Текст книги "Воля судьбы"

Автор книги: Кэрри Фрезер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

VII

Ирэн выбрала очень короткое и очень дорогое вечернее платье. Оно было немного скучновато, и, чтобы как-то освежить его, девушка попросила пришить к нему сотню одинаковых бантов.

Теперь оно выглядело потрясающе. Атласные ленты колыхались при каждом ее шаге. Когда она любовалась собой перед зеркалом, за окном своего номера увидела пожилого мужчину. Вернее, сначала она услышала с улицы музыку. Играл аккордеонист.

Сейчас, вынужденная ждать Грэгори в фойе, Ирэн смотрела и слушала, как он играет. Это были прекрасные, чуть грустные мелодии. Уличный аккордеонист играл с чувством, выразительно, но никто не обращал на него внимания. Прохожие равнодушно шли мимо. Девушка решила было сбегать наверх, взять деньги, чтобы вознаградить музыканта за доставленное удовольствие, но тут рядом с ним остановилась машина. Из нее вышел Грэгори Костас.

Ирэн почувствовала волнение, нервно затеребила бантик на бедре, хотя секунду назад она была совершенно спокойна.

Неожиданно музыка смолкла. Пожилой человек осторожно поставил аккордеон на стул и неуклюже достал из кармана пачку сигарет. Должно быть, он чем-то привлек внимание Грэга. Во всяком случае, он не уходил, наблюдая за бесплодными попытками этого человека закурить. Ирэн подумала, либо он пьян, либо его пальцы онемели от холода – так неуверенны были все его жесты. Да он слепой! Вот в чем дело, догадалась вдруг девушка. Какая жалость! Как черствы люди, не желающие хоть чем-то помочь бедняге. Все бегут, все отводят глаза… Все, за исключением Грэгори. Он предложил музыканту зажигалку, помог зажечь сигарету и, как показалось Ирэн, сказал ему несколько вежливых слов.

Она была тронута. Грэгори даже подал ему руку, когда прощался. Они расстались как друзья.

До чего же он скрытный, подумала Ирэн. Как редко позволяет себе быть самим собой. Этот эпизод рассказал ей о многом. Он сочувствует людям и внимателен к ним. Под его холодной внешностью скрывается нежное сердце, добрый и великодушный человек.

Когда Ирэн увидела приближающегося Грэгори, она отошла от окна: вряд ли ему понравится, что она все видела и кое-что в нем поняла… Девушка следила, как он вошел в фойе, разделся. Он был очень красив. Смокинг облегал его широкую грудь и спину, брюки были хорошо отутюжены, рубашка – безукоризненной. Все взгляды устремились на него, в них было почтение…

Грэгори заметил ее, слегка кивнул. Ирэн чувствовала себя, как девочка на первом свидании, когда он медленно подходил к ней.

– Целую ручки, – тихо произнес он, наклоняясь.

– Я думала, что вы не узнаете меня, – слегка смутившись, сказала Ирэн. – Я была уверена, вы будете искать кого-нибудь в черном.

Грэгори бросил взгляд на ее чрезмерно украшенное платье и улыбнулся. Затем сел рядом с ней, все еще держа ее за руку, ласково заглянул в глаза.

– Я, конечно, не предполагал, что вы так вырядитесь, но вам идет, – восхищенно признался он. – Я видел только ваше прекрасное лицо, и ничего больше… Может быть, вы скажете свое настоящее имя? – спросил он. – Не могу же я весь вечер называть вас Рири.

– Ирэн, – проговорила она, понимая, что рискует, открывая ему правду.

– Ирэн… Греческое имя, обозначающее мир. Ирэн…

В его устах ее имя прозвучало так нежно, как никогда раньше она не слышала.

– Вы ожидали что-нибудь необыкновенное? – прошептала она, не отрывая от него глаз.

– Нет, прекрасная Ирэн… – Чувствуя ее возбуждение, Грэгори ласково дотронулся до нее. – Смотрите мне в глаза, и никто не посмеет помешать нам.

Она зарделась, но он мягко поднял ее подбородок и поцеловал в щеку.

– Нам пора, пойдемте завоевывать и поражать мир.

Они так и сделали. Держа под руку, он ввел ее в круг знакомых, почтительно представил друзьям и деловым партнерам. Влюбленная пара произвела эффект. Вместе они были очень хороши.

Мужчины заглядывались на Ирэн, женщины смотрели на нее завистливо. Еще бы – отхватила себе такого возлюбленного. А она получала удовольствие. Ей нравится быть с мужчиной, который здоровее, красивее и привлекательнее любого из присутствующих.

Их редко оставляли одних. Шампанское, приветственные тосты, обмен любезностями… Когда же их взгляды встречались, они словно погружались в свой мир, где звучала музыка, заглушавшая все постороннее…

За деловым столом они сидели рядом. Ирэн не вникала в разговоры, поглощенная нахлынувшими на нее чувствами. Но она тут же «сделала стойку», когда одна из настырных дам пригласила Грэга танцевать. Это была красивая блондинка с обаятельной улыбкой.

– Нет, он танцует только со мной, – капризно произнесла Ирэн, опередив его ответ. – Пожалуйста, не настаивайте, если не хотите, чтобы я превратила его жизнь в ад.

– Любимая, – шутливо запротестовал Грэгори. – Друсила старый мой друг, ее муж и я…

– Пожалуйста, нет! – оборвала она его.

Он привстал:

– Не сердись, я не могу отказать женщине только потому, что ты ревнуешь.

– Я люблю тебя, – неожиданно вырвалось у Ирэн. Она забыла о приличиях. Для нее существовал только он. – О, Грэгори… Если… если ты хоть капельку меня любишь и не хочешь огорчать, не делай этого, – горячо прибавила она.

– Хорошо, дорогая, не буду, – засмеялся он и поцеловал ее в нос. – Я действительно не хочу огорчать тебя.

Глянув на Друсилу, он развел руками. Видите, мол… ничего не могу поделать. Блондинка смерила его презрительным взглядом.

– Я понимаю твое равнодушие к властной Энни, но ты все-таки стал рабом…

– Сладкое добровольное рабство – это совсем другое дело, – ответил он, обнимая Ирэн. – Правда, дорогая?

Они оба отлично играли свои роли. Блондинка удалилась, можно было и не продолжать, но они вошли во вкус.

– Я еще не решил съесть тебя или побить за твою выходку, – шутливо сказал Грэгори.

– То и другое, – ответила Ирэн, мелодраматично закатывая глаза.

Он поцеловал ее в щеку, а она подставила губы. Она всем демонстрировала свою любовь. Ему тоже. В какой-то момент Грэгори даже показалось, что она искренна, столь красноречивы были ее ответные поцелуи.

– Ты чудо! Интересно, как мужчина может узнать, что ты не лжешь, когда говоришь, что любишь его? – прямо спросил Костас.

Испугавшись. Ирэн опустила глаза. Это были особые слова, и не надо было ими бросаться. Она злилась на себя, что, сказав «люблю», вложила в это слово все свое сердце. Нельзя не контролировать себя, нельзя поддаваться его обаянию, надо держать себя в руках.

– Я хочу прогуляться, – сказала Ирэн и поднялась.

– Я думаю, тебе это не повредит, – пробормотал он.

Он пошел ее проводить, но тут кто-то из молодых мужчин подскочил к Ирэн, приглашая ее на танец. Грэгори решительно отстранил его:

– Она танцует только со мной! Не откажешь? Я хорошо танцую.

Ирэн молча, положила руку на его плечо.

– Строго говоря, мы здесь не для того, чтобы развлекаться. Как ваши переговоры? Все в передке?

– Да. Даже сверх ожиданий все удачно.

– Я рада, – тихо сказала Ирэн, чувствуя его руки на обнаженной спине у талии. Танцевать с ним было сплошным наслаждением.

– Уверен, Леон Батлер еще будет мне благодарен за этот день. Сегодня я положил начало рождению новой национальной компании. У него это не получалось, а я сумел… Должен и вас поблагодарить, – снова перешел он на «вы». – Вы были неотразимы. Я знал, что вы успешно сыграете роль любовницы.

Ирэн усмехнулась. Ничего не скажешь, он везучий. Грэга просто преследовала удача! До чего бы он ни дотрагивался, все становилось золотым. Даже она чувствовала себя золотой пылинкой в его руках.

– Вы всегда так уверены в себе? – спросила девушка.

– Определенно, – ответил он, прижавшись к ее уху. – Я всегда знал, чего хотел в жизни. А хотел я все. Все, что жизнь могла предложить человеку. Мои родители были бедны. Они выходцы из деревни. Когда моя мама умерла, отец переехал к сестре в Афины. Мне было шесть лет. Тогда я в первый раз увидел, как прекрасен этот город. Времена были непростые.

– Но хотя бы в мечтах вы представляли, что будете известны? – полюбопытствовала Ирэн. – Я не могу вообразить, как, должно быть, странно, когда в журналах или газетах видишь собственное имя?

– Нет. Я знал, что так будет, – просто сказал он. – Я мечтал об этом и сделал свою мечту реальной.

Девушка вгляделась в его посуровевшее лицо. Они медленно покачивались в такт музыки. Окружающие для них не существовали.

– Я опасаюсь людей, которые все в жизни раскладывают по полочкам и планируют, хотя с ними проще.

– Да, – жестко ответил Грэгори. – Я всегда планирую, ставлю цель и достигаю ее.

– Без неудач? – Она прикусила губу, заметив, что он нахмурился.

– Всякий раз у меня не получается что-то, если я позволяю своим чувствам преобладать над здравым смыслом. Но этого больше не случится. Изысканное общество, красивые женщины… были тоже частью моей мечты.

– А как же высокие цели? – ехидно заметила девушка.

Ноги в грязи, а голова у звезд, – растягивая слова, произнес он. – Кто-то должен быть и таким. Почему не я?

– И долго вы шли к вашей цели?..

– Но разве сам путь не привлекает? – произнес он. Его голос, весь его облик олицетворял мощь жизненных сил. Они переполняли его. – Будучи подростком, я бродил вдоль реки Кафисос и размышлял над тем, как создаются состояния. Я ходил по древним Афинам с их дворцами и церквями, где короновались наши короли. Для меня эта набережная, роскошные дома, автомобили, магазины были символом власти и богатства. Я говорил себе, что только считанные сантиметры отделяют меня от моей мечты быть там: пить кофе со знаменитыми людьми, художниками, писателями, общаться с ними. Мне казалось, что надо поставить одну ногу впереди другой, и я смогу перейти в мир богатых. Медленно, шаг за шагом. А можно попытаться достичь цели прыжком. Я решал, какой способ мне выбрать – быстрый или медленный.

Сколько ему было лет, когда он отважился на это? – подумала Ирэн.

– Вы не могли решить: медленно, упорно работать или быстро вскочить в седло? В итоге вы выбрали быстрый способ?

– Я поступил так, как поступил.

– Корыстно и хладнокровно, – горячо сказала она.

– Сколько вам лет? – вдруг мрачно спросил Костас.

– Двадцать три.

– Когда мне исполнилось столько же, сколько вам, мы с Энни уже расстались, – вымолвил он. – Я женился раньше, чем созрели моя душа и сердце.

– Вы сейчас раскаиваетесь, что женились? – робко спросила девушка.

Если он скажет «да», то она сможет уважать его. Если его ответ будет «нет», она зажмет в кулак свое сердце и будет все время помнить, что они враги.

– И да, и нет, – ответил он. – Я добился успеха, которого хотел. Я был счастлив… Но это дорого обошлось мне. Я не хочу, чтобы вы повторили мои ошибки, Ирэн.

– Почему? – спросила она.

– Потому что в вас я вижу не прожженную женщину, а мягкосердечную девочку, которая потеряла себя и зашла слишком далеко. Если у вас есть мечта, очень подумайте, как осуществить ее. – Его взгляд был серьезным и добрым. – Поймите, если вы будете неосмотрительны, то можете тоже оказаться в западне. Хотя… Я уверен, у вас все будет хорошо. В моей жизни уже ничего не воротишь: что случилось, то случилось. Но для вас еще ничего не поздно.

– Что вы хотите этим сказать? – осторожно спросила Ирэн.

– Вы красивы, молоды, честолюбивы, немного жестоки. – Он вертел в руках ее локон. – Подумайте о своем будущем, только всерьез. Как говорится, каждый человек кузнец своего счастья. Вы себе не поможете – никто не поможет. Разве что ваши родные или… человек, который полюбит вас. Нельзя играть с жизнью, торгуя молодостью. Смотрите не продешевите. Вы заслуживаете большего, чем вы есть сейчас.

Девушка заметила в его глазах печаль. Возможно, он переживает за нее, потому что думает, будто они оба выбрали сомнительный путь. Но уж она-то точно не гонится за богатством. Может быть, он хочет чтобы она не стремилась к фальшивому блеску общества? Да плевать ей на всех расфуфыренных баб и самовлюбленных мужиков, протирающих подошвами туфель паркет «Хилтона».

– Я покончила со старым. Обещаю. Я начинаю новую жизнь, – сказала она как можно тверже.

– Вы уверены, что искренни? – спокойно произнес он. – Вы не совсем поняли, куда я клоню… Хорошенько подумайте о вашем шефе и как он вас использует.

Он словно угадал. В этот момент Ирэн как раз думала о Пэрли. Как он подставил ее, когда ради своих собственных целей впутал в опасную затею. Дура, она согласилась примчаться сюда из Штатов, притворяться маляршей… По его глупости или хитрости она оказалась даже в роли проститутки. Подонок, заварил кашу, а сам исчез неизвестно куда. Отсиживается, попивая пивко, пока она достанет для него адрес этой Элен Ранде? Грэг не такой жадный, как он! Наверняка Грэгори предложил ей более щедрый контракт – вот она и плюнула на Пэрли Ригера с его утлым издательством. Я бы тоже на все наплевала, предложи он мне…

– Нам пора, – услышала она голос Грэгори. – Я вижу, вы устали и ваши мысли где-то не здесь…

– Немного кружится голова.

– Сейчас выйдем на воздух.

Они подошли к раздевалке. Служивый кинулся подавать Костасу пальто.

– А ваше? – спросил Грэгори Ирэн.

– О! Я… я без пальто. – Она ругала себя за то, что не сообразила оставить его здесь, а не у себя в номере.

– Вы прямо так пришли? – улыбнулся он. – Хорошо, заедем ко мне, и я что-нибудь найду. Так я вас никуда не отпущу.

– Я не поеду с вами, – решительно возразила Ирэн. – Вы только что сказали: я должна изменить свою жизнь. Я тоже этого хочу. Если я поеду с вами,  знаю, чем это кончится. – О Господи! Неужели она сходит с ума? Ее голос дрожал. Ее тянуло к нему, но она больше не хотела обмана. Он всерьез задел ее чувства. – Я не думаю, что вы и я… нехорошо, если мы вступим… – Она не могла выговорить это. Она была в полном замешательстве.

– В интимную связь?.. Успокойтесь, я обещаю держать себя в руках, хотя мне будет и нелегко… – Грэгори был явно взволнован. Он держал руки девушки в ладонях, боясь их выпустить. – Я не скрываю, что хочу вас. Но есть вещи, которые я готов отложить. Я еще не до конца разобрался в своих отношениях с Энни, но не допущу, чтобы наши отношения разрушились еще не начавшись…

– Что… вы хотите этим сказать? – прошептала Ирэн.

Он улыбнулся и посмотрел ей в глаза.

– Я лучше буду идти навстречу вам медленно, чем мчаться вперед… Мне так хочется видеть вас рядом, разговаривать с вами. Я не в силах вас отпустить…

Он был искренен. Но вдруг она заблуждается и принимает желаемое за действительное? Запуталась, я окончательно запуталась, лихорадочно думала Ирэн. Спасение предложил сам Грэгори:

– Если хотите, не будем подниматься ко мне домой. Посидим в офисе. В служебной обстановке я не так опасен для вас?..

К особняку они подъехали быстро. Привратник отворил дверь, поприветствовал хозяина, не удивился поздней гостье, которая днем здесь трудится маляршей, а сейчас разодета в вечернее платье.

– Я поднимусь наверх, что-нибудь прихвачу вкусное, а вы идите ко мне в кабинет. – Грэгори достал ключи и передал их девушке. – Включите отопление, сварите кофе и будьте как дома, – распорядился он. – Я быстро.

Ошеломленная, она почти не слушала его, она только пристально смотрела на ключи в руке. Ими можно открыть все, включая и картотеку. Ирэн понимала, что у нее мало времени, и быстро направилась в его кабинет. Дрожащими пальцами она выбрала нужные ключи, чтобы открыть боковую, потом внутреннюю дверь и наконец, дверь его кабинета. Ключ к картотеке тоже подошел. Она выдвинула ящик.

– Я забыл сказать, – раздался за ее спиной голос Грэгори, – где у меня лежит кофе.

Ирэн отпрянула. Ящик предательски торчал на виду. И Костас сразу это заметил, конечно. Был один выход – все перевести в шутку:

– Я хотела найти кофе. Он ведь на букву «К»…

– Или вы искали информацию об одной писательнице?..

По телу Ирэн пробежали мурашки. Она была в страхе. Он знал. Он все знал…

VIII

Но Грэгори, как ни в чем не бывало, сказал:

– Наберитесь терпения. Я ничего не забыл. Я обещаю, что вы все о ней узнаете, иначе вам будет трудно. Два дня, пока вы будете сопровождать ее, она замучает вас разговорами. Она очень говорлива. Но вы справитесь.

Грэгори задвинул ящик на место, положил ключи в карман:

– Приготовьте кофе, пока я схожу наверх. Я ненадолго. Мне, пожалуйста, черный и без сахара.

Несмотря на то, что у девушки буквально подкашивались ноги, она взялась за электрическую кофеварку. Все ее движения были механическими. Звякали ложечки, шипел пар, мысли ее были далеко… Если он подозревает се, наверняка будет сдерживаться, пока не придумает какую-нибудь ужасную месть. Бежать! Немедленно бежать. Испугалась, трусиха, подумала она про себя. Была только одна вещь, которая останавливала ее. Исчезнув, она заставит его с уверенностью поверить в то, в чем он ее подозревает.

– Кофе готов, – произнесла она, когда входил Грэгори, и поставила чашки на блюдца.

– Спасибо.

Чашки в ее руках дрожали, но она поставила их на стол раньше, чем успела расплескать.

– Вы чем-то расстроены? Домашние новости? – Ирэн хотела выиграть время, чтобы прийти в себя.

– Да, – отозвался Костас. – Я хочу показать вам одну фотографию. Вы должны знать все, я не хочу ни о чем умалчивать…

Он протянул ей фото. На тусклом фоне был ребенок. Ребенок Грэгори, сразу подумала девушка. У девочки были его темно-карие глаза, такой же упрямый подбородок и волевой взгляд.

– Ваша дочь? – мягко спросила она.

– Ее зовут Стефани. – Он сел в кресло за столом и отхлебнул горячий кофе. – Она была причиной того, что так долго тянулись наши отношения с Энни. Дочь – единственная, кого я любил, по ком скучаю. Я к ней очень привязан… Я никогда не любил жену.

– Не надо было жениться без любви! – Ирэн подумала, что зря сказала это.

– Да, – печально согласился Грэгори. – Когда дочь появилась на свет, я был тронут любовью впервые. Энни не могла спокойно видеть меня со Стефани. Ревновала, наверное. Во всяком случае, она всегда злилась, когда я возился с дочкой. А я обожал ее и делал для нее все… – Он стиснул зубы, пытаясь контролировать свои эмоции. – Она мстила мне, воздвигая барьер между Стефи и мной. Дом превратился в ад. Стефи разрывалась между нами…

– Поэтому вы перебрались жить сюда, в офис?..

– У меня не было выхода. Энни не знает, что значит любить, ей известно только, что значит владеть. Я ненавижу половинчатость, но ради дочери согласился делать вид, что мы семья, которой жить раздельно удобней. Я рассчитывал видеться со Стефи и…

– Я поняла! – отозвалась Ирэн. – Энни прекратила ваши встречи с дочкой?

– Да…

Так вот в чем дело, подумала Ирэн. К жене он равнодушен, а от разлуки с дочерью испытывает мучительную боль. Какое же это несчастье оказаться в таком положении. Ей искренне жаль его.

– Я был совсем молодым, когда познакомился с Энни. Я работал гидом. Мне тогда было восемнадцать, ей – двадцать два. Я встретил ее около гостиницы «Хилтон», где ее отец остановился, когда приехал, чтобы организовать здесь филиал своей издательской компании. Мы стали встречаться. Она научила меня хорошим манерам, как вести себя в дорогих ресторанах, как выбирать вина. Все как-то завертелось…

– И она забеременела? – догадалась Ирэн.

Энни была убеждена в этом, – ответил он. – Она настаивала, чтобы мы поженились. Леон был ошеломлен, но она грозилась убежать, если он не согласится на брак. А я был просто обязан жениться. Она ведь вынашивала моего ребенка… Этот брак, в результате привел меня к жизни, о которой я мечтал. В то время я думал, что это справедливый обмен…

Холодно, без всяких эмоций, Ирэн спросила:

– Что же произошло с вашей дальнейшей счастливой жизнью?

– Я думаю, что уже нашел женщину, которая поможет мне забыть этот кошмар…

– Грэгори… – Ирэн не могла в это поверить. Что он говорит? Он что? Выбрал ее? Не может быть…

– Иди сюда, – приказал он. – То, что я хочу сказать, слишком личное, иди!

Он взял ее за руки. И она невольно повиновалась.

– Ты околдовала меня!

Его руки скользили по ее ногам, пробираясь под платье, в его глазах было безумное желание.

– Нет! – грубо крикнула Ирэн, вырываясь из объятий.

– В первый раз за шесть лет я захотел женщину. Поверь, мне казалось, что за эти годы я стал импотентом. И вдруг я увидел, как ты покачиваешь бедрами, когда ходишь… Твой манящий взгляд… твою грудь… Не смейся, или я тебя убью. Понимаешь, что ты сделала со мной?

– О Господи! – прошептала она, гладя рукой по его волосам, нахмуренному лбу, глубокой морщине между бровями.

– Поэтому Энни никогда не обращала внимания на женщин, вертевшихся вокруг меня. Она знала, что со мной. Знала, что как мужчина я совершенно безопасен, пока… Пока не увидела тебя у меня в постели.

Значит, все, что говорил Пэрли о неразборчивых половых связях Костаса, сплетни, и ничего больше… Подлость, какая подлость, в которую она верила!

– Я хочу тебя, – лихорадочно бормотал Грэгори, нетерпеливо лаская ее. – Ты мне нужна, Ирэн. Я хочу тебя всю!

Он поднял ее платье до талии, не переставая смотреть ей в глаза. Этот взгляд буквально парализовал девушку. Грэгори притянул ее к себе, его пальцы скользнули под ее маленькие трусики и стали гладить теплую, самую интимную часть ее тела. Он горячо целовал ее плечи, шею, грудь, не давая ей опомниться. Потом опрокинул ее и навалился сверху всем телом.

Она почувствовала наслаждение от его прикосновений, от того, что она желанна ему. Поняла, что тоже хочет его. Хотела с самого начала, когда его увидела. Сопротивляться самой себе и ему поздно, да и к чему… Секс не имеет логики. Вместе они были похожи на динамит, который вот-вот взорвется.

– Ирэн! – пылко шептал он, так что мурашки побежали по всему ее телу. – К черту эти проклятые бантики, я в них утонул…

Платье соскользнуло с нее. Ирэн было стыдно.

– Мы должны остановиться, – с трудом выговорила она.

– Разве мы сможем? – бормотал он. – Ты же знаешь, что нет.

– Не здесь, – слабо протестовала она, сопротивляясь, чтобы выиграть время. Возможно, она бы и пришла в себя, но он впился в ее грудь губами и по ней словно пробежал электрический ток. Горячая кровь мчалась по ее телу, как вода в освобожденном шлюзе плотины.

– Здесь и сейчас. И потом в любом месте, которое ты выберешь. Везде. Все длинные ночи…

Он сорвал пиджак, рубашку, брюки. Ирэн испугалась. Если она хочет остановить его, то должна действовать сейчас. Но Грэгори не дал ей этой возможности.

Осторожно он снял сначала один чулок, затем другой.

– Грэгори! – задыхалась от борьбы Ирэн. Сердце ее неистово билось, подступая к горлу. Стыд оттого, что он дотрагивается до нее внизу живота, охватил ее. Потом донесся звук, как будто что-то порвали, и она поняла, что он разорвал ее трусы на кусочки. Он надавил на нее всем телом и сжал в объятиях.

– Я готов к любви… – прошептал он. Эти слова обожгли ее.

– Любовь?..

– Тебя никто не спрашивает! Притворись, что это не работа, а любовь. Помоги мне выйти из ада, в котором я живу. Ты нужна мне. Я хочу. Сильно, отчаянно, безумно. Ты так возбуждаешь! Совершенное сочетание девственницы и проститутки. Безнравственная, чувственная, соблазнительная, волнующая, хрупкая, сострадательная, как ты можешь сказать «нет»? – бормотал он, осыпая ее поцелуями. Любовь.

Она была такая слабая, обезумевшая от его прикосновений, беззащитная перед его натиском; его пальцы причиняли сладостную боль. Ее мозг, сердце, душа – замерли.

– Нет! – в отчаянии выкрикнула Ирэн. – Нет.

– Поздно. Слишком поздно.

Они оба чувствовали, как погружаются и растворяются в сладостной неге, где не властна никакая воля. Его глаза над ней излучали странный свет. Он отвел коленом ее ногу в сторону, не переставая пристально смотреть на нее, все тело его напряглось.

И как нахальная девка, она вся раскрылась, распахнулась ему навстречу, понимая, что никто другой не сможет удовлетворить ее так, как Грэгори, и что она должна стать частью его. Это безумство свидетельствовало: она любит его.

– Да, Грэг, – горячо проговорила девушка. – Да, да, да.

Ирэн задохнулась в крике, который был вызван потерей девственности. Он заполнил ее. Вскоре боль ушла, и пришло наслаждение. Их тела сплелись, и она почувствовала неистовое желание. Как глупо было сопротивляться таким прекрасным мукам. Она каждой клеточкой ощущала страсть Грэга.

– Ты сука! – бормотал Костас непристойности, но они почему-то не задевали ее, а разжигали вновь. – Ты сука! Боже, я могу… я могу… Ад и проклятие! Я хочу еще!

– Не надо, мне будет больно! – умоляла Ирэн.

Но она видела, что он ведет себя как изголодавшийся хищник, готовый растерзать свою добычу. В борьбе они соскользнули на пол, покатились, наталкиваясь на мебель, зазвенели опрокинувшиеся чашки.

Ужас. Страстное желание. Она застонала.

Он терзал ее груди, входил и выходил из ее тела, снова и снова налетал, как ураган. И Ирэн была уже не способна скрывать свое наслаждение.

– Ирэн, – шептал он. – Нежная девочка… страстная женщина… моя мечта…

– О! – простонала она.

Она испугалась, по-настоящему испугалась его неистовой силы, его слов и еще чего-то. Инстинктивно Ирэн ощущала, что он словно вымещает на ней ярость, борется с неуловимой преградой, стоящей между ним и ею. Не будь этого, они, возможно, могли бы стать просто задушевными друзьями. Она знала, что теперь они будут страдать оба и никогда не смогут быть счастливы вместе, слишком много всего произошло между ними.

– Я ненавижу тебя за то, что ты заставила меня испытать потрясение.

Он говорил оскорбительные слова, был груб, каждый раз, приступом беря ее.

– Грэгори, пожалуйста, не делай мне больно. Я люблю тебя. Я тебя люблю…

– Врешь, сука! Врешь! Притворяешься! Врешь! – отчаянно выкрикивал он при каждом яростном толчке, сотрясавшем все ее тело.

Он ненавидит себя за то, что нуждается в ней. Сердце Ирэн сжалось. Почему он запрещает себя любить?..

– Люби меня, – сказала она, прекрасно осознавая, что делает. – Я твоя, Грэгори!

Она вся пылала, страсть захлестнула ее. Я люблю его, грустно подумала она. Но в следующий миг все мысли отступили куда-то, она как будто плыла, охваченная теплой волной. Исступленный восторг захватил ее и навсегда сделал его пленницей.

Измученная, но счастливая Ирэн неподвижно лежала навзничь на его руках. Губы пересохли, на глазах были слезы. Он пил их губами, ласкал лицо, шею, бедра, возбуждая ее снова и снова.

Ирэн уже не понимала ночь еще или уже день. Грэгори был неистощим. Каждый раз, когда он погружался в нее, восторг охватывал каждую ее частицу, и она начинала умолять его повторить еще раз. После, немного отдохнув, они продолжали снова, снова и снова.

Проснулась она оттого, что услышала звуки города: какие-то возгласы, монотонный шум машин, лязг тормозов. И первая мысль, пришедшая в голову, – бежать. Ирэн ничего не могла поделать с собой: прошлая ночь относится не к ней, а к той проститутке, которую она играла. Она убеждала себя в этом, и ей становилось легче. Сейчас она стыдилась не самого факта, а той страсти, которая довела ее до экстаза. Оказывается, вот что дремало в ней: скрытая жажда испить наслаждение, постичь силу сексуальной любви. От себя не убежишь. Ирэн даже покраснела, когда подумала об этом: в ней и сейчас говорила разгоряченная плоть, плотские желания.

Грешница, она не в силах раскаяться, значит, надо немедленно бежать! Сдерживая дыхание, она встала, стараясь не разбудить его. Беспорядок в комнате поразил ее. Позор. Ужасный, отвратительный позор! До чего она дошла! Следы оргий в каком-нибудь бардаке не вызвали бы в ней такого омерзения, как эта комната.

Ярость разгоралась в ней. Против Пэрли – за то, что вовлек ее в авантюру, приведшую к таким последствиям. Против Грэгори—за то, что использовал ее. Против себя—за глупость, благодаря которой вырвались наружу низменные страсти, дремавшие у нее внутри. Ирэн нашла свою одежду. Трусы были разорваны в клочья. Дрожа от холода, она надела платье, скользнула в мягкое пальто Грэгори и сразу же почувствовала тепло.

Она постепенно успокоилась, глянула на часы и календарь. Суббота. Два часа дня!

С осторожностью отойдя от спящего Грэгори, она взяла ключи, валявшиеся на столе между разбросанными в беспорядке бумагами. Ее внимание привлек титульный лист рукописи, попавшийся ей под руку. «Башня ветров», прочла она заголовок, над которым стояло имя автора – Элен Ранде.

Боже, какая удача! Невероятно! На обороте был адрес. Вицеград. Ирэн знала, где это! Это к западу от реки Кафисос. От возбуждения ее лихорадило. Если бы не ночное буйство, о котором ей стыдно было вспоминать, разве повезло бы ей с адресом! Повезло! Повезло! – ликовала Ирэн. Она вознаграждена.

– Ирэн, – вдруг услышала она за спиной голос Костаса.

Ирэн от испуга вздрогнула, но быстро нашлась:

– Посмотри, что мы натворили! Здесь за неделю не разобраться. Я хочу навести порядок.

– Ой, ли?.. – многозначительно процедил Грэгори.

У Ирэн засосало под ложечкой. Неужели он засек ее?

– Положи-ка все на место и иди сюда. – Приказал Грэгори. – Я хочу… спросить…

Ирэн с притворной радостью кинулась к нему, обняла, прильнула к его груди.

– Не надо ни о чем спрашивать. Я скажу сама: мне было хорошо.

– Лукавишь! – холодно глядя ей в глаза сказал Грэгори. – Ты старательно имитировала страсть.

Ирэн негодующе запротестовала.

– Да, ты была одержимой, когда отдалась мне. Ты поставила на карту все, даже свою невинность. Дорогая цена за адрес Ранде.

– Что ты имеешь в виду?

– Пожалуйста, ничего не отрицай, – жестко сказал Грэгори. – Ты окончательно выдала себя, когда стала рыться в рукописях на столе.

Ирэн обожгла нервная дрожь.

– Что… что ты собираешься делать?

– Я еще не решил.

В его словах была угроза. Ирэн почувствовала, что он не шутит.

– Мы оба лгали друг другу с самого начала. Я хотел соблазнить тебя с того момента, как мы встретились. – Ее глаза расширились, и он, заметив это, насмешливо улыбнулся: – Шпионочка в моих объятиях… Я предвкушал свою месть, а потерпел поражение…

Ирэн остолбенела. Это его признание было для нее полной неожиданностью.

– Это не ты, а я оказался в плену. Я готов на все. Я все прощу, все забуду и никогда не упрекну.

Он страстно целовал ее, сжимал ее руки.

– Нет! Хватит, нет… Я… – шептала она, вырываясь.

– Ты боишься стать сексуально зависимой от вчерашнего врага?

Она высоко подняла голову.

– Что-то вроде этого.

– Но мы уже зависимы. Мы узнали друг друга. После прошлой ночи я знаю твое тело наизусть, – нежно сказал Грэгори. – Мои губы и пальцы изучили каждый дюйм, и я понял, что влюблен. Мы доставляем удовольствие друг другу, Ирэн. Ты думаешь, это часто случается в жизни?.. Уверяю тебя, что нет. Это счастливая редкость.

Он был искренне взволнован. Ирэн почувствовала это. Он снова забирал, завораживал ее и своими словами, и каждым взглядом, который дарил ей.

– Я не могу… Меня пугает, что мы сделали… Я никогда не вела себя так, – заплакала Ирэн.