Текст книги "Отодвигая границы (ЛП)"

Автор книги: Кэти МакГэрри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

32 – Ной

– Жаль, я не могу спать с тобой, – пробормотала по телефону Эхо своим сонным и чертовски сексуальным голосом.

– Скажи только слово, и я переверну твой мир, малышка. – Я освободился после работы чуть позже полуночи и решил набрать Эхо. Теперь я сидел на сушке, давая Бет и Исайе время наедине, хотя оба утверждали, что не нуждались в нём. Притворялись, будто между ними ничего не произошло. Хорошая новость: девушка не бросилась к своей маме и не позволила какому-то парню использовать её. Плохая: Исайе было очень больно. На мгновение я попытался забыть о проблемах своих лучших друзей и сосредоточиться на воспоминании о сладком запахе корицы, вместо влажного и затхлого зловония подвала.

Смех моей маленькой нимфы заполнил мне душу.

– Пошляк! Я говорила об обычном сне, а не намекала на секс.

– Нам не нужен секс. Есть другие способы помочь тебе заснуть.

– Ты невероятен, – сказала она сквозь шорох одеяла. – Ты даёшь мне чувство безопасности, Ной. Может, если бы я чувствовала себя в безопасности, я могла бы заснуть.

Поэтому у Джейкоба ночные кошмары? Он не чувствовал себя в безопасности?

– Я как-нибудь прокрадусь к тебе в комнату ночью, и мы опробуем твою теорию. Обещаю, мы будем просто спать.

– Папа убьёт тебя, а меня запрёт в монастыре.

– Я готов рискнуть.

– Так… – сказала Эхо максимально расслабленным тоном. – Я же говорила, что сказка с АСТ не сработает. – Она хихикнула, наслаждаясь тем, что оказалась права.

Через десять минут после начала терапии Эхо я зашёл в офис миссис Колинз и объявил о своём внезапном интересе к колледжу. В одном я оказался прав. Женщина писала кипятком. Но вместо того, чтобы воспользоваться случаем и нагрузить меня информацией, она залепетала, что ей нужно время, чтобы собрать бумаги. Затем назначила мне встречу на четверг, прямо после школы и перед гипнозом Эхо.

– А тебе нравится, когда ты права, не так ли?

– Тс-с-с. Я наслаждаюсь моментом. – Девушка громко зевнула. Её кошмары участились и стали более жуткими благодаря терапии. Что-то мне подсказывало, что она спала лишь пару часов каждую ночь, заставляя себя бодрствовать, чтобы избежать снов.

Я задумался о Джейкобе и его кошмарах.

– Если бы ты знала причину своих страхов, ты бы поговорила об этом с миссис Колинз?

– Ты что, обкурился? – Она даже не дождалась ответа. – Она знает причину моих страхов, но да, я бы поговорила с ней. Она немного двинутая, но, мне кажется, она знает, что делает. Ну… вроде бы… по крайней мере, лучше, чем большинство идиотов, которых я встречала. Не знаю. Она мне нравится. – Её голос затих под конец.

– Иди спать, солнце. Увидимся завтра в школе.

Эхо снова зевнула.

– Я ещё чуть-чуть почитаю. Люблю тебя. – Она повесила трубку, зная, что я промолчу в ответ. Хотелось бы мне иметь её храбрость.

– Скажи, что вы расстались, – крикнула Бет.

Я спрыгнул с сушки и обнаружил своих друзей, свернувшихся на кровати и смотрящих телевизор.

– С чего бы?

– Потому что она сумасшедшая! И прежде чем ты начнёшь её защищать, вспомни, что я присутствовала при её маленьком приступе.

Я снял футболку и кинул в корзинку с грязным бельём, затем устроился на диване. Первое, что я куплю, когда обзаведусь квартирой, это кровать. Огромную, с мягкими подушками и одеялом.

– Не смей меня игнорировать! Исайя, скажи Ною, что он нарушает кодекс парней. Например, они не встречаются с психопатками. – Слишком легко. Я открыл было рот, чтобы ответить тем же Бет, но Исайя остановил меня.

– Не надо, чувак. Просто не надо.

Я поднял старую и грязную подушку и подложил себе под голову.

– Перестань вести себя, как стерва.

– Спасибо, – пробормотал друг. Бет ненавидела, когда её так называли. Но, как говорится, на воре шапка горит…

– Ну и ладно. Продолжай твердить себе, что ты не встречаешься с чокнутой. А у неё есть имена для остальных своих личностей?

– Перестань, Бет, – сказал Исайя.

Это должно было прекратиться. Чем больше Бет на меня давила, тем усерднее я защищал Эхо, и тем больше становились шансы, что она продолжит свои нападки.

У неё и так было достаточно проблем, чтобы мириться с моей некровной сестрой, у которой слишком большой рот. Если она когда-нибудь узнает, то взбесится, но я должен был это сделать… ради всеобщего блага.

Я закинул руку на лицо, надеясь, что как только это скажу, все наконец пойдут спать:

– В конце восьмого класса на неё напали. Мозг Эхо подавил все воспоминания, и миссис Колинз пытается ей помочь вспомнить. То, что ты видела в гараже, было небольшим воспоминанием о той ночи. Оставь её в покое.

В телевизоре громко засмеялись, за чем последовал саркастичный комментарий актёра. Я ожидал язвительных нападок от Бет. Убрав руку от лица, я заметил, что та в ужасе. Исайя убрал волосы с её лица и что-то прошептал ей на ухо. Она моргнула и вернулась в реальность.

– Прости, Ной, – прошептала она. – Мне жаль.

***

– …и я добавила информацию об университете Луисвиля и Кентукки, хотя наш штат готов заплатить за любой государственный ВУЗ. У них обоих прекрасная программа для будущих архитекторов. – Миссис Колинз впервые вдохнула за пять минут. Дневное солнце превратило её кабинет в жаркую тюремную камеру.

– Архитекторов? – Я посмотрел ей в глаза, дабы проверить, не курнула ли она чего.

– Архитекторов. – Она радостно улыбнулась.

Я вяло пролистал гору брошюр на своих коленях. Мой отец был архитектором. Он проектировал жилые дома, даже позволял мне помочь. Я начал читать требования для поступления. Чем я занимаюсь? Я закрыл папку.

– Эхо доверяет вам. – Не уверен, зачем я это сказал, но мне нужно было отвлечься.

Глаза женщины смягчились, но она быстро надела обратно свою маску радостного щенка.

– Ну-ну, я уже говорила, мы не будем обсуждать Эхо. – Она закачалась взад и вперёд на своём стуле. – Хотя беру слова обратно. Мы можем обсуждать всё, что касается ваших отношений. Буду честной, я безумно хочу узнать подробности.

Я не любил сплетничать, в особенности со своим терапевтом. Но Эхо сегодня выглядела усталой, и мне показалось, что она заснула на математике. Если её кошмары были настолько ужасны, то каково было Джейкобу?

– Я не уверен, что доверяю вам. У меня плохо складывались отношения со взрослыми.

– Да, это так. Что тебя беспокоит, Ной?

Я провёл рукой по лицу и сглотнул. Что, если я не прав насчёт неё? Она могла уничтожить наши с Джейкоб шансы на воссоединение.

Миссис Колинз облокотилась на стол.

– Клянусь, всё, что ты скажешь, останется между нами, если ты не попросишь об обратном.

– Вы верите в бога? – спросил я.

Вопрос сбил её с толку, но она ответила:

– Верю.

– Тогда поклянитесь им.

– Клянусь богом, что всё, что ты скажешь, останется между нами, если ты не попросишь об обратном.

Будь она проклята, если соврала мне.

– Джейкоб был причиной пожара.

Она резко всосала воздух, но быстро собралась.

– В отчете говорится другое. Там сказано, что это был несчастный случай.

– Так и было. Он сделал это ненамеренно. – Я не отводил взгляд. Она должна была мне поверить. Джейкоб ни за что бы ни навредил никому специально.

Женщина потёрла глаза и покачала головой, будто пытаясь избавиться от этой информации.

– Ты уверен? Может, он что-то перепутал и лишь думает, что начал пожар?

– Нет. Но это я виноват. – Это чувство будет преследовать меня вечно. – Вместо того, чтобы остаться дома и поставить палатку с братьями, я поехал на ярмарку с одной девушкой. В то время свидание казалось таким важным, я… – Вина, которую я так отчаянно пытался закопать под слоями равнодушия, всплыла на поверхность в форме тошноты. Я боролся, чтобы подавить рвотные позывы.

Я попытался отодвинуть эти эмоции на второй план. Сейчас разговор был не обо мне.

– Это неважно. – Я вытер нос, в моей крови забурлил гнев. Если я не вытерплю эту сессию без слёз, то не заслуживаю своих братьев. Я прочистил горло.

– Мама сказала Джейкобу, что мы поспим в палатке в следующую пятницу, но он разозлился. Когда родители уложили их спать, братья встали, чтобы приготовить смуры. У мамы в ванной стояла свечка. Наверное, она оставила там и спички. Джейкоб поджег её, они поджарили зефир и пошли в гостиную спать. Папа поставил там палатку перед тем, как узнал, что я ухожу.

Миссис Колинз подняла руки к лицу, будто молилась.

Её глаза блестели.

– Пожар начался в ванной. Мы предполагали, что один из твоих родителей поджег свечку и забыл её затушить. Понятия не имели, что это был твой брат.

Остальное она знала. Мои родители умерли в своей спальне, а я вернулся, когда пожар уже вовсю пылал.

– Джейкоб рассказал мне в больнице, и я пообещал никому не говорить. – Обещание, которое я не сдержал.

– Почему? – Её раздражение было очевидным. – Почему ты никому не сказал? Социальный работник мог бы ему помочь!

Я приветствовал старое доброе чувство предательства и злости.

– Они разделили нас! Кому я мог довериться? – А теперь, чтобы довершить мое собственное предательство: – Помогите моему брату.

Она вытерла глаза.

– Помогу. Обещаю. – Женщина посмотрела на часы, наша терапия закончилась.

Поскольку мне было больше нечего сказать, я встал, всунул руки в рукава куртки и приготовился увидеть Эхо по другую сторону двери.

– Ной, – позвала миссис Колинз, – я планирую помочь и тебе.

Я не хотел помощи. Мне была она не нужна, но я не собирался спорить с человеком, который спасет моих братьев. Я открыл дверь и увидел Эхо, облокотившуюся на стол и смотрящую в пол, бесконтрольно стукая ногой.

33 – Эхо

Ной выглядел усталым. Его тёмные глаза хранили в себе ужасный груз, его плечи ссутулились. Он закрыл дверь в кабинет, и я встретила его на полпути.

– Ты как?

Он слабо улыбнулся и прижал меня к себе.

– Надеюсь, я поступил правильно. – Парень обнял меня ещё крепче.

Я положила голову ему на плечо и попыталась успокоить, поглаживая его по спине.

– Уверена, что это так. – Он беспокоился о Джейкобе и возможности довериться миссис Колинз. – Ты бы никогда не сделал ничего, что могло навредить твоим братьям.

– Спасибо. – Он поцеловал мои волосы и чуть не задушил в объятиях. – Мне нужно было это услышать.

Мы не двигались с пару секунд, прежде чем он освободил меня из своей смертельной хватки.

– Я пока поброжу по коридору, чтобы ты могла подготовиться в медкабинете, а затем прокрадусь в её офис.

Как ни странно, это звучало как взлом, делая наш план противозаконным. Мой живот скрутило.

– Не знаю… Может, нам не стоит этого делать. Я не хочу, чтобы тебя поймали. – Или выкинули из школы, или отправили в тюрьму.

Ной сверкнул озорной улыбкой.

– Я когда-нибудь говорил, что ты параноик?

Я скрестила руки на груди.

– Несколько раз.

Он поцеловал меня, и миссис Колинз открыла дверь.

– Я сделаю вид, что не видела этого.

Парень подмигнул мне, прежде чем покинуть офис. Женщина улыбнулась от уха до уха, махая воображаемым хвостом.

– Вы такая замечательная пара! Он пригласил тебя на выпускной бал?

Какой странный вопрос.

– Бал будет аж через месяц. В любом случае не думаю, что Ной танцует.

– Он пришёл на бал в честь Дня Святого Валентина. – Она прошла мимо меня и зашла в медкабинет, подзывая меня пальцем.

– Такое бывает раз в жизни. – Я неохотно последовала за ней. – Знаете, я ведь не соглашалась на это.

Женщина рассмеялась – серьезно, она смеялась надо мной!

– Ох, Эхо. Ты всё равно это сделаешь, хотя бы потому, что я тебя попросила. Иногда твоё неверие в собственные силы идёт нам на руку.

Я встала посреди кабинета и засунула руки в карманы.

– Разве это не нарушение какого-нибудь кодекса терапевтов? Ну, знаете, использовать мои проблемы против меня?

– Возможно. – Она снова улыбнулась. – Эхо, это доктор Рид. – Также известен как расслабляющий терапевт, которого выбрала Эшли. Низенький мужчина встал и пожал мне руку.

– Как поживаешь, Эхо?

Ужасно.

– Нормально.

– Тебе будет легче, если ты приляжешь, – сказала миссис Колинз.

Понадобилась вся моя сила, чтобы не плюхнуться тут же на кушетку. Мои пальцы нервно барабанили в кармане, а сердце выбивалось из груди. Я ей ещё покажу.

Женщина склонила голову.

– Похоже, Ной имеет на тебя сильное влияние. Теперь, когда ты доказала мне, что не танцуешь под чужую дудку, за что я очень горжусь тобой, может, приляжешь?

Ну, поскольку она вежливо попросила и у меня сейчас случится сердечный приступ…

– Конечно.

Миссис Колинз потушила свет, а я легла на неудобную кушетку. У моих ног лежал плотный плед, а под головой – мягкая подушка. Я выгнула бровь.

– Я хотела, чтобы ты чувствовала себя комфортно.

На столе рядом с раковиной стояло несколько свечей.

– Вы собираетесь поджечь их?

– Собиралась. – Женщина вздохнула. – Но передумала. Ты предупредила отца, что терапия может затянуться? Не хочу, чтобы он выставлял мне претензии, когда ты придёшь домой чуть позже обычного.

Теперь вздохнула я.

– Да. Мой Господин в курсе, и мне дали прямое указание позвонить в ту же секунду, как мы закончим.

Она хихикнула.

– Мне тоже. Твой Господин, м-м? В этом что-то есть. – Миссис Колинз избавилась от своего игривого тона, обращаясь к доктору Риду. – Мы готовы.

Схватив плед и взбив подушку, я свернулась клубком, как медвежонок, готовящийся к спячке. Если я действительно собиралась пойти на это, то пусть мне хотя бы будет тепло.

Доктор Рид начал с дыхательных и медитативных упражнений. Через какое-то время мои мысли начали уносить меня от действительности, а его голос превратился в успокаивающий, притягательный звук.

– Скажи мне, Эхо, когда ты в последний раз чувствовала себя в безопасности? По-настоящему в безопасности.

– Ной дает мне это чувство.

Я последовала за ласковым и ободряющим голосом, представляя тепло Ноя, его сильное тело и сладкий мускусный аромат, обволакивающий меня в свой защитный пузырёк.

– Копай глубже, Эхо. Очень-очень глубоко. – Продолжал он говорить. Я сильнее завернулась в плед и прислушалась к голосу доктора, подталкивающий мой разум вспомнить то время. Воспоминания сменялись, как на слайд-шоу, пока я не нашла то, что согревало мне душу.

– Айрес давал мне чувство безопасности. – Он прятался со мной в шкафу несколько раз, когда мама страдала особо энергичным маниакальным приступом. К тому времени, как он меня нашел, папа уже позаботился о маме, но я отказывалась выходить. Он остался со мной и читал сказки с фонариком, пока я не заснула.

– Эшли. – Забавно, голос был моим, но слова звучали будто издалека. В детстве ее присутствие означало игры, теплые ванны и ужины, нормальные сказки перед сном и песни.

– Папочка. – Мой защитник. Мой спаситель. Он убедил маму начать принимать лекарства. И она сделала это, ради него. Она его любила. Он сделал из нас семью и во время тех тёмных моментов, когда мамина болезнь грозила нас рассоединить, он держал меня. Как в больнице, когда я не могла спать, боясь первой волны кошмаров, он лежал со мной в кровати и обнимал, шепча снова и снова, как сильно он меня любит.

Сцена перед моими глазами изменилась. Я была в безопасности. Откуда-то я это знала, но… что-то было не так… неправильно…

Лунный свет освещал мамину гостиную, отражаясь от тысяч осколков стекла на полу.

Тёплая жидкость стекала по моим рукам, и я пыталась сделать вдох сквозь всхлипы боли. Обжигающей боли. Разрывающей. Пульсирующей. Каждый мускул кричал в агонии, а горло пересохло от этих ощущений. Пытаясь выстоять на четвереньках, я заставляла себя ползти вперёд. Нельзя было закрывать глаза. Нельзя.

Но мои веки тяжелели, как и мышцы. Я хотела отдохнуть. Всего на пару секунд. Да, я могла отдохнуть.

Я поддалась тяжести своего тела, падая на усыпанный стеклом пол. Если я не буду двигаться, осколки не смогут меня порезать на кусочки. Я вдыхала в ритме своего сердца и позволяла мыслям унестись в более приятно место, без боли и крови. Сон. Да, мне нужно было поспать.

Нет! Я заставила себя открыть глаза и часто заморгала, чтобы сосредоточиться. Края чистых осколков теперь были запятнаны красным – кровью. Моей кровью.

– Папочка! – прошептала я. Он уже должен был приехать. Я мысленно молилась, чтобы он как-то услышал меня и узнал…

Я сфокусировалась на двери, но никак не могла до неё добраться.

Не сейчас. Ноги будто омертвели – ни контроля, ни движений.

Мои руки. Я всё ещё могла ими двигать, но эта боль… Господи, какая боль!

– Мне так жаль, Эхо. Не нужно было позволять тебе встать, но боль скоро закончится.

Игнорируя стекло, моя мама лежала рядом, кладя голову в миллиметрах от моей. В её круглых затуманенных глазах читался намёк на беспокойство.

– Не плачь. – Её мозолистые пальцы смахнули слёзы с моего лица. – Скоро мы будем с Айресом, и больше не будет боли и печали. Лишь веселье и счастье, и мы сможем рисовать – ты и я – а Айрес будет ремонтировать столько машин, сколько захочет.

Я едва узнала свой голос, хриплый и ломающийся.

– Я не хочу умирать, мамочка. Пожалуйста, не дай мне умереть.

– Ш-ш-ш, – проворковала она. – Не думай о смерти. – Женщина зевнула, и её веки затрепетали. – Мы заснём, а когда проснёмся, снова будем с твоим братом.

Она улыбнулась, а я всхлипнула:

– Боже, папочка.

Мой живот ухнул вниз. Я никогда его больше не увижу. Мой отец, который должен был меня забрать, который, я молилась снова и снова, войдёт через эти двери, как и было обещано. «Пожалуйста, папочка, пожалуйста. Ты нужен мне».

– Я расскажу тебе сказку, как в детстве. У Кассандры была прекрасная дочь по имени Андромеда…

Я открыла глаза и заморгала. Миссис Колинз стояла в дверном проёме, а доктор Рид сидел на стуле рядом с кушеткой.

Я откинула плед. По вискам стекали капельки пота. В голове пульсировала кровь, сердце билось в том же ритме. Кожа болела, и я с трудом поднялась с кровати. Моё тело казалось очень лёгким после того, как испытало тяжесть воспоминаний.

В лицо ударил холодный воздух, дезориентируя меня. Я упала и разбила одно из раскрашенных стёкол, которые мама оставила в гостиной, но почему? Несчастный случай? Не может быть, она была такой спокойной и мирной… решительной. Но она попросила прощения.

– Папа, – прошептала я. Слёзы обжигали глаза, и я немедленно стала искать миссис Колинз, чтобы добиться объяснения. Оно должно было быть, потому что отец никогда бы не оставил меня там – никогда. В горле встал комок, и ничто не помогало от него избавиться. – Где он был?

– Думаю, на сегодня хватит.

Я отмахнулась от неё, отказываясь от такого ответа.

– Нет. Нет. Я кое-что вспомнила, теперь ваша очередь.

– Понимаю твоё раздражение, но ради собственного рассудка ты должна вспоминать постепенно.

Странное беспокойство вцепилось мне в сердце, и всё во мне скрутилось и упало. Лишь одно слово разрывало мне душу… предательство.

– Где был мой отец?!

За спиной миссис Колинз раздался отцовский голос:

– Я забыл тебя забрать.

34 – Ной

Я бродил по коридору двадцать минут. Эхо заразила меня своей нервозностью. Мне хотелось дать ей достаточно времени, чтобы дойти до медкабинета и заняться гипнозом, прежде чем вламываться в офис.

– Айрес давал мне чувство безопасности. – Послышался её голос из главного офиса. Чёрт, миссис Колинз оставила дверь открытой. В теории, её не нужно закрывать, поскольку в школе и так никого не должно быть.

– Эшли. – Я замер. Эхо была сонной. Часть меня хотела остаться и послушать, но тогда у меня не будет шанса найти ответы на наши вопросы.

Мама бы мной гордилась: вламываюсь в офис своего консультанта, хоть, как я напомнил себе, её дверь широко распахнута. Я попытался подавить вину, поедающую меня изнутри, но она исчезла в тот же момент, как я увидел своё имя, выглядывающее из-под двух папок.

Я схватил файл и немедленно перевернул на страничку с информацией о братьях. Переписал их данные на оборотной стороне одной из брошюр, которые мне дала миссис Колинз, стараясь ничего не пропустить.

– Ной, что ты тут делаешь? – мистер Эмерсон напугал меня до чёртиков, но я лишил своё лицо всяких эмоций, незаметно закрывая папку, прежде чем развернуться.

Я поднял свои брошюры.

– Собираю информацию о колледжах. – Почему бы не заработать пару баллов в свою пользу в рейтинге отца моей девушки?

– Хорошо. – Он оглянулся на главный офис. – Рад за тебя.

– Я не хочу умирать, мамочка. Пожалуйста, не дай мне умереть. – Огорчённый голос Эхо резонировал в коридоре. Я расслышал в нём ужас, который ни с чем невозможно было спутать. Мы с мистером Эмерсоном одновременно сделали шаг к медкабинету. Это обратило его внимание на меня. Она закричала: – Боже, папочка!

Лицо мистера Эмерсона приобрело странный оттенок серого.

– Думаю, тебе пора идти.

Сердце забилось быстрее. Я напряг мышцы и окинул мужчину сердитым взглядом, ожидая каких-то объяснений, почему моя любимая девушка кричала его имя в панике и отчаянии.

Он упёрся рукой в стену и согнулся.

– Иди, Ной. – Уйти или остаться? Если останусь, мне придётся оправдывать своё присутствие, рискуя быть пойманным и потерять информацию о братьях. И рискуя поссориться с её отцом.

Если я уйду, то я – мудак. А не чемпион, в котором нуждалась Эхо.

Я возмещу ей это. Найду способ. Я покинул кабинет и набрал номер девушки. «Это я. Вы знаете, что делать», – сказал её сладкий голосок.

– Привет, малышка. Позвони, когда сможешь. Я… – Люблю тебя. – Хочу услышать твой голос.