Текст книги "Суда-ловушки против подводных лодок - секретный проект Америки"

Автор книги: Кеннет Бийр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Мой визит в Вашингтон завершался. Встречи, инструктирование, дискуссии закончились. Но письменный приказ о направлении меня в Портсмут на «Эстерион» должен был быть готов только на следующий день, в субботу утром. Приказ на Эда был готов, и он сразу же отправился – сначала в Нью-Йорк для встречи с молодой женой, а затем в Портсмут.

Опасный характер предстоящего дела и неопределенность в отношении того, удастся ли вообще уцелеть, угнетали и требовалась какая-то разрядка. Молодая девушка, с которой меня познакомил Билл Уоттс, училась в школе в Вашингтоне. К счастью, в моей черной записной книжке оказался номер ее телефона – и я позвонил в «Эбботс Арт Скул» на Коннектикут-авеню, чтобы поговорить с мисс Барбарой Хемпилл. Оказалось, что она сможет разделить со мной ланч, кино, обед и посетить театральное представление. Это было очень приятное отвлечение от всех забот. Секрет свой я сохранил и завершил свои дела в Вашингтоне самым грандиозным образом.

Суббота стала очень занятым днем. Я получил письменный приказ, позвонил матери на Шоар-роуд в Бруклине и сообщил, что прибуду к концу дня. Затем сел в Пенсильванский «клоккер» и – в соответствии с расписанием – прибыл домой. Теперь предстояло выдержать испытание на прочность сфабрикованной мною версии нового назначения, что могло обернуться настоящей инквизицией.

Моя семья любила море, корабли и военных моряков. Наша квартира на верхнем этаже в Бэй-Ридж была обращена окнами в сторону пролива и находилась напротив карантинной станции на острове Стейтен-Айленд. В 1938–1939 гг. было обычным увидеть суперлайнеры «Америка», «Куин-Мэри», «Рекс», «Бремен», «Европа», «Нормандия» и другие, проходившие мимо окон нашей квартиры. Мой отец, капитан 3 ранга резерва ВМС и старший специалист в «Юнайтед Фрут Стимшип Компании», был призван на службу в ВМС 23 января 1942 года вместе со своим судном «Пасторес» и всей командой: при вводе в строй ВМС он стал кораблем ВМС «Пасторес» (API 6). Впоследствии он командовал транспортно-десантным кораблем и вышел в отставку после войны в ранге контр-адмирала запаса. Моя мать была маяком, к которому все мы возвращались домой. Она следила за движением наших кораблей, создавала наши дома – в Нью-Орлеане, в Сан-Франциско и в Нью-Йорке, воспитала троих детей и была любима нами всеми. Мой брат Эд, старше меня на три года, не подлежал призыву вследствие давнего увечья; он закончил университет Леланда в Стенфорде и работал менеджером в «Сперри Джайроскоуп Компани». Он очень хотел пройти призывную комиссию ВМС и ежемесячно обращался – и каждый раз с неудачным результатом – на Черч-стрит, 90, что только усиливало его интерес к деятельности отца и брата. Моя сестра, младше меня на 5 лет, еще училась в школе, но в дальнейшем предполагала выйти замуж за выпускника Морской академии. Неудивителен их чрезвычайный интерес к моему новому назначению. Кажущееся понижение моего статуса от мичмана на линкоре к мичману на грузовом корабле было главной темой разговоров в моей семье. Сестру расстроила утрата блеска, а вот брат рассудил более разумно, полагая, что быть начальником подразделения на грузовом корабле более ответственно, чем низшим офицером на линкоре. Поэтому мой перевод он расценивал, как повышение. Моя мать резонно считала, что идти на войну на грузовом небоевом корабле означает гораздо меньшую опасность для ее маленького мальчика, и поэтому поддержала мое согласие. Я успешно выдерживал допрос до последней минуты, когда в полночь на воскресенье брат отвез меня на вокзал «Гранд Сентрал Стейшн». Некоторые подозрения в семье, однако, появились, когда я оставил дома свой кортик и несколько синих с белым мундиров; я не был уверен, что брат принял мое объяснение на этот счет, что наряжаться на борту грузового судна не предполагается.

В пять часов утра в Бостоне было темно и холодно. Я сделал пересадку на поезд Бостон-Мэнской железной дороги для 60-мильного пути до Портсмута. Поезд этот уходил в 10 часов утра, и уже в полдвенадцатого он доставил меня к месту назначения. Возбуждение мое нарастало – вскоре я встречусь со своими товарищами и увижу «Эстерион». С некоторым беспокойством я стал размышлять не столько о предстоящем деле, сколько о неизвестности. Было о чем подумать, в частности о том, как осуществляется Проект LQ и какого рода опасность для США создали подводные лодки, раз уж они заставили ВМС принять такие немедленные и скрытные действия [7]7
  Naval Historical Center, Operational Archives, Navy Department, Washington, D. G, hereafter cited as NHC-OA, Miscellaneous Fib, Chief of Naval Operations to various addresses, Op-23N-l/31/42, Serial 018023, 31 January 1942, SS Evelyn and Carolyn – preliminary conversion to AK (Морской Исторический Архив, Оперативные Архивы, Морское Министерство, Вашингтон, округ Колумбия, далее цитируется как NHC-OA; документ «Разное», высланный Командующим Морскими Операциями в различные адреса – Op-23N-l/31/42, номер 018023, 31 января 1942 года: пароходы «Эвелин» и «Кэролин» – предварительное преобразование в АК).


[Закрыть].

Глава 2
Пробуждение Америки: проект LQ

«Постоянно мистифицируй, сбивай с толку и удивляй врага».

Генерал-лейтенант Томас Дж. Джексон – «Каменная Стена» Конфедеративные Штаты Америки

ОВАЛЬНЫЙ КАБИНЕТ, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ.

14:00 ВОСТОЧНОГО ВОЕННОГО ВРЕМЕНИ, 19 ЯНВАРЯ 1942 ГОДА

Помощник президента по морским делам капитан Джон Л. Мак-Кри доложил президенту Рузвельту о прибытии адмирала Кинга на заранее согласованную встречу. Рузвельт заговорил первым, приветствуя адмирала с неподдельным удовольствием, с радостной улыбкой на лице. Он протянул руку через стол, за которым сидел, – Кинг ответил пожеланием доброго дня [8]8
  Дайер. На «Тредмилл» до Перл-Харбора – с. 373. Мак-Кри (МсСrea) был старшим офицером флагманского линкора «Пенсильвания» (ВВ55) при Морском Министре Чарлзе Эдсоне. Находились на нем также вице-адмирал Эдолфас Эндрюс, командующий Быстроходным флотом и контр-адмирал Е. Дж. Кинг, из Совета Морского Министерства. Мак-Кри впоследствии стал флагманским специалистом и получил чин капитана. Он был командиром корабля «Айова».
  Sherwood, Robert E Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 767. Шервуд пишет об озабоченности Рузвельта и беспокойстве Черчилля атаками подводных лодок и указывает, что 6 февраля послал премьер-министру каблограмму, в которой сообщил – вопрос срочно обсуждался Старком, Кингом и им. Шервуд также пишет, что в ноябре 1943 года Рузвельт поднялся на борт «Айовы» для плавания в Оран, Алжир. Командиром «Айовы» был капитан Мак-Кри, друг Рузвельта и бывший адъютант Морского Министра.


[Закрыть].

У них обоих были сильные руки и рукопожатие отражало их дружескую независимость, их личную решимость и взаимное уважение. Кинг знал, что во время Первой мировой войны Рузвельт был помощником Морского Министра и испытывал глубокую привязанность и интерес к морской службе. Президент тоже знал Кинга и уважал, как сильного моряка-адмирала и одновременно сурового реалиста. Именно по этой причине он недавно выдвинул его на вновь образованный пост Главнокомандующего ВМС. Сейчас же Рузвельт немедленно приступил к делу [9]9
  Sherwood, Robert Е. Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 365.


[Закрыть].

Поблагодарив адмирала за посещение Белого Дома, он пустился в рассуждения о потоплении торговых судов у побережья. После того, как Кинг уселся по жесту президента, но отказался от кофе, Рузвельт выразил свою обеспокоенность германскими подводными лодками, которые свободно рыщут вдоль побережья и топят суда союзников, в особенности танкеры, без особой реакции на это с стороны ВМС. Президент поделился с Кингом мнением Черчилля, что американцы недостаточно защищают североатлантические конвои, и в связи с этим имеются значительные потери к югу и востоку от Гренландии. Рузвельт напомнил Кингу о предупреждении британского Адмиралтейства о Денице, пославшем подлодки в американские территориальные воды, и сказал, что теперь Черчилль будет жаловаться на беззащитность судов союзников в этих водах. Рузвельт поделился мыслью, что Черчилль, вероятно, напишет новую конфиденциальную и личную записку «От Бывшего Военного моряка» [10]10
  Намек на то, что одно время Черчилль был первым лордом Адмиралтейства. – Прим. перев. Свои письма и телеграммы Рузвельту во время войны Черчилль часто подписывал именно так. – Прим. ред.


[Закрыть]с вежливой просьбой оказать бoльшую помощь. Несомненно, Рузвельт извинился за свое поучение, но таков уж был его способ убеждать, используя мысли бывшего адмирала [11]11
  Sherwood, Robert Е. Roosevelt and Hopkins: An Intimate History. P. 498–99.


[Закрыть].

Кинг для президента не был незнакомцем. Он знал, что может выражать свои мысли напрямую. Именно аргументы Кинга убедили Рузвельта создать базы эсминцев в Аргентии (Ньюфаундленд) и Рейкьявике в Исландии для эскорта атлантических конвоев. Другие, такие как начальник Управления морских операций адмирал Гарольд Р. Старк, предпочли бы португальские Азорские острова. Рузвельт также был осведомлен о несогласии Кинга с «великой стратегией рассредоточения» Черчилля, по которой весь британский флот был распределен по всему миру вместо того, чтобы быть сконцентрированным в одном месте для удара по врагу. Кинг, в бытность командующим Атлантическим флотом США, изустно критиковал неспособность британского Адмиралтейства следить за германскими линейными кораблями, в особенности это касалось охоты за «Бисмарком» в мае 1941 года. Однако на конференции в Аргентии в августе 1941 года Рузвельт смог утвердиться в мысли о том, что именно Кинг, а не Старк является его «боевым адмиралом». На этой встрече присутствовали Черчилль и адмирал сэр Дадли Паунд, Первый морской лорд (британский двойник американского командующего морскими операциями), Рузвельт и адмирал Старк. Организовал встречу и руководил ею Кинг – именно в то время, когда президент мог бы сделать перестановки. По ходу дела Рузвельт назначил Кинга главнокомандующим ВМС и подчинил ему в оперативном отношении и все ВМС [12]12
  Howarth. Men of War. P. 77 (Ховарт. Военные корабли); глава, посвященная адмиралу Кингу написана У. Лав-младшим (W. Love, Jr.)
  Черчилль и Рузвельт, 1:397.


[Закрыть].

И Рузвельт, и Кинг знали об атаках против «Циклопа», «Фриско» и «Норнессе», об атаках подлодок против других судов, включая пять судов за последние сутки у берегов Северной Каролины. Рузвельт признавал, что недостаток подходящих эсминцев и других кораблей противолодочной обороны частично может быть отнесен на счет изоляционистов в Конгрессе. Но президент хотел понять, все ли ВМС делают, что в их силах, чтобы встретить эту новую фазу войны.

Кинг ответил, что по последним данным наличие и распределение кораблей выглядит следующим образом: на восточном побережье имеется четырнадцать эсминцев, из которых семь составляют эскорт линкоров «Северная Каролина», «Вашингтон» и авианосца «Хорнет» во время их круглосуточной боевой учебы, включая противовоздушную оборону; семь остальных заняты на других заданиях. Эти корабли и их личный состав подготавливаются к бою с германскими линейными кораблями и затем с японскими. И это поручение им – одно из самых приоритетных у Кинга. После достижения готовности они должны будут отправиться в Англию и помочь британцам отыскать и вступить в бой с немецкими линкорами меньших размеров – «Гнейзенау» и «Шарнгорст» и с крейсером «Принц Ойген». Адмирал обратил внимание на то, что это – наиболее совершенные и опасные надводные корабли у Гитлера, и рисковать возможным повреждением «Северной Каролины» и «Вашингтона» сейчас нельзя. Он продолжил, добавив, что, по крайней мере, три эсминца находятся в портах на ремонте и для пополнения запасов. Четыре остальных распределены между Охраной Восточной Морской Границы, в частности, приписаны к новой морской Школе гидроакустиков в Ки-Уэст и Охраной Морской Границы Залива [13]13
  Имеется в виду Мексиканский залив. – Прим. ред.


[Закрыть]. Других подходящих для противолодочной работы кораблей на побережье нет. Рузвельт внимательно слушал продолжение сообщения Кинга; не менее 35 эсминцев и три больших катера Береговой Охраны входят в Североатлантическую Эскортную Группу. Эти корабли находятся в районах Исландии и Гренландии [14]14
  Rohwer und Hummelchen. Chronology of the War at Sea. P. 113 (Рохвер и Хуммельхен. Хронология войны на море).


[Закрыть], и их личный состав переживает большие трудности из-за непогоды и длительной службы без отдыха.

Кинг высказал свое мнение в отношении трудного положения флота на Тихоокеанском театре и то, что японцы представляют бóльшую опасность для общей ситуации, чем немцы. Как и ожидалось, адмирал свое домашнее задание выполнил. Он нарисовал стратегию отражения японского наступления, разработанную его штабом под руководством капитана 2 ранга Френсиса Лоу. Он сообщил, что адмирал Флетчер на «Йорктауне», Уилсон Браун на «Лексингтоне», Спрюэнс на тяжелом крейсере «Нортгемптон» и Хэлси на «Энтерпрайсе» бороздят Тихий океан в разных направлениях, чтобы убедить японцев, что у США здесь гораздо больше огневой мощи, чем имеется на самом деле. Нимиц занимает кресло Главнокомандующего Тихоокеанским флотом всего две недели и, конечно, будет просить еще кораблей. Кинг заявил, что перебазировать корабли с Тихого океана в западную Атлантику для зашиты торговых судов он не будет – слишком высока ставка на Тихом океане [15]15
  Howarth. Men of War. P. 82–83, 158–160.


[Закрыть].

Президент полностью согласился с предложениями Кинга и его очевидной решимостью. Он спросил о возможности использования у атлантического побережья судов-ловушек и высказал мнение, что идея приманки, хотя и является тактикой известной, может оказаться новинкой для молодых командиров подлодок и что подобная уловка некоторое время сможет срабатывать. Кинг о кораблях-приманках подлодок знал. Они были частью истории британского флота времен Первой мировой войны. На эту тему он не размышлял, зная, насколько опасна эта игра, для которой требуются специально подготовленные офицеры и матросы на подобные корабли, и что британцы в этом имели минимальный успех. Рузвельт предложил опробовать эту тактику, и Кинг воспринял предложение как директиву своего Главнокомандующего. Ему предстояло обзавестись несколькими переоборудованными торговыми судами, которые должны нести боевое дежурство, пока не появится что-то более пригодное для того, чтобы бороться успешно против подлодок. Это был рискованный курс дела, сомнительная затея, но он должен был начать ее без задержки [16]16
  Morison. Battle of the Atlantic. P. 281–282.
  Farago. The Tenth Fleet. Фараго указывает на 19 января 1942 года, как на дату встречи Рузвельта и Кинга, на которой обсуждалась идея судов-ловушек.


[Закрыть].

Кинг возвращался в свой штаб в главном здании ВМС, не отвлекаясь на окружающее на 17-й улице, у Галереи Искусств «Коркоран», у зданий «Конститьюшн Холл» и Пан-Америкэн Юнион»: его мысли сосредоточились на новой задаче. Он с одобрением отнесся к идее быстрых действий, понимая, что каждый новый день может принести весть о потоплении судов у восточного побережья. Он ежедневно просматривал секретные отчеты британского Адмиралтейства о размещении и перемещениях подлодок в Центральной и Восточной Атлантике и хорошо знал о их перемещении в западном направлении. Но так же хорошо он знал об отсутствии средств противостоять этому перемещению.

Британское Адмиралтейство еще в 1939 году создало группу слежения за подлодками. В ней вначале под руководством Казначея флота Е. У. С. Тринга, а затем капитана 3 ранга Роджера Уинна, собирались и анализировались данные разведки, отчеты о боях, сообщения об обнаружении и атаках подлодок, перехваченные радиосвязи подлодок и данные пеленгования для определения действительного и предполагаемого местонахождения и передвижения противника. Усилия капитана 3 ранга Уинна тратились на подготовку ряда очень важных сведений, но часто это происходило слишком поздно, чтобы можно было успешно отвести конвои в безопасное место. Тем не менее, информация о местоположении, концентрации и перемещениях подлодок была ценным элементом в противолодочной стратегии и тактике [17]17
  Van Der Vat. Stealth at Sea. P. 212–214.


[Закрыть].

Радиосвязь в подводном флоте была обычным и каждодневным делом. Радиосигналы между действующими подлодками и их штабом вначале в Париже, а затем в Карнавале вблизи Лорана, Франция, кодировались секретным шифром системы «Гидра», которая хотя и имела обозначение «для внутренних вод» (Heimisch Gewasser), использовалась и при связи с подлодками. Оборудование для кодирования и декодирования в системе «Гидра» называлось «Энигма» и представляло собой электромеханическое устройство с несколькими вращающимися роторами, которые механически превращали текстовое сообщение в кодированное и декодировали его снова в открытый текст. Сопроводительный документ, также засекреченный, содержал порядок ежедневного выбора и сочетания роторов. Как на любом военном корабле, предусматривались меры недопущения попадания в руки врага информации по кодированию и оборудования. Соответственно, защита и уничтожение «Энигмы» и документации по «Гидре» было первейшей обязанностью каждого командира подлодки и надводного корабля в случае неминуемого пленения [18]18
  Terrain. U-Boat Wars. P. 325.


[Закрыть].

Но к середине 1941 года Адмиралтейство осуществило значительный прорыв в сборе разведывательной информации, позволивший существенно улучшить операции по отслеживанию подводных лодок. Благодаря усилиям особо отобранных наиболее выдающихся умов на «Станции X», правительственной Школе кодов и шифров в Бличли-Парк, Бэгингхэмпшир, размещавшемся в особняке викторианских времен, германский военно-морской шифр был раскрыт. Этому способствовало несколько обстоятельств. Прежде всего, блестящий уровень математиков Кембриджа, в особенности Алана Тьюринга, криптоаналитика Школы кодов и шифров; затем, обладание польской шифровальной машиной, известной под названием «Бомба Режевского», действовавшая по тем же принципам, что и германская «Энигма»; и, наконец, германские кодовые книги, наборы роторов и машины «Энигма», захваченные во время нескольких рейдов и потоплений кораблей в 1940–1941 гг. [19]19
  Lewin. Ultra goes to War. P. 119.


[Закрыть]

Наиболее драматичный эпизод подобных захватов произошел при атаке на подлодку U-110 к востоку от мыса Фаревелл на южной оконечности Гренландии. Британский корвет «Обриешиа» 8 мая 1941 года забросал глубинными бомбами лодку U-110 под командованием капитан-лейтенанта Фрица-Юлиуса Лемпа, лодка была повреждена и вынуждена была всплыть. Лемп приказал покинуть лодку из-за того, что она наполнилась газовыми испарениями. Британский эсминец «Бульдог» подошел к лодке и высадил на нее группу захвата. Когда Лемп бросился обратно в лодку, чтобы попытаться ускорить ее затопление и уничтожить секретные материалы, он был застрелен. Несчастная U-110 обеспечила британцев полной документацией по «Гидре» и шифровальной машиной «Энигма» [20]20
  Roskill. The Secret Capture.


[Закрыть].

Теперь Роджер Уинн смог читать все сообщения подлодок. Расшифрованные Тьюрингом радиосигналы позволили Уинну составить полную картину перемещения подлодок по оперативной зоне Атлантики. Несмотря на краткие перерывы и нарушения приема сигналов, группа слежения за подлодками зарекомендовала себя, как необходимое звено оперативной разведки. Но в конце ноября 1941 года Дениц заподозрил брешь в своей системе шифрования ввиду того, что у его подлодок успехи в обнаружении атлантических конвоев значительно ухудшились. В результате в машины «Энигма» 1 февраля 1942 года был добавлен четвертый ротор, что значительно сократило информацию, поступающую в группу слежения и ослабило деятельность Уинна и его заместителя, Патрика Биисли. Без этих ежедневных отчетов группа слежения, осталась лишь с прежними данными, собранными устройствами прежнего образца, да еще с информацией, полученной за месяцы чтения секретного радиообмена между отдельными командирами подлодок и их штабом. Теперь Уинн и Биисли хорошо познакомились с многими подлодками и их командирами. Они знали тоннаж и ресурс прочности каждой из них – 1000-тонной дальнего действия IXB серии и 750-тонной VIIC серии с меньшим радиусом действия. Им стали знакомы отдельные командиры подлодок, вплоть до их прошлого, особенностей тактики и даже индивидуальных идиосинкразий. Вся эта информация была особенно полезной при разработке тактики действий британских и канадских соединений, защищающих североатлантические конвои [21]21
  Terrain. U-Boat Wars. P. 318–327.


[Закрыть].

Оперативная информация о подлодках, представлявшая интерес для ВМС США, регулярно передавалась и в Вашингтон, хотя до января 1942 года в Западной Атлантике подлодки не действовали. По этой причине данная информация для Охраны Восточной Морской Границы и Охраны Морской Границы Залива представляла небольшой интерес – их больше беспокоили операции в проливах Флориды и Мексиканском заливе. Даже после 12 января, когда Адмиралтейство сообщило американцам о возможном переходе подлодок на позиции к юго-западу от мыса Код, мало что было предпринято для создания противодействующих сил. До 14 января упор делался на мобилизацию и на защиту североатлантических конвоев. Но после того, как был потоплен пароход «Норнесс», война в Атлантике приобрела новый масштаб [22]22
  Van Der Vat. Stealth at Sea. P. 214.


[Закрыть].

У адмирала Кинга был приказ Верховного Главнокомандующего, приказ срочный, и адмирал поспешил его исполнить, тем более, что у него имелись ощутимые свидетельства атак подлодок к юго-западу от мыса Код: «Норнесс», «Циклоп» и «Фриско» были потоплены севернее и восточнее этого места, но все равно достаточно близко. Ему было ясно, что потопление «Норнесс» всего в 50 морских милях к югу от Мартас Уайнярд, Массачусетс, показывает, какой серьезный размах приобретает подводная война. Но даже после этой атаки Кинг, очевидно, представлял себе, что вероятность отыскать подлодку на тысячах квадратных миль Атлантики к югу и востоку при столь скромных ресурсах, имея в виду ограниченное число эсминцев, была бы крайне малой, а сам поиск был бы упражнением в бесполезном деле. Кинга беспокоили скудость имевшихся ресурсов и вопрос о том, что ему делать в первую очередь. Находящийся в его распоряжении флот ему нужно использовать наиболее разумно.

Адмирал продолжал размышлять, двигаясь к Конститьюшн Авеню и Морскому Министерству. Более всего досаждал факт того, что враг приблизился к береговой линии США. Такого не случалось с 1918 года, когда три подлодки немцев попытались устроить блокаду восточного побережья. Хотя тогда блокада имела очень ограниченный успех, Кинг понимал, что теперь с использованием более современных подлодок в американских территориальных водах вероятна и несомненно возможна гораздо более эффективная кампания. Возможно, Кинг пожалел о своем пренебрежении к усилиям Роджера Уинна и Патрика Биисли. По иронии судьбы, вскоре после того, как Кингу понадобились разведданные по подлодкам для организации защиты от них, командование германского подводного флота прекратило использование «Гидры» и перешло на новую систему шифрования «Тритон» и новые машины «Энигма» [23]23
  Terrain. U-Boat Wars. P. 424–425, 456–459.


[Закрыть].

В чем нуждался адмирал Кинг теперь, так это в быстроходных кораблях, способных бороться с подлодками. Было ясно, что противостоять наступлению подводных лодок без соответствующих средств – авианосцев, авиации, летчиков, а также эсминцев с личным составом, натренированным в противолодочной стратегии, тактике и операциях – он не в состоянии. Но все требуемое не появится еще много месяцев. Пока что президент потребовал подготовить суда-ловушки и они будут. На стороне Кинга имелся один из лучших администраторов типа «знаю, как сделать, и сделаю» в Морском Министерстве вице-адмирал Фредерик Дж. Хорн. Эти корабли будут его проектом.

В 15:30 того же дня Кинг собрал у себя в конференц-зале на втором этаже, примыкающем к его кабинету, и с окнами на Конститьюшн Авеню, трех высших офицеров: вице-адмирала Хорна, контр-адмирала У. С Фарбера – оба из Управления Командующего Морскими Операциями – и контрадмирала Рэя Спира, начальника Морского Управления материально-технического снабжения, возглавлявшего систему обеспечения флота. Выступление его было кратким: он только что вернулся от президента Рузвельта, и по его поручению ВМС должны подобрать, переоборудовать и отправить на боевое дежурство два или больше судов-ловушек. Эти суда-приманки должны предотвращать атаки подлодок на коммерческие суда в пределах вод восточного побережья. Проект начинает действовать немедленно. Корабли должны быть готовы к выходу в море в кратчайшее время. По самой сути проекта секретность его имеет огромное значение. Действовать надо немедленно. Он дал задание адмиралу Хорну руководить проектом и попросил составить план действий в срок двое суток, с периодическими устными отчетами. [24]24
  Вице-адмирал У. У. Хонекер. Беседа с автором, в Сан-Диего, Калифорния, в октябре 1955 года. Это краткое выступление адмирала Кинга адмирал Спир повторил капитан-лейтенанту У. У. Хонекеру (впоследствии контр-адмирал), одному из руководителей Управления материально-технического снабжения.


[Закрыть]

На этом Кинг покинул конференц-зал и направился в соседний кабинет адмирала Гарольда Р. Старка, начальника Управления Морских Операций. Адмирал Старк при морском министре Фрэнке Ноксе был ответственным за стратегическое планирование, управление, строительство кораблей и организацию морской службы. Старк был назначен на пост Командующего Морскими Операциями в 1939 году, после нападения Гитлера на Польшу; он пользовался уважением Рузвельта и Кинга как специалист по планированию и дипломат, хотя и «боевым» адмиралом он не считался. Кинг вкратце рассказал ему о проекте, отметив, что выполнение его он поручил адмиралу Хорну, если Старк не будет против. Старк не возражал, он сказал Кингу, что в проекте можно использовать любого из его штата, и попросил держать его в курсе дела.

Всего за несколько минут до этой встречи, когда Кинг давал задания трем адмиралам, Хорн сделал заметки на желтых разлинованных листах служебного блокнота. Это были слова: «секретность», «спешность», «суда», «переоборудование», «вооружение», «отборный личный состав» («смельчаки-добровольцы»), «финансирование», «оперативные приказы/оперативное командование». Эти слова стали пунктами обсуждения после того, как ушел Кинг. Адмиралы Хорн, Фарбер и Спир вместе работали над другой программой. После краткой дискуссии Хорн перечислил пункты плана и объявил проект секретным. По общему согласию решено было переписку свести до минимума, причем общее дело должно было вестись только в кабинете Хорна заместителя Командующего Морскими Операциями. Совещание должно было продолжиться в 14:00 следующего дня, 20 января. Дело и эта рискованная затея в дальнейшем стали называться Проект LQ. [25]25
  NHC-OA. Документы судов-ловушек личное и конфиденциальное письмо от контр-адмирала в отставке Т. Дж. Гайана-младшего вице-адмиралу У. С Фарберу, Морское Министерство, Вашингтон, округ Колумбия 12 февраля 1946 года (рассекречено).


[Закрыть]

В то время, как план американских контрмер в отношении подлодок еще оставался в зачаточном состоянии в Морском Министерстве, адмирал Карл Дениц, командующий германским подводным флотом, уже обозначил свое присутствие в тем, что было названо операцией «Paukenschlag» («Удар в литавры»): две первые подлодки всколыхнули прежде спокойные американские воды, напав на торговые суда всего в нескольких милях от побережья Нью-Джерси, Вирджиния. «Удар в литавры» Деница услышали и в Овальном Кабинете, и в Морском Министерстве.