывать на лагерь.

Клей вопреки всему надеялся, что девушка так и сделает. Именно такие действия Мелани сыграли бы решающую роль в суде. Никто бы не посмел тогда возражать против его решения о передаче наследства Браунингов в ее руки.

Но все же нужно быть объективным. То, что у девушки был хоть какой-то план расквитаться с долгами, уже неплохо, как и то, что Ник собирался отработать половину суммы – конечно, в том случае, если он сдержит обещание.

– Увидишь, скоро ты будешь гордиться Ником, – проговорила Мелани, словно читая его мысли. – Всю неделю он трудился как проклятый: подстригал лужайки и красил ограждения в школе. Он уже заработал сто пятьдесят Долларов. Ты знаешь, это совсем не мало для пятнадцатилетнего подростка за неделю.

В ее голосе легко улавливалась гордость. Он видел, какую радость доставляло Мелани, что ее Ник наконец взялся за ум. Кто знает, может, ей и удастся перевоспитать парня...

– Кстати, – заметила она, – когда мы переехали в «Картушный двор», ты предположил, что это поможет нам лучше узнать друг друга. Но если честно, что-то я не заметила особенных усилий с твоей стороны. Думаю, что это несправедливо по отношению к Нику... – она запнулась, – да и ко мне тоже.

– Я досконально изучил твое финансовое положение, – проговорил Клей. – И для меня многое прояснилось.

– Да, но в бумагах про нас не сказано ни слова, – запротестовала Мелани. – Там не сказано ни кто мы, ни чем мы дорожим, ни почему мы вынуждены делать те или иные вещи.

Бедная Мелани, она даже не представляет, сколько ему удалось о ней узнать за эти несколько недель! Он знал, что она читает допоздна, свернувшись калачиком у окна, что она, принимая душ, любит напевать старинные баллады, при этом жутко фальшивя, что Фаджи сразу же приняла Мелани и теперь спит в ее комнате.

Еще он знал, что девушка совсем не умеет пить, не паркуется в центре и что ее ноги сами пускаются в пляс, стоит ей услышать музыку.

Он знал, что ее финансы были в плачевном состоянии, но она оплачивала все счета. Она использовала любую возможность, чтобы пройтись босиком, обожала смотреть фильмы про полицейских и сама подстригала свои волосы.

Черт, он знал о ней гораздо больше, чем о всех своих женщинах.

Очнувшись, Клей услышал голос Мелани:

– Кажется, ты уже все решил. Дядя тебя убедил. Конечно, за исключением того дня, в бассейне... и в домике, ты не потратил на меня ни...

– Ты ведь помнишь, что произошло в бассейне, не так ли? – перебил ее Клей. – Я познакомился с тобой настолько хорошо, что, боюсь, мне придется передать дело или лишиться звания адвоката.

Мелани густо покраснела.

– Ты неправильно меня понял, – оправдывалась она. – Я знаю, мы оба... понимаем, что этого не было и никогда не могло бы...

Мелани нервно заерзала, и он убедился, что она помнила все.

Клей подошел к девушке поближе и положил руку ей на плечо.

– Я тебя правильно понял, Мел. И, поверь, я еще ничего не решил. Кстати, ты уже успела несколько изменить мое мнение. – Клей улыбнулся. – Надеюсь, у нас появится немного времени для разговора, пока не будет Ника.

Мелани улыбнулась в ответ.

– Знаешь, я могла бы помочь тебе с картами, – предложила она. – Я всегда хотела разобраться в них получше, но дядя не любил, чтобы его отвлекали во время работы.

К глубокому удивлению Мелани, их вечера за работой в библиотеке превратились в приятное занятие. Каждый вечер, как только Клей возвращался с работы, они съедали приготовленный миссис Хиллиард ужин, а затем с чашками кофе направлялись в библиотеку. Там они весело болтали еще с полчаса и только после этого принимались за дело.

На первых порах Мелани держалась очень скованно, постоянно обуздывая себя. Лед в их отношениях в первый же день разбил Коперникус. Весь вечер попугай раскачивался на своей жерди вниз головой на одной лапке и постоянно призывал полюбоваться собой.

Вскоре, одуревший от внимания к своей персоне, он потерял равновесие и со всего размаху шлепнулся на дно клетки. Когда Мелани и Клей разразились смехом, птица покрыла их отборной нецензурной бранью, а потом начала длинно и непонятно болтать разную чепуху.

Это веселило молодых людей и создавало непринужденную атмосферу.

Вскоре Мелани начала вести себя с Клеем так, словно знала его сто лет. Ник был в лагере уже две недели – половину срока, и Мелани не могла поверить в это чудо.

– Ужасно по нему скучаю, – поделилась она с Клеем как-то вечером. – Но, по крайней мере, не надо переживать за него каждый день! А когда я нашла припрятанную им в летнем домике бутылку джина, я так разволновалась!

Интересно, что он думает о той ночи? Мелани наблюдала за Клеем из-под прикрытых ресниц. За последние две недели молодые люди успели поговорить о многом – от спаржи до жизни после смерти. Но никогда не касались этой темы.

– Знаешь, я хочу извиниться перед тобой за ту ночь, – сказала она, стараясь сохранять спокойствие.

Она понимала, что рано или поздно им придется об этом поговорить. Лучше уж раньше. Нужно быть храброй и зрелой... Господи, ведь об этом мечтал дядя, ужаснулась Мелани своей мысли.

– Я плохо что помню, но уверена, что я была... – девушка посмотрела на него несчастными глазами, – понимаешь, я в какой-то степени себя навязывала. И за это мне нет прощения! Все, что я могу сказать в свое оправдание, – это то, что я не алкоголичка.

– Я так и подумал, – весело сказал Клей. Одной бутылки джина оказалось бы явно недостаточно для осуществления твоих намерений.

Мелани едва не поцеловала Клея за то, что он так легко все это воспринял.

– В любом случае мне очень жаль. Давай обо всем забудем и продолжим работу.

– Я тоже надеялся, что мне удастся все забыть, – сказал он. – Но должен тебе признаться, что это совсем не так просто.

Мелани вспыхнула:

– Неужели все было настолько ужасно?

– Нет, – пробормотал он, – настолько здорово.

Мелани почувствовала, как лицо ее предательски заливается краской.

Она судорожно пыталась найти какой-нибудь остроумный ответ, чтобы не омрачить их заново выстроенные непринужденные отношения. Но на ум ничего не приходило. Казалось, их двухнедельная дружба снова дала трещину. Опять возникла эта напряженная атмосфера.

– Здорово, – отозвалась она, – но неуместно. И никогда больше не повторится.

– Только в моих мечтах, – тихо произнес Клей. – Ты понимаешь меня, Мел?

Она кивнула. Конечно, она понимала. Их отношения носили чисто деловой характер, и он не имел права переступать некую черту, соблюдая профессиональную этику.

Скорее всего, дядя был прав, считая ее безнадежно незрелой.

Ей надо быть благодарной Клею за то, что он закрывает глаза на все ее выходки, и довольствоваться хотя бы тем, что ее влечение небезответно. Но подобно маленькому ребенку, который получил только половинку конфеты, Мелани хотела получить все.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Внимание, бомба!

Стоя перед библиотечной стремянкой, Мелани вытянула руки. Она приготовилась поймать очередную, и, как она надеялась, последнюю, книгу.

Клей бил без промаха. Тяжелый том шлепнулся прямо на ее руки. Маленькое серое облако пыли забилось Мелани в нос.

– Ну ладно, хватит, думаю, этого достаточно, – твердо сказала она, потирая зудящий нос. – Если ты не сможешь найти, что тебе нужно, – кивнула она на гору книг, – значит, просто не умеешь искать.

– Еще только одну, – сказал он и, не обращая на нее внимания, продолжил очищать от пыли корешок книги, чтобы прочитать название.

– Ну уж нет. Довольно! – восстала Мелани, увидев, что Клей, стоя на лестнице, пытается подвинуть ее к следующей полке, и схватилась за ее перекладину. – Клей, ведь уже полночь. Пора бы и отдохнуть. Может, перекусим? Я что-нибудь приготовлю.

– Как только найду последнюю книгу, – ответил он, пытаясь подвинуть лестницу. – Эй, ну в чем дело?

Вместо ответа Мелани еще сильнее вцепилась в стремянку.

– Ну пожалуйста, Клей, – попросила она. – Ты же проголодался. Может, молока с печеньем? Или скотч с содовой? Печень, пудинг?

– Гм, – задумчиво протянул Клей, наконец удостаивая ее взглядом. – Мелани Браунинг, ну нельзя же быть такой навязчивой!

– Я знаю, – сказала она, отодвигая лестницу от книжных полок.

– Ты невероятно упряма!

Она приподняла одну бровь, отлично имитируя его гримасу.

– На самом деле, – огрызнулась она, – я предпочитаю слово «настойчивая».

– Мисс Браунинг, это мое последнее предупреждение, отпусти лестницу или приготовься к отпору, за последствия я не отвечаю, – полушутя крикнул Клей.

– Отлично! – С этими словами она демонстративно разжала руки. – Делай как знаешь. Можешь умирать с голоду. Лично я иду на кухню.

Повернув голову, чтобы видеть реакцию Клея, она направилась к двери и неожиданно налетела на кучу отложенных книг. Облако вековой пыли заволокло глаза Мелани, когда вся груда обрушилась ей на ноги. Девушка потеряла равновесие и упала прямо на лестницу.

– Клей! – пронзительно закричала она.

Лестница резко дернулась и поехала вдоль комнаты, потом ударилась в стену и остановилась. Клей врезался прямо в карниз и схватился за него рукой. Он балансировал, стараясь удерживать равновесие.

– Клей! Клей! – кричала Мелани, выбираясь из книжных развалин.

Каким-то чудом он не упал. Одним ловким движением нащупал ступеньку и, к великому облегчению Мелани, начал спускаться.

Мелани бросилась к нему.

– О Боже, Клей, – шептала она, обнимая его за спину. – О, Клей, прости меня, пожалуйста.

Клей нежно провел рукой по ее волосам.

– Ну что ты, Мел, со мной все хорошо. – Он склонился над ней. – А ты как? С тобой все в порядке?

– Да, – пробормотала она, уткнувшись носом в его рубашку и сильнее прижимая к себе.

Однако Клей не спешил отвечать на ее нежные объятия, хотя и не сопротивлялся.

– Закрой лицо, тупица, – сердито приказал Коперникус со своей жерди. Вся эта суматоха действовала ему на нервы. – От вас у меня разболелась голова, черт побери!

Мелани почувствовала, как завибрировала наполнившаяся смехом грудь Клея, но неожиданно он застонал.

Она отпрянула:

– Тебе больно? Ты ранен?

Взгляд девушки скользнул вниз, и она закусила губу, подавляя готовый вырваться наружу крик. Кровавое пятно расплывалось на рукаве его рубашки.

– О Боже! – задохнулась Мелани. – Что это?

Он слегка пожал плечами, и она заметила, что даже такое незначительное движение причиняет ему боль. Может, поэтому он не отвечал на ее ласки?

– Вероятно, из лестницы торчал незабитый гвоздь или винт, – предположил он.

Мелани зажала его локоть, стараясь унять кровотечение и припомнить имя доктора, жившего где-то здесь по соседству. Мелани не сомневалась, что рана глубокая и придется накладывать швы.

– Посмотрим, что скажет доктор, – сказала она, ведя Клея на кухню и аккуратно придерживая за локоть.

– Но мне не нужен доктор, Мел.

– Нет, нужен!

– Мелани, – сказал он строго, – не будь смешной, это же просто ссадина.

– Послушай, Клей Логан, я не собираюсь нести за тебя ответственность, если ты вздумаешь истечь кровью. Поэтому ты позволишь доктору осмотреть рану, чего бы мне это ни стоило.

Два часа спустя Мелани с облегчением заметила, как лицо Клея расслабилось. Глубоко вздохнув, он закинул ноги на софу.

– Мне следовало выпить кофе, – сонно произнес он, потирая пальцами нос. – У меня еще столько работы. Смешно чувствовать себя таким чертовски сонным.

Самое время для сна, подумала Мелани, украдкой взглянув на часы.

Прошел час с тех пор, как она раскрошила и подсыпала две сильнодействующие болеутоляющие таблетки в напиток Клея. Врач сказал, что и одной будет достаточно, чтобы обезболить обработанную рану и уснуть. А если он примет две, решила Мелани, то это будет надежнее.

А сейчас она уже начала сожалеть, что не дала ему сразу три.

– А ты... не хочешь... вздремнуть, Мел? – улыбнувшись, бормотал он, хлопая по подушке рядом с собой. – Здесь... хватит места... для нас обоих.

Мелани затаила дыхание. Конечно, он не отдает отчета в своих словах. Будь он в нормальном состоянии, несомненно, пришел бы в ужас от собственного предложения. Казалось, сон уже сморил его.

Усевшись на полу, Мелани разглядывала Клея, наслаждаясь представившимся случаем и не боясь, что ее подловят. Даже в состоянии покоя его тело излучало силу и настоящую мужскую красоту. Она проявлялась во всем, даже в самых незначительных деталях. Волевой подбородок, густые темные ресницы, красивой формы ушная раковина... Внезапно девушку пронзило острое желание дотронуться до его уха. Она уже протягивала руку, как вдруг Клей приоткрыл глаза.

– Расскажи... мне... что... нибудь... – с трудом поняла она его бормотание.

– Что бы ты хотел от меня услышать? – резко отдернув руку, спросила Мелани. – Может быть, о том, как я... – Тут ей показалось, что он не слышит ее. – Клей, – нежно позвала она, дотрагиваясь до его плеча. Но он уже крепко спал.

Клей проснулся от неизъяснимо приятного чувства восторга и нежного аромата розы. Ему казалось, что кто-то нежно ласкал его ухо. Клей, смущенный, опьяненный и страшно возбужденный, не мог понять, где он и что с ним происходит. Но даже открыть глаза у него не было сил. Вероятно, он просто еще видел сладостный сон.

Он повернулся, пытаясь вырваться из объятий сладких грез. Опять этот невыносимо эротический сон, где Мелани нежно ласкает его...

Мелани?! Сознание покинуло Клея.

В следующий раз он снова очнулся от собственного стона, хотя, может быть, этот звук существовал только в его сознании. Изящные пальчики исследовали наружную сторону его уха, постепенно проникая в ушную раковину. В этих невинных прикосновениях чувствовался невероятный эротизм...

Клей втянул побольше воздуха, заворочался в надежде найти облегчение. Ритмично, неустанно пульсирующая кровь по-прежнему волнами окатывала его тело. Он попытался встать, но не смог. Малейшее движение вызывало острую боль в плече.

– Что за чертовщина?..

Его ощущения были довольно необычны. Голова шла кругом от боли, но в то же время он находился во власти безумного сексуального желания... Что с ним? Сон это или явь?

– Мелани, – слабо позвал он.

Девушка в ужасе застыла.

– Клей, – испуганно прошептала она, – я думала, ты спишь.

Какое счастье! Это не сон. Это была она, настоящая.

Клей открыл глаза и увидел Мелани, сидящую подле него на коленях. Ее темные локоны свободно рассыпались по плечам. Она нежно склонилась над ним, и он ощутил знакомый аромат роз. Снова нахлынула горячая волна, он опять застонал.

– Что, Клей, что? – взволнованно спросила Мелани и заключила его лицо в свои руки. – Тебе больно?

– Да, – признался он, глубоко вдыхая, – очень больно...

– Где? – Она еще ниже склонилась над ним, и он почувствовал на своей груди ее нежные соски.

– Все тело, – ответил он осипшим от возбуждения голосом. – Я не могу вздохнуть. Твой аромат заполнил мои легкие, и я проснулся, почувствовав твои нежные пальчики.

Он подвинул ноги, преодолевая нарастающую боль. Неужели она не догадывается, что с ним происходит?

– Я проснулся от дикого желания, я хотел тебя, Мел, – хрипло выдавил он.

– Нет! – закричала она. – Нет!..

Но он уже грубо схватил ее за скользящую ткань халата, ощущая под ней тепло. Глаза Мелани наполнились ужасом и страхом, но Клей не отступал. Голова его шла кругом, комната ходила ходуном, перед глазами все плыло. Все казалось ирреальным. Мелани была единственным, в чем он был совершенно уверен.

– Пожалуйста, – умолял он, – останься...

Она колебалась, а он уже стягивал с нее халат, стараясь добраться до ее тела.

Нет, было уже слишком поздно. Его не остановить. В нем полыхало жаркое пламя.

– Клей, – отчаянно прошептала она, лаская его руки. – О, Клей, ведь ты не хочешь этого, ты не можешь... Ну, пожалуйста, помнишь, ты же сам говорил, что нам не следует...

Он? Никогда. Как он мог такое сказать?

Это судьба. Разве они не знали с самого начала, что это неизбежно? Желание преследовало их повсюду и сводило с ума. Она тоже нуждалась в нем, а ее слова ничего не значили. Он только прислушивался к ее пылающему телу и звенящему в нем желанию, так идеально совпадающему с его собственным...

Еще одна пуговка, и шелк соскользнул с ее тела. Наконец она принадлежит ему. Клей издал гортанный звук. Обнаженная она невероятно прекрасна.

Казалось, Мелани была в шоке, она неподвижно стояла перед Клеем, держась рукой за горло. Мягкий лунный свет, струящийся из окна, омывал ее нежную кожу.

– Мелани, – позвал он и повернулся, недоумевая, почему все еще чувствует эту пронизывающую при каждом движении боль в плече. Но сейчас это не имело значения – было множество других способов заняться любовью. Сто, тысячи разных способов. Ему вдруг захотелось испробовать все сразу. Ослепляющий сексуальный голод затуманил его мозг. Окажется ли его странным образом ослабленное тело достаточно сильным? Хватит ли им ночи?

Мелани смотрела на него, ее рот был слегка приоткрыт, и лунный свет играл на ее щеках.

Медленно и нежно, словно боясь спугнуть это видение, Клей дотронулся до нее и начал осторожно ласкать, все еще не веря, что это не мираж. Он провел пальцами по наружной стороне ее бедра, огибая его и спускаясь вниз к колену. Его движения были исполнены нежно-эротической магией. Клей наслаждался своим гиперсексуальным состоянием, чувствуя себя до боли готовым и в то же время невероятно терпеливым. Он был на грани помешательства, когда его пальцы нащупали ее маленькие упругие ягодицы...

– Пожалуйста, прекрати, – попросила Мелани, беря его руку и пытаясь отвести в сторону. Но вместо этого сама страстно вплела свои пальцы в его. – Ты же знаешь, я... я не смогу устоять.

– Да, дорогая, – прошептал он. – Я знаю. – Просто позволь этому случиться. Люби меня, Мел.

Она сопротивлялась молча и была невероятно прекрасна в своей отчаянной борьбе. Плотно сомкнутые колени, вибрирующее от напряжения тело, стыдливо прикрываемая руками грудь.

Наконец ее силы иссякли. Дрожа от возбуждения, она набрала в легкие воздуха и положила руки ему на грудь.

– Научи меня, – прошептала она. – Научи, как нужно тебя любить...

Он даже не понял, как ему удалось поднять ее на руки так, чтобы она обвила его торс своими ногами.

– О, Мелани, – тихо шептал он, лаская изящный изгиб ее спины, все еще отказываясь верить, что держит ее в своих руках.

Клей не понимал ни где они, ни почему она пришла к нему сегодня ночью. Сейчас для него существовала только всепоглощающая страсть, перед которой невозможно было устоять.

– Клей... о... Клей! – Она больше не сопротивлялась...

Он ждал и, только услышав ее умоляющие нежные стоны, начал двигаться, покрывая ее тело поцелуями.

Мелани повторяла его имя словно в беспамятстве. Она выгнула спину и подалась немного вперед, учащенно дыша. Его пальцы ощутили сладострастную дрожь. Да, думал он, упоенный и возбужденный этими инстинктивными ритмами. О да, детка, вот так.

Вдруг, издав короткий напряженный крик, девушка отпрянула в сторону.

– Мел, нет. – Он поймал прядь ее шелковистых волос. – Мелани, не оставляй меня.

Она постепенно сползала вниз, мужчина согнул ноги, превозмогая боль. А она покрывала его тело горячими короткими поцелуями, расстегивая пуговицы на его джинсах. Клей затаил дыхание. Она приподняла его бедра и стянула грубую ткань, державшую в заключении его возбужденную плоть... Клей почувствовал, что ее тело готово принять его. Отступать дальше было некуда...

Сколько прошло времени? Секунды, часы, столетия? Время прекратило свое существование. Их затянуло в водоворот ощущений и чувств. Наконец прогремел взрыв и разноцветные фейерверки обрушились на них дождем нескончаемого удовольствия.

Клей потерялся в этом потоке. А Мелани, влажная, тяжело дышащая, в изнеможении свалилась на его грудь. Он крепко прижал ее к себе и увлек за собой в глубокую бездонную темь.

Ему надо вернуться. Он должен... Он должен сказать ей...

Но Клей продолжал уноситься все глубже и глубже, и слова были уже ни к чему.

Он чувствовал ее губы на своем теле. Я люблю тебя, безмолвно шептали они.

Люблю, ответил голос где-то в самом дальнем уголке его сознания. Это было не все, что он хотел ей сказать, но все, что он смог.