Текст книги "Настоящая жена"

Автор книги: Кэрол Маринелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

С того дня как Лили нашла письма отца на чердаке, она уже не чувствовала себя в доме родителей как дома. И однако же сейчас именно здесь ее израненная душа нашла успокоение.

В спальню, где прошли ее детство и юность, вошла мать. Села на кровать рядом с ней и погладила по голове.

– Все пары ссорятся, – наверное, в сотый раз сказала она. – Ты знаешь, что я люблю тебя и всегда на твоей стороне, но если он не делает первого шага к примирению, сделай его ты. Не будешь же ты вечно сбегать сюда, если вы поссоритесь.

Вечно не буду, с горечью подумала про себя Лили. Потому что ей уже не от чего и не от кого сбегать.

– Он не любит меня, – произнесла она. Сил скрывать боль от разбитого сердца у нее уже не было.

– Какие глупости ты говоришь, – возмутилась ее мать. – Хантер обожает тебя. Это видно невооруженным глазом. Он любит тебя, Лили.

– Мама...

– Любит, – настаивала она. – Глядя на него, я вспоминаю твоего отца... Хантер любит тебя всем сердцем. Просто для того, чтобы любовь переросла в счастливый брак, иногда требуется время.

Лили не могла этого слышать. Она натянула одеяло повыше, спрятала лицо в подушках и закусила губу.

– Ты, наверное, считаешь, что я понятия не имею, о чем говорю? – неожиданно усмехнулась Кэтрин.

– Я думаю, не стоит сравнивать твои отношения с отцом и наши с Хантером, – осторожно сказала Лили.

– Ты не права. Хотя, возможно, что все дело в том, что тебе только двадцать четыре года. Думаешь, я не знаю, что у твоего отца одно время была женщина на стороне?

Лили подумала, что ослышалась. Она выглянула из-под одеяла. Мать смотрела на нее, и на ее лице была грустная, понимающая улыбка.

– Я думала, что убью его собственными руками, когда мне стало об этом известно. Я даже подумывала о том, чтобы уйти от него.

– Тогда почему ты осталась, если знала? – недоуменно спросила Лили. Она-то привыкла считать, что ее мать живет в счастливом неведении.

– А я ведь тогда ушла от него... ненадолго. Неужели ты не помнишь, что мы некоторое время жили у бабушки?

Когда ее мать упомянула об этом, Лили вспомнила. Она нахмурилась.

– Вы поссорились? Но я не помню, чтобы слышала, как вы ругались, ни до... того случая, ни после.

– Наверное, нам просто хорошо удавалось это скрывать от тебя, – улыбнулась Кэтрин.

– А что ты сказала бабушке? – вдруг спросила Лили.

– Пару дней я думала, что моя мама ничего не знает, потому что я ничего ей не сказала, но разве шило в мешке утаишь?

– Она узнала? Но как?

– Так же, как я знаю, что вы с Хантером поссорились, хотя ты не сказала мне ни слова. Материнский инстинкт, наверное, – пожала ее мать плечами.

– И что тогда тебе сказала бабушка?

– Совсем не то, что я рассчитывала услышать. А сейчас я скажу тебе кое-что, о чем ты не знаешь, – неожиданно сказала она. – До того, как мне стало известно, что твой отец мне изменяет, у меня на работе чуть не случился роман.

У Лили округлились глаза.

– Да, дорогая, да, – кивнула Катрин. – Наверное, в это сложно поверить, но все именно к тому и шло. Пока я не узнала, что... В общем, мы с твоим отцом оба по-настоящему поняли, что для нас важно, а что нет, что мы любим друг друга, и главное, мы любим тебя.

– Ты простила его? – недоверчиво спросила Лили.

– Мы простили друг друга, – поправила ее Катрин.

– Но...

В эту секунду зазвонил телефон.

Лили умоляюще посмотрела на мать. Кэтрин улыбнулась и взяла трубку. Она почти ничего не говорила, только слушала. Когда она посмотрела на дочь, на ее лице была растерянность.

– Звонил репортер с какого-то канала – он не представился.

Глаза Лили расширились.

– Что ему было нужно?

Мать взяла Лили за руку, и этот жест почему-то напугал ее.

– Что он хотел, мам?

– Он спрашивал, не у меня ли ты...

– И?..

Голос Катрин звучал очень мягко.

– Он спросил, почему ты не в госпитале рядом со своим мужем.

У Лили все закружилось перед глазами. Она хотела задать вопрос, но ее язык словно распух.

– Хантера нашли сегодня утром без сознания. Это все, что он мне сказал.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Едва Лили вошла в зал ожидания, как лицо Эммы запылало от негодования. Рядом с ней стоял Джим.

– Как ты могла? – горько бросила она вместо приветствия. – Как ты могла покинуть его в таком состоянии?

– Эмми, не сейчас. – Джим пожал плечо Эммы и криво улыбнулся Лили. – Мы не знаем, что произошло.

– Я не знала, что он болен. – Дрожа, Лили села на стул, сцепив пальцы.

В глазах Эммы появилось недоверие.

– Абигейл сказала, что к тому времени, когда она покинула Хантера, он был очень слаб. Она ушла, потому что Хантер попросил ее проследить за тем, чтобы вечер прошел гладко. Она сказала, что не хотела уходить, но когда пришла ты, она немного успокоилась, зная, что ты позаботишься о нем.

Лили не хотелось ничего объяснять и доказывать – ее снедала тревога.

– Что с Хантером? Где он?

Глаза Эммы заблестели.

– А не поздновато ли ты спохватилась? – гневно воскликнула она. – Господи, а я ведь считала тебя своей подругой! – Эмма покачала головой. – Я говорила с Хантером, и он мне все рассказал, так что можешь не притворяться передо мной. Хотя, конечно, тебя наверняка волнует здоровье моего брата с точки зрения вдовы богатого мужа.

Лили охватила настоящая паника.

– Что с ним? – почти выкрикнула она.

– Пока никто точно не знает, – ответил Джим, успокаивающе поглаживая руку Эммы. – Ему делают томографию. Сейчас его осматривает лучший невролог, так что мы надеемся скоро узнать, что с ним. Абигейл говорит, что он был болен уже несколько недель. После того как они вернулись из Сингапура, он был у врача. Ему назначили анализы, но...

– О боже, – прошептала Лили, закрывая лицо руками.

Слезы катились по ее щекам, но Лили этого не чувствовала. Все это время Хантер был болен, а она почти ничего не делала, чтобы настоять на том, чтобы он показался врачу. Она вспомнила его головные боли, таблетки, которые в последние дни он глотал пригоршнями. Как она могла быть такой слепой?!

– О, пожалуйста, избавь нас от твоих слез. Лучше прибереги их для публики, – раздался полный яда голос Эммы. – И тебе и мне прекрасно известно, почему ты вышла замуж за Хантера. Все это время ты притворялась. – Она вдруг всхлипнула. – Я поверила тебе, потому что надеялась, что ты сделаешь Хантера счастливым, что благодаря тебе раны в его душе зарубцуются, что он станет прежним Хантером. До того, как произошла та проклятая авария...

– Эмма, но я хочу того же! Я знаю, ты не веришь мне...

– Я не верю и никогда не прощу тебе этого. И учти, если Хантер... не выйдет отсюда, ты не получишь ни цента!

Лили едва удержалась от истеричного смеха. Почти сразу она забыла о нелепости этой угрозы, потому что увидела Абигейл. За ней шел врач.

Когда он подошел к ним, все замолкли.

– Мы получили первые результаты. Они предварительные. Пока наверняка я могу сказать одно: у него инфекционная болезнь. Сейчас мистер Майлз отдыхает.

Раздался дружный вздох облегчения – даже не очень радостные новости лучше их отсутствия.

– Пойду к нему, – сказала Эмма.

Абигейл также встрепенулась и посмотрела на врача.

– Только по одному и на несколько минут, – предупредил он.

– Я пойду к нему, – отчетливо прозвучал голос Лили.

– Не смеши меня, – фыркнула Эмма.

– Но я все еще его жена, – с нажимом сказала Лили.

Врач кивнул. Эмма бросила на Лили презрительный взгляд, но Джим наклонился к ней и что-то тихо сказал.

Следуя за медсестрой, Лили уже была не так уверена. Что, если Хантер хочет видеть сестру, а ее и видеть не желает? Она сцепила зубы. Как бы там ни было, она должна увидеть его, убедиться, что с ним все будет в порядке.

В палате было тихо. Лили бесшумно приблизилась к Хантеру. Ее захлестнуло чувство вины, когда она отметила заострившиеся черты лица, в котором не было и кровинки. Она взяла его холодную руку и прижала к своей щеке, словно хотела поделиться с ним своим теплом.

– Прости меня, – шептала она, из последних сил удерживая слезы. – Прости за все, прости, что не поняла сразу... прости, что полюбила тебя...

Она сидела, зажмурившись и молясь про себя, и чуть не подпрыгнула, когда на ее плечо мягко опустилась рука.

Это была Эмма, а Лили даже не слышала, как она подъехала в своей коляске.

– Прости меня, – тихо сказала Эмма. – Я наговорила много лишнего, но это потому, что испугалась за Хантера.

– Понимаю. – Лили улыбнулась ей сквозь слезы. – Но мне не за что прощать тебя. Это я нарушила условия нашего брака. Я влюбилась в твоего брата...

– Я верю тебе, – тихо сказала Эмма и поцеловала брата в лоб, с лаской глядя на него.

Палату Хантера они покинули вместе.

– Я думала, что он изменяет мне с Абигейл. Когда я увидела, как они вместе ушли с того вечера, я уже ни о чем другом думать не могла,– призналась Лили. – Я поехала домой, а там столкнулась с Абигейл на пороге нашей спальни. Это было ужасно...

– Но он чуть не потерял сознание еще там, на вечере! Абигейл, не сказав никому ни слова, отвезла его домой. Она потом говорила, что промолчала, потому что Хантер мог расстроиться, если бы вечер, который он так долго готовил, был бы испорчен.

– Когда я столкнулась с Абигейл, она дала мне понять, что они спят вместе. В ее голосе слышалось такое торжество...

Эмма бросила на нее внимательный взгляд.

– А что, если бы он действительно был неверен тебе? Что бы ты сделала, если бы Хантер совершил ошибку?

Лили нахмурилась и закусила губу.

– Я бы ушла от него, – спустя минуту медленно проговорила она. – Я Хантеру сразу сказала, что это единственное, чего я никогда не смогу простить.

– Никогда не поверю, что мой брат способен все испортить сам. Я пыталась помочь ему. – Голос Эммы дрогнул. – Умоляла его подумать если не о себе, то хотя бы обо мне. Когда я услышала о Центре психологической помощи, я подумала: если бы он сходил туда.

– Он приходил, но сказал, что сделал это ради тебя.

– Предположительно, ради меня. Но моему брату самому нужна помощь, только он так горд, что никогда не признается в этом.

– Мне было бы легче, если бы я хотя бы имела представление, о чем ты говоришь, – пробормотала Лили. – Все время слышу какие-то намеки, но не могу догадаться, о чем идет речь...

Эмма слабо улыбнулась.

– Значит, он так тебе и не сказал? Понятно. – Она вздохнула и заговорила, почти не разжимая губ: – Хантер находился в Сингапуре по делам. А у меня было выступление. Он вбил себе в голову, что если родители только услышат, как я играю на сцене, если мы проведем вечер все вместе, может, это заставит их осознать, что главное – это семья. Он организовал все. После концерта ему позвонили, и он был вынужден уехать. Сказал, чтобы мы дожидались его в отеле, потому что встреча может затянуться, а потом он заедет за нами и отвезет в ресторан. Когда мы возвращались в отель, и произошла та авария... – Эмма побледнела, но мужественно продолжала. – Теперь ты понимаешь, через что ему пришлось пройти? Он винит во всем себя. Если бы он не настоял на этом проклятом ужине, если бы не тот звонок, если бы он не уехал, ну и так далее... родители были бы живы, а я была бы здорова. – К ее глазам подступили слезы. – Возможно, он бы не стал винить во всем себя, но, видимо, иногда я не сдерживалась и обвиняла его. – Эмма всхлипнула.

– Все хорошо, – обняла ее Лили. – Ты не виновата, никто не виноват. Это просто несчастливое стечение обстоятельств.

– Самое ужасное в этом, что родители после того концерта действительно казались такими счастливыми, какими были до того, как заболел отец. Они сказали... сказали, что гордятся нами.

Дальнейшие ее слова потонули в рыданиях.

Лили молча обняла ее, дав Эмме возможность выплакаться.

– Миссис Майлз?

Лили не сразу поняла, что обращаются к ней, а когда это дошло до ее сознания, она вскинула на врача испуганные глаза. Ее сердце остановилось.

– Нам только что стали известны результаты анализов вашего мужа.

Лили поняла, что наступил ее судный день. Теперь кто был прав, кто виноват – все это представлялось таким ничтожным, таким незначительным...

Сколько времени она просидела у его кровати, глядя на его усталое лицо, Лили не знала. Время перестало иметь для нее хоть какое-либо значение.

Однажды Хантер открыл глаза. Их взгляды встретились.

– Спи, – нежно сказала Лили, чувствуя, как ее сердце сразу заколотилось быстрее.

– Это ты? – хрипло прошептал Хантер. В его глазах появилось недоверие.

– Да.

Его глаза снова закрылись, но уголки губ дрогнули в едва заметной улыбке.

Два дня прошло в томительном ожидании, прежде чем стало ясно, что Хантер пошел на поправку: его лицо уже не было такого пугающего оттенка, мешки под глазами разгладились, губы приобрели нормальный цвет.

Как-то с утра Эмма смогла уговорить Лили выпить чашечку кофе. Принимая кофе из рук золовки, Лили пожала ей руку, и они обменялись понимающими улыбками.

И Лили поняла – если они с Хантером расстанутся, Эмма останется ее подругой. Несколько дней тревожного ожидания сблизили их так, как иногда не могут сблизить годы.

– Привет, – произнес Хантер и поморщился от боли. – Я думал, ты бросила меня.

– Поверь мне, я тоже так думала.

– Прости. – Не отрываясь, он смотрел ей в глаза. – Я не хотел, чтобы тебе пришлось пройти через все это. Но как видишь, человек предполагает, а Бог располагает.

– У нас день отпущения грехов? – пошутила Лили. Помолчав, она добавила: – Я тоже прошу прощения. Ты причинил мне боль, и я хотела, чтобы тебе было хотя бы капельку так же больно, как мне. Я накричала на тебя, чтобы...

– Я хотел, чтобы ты ушла. – Его губы сжались в тонкую линию.

– Поэтому ты был так холоден со мной?

Он кивнул и, помолчав, сказал:

– Между мной и Абигейл ничего не было. А почему я не подпускал к себе ближе... Я не хотел, чтобы ты осталась со мной из жалости, из долга.

– Какого долга, Хантер? – Ее недоумению не было предела. – Ты подхватил инфекцию... черт, забыла название. Но у тебя сильный организм. Несмотря на то, что ты сам довел себя почти до изнеможения, ты не замечал этих признаков, точнее, отмахивался от них. В результате болезнь осложнилась. У тебя случился кризис.

– У меня была инфекционная болезнь? – недоверчиво спросил Хантер и зажмурился. – О, боже!

Лили взяла его руку и пожала ее.

– Не ты один сделал ошибочный вывод, Хантер. Я ведь думала, что ты выпиваешь или, хуже того, принимаешь наркотики. – Она хотела произнести это легко, шутя, но в ее глазах заблестели слезы. – Вместо того чтобы напридумать себе бог знает чего и довести себя до такого состояния, нужно было просто обратиться к врачу.

– Это было не так-то просто... Я думал, что заболел той же болезнью, что отец. Просто боялся услышать этот диагноз, поэтому оттягивал обследование. Боже, как глупо...

Лили видела в его глазах отражение того страха, который владел им последние дни, и покачала головой.

– Это было не глупо, но в следующий раз, – она сглотнула, – пожалуйста, не доводи себя до такого состояния. Врач сказал, что твой организм абсолютно, полностью истощен. Когда ему сказали, что на днях ты вернулся из Сингапура, он покачал головой, добавив, что не понимает, как ты не свалился раньше. Боже, Хантер, ну почему ты мне ничего не сказал? – воскликнула Лили. Страх за его жизнь наконец отпустил ее.

– Потому что ты не обязана волноваться.

Его монотонный ответ царапнул ее, но не причинил боли, как раньше.

– Я помню, но все равно волновалась. Ты не можешь запретить мне этого, – мягко сказала она.

– Ты ведь не ушла от меня, если бы диагноз, который я поставил себе, подтвердился?

– Если бы и ушла, то не по этой причине.

– Нет, я почти уверен, что ты осталась бы со мной не ради денег. Ты бы осталась потому, что у тебя доброе сердце. Я понял это еще в тот первый день, в Центре.

– Нет. – Лили закрыла глаза, больше, чем когда-либо, желая признаться ему в своих чувствах.

Хантер взял ее руки в свои ладони.

– Я бы предпочел умереть в одиночестве, чем позволить тебе остаться со мной из жалости.

– Ты дурак! – сквозь слезы выпалила она. – Я беременна! Я бы сама ушла от тебя, если бы знала, что ты остаешься со мной из долга. Я бы не вынесла этого.

Лицо Хантера превратилось в маску, на которой жили только глаза.

– Тебе ничего не пришлось бы выносить. Ребенок, – по его лицу пробежала легкая судорога, – ничего бы не изменил. Я не отношусь к тем мужчинам, для которых ребенок достаточная причина, чтобы быть вместе. Я бы поддерживал его, но не более того. Единственная причина, которая заставила бы меня остаться, – если бы ты попросила меня ради себя и... меня, – негромко добавил он. – Ради нас.

Сердце Лили забилось где-то в горле. Она почему-то подумала, на кого она похожа после всех этих бессонных ночей, слез и мучительного ожидания. Она вгляделась в лицо Хантера. Он все еще выглядел усталым, но по-прежнему безумно красивым.

– Ты не веришь в любовь, – вырвалось у нее.

– Как и ты.

– И ты... – она запнулась. – Я не смогла бы остаться, потому что ты так любишь навязывать свою волю! Ты пытался контролировать каждый мой шаг, направлять мою жизнь и...

– Я боялся потерять тебя. – Его признание было подобно удару молнии. Лили замерла с открытым ртом. – Я испугался до коликов, когда увидел тебя на том чертовом стуле меняющей лампочку. Я хотел, чтобы ты оставалась дома, потому что боялся, что с тобой может что-нибудь случиться.

Лили слабо улыбнулась.

– Господи, Хантер, но ведь в этой жизни никто и никогда ни от чего не застрахован!

– Я знаю, – сказал он и вздохнул. – Все равно, я не мог даже допустить мысли, что с тобой что-нибудь случится. Я потерял двух людей, которых, несмотря ни на что, любил. Я покалечил жизнь своей сестре, но не это заставляло меня так вести себя с тобой. Я боялся... я жутко боялся за тебя и в то же время, – по его небритому лицу скользнула тень грустной улыбки, – не мог допустить мысли, что ты останешься со мной из чувства долга. Я говорил, что не верю в любовь, но когда встретил тебя, любовь прокралась в мое сердце, где и живет с тех пор. Но только совсем недавно я признался себе в этом. Любовь существует, Лили.

Лили сидела, не смея вдохнуть, не смея пошевелиться, потому что то, что говорил Хантер, казалось таким невероятным, таким невозможным.

– Ты любишь меня? – наконец переспросила она.

– Да, но я не мог тебе сказать о своей любви, ведь ты не веришь в любовь. – Он улыбнулся, но его глаза оставались серьезными.

Лили молча глядела на Хантера, но ее сердце пело.

– Боже мой, Лили! – воскликнул вдруг Хантер. – Я обнажаю перед тобой свое сердце, даже не зная, какие чувства ты испытываешь ко мне. Разве это не убедительное доказательство моей любви?

– Ты знаешь, что я чувствую. – Лили наконец обрела дар речи. – Иначе почему, ты думаешь, я здесь?

– О, я могу придумать с десяток причин. Потому что я богат, потому что я великолепный любовник, потому что ты беременна, потому что ты все еще моя жена.

– Это не главные причины, – глядя ему прямо в глаза, ответила она.

В его глазах забрезжила радость.

Лили робко, нежно ему улыбнулась.

– Прекрати увиливать, – повысил голос Хантер. – Я хочу услышать, почему ты осталась.

– Это же так очевидно, мистер Майлз. – Ее глаза засияли. – Я люблю своего мужа, вот и все.

ЭПИЛОГ

– Кажется, у Кори прорезывается зубик!

Радостный голос Эммы достиг кухни, где Лили с Хантером поспешно готовили скорый ужин. У них совершенно вылетело из головы, что они пригласили сегодня Эмму и Джима.

За последний год роскошный дом Хантера превратился в роскошный хаос. Лили в конце концов настояла на том, что ей не нужна помощница и что она с удовольствием будет заниматься хозяйством сама.

Иногда к ней закрадывалась мысль, что она немного погорячилась – обычно в такие минуты, как сейчас, – но когда с работы возвращался ее муж, эта мысль уходила так же быстро, как приходила.

Лили была счастлива, как только может быть счастлива женщина. Хантер нанял еще одного помощника и теперь куда больше времени проводил с ней и сыном, иногда превращаясь в няню, когда жена уходила в университет.

– Наверное, он тебе спать не дает? – громко спросила Эмма.

– Она говорит о тебе или о ребенке? – Лили усмехнулась, а Хантер притворился оскорбленным до глубины души.– Четыре или пять часов мне удается поспать, – прокричала она.

– Я надеюсь, мы не доставили вам дополнительных неудобств.

В проеме кухни возникла Эмма.

– Мы просто забыли, – покаялся Хантер, открывая соус.

На губах его сестры заиграла понимающая улыбка. Затем она хихикнула.

– Вообще-то мы вспомнили, что приглашены на ужин только полчаса назад.

– Может, закажем еду из ресторана? – воодушевился Хантер.

– Я бы предпочла домашнюю стряпню. – На щеках Эммы проступил румянец. – У тебя было такое, Лили?

Хантер с секунду переваривал услышанное.

– О чем ты?.. – проговорил он.

Рядом с Эммой возник Джим.

– У вас что, будет ребенок?

– А разве я сказала что-то другое? – Эмма и Джим обменялись нежными взглядами.

– А это... – Хантер прокашлялся. – Не опасно?

– Мне сделают кесарево сечение, – беззаботно сказала Эмма. – Врач уверил нас, что не видит причин, по которым я не могу рожать.

Хантер наклонился и расцеловал Эмму в обе щеки, пожал руку Джиму.

– Поздравляю!

Эмма улыбнулась.

– Мы подождем ужина в гостиной.

– Через десять минут все будет готово, – отозвалась Лили и широко улыбнулась. – Примите и мои поздравления.

Когда Джим и Эмма вернулись в гостиную, она подошла к мужу и обняла его.

– Ты знаешь, когда у нас родился Кори, я подумал, как обидно, что у Эммы не будет своих детей, – дрогнувшим голосом сказал Хантер.

– Что-то не слышу радости в твоем голосе, – с улыбкой поддразнила его Лили.

– Я просто все еще не могу в это поверить.

– Ваши родители гордились бы вами, – тихо, но твердо сказала Лили.

– Ты думаешь? – Хантер вскинул на нее глаза – впервые он не пытался замять эту тему. Затем покачал головой. – Я не знаю, что бы они чувствовали, но я точно знаю: у меня есть настоящая жена и семья, которой я горжусь.