Текст книги "Загадка старинного сундука"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Кэролайн Кин
Нэнси Дру. Загадка старинного сундука

ПРЕСТУПЛЕНИЕ В ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ГОРОДЕ

– Вот это да! И представить не могла, что Беркширские горы так хороши!

Бесс Марвин от изумления застыла в дверях автобуса. Резким движением отбросив назад свои золотистые кудри, она устремила восторженный взор к покрытым снегом предгорьям; те мягкими белыми волнами плавно вздымались кверху.

– Вечнозеленые деревья издают потрясающий запах, – добавила Нэнси Дру, глубоко вдыхая свежий морозный воздух. – Это особенно чувствуется, если два часа, от самого Бостона, дышать автобусной гарью и химической вонью от сидений!

Нэнси пригладила рыжеватые волосы, спускавшиеся ей на плечи, и с наслаждением потянулась вверх всем своим длинным, стройным телом.

Джорджи Фейн, двоюродная сестра Бесс, нетерпеливо подтолкнула сзади медлительную родственницу:

– Слушай, может, все же позволишь мне выйти? Если ты не возражаешь, я бы тоже полюбовалась здешними красотами.

– Ой, прости, пожалуйста! – Смущенно хихикнув, Бесс выволокла из автобуса чемодан внушительных размеров и вместе с ним двинулась к Нэнси, уже стоявшей на мостовой. Джорджи спрыгнула следом. Еще мгновение – и дверь закрылась; автобус отправился дальше, оставляя за собой клубы дыма, рвущегося из выхлопной трубы.

– Значит, это и есть Уайт-Фолз? – Опустив на землю дорожную сумку из синего нейлона, Джорджи огляделась по сторонам.

Девушки стояли на автобусной остановке прямо перед деревянной гостиницей с остроконечной крышей. За ней вдоль широкой главной улицы тянулись старомодного вида здания с магазинами в нижних этажах. Несколько улочек поуже, петляя, взбирались по предгорьям.

Вглядевшись, Нэнси различила белый церковный шпиль вверху и целую кучу домов, разбросанных по снежному полю. Дома, как и отель, тоже были деревянные.

По другую сторону главной улицы, параллельно ей, текла река. Берега реки покрывал чистый белый снег.

– Вера поселилась здесь всего два года назад, – сказала Нэнси. – Она уехала из Ривер-Хайтса, когда получила по наследству особняк в этом городе. Ей завещала его двоюродная бабушка. Теперь Вера пишет в письмах, что даже и помыслить не может о том, чтобы жить в каком-нибудь другом месте.

Несмотря на то что Вера Эликзандер переехала в маленький городишко на северо-западе Массачусетса, их дружба с Нэнси не распалась. Нэнси сохранила самые добрые отношения с бывшей соседкой. И когда Вера пригласила Нэнси с подругами в Уайт-Фолз на традиционную ярмарку ремесел, девушки с радостью ухватились за эту идею.

– Место для ярмарки тут, похоже, идеальное, – заявила Бесс. – У меня такое чувство, будто я сама перенеслась на живописное полотно невесть какой давности, – из тех, что изображают Новую Англию ушедших времен. Ну, вы знаете – там все ездят на санях, рубят дрова или кормят домашних животных.

Джорджи застонала, подняв глаза к небу:

– Нэнси, сделай с ней что-нибудь. Я больше не могу этого слышать!

– Но, между прочим, именно такая жизнь и привлекла Веру. Это из-за нее моя бывшая соседка навсегда переселилась сюда, – заметила Нэнси. Она не могла не смеяться, глядя на спутниц. Бесс и Джорджи, двоюродные сестры и неразлучные подруги, тем не менее мало походили друг на друга. Они, можно сказать, были совсем разные. Голубоглазая добродушная блондиночка Бесс больше всего на свете любила магазины и вкусную еду. И немножко витала в облаках. Темноволосая Джорджи, высокая и гибкая, как настоящая гимнастка, была куда практичнее и ближе к реальности.

Нэнси застегнула доверху свою непромокаемую лыжную куртку.

– Не забывайте: ярмарка ремесел – только одна из причин, которые привели нас в Уайт-Фолз. Вера не вдавалась в подробности, вообще ничего конкретного по телефону не сказала, но дала понять, что есть люди, настроенные против ярмарки. Они могут попытаться помешать ее устройству. Ясно?

– А она не объяснила почему? – заинтересовалась Бесс.

Нэнси отрицательно помотала головой:.

– Это как раз один из тех вопросов, на которые Вера, я надеюсь, даст нам ответ сама. Она должна вот-вот подъехать.

В эту самую минуту позади раздался автомобильный гудок. Обернувшись, Нэнси увидела маленький белый фургон, заезжающий на стоянку перед гостиницей. Открылась водительская дверь, и из машины вышла изящная женщина лет тридцати с небольшим. Длинные темные волосы крупными прядями рассыпались по воротнику ее элегантной длинной куртки.

– Нэнси! – Женщина подбежала и обняла гостью. – До чего же я рада, что ты, наконец, приехала!

Нэнси улыбнулась:

– Я тоже очень рада, Вера. Так здорово – снова увидеться с вами. Моих друзей Бесс и Джорджи вы, разумеется, не забыли?

Вера пожала руки обеим девушкам.

– Простите, что слегка опоздала. Понимаете, у нас сегодня праздник с танцами в амбаре, пришлось отвезти туда несколько звукоусилителей.

Голубые глаза Бесс засияли.

– Танцы в амбаре? – весело воскликнула она. – Вы имеете в виду настоящие танцы?

– Естественно, какие же еще? – дружелюбно усмехнулась Вера. – Я подумала, что это хороший способ открыть нашу ярмарку. Завтра предстоит варка кленового сиропа, в субботу показ мастерских, где создаются изделия местных мастеров, а в воскресенье – большой аукцион.

– Программа впечатляющая, – одобрительно заметила Джорджи.

– Ярмарка должна удаться, – улыбнулась Вера. Улыбка, однако, тотчас исчезла с ее губ, и она добавила с неожиданной печалью: – Если, конечно, что-нибудь не помешает…

Нэнси сочувственно глядела на Веру.

– А что, по-вашему, может помешать? – спросила она. – Есть какие-то реальные подозрения? Вздохнув, Вера взялась за чемодан Бесс.

– Знаете что? Давайте перенесем ваши вещи в фургон. Я все объясню по дороге домой.

Несколько минут спустя Нэнси сидела рядом с Верой на переднем сиденье белого мини-фургона. Бесс и Джорджи устроились сзади на скамейке.

– Я решила организовать эту ярмарку с одной-единственной целью. Мне необходимы деньги для реализации проекта, на котором я почти помешалась, – возбужденно говорила Вера. – Мечтаю открыть музей, посвященный истории нашего города.

– Да, я помню, вы как-то писали об этом, – сказала Нэнси. – Собирались реконструировать большое старое здание и устроить в нем экспозицию. Верно?

– Потрясающая идея, – оживилась Бесс. Вера горько улыбнулась в ответ, глядя на девушку в зеркало заднего вида.

– Не уверена, что с тобой все согласятся. Примерно неделю назад у меня в доме начались телефонные звонки с угрозами. В трубке я уже несколько раз слышала, что должна «притормозить» с проектом, в противном случае мои музеи никогда вообще не откроется. Голос всегда один и тот же, но звучит приглушенно, поэтому различить, мужчина это или женщина, невозможно.

– И вы боитесь, – догадалась Джорджи, – что тип, который угрожает вам, каким-то образом не даст открыть и провести ярмарку и, значит, вы не наберете денег, чтобы перестроить дом для исторического музея.

Вера печально кивнула. Нэнси, видя, что она не на шутку встревожена анонимными звонками, спросила:

– А какие-нибудь догадки насчет человека, что пытается вас запугать, имеются?

Вера снова глубоко вздохнула и медленно проговорила:

– Вообще-то в городе есть люди, выступающие против моего проекта. Одна особа кипятится то этому поводу, пожалуй, больше других.

Наклонившись вперед, Бесс негромко спросила:

– Кто же она?

– Глава местной фирмы, занимающейся строительством и недвижимостью, Розалинд Чаплин, на мой взгляд, Роз куда больше занята добыванием денег, чем охраной местных исторических ценностей. Одно за другим она сносит великолепные старинные здания, и на их месте воздвигаются современные уроды, лишенные всяких признаков самобытности и стиля.

Вера умолкла. Темные ее глаза сверкали от негодования. Потом она заговорила снова:

– Нечего и толковать, что у Роз совсем другие виды на дом, который я присмотрела для музея. Она хочет начисто снести его, разровнять поле бульдозером и устроить там что-то вроде отеля для лыжников. Был даже референдум по этому поводу. Город решил вопрос в пользу музея, и Роз теперь исходит ненавистью ко мне лично: считает, будто я виновата, что ее планы сорваны, и всячески ищет способа мне навредить.

– Ясно, – задумчиво протянула Нэнси. – Надо мне будет последить за ней. За этой Розалинд Чаплин. А нет ли кого-нибудь еще, кто враждебно к вам относится?

Вера пожала плечами:

– Так сразу сказать трудно. У жителей Новой Англии никогда не поймешь, что они о тебе думают. Это народ скрытный, замкнутый, к приезжим особенно недоверчивый.

– Посмотрите, посмотрите! – закричала Бесс. – Вон стоит чудный старинный дом, на который Роз Чаплин еще не наложила лапу!

Глянув в окошко автомобиля, Нэнси увидела на другом берегу реки, прямо над водопадом, обрушивающимся с горы, большое каменное здание. Увитое плющом, оно выглядело так, будто стоит здесь среди темного леса чуть ли не с доисторических времен.

– Слава Богу, нашелся хоть один человек с хорошим вкусом! – Вера просияла от радости. – Девочки, вы смотрите на то, что в один прекрасный день, я надеюсь, все-таки получит имя исторического музея города Уайт-Фолза, – объявила она громко и гордо.

– Это и есть ваш будущий музей? – Старый дом произвел на Нэнси сильное впечатление. – Но и сейчас у него такой вид… Я хочу сказать: он и сам – словно живая история…

– Что правда, то правда, – согласилась Вера. – Если б эти старые стены могли говорить… О, я не сомневаюсь, у них нашлось бы что порассказать. Знаете, в доме, мимо которого мы только что проехали, когда-то даже произошло самое настоящее убийство.

Глаза Джорджи загорелись:

– Убийство? Оглянувшись, она поглядела на каменное здание с удвоенным интересом.

– Случилось оно, правда, очень давно, – торопливо добавила Вера, заметив в зеркале заднего вида, что Бесс зажмурилась от страха. – В ту пору в этом доме была фабрика по производству ножей. Она так и называлась – «Ножевые изделия Колдера». Ее владельца, Зака Колдера, зарезали прямо в собственном кабинете. И зарезали, между прочим, ножом, сделанным на этой фабрике. Полиция не сумела отыскать убийцу и закрыла дело.

– Перестаньте! Я не могу слушать такие ужасы! – завизжала Бесс, прикрывая уши руками.

– Ты зря пугаешься, – заверила девушку Вера. – С того времени прошло больше полувека; почти столько же фабрика не работает. Вскоре после гибели Зака она обанкротилась, и город решил ее закрыть. Здание пустует до сих пор.

С этими словами она свернула на боковую дорогу. Та вилась вверх, уходя в сторону от реки. Сделав несколько крутых поворотов, мини-фургон выехал на расчищенную подъездную аллею, покрытую гравием, и остановился позади маленького ярко-желтого автомобильчика.

– Прибыли! – объявила Вера.

За оградой, посреди заснеженного двора, Нэнси увидела трехэтажный белый дом с красивой галереей по фасаду. Густой кустарник и высокие, массивные дубы отделяли его от соседей. Мягкий свет лился из широких окон, прикрытых ставнями.

– Да, здесь я бы, пожалуй, тоже привыкла жить, – ухмыльнулась Джорджи. – И не без удовольствия.

Взяв чемоданы, девушки вслед за Верой по небольшой дорожке, прорытой в снегу, дошли до ступенек, ведущих к крыльцу.

– Ну и громадина! – удивилась Бесс. – А вам нестрашно расхаживать по такому большому дому, где, кроме вас, нет ни единой живой души?

Вера покачала головой:

– Честно признаться, нисколько. Это, быть может, прозвучит странно, однако все художественные изделия, весь антиквариат, который я собрала за много лет, дают мне ощущение, что я живу не одна, а в окружении множества друзей. Добрых и верных. Кроме того, – продолжала она, – Джулия Бергсон, моя ассистентка, проводит здесь почти все время, помогает мне в организации музея. Вместе с ней мы готовим и ярмарку. Наверное, я бы давно уже во всем запуталась, если бы не она.

Вера кивнула в сторону желтого автомобильчика, видневшегося на подъездной дорожке.

– Джулия, должно быть, уже трудится. Вон ее машина.

Поднявшись на крыльцо, все четверо вошли в дом. Из коридора Нэнси разглядела большую гостиную, дверь которой стояла распахнутая настежь. Комната имела весьма комфортабельный вид и была заполнена старомодной мебелью, лампами в стиле «модерн», старинными столиками, диванами, подушками…

– Джулия! – крикнула Вера. – Мы уже дома! Никто не отозвался, и она объяснила гостьям:

– Большую мастерскую в самом конце дома я превратила в склад, в хранилище экспонатов для музея. Моя помощница наверняка там.

Вера провела девушек по длинному коридору, потом они прошли через светлую, нарядную кухню. Похоже было, что кухню совсем недавно отремонтировали. Даже масляной краской чуть-чуть попахивало…

– Джулия! – снова воскликнула Вера. – Ты не хочешь сделать перерыв и… – Голос ее прервался. В этот момент она дошла до дальних кухонных дверей и остановилась на пороге своей рабочей комнаты. – Боже мой… Нет… – вымолвила наконец потрясенная женщина, задыхаясь от ужаса.

В следующую секунду Нэнси прыжком пересекла кухню и заглянула через Верино плечо. Над огромной мастерской как будто пронесся настоящий смерч. Старую мебель, инструменты, кукол, платья – все разбросало по полу. Деревянный капитанский сундук лежал на боку; из него вывалилась целая куча всевозможных старинных одеяний.

Потом Нэнси увидела кое-что еще. От этого зрелища у нее тоже перехватило дыхание. На полу, справа от перевернутого сундука, лежала молодая женщина с коротко остриженными светлыми волосами и очень бледным лицом.

Лежала неподвижно; глаза ее были закрыты.

ОГРАБЛЕНА!

– Джулия! – закричала Вера, подбегая к женщине, явно потерявшей сознание.

Нэнси отстала от приятельницы не больше чем на полшага. Сердце у нее бешено колотилось. Склонившись над Джулией, она взяла ее руку и принялась считать пульс.

– Нэнси, эта девушка… умерла? – спросила Бесс от двери. Произнося последнее слово, она как-то странно, по-цыплячьи, пискнула от страха.

– Нет. – Нэнси облегченно перевела дух. – Джулия жива. Пульс у нее хороший, и дышит нормально. Принеси мне побыстрее мокрое полотенце из кухни.

Минутой позже Нэнси уже прикладывала холодное влажное полотенце ко лбу Джулии. На вид пострадавшей было чуть больше двадцати. Прямые светлые волосы едва доходили ей до подбородка. Нэнси продолжала прижимать мокрую ткань ко лбу молодой женщины. Внезапно Джулия застонала и слегка пошевелила правой рукой. Ресницы ее затрепетали.

– Что?.. – Она несколько раз моргнула; зеленые глаза выражали смятение. Потом Джулия вдруг резким движением подняла голову, со страхом переводя взгляд с Веры на трех незнакомок. – Ой, не надо, – послышался испуганный шепот.

Нэнси успокаивающе положила Джулии руку на плечо. Очевидно, молодая женщина приняла их за кого-то другого.

– Не волнуйся. – Вера ласково сжала запястье своей ассистентки. – Это я, Вера, а это мои друзья, те самые, кого я ждала. Я тебе говорила о них. Они только что приехали.

Джулия неуверенно поднялась и, сморщившись от боли, коснулась рукой затылка.

– Но как же это…

Голос ее прервался. Она увидела, во что превратилась мастерская, и тихо проговорила снова:

– Ой, не надо…

Вера удрученно покачала головой:

– Да не обращай ты внимания на этот беспорядок. Не в нем дело – в твоем состоянии. Мы потом уберем комнату. Правда уберем. Все будет по-прежнему.

– Да нет, я другое имею в виду, вовсе не беспорядок, – тихо промолвила Джулия.

Зеленые глаза торопливо обежали мастерскую. Одновременно молодая женщина попыталась сесть.

– Все гораздо хуже, Вера. Черный лакированный сундук… Тот, что нам подарили на прошлой неделе. Он стоял прямо рядом с письменным столом…

Вера повернулась к столу, лицо ее побелело.

– Исчез… Я сложила несколько старинных лоскутных одеял в этот сундук, – после короткой паузы объяснила она Нэнси и ее подругам горестным тоном. – Это были прекрасные, необыкновенно искусно сделанные вещи, все одинаково ценные. Каждая стоила больше тысячи долларов. Мы считали, что они будут главной приманкой для покупателей на воскресном аукционе. Мне нечем заменить эти одеяла. Абсолютно нечем…

– Видно, тот, кто угрожал вам по телефону, не шутил насчет исторического музея, – заговорила Джорджи. – Не шутил и без проволочек взялся выполнять свои угрозы. Он действительно во что бы то ни стало решил «заморозить» ваш проект. – Девушка повела рукой в сторону тяжелого чугунного флюгера в форме петуха, валявшегося на полу рядом с Джулией. – Он или она – кто-то из них, должно быть, стукнул этим по голове вашу помощницу.

Вера кивнула, смахивая ресницами слезы.

– Именно чего-то подобного я и боялась все время… Господи, Джулия, ты хоть, по крайней мере, жива, а это самое важное. Остальное… Остальное не имеет ни малейшего значения. – Она снова лихорадочно стиснула руку молодой женщины. – Никогда бы не простила себе… – Голос ее неожиданно замер. Никто не издал ни звука. Все молчали, понимая, что она хотела и не решилась сказать.

Момент был нелегкий. Набравшись смелости, Бесс деликатно нарушила тишину:

– Может быть, Джулии надо дать воды? Вообще, чего-нибудь выпить?

– Превосходная мысль, – оживилась Вера, благодарно взглянув на Бесс. – Я думаю, нам всем не помешает чашка горячего какао. Через пять минут оно будет готово. Джулия, я хочу, чтобы ты устроилась на кушетке в гостиной и лежала, пока окончательно не придешь в норму.

– Мы с Бесс возьмем это на себя, – отозвалась Джорджи. С обеих сторон подхватив Джулию под руки, сестры помогли молодой женщине встать на ноги.

Нэнси по-прежнему в задумчивости стояла посреди мастерской.

– Задержитесь на минуту, – попросила она Веру, когда ее подружки осторожно повели Джулию через кухню в другую часть дома. – Видите ли, в чем дело. Я хочу осмотреть вашу рабочую комнату. Хотя бы поверхностно.

Нэнси неспешно огляделась вокруг. Первым делом в глаза ей бросилась тележка, приткнувшаяся к стене поблизости от двери. Колеса у тележки вымокли так, словно ее недавно катили по снегу. На полу тоже обнаружились мокрые следы. По этим следам Нэнси через кухню добралась до дверей черного хода.

Снаружи, во дворе, она увидела в снегу те же самые следы; они шли сначала вокруг дома, а потом к подъездной аллее, где Вера оставила свой фургон и где стояла машина Джулии. Должно быть, вор с помощью тележки перевез сундук к дороге, там положил его в грузовик или легковой автомобиль и благополучно скрылся. Нэнси поняла это сразу. Но подъездной путь был аккуратно расчищен, следов не осталось, следовательно, разглядывать землю было бесполезно. А кусты вокруг дома стояли такой сплошной стеной, что Верины соседи сквозь них едва ли могли что-нибудь увидеть, даже если бы захотели.

Вернувшись обратно, Нэнси заглянула в кухню. Вера у плиты сосредоточенно, ложку за ложкой, накладывала какао в кастрюльку с греющимся молоком. Нэнси молча прошла мимо в мастерскую и, не торопясь, заглянула во все углы, ничего не пропуская – ни пыльных игрушек, ни старых одеял, ни гофрированных платьев викторианской эпохи. В комнате царил страшный кавардак, однако ничего подозрительного юная сыщица не обнаружила.

Скрестив руки на груди, Нэнси со вздохом прислонилась к кухонной двери. Если вор хотел украсть стеганые лоскутные одеяла, зачем тогда он (а может, и вправду то была она?) перевернул вверх дном всю мастерскую? Или таким образом грабитель намеревался предупредить Веру, что будет еще хуже, если она не откажется от своего проекта?

– Нашла что-нибудь? – спросила Вера, беря в руки поднос, на котором стояли пять кружек с дымящимся какао.

– Абсолютно ничего. – Она повела рукой в сторону тележки с мокрыми колесами. – По крайней мере, вору достало благородства вернуть вам тележку после того, как он воспользовался ею, чтобы вывезти сундук к дороге. Увы, никакого ключа к разгадке этого преступления пока что нет. И где его искать – я тоже не знаю.

– Поверь, я просто в отчаянии от того, что такая кошмарная вещь произошла с Джулией в моем доме. – Вера сокрушенно вздохнула. – Бедняжке на долю уже доставались тяжелые переживания.

В ее глазах застыли сострадание и тревога.

– Что вы имеете в виду? – удивилась Нэнси.

– Джулия не скрыла от меня, что у нее были… ну, скажем так, неприятности. В школе, где она училась. Я думаю, в свое время ее втянули в дурную компанию… С этим, конечно, давно покончено, – добавила она тут же с нескрываемой поспешностью.

Нэнси не стала допытываться о подробностях, а просто кивнула на горячее какао.

– Давайте вернемся в гостиную, пока оно не остыло.

Вера наклонила голову в знак согласия и, покинув кухню, двинулась в комнату, где лежала Джулия. Нэнси прощальным взглядом обвела мастерскую и уже собиралась последовать за хозяйкой и подносом, но тут ее внимание привлекло нечто вроде зарубки на дверном косяке. Она подошла поближе. Примерно дюймах в шести от пола в свежей желтой краске виднелась глубокая вмятина. Девушка тщательно ее исследовала. К двери прилипло несколько крохотных кусочков дерева, покрытых чем-то черным и блестящим. Уж не от украденного ли они сундука?

В раздумье Нэнси зашагала в переднюю часть дома. Вся компания давно собралась в гостиной. Джулия растянулась на диванчике; выцветшее лоскутное одеяло прикрывало ей ноги, рядом, на кофейном столике, Вера поставила стакан с водой. Сама хозяйка уселась на подлокотник диванчика, прижимая мокрое полотенце ко лбу своей ассистентки, все еще бледной и слабой.

– Сделала какое-нибудь открытие? – поинтересовалась Джорджи. Перед камином стояло так называемое «кресло для влюбленных», рассчитанное на двух человек. Джорджи и Бесс удобно расположились в нем, потягивая вкусный горячий напиток.

Нэнси сообщила друзьям о вмятине на дверном косяке.

– Судя по ее виду, наш вор впопыхах ударил сундук о дверь между кухней и мастерской, когда вывозил его на тележке. – Сыщица взглянула на Веру. – Но этот вариант достоверен только в том случае, если вы не вспомните, что зарубка на двери и пятнышки черной краски имелись там и раньше.

Протягивая Нэнси полную кружку какао, Вера отрицательно повела головой из стороны в сторону:

– Да нет. Я только сегодня утром покрасила дверную коробку.

– Все равно, о том, кто украл сундук, эта вмятина нам не скажет, – грустно вздохнула Нэнси. Она взяла какао и опустилась в кресло. – Но тут вопрос к Джулии. Зарубка эта сделана совсем невысоко от пола. Наверное, на уровне щиколотки. Я вот о чем хотела вас спросить. Перед тем как потерять сознание, вы не видели или не слышали ничего странного? Неожиданного?

Джулия виновато смотрела на Нэнси:

– Честно говоря, я ничего не помню. На какой-то момент я углубилась в опись, которую перепечатывала на нашем компьютере. Дальше – полный мрак. Я открыла глаза, когда вы все стояли вокруг, а рабочая комната была похожа на район стихийного бедствия.

– И даже не слышали, как отворилась дверь? – удивилась Джорджи.

– К сожалению. – Джулия огорченно пожала плечами. – Видите ли, я сидела спиной к двери. Компьютер работал, и в его жужжании глохли все посторонние звуки, в том числе шаги и голоса.

Нэнси рассеянно отхлебнула из кружки.

– Нападение, видимо, связано с ярмаркой ремесел, – сказала она Вере. – Конечно, нельзя исключить и другие версии.

Потом повернулась к Джулии.

– У вас есть враги?

– Н-не знаю, – растерянно откликнулась та. – Не думаю… Во всяком случае, с ходу припомнить никого не могу.

– Силы небесные, уже половина пятого! – спохватилась Вера. – Праздник начинается в семь, а до тех пор надо переделать миллион разных дел! – Она спрыгнула с ручки диванчика. Потом нетерпеливо махнула рукой в сторону задней части дома, где была мастерская. – Весь этот бедлам подождет до завтра. Джулия, оставайся лежать. Не поднимайся и не расхаживай по комнатам. Что касается вас, девочки, – добавила хозяйка, глядя на Нэнси и ее подруг, – то мы сейчас отправимся наверх и я покажу вашу комнату. Мне бы хотелось, чтобы она вам приглянулась.

– Я больше ни шагу ступить не могу, так устала, – объявила Джорджи в тот же вечер, когда они с Нэнси кончили танцевать кадриль. От танцев Джорджи необычайно раскраснелась: лицо у нее просто пылало.

Нэнси усмехнулась:

– Чему ты удивляешься? Мы, не переставая, танцуем с той самой минуты, как переступили порог этого зала. Действительно, пора сделать перерыв.

Девушки поблагодарили кавалеров и отошли к стене огромного амбара. Деревянный пол, сложенный из широких толстых досок, сверкал белизной начиная от раздвижных входных дверей и до самого сеновала, видневшегося в противоположном конце помещения. У одной из стен соорудили невысокий помост для музыкантов. Два скрипача, помедлив несколько минут, заиграли новую мелодию, и крепкий седовласый мужчина с румяной физиономией уже приглашал посетителей на очередной танец.

Нэнси заметила среди публики кудрявого темноволосого мальчика, которого пожилая дама вела к помосту. На первый взгляд, ему было лет десять-одиннадцать. Приглядевшись к сердитой мальчишеской физиономии, Нэнси догадалась, что от пребывания в танцевальном зале ребенок не получает ни малейшего удовольствия. Тем не менее женщина со строгим, скорее, даже хмурым лицом непреклонно тащила его за собой и втолкнула в конце концов прямо на помост, откуда лились звуки скрипок.

Вытащив из кармана губную гармонику, мальчик, явно без всякой охоты, присоединился к музыкантам. При первых же звуках гармоники танцоры дружно захлопали. Играл он в самом деле превосходно, но по злому взгляду, устремленному на публику, нетрудно было понять, что делает он это против собственной воли.

Благодушно притоптывая ногой в такт музыке, Нэнси с любопытством разглядывала пары, кланяющиеся друг другу перед началом каждого танца. Она радовалась тому, что Вера тоже танцует, хоть, правда, заметила, что ее приятельница все время – стараясь, чтобы на это не обратили внимания, – с тревогой озирается по сторонам. Джулия уже пришла в себя и тоже явилась на праздник. Она сидела на краю помоста для музыкантов.

– А где Бесс? – спросила Нэнси у Джорджи. – Что-то ее не видно. Куда делась наша подружка? А, вот она! Стоит себе рядышком…

– С буфетом, – усмехаясь, докончила Джорджи. – Где же еще, скажи на милость, может быть моя кузина?

Взяв Джорджи за руку, Нэнси повлекла ее за собой сквозь толпу – туда, где прямо под сеновалом, в углублении, стояло несколько столиков.

– Я бы тоже чего-нибудь выпила, – говорила она на ходу. – Не отставай.

– Привет, девочки! – завидев их, Бесс радушно помахала чашкой, которую держала в правой руке. – Вам непременно надо отведать здешнего пряного сидра, не говоря уже о сладостях. – Левой рукой она протянула им маленькую тарелочку с пирожными. – Никак не могла решить, какое лучше; взяла каждого по штуке.

– М-м-м… – довольно заурчала Джорджи. – Это, кажется, шоколадное, да еще с орехами… – говорила она, беря с тарелочки что-то коричневое с белым и бежевым.

– Оставьте мне кусочек, – засмеялась Нэнси. – Я принесу какого-нибудь питья. Слышишь, Джорджи? Не жадничай!

Покинув друзей, Нэнси устремилась к столу, на котором красовалась чаша для пунша, доверху наполненная пенящимся яблочным сидром.

Она уже нагнулась было за кружками, но тут внизу, прямо у ее ног, раздался звонкий лай. Девушка от неожиданности даже прыгнула назад. Опустив глаза, она увидела крохотного белого пуделя в нарядной клетчатой попонке, отделанной оборками. Виляя хвостом, пуделек весело крутился вокруг ног Нэнси, вполне дружелюбно поглядывая на нее.

– Фифи! Немедленно ко мне! – прокричал резкий женский голос. В следующий момент худая рыжая женщина в костюме из красного твида, подняв собачку, прижала ее к груди и, словно защищая, прикрыла рукой.

На Нэнси женщина взглянула весьма пренебрежительно.

– Вы, конечно, явились сюда ради этой дурацкой ярмарки ремесел? – проговорила она.

Нэнси заморгала, несколько ошеломленная внезапным напором.

– Да, вы правы. А что здесь плохого? – вымолвила она недоуменно. – Меня зовут Нэнси Дру. Я приятельница Веры Эликзандер.

Карие глаза женщины сузились.

– Вот как! – раздалось в ответ. В тоне говорившей звучало нескрываемое презрение.

Девушка пристально смотрела на даму в красном. Думала она не столько о Вере и о ярмарке, сколько о том, зачем эта особа взяла на себя труд явиться в амбар. Уж не затем ли, чтобы причинить кому-то неприятность, устроить скандал?

– А вас зовут… – начала Нэнси.

– Розалинд Чаплин, – ответила женщина, раздраженно поведя плечом, словно Нэнси сама должна была догадаться, кто перед ней.

– Послушайте, что я вам скажу, – продолжала Роз. – Вера Эликзандер – новый человек в наших краях, но, несмотря на это, большая проныра. Она изо всех сил старается поднять шум вокруг своих планов касательно Уайт-Фолза. Меньше всего на свете город нуждается в ее идиотском музее. – Роз наклонилась вперед и почти вплотную приблизила свою физиономию к лицу Нэнси. – Можете не сомневаться, я сделаю все от меня зависящее, чтобы музей Веры Эликзандер никогда не открылся.

Произнеся эту фразу, мисс Чаплин взяла Фифи под мышку и зашагала прочь.

Нэнси мрачно смотрела ей вслед, пока костюм из красного твида не исчез вдали. Женщина почти дословно сказала то же самое, что говорил неизвестный, звонивший Вере с угрозами.

Быстро наполнив сидром две глиняные кружки, Нэнси присоединилась к Бесс и Джорджи.

– Послушайте, девочки! – воскликнула она, вручая Джорджи ее кружку. – Я только что познакомилась с нашим главным подозреваемым!

– Ты говоришь о Роз Чаплин? – Джорджи с жадным любопытством оглядела заполненный людьми амбар. – Но где же она?

– На ней красный костюм. Погляди внимательнее.

Глава строительной фирмы растворилась в толпе, но зато Нэнси увидела Веру. Музыканты объявили очередной антракт, и Вера беседовала с одним из них неподалеку от буфета.

Несколько травинок, кружась в воздухе, слетели с сеновала у нее над головой, но Вера, не глядя, просто стряхнула их с волос и продолжала разговор.

Подняв глаза вверх, Нэнси заметила, что тюк сена наверху, над Верой, подозрительно колышется. Внезапно он закачался из стороны в сторону и поехал по наклонной к краю, осыпая помост и пол амбара сухой травой.

В следующую секунду огромная копна, к ужасу Нэнси, кусками стала валиться вниз – прямо на Верину голову.