Текст книги "Восхождение Волка"

Автор книги: Кертис Джоблинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шум боя больше не был слышен. Вместо этого стали доноситься громкие команды – гвардейцы принца начали перегруппировку. Берган выпрямился и кивнул Харкеру, призывая его в путь.

Капитан наклонился и пожал Дрю руку.

– Удачи в Дайрвуде, Дрю. Желаю доброго пути и буду за вас молиться Богу. Рад был еще раз повидаться с тобой.

С этими словами капитан исчез в лесу, поспешая вслед за своим командиром.

Остававшийся позади всадник повернул за ними.

– Отец, если позволишь мне задержаться, я соберу своих людей. Нам нужно уходить, пока гвардейцы принца не опомнились.

Герцог Берган согласно махнул рукой.

– Только поторопись, Броган. И помни, нельзя оставлять ни одного человека: ни раненого, ни убитого. Никто не должен догадаться, чье это нападение.

– Будет выполнено, отец, – сказал всадник и пришпорил свою лошадь, направляя ее в лесную тень.

Дрю поднялся на ноги с помощью Гектора, который уже рылся в своем мешке в поиске лекарств, способных помочь Дрю поскорее вернуть силы.

– Да, – спохватился герцог Берган и притормозил свою лошадь, – чуть не забыл. Возьми.

Он наклонился и отстегнул привязанный к седлу продолговатый предмет. Это был меч в ножнах. Дрю схватил одной рукой эфес Вольфсхеда, другой – прикрепленную к его ножнам перевязь.

– Я знаю этот меч, – сказал Берлорд. – Я сражался вместе с твоим отцом и уверен, что тебе хочется владеть им, как и всем солдатам Волчьей гвардии. Много лет тому назад я предал этого человека, нарушил данное ему обещание, и за это буду чувствовать себя виноватым до самой смерти. Пусть это будет хотя бы частичной уплатой моего долга. Надеюсь, твой отец именно так и поймет это, глядя сейчас на нас с небес.

И он посмотрел вверх, на темное небо.

– С небес? Мой отец умер? – прошептал Дрю. Когда он в последний раз видел папу Феррана, тот был, как говорится, живее всех живых. И откуда герцог Берган мог знать его? – Но мой отец жив. Я же говорил вам, помните? Он пытался убить меня вот этим самым мечом.

– Это не тот человек, что вырастил тебя, Дрю, – сказал герцог Берган, опускаясь в седло. – Я говорю о твоем настоящем отце. О моем друге и короле. Его звали Вергар Волк.

Голова Дрю закружилась, он покачнулся, и Гектор обнял его, не давая упасть.

– Ты последний из вервольфов, Дрю. Не пугайся этого, сынок, но прими как должное. Преодолей это. Быть может, только благодаря этому ты до сих пор жив.

Лорд Брекенхольма ударил свою лошадь каблуками и умчался в ночь, оставив Дрю и Гектора наедине со своими мыслями.

Часть III
Река Редвайн

Глава 1
Дорога в Редмайр

Он видел, что олениха стоит неподвижно, насторожив уши и высоко задрав голову. Олениха чутко принюхивалась, ловя в воздухе запахи. Затем она сделала пару шажков и стала нервно перебирать ногами, готовая умчаться прочь при первом признаке опасности. У ног оленихи резвился ее олененок – беззаботный, не подозревающий о том, что за ним и его матерью внимательно наблюдают. Над просторным лугом царило безмолвие, лишь где-то вдали каркала ворона. Тихо плывущие по синему небу облака бросали на луг свои легкие тени. Олениха посмотрела вверх – облака ненадолго отвлекли ее внимание. В это мгновение он напал.

Вылетев из высокой травы, Дрю бросился на оленей. Олениха, почувствовав опасность, сразу бросилась бежать, но ее олененку повезло меньше. После короткой схватки шея олененка хрустнула и сломалась – можно было считать, что ужином Дрю и Гектор обеспечены.

От охоты Дрю получал огромное удовольствие, причем больше всего потому, что умел охотиться, не опираясь на дремлющие в нем инстинкты дикого зверя. Подкрадываться к диким животным он научился еще с детства. Скитаясь в Дайрвуде, он узнал, что значит быть Волком, и позволил ему взять верх над собой, раскрыл свое сердце пробудившимся инстинктам зверя-убийцы. Теперь, вновь вернувшись к людям, он развил в себе приобретенные в лесу навыки, но использовал их так, чтобы сохранить при этом свою человеческую сущность. Его чувства обострились, как никогда прежде. Он никогда еще не чувствовал себя таким ловким, сильным и проворным, как сейчас.

Направляясь к их расположенному неподалеку лагерю, он низко прижимался к земле, постоянно осматриваясь сквозь качающиеся на ветру высокие травинки. На таком открытом пространстве, как этот луг, он мог видеть на километр вперед, но ведь кто-то, с таким же острым зрением, с такой же легкостью мог увидеть и его самого, не так ли? Достаточно одному следопыту из гвардии принца заметить его, и им конец. Тогда в любую минуту можно ожидать нападения.

Гектор сидел возле маленького костерка, подбрасывая в него веточки и мелкие палки, чтобы поддержать огонь. Увидев приближающегося с олененком Дрю, он улыбнулся и пошел навстречу, чтобы принять его ношу. Дрю с удовольствием подумал о том, что они с Гектором отлично понимают друг друга – одна слаженная команда, пусть и всего лишь из двух человек. Вся предыдущая жизнь Гектора прошла в библиотеках, при дворе и в залах заседаний, поэтому нынешнее путешествие стало величайшим приключением, которое когда-либо выпадало на его долю. Гектор был наблюдательным и сообразительным, он с готовностью выполнял любые задания, которые поручал ему Дрю, например, набрать хвороста и поддерживать огонь в костре, причем быстро осваивал любое новое для него дело. Одним словом, Гектор оказался очень способным учеником.

Не говоря ни слова, Дрю опустился на колени, и Гектор тут же протянул ему вынутый из походного мешка нож.

Одним уверенным движением Дрю вспорол олененку брюхо, вытащил внутренности и принялся ловко разделывать тушу. Свободный от этой работы Гектор отсел в сторонку, вытащил из мешка книгу и погрузился в чтение. Он быстро перелистывал страницы, а Дрю то и дело поглядывал на своего компаньона.

Гектор был не в лучшей физической форме, да и никогда, пожалуй, и не был в ней, думал Дрю. Вся прежняя жизнь родившегося в знатной семье Гектора была роскошной, если сравнивать ее с жизнью самого Дрю. Впрочем, Дрю никогда не завидовал Гектору, ну ни капельки. Скорее испытывал нечто вроде благоговения перед своим новым другом. Такие люди, как Ванкаскан или принц Лукас, могли относиться к Гектору как к дурачку и размазне, насмехались над ним, но Дрю знал, что под внешней физической слабостью Гектора таится стальной стержень, что этот парень может быть решительным и твердым. Всего неделю назад Гектор не побоялся смертельной опасности, когда помог Дрю бежать из обоза принца, зная, что этим навсегда отрезает для себя возможность вернуться к прежней жизни при дворе. У этого юного целителя было отважное сердце. Иметь его своим другом – большое счастье и удача.

После отъезда герцога Бергана Дрю и Гектор форсированным маршем двинулись прочь из Дайрвуда и не останавливались, пока лес не остался у них далеко позади. Прошагав, почти не задерживаясь, еще целый день и всю ночь, они, надо надеяться, оторвались от погони, но это не означало, что враги перестанут их разыскивать. Юноши знали, что бдительности им нельзя терять ни на минуту. Из предосторожности они решили идти дальше по ночам, а днем отдыхать. Идти следовало, держась в стороне от любых дорог и троп, по местам, в которых они не рисковали встретить кого-нибудь. Даже если бы этот встречный оказался добрым и готовым помочь им, за свою отзывчивость он мог поплатиться жизнью, попав в лапы гвардейцев принца – зачем же губить хорошего человека?

Дрю легко мог нарисовать себе картину, как солдаты Лукаса врываются на какую-нибудь заброшенную ферму, расспрашивают ее честного хозяина и после скорого «суда»… что за этим последует, несложно было представить. Помня об этом, беглецы старались как можно дальше обходить стороной любые дома и поселения, которые встречались им на пути.

Было очень кстати, что Гектор хорошо знал местность, по которой они проходили, – не столько по собственному опыту, сколько по картам, которые он прилежно изучал в свое время. Юноши двигались вдоль берега широкой и стремительной Редвайн – реки Красного вина, которая текла с северо-востока. Для земляков Гектора река была главной торговой артерией, которая петляла среди лесов и полей, а затем впадала в море южнее Хайклиффа. Свое начало река брала в высоких коварных горах Бейрбон, широкой дугой окаймлявших восточный край Дайрвуда.

Прошлой ночью Дрю и Гектор были вынуждены ненадолго выйти на Даймлинг-роуд там, где она проходила к северу от Дайрвуда, прокладывая себе путь сквозь широкие луга. Здесь находился большой каменный мост – Даймлинг-бридж, соединявший северный и южный берега Редвайн в самом узком ее месте. Другого моста не было на много километров ни к северу, ни к югу. Дрю стремительно пробирался впереди, Гектор следом за ним. Риск встретить кого-нибудь был велик, поскольку здесь по дороге часто ездили даже по ночам. Наконец они с облегчением покинули Даймлинг-роуд и углубились во владения Редмайра, тянувшиеся по другую сторону дороги. Дальше начиналась тропа, ведущая на север и через много километров соединявшаяся с Большой Западной дорогой.

Гектор объяснил Дрю, что в старину это была одна из главных дорог Семиземелья. Он сказал также, что тот, кто контролирует Большую Западную дорогу, держит в своих руках ключи от Хайклиффа, а в этом городе находится королевский двор.

Родина Гектора, Редмайр, приютилась между этими двумя большими дорогами и лежала к северу от лесных земель герцога Бергана и его Брекенхольма. Еще севернее, как уяснил для себя Дрю, находилась земля Стурмланд – вдали можно было рассмотреть заснеженные вершины ее высоких гор, которые носили название Уайтпикс, или Белые пики. А где-то еще дальше лежала земля Белых медведей, затерянная среди горных ледников в самом центре страны. Как пояснил Гектор, правители земли Белых медведей состояли в дальнем родстве с герцогом Берганом, хотя нынешний старый герцог Генрик уже много лет, со времен походов Вергара, не покидал свои земли. Столица Стурмланда, Айсгараен, была построена на одной из самых высоких гор Лиссии, Стракенберг, и богато украшена редкостной красоты и, как утверждали некоторые, – заколдованными самоцветами и драгоценными металлами, которые добывали в горных шахтах. Местные жители, стурмландеры, считались лучшими во всех Семи землях кузнецами, причем ходили слухи, что они способны наделять свои изделия магическими свойствами.

Гектор продолжал рассказывать об окружающих землях и их жителях, а Дрю тем временем все отчетливее начинал понимать, как далеко забросила его судьба от родного дома. Выросший на ферме Дрю мало знал об окружающем его мире, и сейчас ему было стыдно за свое невежество. По сути, весь огромный континент Лиссии был для него в новинку. Если оглянуться назад, на юг, можно было рассмотреть залитые лунным светом верхушки деревьев Дайрвуда, тянувшиеся, пока мог видеть глаз, до самого горизонта. И только где-то там, за этим бескрайним лесом, остался родной дом Дрю на Холодном побережье, и ярмарочный городок Такборо – все это было теперь в каком-то ином мире. Разговаривая день за днем с Гектором, Дрю все сильнее начинал тосковать о своем брате. Живя в Дайрвуде, он не испытывал подобных чувств, но теперь они ожили в нем – очевидно, Дрю постепенно возвращался в свое нормальное человеческое состояние. Думая о Тренте, он не мог не вспомнить и о трагической судьбе своей матери. Эта рана никогда не заживет в его сердце и никогда не сотрется из памяти.

После того что сказал герцог Берган, Дрю перестал быть уверенным в том, что Трент – его настоящий брат. Они всегда были настолько не похожи друг на друга, что это постоянно являлось поводом для всевозможных шуточек. В Тренте не было и тени той первобытной ярости, которая могла пробудиться в Дрю. Но они с Трентом выросли вместе, и их судьбы были связаны – если не кровным родством, то во всяком случае многолетней дружбой. Интересно, где сейчас Трент и чем он занят. По-прежнему трудится на ферме Феррана? Или все-таки поступил в армию, о чем всегда так мечтал? Прекрасный всадник, он очень хотел оказаться в рядах Легкой кавалерии. Продолжая шагать рядом с Гектором, Дрю утешал себя надеждой на то, что его брат жив и здоров.

Найдя этим утром безопасное место для привала, оба юных путника легли спать. Сейчас, с приближением вечера, в догорающем свете дня их маленький лагерь должен стать совершенно невидимым со стороны. Закончив возиться с тушей олененка, Дрю нанизал ее на сделанный из ветки вертел, повесил жариться над костром, укрепив на воткнутых ветках, а сам откинулся на спину.

– Итак, Верлорды, – сказал Дрю, нарушая тишину привала. – Откуда мы все взялись?

Гектор оторвался от книги, заложил страницу и положил книгу в мешок. Прокашлялся. В костре весело потрескивало пламя, с вертела, шипя на углях, падали капли сока.

– Первые Верлорды были созданы Старым Бренном, Великим Творцом. Легенда говорит, что они должны будут встретиться, один раз в жизни, чтобы обсудить, как идут дела в мире и как его лучше обустроить. Я говорю «только раз в жизни» потому, что, по той же легенде, после смерти каждого Верлорда его дар переходит к его потомкам.

Эта идея «чистоты крови» жива по сей день, а суть ее в том, что дух всех предков живет и горит в каждом из ныне правящих Верлордов. Таким образом, частица самого первого Борлорда до сих пор сохраняется в моем отце. Когда он покинет этот мир, эта частица перейдет ко мне, как к старшему сыну, и сохранится до самой моей смерти. Я уверен в том, что такие же «души» живут в каждом из нынешних Верлордов. – Здесь Гектор повел плечами. – Это вопрос веры, и лично я исповедую ее, но ты можешь самостоятельно сделать свой выбор. Я не сделаю тебе ничего плохого, если ты предпочтешь не придерживаться ее. Встречи Верлордов… Это были роскошные приемы, где Верлорды садились за один стол, забыв обо всех былых спорах и обидах, как о чем-то быстро преходящем и ничего не значащем для вечности, и пировали вместе, как братья. Дух тех старых встреч Верлорды хранят поныне, и их встречи стали даже еще более частыми. А раз в семь лет в каждой земле устраивается Великий пир.

Дрю сидел в глубокой задумчивости. Гектор подошел к костру и повернул вертел. С туши олененка сорвались капли жира и зашипели, упав на раскаленные угли. Солнце почти скрылось. Сейчас они поужинают – и дальше в путь. Гектор говорил, что к рассвету они должны добраться до дома его отца – Дрю очень надеялся, что так оно и будет.

– Сколько существует Верлордов разных родов? – спросил он. – Я знаю, что есть львы, медведи, кабаны. Есть я… волк.

Это до сих пор казалось ему нереальным, но в глубине души он не сомневался, что так оно и есть.

– На самом деле весь мир наполнен оборотнями, – ответил его друг. – Я уверен, что мы никакого понятия не имеем о тех из них, кто выбрал для себя иной путь и живет совершенно, совершенно иначе.

Но Верлорды Лиссии созданы из диких зверей, которых и ты, и я можем встретить, путешествуя по этой стране. Наиболее известных животных ты уже перечислил, хотя король Леопольд, например, не отсюда, не с севера. Его семья ведет родословную от предков, живших когда-то в дальних южных землях. Есть еще герцог Манфред, лорд Стормдейла. Он Верстаг [6]6
  Stag (англ.) – олень (прим. ред.).


[Закрыть], оборотень-олень. Он давний союзник герцога Бергана, еще со времен походов Вергара, а его земли находятся у подножия гор Бейрбон. Правда, не думаю, что он с удовольствием принял бы наше предложение поужинать вместе сегодня вечером, – улыбнулся Гектор. Дрю хихикнул вместе с ним. – Еще покойный ныне граф Гастон из Хеджмура, он Верфокс [7]7
  Fox (англ.) – лиса (прим. ред.).


[Закрыть], оборотень-лиса, один из богатейших Верлордов. Есть также менее значительные Верлорды, которые присутствуют на Великом пире, но для них не находится места за столом. Они правят мелкими уголками, которых много в Семиземелье – это оборотни-барсуки, выдры и тому подобные лесные обитатели.

Дрю рассмеялся, представив себе оборотня-выдру.

– Не смейся, Дрю, – серьезно сказал Гектор. – Все они очень гордятся своим происхождением и возможностью присутствовать на Великом пире, как все остальные Верлорды, так что советую тебе не забываться, если нам придется проходить через их территории.

– А Верлорды тесно привязаны к своему роду? – спросил Дрю. Он чувствовал смущение, задавая этот вопрос, поэтому у него покраснели щеки. Он попытался пояснить, что он имеет в виду. – Я хочу сказать, значит ли это, что оборотни-волки испытывают влечение только к волкам, оборотни-львы – ко львам, и так далее?

– О нет, даже более того, любой Верлорд может жениться на Верледи из другого рода. Как иначе им сохранить свою силу? Сам знаешь, браки между близкими родственниками всегда ведут к вырождению. Так что почти все Верлорды берут в жены Верледи из знатной семьи, но другого рода.

Но эти браки крайне редко заключаются по расчету, как правило – по любви. Браки Верлордов должны укреплять союз между знатными семействами.

Дрю почесал затылок, стараясь осмыслить услышанное.

– Значит, ты говоришь, Медведь может жениться на Кабанихе… а какими же будут их дети?

– Потомки? Родовые признаки передаются исключительно по отцовской линии. Например, если отец был Медведем, все его дети тоже будут Медведями. Правда, иногда дети выходят в мать, но это случается крайне редко. Так что материнская линия по большей части несущественна. Она лишь подтверждает, что дети – чистокровки.

– Чистокровки?

– В истории известны случаи, когда Верлорды скрещивались с простыми смертными. В таком случае их дети тоже рождаются оборотнями, но это полукровки. Они чаще всего более дикие и злобные и обладают очень ограниченными возможностями контролировать свои способности. – Гектор посмотрел, как Дрю изумленно трясет головой. – Слишком много всего сразу? Голова идет кругом, да?

– Скажи, только теплокровные животные, вроде нас с тобой, могут становиться оборотнями? – спросил Дрю, пытаясь взять себя в руки.

– Нет, в мире много самых разных оборотней. Есть оборотни-ястребы, ящерицы – лорды морей… этот список можно продолжать до бесконечности, причем, как ты слышал, я не сомневаюсь в том, что есть даже такие виды оборотней, о существовании которых мы и не подозреваем.

– А Ванкаскан? Оборотень-крыса? Какое он занимает место в этом мире оборотней?

Гектор с шумом выдохнул сквозь зубы и ответил, покачивая головой:

– Видишь ли, на Великий пир являются и незваные гости. Они занимают это место за счет других родов, убивая тех, кто слабее их. И, представь себе, эти паразиты умеют неплохо устроиться. Они становятся в Семиземелье дипломатами и придворными, но до конца дней вся их жизнь состоит из сплошных уверток и лести. Они становятся шпионами при могущественных повелителях, наемными убийцами при злодеях. Они постоянно тренируют свои способности и развивают их до уровня, недоступного другим Верлордам. Некоторые из них способны по своему желанию принимать даже облик любого человека, что делает их непревзойденными шпионами. Но им никогда нельзя доверять.

– И одному из них ты служил, – сказал Дрю и тут же пожалел о сказанном.

– Знаю. – Гектор выглядел разочарованным, но в себе или в своих хозяевах, трудно было сказать. – Но с тех пор, как я встретил тебя, я твердо сделал свой выбор. Ты показал мне, что ни один человек не должен быть рабом, и за это я у тебя в неоплатном долгу, Дрю.

Дрю поднял руку, чтобы остановить Гектора.

– Я сам обязан тебе жизнью. Ты лечил мои раны, ты помог мне бежать – мы квиты. Идет?

Оба юноши одновременно кивнули в знак согласия, и Дрю хлопнул в ладоши.

– Хорошо, пусть это будет наш с тобой Великий пир. А может быть, в один прекрасный день мы вот так же сядем рядом друг с другом за стол и на настоящем Великом пиру, а? – Он подмигнул Гектору, подошел к костру и осторожно снял с огня зажаренную тушу.

Но, принимаясь за еду, Дрю думал о том, как далека, как несбыточна та картина, которую он только что так весело нарисовал. Пока что они с Гектором были всего лишь беглецами, бродягами, и больше никем.

Глава 2
При дворе Борлорда

Закончив ужин, Дрю и Гектор загасили костер, закидали угли землей и разогнали дым. Уложив мешки, они двинулись по лугу, под мерцающими звездами и Луной, которые освещали их последний переход вдоль реки Редвайн в направлении Редмайра. Дрю был очень рад тому, что на дне походного мешка Гектора оказалась пара запасных штанов. Они были велики исхудавшему Дрю, но, согласитесь, в любых штанах идти намного приличнее, чем совсем без них. На плечи Дрю был накинут плащ герцога Бергана. Задувал свежий северный ветер, но разве это помеха для человека, который шесть месяцев жил в лесу бок о бок с дикими зверями?

Тропа привела их к окраине нескольких деревень, разбросанных вокруг города Редмайр – фермеры этих деревень снабжали продуктами не только горожан, но и выращивали их на продажу в соседние земли.

Однако выросший на ферме Дрю не мог не заметить, что все поля выглядят заброшенными, неухоженными, как мало овец пасется на лугах и какими несчастными, тощими смотрятся эти животные.

– Не обижайся, Гектор, – сказал Дрю, – но фермеры с Холодного побережья могли бы поучить ваших фермеров тому, как обрабатывать землю и ухаживать за домашней скотиной. Где ваш урожай? Где ваш скот?

– Как справедливо заметил герцог Берган, Дрю, не много сейчас найдется людей, которые не страдали бы от железной хватки нашего короля, – со вздохом ответил Гектор. Он резко оглянулся через плечо, словно опасаясь, что его могут подслушать. Что поделаешь, привычка! Затем, осознав, насколько это нелепо, успокоился и продолжил.

– Фермеры из Редмайра, знаешь ли, умеют вести хозяйство не хуже других. Но для своих военных нужд король поднял налоги и буквально задушил ими фермеров. Большую часть урожая забирает армия, она же забирает почти весь скот – овец, коров, даже свиней, которые в Редмайре всегда считались священными животными. Ведь мы же из рода Кабанов, понимаешь? Король плевать хотел на вековые традиции, а его солдаты не задумываясь вытаптывают наши поля, когда войска переходят с места на место. Король говорит, что мы, народ Редмайра, должны гордиться тем, что кормим Львиную гвардию, нашу славную армию. Недурная шутка.

Он горестно покачал головой.

– Прости, – пробормотал Дрю, искренне жалея о вылетевших у него словах. – Я не знал. Похоже, здесь все совсем иначе, чем у нас, в Такборо. Мы просто этого не знаем.

– Не нужно извиняться, Дрю, – примирительно сказал Гектор – Ты все равно не можешь ничего с этим поделать, не так ли?

– Знаю, – уныло прошептал Дрю. Он постарался вспомнить уроки истории, которые давала ему его мать. Ее рассказы были отрывочными и всегда касались только давних времен, еще до воцарения Леопольда, но если вспомнить их, то действительно можно согласиться, что раньше знали лучшие времена. Неужели не было никого, кто смог бы восстать против короля? Как Леопольду удалось подмять под себя большинство прежних давних союзников?

Перед рассветом юноши оказались перед низкой деревянной крепостной стеной, окружавшей город. Как пояснил Гектор, его народ был миролюбивым и, как правило, нейтрально относившимся к тому, что происходит в соседних землях. Поскольку Борлорды всегда славились как целители, соседи тоже не видели особого смысла ссориться и воевать с ними. Кроме того, земли Борлордов были богаты целебными травами, которые не встречались больше нигде по всей Лиссии, и только члены семьи Гектора знали, как выращивать, приготовлять и использовать их.

Городские ворота были открыты, и Гектор объяснил Дрю, что это обычное дело. Тем не менее Дрю испытывал беспокойство. Он подсознательно ожидал в любую минуту увидеть перед собой красные накидки солдат Львиной гвардии. С напряженными до предела нервами он осматривался вокруг. Ремесленники Редмайра занимались своей работой, фермеры пасли скот, рыбаки не спеша бродили по берегу реки Редвайн, пересекавшей их земли. Не снимая с головы капюшонов, двое путешественников направлялись по оживленной улице к центру города. Мимо них спешили по своим делам горожане.

Они не обращали особого внимания на две фигуры в надвинутых капюшонах – кивали на ходу, желали доброго утра и проходили мимо. Наконец-то Дрю почувствовал себя как дома. Ему казалось, что он возвратился на свое родное Холодное побережье. Испытывая тоску по безвозвратно прошедшему времени, он продолжал идти вслед за Гектором.

Глядя по сторонам, Дрю отметил про себя, что большинство домов в городе деревянные, одно-, двух-, редко трехэтажные. Вероятно, Борлорды не слишком стремились строить для себя роскошные особняки, запросы у них, судя по всему, были простые. Путники проходили мимо зеленных и мясных лавок, пересекая окруженную цветниками рыночную площадь. Вскоре они подошли к Редмайр Холлу, дому, в котором жил отец Гектора, барон Хат.

Редмайр Холл выглядел скромно, намного скромнее, чем ожидал Дрю. Здесь не было ни стен, ни сторожки, только большие двустворчатые входные двери, у которых стояли два стражника с пиками. На стражниках были кольчуги до колен с наброшенной сверху зеленой накидкой с изображением белого кабана. Хотя Редмайр Холл был самым большим строением в городе, его высота все равно не превышала трех этажей. За домом Дрю рассмотрел излучину реки Редвайн и длинные причалы с привязанными к ним лодками.

Гектор поднялся по деревянным ступеням к дверям – стражники скрестили перед ним свои пики, загораживая дорогу. Когда Гектор сбросил капюшон, лица стражников просветлели. Было очевидно, что солдаты удивлены, но в то же время рады видеть своего молодого Борлорда.

– Лорд Гектор, – низко кланяясь, сказал один из них. – Мы не знали о том, что вы возвращаетесь домой, милорд. Если об этом было послано сообщение, оно не дошло, иначе мы встретили бы вас с почетным эскортом.

Гектор махнул рукой:

– Не волнуйся об этом, Джерард, мое возвращение неожиданно, и не следует о нем распространяться. Я хочу, чтобы слухи о моем приезде не вышли за стены Редмайр Холла. Это очень, очень важно.

Оба стражника кивнули, подтверждая, что поняли слова молодого Борлорда. Джерард повернулся к двери и ударил по ней кулаками. Деревянная плита отъехала в сторону, и за ней обнаружился еще один стражник. Он бросил взгляд на стоящих перед дверью и отступил назад, на свое место. Повернулся тяжелый засов, дверь дрогнула и отворилась внутрь. Гектор прошел в дом, следом за ним – Дрю, который так и не откинул с лица капюшон.

Холл оказался просторным, с расставленными вдоль стен кожаными скамейками. Здесь, в холле, стояло еще двое стражников – увидев Гектора, они широко раскрыли глаза. Напротив входной двери начиналась поднимавшаяся на второй этаж большая двойная лестница с красивыми, до блеска отполированными дубовыми перилами. В холл впорхнула горничная. Гектор расстегнул свой плащ, аккуратно сложил и с улыбкой протянул его горничной.

– Благодарю вас, Мари, – с теплотой в голосе сказал он. Затем Гектор посмотрел на Дрю, жестом приглашая его последовать своему примеру, но Дрю даже не пошевельнулся. – Все в порядке, Дрю. Мы в безопасности, и никто не знает, что мы здесь.

– Если тебе все равно, Гектор, я лучше останусь в плаще, – ответил Дрю.

Он быстро распахнул свой плащ, напоминая Гектору о том, что на нем не было ничего, кроме перевязанных веревкой рваных старых штанов самого Гектора и висевшего в ножнах меча. Заметив, что при виде его голого торса молоденькая горничная стыдливо отводит глаза, Дрю густо покраснел и поспешил запахнуть плащ. То, что девушка смущена не меньше, чем он сам, было не слишком большим утешением для Дрю. Гектор, поняв, наконец, в чем дело, согласно кивнул.

Затем Гектор начал подниматься по лестнице, и Дрю последовал за ним. Оба лестничных пролета – левый и правый – сходились на деревянной площадке, и отсюда юноши двинулись к задней стене здания, где второй этаж заканчивался большим открытым балконом шириной около пятнадцати метров. Отсюда, с балкона, открывался великолепный вид на Редвайн, от которого захватывало дух. На поверхности реки играли первые лучи утреннего солнца, они отражались в воде мерцающими рубиновыми искрами – увидев их, сразу понимаешь, откуда пошло название реки.

На балконе, в огромном дубовом кресле, окруженный подоткнутыми со всех сторон подушками, сидел пожилой мужчина. На полу возле кресла стоял поднос с остатками завтрака – яйцами и сыром. С другой стороны, в меньшем по размеру кресле, сидел полный молодой человек. Увидев Гектора, пожилой мужчина поднялся с кресла, словно не веря своим глазам, и быстро пошел навстречу, несмотря на то, что сильно прихрамывал. Широко раскинув руки, он принял сына в свои объятия.

– Милорд, – сказал Гектор, в свою очередь, крепко обнимая мужчину. – Простите, что не предупредил заранее о своем приезде.

– Глупости, мой мальчик, сущая ерунда. С каких это пор ты опасаешься приехать к себе домой без предупреждения? – Только сейчас пожилой мужчина заметил, что Гектор не один. Его компаньон стоял в проеме раскрытой двери – полуобнаженный, длинноволосый, диковатый на вид.

– Кто это? – спросил пожилой мужчина.

– Это мой друг, Дрю из Дайрвуда. Я обещал, что здесь он на время найдет крышу над головой. Мы можем разместить его?

Пожилой мужчина внимательно посмотрел на Дрю, который со стыдом вспомнил о своих драных штанах, голой груди, заляпанном грязью плаще.

– Уверяю тебя, отец, внешний вид Дрю совсем не соответствует его… истинному происхождению.

Но не на жалкую одежду смотрел старый Борлорд – он не мог оторвать взгляд от лица юноши. Дрю приложил ладонь к покрытому щетиной подбородку, на глаза ему спадала грязная, спутавшаяся челка. Он чувствовал смущение, которое не мог скрыть, стоя перед старым Верлордом.

– Что же, – сказал барон Хат, – почему бы ему и не остаться с нами. Друг моего сына – мой друг. Присаживайтесь, парни.

Сидевший до этого молча в своем кресле юноша поднялся и – как показалось Дрю, с некоторой неохотой – обнял Гектора.

– Братишка, – сказал Гектор, целуя юношу в щеку.

– Брат, – ответил тот. Он был почти точной копией Гектора, только за время скитаний под открытым небом вместе с Дрю Гектор заметно похудел с момента их знакомства.

– Как жизнь в Редмайре, Винсент? – спросил Гектор и добавил, чуть заметно замявшись: – Очень рад видеть тебя.

– Жизнь в Редмайре? Как обычно, – ответил Винсент. – Потихоньку-помаленьку. А что новенького при дворе короля в Хайклиффе? Очень любезно с твоей стороны, что ты удостоил нас своим визитом. Чем обязаны?

– Прошу тебя, брат, – сказал Гектор. – Оставь этот тон. Я покинул Хайклифф по собственной, свободной воле и в любую минуту готов поменяться с тобой местами.

– Почему бы нет, дорогой мой брат-близнец? – сухо ответил Винсент.