Текст книги "Шторм (ЛП)"

Автор книги: Кериен Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3

Я никогда не боялась тишины и не чувствовала себя неловко, сидя в молчании. Я никогда не была одной из тех, кому нужно без умолку болтать просто, чтобы заполнить мёртвый воздух. Мне неплохо и в компании самой себя. И сейчас было так тихо, как в грузовике, так и снаружи. Не было слышно буквально ни единого звука. Ни проезжающих мимо машин, ни пролетающих над головой самолетов, ни телефонных звонков, ни щебета птиц в лесу. Я на минутку закрыла глаза и слушала ничто. Иногда, вот, как сейчас, я могла контролировать свою панику, отводить ее от себя и превращать ее не в страх, а в чувство очарования. Насыщенная тишина может ввести меня в оцепенение и пробудить внутреннее напряжение, но, в то же время, тишина ощущается, как нечто прекрасное и умиротворяющее. Как часто человеку удается пережить опыт абсолютной тишины?

Нико свернулся калачиком на переднем сидении, погрузившись в глубокий собачий сон. За то недолгое время, что мы сидели в нашей ловушке, я успела к нему привыкнуть. Он очень красивый пес, шерсть серая с бежевым и с белой маской вокруг глаз. Я не собачий эксперт, но, думаю, что он породы хаски или маламут, или что-то типа того.

Мой взгляд блуждал по его хозяину. Снежный человек тоже спал, скрестив руки на груди. Одеяло было развернуто и накрывало нас обоих. И хотя он практически два метра ростом, я все еще чувствовала тепло его тела. Его темные волосы упали на лоб, прикрывая один глаз. Я боролась с желанием потянуться через весь грузовик и осторожно убрать их с его лица, почувствовав между пальцами их шелковистость. Грех, какие у него красивые и блестящие волосы. Какая несправедливость, что они мужские! Интересно, каким кондиционером он пользуется? Наверное, чем-то вроде горячего масла, которое пахнет кокосом.

Он открыл один глаз и посмотрел прямо на меня:

– На что смотришь?

– Откуда ты знаешь, что я на тебя смотрела?

Как же неловко, когда смотришь себе на спящего человека и тебя на этом подлавливают.

– Я почувствовал.

– Если хочешь знать, я смотрела на твои волосы.

Он ровно сел и захрустел шеей, поворачивая ее в стороны.

– Мои волосы? Ты, пиздец, какая странная. Знаешь это?

– Заткнись. Я думала, какими они выглядят мягкими и блестящими. Может, это парик? – Ха, разве не смешно?

– Парик? Я не согласен. – Он сделал глоток воды из своей бутылки и снова посмотрел на меня. – Когда запустишь в них пальцы, выкрикивая мое имя, поймешь, что они настоящие, детка.

– Чувак, этого никогда не произойдет. Не надейся.

Терпеть не могу сталкиваться в жизни с такими высокомерными людьми. Неужели он и правда думает, что все женщины так очарованы им, что станут бросаться на него при первой возможности?

– Хочешь поспорить?

– Нет, не хочу я спорить. Ты больной и чокнутый, и совершенно самовлюбленный тип.

– Ну, кто-то же должен им быть.

В ответ я закатила глаза.

– Что? Ты не считаешь меня привлекательным?

– Нет, совсем нет, Шторм.

– Нико меня любит. – Нико повернул ухо в нашем направлении, как только услышал свое имя, но голову поднимать не стал.

– Да, уверена, что любит потому, что ты его кормишь.

Кажется, Шторма обеспокоило это заявление:

– А ты думаешь, твой кот любит тебя, Эвелин?

– Знаю, что любит. Он спит со мной каждую ночь и кругом ходит за мной следом и трется об мои ноги.

Шторм похлопал Нико по голове, и пес резво завилял своим большим пушистым хвостом.

– Я знаю, что он любит меня. Он мой лучший друг. Я спас ему жизнь.

– Правда?

Он кивнул, продолжая поглаживать уши Нико.

– Расскажешь?

Я готова сейчас слушать любую историю. Время в грузовике шло очень медленно, а я уже начинала сходить с ума без телевизора и интернета. Я бы столько статусов успела сменить в Фейсбуке за время нашего заключения здесь, и каждый бы заработал по девяносто девять лайков.

– Я расскажу, только если ты во время рассказа будешь держать меня за руку.

– Что? Я не согласна.

Крепко взяв меня за руку, он умолял своими сексуальными зелеными глазами, чтобы я согласилась.

– Давай же. Мне нравятся эти ощущения. Я буду хорошо себя вести. Обещаю.

Пусть он и надоедливый засранец, но довольно милый, поэтому я улыбнулась ему за проделанные усилия.

– А такое возможно? Ты сможешь себя так вести?

Он мне подмигнул.

– Думаю, это мы скоро узнаем.

Я вздохнула:

– Ладно. Но только потому, что мне скучно, и я хочу услышать, как ты спас жизнь Нико.

– Однажды я расскажу нашим детям, как спас тебе жизнь, после того, как ты попала в аварию, съехав с дороги, потому что не слушала указания GPS-навигатора.

– Я так не думаю. К тому же, GPS-навигатор совершенно бесполезен. Он отправил меня в неправильном направлении. А теперь рассказывай, как ты спас собаку.

– Хорошо. Несколько лет назад я все время ездил мимо того гаража. Это было извечное место собрания наркоманов, заваленное старыми машинами и прочим дерьмом. И в один такой день я заметил, что кто-то оставил этого щенка привязанным снаружи. И я подумал, что он довольно симпатичный, ну, весь такой пушистый и с огромными лапами.

Я медленно гладила его руку и выводила пальцем маленькие круги на его ладони, пока он говорил.

– И вот, прошло несколько недель, и, конечно, щенок рос и становился все больше и выше. Еще через несколько недель, наверно, это была середина лета, потому что пекло, как в аду, этот бедный щенок был по-прежнему привязан к забору у здания, где не было тенька. Я не увидел ни миски с водой, ни еды. Поэтому я остановил машину и пошел проверить, как он. Он был так рад, что кто-то его погладил. В стороне стояла старая миска от еды, но пустая. У него не было игрушек или косточек, вообще ничего. Уже было поздно, поэтому парня, который арендовал это помещение, не было на месте, и я съездил в зоомагазин и купил малышу несколько новых мисок, игрушек и несколько косточек. Я вернулся и дал ему воды, в итоге он выпил долбанных три бутылки и вылакал две миски с едой. Я паршиво себя чувствовал, оставляя его там. Знаешь, то плохое предчувствие?

Не останавливая свой рассказ, он развернул упаковку жвачек, используя одну руку. Я видела, как он был расстроен, говоря об этом. И нежно сжала его руку.

Он закинул жвачку себе в рот и предложил другую мне.

– Нет, спасибо, – сказала я, желая услышать продолжение истории.

– Короче говоря, мне нужно было уехать на несколько дней из города, после того, как я отдал щенку все, что купил. И меня не было тут где-то месяца три. Честно говоря, я вроде как забыл про него. Но вернувшись, мне нужно было проехать через ту часть города, и я снова увидел его. Эви, это было ужасно. Я действительно думаю, что он ел в последний раз, когда я его кормил. Он совсем исхудал, только кожа да кости, даже подняться не мог из-за слабости. Я видел все его маленькие ребра, запавшую морду и туловище, будто он питался собственной кровью. Я вышел из машины и бросился к нему, и первой моей мыслью было, что он умер. Он лежал там, в грязи, в окружении мух. Но, когда я встал на колени возле него, он слегка пошевелил своим маленьким хвостом. Думаю, он меня помнил.

Мне на глаза навернулись слезы от мысли о таком жестоком обращении с безобидным щенком.

– Боже мой, Шторм, что произошло?

На миг он задержал на мне взгляд, и одинокая слеза скатилась по его щеке. От этого мое сердце сжалось.

– Из небольшого здания вышел старик и начал кричать на меня, чтобы я убирался с его собственности. Тогда я встал на ноги, прямо перед его лицом и закричал в ответ: «Какого хрена ты сделал со щенком? Он здесь сдохнет!», а он мне: «Следи лучше за собой, гребаный панк, и вали с моей территории». Хрена с два я бы его там оставил. Так что, я вытащил из кармана пачку налички и бросил в этого отморозка, и сказал: «Я только что купил эту собаку и забираю его отсюда. И если я, блядь, снова увижу здесь тебя или другую собаку, я, блядь, убью тебя на хрен». И этот долбоёб поднял бабло и убежал. Я взял в охапку щенка и повез в одну из тех ветеринарных клиник. Ему прошлось пробыть там целый месяц прежде, чем я, наконец, забрал его домой. У него было обезвоживание и он изголодался практически до смерти, у него было две ушные инфекции, черви – так их, блядь, называют. Я навещал его каждый день, с тех пор мы вместе.

Нико поднял взгляд, будто понимал, о чем тот говорил.

– Да, приятель? – обратился к нему Шторм. И, клянусь, Нико посмотрел на него с улыбкой.

– Ух… Шторм, это удивительная история. Ты действительно спас ему жизнь.

– Сейчас он избалованный парень, каким и должен быть.

– Он очень красивый и ему повезло встретить тебя, правда. Думаю после всего этого ты не такой уж и плохой.

– У меня хорошие манеры.

Улыбка этого мужчины могла бы растопить ледник. Черт. Я отпустила его руку и разорвала зрительный контакт.

– Можешь бросить мне крекеры? Я проголодалась.

Порывшись в пакете, он вытащил упаковку крекеров и открыл для меня.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он.

– Делаю что?

– Отводишь взгляд, когда я смотрю на тебя.

Ах. Он не может просто оставить меня в покое?

Я проглотила полный рот крекеров.

– Не знаю. Я это делаю не осознано.

– Ты боишься меня?

– Нет... Больше нет. Когда мы впервые встретились, я подумала, что ты довольно страшный, но сейчас, когда я немного тебя узнала, совсем нет.

Он рассмеялся.

– Ты очень испугалась, когда я постучал по твоему окну. Буквально на полметра подпрыгнула.

– Ха-ха. – Я бросила в него крекер. – Я не думала, что там был кто-то еще.

– Ты боишься, что я увижу тебя? Если позволишь мне посмотреть на тебя?

– М? Что ты имеешь ввиду? Что ты видишь, когда смотришь на меня?

Итак, да, это один из тех случаев, когда ты просишь кого-то сказать тебе что-то, и хотя ты очень-очень хочешь узнать ответ, боишься его услышать. Потому что он может оказаться скверным. А может и довольно хорошим. Но, как правило, ответ будет плохим.

Он смотрел на меня, наклонив на бок голову, а его волосы упали ему на лицо.

– Я вижу красивую, милую женщину, которая живет в страхе.

– В страхе? Какого черта, Шторм? В страхе от чего?

– Эй, остынь. Я думаю, ты боишься сблизиться, позволить себе чувствовать. Думаю, ты прячешься среди того, с чем тебе комфортно. Как с Майклом.

– Ты издеваешься? Думаешь, ты все обо мне знаешь, проведя со мной полтора дня на заднем сидении грузовика?

Я повысила голос. Слишком для такого маленького пространства, в котором мы сидели. Но кто он такой, черт возьми? Он не знает меня Совершенно.

– И я не прячусь за Майклом, тупица. – «Прячусь»? Что это вообще значит? – А что ты, черт возьми, скрываешь, Шторм? Подкрашиваешь глаза проклятым карандашом?

Он медленно кивнул в ответ.

– Туше, – сказал он.

Некоторое время мы сидели в тишине, и мне стало неприятно за то, что я накричала на него и высмеяла его подведенные глаза. Я часто так поступаю в гневе. Накидываюсь на людей и заставляю их почувствовать себя плохо. После этого чувствую себя ужасно. Как правило.

– Шторм, прости, что накричала на тебя.

– Все нормально. Эви, здесь только ты и я. Ты можешь позволить себе немного впустить пар.

– Честно говоря, Шторм, я не привыкла говорить о своих чувствах. Мы с Майклом вообще-то не делаем этого. Я не думаю, что он видит меня так, как ты описал. Но мне кажется многие люди, на самом деле, совершенно не видят друг друга. Мы видим только то, что хотим, и показываем только то, что хотим показать. Это жизнь.

– Ты права. И я такой же. Обычно я не привязываюсь к людям, но у нас здесь необычный случай, знаешь ли? Привычные правила и прочее дерьмо не срабатывают. И я не пытаюсь сделать так, чтобы ты почувствовала себя неуютно.

– Я знаю...

Он снова взял мою руку в свою. Я почувствовала, что каким-то образом, держаться за руку стало нашей изюминкой. Насколько это странно?

– Эви, то, что случилось ранее… с нами… я должен сказать тебе, что это было невероятно. Это было так чертовски чувственно и реально, и настолько интимно, понимаешь? Фроттажный* секс. Это просто вау.

Я не сомневаюсь, что покраснела сейчас, как рак. Я не ожидала, что он поднимет эту тему когда-либо. И сама хотела спрятать воспоминания об этом, как можно дальше в голове.

– Шторм, нет. Это была измена. Разве ты не понял? Я не вытворяю подобное и мне тошно из-за того, что произошло.

У него было такое выражение, будто я его ударила.

– Тошно? Из-за того, что я сделал, тебе тошно?

– Нет, из-за того, что сделала я.

– Потому, что ты позволила себе что-то почувствовать, и растворилась в этом?

– Да! Это неправильно, Шторм. Это измена. Это отвратительно.

– В этом нет ничего отвратительного, Эви. Мы оба что-то почувствовали и позволили этому случиться. И это было дольно глубокое чувство. Ты ведь тоже это почувствовала?

Я много чего чувствовала, не считая толчков его большого члена о меня. Я помнила, как только от касаний наших рук все мое тело дрожало и покалывало. Я помнила ощущение, словно мое сердце остановилось, когда его губы коснулись моего уха. Я чувствовала себя другим человеком, тем, кого я никогда не знала; когда он сказал мне прикоснуться к себе, я это сделала. И мне это понравилось.

Очень понравилось.

– Шторм, я чувствовала... что-то, но это только потому, что мне было страшно…и я никогда раньше не была так близко с другим мужчиной. Я знаю, что ты много чего делаешь в своей сексуальной жизни, но я – нет, и не хочу. И я не хочу об этом говорить, хорошо?

Он усмехнулся и кивнул.

– Хорошо. Круто.

Мой мозг немного «отмотал» наш разговор. Он назвал меня милой. Красивой и милой женщиной. Меня всю жизнь называли милой. Я бы хотела, чтобы меня хоть раз назвали сексуальной. Или великолепной. У меня рост сто шестьдесят сантиметров, длинные вишнево-каштановые волосы, большие голубые глаза, я не толстая, но и не слишком худая. Бьюсь об заклад, он встречается с высокими блондинками модельной внешности и с большой силиконовой грудью. Он никогда не позвонил бы «милой» девушке.

– О чем ты сейчас думаешь?

– С каким типом девушек ты обычно встречаешься? Или трахаешься? Пофиг как ты это называешь в своем маленьком мирке.

– Хм… Не знаю, есть ли у меня свой тип. Думаю, в основном высокие, сексуальные, с большими сиськами.

– Я так и знала.

Снег должен был остановиться ночью или завтра. Я уже не могу дождаться, когда выберусь отсюда, приму приятный горячий душ, посплю в удобной теплой кровати, съем немного настоящей еды и увижу Майкла и Хейло. Шторм считает, что снегоочиститель будет проезжать тут завтра и планирует бежать за ним, когда услышит. Я немного переживаю из-за этого. Что, если снегоочиститель не приедет? По словам Шторма, не многие ездят этой дорогой. Водитель снегоочистителя может решить отложить очистку этой дороги на день-два.

– Шторм? Тебя кто-то ищет?

Он отбросил волосы с лица и посмотрел на меня.

– Зачем кому-то меня искать?

– Потому что ты пропал? Очевидно же.

– Я не пропал, Эви. Я прячусь.

Я повернулась к нему лицом:

– Прячешься? Что ты имеешь ввиду?

– Я тебе говорил. Я ехал в хижину, чтобы сбежать от всех. Все в курсе, что не нужно меня сейчас беспокоить. Они знают, что я не стану отвечать на звонки. Поэтому никто не знает, что я застрял посреди снегопада.

– Что? Ты серьезно? Мы можем здесь умереть, Шторм. Что, если машина не приедет убирать снег?

Я расплакалась до того, как успела себя остановить. Он подсел ко мне и обнял, положил руку мне на голову, перемещая на свое плечо, чтобы успокоить.

– Ш-ш… все будет хорошо, я обещаю. Ты просто устала и немножко начинаешь сходить с ума. Я обещаю, что вытащу нас отсюда. Не плачь.

Он повернул меня к себе лицом и вытер слезы большими пальцами рук. Вот черт, у него такие зеленые глаза, как у кота.

– Эвелин, я знаю, что это тяжело, но нам нужно держать наше дерьмо под контролем, ладно? Я вытащу нас отсюда. Просто доверься мне.

Я кивнула, загипнотизированная его глазами. Я едва слышала его голос.

– У тебя удивительные глаза.

Он рассмеялся и протянул мне платок.

– Ну, спасибо. Ты в порядке? Не собираешься затопить меня, к чертям, а?

Я немного высморкалась и промокнула глаза.

– Извини. Я просто хочу домой.

– Скоро мы отправим тебя домой. Уверен, твоя семья и Майкл скучают по тебе. И твой кот.

Я сморгнула слезы и покачала головой.

– У меня нет семьи, Шторм. Только Майкл и Хейло.

– Все хорошо, детка. Я понял.

Он обнял меня, и я снова положила голову ему на плечо. Слушая ритм его сердцебиения, я быстро уснула.

_____________________________________________________________________________

Фроттеризм* – трение половых органов (через одежду) о части тела другого человека, вплоть до имитации полового акта через одежду, нередко до оргазма.

Глава 4

Я иду по снегу. Вокруг все такое яркое, что почти ослепляет. Вверху на тропе я вижу, как Нико прыгает по снегу. Время от времени он останавливается, поворачивается ко мне, подбегает обратно, чтобы облизать мою руку, и снова бежит впереди. Снежинки мягко падают на землю. Я поднимаю лицо вверх и открываю рот, чтобы языком поймать хотя бы несколько. Неожиданно, красный кардинал (прим. пер. – птица) пролетает у меня над головой и садится на ветку дерева, всего в нескольких сантиметрах от меня. Он великолепен, такой алый на фоне белого снега. Пока я любуюсь им, прилетает другой красный кардинал и садится рядом с тем. Красивая маленькая парочка, такие яркие и живые.

– Эвелин... проснись. – Кто-то меня тряс. Я медленно открыла глаза. Я лежала рядом со Штормом, все на том же заднем сидении грузовика.

– Мне снились красные кардиналы на снегу. И Нико был там, – сонно сказала я.

– Правда? Железный человек там тоже был?

Я села и нахмурилась на него:

– Очень смешно.

– Ладно, слушай. Я выйду, чтобы почистить грузовик и сделать небольшую тропу, чтобы ты смогла пописать, потом мы позавтракаем и будем прислушиваться к снегоочистителю.

– А снег больше не идет?

– Думаю, нет. Когда я выходил вчера вечером, он практически прекратился.

– Спасибо, Боже! Я просто хочу свалить отсюда.

– Мы оба, детка.

Пока Шторм снаружи чистил грузовик в тысячный раз, я пособирала обертки от вчерашней еды и сложила их в полиэтиленовый пакет, который мы теперь использовали для мусора. У меня такая привычка – все сразу выбрасывать. Меня парализует от жуков. Даже дома, после ужина мне срочно нужно все помыть. Майкла это очень бесит, он вроде как неряха.

Ух. Я так сильно хочу домой. Интересно, что скажет босс за то, что я пропустила встречу. Будем надеяться он проявит небольшое сострадание, раз я застряла в кювете со Снежным человеком на все выходные, питаясь мюслями и чипсами. Надеюсь, он не рассчитывает, что я сразу же явлюсь к нему в офис. Думаю, стоит провести день или два дома, чтобы нормально отоспаться. Хоть бы это время можно было взять за счет больничного или по личным причинам.

Не могу дождаться, когда позвоню Эми и расскажу ей об этом приключении. Она захочет услышать все слово в слово, и я знаю, что она будет надо мной смеяться, потому что со мной всегда происходит что-то странное, и она думает, что это весело.

Открылась дверь, и показался Шторм, с широкой улыбкой на лице.

– Снег наконец-то остановился. Спасибо, блядь! Теперь нужно внимательно слушать, хорошо? Поэтому убавь громкость своей болталки.

– Прости, что? Моей болталки? И какого черта это должно значить?

Он сделал жест большим и указательным пальцами, как открывают рот птицы.

– Вот, ты делаешь так же.

– Пошел ты, Шторм.

Он опустил руку вниз.

– Эвелин, я шучу. Мне нравится твоя болтовня. Это мило.

Опять это «мило». Так и хочется ударить его в лицо своей нет-снегу туфлей.

Мы ждали. Окна грузовика были полностью очищены, и мы могли следить за тем, что происходило снаружи. Конечно, мы видели только снег и деревья, но как приятно, когда можно наблюдать за миром снаружи. Интересно, моя машина полностью похоронена под снегом, а если так, сможет ли она снова ездить? Кажется, сейчас самое время обсудить с Майклом покупку новой машины для меня. В последний раз он отбросил эту идею, но я думаю, теперь у меня неплохие шансы.

– Как думаешь, моя машина будет снова работать?

– Не уверен. Мне придется отбуксирить ее и отправить в мастерскую в город. Это место принадлежит моему приятелю. Он хорошо о ней позаботится и честно скажет, насколько все плохо.

– Ну, я хочу себе новую машину, поэтому я подумала, может быть сейчас, когда она похоронена в снегу, я могла бы убедить Майкла купить мне другую.

– Ты снова болтаешь. Зачем тебе вообще нужно разрешение на покупку машины? Я думал, что ты взрослая и работаешь.

– Я не болтаю. И да, у меня есть работа. Но Майкл принимает все финансовые вопросы.

– Ты решила постебаться? Вы не женаты. Делай, что тебе, блядь, хочется.

– Когда люди живут вместе, так не делают, Шторм. Пары всем делятся и принимают решение вместе.

– Ты только что сказала, что решение принимает Майкл. Для меня это не очень похоже на «вместе». Больше смахивает на то, что тебе нужно его разрешение. И ты снова болтаешь.

Я скрестила на груди руки и надулась. Черт бы его побрал! Он прав. Почему я должна спрашивать у Майкла разрешение, чтобы купить новую машину?

Мы еще немного подождали, и я задремала, пока Шторм не разбудил меня.

– Думаю, я слышал машину.

– Думаешь?

– Я пройдусь к дороге. Оставлю Нико здесь с тобой.

– Что? Зачем? – я выпрямилась на сидении, полностью проснувшись. – Почему ты оставляешь его здесь со мной?

– Не хочу, чтобы ты оставалась одна. Я могу уйти на какое-то время. Хочу, чтобы он сидел рядом с тобой и грел тебя.

Я покачала головой. Я больше не была против собаки, но я не хотела оставаться здесь.

– Шторм, что если с тобой что-то случится?

– Я буду в порядке. Мне нужно пойти туда и высматривать снегоочиститель. Не волнуйся, ладно?

Он наклонился ко мне и взъерошил волосы.

– Я скоро вернусь, и мы выберемся отсюда. Позови Нико, чтобы он пересел назад, когда я уйду, хорошо? Пообещай мне.

Я нервно кивнула. Я не хотела, чтобы он уходил.

– Обещаю.

И на этом он ушел.

Я смотрела, как он шел по белому снегу, вверх по холму, пока больше не могла его видеть. Я пялилась в пространство, где он исчез несколько мгновений назад, а потом обернулась к собаке, которая сидела спереди.

– Нико… иди сюда, – я погладила место рядом с собой. Пушистый монстр с минуту смотрел на меня, будто он был не уверен, а стоит ли.

– Иди же, – сказала я более счастливым голосом, и это сработало. Он завилял хвостом и прыгнул на заднее сидение, прижался ко мне. Размером это животное было просто необъятное. Наверное, он весил больше сорока пяти килограммов. Я осторожно погладила его по голове, и он лег мне на ноги. Мысль о том, что кто-то жестоко обращался с этой красивой собакой и заморил голодом практически до смерти вызывала у меня отвращение.

Не представляю, сколько сейчас времени или сколько уже нет Шторма, но казалось, что вечность. Из-за того, что у тебя нет часов или какого-нибудь способа узнать время, чувствуешь беспокойство. Этот опыт отлично показал мне, насколько я зависима от технологий.

Неожиданно Нико поднял голову и стал шевелить ушами во всех направлениях, как маленькими антеннами. Вдалеке я увидела, что Шторм шел к грузовику. У меня ускорилось сердцебиение. Пожалуйста, пусть снегоочиститель будет здесь! Его ботинки и джинсы были по колено в снегу. У бедного парня, наверно, совсем замерзли конечности.

Когда он открыл дверь, на его лице сияла огромная улыбка:

– Вот видишь. Я говорил тебе, что вытащу нас отсюда.

– Снегоочиститель здесь? – я была так взволнована, что подпрыгивала на сидении.

– Черт возьми, да. И за рулем мой приятель Джон. Он отвезет нас к моей хижине и очистит дорогу.

– Слава Богу!

– План таков, я понесу твою задницу к машине…

– Нет! Мне надоело, что со мной носятся!

– Эвелин, даже не начинай или я оставлю твою задницу здесь. Я замерз и хочу попасть домой. Поэтому заткнись на хрен, никакой болтовни, никаких пререканий. Ясно?

– Как скажешь. Ладно. Пошли уже. И ты противный.

– Хорошо. И нам придется оставить свое барахло здесь. Я не могу нести тебя и все это дерьмо, и черта с два я стану делать второй заход. Я едва чувствую свои ноги. Джон потом вернется и заберет наши вещи, чтобы привезти нам.

– Хорошо.

Я знала, что не было смысла спорить. Сейчас имело значение только то, что мы выберемся отсюда.

Шторму пришлось нести меня на спине, вверх по дороге из-за глубокого снега и уклона холма. Я была не слишком рада, что повисла на его спине как коала, но он угрожал бросить меня в сугроб, если я не заткнусь. В очередной раз я была потрясена силой этого мужчины и тем, как он нес меня на спине, через сугробы и вверх по холму. Я более чем уверена, что Майкл не смог бы нести меня под таким уклоном.

Когда мы дошли до грузовика, Шторм осторожно опустил меня на ноги и потоптался на месте, чтобы избавиться от снега на ногах и ботинках. У него были абсолютно промокшие до колен джинсы, и я боялась, что он может заболеть. Мы все втиснулись в кабину на переднее сидение снегоочистителя, но сейчас меня это не волновало, я могла думать только о том, что я на один шаг ближе к дому. Джон, водитель машины, довольно приятный парень, он сказал, что нам повезло, что мы остались живы. Кажется, они со Штормом хорошо знаю друг друга.

– Так я отвожу вас обоих в хижину Шторма или мне подбросить вас к тому маленькому отелю в городе? – спросил Джон.

Хм. О таком варианте я даже не думала. Я почувствовала, как Шторм прикоснулся к моей руке, которая лежала на сидении между нами.

– Я думал, что ты могла бы остаться у меня на сегодняшнюю ночь. Если телефон не работает, я уверен, что Джон сможет позвонить Майклу за тебя, когда вернется домой. Раз он живет в пределах цивилизации, то скажет Майклу, что с тобой все хорошо. Завтра мы сможем отбуксировать твою машину в город и о ней позаботятся. Если ты поедешь в отель, даже не известно, есть ли у них свободные комнаты. Это маленький семейный отель, а не сеть гостиниц.

Он пытается сказать, что хочет, чтобы я осталась с ним? Я понимаю этот намек и не знаю, что делать. Насчет гостиницы он прав – там может не быть свободных комнат. И тогда я снова влипну. Но оставаться в его доме? Не уверена, что это хорошая идея. После того, что случилось в грузовике, я сомневаюсь, что нам стоит оставаться наедине. Он проигнорировал мой взгляд и продолжал говорить.

– Я приготовлю нам ужин, ты сможешь принять горячий душ, и у меня для тебя есть отличая комната. К завтрашнему дню дороги уже лучше расчистят. Я отвезу тебя в город, и ты сможешь позвонить Майклу, и он приедет за тобой.

– Эм, а как мы доберемся до города? Обе наши машины застряли.

На его лице промелькнула улыбка.

– У меня другой грузовик у дома. Он в гараже.

– Да, у Шторма много машин, – вставил Джон, и я заметила, что Шторм послал ему неодобрительный взгляд.

Я глубоко вздохнула:

– Хорошо, я останусь у тебя. Спасибо.

Когда Шторм сказал, что у него в лесу хижина, я представляла себе маленький домик, в котором отдыхают охотники на выходных. Я не ожидала увидеть современный сруб с окнами от пола до потолка, окном в крыше и красивой угловой пристройкой-гаражом на три машины в окружении сосен. Я смотрела на все это и удивлялась, как парень, который выглядит как Шторм, может позволить себе такое шикарное место. Наверно, это домик его родителей. После того, как Джон очистил для нас дорогу, а затем лопатой путь к дому, чтобы мы могли войти внутрь, он запрыгнул обратно за руль.

– Я поеду за вашими вещами, а потом привезу. Дайте мне где-то полчаса.

Я кивнула ему.

– Спасибо вам. Я очень ценю вашу помощь.

– Без проблем. Мы со Штормом давно знакомы.

Я подумала, что если Шторм будет вести себя странно, когда мы войдем в дом, то когда Джон привезет мои вещи, я вполне смогу попросить его отвезти меня в город, а там как-нибудь договориться с отелем.

Шторм собрался помочь мне вылезти из машины, а я стукнула его по рукам.

– Я могу войти в дом сама, Шторм. Джон проделал отличную работу лопатой.

Меня все время носили на руках, и я, черт возьми, не хотела, чтобы он вносил меня в свой дом.

– Хорошо, но если ты упадешь на задницу, я буду смеяться.

Да пофиг.

Очевидно, Нико узнал свой дом, потому что побежал к входной двери впереди нас и сел, в нетерпении поднимая и опуская передние лапы, ожидая, когда Шторм откроет дверь.

– Ему тут нравится, – сказал мне Шторм. – Мы часто здесь зависаем, когда скрываемся ото всех.

Я не уверена, от кого Шторм желает скрыться, но он уже упоминал об этом достаточно раз, чтобы побудить мой интерес и узнать.