Текст книги "Слабо в меня влюбиться? (СИ)"

Автор книги: Кэрри Прай

Соавторы: Яна Лари
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Ещё в игре

Лера

– Ой, а что вы тут делаете? – включаю дурочку, вовсю таращась на расхристанную поперёк дивана Куницыну.

Ох, батюшки… Глаза наивно распахнуты, локоны каскадом рассыпаны по плечам, щёки-губы горят – хоть сейчас можно снимать на разворот Плейбоя.

Красивая, зараза. И от этого на душе ещё гаже.

Льдов, надо отдать ему должное, поступает как джентльмен – пытается одёрнуть на своей даме платье и плевать, что натягивать там особо нечего. Агата знала, куда шла.

А у меня даже нет плана, только кипящее в груди бешенство.

– Плюшками балуемся, – в рыке несносного Яна слышится что-то такое, отчего у меня по спине толпой бегут мурашки.

Ну да, он сейчас выглядит вполне себе как падший ангел. Вот только нельзя любить настолько красивых парней. И в первую очередь им нельзя верить.

– Льдов, что она здесь делает? – ворчит Куницына, обнимая декоративную подушку, подаренную мной этому болвану. Желание заткнуть писклявый голосок ботинком определённо попадает под какую-нибудь статью уголовного кодекса, поэтому благоразумно концентрирую внимание на друге.

– Реакция твоих девочек не блещет разнообразием. Никогда не понимала, зачем их так часто менять? – улыбаюсь хищно, упиваясь непередаваемым выражением его лица.

И почему мне кажется, что среди прочего на нём мелькнула радость?

«Потому что тебе этого хочется, тупица» – бурчит подсознание бабулиным голосом, отчего в груди выпускает иголки что-то дикое. Что-то такое, чему я не хочу искать объяснение.

Гад, вот гад! Даже рубашку расстегнул. Значит, не брал меня на понт, как я имела глупость думать. Он же знает, что мне проще ржавые гвозди переварить, чем Агату! И всё равно пошёл на это. Ну, тогда мне будет не так совестно устроить им вздрючку.

– Ты не вовремя, – сквозь зубы бросает Ян.

– А по мне так в самый раз. В самый разгар веселья, так сказать, – хмыкаю, поднимая с пола носок. – Ты не это искала?

Агата заходится истерическим смешком.

– С чего бы? Моё всё на мне. – И взмахивает нереально густыми ресницами в сторону Льдова. – Ян, нас здесь становится слишком много.

Вот же ж… Да эту гиену пустынную одним намёком не проймёшь.

– Не подрывайся, я уже ухожу, – сообщаю безмятежно, вселяя в Агату поспешную радость, но у двери резко оборачиваюсь. – Один вопрос, – обращаюсь к девице. – Прости за бестактность, просто иначе умру от любопытства. Ты где так быстро кал кролика раздобыла?

– Вы о чём? – с присвистом выдыхает Ян.

– О начинке рогаликов с секретным афродизиаком. – Подмигиваю нехорошо взбледнувшей Агате. – Просто бабуля со скуки в ворожеи подалась, а тут такой фурор с первого приворота.

Весь её напускной лоск слетает как змеиная шкура в период линьки.

– Елизара – твоя бабушка? – в суеверном ужасе пищит наша Барби, чем неосознанно выдаёт себя с потрохами. Мне даже жалко эту сумасшедшую немного.

Детка, ты пешка в нашей войне. Уж я позабочусь, чтобы ей и осталась.

– Ты, кстати, хорошо себя чувствуешь? – Поворачиваюсь к Яну, игнорируя предыдущий вопрос. – Помимо непреодолимой тяги к спариванию, больше ничего не беспокоит? Мне бы побольше узнать о побочных эффектах…

Льдов за секунды покрывается равномерным салатовым цветом.

– Вы сознательно скормили мне кроличьи драже?!

– Не хочу показывать пальцем… – таки указываю в сторону помертвевшей Агаты. – Но кое-кто совсем не умеет фильтровать приколы. Меня бы уже отвар из носка насторожил.

– Ян, я всё объясню! – Она окончательно сходит с лица.

Ну же, Льдов. Проложи-ка ей маршрут на х… Хогвартс!

– Дуры. Какие же вы, бабы, дуры! Что в ваших мозгах вообще творится?

– Не обобщай, – фыркаю самоуверенно, за что получаю выстрел ледяным взглядом меж глаз. – Не каждая верит в белокрылых пегасов, что радугой гадят, бороздя небеса. Но с тобой на диван может завалиться только такая. Тут уж пардоньте, сказала как есть.

Льдов взбешённо закусывает губу, и мне отчего-то становится жарко. Точно дура, а это заразный вирус, видимо, такой – идиотизм. Не иначе.

– Бойко, закрой, наконец-то, свой рот, пока я не запихнул в него чёртов носок.

– Давно пора – поддерживает его Куницына.

Почувствовав безнаказанность, она уже празднует победу, хлопая ресничками, будто в ладошки.

Гадство. После стольких мытарств Ян не остановится. Тем более, будучи так близко к финишу.

– Я лишь говорю, что наша Агата немного с приветом. – Дурашливо пячусь, выставив вперёд руки. – Ручаюсь, у неё в сумочке есть шприц для сбора крови. Ты ещё не понял, какую маньячку пускаешь в свой дом, мой наивный друг?

– Это я-то с приветом? Да я, да у меня…. Ну да, я блондинка. Только мой айкью будет побольше твоего.

Побольше! О чём тут говорить, когда девица путает айкью и гонор.

– Так главное не размер, а умение им пользоваться, – насмешливо тяну, не теряя Льдова из поля зрения ни на одно мгновение. – Если верить слухам, Янчик подтвердит. Или на морозе не считается? Я не в курсе.

Перегибаю, да, но иначе его бдительность не усыпить. Пусть лучше валит моё словоблудие на безысходность. А я ударю по нему через Агату.

– Лучше молчи. – Ян подскакивает ко мне, и судя по гримасе, исказившей всегда бесстрастное лицо, становится ясно, что я выбесила его окончательно. Надо же, какие мы сегодня вспыльчивые. – Если не хочешь, чтобы я тебя…

Замираю, уперевшись бёдрами в стол, а он как-то подозрительно резко зависает. И что такого необычного в моих глазах? Подумаешь, чуток с утра поплакала.

– А если хочу? – вредно показываю Льдову язык. Нет, я шучу, конечно. Даже знать не желаю фантазий этого предателя. Но Ян как-то странно вздрагивает, чему придавать значение я не собираюсь, занятая тем, что ловко вывожу экран компьютера из спящего режима. – Упс, а что тут у вас ещё и зрители есть?

– Чего?! – Глазёнки Агаты потихоньку начинают обиженно щуриться.

– Ой, это был сюрприз? – Кусаю губы в притворном сожалении. – Чёрт, я всегда всё порчу.

Извернувшись, прошмыгиваю к двери, оставляя Яну свою безрукавку и проклинающую его на все лады Агату. Права была бабушка – чем больше одёжек, тем крепче здоровье. Никогда ещё не была с ней так согласна.

Ян

– Ты ненормальный, Льдов, – гневно бормочет Агата в прихожей, справляясь с собачкой на длинных ботфортах. – Поверить не могу, что ты устроил трансляцию! Только извращенцу такое могло прийти в голову!

Несмотря на клокочущую в груди злость, опускаюсь на колено и помогаю Кунициной с обувью, хотя блондинка таких почестей явно не заслужила.

– Кто бы говорил, чародейка из Салема, – фыркаю себе под нос. – Кража носков и кроличьи испражнения на завтрак – это просто вверх вменяемости, так?

– Не стоит верить каждому слову крашеной идиотки!

Расправившись с сапогом, приподнимаюсь на ноги и напарываюсь на беглый взгляд. Мне понятно без пристрастного разбора, что правда остаётся за Бойко.

– Как и полностью их отрицать, – парирую едко, уничтожая шансы Агаты на победу в бестолковом спарринге.

Ей не выставить меня виноватым. Здесь мы оба здорово оплошали.

 – Она это нарочно, – не сдаётся Куницына, хотя бравости в голосе мало.

– Повторяй себе это почаще. Прежде чем решишь меня отшить, – улыбаюсь отнюдь не добродушно, распахнув манерно дверь.

– Всего хорошего!

Молчаливо провожаю Куницыну, и когда стук каблуков сводится к минимуму, галопом мчусь к телефону. Домашний номер Бойко всплывает на табло, переменчиво мелькает под стационарные помехи.

– Алло! – глушит противный голос старушки.

– Добрый вечер, Лидия Ивановна. Как ваши дела? – практически пою, в надежде добраться до Леры.

– Были неплохи, пока тебя не услышала. Чего тебе, придурь?

Уловив недобрый настрой, иду на новую хитрость. Мне нужно выкурить врагов из крепости любой ценой.

– Я тут на сборник видеокассет наткнулся… Все сезоны «Санта-Барбары» с телеканала РТР, – выдумываю на ходу, надеясь найти лазейку в непробиваемом сердце. – Пылятся здесь без дела. Может, выкинуть?

Секундное затишье в трубке, как лучшая оценка за старания.

– Брешешь, ирод. Прям-таки все серии?

– В оригинальной озвучке и обложке с Крузом Кастильо, – бессердечно добиваю старушку, одновременно выискивая связку ключей. – Ох, и Сиси тоже здесь!

– Чёрт с тобой, змей! Сейчас буду.

Спустя минуту на пороге вырастает Лидия, на день помолодевшая от жадного предвкушения. Приглашаю старушку в дом с особой вежливостью, а после запираю дверь с обратной стороны.

Вот ты и попалась, Донна Роза!

– Ах, ты, нечисть поганая! Обманул-таки старую! – разбушевавшись, она яро бьёт клюкой по двери. – Люди! Помогите! Сам Дьявол взял в плен! Караул!

– На кухне согрет чай, там же вы найдёте ватрушки! – кричу в замочную скважину. – Не скучайте, я быстро!

– Я сама из тебя ватрушку сделаю, поганец! Выпусти меня!

 Не теряя времени, проникаю в квартиру к Бойко. Потрясённая Лера стоит в коридоре, неспешно доедая шоколадный батончик. Моя старая футболка едва прикрывает девичьи ноги, что уже готовы удариться в бег.

– Даже не думай, обломщица, – тяну заговорщически, сбрасывая тапки.

Но Лера не намерена слушаться. Взвизгнув, она бежит в свою комнату, наивно решив, что хлипкая дверь меня остановит.

– Ни с места, Льдов! – предупреждает она, запрыгнув на диван и угрожая мне сладким огрызком. – Только без рук!

– Размечталась…

Бросаюсь на подружку и закидываю её себе на плечо. Она брыкается и наносит беспорядочные удары по спине. В ожесточённой баталии теряю равновесие, и тогда мы вместе валимся на пол. Наваливаюсь на Леру всем своим весом, завожу ручонки за голову, лишая её возможности хоть как-то мне противостоять.

– Несправедливо, Льдов! – слёзно вопит девчонка.

– Тебе ли говорить о справедливости? Ты мне сейчас всю малину испортила!

– А чего ты ждал? – задаётся она, вытянув шею и поддавшись вперёд. – Что я так просто подарю тебе победу? Мы ещё в игре! Не забывай об этом!

Невольно фиксирую взгляд на ароматных губах, от вида которых пересыхает в горле. Вот где настоящий приворот и без единого обряда.

– Единственное, что я забыл, так это не поддаваться сопернику.

– Ну, конечно, – сдавленно смеётся Лера. – Льдов никогда не признает, что оказался слабее.

А ведь и правда слаб. И хитрые подножки здесь ни при чём.

– Сомневаешься? Хорошо, – протяжно выдыхаю, запрещая желаниям взять верх над разумом. – Будет тебе игра. Обещаю, ты пожалеешь о сказанном, когда я возьмусь за Аристова. Недоумок слишком долго был неприкосновенным.

 На покрасневшем лице Леры вспыхивает тревога.

– Что ты задумал?

– Ох, доставай блокнот, – усмехаюсь с иронией. – Я сейчас всё тебе расскажу.

– Он верит мне!

– И очень зря.

– У тебя не выйдет!

– А это мы ещё посмотрим, Бойко.

Сердце беспокойно колотится в ушах, а кровь бурлит в венах. Ни один поцелуй с Куницыной не сносил так башню, как эта внезапная близость.

А ведь я даже щиколоток её не вижу…

Спокойно, Ян. Это всё не взаправду. Ты просто запутался.

– Ты торчишь мне желание, Льдов, – вдруг напоминает Лера. – Отпусти меня и проваливай! Сейчас же!

– И ты потратишь его так бессмысленно? – выгибаю бровь. – Как скажешь.

Оторваться от Леры не так-то просто, как мне казалось. Приподнявшись на ноги, небрежно поправляю волосы, пытаюсь отдышаться и привести эмоции в порядок. А перед тем как уйти, сбиваю с девчонки последнюю спесь.

– Будь готова к реваншу, Бойко. Кто знает, что я теперь выкину?

Вредная привычка

В скромном дворике Аристова ни души, лишь тройка ржавых фонарей слабо освещают футбольную коробку. Несмотря на покусывающий холод, я до косточек прогрет мыслями о возмездии. И вот удача! – недальнего ума Свят согласился на встречу, наивно решив, что мы снизойдём до примирения.

Несусветный болван!

Ночная игра в футбол, к тому же на покрытом льдом поле – это ли не повод засомневаться в благих намерениях? Ведь я искренне надеюсь на его нерасторопность. Лёгкой травмы колена будет достаточно, чтобы на время устранить противника с поля боя. Краткий больничный, постельный режим…

…и вот Бойко рвёт на себе токсичные волосы!

Миссия выполнена.

Впрочем, подружка сама напросилась. Недооценивать Льдовых – всегда чревато последствиями. Пусть теперь пожинает.

– Я здесь, Ян! – гремит Аристов, снежным комом выкатившись из подъезда. В цветастой шапке и накрученным на шею шарфом он выглядит нелепей ребёнка.

– Тебя сложно не приметить, Снеговик, – натянуто улыбаюсь, зарываясь носом в ворот пальто. – И как тебя родители только отпустили… без пуховых-то варежек?

– У меня есть кое-что получше, – открыв сумку с мячом, Аристов достаёт два наколенника и протягивает чашечки мне. – Батя велел захватить, чтоб ноги целы остались. У меня они одни, так что… ты держи.

От внезапной щедрости желчь подступает к горлу.

Свят не проймёт мою совесть, только не жалкой подачкой.

– Давай оставим погремушки, – извиваюсь, боясь попасть под лучи доброты. – Трусы не играют в футбол. И я сейчас не о семейниках, смекаешь?

– Ага, – заявляет так радостно, будто выиграл фургон с конфетами.

– Чудно! А теперь забудем о разногласиях и проведём время с пользой. Уверяю, ты будешь потрясно смотреться в воротах.

Устоявшаяся корка льда покрывает всё поле, превращая коробку в каток. Каждый следующий шаг – изящный пируэт в фигурном катании. Но если Аристов уверенно пробирается к цели, сродни советскому ледоколу, то я вот-вот рискую сесть на поперечный шпагат.

А вечер пятницы кусается…

– Игрок под номером один готов! – восхваляется Свят, решительно заняв позицию. Он будто бы рождён стоять в железных рамках. – И не смей мне поддаваться!

Выпрямляюсь, чувствуя, как смачно целует азарт.

– И не подумаю, – говорю вполголоса, крепче сжимая мяч в руках. – Но прежде чем ты попадёшь в ряды лузеров, давай кое-что уясним! Каждый забитый мяч будет поводом для правды! Один удар – один вопрос!

Даже не подумав попросить хоть что-то взамен, Свят покорно кивает. А мне остаётся надеется, что играет он так же безнадёжно, как и генерирует мысли.

– Что тебе нужно от Леры?! – мой голос эхом раздаётся по округе.

Что есть мочи ударяю по мячу и наблюдаю за тем, как тот попадает прямиком в сети. Хромая реакция Свята будит его спустя секунды, он тянется уже за воздухом, затем теряет равновесие и приземляется пятой точкой на лёд.

В сердце, где неизменно ниже нуля, не находится места для сострадания. Если он продолжит в том же духе, то уже к концу первого тайма угодит в неотложку.

– Она мне нравится! – отважно заявляет Свят, поднявшись на ноги. Поправив шапку, он возвращает мне мяч, но с меньшим энтузиазмом.

Нравится она ему, как же. Он готов проникнутся симпатией к любому, кто хоть когда-то с ним заговорит.

Мне с трудом удаётся скрыть злость, что вызвал ответ Аристова. Разминаю шею и тем самым прогоняю хищные инстинкты.

– А как же Куницына?! Её ты успел разлюбить?! – следующая подача выходит никудышной. Будто сумев приноровится, Аристов ловко ловит мяч.

Гордится болван, празднует, что не станет отвечать на вопрос, чем раззадоривает меня ещё больше. Мне приходится пойти на блеф, чтобы надломить его рефлексы. Пара фальшивых бросков, и Святослав изрядно растерян.

– Должен признать, что недооценивал тебя! Не думал, что тебе удастся укротить Бойко! – завожусь от собственных слов и вкладываю в удар всё своё недовольство. – Ну и как она в постели?!

Огнестрельное в виде попадания в голову сбивает Свята с ног. Распластавшись на заснеженном участке, он не думает вставать. Лежит себе в удовольствие, будто загорает на солнце.

– Тебе кремом спинку не намазать?! – со смехом выдаю штрафной вопрос.

Но и тот остаётся без ответа.

– Эй, курортник, пляжный сезон закрывается! Пора и честь знать!

Не на шутку обеспокоившись, буквально качусь до мистера Эвереста. И пусть я желал его «покорить», но никак не утилизировать.

Приблизившись к «сбитой кегле», успеваю выдохнуть с облегчением. Вполне себе невредимый Аристов с упоением разглядывает звёзды.

   – Ты серьёзно? Решил желание загадать? Так вот попроси себе крупицу интеллекта, – задыхаюсь от возмущения, но всё же протягиваю парню руку.

И очень зря, ведь Аристов тянет меня за собой и вынуждает развалиться рядом.

– Я не спал с Лерой, – серьёзно заявляет он, отнимая повод усомниться.

Завидный план рушится, как карточный домик. Теперь Свят не кажется мне кричащей мишенью. Сердце наполняется сладостным чувством лёгкости, отчего ко мне не сразу возвращается дар речи.

– Вечерняя прогулка, якобы дружеская беседа, рука помощи… – недоверчиво перечисляет Свят, устремляя взгляд в ночное небо. – Какую игру ты ведёшь?

– Порой я и сам задаюсь этим вопросом, – усмехаюсь почти бесшумно.

– Я не дурак, пусть ты считаешь иначе, и давно всё понял, – впервые его речь не похожа повторение слов из детского алфавита. – Ты небезразличен к Лере.

Я определённо солгу, если стану это отрицать. Мы дружим, сколько я себя помню, по-другому и быть не может.

Сам того не понимая, Свят подкинул мне безупречную идею и уничтожил шансы Леры на выигрыш. Стоит мне притвориться влюблённым в Бойко, как рыцарь-переросток поспешит мне на помощь.

Я ведь к нему поспешил…

– Ты прав, болван здесь только я, – выдыхаю облачко пара. – Как же я устал скрывать свои чувства. Не могу я без Бойко, и сказать ей об этом тоже не могу, – на удивление лживые признания даются максимально легко. – Не знаю, как мне быть. Друга-парня у меня нет, чтобы тот дал совет.

Ждать приходится недолго, Аристов сдаётся на первой секунде.

– Я готов тебе помочь.

Бинго! И вот я снова король вечеринки!

– Буду очень тебе признателен, – выдаю с грустью, но тут же отряхиваюсь и улыбаюсь так широко, как если бы провёл вокруг пальца добродушного качка. – Вставай, мой новый лучший друг, угощу тебя горячим какао.

– А он без шоколада?

Лера

Это так странно… Странно именно по ощущениям. Сам факт, что мы с Яном больше не общаемся как раз закономерность.

Бабуля постоянно ворчала: «Допрыгаетесь, черти. Ой допрыгаетесь!». И хочется огрызнуться – накаркала! Но… нашу с Яном дружбу разрушили мы сами.

Мы не виделись всю субботу. Так мало времени, чтобы остыть, и так много, чтобы сполна прочувствовать, как много места он занимал в моей жизни. Мне не с кем посмеяться, не с кем погрустить. А сколько раз рука предательски тянулась к телефону! Не счесть…

Привычка. Это всё привычка. И раз уж говорится – клин клином вышибают, то сейчас самое время начать. Аристов Льдова не заменит, но развеяться сойдёт.

Одна беда – на часах без пяти семь. На горизонте едва забрезжил розовым холодный рассвет. Рановато для телефонных звонков. Но ведь можно написать сообщение? Когда проснётся – прочтёт.

«Как насчёт сходить куда-нибудь сегодня?»

Жму «отправить», особо не надеясь на утвердительный ответ. Как-то совсем не задались наши с Аристовым прогулки, сплошные косяки. Тем сильнее удивляет короткий вопрос:

«Куда?»

Ого. А он, оказывается, ранняя пташка. Похоже, инстинкт самосохранения у Свята напрочь отбит. Чёрт. Мне прямо нравиться его недальновидность.

«Предлагай» – набираю, закусывая довольную улыбку… которая через пять минут ожидания начинает меркнуть. Не вырубило же его от аномальной мозговой активности?

Звук входящего сообщения застаёт меня в ванной за чисткой зубов.

«Детка, чем занимаешься?»

Конкретно сейчас – заплёвываю дисплей зубной пастой.

Ничего так вопрос после суток молчания! Я-то ждала, что ответит Аристов, а не этот псевдожаворонок, то бишь дятел, у которого одно перо торчит из зада и то облезлое.

Хочется ответить как-то хлёстко. Чтоб Ян там умылся сливной волной сарказма! Но что такого едкого соврать, чтобы не выдать, как скучала сильно по нему, придурку? Не думала, конечно, что докачусь когда-нибудь, однако малодушно выбираю тактику Аристова.

Пусть ждёт до посинения, болезный.

В задумчивости возвращаюсь на кухню, где мой пост у окна уже заняла бабуля, фальшиво кряхтя и делая вид, что поливает фиалки. А то я не вижу, как блестит любопытством лукавый взгляд из-под белесых ресниц!

– Доброе утро.

– Поживём – увидим, – изрекает она себе под нос философски.

«Боулинг на Светланской. В одиннадцать. Не опаздывай» – а вот и Свят очухался, не прошло полгода.

– Что лыбишься? – заговорщицки хмыкает ба. – С кавалером своим помирилась?

– Интересно, с каким? – уточняю на автомате. С Аристовым мы не ссорились, а с Яна кавалер как волкодав из таксы.

Масштаб допущенной оплошности осознаю лишь подняв глаза от телефона.

– Батюшки… – Хватается за сердце бабуля и молвит с надрывом своего любимого Дона Корлеоне – Ты села не в ту лодку, внученька! Ты попутала берега!

– Да я просто…

– Ты молишься не тем святым! – перебивает патетично. – Ты надела апостольник с кожаными штанами!

– Ба, перестань! – молю, отвлекаясь на входящий звонок. – Привет, Свят.

Пытаюсь дать ей понять, что разговор крайне важный, да кто бы парился на этот счёт? Точно не моя голубка.

– Ты хочешь, чтобы я сказала, все как есть? – не унимается раздухарившаяся артистка. – Ты точно готова открыть этот ящик Пандоры?!

– Я невовремя? – частит на другое ухо Свят. – Извини, не расслышал. У тебя ремонт? Вешаешь шторы? Красишь заборы?

– Ты хочешь, чтобы я произнесла в твой адрес это слово? – повышает голос бабуля, шкандыбая за мной по коридору.

– Вы там разгадываете кроссворд? – продолжает Аристов.

– Сейчас-сейчас, подберу поприличней…

– Я перезвоню, – выпаливаю быстро, примерно представляя уровень бабушкиного «прилично». Слабонервного Свята могут же потом не откачать.

Вымученно падаю на кровать.

– Распутница, во! – Назидательно поднимает она палец вверх.

А улыбка! Улыбка до ушей чего стоит.

– Ба, ты это специально?

– Что сразу – специально? Вот молодёжь пошла! Старую женщину так обижать… – как-то слишком горячо заверяет меня интриганка. Издевается. Но глаза честные-честные. Только вот я хорошо знаю ее натуру. Всё Льдову подыгрывает, конкурентов устраняет.

Вот только не нужно оно ему. Как бы жарко он меня ни целовал, то, что между нами двумя произошло, никогда не станет чем-то большим.

Ян ещё немного побесится, потом оттает. А я никогда не скажу ему, что он – лучшее, что со мной случалось в жизни. Почему? Всё просто – его я тоже слишком хорошо знаю и совсем не горю желанием снова обжечься. Он всеми своими девушками просто пользуется. И от этого в груди образуется зудящая рана, не позволяющая впустить его куда-либо дальше дружбы.

С уходом бабушки опять звонит телефон. Смаргиваю пелену на глазах, принимаю вызов. Не глядя.

– Прости. На чём мы там остановились?

– Что мы ещё в игре и я обещал стереть в порошок недоумка Аристова? – сочится неприкрытой угрозой голос Яна.

– Смотри зубы себе в порошок не сотри, бульдог…

– Почему – бульдог?

В вопросе слишком соблазнительно звучит недоумение, чтоб отказаться от мелкой глупой мести:

– Потому что кобель, – режу сухо. – Всё отбой, у меня дела.

– Ну удачи тебе с делами… – следует непонятный ответ.

Непонятный тем, что в интонациях ни капли огорчения. Скорее наоборот – сплошное превосходство. Нет, этот гад опять что-то задумал. Ручаюсь.