Текст книги "Весна отверженных (СИ)"

Автор книги: Кэт Моррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Теперь, по прошествии нескольких лет, маг, хоть и до сих пор не одобрял своих товарищей из Ковена, но отлично их понимал и даже сочувствовал. На протяжении очень многих веков людей, обладающих магическими способностями, окружающие ненавидели и боялись. Очень часто родители сами отдавали своих детей, у которых проявлялись склонности к магии, рыцарям Ордена, которые методично и жестоко убивали их.

Был еще один путь: разыскать бродячего магистра – учителя магии – и отдать ребенка ему на обучение. Каждому своему ученику бродячий магистр по окончании обучения находил какого-нибудь влиятельного покровителя, таких знакомств у них было великое множество. Оказаться на службе при дворе знатного лорда означало стать его игрушкой и всю жизнь провести в золотой клетке, но многие приспосабливались. Это было лучшее, на что можно было надеяться, если ты, по несчастью, родился магом.

Но искать магистров решались далеко не все родители: таких учителей было мало, да и связаться с ними было очень сложно. Самому Андри повезло: обнаружив в нем магию, его родители не сдались, пока не нашли ему учителя – пожилого мэтра Руфуса. Чародей тяжело вздохнул. Магистр Руфус Веллий вот уже два с лишним года мучился в застенках трезеньельского приората Вечного Ордена, и у Андри не было никакой возможности даже дать своему наставнику понять, что он, его ученик, тут, рядом, не говоря уже о возможности вытащить его из тюрьмы.

Таким образом, выживали очень и очень немногие, да и тем приходилось постоянно прятаться, чтобы остаться на свободе: выживших взрослых магов старше шестнадцати лет Орден захватывал и пожизненно держал в тюрьмах, чтобы обезопасить от них окружающих. Совершенно неудивительно, что те, кому удалось уцелеть и остаться на свободе, боялись собственной тени.

В другой ситуации Андри не стал бы даже рассматривать идею встретиться с уцелевшими представителями Секретного Ковена, но ему прислал записку сам глава Ковена, Верховный чародей Орсэль. Этот пожилой маг, авторитет которого признавали почти все члены Ковена, всегда пытался взывать к голосу разума и удержать своих товарищей от необдуманных поступков, которые могли бы стоить им жизни. Кроме того, Орсэль мог знать новости о его учителе.

Андри торопливо шагал в сторону заброшенных доков. Он должен был успеть вернуться к двум часам ночи – именно в это время к нему чаще всего обращались за лечением. Доки в это время суток были очень опасным местом, где совершались самые чудовищные преступления, но чародей абсолютно не боялся. С тех пор как он познакомился с Раулем Дегремо̇ном, которого прозвали Королем нищих, негласным правителем всего Серого двора, его жизнь была в безопасности если не от Ордена, то, по крайней мере, от ночных бандитов.

Целитель прошел по паре кривых неосвещенных улочек и свернул в совсем незаметный совершенно темный проулок с заброшенными складами. На улицу выходило несколько дверей, на которых когда-то висели большие амбарные замки. Все они были давно сбиты, а сами склады использовались самыми разными людьми в самых разных целях, от тайных свиданий непритязательных влюбленных до хранения краденого.

Андри потер ладони друг о друга и, прошептав заклинание, провел руками перед первой же попавшейся дверью. Ему сразу повезло: на мокрой полусгнившей древесине высветилась желтым руна «э̇долас», означающая свободу. Целитель удовлетворенно кивнул и постучал условным стуком.

Дверь ему открыла тоненькая, девушка в скромном сером платье, совсем юная, с ярко-рыжими волосами, заплетенными в две толстые короткие косички, открытым веснушчатым лицом и голубыми глазами. Ее звали Ска̇йлар, она была ученицей мэтра Орсэля. Андри улыбнулся:

– Здравствуй, Скайлар.

Девушка радостно вскрикнула и повисла у чародея на шее:

– Андри! Мы думали, что ты не придешь! Пойдем, пойдем скорее к остальным.

Юная чародейка порывисто схватила мага за руку и потащила в глубь склада, где в тусклом свете взгляд Андри различил несколько фигур. Присмотревшись, он понял, что, кроме Скайлар, близко знает только двоих.

Верховный чародей Орсэль приветствовал молодого собрата кивком и слабой улыбкой. Предводитель Секретного Ковена сидел на импровизированном кресле, сложенном из деревянных ящиков – пожилого мужчину постарались устроить как можно удобнее. Узкие руки чародея с длинными пальцами были безвольно сложены на коленях.

Мэтр Орсэль был из тех стариков, которые в весьма преклонном возрасте готовы дать фору молодым. Годы не согнули чародея, и он сохранял прямую осанку, несмотря на то, что магу приходилось слегка опираться на длинный посох. Этот посох делал его похожим на магов прошлого, какими их изображали в детских книжках.

В отличие от многих людей своего возраста, маг тщательно следил за собой. На темно-зеленой робе, которая придавала Орсэлю еще большее сходство с чародеями древности, не было ни пятнышка, ни пылинки, а башмаки начищены до блеска. От возраста и лишений черты лица Верховного чародея заострились, а внимательные темно-серые глаза запали, но смотрели на мир с проницательностью и даже некоторым любопытством, совсем не свойственным таким глубоким старикам. Этот спокойный взгляд создавал странный контраст с изломанными бровями, придававшими лицу мага выражение скорби и безнадежного отчаяния.

Мэтр Орсэль был почти совершенно седым, на его голове были настолько внушительные залысины, что казалось, от груза ума и знаний его лоб стал просто огромным.

Скайлар указала Андри на деревянный ящик, чтобы маг мог сесть, и встала за спиной учителя. Прежде чем занять свое место, целитель пожал руку второму магу, который был ему знаком. Этого человека звали Арман Де Грелль. Если бы не магические способности, он мог бы сейчас быть официальным наследником графа Де Грелля, третьей по политической значимости персоны в королевстве после самого монарха и Великого герцога, его двоюродного брата.

В десять лет у Армана проявилась Скверна, как называли магические способности. Отец отправил сына в приорат Ордена в Шато-Де-Солиммар, где мальчик должен был стать вечным узником. Когда в Ордене сменился Великий магистр, он ужесточил условия содержания пленника. Последние пятнадцать лет своего заточения Арман провел закованным в одрикс, металл, который вызывал у магов помутнение рассудка и сильнейшую головную боль, в камере на самом верхнем этаже башни со свинцовой крышей. Несмотря на все мучения, Арман сумел остаться в здравом уме, не сломаться и не ожесточиться. Андри безгранично уважал его за это.

Андри прекрасно помнил, каким был Арман Де Грелль, когда они только познакомились: бледный, худой, с серыми пятнами на коже. Он быстро уставал и рассеянно смотрел вокруг, как будто не понимал, что с ним происходит. Чародей потратил немало времени и сил, чтобы помочь несчастному коллеге.

За то время, пока они не виделись, Арман стал выглядеть значительно лучше. Свинцовая серость почти исчезла с его лица, гнойники и язвы, покрывающие его, исчезли, губы порозовели, кожа приобрела нормальный оттенок, а сейчас, на весеннем солнце, даже легкий загар. Болезненная худоба прошла, и сейчас Арман выглядел стройным и подтянутым. Взгляд чародея тоже изменился: вместо затравленного, измученного постоянной головной болью и недомоганием страдальца перед Андри сидел спокойный здоровый человек.

Маг кинул быстрый взгляд других присутствующих. Всего на заброшенном складе собралось не более двух десятков человек. Некоторые старательно прятали лица под капюшонами, а тех, кто все-таки осмелился открыться, целитель не знал.

Чародей Орсэль прокашлялся, привлекая к себе внимание. Все шепотки, которыми до этого обменивались члены Ковена, мигом затихли. Все взгляды обратились к старому магу.

– Дорогие братья и сестры! – начал Верховный чародей тихим, но твердым голосом. – Я собрал вас здесь, чтобы сообщить вам хорошую новость. У нас наконец-то появилась настоящая надежда. Нашелся тот, кто совершенно искренне считает, что на протяжении многих веков с магами поступают несправедливо!

– И как это нам поможет? – усмехнулся Андри. Он уже начал жалеть, что потратил свое время на это сборище. Ничего не изменилось.

– Подожди, дай мэтру договорить! – одернул его кто-то из соседей.

Орсэль продолжал:

– На этот раз на нашей стороне высокопоставленное лицо! Со мной связался его представитель. Он просил дать ему сегодня слово. Прошу, говори, мэтр Оллорнас.

Из задних рядов вышел высокий темноглазый мужчина с очень смуглой кожей и жесткими иссиня-черными волосами. На вид Андри мог бы предположить, что этот парень – его ровесник. Он был одет как обычный, не слишком богатый горожанин – скромно и неброско, но удобно и практично.

При виде него среди чародеев послышался шепот: необычная для Трезенльеля внешность заинтересовала не только Андри. Парень спокойно улыбнулся и поднял вверх обе руки ладонями вперед, призывая к тишине.

– Меня зовут Оллорнас, – слегка поклонился незнакомый маг. – И я действительно представляю здесь одно очень высокопоставленное лицо, имя которого пока рано называть. Если я заручусь сегодня вашей поддержкой, я устрою глубокоуважаемому мэтру Орсэлю встречу с этим человеком, и уже после их разговора сам мэтр сможет открыть вам имя. Скажу только, что это высокопоставленное лицо жаждет восстановления справедливости по отношению к себе, и для этого ему нужна наша помощь. В свою очередь, получив с нашей помощью справедливость для себя, он даст справедливость и нам. Мы перестанем быть вне закона, получим свободу и возможность практиковать и изучать магию уже на законных основаниях.

Послышался восхищенный вздох. Но целитель не мог успокоиться:

– А какая помощь требуется от нас, он не сказал?

Оллорнас вздохнул:

– Мы должны решиться и выступить вместе с ним против королевской власти. Я понимаю, что вы сейчас скажете! Но послушайте… Мы же должны когда-то решиться! Перестать бояться и прятаться, и решительно поддержать того, кто действительно достоин. Разумеется, кто-то из нас погибнет. Возможно, многие. Но остальные, кто доживет до победы, получат то, к чему мы все так долго стремимся! Я ради этого готов пожертвовать собой, а вы?

Раздался одобрительный гул. Орсэль посмотрел на Оллорнаса и согласно кивнул:

– Значит, единогласно. На днях я встречусь с этим лицом и передам ему наше согласие.

Андри вскочил с места и развернулся к сидящим:

– Да что же это с вами происходит?! – горячо воскликнул он. – Почему вы не понимаете, что это ловушка? Нас пытаются вовлечь в заговор. Если заговор провалится, то всю вину свалят на магов, это же очевидно! А если все-таки переворот будет успешным, то где у нас гарантии, что тот, в чью пользу мы выступим, не казнит нас как организаторов? Ведь ему нужно будет представить народу хоть каких-то виновных и заодно избавиться от лишних свидетелей!

Но противник Андри не желал сдаваться. Оллорнас скрестил руки на груди:

– Во-первых, я не голословен, – он показал на горку свитков в тубусах, лежащих рядом с ним на столе. – Вы не будете отрицать, что знаменитые Глеронские воры очень разборчивы в заказах и будут работать не со всеми. Но тот, кому нужна ваша помощь, смог уговорить одного из них, и тот выкрал в Шато-Де-Солиммар все досье на вас, какие были у Вечного Ордена. Хотите – ознакомьтесь сами. Вряд ли мой наниматель стал бы так утруждать себя ради пешек в своей игре?

– Копии, – презрительно фыркнул Андри.

– Вряд ли, – покачал головой Орсэль. – Личные дела магов – это внутреннее дело Ордена, вряд ли он стал бы предоставлять копии вообще кому-то.

– Допустим, – согласился целитель. – Мы поверим тебе и пойдем за этим парнем. Возможно, нам даже все удастся. А как насчет Церкви и Вечного Ордена? Этот ваш новый покровитель настолько влиятелен, что сможет и им запретить нас уничтожать? Не ввязывайтесь в эту авантюру, вы все погибнете!

– Никто не говорит, что все произойдет сразу! – возмутился Оллорнас. – Ты разве сам не понимаешь, что это дело не одного года, может быть, даже десятилетия. Сначала надо будет запретить убивать детей. Вместо этого мы поручим Ордену изымать их из семей и забирать в закрытые школы, где, вполне возможно, согласится преподавать даже кто-нибудь из вас… Потом, когда люди привыкнут, такая школа появится в каждом городе.

– Так значит, все-таки не все сразу? – рассмеялся целитель. – Смотрите, как он юлит! Только что он обещал нам справедливость и мгновенное равноправие, а теперь оказывается, что все не так просто. Уверен, как только вы согласитесь его поддержать, сразу же возникнут еще какие-нибудь подводные камни.

– Кто его сюда пригласил?! – воскликнул смуглый чародей, почти с ненавистью глядя на целителя. – Кто позвал сюда этого ренегата? Вот из-за таких трусов, как он, до сих пор гибнут дети, а мы все вынуждены прятаться, как крысы! Лучше уж смерть в борьбе, чем так!

– В чьей борьбе и за что?! – воскликнул целитель. – Ты и твой покровитель собираетесь воспользоваться нами, а они, – он показал на собравшихся. – находятся в таком отчаянии, что совершенно этого не понимают. Чтобы добиться свободы, надо искать другой путь!

– Андри, убирайся отсюда! – крикнули в ответ.

В чародея полетел огрызок яблока.

Орсэль смутился:

– Я сам позвал его… Я думал, что нашел, наконец, путь к свободе, который приемлем для всех!

– Пусть уходит! Мы с тобой, Орсэль!

– Веди нас, Орсэль! Свобода и равенство!

– Прекрасно, – Андри решительно направился к двери. – Я буду молить Единого, чтобы я оказался неправ.

Перед тем как закрыть за собой дверь, целитель обернулся и увидел растерянные лица Скайлар и Армана, смотрящих ему вслед.

Андри возвращался домой в смятении. Сама мысль о том, что его собратья настолько отчаялись, что готовы погибнуть, став безвольными фигурками в чужой партии в «осаду», приводила мага в ужас. Он просто обязан спасти их, хотят они этого или нет. И он их обязательно спасет.

Глава 4

Урожденные сестры Д’Аланри, а сейчас – мистресс Ларк и мадам Де Верлей пили полуденный чай в янтарной гостиной Пале-Де-Тан, столичной резиденции вдовы адмирала. Это поистине роскошное помещение было оформлено в золотистых тонах, вся мебель в ней была изготовлена из янтарной древесины марссонтского клена, и даже в самую пасмурную погоду казалось, что это просторное и в то же время уютное помещение никогда не покидает солнце. Даже горничная, подававшая им чай, была под стать обстановке – бойкая, рыжеволосая и кареглазая девушка лет семнадцати с желтым шелковым платком на шее, одетая в золотисто-коричневое платье.

Несмотря на то, что утро уже было далеко позади, леди Одиль все еще была с распущенными волосами и в изысканном пеньюаре цвета чайной розы. Соланн, наоборот, уже успела одеться и причесаться. Судя по румянцу на щеках старшей сестры, она недавно вернулась с прогулки.

Одиль дождалась, пока горничная нальет ей чаю и взяла чашку, манерно отставив мизинец:

– Обожаю это время суток. Так спокойно… Никто еще не приехал с визитами, не прислал никаких приглашений… А где девочки?

– Виэри вместе с Ноэль и Виолет принимает портниху. Кажется, моя младшая успела подружиться с твоими. У них много общего. Эсса пошла в город, забирать у оружейного мастера отцовские кинжалы. Она заказала переделать их под свою руку.

Леди Де Верлей поморщилась:

– Сама? Не могла послать слугу?

– В Эрроувейле у нас не было слуг, которых можно было куда-то послать, сестра, – мягко улыбнулась Соланн. – Не сердись на нее, она так привыкла. У тебя новая горничная? – чародейка с интересом посмотрела на рыжеволосую девушку.

– Внебрачная дочь Жермона, – отмахнулась баронесса. – Он и сейчас ни одной юбки не пропускает. Я боюсь даже представить, сколько у него детей. Но эту девушку он едва ли не со слезами на глазах умолял пристроить. Что мне было делать? Но я не разочарована, из нее выйдет толк.

– В добросердечии тебе не откажешь.

Одиль задумалась. Легкая расслабленная улыбка сошла с ее лица, которое тут же приобрело серьезное и даже жесткое выражение. Леди Де Верлей помолчала, словно не желая начинать неприятный разговор, но в конце концов решилась.

– Это даже хорошо, что девочки нас не слышат, – наконец, произнесла она. – Вы гостите в моем доме почти целую декаду, и вскоре скрывать ваше пребывание мне будет уже неприлично. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я, сестра.

Чародейка медленно кивнула. Она ожидала этого разговора, но все равно была не слишком к нему готова:

– Я с самого начала не намеревалась злоупотреблять твоим гостеприимством и, тем более, бросать тень на вашу с девочками репутацию, Одиль.

– Благодарю за понимание, – отозвалась леди Де Верлей. – И что же ты намерена делать?

Соланн тяжело вздохнула:

– Как бы мысли об этом ни разрывали мне сердце, нам с девочками придется расстаться. Ты помнишь барона Д’Орижа?

– Твоего давнего поклонника? – улыбнулась мадам Де Верлей. – О, конечно! Сначала я вместе со всеми посмеивалась над этой детской влюбленностью, но он так сильно переживал то, что с тобой случилось…

– Огюстен Д’Ориж – единственный из тех, кто не принадлежал к нашей семье и был посвящен в мою тайну. Он знает, что я не умерла. Я тоже в то время была к нему неравнодушна, и на свой страх и риск рассказала ему все честно.

Леди Одиль вздохнула и покачала головой:

– Это было очень рискованно и безрассудно, Соланн. Хотя, надо отдать барону должное, он до сих пор никому не выдал твой секрет.

– Я отправила ему записку, как только мы сюда приехали. Рассказала, что у меня есть две дочери, и попросила позаботиться о младшей, оказать ей покровительство, какое влиятельные люди обычно оказывают ученикам бродячих магистров. Он согласился и, по-моему, даже обрадовался. Через два дня я встречаюсь с ним, чтобы передать ему Виэри, – Чародейка старалась владеть собой, но на ее глаза все равно навернулись слезы. Соланн поднесла к лицу платок.

– Это прекрасное решение, моя дорогая, – улыбнулась Одиль. – Если барон станет патроном Виэри, я смогу с ней видеться и тоже буду заботиться о ней.

– Спасибо, сестра, – Соланн спрятала платок. – После того, как я устрою Виэри к Огюстену, я должна исчезнуть. Я покину Трезеньель и отправлюсь, например, в Офрейн. Или в Марссонт. Возьму себе ученика и буду жить дальше. В конце концов, я провела с Эдмундом самые счастливые двадцать два года своей жизни. А теперь, когда его не стало, моя семья осталась всего лишь воспоминанием…

Мадам Де Верлей обняла сестру за плечи:

– Как я тебя понимаю, дорогая! Мой Луи был сложным человеком, но мне все равно его очень не хватает.

– Единственное, о чем я тебя прошу, Одиль, – это позаботиться об Эссе. Она самая обычная девушка, никаких проявлений Скверны у нее нет. Найди ей подходящего мужа, и пусть будет счастлива.

Леди Де Верлей покачала головой и приложила руку к сердцу:

– Твоя Эсса – дикарка. Никогда еще не встречала таких своенравных и дурно воспитанных девиц. Когда мой повар потерял ключ от кладовой, она просто взломала дверь!

– Эсса – хорошая, добрая девочка, – ответила Соланн. – Возможно, слишком свободолюбивая и с принципами. Мы с Эдмундом всегда учили наших дочерей не стесняться собственного мнения. Но ты можешь не сомневаться, я привила ей самые изысканные светские манеры, и когда надо будет, она себя покажет с самой лучшей стороны.

– А Эдмунд, что же, учил ее тем тонкостям, которыми владеют знаменитые глеронские воры? – усмехнулась Одиль.

– Так и есть, – кивнула Соланн. – Если бы ей пришлось держать экзамен в Гильдию, она прошла бы его без труда, и я не вижу причин этого стыдиться. Но мы сейчас говорим о другом. Ты обещаешь, что позаботишься об Эссе, когда я буду далеко?

Одиль на мгновение задумалась, а потом ласково улыбнулась и дружески погладила старшую сестру по плечу:

– Ну конечно, моя дорогая. Мы с Эссой обязательно сблизимся. Я буду о ней заботиться так же, как о Ноэль и Виолет. Я подберу ей самую прекрасную партию и обязательно позабочусь о том, чтобы брак был заключен по взаимной симпатии. Думаю, что, когда все успокоится, и тебе можно будет безопасно вернуться в наши края, ты останешься довольна.

– Хорошо, – Соланн облегченно вздохнула. – Спасибо тебе, сестра.

– Жду не дождусь твоих рассказов об Огюстене! – защебетала леди Одиль, ловко меняя тему. – Я давно не видела его при дворе, а ведь столько лет прошло! А помнишь, как он как-то раз пытался забраться по шпалере к твоему окну, чтобы положить на подоконник букет?

– Конечно, – Соланн хихикнула совсем по-девичьи. – А шпалера была плохо закреплена и упала вместе с ним! Помнишь, тогда у садовника еще была собака, этот огромный быкодав, как там его звали?

– Шарло, – рассмеялась Одиль вслед за сестрой. – О, это было очень смешно! По саду бегают охранники отца с фонарями, Шарло скачет вокруг упавшей шпалеры и лает до хрипоты, а бедняга Огюстен…

За разговором Одиль и Соланн не замечали, что за ними пристально наблюдают.

Две девушки – высокая темноволосая и худенькая рыжая – отпрянули от дверей гостиной почти одновременно. Они не видели друг друга: брюнетка пряталась за изящной стеклянной дверью с перегородками из резного клена, ведущей во внутренний сад, а рыжеволосая – за незаметной дверью в нише, замаскированной портьерами, ведущей в коридор для слуг.

Темноволосая улыбнулась: она уже слышала эту историю, и каждый раз этот рассказ казался ей смешным. Эссе было приятно видеть мать вновь веселой после гибели отца и бегства из Эвермира. Но перспектива скорого расставания с семьей на неизвестный срок омрачала хорошее настроение девушки. Тетя Одиль как замена ее собственной семьи не нравилась Эссе – слишком уж эта дама была озабочена своим статусом и положением в высшем свете.

Рыжеволосая хитро улыбнулась: похоже, советница Его Величества настолько безопасно чувствовала себя в своем роскошном поместье, что совсем потеряла бдительность. Она допустила, как минимум, две ошибки: приняла в дом совершенно незнакомую девушку в качестве горничной, недостаточно хорошо проверив информацию о ней. Во-вторых, почти тут же, проявив непростительную беспечность, продемонстрировала еще никак себя не зарекомендовавшей служанке свою очень опасную тайну. Да, Леона постаралась, чтобы ее легенда была безупречной, но от такой мастерицы придворной Игры юная аферистка ожидала куда большего. Бабушка будет довольна!

Девушки покачали головами и разошлись каждая по своим делам.

***

Ночь, когда Эсса должна была расстаться с матерью и сестрой, оказалась довольно сырой. Весь вечер шел дождь, который утих только к полуночи. Тучи слегка рассеялись, и сквозь них иногда проглядывала луна. До полнолуния оставалось не более трех дней. Мостовая блестела лужами, в которые с крыш и ветвей деревьев стекали и звучно шлепались крупные капли воды.

Несмотря на едва закончившийся дождь, ночь была теплой. Он мокрых стен и тротуаров поднимался легкий туман, постепенно окутывавший улицы и деревья. Эсса с грустью подумала, что сама природа пытается укрыть от посторонних глаз то, что должно было сегодня совершиться.

Девушка сопровождала маму и Виэри на Пляс-Де-Курсэль, где у Соланн была назначена встреча с бароном Д’Орижем. Эсса просто не могла отпустить их одних, не обняв на прощание, не посмотрев вслед. Барон согласился взять под свое покровительство Виэри и сделать ее придворной чародейкой. Это означало, что, скорее всего, они больше не смогут общаться. Встречаться сестры теперь будут редко и обязательно – под бдительным надзором стражи барона, совершенно посторонних людей. В семье Виэри звали Птичкой, это отец придумал ей такое прозвище. Теперь их веселую, жизнерадостную, никогда не унывающую Птичку собирались на всю жизнь посадить в золотую клетку.

Соланн, отдав Виэри барону, тоже решила этой же ночью покинуть Орбийяр. Она хотела добраться до Грелля и уплыть в Офрейн. Эсса предложила матери сопровождать и охранять ее, как это раньше делал отец. Бродячей магессе, тем более с учеником, не стоило путешествовать в одиночку. Мать уговорила Эссу остаться в Трезеньеле, поближе к сестре. Наверное, мама была права: Виэри будет страшно, когда она вдруг окажется среди совершенно чужих людей.

Тетя Одиль предоставила им карету и трех своих охранников: ночью в Орбийяре царят преступники. Но за все время, пока Эсса с матерью и сестрой добирались до Пляс-Де-Курсэ̇ль, маленькой круглой площади с крошечным фонтаном в центре, прячущейся в извилистых закоулках Торгового района, они никого не встретили.

Площадь была почти не освещена. Только в арке у входа в один из домов тускло горел одинокий фонарь. Их уже ждали: рядом с фонтаном в неверном желтоватом свете был виден высокий силуэт в темном плаще. Мужчина стоял, облокотившись на чашу фонтана. Лица незнакомца не было видно, но поза этого человека говорила о крайней степени волнения: он напряженно всматривался в темные улицы. Эсса присмотрелась. Судя по горделивой осанке, у фонтана стоял сам Огюстен Д’Ориж. Девушка насчитала четверых вооружённых людей, рассредоточенных по укрытиям: барон тоже привел охрану.

Услышав шаги, мужчина сбросил капюшон, продемонстрировав аристократический орлиный профиль, и в тревоге сцепил пальцы рук.

– Соланн? – хриплым от волнения голосом произнес барон, вглядываясь в темноту.

– Огюстен! – выдохнула чародейка и бросилась к мужчине, горячо обняла его и заплакала.

– Я знал, что мы когда-нибудь встретимся, я надеялся… У нас совсем мало времени… – горячо шептал Огюстен Д’Ориж, прижимая к себе Соланн. – Я очень сочувствую тебе из-за потери мужа, я уверен, он был достойным человеком… Не беспокойся за дочь, я буду любить и оберегать ее как свою… Как же жаль, что ты не можешь остаться, Соланн…

– Всем оставаться на местах! – прозвучал вдруг голос откуда-то из переулка. – Вы окружены! Сдавайтесь, и вам сохранят жизнь!

Барон выхватил шпагу:

– Нас выследили. Уходите, быстро!

Эсса, по примеру барона, тоже вытащила клинки и, отступая из переулка на площадь, где стояли мать и Виэри, прикинула пути к отступлению. Скорее всего, те, кто хотел захватить их, отрезали все переулки, ведущие на Пляс-Де-Курсэль, за исключением одного. Того, откуда они пришли. Наверняка их преследователи крались за ними на приличном расстоянии, чтобы не обнаружить себя слишком рано. Это значило только одно: времени спастись остается ничтожно мало, и ловушка скоро захлопнется. Эсса метнулась к матери:

– Мама, Ви, сюда!

Соланн схватила младшую дочь за руку и была готова последовать за Эссой. Барон развернулся слышащимся из темноты шагам, чтобы дать женщинам возможность уйти.

– Уводи их! – крикнул он Эссе. – Охрана, в бой!

С ближайшей крыши послышался тихий щелчок, и вдруг барон вздрогнул всем телом и начал падать на землю. Из его лба торчал арбалетный болт. С кинжалами против арбалетов сражаться было бессмысленно. Эсса не осталась в долгу. Отправив клинки в ножны, она молниеносно выхватила метательный нож и метнула наугад на звук щелчка. С крыши послышался глухой вскрик и звук падения. «Повезло,» – пронеслось в голове у девушки.

Эсса заметила, как из переулков, ведущих на площадь, по двое-трое выбегали вооруженные люди, пытаясь их окружить. Одетые во все темное, они были очень похожи на обычных головорезов, если бы не оружие. Слишком уж хорошо они были вооружены.

– Мама! – крикнула Эсса, снова выхватывая клинки. – Бери Виэри и идите тем же путем, каким мы пришли! Охранники должны справиться!

– Это глупо с вашей стороны! – прозвучал откуда-то сбоку тот же голос. – Сдавайтесь!

Завязалась ожесточенная схватка. Охранники леди Одиль и барона отчаянно сражались с нападавшими. Ситуация ухудшалась тем, что тот, кто их выследил, разместил на крыше несколько арбалетчиков, и теперь вовсю пользовался своим преимуществом. Вскоре уже двое охранников барона пали от подлых арбалетных болтов, пущенных, несмотря на темноту, прямо им в головы.

– Уходите, девочки, – Соланн выпрямилась во весь рост. – Я не дам им вас забрать! Бегите, прячьтесь.

Чародейка подняла руки и повела ими вокруг себя на уровне плеч, читая заклинание. Из ее ладоней вылетела воздушная волна, сметая все на своем пути. Судя по вскрикам на крышах пары ближайших домов, поток воздуха смял арбалетчиков. Соланн отряхнула с пальцев остатки предыдущего заклинания и приготовилась плести следующее.

– Мама, я с тобой! – маленькая чародейка неожиданно вырвала свою ладонь из руки сестры и побежала к матери.

– Ви, нет! – Эсса устремилась за Виэри, пытаясь схватить ее за руку и увести из страшного места.

В тот же миг к Соланн, вокруг которой вились завихрения энергии стихий, подскочил один из нападавших. Стоя с полузакрытыми глазами и управляя магическим потоком, чародейка его даже не заметила. Мужчина грубо схватил женщину за плечо, развернул к себе и вонзил нож ей прямо в сердце.

Кокон энергии, опутывающий чародейку, мгновенно пропал. Соланн вздрогнула, широко открыла глаза и с недоумением и болью посмотрела на своего убийцу. Изо рта женщины потекла тонкая струйка крови.

– Мама! – одновременно закричали сестры.

Виэри распахнула руки, чтобы обнять мать, но ее убийца уже оттолкнул умирающую чародейку в сторону и схватил девочку за руку.

– Девчонка у меня! – закричал он куда-то в пространство.

– Не спеши, – Эсса с кинжалами в руках в два прыжка оказалась перед ним. – А ну, отпусти ее.

Мужчина, убивший Соланн, усмехнулся, и приставил лезвие к горлу Виэри:

– Зачем мне спешить? Одно движение, и она отправится к матушке. Эй, сюда, вторая тоже тут! – неожиданно громко закричал он.

– Блеф, – фыркнула Эсса и, злобно оскалившись, ринулась на противника.

Тот попытался отступить, закрываясь Виэри и давая простор еще трем нападавшим, которые спешили к ним с разных концов площади. Все они одновременно попытались навалиться на Эссу и силой смять ее сопротивление. Девушка неистово завертелась, с трудом отражая сыплющиеся на нее со всех сторон удары.

– Взять обеих живьем! – закричали с площади, и нападающие удвоили свое рвение.

Воспользовавшись тем, что Эсса отвлеклась от сестры, убийца Соланн потащил рыдающую Виэри куда-то в сторону фонтана. Девушка слышала крики и плач сестры, но трое противников не собирались давать ей дорогу. Эсса споткнулась о лежащий на мостовой труп и едва удержала равновесие. Это был один из охранников, выделенных тетей. Все, кто мог бы их защитить, были мертвы.

– Я найду тебя, Ви! – изо всех сил закричала девушка. – Я обязательно вытащу тебя, слышишь?

– Бросишь ее? – усмехнулся один из нападающих. – Девчонку, которая еще не вышла из возраста уничтожения? Сложи оружие и иди с ней.

Эсса недобро усмехнулась. Обманный выпад, резкий наклон и разворот, и вот уже рискнувший с ней заговорить вооруженный человек закричал и согнулся, пытаясь зажать чем-то кровоточащую рану бедра.