Текст книги "Суда-ловушки против подводных лодок - секретный проект Америки"

Автор книги: Кеннет Бийр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

18 апреля 1942 года, через примерно трое суток после потопления судна «Алкоа Гайд» и примерно за две недели до прибытия U-123 в Лоран, Легуен провел «Эвелин» мимо маяка Амброз и ввел ее в канал нью-йоркской гавани. Хардеген всего шестьдесят дней назад видел этот маяк и остров Кони-Айленд. Когда мы вошли в пролив, я смог увидеть жилой дом и окна на 9701 Шоор Роуд мой дом. Приятное чувство охватило меня. После пролива мы вошли в залив Гованус возле Рэд-Бэнк, Бруклин, и в «Атлантик Бэсин Айрон Уоркс». На этом мы завершали свое первое патрулирование. На передней мачте у нас не было швабры [178]178
  Обычай английских и американских моряков, принятый для демонстрации успеха похода при возвращении из него. – Прим. перев.


[Закрыть], на главной – не было флага с цифрой тоннажа, но мы были дома. Через короткое время мы будем готовы к новому выходу.

Любой военный поход может быть сочтен в определенной степени успешным, если окончание его происходит на несколько юмористической нотке. Наш не стал исключением. Руководство верфи «Айрон Уоркс» было информировано о наших потребностях и о необходимости спешного ремонта. Соответственно, нам указали поместить «Эвелин» в сухой док, а не у пирса или пристани. Шванер находился на корме, чтобы руководить швартовкой кормы и присматривать за скрытыми орудиями. Боцман Лайонел Кук был на носовой надстройке и отвечал за швартовку носовой части и за обращение с якорями. Телефонной связи с носовой надстройкой не было, поэтому все приказы требовалось передавать с мостика голосом, тем более что расстояние было небольшим. «Эвелин» помогал войти в старый узкий деревянный сухой плавучий док небольшой буксир. Док был затоплен, чтобы судно могло войти между двумя его кессонами. Ветер мешал вводу судна между стенками дока, поэтому требовалось поработать основательно и швартовами – «подтянуть правый носовой; ослабить левый кормовой, ослабить левый носовой» и т. д. Боцман Кук знал свое дело не хуже прочих и большей частью мог предсказать приказ с мостика и дать указания своей швартовой команде.

Роджер Мец, находившийся на мостике, конечно, знал, что Кук туговат на ухо, но не особенно беспокоился об этом. То есть до тех пор, пока порыв ветра с противоположного первоначальному направлению не двинул судно в сторону правого борта.

– Выбрать слабину и держать правый средний, – приказал Легуен.

– Что он сказал? – спросил Кук у стоявших рядом.

– Опустить левый якорь, – прозвучал ответ и не от кого-нибудь, а от «Быстроногого» Брауна, который стоял рядом с Куком.

– Опустить левый якорь! – скомандовал Кук.

Ни один матрос в здравом уме не рискнул бы протестовать против команды боцмана Кука. Кувалда ударила по защелке якорь-цепи и тут же якорь и якорь-цепь полетели вниз в воду через клюз в облаке ржавой пыли и с грохотом тысячи барабанов. Якорь пробил деревянное дно дока и ушел вниз с порядочным куском якорь-цепи.

Легуен замахал руками во все стороны, ругаясь на действие носовой швартовой команды и крича по поводу швартовов и якоря. Боцманмат второго класса Улис Стенбэри, также находившийся на носу, ясно представлял, как выполнить приказ Легуена в отношении среднего швартова, но Кук, внимание которого все еще было поглощено голосовой связью с мостиком, не расслышал или не понял команды.

– Что он сказал? – снова спросил Кук.

– Опустить правый якорь, – сказал «Быстроногий» авторитетно и убежденно.

– Опустить правый якорь! – приказал Кук до того, как Стенбэри смог отвлечь его внимание.

Снова кувалда сбила защелку, и снова пыль ржавчины взметнулась вверх и якорь на якорь-цепи полетел в воду – и сквозь деревянное дно дока.

«Поднять якоря» было затем исполнено, но без традиционных фраз или звуков марширующего оркестра Морской академии. Оплата в 4000 долларов со счета «Эстерион Шиппинг Компани» фирме «Атлантик Бэсин Айрон Уорко за разные услуги восстановила деревянный сухой док. А бывший матрос первого класса Меркюри «Быстроногий» Браун из Норфолка, Вирджиния, стал матросом второго класса Брауном и героем жилой палубы. Инцидент с тремя чашками кофе был отомщен.

Второй поход «Эстерион»/«Эвелин» начался 4 мая 1942 года. Все, что было в списке ремонта, было отремонтировано, но в головах многих из тех, кто находился на борту, было представление о ее крайне слабой «мореспособности» и «израсходованности». «Эвелин» совершила всего шесть патрульных походов, в которых она заходила во все уголки на атлантическом побережье, в Мексиканский залив и Карибское море в поисках подлодок. Она была свидетельницей потоплений многих судов, но ни разу не получила возможности атаковать самой, вероятно из-за своих небольших размеров. Нет свидетельств и того, что кто-нибудь из командиров подлодок когда-либо заподозрил, что она являлась судном-ловушкой.

10 января 1943 года «Эвелин» пришла в Нью-Йорк с Тринидада. Состояние ее было таково, что Отдел повреждений Морского Министерства подтвердил мнение Легуена о том, что она не выдержит даже одного торпедного удара и еще останется после этого боеспособной боевой единицей. К тому времени, когда в ней были проведены усовершенствования, 14 октября 1943 года был организован и начал действовать Десятый флот. Система конвоев и поисково-ударные противолодочные группы, в которых использовались эскортные авианосцы и приспособленные для противолодочной борьбы эсминцы и эскортные корабли, стали очень эффективным оружием против германских подлодок. Худшее осталось позади, и деятельность «Эвелин»/«Эстерион» уже не требовалась.

Ее передали Береговой Охране, она служила в роли метеорологического судна, затем была объявлена непригодной к плаванию и пошла на слом. Поставленные перед ней задачи далеко превосходили ее способности. Галантное старое судно пока могло выдерживало тяготы. Для тех, кто плавал на «Эвелин» во время ее службы в роли приманки подводных лодок, она всегда будет гордой и благородной леди.

Корабль «Эстерион» действовал в самый тяжелый период борьбы в мелях атлантического побережья. По данным самого Деница, уровень потоплений в североамериканских водах в период с января 1942 года по 14 марта 1942 года составил 1,2 судна в сутки. В период с 15 марта по 20 апреля – 2,2 судна в сутки. Затем наступило резкое сокращение числа успешных атак: с 21 апреля по 19 июля 1942 года этот уровень не превышал 0,7. Именно в этот период количество подлодок, действовавших одновременно в североамериканской зоне от мыса Сэйбл до Ки-Уэст, было увеличено до максимума с 16 до 18 единиц. [179]179
  Donitz Memoires, P. 219.


[Закрыть]Именно на этот период на счету морских и воздушных сил США оказалось шесть уничтоженных подлодок:

U-352, капитан-лейтенант Гельмут Ратке – кораблем ВМС «Икарус».

XT-157, корветтен-капитан Вольф Хенне – кораблем ВМС «Тетис».

1Т-1В8, капитан-лейтенант Эрих Роотин – 74 патрульной эскадрильей.

U-701, капитан-лейтенант Хорог Деген – 396 эскадрильей армейской бомбардировочной авиации.

U-153, корветтен-капитан Вильфрид Райхманн – 59 эскадрильей армейской бомбардировочной авиации и кораблем «Лэнсдаун».

U-576, капитан-лейтенант Дитер Хейнике – VS9 эскадрильей ВМС и пароходом «Уникой» из подразделения вооруженной охраны рыболовства. [180]180
  Tarrant, V. E. The U-boat Offensive, 1914–1945. P. 107.


[Закрыть]

До 15 апреля потоплено было три лодки:

U-636, капитан-лейтенант Крекинг – VP82 эскадрильей ВМС.

U-503, капитан-лейтенант Герике – VP82 эскадрильей ВМС.

U-85, обер-лейтенант Эберхард Грегер – эсминцем «Ропер» (DD147).

Несомненно, что подводный блиц-криг у американских берегов закончился. Хотя кое-где потопления продолжались, в особенности в дальних районах Карибского моря возле Тринидада, Арубы и Панамского канала, что стало возможным благодаря введению подводных танкеров, затраты Деница в форме потерь подлодок начали расти. К концу 1942 года, потеряв 15 лодок, Дениц перевел свои лодки в районы, где проходили североатлантические конвои и в юго-восточную часть Атлантики. В 1942 году в Атлантике погибла 61 лодка, а во всем мире – 85 лодок.

У Деница ситуация лучше уже не становилась. В мае 1943 года он потерял 38 подлодок или 32,2 % всего действующего подводного флота. Верно, что ноябрь 1942 года был месяцем беды для транспортных путей союзников в Атлантике, когда было потоплено судов на 603 000 тонн, в среднем 3 судна в сутки. Но к маю 1943 года эта цифра снизилась до 212 000 тонн, или до одного судна в сутки. Кроме того, судостроительная промышленность союзников начала производить суда в количестве, значительно превышающем потери. В кратковременном плане стратегия Деница могла быть успешной, но достигла ли она основной цели, вопрос остается открытым. С точки зрения на тотальную войну и ее результаты, «Паукеншлаг» и последующие операции в прибрежных американских водах были непоследовательными. Война – это игра стратегии и тактики, но результат часто определяет удача. Для Деница «Паукеншлаг» был дерзким шагом, отклонением от стратегии нападений на конвои. Рассчитанный риск оставался независимо от того, обеспечит ли изменение тактики предусмотренный адмиралом достаточно мощный удар по судоходству союзников в американских прибрежных водах.

Будущее «Льва» напрямую зависело от успеха его дерзкого замысла

Важно понять стратегию германского подводного флота с точки зрения немцев применительно к операциям в западной Атлантике с конца 1941 по июнь 1942 года. Наступательные действия подлодок в американских прибрежных водах были проанализированы и записаны фрегаттен-капитаном Гюнтером Гесслером, племянником адмирала Деница, бывшим командиром U-107 и оперативным офицером флагмана подводного флота. Записки Гесслера были переведены и опубликованы Издательством Ее Величества под названием «Военно-морская история Германии: подводная война в Атлантике, 1939–1945». Эта работа была сделана после войны по указанию британского Адмиралтейства. В ней приводятся некоторые интересные проникновения в образ мыслей Деница и его штаба в этот период. Краткое изложение их дается ниже. [181]181
  United Kingdom Ministry of Defense German Naval History: The U-Boat War in the Atlantic, 1939–1945. London: Her Majesty's Stationary Office, 1989. P. 1–6, 10–11, 15. Этот труд был написан после войны фрегаттен-капитаном Гюнтером Гесслером по заказу британского Адмиралтейства.


[Закрыть]

Еще в сентябре 1941 года германский военно-морской штаб решил, «что должны быть предприняты действия против американских судов, везущих грузы в Англию». Дениц поддерживал это предложение, и, как сообщает Гесслер, в его военном дневнике имется запись от 15 мая 1942 года, которая гласит: «В долгосрочном плане предпочтение состоит в превосходстве количества утопленных судов перед вновь построенными. Кораблестроение и производство оружия сосредоточено в зоне Америки… Нападениями на суда, перевозящие военные грузы… в зоне Америки я нанесу удар в корень зла».

По Гесслеру, Дениц дал обязательство, что «если бы он мог иметь свои лодки в готовности отправиться к берегам Америки к началу войны, он смог бы нанести сильнейший неожиданный удар – einen kraftigen Paukenschlag» («сильный удар в литавры» – Прим. авт.). Сентябрьское предложение было отвергнуто Гитлером по политическим соображениям Он не хотел провоцировать Америку на вступление в войну. Однако нападение на Пёрл-Харбор ускорило объявление войны Германией и убрало ограничения на наступательные действия против кораблей ВМС США и торговых судов. Дениц смог ударить в свой барабан.

Штаб германских ВМС, по Гесслеру, рассчитывал на неопытность американских противолодочных сил и в связи с этим на возможность действий подлодок в районах портов США, где местные силы могли быть неэффективными. Это подтвердил и Хардеген на U-123 – неадекватность оборонительных действий США. Утверждение Гесслера, что в промежутке с 1939 по начало 1942 года «американским противолодочным силам не хватало опыта», было несомненно точным. Фактом было и то, что у ВМС США отсутствовали организованные противолодочные силы.

Это было задокументировано в конце 1944 или начале 1945 года по приказу адмирала Кинга в штабе Главнокомандующего ВМС (COMINCH), было подготовлено обозрение «противолодочных операций против германских подлодок во Второй мировой войне». В качестве отклика на него был создан подытоживающий совершенно секретный документ (ныне рассекреченный), включающий 8 источников и 12 приложений, который снабдил COMINCH данными, необходимыми для создания основы плана послевоенных ВМС мирного времени. В этом документе констатировалось очевидное:

Подобно прочим видам деятельности ВМС США, развитие противолодочных сил между Первой и Второй мировой войнами страдало от отсутствия продолжающихся программ. Возможно, что противолодочные силы пострадали даже больше из-за отсутствия сколько-нибудь важного или авторитетного агентства, способного продвигать разработки и тактику.

Исключая усовершенствования в гидролокационной аппаратуре, никаких других успехов в развитии противолодочных средств между Первой и Второй мировыми войнами достигнуто не было…

Достаточно сказать, что… до весны 1943 года мы ничего не делали для противолодочной войны так хорошо, как бы нам этого хотелось… главным образом из-за отсутствия сил, неспособности подготовить кадры, которыми мы располагали из-за их постоянной оперативной занятости, и от использования устаревших тактики и оборудования. В действие были пущены все виды разнообразных надводных судов. [182]182
  NHC-OA. Дело Командующего Морскими Операциями. Морское Министерство. Вашингтон. Рассекреченный меморандум (ранее сверхсекретный) по вопросу резюме о противолодочных операциях против германских подлодок во Второй мировой войне (не датирован).


[Закрыть]

Неудивительно, что Рузвельт и Кинг в январе 1942 года, учитывая уровень неподготовленности США, предпочли использовать в качестве аварийного средства расходуемые суда-ловушки, которые должны были заполнить временную противолодочную брешь. Свое присутствие у американских берегов силы союзников показали не ранее апреля-мая 1942 года. Гесслер отмечает, что, начиная с апреля, для подводных лодок атаковать стало небезопасным, исключая ночное и безлунное время. Лодки стали уязвимы перед увеличившимся количеством патрульных судов и самолетов. Первая гибель лодки произошла 14 апреля, когда возле мыса Гаттерас была потоплена U-85. 15 июня и 7 июля были потоплены U-576 и U-701, соответственно, также у мыса Гаттерас. В мае, как отмечал Гесслер, количество потопленных судов союзников начало сокращаться и понадобилось пересмотреть ведение войны в прибрежных районах. В заключение он указывает. «19 июля двум лодкам, действовавшим у мыса Гаттерас, было приказано уйти из прибрежной зоны. Таким образом, усилившееся влияние американских противолодочных сил отогнало нас от берега и из этого родилось наше решение посылать к берегам время от времени только одиночные лодки, да еще ставить мины возле портов». [183]183
  United Kingdom Ministry of Defense German Naval History: The U-Boat War in the Atlantic, 1939–1945. London: Her Majesty's Stationary Office, 1989. P. 20.


[Закрыть]

Дениц расценивал свою операцию «Паукеншлаг» и битву у берегов Америки как успех. Это заключение следует признать спорным. По причинам политического характера в высших кругах германского командования было важно ублажить Гитлера и добиться его благосклонности, поэтому в интересах адмирала было особенно выделять индивидуальные успехи отдельных лодок, таких как U-123 (Хардеген) и U-552 (Топп), а не показывать несколько разочаровывающие средние данные по количеству тоннажа потопленных судов, приходившихся на одну лодку. Очевидные провалы в достижении такой цели, как подрыв путей морского снабжения союзников могли только ухудшить положение Кригсмарине, боровшейся с Люфтваффе и Вермахтом за ограниченные ресурсы Германии. Некоторые историки называют операцию «Паукеншлаг» «Пёрл-Харбором Атлантики». С учетом людских потерь и уничтоженных судов и материалов нет спора о том, насколько неоспоримо серьезны были атаки на судоходство союзников. Однако сделать объективное заключение как об общих результатах, так и о точном уровне достижения или провала, крайне затруднительно. Один из подходов мог бы послужить оценке того, достиг ли, этим Дениц своей цели. Второй – определил бы меру того, насколько эти атаки повлияли на политическое поведение и, военно-промышленную реакцию США.

«Паукеншлаг» был решительным ударом, но вряд ли можно счесть его «мощнейшим воздействием», как это задумывал Дениц. Он мог рассчитывать, что своей цели он добился бы, если бы каждая из его пяти лодок уничтожила по 7–8 судов, то есть всего 35–40 судов. На деле было атаковано только 24 судна, или 60–69 % от ожидавшегося количества. Хотя Дениц мог считать масштабную прибрежную подводную войну тактическим успехом, имеется достаточное свидетельство того, что это – провал, или, в лучшем случае, небольшой урон потоку военных грузов в Европу. Лишь на короткое время прибрежные наступательные операции создавали угрозу грузовым линиям на Британские острова, в Мурманск и в Архангельск. И тщательное изучение действий подлодок в американских водах позволяет сделать только то заключение, что в общей оценке битвы за Атлантику угроза казалась более значительной на фоне тех потерь, которые имели место в действительности.

Пёрл-Харбор, объявление Германией войны и подводные атаки у побережья создали оправдание усилиям Рузвельта подготовить США к войне. Планирование мобилизации промышленности уже началось, и меры в этом отношении были предприняты. Президент сформировал Военно-промышленный совет и были установлены годовые цифры выпуска артиллерийских орудий, танков, самолетов и грузовых судов. Для последних целевые цифры были в 8 000 000 тонн дедвейтом, на 1943 год – 10000000 тонн. Строительство эскортных эсминцев (DE) тоже уже началось. Конгресс охотно выделил необходимые фонды для поддержки этой «невероятной программы».

Для противодействия потере судов и грузов ВМС особый упор сделали на противолодочной программе. Адмирал Кинг создал аналитическое подразделение по противолодочной борьбе, конвойный и трассовый отделы в своем штабе, а также специальные школы и подготовительные курсы по противолодочной войне. Он сосредоточился на Северной Атлантике и на связях с британцами и русскими. На вновь организованную Охрану Морских Границ Кинг возложил ответственность за операции в прибрежных водах. Охране Морских Границ предоставили множество катеров и патрульных кораблей, переоборудованных яхт и 22 траулера, взятых в долг у Британии вместе с опытными офицерами и командами. К 1 июля 1942 года эти меры заставили Деница отступить от своей компании у американских берегов. Хотя по мнению Сэмюэля Морисона операция «Паукеншлаг» была «избиением младенцев» и «унижением» для США, было немного, если они вообще были, свидетельств таких унижений президента, конгресса или очнувшейся от апатии американской публики. [184]184
  Morison. Battle of the Atlantic P. 126, 128.


[Закрыть]

Широко разрекламированный Деницем успех операции «Паукеншлаг» в немалой степени был обязан Хардегену. Адмирал дал своему капитан-лейтенанту соответствующую награду – возвращением из второго похода в американские воды для этого аса закончилась карьера в море. Калс, Запп, Моор и Топп также достигли своих индивидуальных заданий по тоннажу и получили свои награды. Но остальные командиры подлодок ожиданий адмирала по тоннажу потопленных судов не оправдали. В то время как Деницу следует отдать должное за концепцию «Паукеншлага», в целом эту операцию надо оценивать путем оценки и определения уровня достигнутого успеха. А недостаток ее состоял в том, что задуманный план выполнялся плохо.

* * *

Хорст фон Шрёгер стал командиром U-123 и совершил еще несколько походов, хотя из них ни одного не было в северную Атлантику. Фон Шрётер пережил войну, остался в ВМС послевоенной мирной Германии – Бундесмарине – и достиг ранга вице-адмирала.

U-123 находилась в Лоране до конца войны и была затем отправлена на слом французским правительством.

Рейнгард Хардеген в начале 1945 года в ранге корветтен-капитана служил в штабе гросс-адмирала Деница в Фленсбург-Мюрвике. Здесь, вместе с другими членами штаба, он сдался в плен британцам, которые посадили его в тюрьму, по ошибке спутав его с членом «Ваффен-СС», также носившим фамилию Хардеген. После 18 месяцев тюрьмы дело выяснилось – главным образом благодаря усилиям Барбары Хардеген, в результате которых было подтверждено его имя и служба в подводном флоте. Хардеген вернулся в свой дом в Бремене воспитывать детей и служить своему городу в парламенте прежде, чем уйти на покой, он создал и управлял морской нефтяной компанией. Сейчас он ездит по миру от полюса до полюса и от одного континента к другому – но большей частью по поверхности воды.

Когда «Эвелин» освободили от службы судна-ловушки в 1943 году, офицеры и матросы бывшего секретного корабля продолжили борьбу на море на Атлантическом и на Тихоокеанском фронтах. Успехи технологии вели к замене основного электротехнического и управляемого вручную оборудования. Военные корабли большей частью приобретали более современный вид сравнительно с кораблями времен Первой мировой и 20-х годов. И, самое важное, тактика не диктовала более пассивных действий. «Эвелин»/«Эстерион» был кораблем, пущенным в расход: предполагалось, что он поглотит торпедный удар и затем выманит подлодку всплыть. Надо надеяться, что эта отчаянная тактика изъята из учебников по морской стратегии и тактике. Офицеры и матросы «Эстериона» приветствовали изменение характера своей службы и возвращение в «нормальные и современные ВМС».

Гленн Уокер Легуен еще на «Эстерионе» был повышен в звании до капитана 3 ранга. В начале 1944 года он принял командование 47 эскортным дивизионом. За героическую службу в операциях против врага во время амфибийного десанта в южной Франции он был награжден Бронзовой Звездой. Позднее, в штабе командующего Восьмой десантной группой, он участвовал в нападении и захвате Минандао на Филиппинах и Баликпапан на Борнео и затем в оккупации Нагойи в Японии. В 1945 году Легуен был повышен в звании до капитана 2 ранга. Со службы он ушел на отдых в 1957 году и умер 12 декабря 1981 года.

Лоуренс (Ларри) Роберт Нэвилл получил звание капитана 3 ранга в 1944 году и капитана 2 ранга – в 1952 году. В 1944 году он вошел в состав штаба командующего Седьмым флотом в западной части Тихого океана. За выполнение обязанностей оперативного офицера и «исключительно похвальное поведение во время операций против вражеских японских сил» он был награжден знаком Легиона Почета Конгресса США с боевой «V». После войны капитан Нэвилл служил на командных и штабных должностях, включая должность помощника атташе в Риме. Он покинул службу 1 ноября 1959 года в ранге контр-адмирала. Он умер 9 января 1986 года.

Генри С. («Датч») Шванер-младший, еще на «Эстерионе» был повышен в звании до капитан-лейтенанта. В 1944 году он стал капитаном 3 ранга и служил на крейсере «Честер». На нем он участвовал в боях с противником во время рейдов на удерживавшиеся японцами острова Палау, Иап, Улити и Уолеай. За ними последовали обстрел острова Маркус, операции на Курильских островах, на Лейте (Филиппины), Иводзима, Окинава Гунто и на территории Японии. После окончания войны он служил в различных штабах и командах, включая Штаб Командующего Морскими Операциями и в должности командира 42 эскортного дивизиона, где он получил звание капитана 2 ранга. Впоследствии он командовал 36 эскадрой эсминцев. Капитан Шванер умер от сердечного приступа во время службы 8 декабря 1965 года.

Ги Браун Рэй уволился из ВМС в октябре 1946 года в ранге капитан-лейтенанта. Он умер в Сиэттле, Вашингтон, 3 января 1969 года.

Лайонел М. Кук, который на «Эстерион» пришел с чином боцмана, впоследствии стал мичманом и лейтенантом. Он ушел со службы в 1946 году и умер.

Роджер Мец, помощник боцмана Кука, стал мичманом еще на «Эстерионе» и после войны постепенно поднимался в ранге. Во время корейского конфликта он был командиром десантного корабля LSM355 и командиром 32 дивизиона десантных кораблей LSM. В чине капитан-лейтенанта он был командиром корабля «Бассет» (APD73). После присвоения чина капитана 3 ранга он служил старшим офицером на корабле «Таконик» (AGC17). Роджер Мец закончил службу в 1960 году и жил в Уестервилле, Огайо. Он умер в августе 1996 года.

Джон Лукович изменил фамилию на «Люк» и, очевидно, ушел с морской службы. Его послевоенная жизнь неизвестна.

Что касается меня, то я оставил «Эстерион» 9 октября 1943 года для 10-месячной береговой службы. За это время я женился на своей Барбаре. Большую часть 1945 года я провел на борту корабля вспомогательных сил, выполнявшего задачи снабжения флотов в Западной части Тихого океана: у атоллов Эниветок и Улити, в заливе Лейте и у Окинавы. После войны я перешел на службу в основные ВМС в ранге капитан-лейтенанта и служил в корпусе снабжения. Следующие пять лет отслужил на разных должностях на берегу, включая относящиеся к программе ядерного оружия, и получил чин капитана 3 ранга. Закончив программу обучения руководителей в Гарвардской школе бизнеса я был назначен на ударный авианосец «Беннигтон» (CVA20), затем был переведен в Вашингтон сначала в Управление Системой Снабжения флота, а затем в новое Бюро Морских Вооружений. В 1959 г. я получил звание капитана 2 ранга и был переведен в штаб командующего 73 оперативного соединения – мобильного тыла Седьмого флота США, находившийся на корабле «Аякс» (AR6), который базировался в Сасебо, Япония. В 1963 году я вернулся в США для службы в качестве старшего офицера, а затем начальника штаба электронного обеспечения. Последним местом моей службы стало Министерство Обороны, где я занимал особую должность помощника секретаря по оборудованию и снабжению. ВМС сочло меня достойным ордена «За боевые заслуги». Я ушел со службы в 1968 году и в течение 17 лет проходил вторую карьеру в качестве менеджера в компании «Ингэлл Шипбилдинг Дивижн, Литтон Системс». Здесь, к своему большому удовлетворению, я обнаружил весьма приятное дополнение к своей морской службе, поскольку оказался в гуще ряда программ по разработкам и постройке наиболее совершенных военных кораблей, таких, как эсминцы класса «Спрюэнс», как десантные суда-амфибии класса «Тарава», крейсер «Тикондерога» класса «Эгис» и в начале работ по эсминцам «Эрлей-Бэрк» класса «Эгис». После двадцати лет работы в частной промышленности я покинул и ее, чтобы сосредоточиться на карьере начинающего писателя и рассказать эту повесть.

Несколько заключительных слов по Проекту LQ. Завеса секретности над ним существовала еще долго после гибели «Этика» и передачи «Эстериона» Береговой Охране. Только несколько из офицеров Охраны Восточной Морской Границы, которые опекали судно-ловушку танкер «Биг Хорн», и те, кто плавал на нем, сохраняли интерес к действиям кораблей-приманок. «Биг Хорн» был не более успешным, чем «Эстерион». У Рузвельта, Кинга, Нимица и Хорна было гораздо более важное дело – вести войну в мировом масштабе. Далее благодаря американской технологии и индустриальной мощи теперь появилось более совершенное оружие для борьбы с подлодками.

Несомненно, что к концу 1943 года «счастливые времена» для Деница кончились и наступил период отчаяния. К концу войны Проект LQ был распределен по многим закрытым делам, похороненным в сейфах нескольких отделов Морского Министерства. Уцелевшие офицеры и матросы с «Эстериона» и «Биг Хорна» смотрели в свое прошлое сквозь дымку и мглу наступления в Северной Африке, десанта в Южной Европе, дня «Д» и кампаний в Западной части Тихого океана, и теперь вспоминали как очередной этап своей службы волнующие, но и выматывающие дни на ловушках подлодок.

В соответствии с последним списком, подготовленным Морским Министерством, на «Этике» погибло 133 члена команды и 6 офицеров. Родственникам каждого офицера и матроса было сообщено 7 мая 1942 года, что «…его родственник пропал без вести в ходе выполнения своего служебного долга на службе своей стране. Он официально считается пропавшим без вести с 27 марта 1942 года, когда корабль, на котором он служил, отсутствовал сверх срока и предполагается пропавшим в Северной Атлантике».

Никаких других официальных сообщений не передавалось в течение двух лет до 5 мая 1944 года, пока Бюро Морского Персонала не объявило, что в соответствии с законом пропавшие без вести моряки считаются мертвыми с 5 апреля 1944 года. Под этой датой значился сертификат, подписанный президентом Франклином Д. Рузвельтом, в память каждого из погибших. В письме от 8 мая 1944 года морской министр Джеймс Форрестол выразил свое личное соболезнование. А 7 июля министр посмертно наградил медалью Пурпурного Сердца каждого служившего и погибшего на «Этике».

Естественно, что из-за скудости или полного отсутствия информации о статусе своих родственников за период с 7 мая 1942 года по 5 мая 1944 года многие семьи переживали беспокойство и тяжкие заботы. С другой стороны, Морское Министерство не знало, как еще можно было обращаться с этим персонально затрагивавшим многих людей и в высшей степени секретным материалом. Другого варианта не было. Война «Этика», как и война «Эстериона», была тайной войной, и даже те немногие факты о ней, которые были известны Морскому Министерству, огласке не подлежали. Семьи офицеров и матросов «Этика» должны были пережить неопределенность, отчаяние и подозрения в отношении статуса своих пропавших родных. Сокрушенность и мучительные мысли, выстраданные семьями, которых поставили в подвешенное состояние неясности – «пропал без вести в бою», – должны быть отмечены и признаны в нашем повествовании. Молодая жена миссис Джойс, оппозиционерка миссис Деккелмэн, покорная миссис Беккет, семья холостяка Армана «Френчи» Куелетта, жена и дети старшего писаря Дэниэла Космидера, родители юного мичмана Эдвина Леонарда и многие другие, любимые которых служили на «Этике», должны были изо дня в день переносить боль от этого сбивающего с толку молчания, которое тянулось не неделю и не три недели, а почти два года.

Большинство семей ожидало в молчании, но не все: миссис Деккелмэн, миссис Беккет и миссис Джойс вместе посетили штаб-квартиру Охраны Восточной Морской Границы в Нью-Йорке – но не узнали ничего. Этель Деккелмэн, впоследствии Этель Делстон, выразила свою печаль в романе «Помнящая о любви», изданном в 1972 году.

Миссис Пол Г. Леонард, из Колумбии, Южная Каролина, мать мичмана Леонарда, обратилась 12 января 1946 года к морскому министру Джеймсу Форрестолу и сенатору Барнету Мэйбэнку с рядом вопросов и рассказом о своих безуспешных усилиях получить информацию о сыне. Ее полное отчаяние звучит в словах:

«Меня до крайности обидело, что ВМС проглядело тех из нас, чьи сердца разрываются и болят почти четыре года, отказываясь сообщить факты, которые оно, очевидно, имело и скрывало».

Никакой копии ответа или ссылки на ответ в адрес миссис Леонард в архивах найдено не было, хотя в делах Морского Исторического Центра сохранилась копия несекретного меморандума адмирала Хорна Морскому Министру, датированного 18 марта 1946 года. На основании этого можно предположить, что письмо было подготовлено и отправлен несекретный ответ. Несомненно, что отсутствие полноценного сообщения семьям до окончания войны имело причиной необходимость соблюдения строжайшей секретности Проекта LQ.

5 июня 1946 года капитан Легуен направил Командующему Морскими Операциями предложения по соответствующему награждению офицеров и матросов «Эстериона» и «Этика». В 9-страничном письме Легуена в подробностях описывалась необычность их миссии и ее опасности, состоявшие и в том, что «не ожидалось, чтобы какой-либо из кораблей продержался бы дольше месяца после вступления в строй» (что оказалось совершенно справедливым в отношении «Этика»). Он рассказал о своих успехах и хвалил офицеров и матросов. Какого-либо ответа на это письмо Легуена не найдено.