Текст книги "Свадебный танец"

Автор книги: Кэндис Кэмп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Например, порой он очень упрям. До безумия уверен в себе. И ужасно раздражает тем, как язвительно выгибает одну бровь. А все потому, что его оппонент тут же понимает всю свою глупость.

Не весь вечер Франческа посвятила работе. Она нашла время поговорить с сэром Аланом, чье приятное дружеское отношение немного ее успокоило. Конечно же сэр Люсьен, лорд и леди Рэдбурн тоже пришли.

Ирен веселила Франческу рассказом о своей недавней поездке к своему брату и его жене:

– Будущее материнство ни капли не улучшило характер леди Моры. Хвала небесам, с ней осталась не я, а мама. А не то бы я обязательно свернула ей шею еще до родов. То Море слишком жарко, то холодно. То подложить подушки под спину, то убрать. И сама вставать с кресла она не может, потому что очень растолстела.

Ирен задумалась и замолчала.

– Наверное, неправильно смеяться над ней, но я ничего не могу с собой поделать. Мора заявляет, что причина полноты – наследник Хамфри, большой и сильный мальчик внутри нее, однако я виню скорее огромные порции жареного мяса с картошкой, которые Мора съедает за ужином. Не говоря уже о шоколадных конфетах, что всегда у нее под рукой.

– Вы жестоки, – усмехнулась Франческа.

– Да, – без капли раскаяния согласилась Ирен. – Но скоро я сама буду такой же полной, как Мора.

Франческа широко раскрыла глаза:

– Ирен! Вы… То есть…

– Да, – загадочно улыбнулась Ирен. – Кроме вас и мамы, никто не знает. Еще не прошло трех месяцев, и мама говорит, это самое опасное время. Мы не хотим рассказывать семье Гидеона о беременности, пока не убедимся, что я выношу ребенка. Вы можете представить реакцию леди Оделии?

– Господи, да. О, Ирен. – Франческа просияла и сжала руку подруги. – Я так счастлива за вас. Гидеон будет на седьмом небе от счастья.

– Как и я, – смущенно призналась Ирен. – Вы же знаете, я никогда не относила себя к числу женщин, которые приходят в восторг, едва заслышав о детях и материнстве. Но за последние пару недель… о, Франческа, я никогда не была такой счастливой, такой полной надежд, несмотря на то что меня тошнило все утро. Я сама на себя не похожа. Не спорю с Гидеоном. Наверное, он думает, это из-за болезни. Гидеон так бережно со мной обращается, так внимателен, я даже расплакалась: настолько меня тронула его забота. Гидеон снова списал все на болезнь. А я на самом деле так счастлива, что просто не могу с кем-то ссориться. Ну, за исключением Моры.

– Я так рада за вас, – улыбнулась Франческа. – Сначала Констанс, теперь вы… Скоро повсюду будут бегать детишки.

– Пообещайте стать его – или ее – крестной, – сказала Ирен. – Уверена, об этом вас уже попросила Констанс, и я настаиваю на том же для своего ребенка.

Непрошеные слезы застили глаза Франчески. Она надеялась, что подруга посчитает это обыкновенной радостью. Франческа и в самом деле радовалась за Ирен с Гидеоном и за своего брата с Констанс, которая в письме сообщила о своей беременности. Но в глубине души к радости примешивалось боль и горе от потери собственного ребенка. Часть ее плакала не от радости, а оттого, что сама она никогда не познает радость материнства.

– Конечно. Я стану самой любящей крестной на свете, – пообещала Франческа.

– Вот вы где! – слева послышался знакомый голос, и обе женщины повернулись к черноволосой красавице в шикарном синем платье, которая шла к ним под руку с высоким красивым мужчиной.

– Калли! – Франческа вскочила на ноги и поспешила к подруге. – О боже! Какой сюрприз! Я не знала, что вы уже в городе. Ваш брат не сказал ни слова.

Франческа крепко обняла сестру Рошфора. Калли обняла ее в ответ и рассмеялась:

– Я заставила его поклясться молчать. Хотела сделать вам сюрприз. Мы с Бромом вернулись как раз перед тем, как Сенклер отправился к вам на вечер, и я сказала: раз нас не ждут, мы должны обязательно с вами увидеться. Сначала нам нужно было почистить одежду и переодеться, поэтому я взяла с брата слово молчать.

– Для меня вы всегда желанные гости, – заверила Франческа и перевела взгляд на Бромвеля: – Вы это знаете. Чудесно выглядите.

Высокий, широкоплечий и мускулистый Бромвель один из самых красивых мужчин высшего общества. Его превосходил лишь герцог. Волосы Бромвеля имели красновато-коричневый цвет, а живые глаза поражали голубизной. В его внешности угадывалось сходство с сестрой Дафной, но, к счастью, характеры у них были совсем разные.

Из-за лжи своей сестры Бромвель много лет ненавидел Рошфора и начал встречаться с Калли скорее из желания его позлить. Однако в итоге Бромвель понял, что для него нет ничего важнее Калли и его чувств к ней. После разоблачения Дафны они с герцогом помирились. Конечно, без скандала не обошлось, но, как это часто бывает у мужчин, помахав кулаками, они вдруг стали относиться друг к другу с уважением.

Граф Бромвель вежливо поклонился Франческе и Ирен:

– Леди Хостон, леди Рэдбурн. Рад видеть вас в добром здравии.

– И я вас, сэр, – тепло ответила Франческа. Поначалу ей казалось, что Бромвель хочет причинить ее подруге боль, и следила за ним, словно ястреб. Но позже стало ясно: эти двое просто созданы друг для друга, да и Калли была очень счастлива.

– Рада видеть вас снова, – добавила Ирен. – Надеюсь, путешествие доставило вам удовольствие.

– Кажется, я повидал все соборы Франции и Италии, – шутливо пожаловался Бромвель. – Не думал, что моя жена такая поклонница церквей.

– Дело не в церквах – хотя я ничего против них не имею, – это искусство, – пояснила Калли.

Некоторое время все четверо говорили о достопримечательностях, которые пара повидала во время своего медового месяца. Потом Ирен отвела графа в сторону, чтобы тот поздоровался с Гидеоном, а Франческа проводила Калли к креслу, где до этого сидела Ирен.

– Вы счастливы, не так ли? – Франческа внимательно посмотрела на подругу.

– Очень, безумно счастлива, – ответила Калли. – Знала бы, что можно быть такой счастливой в браке, вышла бы замуж уже давно.

– Сдается мне, все дело в вашем нынешнем супруге.

– Я люблю его, Франческа, – просияла Калли. – Даже сильнее, чем я думала. А может, все дело в том, что наша любовь растет день ото дня. Мне казалось, любить Бромвеля сильнее, чем я любила его в день свадьбы, уже нельзя. Но каким-то образом это получается.

– Я так счастлива за вас, моя дорогая.

Франческа всегда любила Каландру. Она знала ее еще ребенком, но близки они стали только в последние несколько месяцев. Однажды Калли сказала, что считает Франческу своей сестрой, и сама Франческа испытывала к подруге такие же чувства.

– Расскажите мне новости, – попросила Калли. – Такое чувство, что меня не было в Лондоне целую вечность. Хотя во время путешествия время бежало как сумасшедшее.

Франческа начала с пересказа последних сплетен. Их оказалось до странного мало, и она добавила извиняющимся тоном:

– Боюсь, я выезжала из дома реже обычного. Так что особо рассказать мне нечего.

– Вы болели? – забеспокоилась Калли.

Под ее внимательным взглядом Франческа опустила глаза.

– Нет, конечно нет. Я немного устала… подготовка к приему отняла много сил.

– Он великолепен. – Калли оглянулась вокруг. – Разумеется, это очевидно и без моих слов. У вас прекрасный вкус. Сенклер говорил, вы готовили вечер для Гарриет Шербурн. Я ее знаю?

– Нет, она только недавно приехала в Лондон. Вон она, разговаривает с Оскаром Кавентри.

– О да. Красивая девушка. Еще одна ваша ученица?

– Отчасти.

Калли замерла:

– А что за девушка говорит с моим братом?

Франческа проследила за ее взглядом. Рошфор разговаривал с очаровательной юной блондинкой, которая не сводила с него восхищенных глаз.

– Леди Каролина Уайат. В этом году состоялся ее дебют. Она дочь сэра Эверилла Уайата.

– Сэр Эверилл… – нахмурилась Калли, но потом ее лицо прояснилось. – О, она дочь леди Беатрисы?

– Именно. Внучка Беллингхэма.

– Боже, не могу поверить, что Сенклер так долго с ней говорит. Обычно девушки наводят на него скуку. Думаете, она ему нравится?

– Возможно. Она красива, – заметила Франческа.

Рошфор и правда разговаривал с девушкой уже долго. Каролина говорила мало, только кивала, время от времени очаровательно улыбалась и обмахивалась веером.

Франческа и Калли продолжали наблюдать за парой. Рошфор продолжал говорить, а Каролина продолжала улыбаться.

– Должна сказать, – жестко заметила Франческа, – Каролина говорит мало. Не думаю, что Рошфор сочтет ее интересной.

Только сейчас Франческа поняла, как резко звучат ее слова. Она взглянула на Калли, гадая, заметила ли та что-нибудь.

Пытаясь говорить мягче, Франческа добавила:

– Но конечно, многим мужчинам такие женщины очень нравятся.

Франческа надеялась, что Рошфор к их числу не относится. И зачем она включила эту девушку в список? От мысли о Рошфоре, который способен влюбиться в пустышку с симпатичным личиком, стало невыносимо.

Как глупо. Какая ей разница, какую из женщин он предпочтет? Ее задача найти леди, которые понравятся герцогу. Она ведь сама как раз и добивается, чтобы Рошфор влюбился, не так ли? Так почему бы ему не выбрать молодую светловолосую девушку? В конце концов, Франческа сама когда-то была красавицей со светлыми волосами.

– Не думаю, что леди Каролина тронула сердце моего брата, – заметила Калли, и у Франчески потеплело на сердце.

От Рошфора и леди Каролины Франческу отвлекли мужские голоса, доносившиеся из передней. Она заметила Галена Перкинса и своего дворецкого, который не хотел пускать его в дом.

– О боже. – Желудок Франчески завязался узлом.

Неужели Перкинс хочет испортить и ее прием? Он пришел заявить, что дом на самом деле принадлежит не ей?

– Прошу прощения, – пробормотала Франческа, поднялась с кресла и направилась к створчатым дверям.

– А, леди Хостон. – Перкинс улыбался отвратительно самодовольно. – Рад вас видеть. Прошу, скажите своему слуге пропустить меня на вашу вечеринку.

– Что вы здесь делаете? – вполголоса спросила Франческа, не обращая внимания на слова Перкинса. – Я вас не приглашала.

– Уверен, вы просто забыли, – ответил он. – Вы бы обязательно позвали старого друга своего мужа.

– Пожалуйста, уходите. – Что ей делать, если Перкинс устроит сцену? – Вы дали мне три недели…

Перкинс бросил на Франческу грязный взгляд, и его ухмылка стала еще шире.

– Три недели до чего, миледи? – Как всегда, обращение из его уст звучало оскорблением.

– Мистер Перкинс, пожалуйста…

– Леди Хостон. – За спиной Франчески прозвучал спокойный голос герцога.

– Рошфор… – Франческа с облегчением повернулась к нему.

– Могу я помочь? – Рошфор перевел на Перкинса бесстрастный тяжелый взгляд, поразивший Франческу. – Что вы здесь делаете?

– Как! Я гость леди Хостон. Мы с покойными лордом Хостоном были хорошими друзьями. – Взгляд Перкинса метнулся к Франческе. – Раз мое присутствие здесь оспаривается, я буду счастлив рассказать всем о нашей дружбе.

– Мне выкинуть его? – спросил Рошфор, не сводя глаз с Перкинса.

– Как будто вы можете, – фыркнул тот.

Герцог ответил ему долгим спокойным взглядом. Перкинс отвел глаза первым, и Рошфор вопросительно посмотрел на Франческу.

– Нет, – поспешно ответила она, хватаясь за руку герцога. Меньше всего ей хотелось, чтобы Рошфор выволакивал Перкинса из передней, а тот сыпал проклятиями и кричал, что ее дом по закону принадлежит ему. – Пожалуйста, не надо. Я… я не хочу портить вечер Гарриет. Будет нехорошо.

Рошфор нахмурился. Он не одобрял решение Франчески позволить Перкинсу остаться. Та бросила на него умоляющий взгляд:

– Рошфор, пожалуйста…

– Конечно, – уступил он. – Как пожелаете. Будьте осторожны, мистер Перкинс. Я с вас глаз не спущу.

– Как бы не умереть со страху, – насмешливо ответил тот.

– Входите. Хотите чего-нибудь? – Франческа сделала жест в сторону стол с закусками и напитками.

Позволив Перкинсу остаться, она надеялась, что тот не станет рассказывать о ее муже. По крайней мере, вечер приближался к завершению. Ей придется терпеть присутствие Перкинса всего около часа. Однако этот час мог показаться вечностью.

К Франческе подошла Калли и взяла ее под руку:

– Пойдем, представь меня мисс Шербурн. Я очень хочу с ней познакомиться.

– Конечно. – Франческа с благодарностью повернулась к подруге, и они отошли от Перкинса.

– Кто этот человек? – спросила Калли. – Сенклер выглядел, как грозовая туча, когда его увидел.

– Никто. Он… он был знакомым моего покойного мужа. Низкий тип. Но я не могла испортить вечер Гарриет, позволив Рошфору выбросить его за дверь.

– Разумеется, – согласилась Калли. – Но не волнуйтесь, Сенклер позаботится о нем, если тот начнет вести себя грубо. И Бром тоже. Вы знаете, что эти двое почти подружились? Мужчины – странные существа.

Франческа усмехнулась. Радом с Калли было невозможно думать о плохом.

– Вы правы.

Остаток вечера прошел спокойно. Франческа ходила среди гостей, время от времени высматривая Перкинса. Сначала она увидела его возле стола с закусками, потом он просто бродил по залу, кивая знакомым мужчинам. Те начинали заметно нервничать, и Франческа гадала, а не познакомились ли они с ним за игральным столом. Возможно, они тоже боятся того, что Перкинс может о них рассказать.

Позднее Франческа снова поискала глазами Перкинса и не обнаружила его. Она еще раз обвела глазами зал и вновь его не нашла. Франческе это показалось странным. Перкинс был не из тех людей, которые уходят тихо.

Франческа побродила среди гостей в поисках Перкинса. Вернувшись в отправную точку, она поняла, что в зале его точно нет. Не хватало еще одного человека: Рошфора.

Внутри у Франчески все сжалось. Неужели Рошфор нашел способ тихо вывести Перкинса из дома? Франческа не могла этому не порадоваться, но боялась того, что могло произойти после. Конечно, Рошфор способен постоять за себя: он занимался боксом с самого появления этого вида спорта. Франческа даже слышала, что Рошфор участвовал в спарринге клуба «Джентльмен Джексон» с самим Джексоном, а такой чести удостаиваются немногие. Франческа не сомневалась в способностях Рошфора, так как три месяца назад сама видела их потасовку с лордом Бромвелем.

В другой ситуации она не стала бы переживать за герцога. Но Перкинс – совсем другой случай. В драке он не будет следовать джентльменскому кодексу. Неизвестно, что сделает Перкинс, если Рошфор примет его вызов. Нахмурившись, Франческа снова обвела взглядом зал, чтобы позвать на помощь Гидеона или лорда Бромвеля.

И вдруг Франческу осенило: этих двоих она тоже не видела. Мужчины решили выгнать Перкинса из дома втроем? На секунду Франческа успокоилась. За Рошфора можно не волноваться.

Однако ее облегчение долго не длилось. Если это правда, Перкинс придет в бешенство. Франческа даже думать не хотела о том, что он может натворить в запале. А вдруг Перкинс все им рассказал? Щеки Франчески запылали. Что, если Рошфор узнал всю правду о жизни лорда Хостона?

Франческа принялась искать Калли и с удивлением нашла ее за разговором с леди Уайат и ее дочерью Каролиной. Увидев Франческу, Калли извинилась перед дамами и подошла к ней сама.

– Как я рада вас видеть, – прошептала Калли. – Я почувствовала себя на необитаемом острове. Никто не подходил к нам минут пятнадцать. Я думала, что умру со скуки, весь остаток вечера слушая о том, как леди Уайат рожала свою младшую дочь. Да, я теперь замужем, но это вовсе не означает, что мне нравятся пугающие истории о деторождении.

– Верно, – согласилась Франческа. – Если бы я знала, подошла бы раньше. Я искала вашего мужа.

Калли улыбнулась:

– Простите. У меня до сих пор кружится голова, когда его так называют. Я не знаю, где он может быть. – Калли оглянулась вокруг. – В последний раз я видела, как Бром с лордом Рэдбурном направились поговорить с Сенклером. Думаю, они сговорились тайно отлучиться в сад, чтобы покурить сигару.

– Понятно.

Значит, они и правда ушли все вместе. Но возможно, им и в самом деле всего лишь захотелось покурить и насладиться сугубо мужской компанией.

– А вот и они, – сказала Калли, глядя в сторону дверей.

Франческа повернулась и увидела входящих в зал лорда Рэдбурна и лорда Бромвеля. Однако Рошфора с ними не было. Выходит, она ошиблась? Рошфор решил разобраться с Перкинсом в одиночку? А может, Рошфор и Перкинс отправились по домам, и она зря разводит панику?

– Пойдем к ним? – спросила Калли. – Вы хотели о чем-то поговорить с Бромом?

– Что? О! Нет. Это… это не важно.

Должно быть, Калли сочла ее поведение странным, да Франческа и сама чувствовала себя глупо, но не знала, как расспросить Бромвеля. Если он и правда помогал Рошфору избавиться от Перкинса, то не захочет об этом говорить, а если нет, у них с Калли появится к ней много вопросов.

К счастью, в тот момент Франческа заметила приближавшуюся к ним пару и сказала совершенно искренне:

– О, это лорд и леди Хэптон. Наверное, хотят попрощаться. Вы не заметили? Они постоянно уходят первыми.

Франческа покинула Калли и направилась к Хэптонам. Постепенно гости стали расходиться. Франческа встала у дверей, которые вели в переднюю. Здесь было удобнее прощаться с гостями.

Вскоре все ушли, и слуги принялись за уборку. Франческа поднялась к себе в спальню. Мэйзи занималась уборкой с остальными, и Франческа сама расстегнула платье и распустила прическу. Укутавшись в халат, она села на подоконник и стала расчесывать волосы. Одна створка была приоткрыта, и в комнату проникал ночной ветерок, который освежал после душного людного зала.

Франческа расчесала волосы и вдруг заметила в конце улицы мужскую фигуру. Франческа наклонилась вперед и сощурила глаза. Темнота мешала рассмотреть человека, но, судя по фигуре и походке, Франческа решила, что это Рошфор.

Он остановился напротив ее дома и посмотрел вверх. В спальне Франчески было темно: одну свечу она оставила у самой двери, а другую – в дальнем конце комнаты, вдали от окон. Рошфор с сомнением взглянул на переднюю дверь.

Франческа быстро наклонилась и постучала в окошко. Герцог тут же поднял голову, обыскивая взглядом верхний этаж. Франческа высунулась из окна.

– Рошфор, – громко шепнула она.

Увидев ее, герцог снял шляпу и отвесил элегантный поклон. Франческа показала на переднюю дверь, слезла с подоконника и, прихватив свечу, поспешила вниз.

Глава 9

Франческа открыла тяжелую входную дверь. Рошфор ждал на крыльце. Помня о слугах в приемном зале, Франческа поднесла палец к губам, сделав герцогу знак вести себя тихо. Никто не должен видеть, как она ночью пускает в дом мужчину, даже если это герцог Рошфор. Слуги Франчески не стали бы болтать, но она не была уверена в людях, нанятых Фэнтоном для вечера.

Рошфор в ответ поднял брови, но переступил порог, не сказав ни слова. Франческа заглянула в освещенную комнату и сделала Рошфору знак следовать за ней. Она провела герцога в малую столовую – свое любимое место в доме и комнату, наиболее отдаленную от зала со слугами. Франческа закрыла за Рошфором дверь и зажгла лампу.

Повернувшись, она сложила руки на груди и строго посмотрела на герцога:

– Хорошо. Признавайтесь.

– С радостью, – весело ответил Рошфор. – В чем я должен признаться?

– Мистер Перкинс подозрительно быстро покинул прием.

– Возможно, ему стало скучно. Вряд ли кто-то из ваших гостей принял его хорошо.

Франческа подняла бровь:

– Еще я заметила, что вы и ваши сообщники исчезли в то же самое время.

– Мои сообщники? – улыбнулся Рошфор. – Прошу, скажите, кто же мои «сообщники».

– Лорд Рэдбурн и лорд Бромвель. Что вы делали?

– Мы всего лишь объяснили Перкинсу, что ему лучше отправиться в другое место… а потом отправились с ним, чтобы его туда проводить.

– Сенклер! Вы били его?

– Франческа, по-моему, вы принимаете меня за какого-то бандита. – Рошфор лениво стряхнул несуществующую пыль с рукава пиджака.

– Не принимала, пока не увидела, как вы пытаетесь разбить голову будущему мужу своей сестры.

– В то время я еще не считал его будущим мужем своей сестры, – мягко заметил герцог. – К тому же у меня имелись все основания, чтобы избить Бромвеля. Я думал, он хочет испортить репутацию Калли. А Перкинс просто… назойлив.

– Значит, вы просто поговорили с ним? – спросила Франческа.

– Да, – пожал плечами Рошфор. – Честь выкинуть Перкинса в Темзу досталась Гидеону…

Франческа в ужасе приоткрыла рот. Герцог улыбнулся уголками губ и шутливо продолжил:

– Вы же знаете, у Гидеона ужасное воспитание. Мы с Бромвелем его отговаривали, еще я предупреждал Перкинса, чтобы он больше не приближался к вам, иначе в следующий раз его участь может оказаться гораздо хуже.

– Что он… он говорил что-нибудь плохое?

– Сказанное Перкинсом я не могу повторить перед леди. Ничего важного. – Рошфор бросил на Франческу озадаченный взгляд. – Скажите, почему вы так беспокоитесь за этого жалкого негодяя? Вы ведь не приглашали его на прием.

– Нет, конечно нет. Я не беспокоюсь о нем. Вернее, Перкинс меня беспокоит, но не в хорошем смысле. Он ужасный человек. Если хотите знать, я волновалась, что Перкинс может вас ранить. – Франческа повернулась и пересекла комнату. – Хотя, наверное, не стоило.

Выражение лица Рошфора смягчилось, он сделал шаг к Франческе и остановился.

– Да, не стоило. Перкинс не представляет угрозы.

– Он может мстить, – заметила Франческа, открыв дверцу шкафчика из орехового дерева.

– Я с ним справлюсь.

– Хорошо. Бренди? – Не дожидаясь ответа Рошфора, Франческа достала бутылку бренди и наполнила бокалы. Бренди считалось неженским напитком, но обычно Франческа его и не пила, приберегая бутылочку исключительно для сэра Люсьена. Но для сегодняшнего вечера, решила она, бренди – как раз то, что надо.

Рошфор не сводил с Франчески глаз. Интересно, она помнит, что вышла к двери в одном халате, с распущенными волосами, которые спускались по спине золотистым каскадом? Когда-то он мечтал быть с Франческой в такие моменты… Но разумеется, даже в мечтах он не имел права подойти к ней, обнять, провести рукой по шелковым волосам.

Рошфор резко отвернулся и сел на стул.

– Почему вы позволили Перкинсу остаться на вечере?

Франческа вздохнула:

– Мне казалось это самым лучшим вариантом. Я не хотела сцен, а Перкинс как раз мог вызвать скандал. К тому же он был другом Эндрю. Я… я не хотела грубить ему на людях.

Франческа отдала герцогу бокал и устроилась на диване напротив. Рошфор пригубил бренди.

– С большинством друзей Хостона очень сложно оставаться вежливым.

Франческа не сдержала улыбки, но попыталась скрыть ее за бокалом. Бренди стекало по пищеводу бархатным огнем, воспламеняло желудок, отчего по телу расползались мягкие завитки расслабления. Франческа вздохнула, сделала еще глоток и подняла ноги на диван, как маленькая девочка.

Она посмотрела на Рошфора. Он был таким сильным, умным. Конечно, Перкинс его не беспокоил. Герцог просто отмахнется от него как от мухи.

На мгновение Франческа захотела рассказать ему об угрозах Перкинса, передать все в его умелые руки, но тут же опустила взгляд и поболтала янтарную жидкость в бокале. Конечно, она не могла так поступить. Рошфор ничего ей не должен, она не вправе что-либо от него требовать. Разве можно перекладывать на герцога ее проблемы? Как джентльмен он обязательно попытается со всем разобраться, но только это будет неправильно.

К тому же она разорвала с Рошфором помолвку. И теперь унизительно признаваться, какой ужасной, глупой ошибкой было выходить замуж за другого. Унизительно позволить ему увидеть, что она живет на грани нищеты, едва находит деньги на еду, одежду и слуг. И она сгорит со стыда, если Рошфор решит, что от него ей просто нужны деньги, чтобы откупиться от Перкинса. Франческа быстро сделала глоток.

Рошфор перевел взгляд на ее халат, лацканы которого немного расходились, открывая бугорки грудей и темную ложбинку между ними. Невольно герцог задумался, что же у Франчески под халатом. Если ночная рубашка, то у нее глубокое декольте. А может, Франческа накинула халат прямо на нижнее белье? Тогда под ним только тонкая сорочка и панталоны.

Рошфор заговорил и с удивлением отметил, как охрип его голос. Он прочистил горло и начал заново:

– Я подумал, может, мы обсудим, эм, леди, которых внесли в список.

– Да, конечно. – Франческа была рада отвлечься от своих мыслей. – Вам понравилась леди Дамарис?

– Она умна, как вы и сказали. С ней приятно говорить. – Рошфор замолчал.

– Значит, эм, она нравится вам больше всех?

– Не то чтобы. Я не выделял для себя какую-то одну девушку.

– Вы долго говорили с леди Мэри. Я удивлена. Мне она казалась очень робкой.

Рошфор скривил губы:

– Думаю, она сочла меня слишком старым для того, чтобы представлять опасность. Леди Мэри ставит меня в один ряд со своим отцом и его друзьями.

– Старым?! – Франческа уставилась на Рошфора и рассмеялась. – О боже.

– Что ж, можете смеяться, – ответил он. – Однако напомню, моя дорогая, что вы отстаете от меня ненамного.

– Да, конечно же. Я тоже уже старуха. – Франческа озорно улыбнулась. – Зато вы сможете вкрасться к леди Мэри в доверие. А позже у вас будет возможность доказать, что вы пока не разваливаетесь.

– Боюсь, это потребует слишком много сил, – весело ответил Рошфор.

– А что с леди Каролиной? – Франческа вспомнила, как больно ей стало при виде герцога и этой девушки. Должно быть, она просто завидует молодости Каролины. Но это не должно влиять на нее… и не должно заставлять ее влиять на Рошфора.

Герцог поджал губы.

– Проклятье, Франческа! Что побудило вас повесить на меня этого младенца? Надеюсь больше никогда не встретить такую скучную девушку.

Франческа сжала губы, пытаясь подавить смех. Она не должна радоваться, слыша, что Рошфору не понравилась девушка, но не могла унять веселья, которое раздувалось внутри, как мыльный пузырь.

– Каролина не могла поговорить ни на одну тему, – с горечью продолжал Рошфор. – И если у нее имеется мнение хоть о чем-либо, я его добиться не смог. На каждый заданный вопрос она спрашивала, что думаю об этом я. И какой в этом смысл? Я-то уже знаю, что я думаю.

Франческа подавила усмешку.

– Возможно, стоит дать леди Каролине еще один шанс. В конце концов, она молода и, должно быть, смущается рядом с кем-то вроде вас.

– Вроде меня? – переспросил Рошфор, переведя темный взгляд на Франческу. – Что вы хотите сказать? Я пугаю людей? Неуклюж в общении? Или вы намекаете на мой возраст?

Франческа не смогла сдержать смеха:

– Иногда вы немного… подавляете. Вы же герцог. А когда на вашем лице появляется выражение… как будто грязный щенок изгрыз ваши любимые ботинки…

– Прошу прощения, я очень люблю щенят. – Уголок рта Рошфора дернулся вверх. – И должен сказать, я никогда не замечал, чтобы трепетали перед моим титулом. Даже когда вам было четырнадцать.

– Трудно трепетать перед тем, кто скатывался с крыши в стог сена, – парировала Франческа.

Рошфор громко засмеялся:

– Когда это было?

– В Дэнси-Парк, когда мне было восемь, а вам тринадцать. Вы, я и Дом катались в коляске и остановились на ферме Джеми Эванса. Конюх пытался нас прогнать, но без толку. Мы увидели стог сена. Дом запрыгнул в него прямо с забора и позвал меня.

– А вы ответили: «Я скачусь с крыши!» Конечно же. Как я мог забыть? Вы были такой непослушной.

– Вообще-то я так ответила только потому, что вы сказали Дому, будто я еще слишком маленькая для таких игр. И я решила доказать, что уже взрослая. А потом вы приказали мне этого не делать.

– Ах да. И разумеется, вам захотелось на крышу еще сильнее. В тринадцать лет я не мог этого предположить.

– А потом на крышу полезли и вы.

– Я не мог оставаться внизу, если даже девчонка осмелилась это сделать.

– Как это на вас похоже! – воскликнула Франческа в притворном возмущении. – Во всем обвинять меня!

– Вот вы и раскрыли себя настоящую. Вы всегда были непослушным чертенком.

– А вы – самодовольным мальчишкой.

Рошфор улыбнулся еще шире:

– Тогда почему, интересно, вы повсюду за мной таскались?

– Ничего подобного, – ответила Франческа и с гордостью добавила: – Просто так получалось, что вы с Домом шли туда, куда хотелось мне.

Рошфор усмехнулся, его темные глаза сияли. Он поднялся со стула:

– Еще бренди?

– Нет, спасибо. Мне очень хороша. Если выпью еще, то совсем опьянею. – Франческа допила последний глоток и тоже поднялась. – Желаете выпить еще?

– Нет, спасибо.

Франческа взяла у герцога бокал и, подойдя к шкафчику, поставила его вместе со своим у графина. Не глядя на Рошфора, Франческа как ни в чем не бывало спросила:

– Так вы отдаете кому-нибудь предпочтение?

– Предпочтение? О чем вы?

– О девушках. – Франческа снова повернулась к герцогу. – Вам кто-нибудь нравится больше других?

На мгновение Рошфор задержал взгляд на Франческе и мягко ответил:

– Да, мне нравится одна.

– Кто? – Франческа направилась обратно к дивану. Внезапно этот вопрос стал для нее очень важен. Какая из женщин приглянулась Рошфору? Собирается ли он ее добиваться?

– Не леди Каролина, – сухо ответил герцог. Он сделал шаг навстречу Франческе, тихо продолжая: – Скажите мне, моя милая, вы будете наблюдать, как я ухаживаю за ней?

Франческа стояла очень близко к Рошфору, смотрела в его лицо, и от этого в ее душе поднималось странное чувство, нечто теплое и немного пугающее. Она вспомнила, как стояла на крыше амбара, глядя на стог сена внизу. Сердце Франчески бешено колотилось в груди от страха, но все равно ей ужасно хотелось съехать в сено. А сейчас она смотрела в темные глаза Рошфора, и у нее возникало похожее ощущение.

Франческа повернула голову вбок, отводя глаза, и выдохнула:

– Уверена, с этим вы и сами прекрасно справитесь.

– На вашем месте я бы не был так уверен, – ответил Рошфор. – Хотя бы вспомните мои прежние попытки. Очевидно, я не так уж и хорош в ухаживании. – Он помолчал и продолжил: – Возможно, мне требуются ваши советы, как ухаживать за женщиной.

– В самом деле? – Франческа с вызовом подняла подбородок. – А я не вижу в этом необходимости. Уверена, вы прекрасно умеете делать женщинам комплименты.

Дыхание Франчески участилось. Как глупо трепетать от предвкушения и чувствовать себя вот так: тепло и свободно.

– Например, говорю, что ее волосы в свете свечей сверкают золотом? – спросил Рошфор, переводя взгляд на волосы Франчески. – А глаза сверкают, как сапфиры?

– Вы не должны преувеличивать, – ответила Франческа, пытаясь говорить беззаботно.

Рошфор протянул руку и легонько погладил ее по волосам.

– Это всего лишь правда.

Охрипший голос герцога отдавался эхом в голове Франчески.

– Я… не думаю, что, описывая внешность женщины, стоит говорить правду.

– А если у нее нежная кожа? – Герцог провел пальцами по щеке Франчески. – И красивые губы? – Большой палец проследил линию верхней губы. – Которые только и ждут, чтобы их поцеловали.

– У вас неплохо получается, – выдохнула Франческа, дрожа ресницами закрытых глаз. По ее телу ползли завитки жара, пробуждая каждый нерв.