Текст книги "Жестокость любви"

Автор книги: Кэрол Мортимер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 7

Пандора сглотнула, смачивая горло, и язвительно заметила:

– В таком случае я уже полностью исцелилась, ваша светлость! – Она испепелила его взглядом, прежде чем повернуться к своей горничной, которая так и топталась у порога. – Что такое, Хенли?

Открывшееся зрелище окончательно вывело бедную женщину из равновесия.

– Я пришла помочь… то есть я думала… Может, мне зайти попозже?.. – Хенли нервно взглянула на Руперта. – Я…

– Именно так, – отрезал герцог.

Пандора готова была разорвать его на месте.

– В этом нет никакой необходимости, Хенли. Его светлость уже уходит, – с нажимом проговорила она.

Руперт лениво приподнял брови.

– Мне кажется, наш разговор еще не окончен.

Ее щеки снова вспыхнули то ли от злости, то ли от смущения.

– Думаю, для одного вечера вполне достаточно, ваша светлость.

– В самом деле? – протянул он.

– В самом деле, – поджала она губы. – Хенли, проводи его светлость до выхода.

– Я…

– Я сам найду дверь, премного благодарен, Пандора. – Казалось, каждое его слово падает на пол и со звоном разбивается, словно осколки льда.

Ей хотелось крикнуть: «Так сделай же это – сейчас!» Она знала, что проявляет неблагодарность. Руперт – сама доброта с тех пор, как они переступили порог ее дома и нашли здесь все вверх дном. Ну, возможно, это не просто доброта по отношению к ней, тому свидетели ее грудь и лоно!

– Когда – и если – сочту нужным, – добавил он.

Когда и если он сочтет нужным удалиться? Нет, ну надо же быть настолько самоуверенным!

По ее мнению, ему уже давно следовало покинуть ее дом, но это никого не интересовало!

– Хенли, оставь нас, пожалуйста, – мягко попросила Пандора, не сводя глаз с высокомерного идиота перед ней.

– Да, ваша милость. – Хенли присела в реверансе. – Конечно, ваша милость. Не хотите, чтобы я…

– Ради всего святого, просто сделайте это, ладно? – не выдержал Руперт. – Как вы вообще день за днем выносите эту женщину? – спросил он, как только горничная скрылась за дверью. – Я бы уже давно спятил от ее судорожных подергиваний!

– Между прочим, вас никто не заставляет терпеть их и далее, – не осталась она в долгу. – Как смеете вы устраивать здесь представление, создавая впечатление, будто вы и я… намекать, что вы и я… я полагаю, вам лучше уйти! – в отчаянии взмолилась она.

– Вы уже говорили это несколько минут назад, – как ни в чем не бывало кивнул он, при этом не сдвинувшись с места.

– И?.. – подсказала Пандора после затянувшейся паузы.

Он удивленно приподнял брови, глядя на нее сверху вниз своими серыми глазами.

– Сегодня вечером я намеревался обсудить с вами одно очень важное дело.

– О?

Она насторожилась.

Руперт печально улыбнулся, заметив это.

– Очевидно, ситуация, которую мы застали по прибытии в ваш дом, не располагает к дальнейшим разговорам.

– Очевидно.

Он встретил ее сухой тон еще более широкой улыбкой.

– Поэтому я вернусь сюда завтра, тогда и поговорим.

Пандора раздраженно топнула ногой:

– Могли хотя бы для вида поинтересоваться, угодно ли это мне!

– Тише. – Руперт улыбнулся. Она вновь показывала зубки и блистательный ум, что абсолютно нетипично и не похоже на тех заурядных женщин, с которыми ему приходилось общаться. Все прочие только и делали, что заискивали перед герцогом и пытались угодить ему.

К тому же он не мог не заметить, как несколько минут назад она откликнулась на его ласки: разгорелись щеки, напряглись соски, сбилось дыхание. Значит, тоже чувствует, что их тянет друг к другу физически…

Но значит ли это, что предложение, которое Руперт собирается сделать ей, более или менее приемлемо?

Он надеялся на завтрашний разговор. Утро вечера мудренее.

– Давай, Пандора, выкладывай все, что случилось с тех пор, как мы виделись в последний раз, – живо интересовалась Женевьева Форстер, как только они остались вдвоем в ее гостиной. – Только не говори, будто все без изменений. Нынче утром уже несколько человек мне все уши прожужжали о твоем вчерашнем походе в оперу в компании Дьявола Стерлинга! – надула она губки, явно недовольная тем, что узнала об этом от посторонних.

Дьявол Стерлинг…

Пандора только сейчас поняла, как это имя подходит Руперту! Может, он и выглядит как падший ангел с золотыми волосами, но по сути своей – сущий дьявол, только и делает, что терзает ее.

Или соблазняет?..

При воспоминании о том, что он творил вчера в ее спальне, бросало в жар. Хотя почему она себя так чувствует, выше ее понимания. Руперт Стерлинг всего-навсего поцеловал ей палец! Именно поэтому она явилась к подруге в гости, та более сведуща в интимных вопросах и могла кое-что растолковать ей.

Она подвинулась на краешек кресла и взяла чашку чаю, которую Женевьева только что налила ей.

– Там были также граф и графиня Хейборо. Фактически пригласили меня они, а не Руперт Стерлинг.

– Но с подачи Страттона, вне всякого сомнения? – Женевьева приподняла каштановые брови.

Пандора поняла, что краснеет.

– Да уж, полагаю, он действительно попросил тетю пригласить меня.

– Ни капельки в этом не сомневаюсь! И?..

– И опера была просто отвратительной…

– Вот только не надо рассказывать мне об опере! – отмахнулась подруга. – Я хочу знать все остальное. – Она жадно подалась вперед. – И в первую очередь как вы сблизились с Дьяволом Стерлингом настолько, что он уговорил тетю пригласить тебя в оперу. И что было потом, когда он отвез тебя домой! – Глаза Женевьевы весело сверкнули.

Пандору опять бросило в жар, пульс участился, как только она припомнила его горячий язык на своем раненом пальце и как он глядел на нее своими поистине дьявольскими глазами… На несколько минут она напрочь забыла о разгроме в ее спальне.

Она облизнула пересохшие губы.

– Мы встретились на террасе на балу у Софии. Совершенно случайно. – Она решила умолчать о том, что неизвестный человек или люди за прошлый год несколько раз вторгались в ее дом, и не собиралась рассказывать о нападении на нее лорда Сугдона. Пандора очень ценила дружбу Женевьевы и Софии и не хотела беспокоить этих дам неприятными подробностями своей жизни. – Кстати… ты видела Софию с тех пор? Говорила с ней?

Рыжие кудряшки Женевьевы подпрыгнули, когда та покачала головой.

– Вы обе за последние два дня ни разу не удостоили меня своим вниманием. Почему? – живо загорелась она. – С ней тоже случилось что-то такое, о чем я должна знать?

Пандора решила, что было бы недостойно передавать Женевьеве подслушанный разговор, в коем Данте Карфакс намекал на свой интерес к Софии.

– Мне просто интересно, довольна ли она балом, – прощебетала Пандора.

– Мне кажется, ты просто хочешь увести разговор в другую сторону, – надула губки Женевьева. – Не желаешь рассказывать о своей дружбе с дьяволом Стерлингом, – вот как.

– Вовсе нет, – со смехом поспешила заверить ее Пандора. – Меня не меньше твоего удивляет… внимание этого джентльмена к моей скромной персоне.

– Не понимаю почему. Ты красива, очаровательна…

– И окружена таким скандалом, что большинство джентльменов предпочитает обходить меня стороной на людях и пытается уложить в постель!

– Этот джентльмен и сам ходячий скандал! – фыркнула Женевьева.

– Ну… да. – Пандора нахмурилась. Репутация у Руперта была далеко не безупречной еще до того, как он открыто завязал отношения со своей мачехой. Отношения, коими он так легко пренебрег вчера вечером у нее в спальне! – Но для джентльмена и для леди это не одно и то же.

– Жизнь вообще несправедлива, – поморщилась Женевьева.

– Ты не сказала, каковы твои собственные успехи в поиске любовника.

– Пока нечего рассказывать, – удрученно вздохнула Женевьева. – Прекрати уже ходить вокруг да около, давай выкладывай!

И она преподнесла подруге усеченный вариант отношений с Рупертом, упустив причину их первой встречи и моменты близости в спальне. Но все остальное выложила Женевьеве сполна.

К концу рассказа глаза подруги загорелись огнем.

– Вы уже поговорили сегодня?

– Пока нет. – Пандора знала, что Руперт заезжал нынче утром, пока она ходила по магазинам, оставил карточку и пообещал вернуться днем. Вот почему она решила нанести визит Женевьеве именно в это время. Хотя сомневалась, что ей удастся избежать встречи с ним. – Как думаешь, что он хочет со мной обсудить?

– Разве ты не догадываешься? – В глазах Женевьевы заплясали веселые бесенята.

С тех пор как Пандора видела Руперта в последний раз, она перебрала массу версий, каждая последующая фантастичнее предыдущей, что и заставило ее обратиться за советом к подруге.

– Он собирается предложить тебе стать его любовницей конечно же! – провозгласила взволнованная Женевьева.

Она и сама пришла к такому выводу.

– Не тесновато ли будет у него в постели, ведь ее уже занимает другая леди? – охладила ее пыл Пандора.

– О, как же это грешно, как грешно, Пандора! – звонко рассмеялась Женевьева, приняв слова Пандоры за черный юмор. – Похоже, он наконец-то устал от Патрисии Стерлинг и ищет ей замену.

– Я польщена! – саркастически хмыкнула Пандора.

– Но разве не об этом мы мечтали, а? – остудила ее пыл подруга. – Найти каждой из нас по потрясающему любовнику до конца нынешнего сезона?

Да, именно об этом мечтала Женевьева. Скандальное предложение, на которое Пандора предпочла в тот момент не отвечать. София, кажется, тоже не горела энтузиазмом поддержать Женевьеву.

Она поднялась, не в силах усидеть на месте.

– Это не означает, что я собираюсь взять в любовники именно Руперта Стерлинга.

– Почему нет?! – поразилась Женевьева. – Чем он плох? Красив, точно греческий бог. Падший ангел. Сущий…

– Замаскированный дьявол, к тому же не сильно маскируется, – отрезала Пандора.

– Кто здесь упомянул мое имя?

Пандора так резко повернулась на звук голоса Руперта, что у нее немного закружилась голова. А потом и вовсе поплыло перед глазами, когда она увидела прекрасное лицо «падшего ангела», который стоял чуть позади огорошенного дворецкого Женевьевы. Сердце ее перестало биться, стоило ей увидеть широкие плечи в безукоризненном сюртуке темно-серого цвета, из-под которого выглядывала светло-серая жилетка и ослепительно-белая рубашка, и стройные ноги в черных панталонах.

Портной Руперта наверняка завизжал бы от восторга, увидев, как безупречно джентльмен носит его произведение, сама же Пандора лишилась дыхания, настолько он был красив!

* * *

Руперт пребывал в ярости, весь день гоняясь за неуловимой Пандорой, которая, вне всякого сомнения, намеренно избегала его, но стоило ему увидеть шок на ее прелестном личике, злость немного отпустила его.

Сначала он заехал к ней утром, потом днем, и всякий раз ему сообщали, что «ее милость отсутствует». В последний раз он не стал терять время и выяснил, куда направилась ее милость. Теперь он испытал чувство глубокого удовлетворения, наблюдая ее замешательство.

– Его светлость герцог Страттон! – объявил дворецкий таким тоном, словно извинялся за то, что не доложил до того, как тот появился на пороге хозяйской гостиной.

Руперт сделал так намеренно. Потратив большую часть дня на поиски Пандоры, он не собирался давать ей шанс снова ускользнуть от него, например через другой выход.

Чтобы женщина бегала от него, это было для Руперта внове. Обычно это он старался избегать общества дам, которых не желал видеть или с которыми не хотел разговаривать.

– Страттон. – Женевьева поднялась, дабы присесть перед ним в реверансе, сопроводив элегантные движения выразительным взглядом ярко-голубых глаз в сторону остолбеневшей Пандоры.

Руперт передал шляпу и трость дворецкому и только после этого переступил порог маленькой, уютной гостиной, которую выбрали дамы для разговора.

– К вашим услугам, мэм. – Он склонился над рукой герцогини Вуллертон. – И Пандора, – добавил он, глядя на нее свысока.

Та попыталась стряхнуть охватившее ее оцепенение, заметив в насмешливых серых глазах Руперта вызов. Если он решил застать ее врасплох и смутить, в чем она нисколько не сомневалась, она не собирается и дальше стоять столбом и позволить ему насладиться триумфом!

– Руперт, – холодно поприветствовала она его. – Что привело вас сюда столь прекрасным весенним утром?

Она и сама была не прочь бросить ему вызов, если уж на то пошло.

– Конечно же вы, моя дорогая Пандора, – протянул он. – Мои извинения, если это показалось вам… более чем невежливым, ваша милость, – улыбнулся он Женевьеве.

– Никоим образом, уверяю вас, Страттон, – сухо проговорила та. – Не желаете выпить с нами чашечку чаю?

– Не сегодня, если вы не против. Я хотел вывезти Пандору на прогулку в своем экипаже, пока не стемнело.

– У меня своя карета имеется, – ощетинилась Пандора.

– Я взял на себя смелость переговорить с вашим грумом и заверить его, что он может не ждать вас, ибо вы поедете домой в моей карете.

Пандора сделала резкий вдох, не веря своим ушам!

– Вы не имеете никакого права…

– Еще как имею.

– Не лучше ли будет мне удалиться и дать вам решить это дело наедине? – предложила Женевьева, заметив, как разгорячилась подруга.

– Нет!

Пандора сверкнула на него глазами, услышав его «да», и еще больше разозлилась, натолкнувшись на невинное выражение лица герцога. Ха! Да этот джентльмен вообще не имеет понятия о невинности!

– Мы не можем просить Женевьеву покинуть ее собственную гостиную.

– Я с радостью сделаю это, Пандора, – заверила ее леди.

Она бросила на подругу неодобрительный взгляд.

– Возможно, для всех будет лучше, если я и его светлость предоставим вам возможность наслаждаться уютом вашей гостиной и продолжим данную… дискуссию в его карете по пути домой, раз уж он отослал мой экипаж? – В карете они останутся один на один, ведь Пандора решила не брать с собой Хенли, поскольку ехала всего лишь к Женевьеве!

– Отличная идея, – сказал его светлость, даже не извинившись, несмотря на многозначительные намеки Пандоры. – Был рад с вами повидаться, ваша милость, – обратился он к Женевьеве.

– И я тоже, – беззаботно ответила она.

– Можете быть уверены в том, что я доставлю вашу подругу до ее особняка целой и невредимой.

Он одарил хозяйку очаровательной улыбкой – улыбкой, которую Пандора с превеликим удовольствием стерла бы с его лица, отвесив ему хорошую пощечину! Вот до чего он ее довел, раньше ей и в голову не приходило применять к людям насилие!

– Хватит дуться! – Он метнул в нее нетерпеливый взгляд, когда они вновь сидели друг напротив друга в его шикарной карете. – Но раз вы уже все равно рассердились на меня, смею сообщить, что в ваше отсутствие я приказал заменить замки в Хайбери-Хаус. – Он воспользовался повисшей паузой, дабы насладиться тем, как здорово подходят ей платье и милая шляпка цвета ее фиалковых глаз… Которые метали громы и молнии!

– Вы приказали заменить замки в моем доме?! – взвилась она.

Он коротко кивнул.

– Кто бы ни пробрался вчера в ваш дом, он сделал это не силой.

– Откуда вам это знать!

– Оттуда, что ни одно окно не разбито, ни один замок не взломан, а значит…

– Ничего это не значит! – перебила она его, сжав в ярости кулаки. – Да вы воплощение гордыни на земле! Вы единственный… – Пандоре так и не удалось закончить свою обличительную речь: он, и без того раздраженный тем, что несколько часов бегал за этой женщиной по городу, быстро сократил между ними расстояние, заключил ее в свои объятия и закрыл ее рот поцелуем.

Пандору настолько обескуражил его поступок, что несколько секунд она не могла пошевелиться, пока его губы совершали уверенные движения. Приятные. Соблазнительные.

Она понимала, что должна положить этому конец, но знала, что не может сделать это!

Казалось, не было тех часов, которые отделяли тот миг, когда Руперт откровенно и эротично целовал ей палец в спальне, от этого властного поцелуя в губы. Словно страсть, вспыхнувшая между ними, была неизбежной. Неодолимой.

Пандора запрокинула голову, чтобы полностью насладиться ощущением его губ на своих губах, пока Руперт неспешно пробовал ее на вкус. Ее руки в перчатках потянулись к мускулистым плечам в тонкой дорогой ткани, ее грудь, уже начинающая привыкать к звенящему напряжению, вжалась в его широкую грудь, в то время как его руки крепко сжали талию и еще плотнее прижали Пандору к себе. В воздухе витало сексуальное напряжение.

Пандора резко вдохнула, когда рука Руперта накрыла одну из ее грудок, вздох перерос в стон, стоило ему пальцем пройтись по ее набухшему соску. По венам разлился огонь, складочки между ног сделались влажными.

Она забыла обо всем на свете, а он, воспользовавшись тем, что ее губки распахнулись, прошелся по ним языком и проник в ее сладкий ротик. Его хищный язык ласкал горячий закуток, рука продолжала ласкать грудь. Пальцы приятно холодили ее разгоряченную кожу, вот он уже аккуратно отодвинул тонкую ткань и выпустил ее грудь на свободу, накрыл обнаженный холмик ладонью, нежно сжал и вновь принялся играть с соском.

Пандора и не подозревала о подобном наслаждении. Оно накрыло ее с головой, пока Руперт продолжал разбойное нападение на ее голую грудь, опытные пальцы то пощипывали, то поглаживали, а язык ритмично проникал в ее рот.

Внезапно секретное местечко между ног запульсировало в том же ритме, что привело ее в греховный восторг.

Она понятия не имела, что случилось бы дальше, если бы вежливое покашливание за дверцей кареты не привело ее хоть в какое-то подобие чувств. Туман в голове начал рассеиваться, когда грум объявил:

– Мы прибыли к дому герцогини, ваша светлость.

Пандора отодвинулась и ошеломленно посмотрела на него, заметив серебристые искры в его глазах и румянец на щеках. Казалось, его губы стали полнее и еще более чувственными.

Она потрясла головой, стараясь сбросить наваждение и припомнить, почему она думала, будто это плохая идея. Очень плохая.

Ах да. Вспомнила.

– Ответ «нет», Страттон! – решительно припечатала она, высвобождаясь из его объятий и кивая в сторону дверцы, за которой грум ждал сигнала, чтобы открыть ее. Она старалась не замечать, что слуга тщательно отводит от нее взгляд и смотрит в небо.

Руперт резко схватил Пандору за руку, не давая выйти. Ей пришлось повернуться к нему, глаза вновь метали гневные искры. Но гнев не вязался с разрумянившимися щеками, налившейся грудью, сладким изгибом губ, немного припухших от страстных поцелуев.

– Что «нет»? – поинтересовался он.

В ее глазах сверкнуло раздражение.

– Не пытайтесь играть со мной, Страттон!

Его воспрянувшая плоть ясно заявляла о том, что единственная игра, в которую он хотел бы сыграть, требовала от игроков обнажиться и принять горизонтальное положение.

Он разочарованно вздохнул:

– Я и впрямь не понимаю, о чем вы толкуете, Пандора.

– В таком случае позвольте мне заявить открыто, у меня нет желания ни теперь, ни в любое другое время в будущем брать на себя сомнительную честь быть вашей следующей любовницей!

Запальчивая речь так поразила Руперта, что пальцы его разжались и скользнули по шелковистой коже ее обнаженной руки, позволив избавиться от его хватки, грациозно выпрыгнуть из кареты и величественно прошествовать к парадной двери, которую дворецкий моментально захлопнул за ней, явно следуя инструкции хозяйки.

Руперт откинулся на сиденье, слишком потрясенный, чтобы хоть что-то предпринять.

«Пандора верит в то, что приглашение в оперу, желание побеседовать с ней сегодня днем, поцелуй в карете свидетельствуют о намерении сделать ее любовницей! Черт!»

Он счел бы эту догадку забавной, а ее ответную реакцию и подавно, если бы это не было так обидно! Открытое оскорбление!

– Желаете возвратиться в Страттон-Хаус, ваша светлость?

Руперт несколько секунд взирал на своего грума невидящим взглядом, прежде чем разум взял верх над чувствами.

– Нет, бог ты мой, конечно нет! – решительно заявил он, выпрыгивая из кареты на булыжную мостовую. – Жди здесь, Грэгсон. – Он окинул мрачным взглядом окна дома Пандоры. – Я могу задержаться.

Она едва успела подняться по лестнице на второй этаж, войти в прибранную спальню и снять шляпку, когда дверь у нее за спиной распахнулась и в дверном проеме появился взбешенный Руперт.

– Что за?..

– К вашему сведению, мадам… – Он со стуком захлопнул за собой дверь и направился прямиком к ней. – Обычно человек дожидается предложения, прежде чем ответить отказом.

Пандора, прижавшись спиной к туалетному столику, выставила вперёд руки и испуганно уставилась на него. Он резко остановился в нескольких дюймах от нее, его могучая фигура горой нависла над ней.

– Я не хотела… я думала…

– Нет, мадам, – процедил он. – Полагаю, вы ни на секунду не задумались над ситуацией, прежде чем бросить в мой адрес подобное оскорбление!

Пандора даже не стала изображать недоумение.

– Женевьева согласилась со мной, что все ваши ухаживания последние два дня явно демонстрируют ваши намерения.

– Вы обсуждали меня со своей подругой? Польщен. Однако я должен сообщить вам, что выводы, к которым вы обе пришли касательно моих так называемых «ухаживаний», абсолютно неверны.

– О! – Пандора никогда не чувствовала себя столь униженной. Ей хотелось провалиться сквозь землю или забиться в самый темный уголок и там затаиться. Спрятаться. Куда угодно. Лишь бы с глаз его долой. Она облизнула губы кончиком языка; серые глаза жадно проследили за ее движением. – Я приношу вам свои извинения, ваша светлость… э-э-э… Руперт, – поспешила исправиться она, когда глаза превратились в узкие зловещие щелки. – Я не собиралась оскорблять вас. Я просто хотела…

– Отказаться от сомнительной чести стать моей любовницей до того, как я эту честь вам предложил.

Пандора внутренне сжалась. Да, так она и сказала.

– Ладно. То есть… Конечно, я уверена, что любая женщина была бы очень польщена, если бы…

– Оставьте это, Пандора, – прервал он ее лепетание. – Просто признайте, что вы обидели меня.

На этот раз она съежилась по-настоящему.

– Я была зла, когда говорила это…

– Потому что решили, будто я намерен оскорбить вас подобным предложением! – Тонкая жилка нервно билась на его сжатой челюсти.

– Ну… да. Руперт, не могли бы вы… немного отодвинуться? – У нее затекла шея от необходимости смотреть снизу вверх на эту громаду. Казалось, он вобрал в себя весь воздух в комнате, не оставив ей ни капли!

– Нет!

Ее поразил его бескомпромиссный тон.

– Вы в моей спальне, сэр, и без приглашения! – попыталась оказать она сопротивление. – Второй раз за несколько дней. Самое малое, что вы можете сделать, – это перестать запугивать меня.

Руперт обдумал ее слова и, видимо, решил, что в чем-то она права, поскольку сделал шаг назад.

– Так лучше? – огрызнулся он.

– Ну… небольшой прогресс наблюдается, да, – с облегчением вздохнула она.

Он почувствовал, как гнев отступает и на губах появляется улыбка, стоило ему посмотреть на ситуацию со стороны. Пандора Мейбери с ее необычной красотой, золотистыми кудрями и завораживающими глазами несколько минут назад оскорбила его честь и достоинство так, как никто и никогда. Возможно, потому, что любой джентльмен, который решился бы заговорить с ним в подобном тоне, сразу же оказался бы на другом конце дуэльного пистолета Руперта.

Веселья у него немного поубавилось, когда он вспомнил, что именно это и случилось с ее мужем и любовником.

Он отошел от нее и встал у окна, повернувшись спиной к Пандоре. Его карета с четверкой вороных стояла на мостовой, готовая в любой момент отвезти его в Страттон-Хаус. Возможно, так было бы мудрее.

Если бы не женщина, которая ждала его там… Решимость вернулась к нему, он расправил плечи и повернулся к Пандоре:

– Несмотря на всеобщее мнение, я предлагаю вам стать не моей любовницей, но моей женой!