Текст книги "Свадебный танец"

Автор книги: Кэндис Кэмп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Франческа услышала, как простонал Сенклер. Он прижался головой к ее груди, словно пытаясь обрести контроль над собой. Франческа лежала без сил, ослабевшая, и Рошфор мягко развел ее ноги. Франческа охотно раскрылась ему навстречу, ведь, несмотря на глубокое удовлетворение, которое она только что испытала, ее не оставляло желание почувствовать Сенклера в себе.

Однако он не стал входить в нее. Вместо этого, опираясь о локти, Сенклер принялся неспешно ласкать грудь Франчески, целуя и дразня ее, обхватывая соски губами и медленно их посасывая. К удивлению Франчески, в ней снова оживало желание… На этот раз еще более сильное, ведь она знала, что ее ожидает в конце. Рошфор отстранился и подул на влажную ягодку соска, заставляя его напрячься и подняться. Другой сосок он ласкал пальцами, сжимая и осторожно оттягивая.

Возбуждение Франчески усиливалось, она почти плакала от желания.

Она повторила имя Сенклера, беспрестанно поглаживая его по спине и упругим ягодицам.

– Пожалуйста, – шептала Франческа. – Пожалуйста…

И тогда Сенклер приподнял ее бедра и медленно, но настойчиво вошел в нее. Франческа простонала от чудесного чувства заполненности и правильности их слияния. Сенклер начал двигаться в ней, выходя почти до конца, а потом снова толкаясь вперед, создавая восхитительные фрикции, которые возбуждали Франческу еще сильнее. Вскоре она снова выгнулась и на этот раз все же провела ногтями по спине Рошфора, а потом сжала пальцами его ягодицами.

У Сенклера вырвался хриплый стон, и он выгнулся, присоединяясь к их общему блаженству. Франческа обхватила Сенклера руками и ногами, прижимаясь к нему, пока их обоих сотрясало от шторма эмоций.

Сенклер лежал на ней, уткнувшись лицом в ее шею, но Франческа не возражала против такой тяжести. Ее настолько переполняла радость, что она боялась взмыть в воздух. Она крепко сжимала Рошфора в объятиях, прислушиваясь к своим ощущениям. Кожа Сенклера была горячей и влажной, его дыхание щекотало кожу.

На глазах Франчески выступили слезы, полились по щекам, и она потянулась их вытереть.

– Франческа? – Рошфор отстранился, глядя на ее лицо и хмуря брови. – Что такое? Вы плачете?

Франческа смущенно кивнула и проглотила слезы:

– Простите.

– С вами все в порядке? Я сделал вам больно?

– Нет! О нет, – поспешила заверить Франческа. – Я не знаю, почему плачу… Это было так прекрасно. – Снова полились слезы, и она нетерпеливо их вытерла.

Рошфор довольно улыбнулся и притянул Франческу к своей груди, обнимая ее сзади, так что теперь они лежали, как две ложки в кухонном ящике. Рошфор зарылся носом в волосы Франчески и поцеловал в шею сзади.

– Это действительно было прекрасно.

– Я никогда еще такого не испытывала. Я думала… – Франческа осеклась, внезапно осознав, что уже рассказала слишком много.

– Никогда? – удивленно переспросил Рошфор. – То есть… – Он помолчал, а потом задумчиво продолжил: – То есть вы никогда не… О, черт, я не могу подобрать приличных слов… раньше вы никогда не достигали удовлетворения?

Франческа помотала головой и тихо ответила:

– Нет. Должно быть, вы считаете меня странной. На самом деле нет никакого смысла об этом говорить.

И зачем она об этом заговорила, думала Франческа, проклиная свою невнимательность. Незачем Сенклеру знать о ее прежней холодности. Иначе он начнет в ней сомневаться.

– Я вовсе не считаю вас странной, – ответил Рошфор, снова целуя волосы Франчески. – Вы… – он провел рукой по ее боку, проследив плавную линию талии и бедер, – очаровательны. – Герцог поцеловал ее в плечо. – Я не понимаю вашего покойного мужа.

– С ним все было по-другому. Я… я ненавидела ложиться с ним в постель! – Горячность, с которой она заговорила, шокировала ее саму. – Простите… Вы, наверное, думаете, что я ужасна. – Франческа поджала губы, чтобы остановить рвущийся из нее поток слов.

– Разумеется, я так не думаю. – Рошфор притянул Франческу еще ближе, окружая своим теплом и силой. – Похоже, лорд Хостон был еще большим подлецом, чем я предполагал.

В этот момент слова полились из Франчески рекой, и она была не в силах их остановить.

– Эндрю говорил, что я холодна, называл принцессой-ледышкой. Я старалась, но у меня ничего не выходило. Это было… было совсем не так, как у нас сегодня. Я ненавидела, когда Эндрю ко мне прикасался. Из меня вышла ужасная жена. Зря я вышла за него замуж. Я его не любила. Я пыталась в это поверить, но вскоре после свадьбы поняла, какую ужасную ошибку совершила. Это было ужасно… и больно. Я проплакала всю брачную ночь. – Франческа сглотнула и добавила: – Неудивительно, что Эндрю считал меня непривлекательной. И изменял мне. Ведь я была просто ужасна.

– Перестаньте, – твердо сказал Сенклер. Он оперся на локоть и перевернул Франческу на спину, чтобы посмотреть ей в лицо. – Послушайте. Вы чудесная, невероятно страстная женщина. Я не заметил в вас ни намека на фригидность. Вы невероятно соблазнительны, и, что бы этот дурак Хостон вам ни наговорил, проблема была не в вас. – Он склонился и поцеловал ее глубоко и быстро. – Ясно?

Краснея, Франческа кивнула.

Рошфор провел пальцами по ее щеке и уже мягче добавил:

– Мне жаль, что вы были несчастны. Что не знали удовольствия. Но я довольно низкий тип, поэтому не могу не порадоваться тому, что у Хостона… никогда не получалось с вами ничего подобного. – Рошфор улыбнулся, его темные глаза озорно блестели. – И я… ужасно доволен собой, потому что вы получили удовольствие со мной, а не с ним.

Сенклер поцеловал ее снова.

– Кроме того, – продолжал он, после каждого слова целуя ее лицо и шею, – я собираюсь показать вам, насколько в вас мало холодности.

– Прямо сейчас? – рассмеялась Франческа.

– Именно. Это будет моей священной миссией. Мы найдем все, что вас возбуждает. – Рошфор провел рукой по груди Франчески, улыбнувшись, когда в ответ ее соски напряглись. – Для этого потребуется время и силы, но мой долг – отыскать все ваши слабые местечки.

Рошфор склонил голову и поцеловал оба напряженных бутончика.

– Вы весьма преданы своей миссии, – пошутила Франческа.

– Да, – согласился герцог, опуская руку ниже.

Франческа тихо застонала и выгнула спину от внезапно накрывшего тело жара. Ее глаза затуманились желанием, и она прошептала:

– Уже?

– М-м-м. Думаю, да. – У Сенклера охрип голос. – Я должен срочно начать исследование. Тогда никто не скажет, что я игнорирую свои обязанности.

– Нет… – вздохнула Франческа, чувствуя новую волну удовольствия оттого, как пальцы герцога подбирались к самому центру ее страсти. – Мы не можем.

Но поцелуй Сенклера тут же заставил Франческу забыть обо всем.

Глава 17

Следующим утром Франческа проснулась поздно. Она лежала в своей постели, а сквозь задернутые шторы светило солнце. Франческа прищурила глаза, сначала не понимая, где находится. А потом ее наполнили воспоминания о проведенной ночи. У Франчески запылали щеки, но она улыбнулась и глубже забралась под одеяла. Она протянула руку к подушке, на которой в эту ночь лежал Сенклер.

Конечно же он уже ушел. Они еще раз занялись любовью внизу, а потом Рошфор подхватил на руки и принес сюда, на кровать, где они некоторое время лежали в объятиях друг друга. В конце концов Франческа заснула, а Рошфор отправился домой. Франческа знала, что так и будет. Герцог сделает все, чтобы защитить ее репутацию, даже перед лицом ее собственных слуг.

При этой мысли Франческа широко открыла глаза и быстро села в кровати, оглядывая комнату. Увидев на кресле возле кровати стопку своей одежды, она с облегчением вздохнула и откинулась обратно на подушку. Слава богу, Сенклер принес ее вещи наверх, а не оставил лежать посреди гостиной.

Франческа потянулась, с наслаждением ощущая простыни обнаженной кожей. Может, вообще избавиться от ночных рубашек, подумала она и усмехнулась. Каким-то образом за одну ночь Сенклер превратил ее в развратницу. Едва проснувшись, она уже думает, что повлечет за собой эта ночь и придет ли к ней Сенклер еще раз.

Но ведь все замечательно, подумала Франческа. В конце концов, нужно компенсировать предыдущие годы.

Франческа встала с кровати и надела халат. Очевидно, горничная решила ее не будить, поэтому оставила поднос с завтраком на столике у кресла. И чай, и тосты уже остыли, но Франческа тем не менее проглотила их с удовольствием. На нее вдруг напал жуткий голод.

Франческа позвонила и приказала горничной приготовить ванну. Мэйзи буквально излучала любопытство. Она и другие слуги умирали от желания знать, что же последовало за вчерашней сценой с Перкинсом. Нужно будет сказать всем, что проблема решена и беспокоиться о будущем больше нет необходимости, но сейчас Франческа молчала. Все, чего ей хотелось, – это погрузиться в теплую воду и мечтать о Сенклере.

Конечно, она и не надеялась на общее будущее. Франческа смотрела на вещи реалистично. Несмотря на ночь блаженства, их отношения не могли зайти дальше романа. Да, она любила Рошфора, а он, несомненно, наслаждался занятиями любовью с ней, однако не делал никаких признаний. Страсть значит для мужчин совсем не то, что для женщин. Желание Сенклера не связано с любовью, как у нее. Хотя даже если Сенклер ее любит, это ничего не меняет.

Герцог Рошфор обязан жениться и произвести на свет наследников, и не важно, чего хочет Сенклер Лилльс. У него очень развито чувство ответственности. Он следует долгу, а не желаниям. Герцог не может взять в жены бесплодную женщину. Ему придется выбрать молодую невесту, способную родить ему детей.

Однако ему не обязательно делать это прямо сейчас. Рошфор не заинтересовался ни одной женщиной из тех, что они выбрали. Более того, к двум из них он стал испытывать неприязнь, а третьей помог выйти замуж за другого человека. Герцог не дал надежд ни одной из них. Он просто вел себя как обычно. Рошфор может подождать еще пару месяцев или даже год… или два. Мужчина способен зачать ребенка и в более поздние годы.

До свадьбы герцога они с ним могут быть вместе… по крайней мере, пока она ему не надоест. У них будет роман, который они сохранят в тайне, и никто в обществе не станет возражать. В конце концов, она вдова, а Рошфор не женат. Их отношения никому не навредят. После рождения наследников даже женатые люди частенько заводят романы.

Возможно, о них с герцогом станут шептаться, однако, учитывая превосходную репутацию Рошфора, эти слухи не раздуют в большой скандал. Но даже если так случится, что ж… Франческа была готова рискнуть. В конце концов, в основном пострадает ее репутация, а не Рошфора.

Со временем расстаться с герцогом будет очень трудно, но она была готова и к этому. Франческа хотела воспользоваться этим моментом счастья. А потом она поступит как должно и не станет разрушать жизнь Рошфора. Но сейчас Франческа намеревалась в полной мере насладиться их отношениями.

Весь день она словно парила на облаке счастья. Одевшись, Франческа спустилась вниз и созвала прислугу на кухне. Она поблагодарила всех за предоставленную накануне вечером защиту и объявила, что проблема с мистером Перкинсом решена. Он больше не вернется, сказала Франческа с улыбкой.

Слуги испытали заметное облегчение, хотя Франческа заметила в их лицах еще и немалое любопытство. Однако она не собиралась говорить о том, как побежала за помощью к Рошфору, а он, в свою очередь, избавился от Перкинса. Возможно, она как-нибудь расскажет об этом Мэйзи. В конце концов, от личной горничной трудно что-либо скрыть. Но сейчас все касающееся герцога Франческа хотела оставить при себе. Казалось, любой разговор о них двоих тут же заставит ее покраснеть, и она раскроет свою тайну.

Франческа пыталась заняться домашними делами, но не могла сосредоточиться. Она села за стол, чтобы ответить на давно присланные письма. Еще два дня назад Франческа должна была написать Констанс. Однако, достав бумагу и начав писать, она мысленно вернулась к Сенклеру, его улыбке, морщинкам в уголках его глаз и к тому, чем они занимались прошлой ночью. И эти мысли заставили пульс Франчески участиться, а глубоко внутри вновь расцветал жар.

Франческа попыталась сосредоточиться и снова начала писать, но вскоре оставила это занятие и решила посвятить себя чему-то, что не требует столь много внимания. Однако вскоре Франческа поняла, что штопанье чулок и пришивание оборок дается ей ничем не легче.

Днем кто-нибудь обязательно навестит ее, и время пойдет быстрее, думала Франческа, но очень скоро решила, что прием гостей – это худший способ проведения времени, потому как ей приходилось постоянно бороться с собой, чтобы сохранять внимание при разговоре и слушать. По крайней мере, никто не видел, как она уронила на колени шитье и невидящим взглядом уставилась в стену, с мечтательной улыбкой вспоминая поцелуи Рошфора.

Франческа так часто теряла нить разговора, что один из гостей поспешил справиться о ее здоровье, а другой перед уходом бросил на нее ледяной взгляд. Потом пришел герцог Рошфор.

Фэнтон объявил о его приходе, когда Франческа сидела в гостиной с леди Фэрингхэм и ее дочерью. У Франчески замерло сердце, она вскочила на ноги и лишь потом поняла свою ошибку. Франческа притворилась, что встает для каждого гостя, и, кивнув дворецкому, ответила:

– Пожалуйста, проводите герцога к нам.

Даже не взглянув на леди Фэрингхэм и ее дочь, Франческа собралась с духом, чтобы снова встретить Сенклера. Она не должна допустить, чтобы ее лицо выдало произошедшее между ними. Осторожность прежде всего.

За дворецким в гостиную вошел Рошфор, и Франческа заметила его секундное замешательство при виде других гостей. Он остановился в дверях, потом прошел дальше и поклонился Франческе:

– Леди Хостон.

– Рошфор. Очень рада вас видеть, – поприветствовала она герцога, тщательно следя за своим голосом. Щеки немного горели, и Франческа надеялась, что не покраснела… хотя бы не настолько, чтобы это заметили другие.

Франческа протянула герцогу руку. Она отчаянно хотела ощутить его прикосновение, однако не могла позволить этому отразиться на ее лице. Рошфор взял ее за руку и ненадолго сжал пальцы, прежде чем отпустить. Франческа позволила себе один раз взглянуть в глаза герцога. Иначе она бы вообще не смогла от него оторваться.

Франческа широко улыбнулась и сделала жест в сторону свободного кресла:

– Пожалуйста, садитесь. Думаю, вы знакомы с леди Фэрингхэм и ее дочерью леди Коттуэл.

– Да, конечно. – Рошфор поклонился в приветствии другим дамам, а Франческа села, пытаясь снова обрести самообладание.

Это глупо, сказала себе Франческа. Как может она сейчас вспоминать о том, как Рошфор склонялся над ней, о его блестящей от пота коже, рваном дыхании и глазах-омутах, о том, как он погружался в нее?

Франческа достала платок и быстро промокнула им свое лицо. Кому-нибудь еще жарко, кроме нее? Не будет ли странным, если она попросит Фэнтона открыть окна?

В комнате стало тихо, и Франческа оглядела гостей, понимая, что что-то пропустила. Судя по их лицам, они ждали от нее какого-то ответа.

– Я… я прошу прощения. Боюсь, я немного… отвлеклась. Я подумала, что в гостиной немного душно. Открыть окно?

– О нет, все прекрасно, – заверила младшая из гостей. – Я спросила, понравился ли вам прием леди Смайт-Фалтон, который состоялся на прошлой неделе. Признаюсь, мне показалось, что там было много людей.

– В самом деле. Но не это ли цель приема? – с улыбкой ответила Франческа, изо всех сил стараясь припомнить хоть что-нибудь о том вечере. Не на этом ли приеме она следила за разговором Рошфора и Мэри Колдервуд? Нет, в тот раз вечер устраивали Хаверсли. Франческа помнила лишь, с кем тогда говорил герцог и то, как леди Мэри его хвалила.

Франческа украдкой взглянула на Рошфора. Он смотрел прямо на нее, заставляя кожу Франчески пылать. Она попыталась предостеречь герцога взглядом, но, похоже, ничего из этого не вышло. И когда эти двое уже уйдут? Разве лимит времени для дневного визита не закончился?

Но леди Фэрингхэм трещала как сорока. Она говорила о новой коляске лорда Честерфилда, которую его младший сын сегодня утром разбил, участвуя в глупой гонке с мистером Уильямом Арбутнотом. Франческа изо всех сил пыталась охать, вздыхать и улыбаться в нужных местах, но время от времени все же переводила взгляд на герцога.

Когда леди Фэрингхэм собралась уходить, Франческа испытала огромное облегчение. Она поднялась, чтобы попрощаться с ней и ее дочерью, и лишь надеялась, что они не заметили мелькнувшую в ее глазах радость.

После их ухода Франческа повернулась к Рошфору, который в два шага преодолел расстояние между ними и, взяв ее за руки, поднес их к своим губам, чтобы поцеловать каждую.

– Я уже подумал, что они приросли к вашему дивану, – сказал герцог между поцелуями.

Франческа весело рассмеялась:

– Я тоже. О, Сенклер…

Она выдохнула имя герцога, глядя ему в глаза, и ее лицо озарилось внутренним светом.

Рошфор пробормотал проклятие и, притянув Франческу к себе, принялся неистово ее целовать. Наконец, они выпустили друг друга из объятий. Лицо Франчески порозовело, глаза сияли, а губы смягчились и распухли.

– Когда вы так на меня смотрите, я забываю обо всем остальном, – хрипло произнес герцог. – Нам нужно поговорить.

– Правда? – озорно ответила Франческа с дерзкой улыбкой. – А мне скорее хотелось бы каких-нибудь действий.

– Плутовка. – Рошфор снова взял ее за руку, на этот раз перевернув, чтобы поцеловать в ладонь. – Вы знаете, что я тоже этого хочу. Но я должен сказать вам…

В коридоре кто-то тактично кашлянул, и Рошфор с Франческой тут же отскочили друг от друга. Герцог стал изучать каминную полку, словно она представляла для него какой-то особый интерес. Франческа поморщилась, но собралась с духом и повернулась к дворецкому:

– Да, Фэнтон?

– Пришла миссис Фредерик Уилберфорс, мадам.

Франческа была бы рада сказать, что ее нет дома, но миссис Фредерик, должно быть, видела уходящих гостей, и, если не пустить ее, женщина может обидеться. Выйдя замуж за богатого человека, миссис Уилберфорс стала невероятно чувствительна к подобным вещам.

Подавив вздох, Франческа велела Фэнтону проводить женщину в гостиную. Она повернулась спиной к Сенклеру и тихо произнесла:

– Мне очень жаль.

Герцог помотал головой и криво улыбнулся:

– Я подожду.

Франческа с улыбкой повернулась к дверям, надеясь, что ее лицо ничего не выдаст. Сердце все еще стучало как бешеное, и Франческа не смела взглянуть на герцога.

К счастью, Рошфор знал мужа миссис Уилберфорс, который был родом из городка, находящегося неподалеку от поместья герцога в Корнуолле, и на несколько минут занял даму разговором о нем. После этого беседа пошла медленнее. Впервые Франческа не могла собраться с мыслями для светской беседы. Все, чего ей хотелось, – это чтобы гостья ушла и оставила ее наедине с Сенклером.

С уходом миссис Уилберфорс Франческа хотела передать Фэнтону, что сегодня больше не принимает, но не могла придумать предлог, по которому мог остаться Сенклер. По этикету герцог должен был уйти еще раньше миссис Уилберфорс. Он находился в ее доме гораздо дольше, чем это принято при дневном визите. Интересно, миссис Уилберфорс это отметит или же она слишком напугана разговором с герцогом, чтобы заметить его ошибку?

К удивлению Франчески, Сенклер поднялся и объявил дамам, что должен их покинуть. Франческа еле удержалась, чтобы не запротестовать. Однако сумела слабо улыбнуться и протянула Рошфору руку.

– Я так рада, что вы пришли, – скованно произнесла она.

– Надеюсь вскоре вернуться, – улыбнулся герцог.

Франческа посмотрела ему в глаза и увидела в темных глубинах затаившуюся улыбку.

– О. Что ж, конечно, возвращайтесь. Я очень хочу показать вам свой сад.

Герцог широко улыбнулся:

– Уверен, он прекрасен. Хорошего дня, леди Хостон.

– Герцог.

Оставшееся время с миссис Уилберфорс Франческа провела, едва скрывая свое разочарование. А когда гостья заговорила о великодушии герцога, отсутствии в нем высокомерия, его хороших манерах и привлекательной внешности, Франческа была готова взвыть. Однако она улыбалась и машинально кивала, говоря мало, не желая удлинять беседу.

Как только миссис Уилберфорс ушла, Франческа скользнула по коридору к черному входу, который выводил в сад за домом. Он был обнесен стенами, но рядом с домом имелась узкая дорожка, она вела к входу для слуг и оканчивалась воротами в сад. Франческа поспешила к воротам, надеясь, что при прощальном разговоре они с Сенклером поняли друг друга правильно.

Снаружи у ворот не было никакой ручки, они открывались только изнутри. Франческа подняла засов и открыла ворота. За ними, лениво опираясь о стену дома, стоял герцог.

Закрыв за собой ворота, он нырнул в сад, поднял Франческу на руки, и та радостно засмеялась. Они целовались, медленно кружась, Франческа цеплялась за герцога, теряясь в тумане своей страсти.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Рошфор снова опустил ее на землю, и даже после этого Франческа долго не могла говорить. Рошфор взял ее за руку и повел глубже в сад, где, наконец, остановился у скамейки. Это было красивое местечко, укрытое садовой стеной, рядом с которой в изобилии росли благоухающие розы, и Франческа с радостью опустилась на скамейку, представляя, как Рошфор приобнимет ее за плечи, а она прижмется к его боку.

Но Сенклер не стал садиться рядом, и Франческа подняла на него удивленные глаза:

– Подойдите, сядьте рядом со мной. – Она соблазнительно улыбнулась и протянула герцогу руку.

С серьезным лицом он помотал головой:

– Я пришел с вами поговорить, но вблизи вас забуду о своих намерениях.

Франческа улыбнулась шире, и на ее щеке появилась ямочка.

– Я не возражаю.

Рошфор не выдержал и улыбнулся в ответ, но ответил:

– Нет. Не в этот раз. Я должен кое-что сказать, прежде чем нам снова кто-нибудь помешает.

– Хорошо, – вздохнула Франческа. – Говорите.

Рошфор посмотрел на нее, начал говорить, но потом замолчал и заговорил снова:

– Я не умею произносить такие речи. – Он набрал воздуху в грудь: – Леди Хостон…

– Леди Хостон! – повторила Франческа и рассмеялась. – Как мы до такого докатились? – Но, заметив серьезное выражение лица герцога, похолодела. – Сенклер, в чем дело? Что вы хотите сказать?

Она вдруг поняла, что Рошфор пришел выразить сожаление по поводу того, что произошло прошлой ночью, и не может позволить ей отвлекать его от главной цели – найти себе герцогиню. Франческа сцепила руки на коленях и смотрела на них, пытаясь не расплакаться.

– Франческа, – поправился Рошфор. – Вы знаете о моем к вам отношении… о надежде, что… О, черт возьми! Выходите за меня замуж!

Лишившись дара речи, Франческа подняла глаза на Рошфора. Его серьезный тон заставил ее думать об ужасных вещах, о чем угодно, но не об этом.

Рошфор посмотрел на Франческу и прорычал:

– Вот черт! Я все испортил. – Он упал на одно колено перед ней. – Простите. Франческа, пожалуйста… – Герцог достал из кармана маленькую коробочку и протянул ей. – Окажите мне честь, согласившись стать моей женой.

Наконец, Франческа обрела дар речи:

– Нет! – Она вскочила на ноги и в ужасе смотрела на Рошфора. – Сенклер, нет! Я не могу выйти за вас!

Герцог переменился в лице и поднялся с земли:

– Снова? Вы снова мне отказываете?

– Нет! Сенклер, нет. Пожалуйста, не злитесь…

– А какого черта я должен, по-вашему, делать? – выкрикнул Рошфор. – Что произошло прошлой ночью? Это была ваша благодарность? Спасибо, но в оплате я не нуждался!

Голова Франчески дернулась как от удара, щеки заалели.

– Это не было оплатой! Я отдалась вам потому что… – Она замолчала, не в силах сказать про любовь под таким холодным взглядом.

Брови герцога взлетели вверх.

– Да? Потому что? – Рошфор поморщился и отвернулся. – Боже, каким я был идиотом. – Он отошел на пару шагов и обернулся, пронизывая Франческу взглядом черных глаз. – Чего вы хотели? Одной ночи? Двух?

– Нет. Я… просто не хотела свадьбы.

– Хотели только романа? – Герцог был шокирован еще больше. – То есть вы думали, мы станем прятаться, скрывать от всех наши отношения? А что делал бы я? Женился на другой, а в это время за ее спиной крутил роман с вами? Такого вы обо мне мнения? Вы действительно считаете меня человеком такого сорта?

Франческу душили слезы.

– Нет! Нет, пожалуйста, Сенклер…

– Святой Иисус! Я думал, что хоть что-то значу для вас. Думал, что после всех этих лет вы осознали… что вы хотите… – Рошфор выругался и горько рассмеялся. – Сколько раз мужчина может совершить ошибку ради вас? – Он покачал головой. – Но это последняя, уверяю. До свидания, миледи, не буду более вас беспокоить.

На секунду Франческа застыла в ужасе, потом бросилась за Рошфором:

– Сенклер, подождите! Нет!

Герцог резко повернулся и бросил коробочку ей под ноги:

– Вот. Добавьте в вашу коллекцию.

Он подошел к воротам, распахнул их и вышел. Ворота за ним захлопнулись, оставляя сад в звенящей тишине.

Франческа не могла ни мыслить, ни шевелиться. Ее начало трясти, из глаз потекли слезы. Этого не может быть! Он не мог уйти из ее жизни так просто!

Не в силах больше стоять, Франческа упала на колени. Несмотря на тепло летнего дня, она продрогла до костей, ее тело била дрожь. Франческа подняла коробочку, выброшенную Рошфором, и открыла ее. Внутри было кольцо, простое и элегантное, с большим грушевидным желтым бриллиантом. Бриллиантом Лилльсов. Обручальное кольцо герцогини Рошфор.

Франческа закрыла коробочку и склонилась к земле, прижимая ее к своей груди.

– Миледи? Миледи? – прозвучал голос Мэйзи над ухом Франчески. – Вам нехорошо? Вы заболели?

Франческа открыла глаза и увидела свою горничную, которая сидела рядом с ней на коленях и беспокойно всматривалась в ее лицо. Франческа прищурила глаза. Она не знала, сколько пролежала вот так, опустошенная и в отчаянии.

Франческа села и в изумлении поняла, что все еще сжимает в руке коробочку с кольцом и прижимает ее к сердцу.

– Я в порядке, Мэйзи. Не волнуйся.

– Миледи, что случилось? Бесс увидела лежащей вас здесь и закричала так, что мертвый бы проснулся. Она думала, вас убили.

Франческа сглотнула.

– Так и было. Но не в том смысле, в каком вы решили. – Франческа встала на колени, и Мэйзи помогла ей подняться.

– Фэнтон думал, что вы здесь с его светлостью. Он никогда… Он же ничего с вами не сделал, да?

– Нет! Он никогда бы меня не ударил. Нет. Боюсь, я сама виновата. – Франческа попыталась улыбнуться, но ничего не вышло. – Наверное, я поднимусь к себе в спальню. Правда, со мной все в порядке. Скажи, чтобы остальные не беспокоились. Я просто… устала.

– Это не из-за того, что тот подлец снова вернулся? – продолжала спрашивать Мэйзи, пока они шли к черному ходу.

– Перкинс? – Франческа помотала головой. – Нет. Он исчез навсегда. Я просто… сделала ужасную вещь. Думаю… – Ее глаза наполнились слезами. – Думаю, герцог больше никогда не придет.

– Что? – Горничная округлила глаза. – Но, миледи…

– Пожалуйста. Я сейчас не могу об этом говорить. Я пойду в свою комнату и отдохну.

Они вошли в дом и поднялись наверх. В спальне Мэйзи помогла хозяйке снять платье и надеть халат. Несмотря на то что он был теплым, Франческа все равно дрожала, и Мэйзи развела в камине огонь.

Позже она принесла на подносе чай и ужин. Франческа не могла заставить себя поесть, но горячий чай выпила с удовольствием. Долгое время она неподвижно смотрела в огонь, ее голову занимали бесполезные мысли.

Сердце подсказывало бежать к Рошфору, броситься к нему и умолять ее выслушать… каким-то образом заставить его слушать. Если все объяснить, думала Франческа, герцог поймет, почему она его отвергла. Поймет, что она права. Они не могут пожениться. Сенклер с этим тоже согласится, когда немного поразмыслит.

Она расскажет о своем отношении к нему, убедит, что причиной отказа является не равнодушие. И как Сенклер мог так подумать после той ночи?

Но разумеется, Франческа не могла поехать к нему. Герцог не согласится ее принять. Он был так зол, так холоден. Вспоминая, с каким ледяным презрением Рошфор выбросил кольцо, Франческа тут же начинала плакать.

Она решила написать герцогу письмо и спустилась вниз крадучись, словно мышка, чтобы никто из слуг ее не заметил. Франческа выбрасывала один лист за другим, каждый раз начиная объяснение заново. Все написанное казалось неправильным. Ничто не выражало ее ужас и раскаяние, когда она увидела выражение лица Сенклера. Ничто, думала Франческа, не заставит его принять ее обратно.

Герцог ее ненавидит. Ее неуклюжий отказ глубоко ранил его. Он никогда ее не простит.

Франческа проклинала свою глупость. Она должна была лучше подготовиться. Должна была знать, что Сенклер, как человек чести, обязательно предложит выйти за него замуж, после того как они были близки. Не важно, здраво это, приемлемо ли, но, следуя кодексу чести, Рошфор был обязан дать ей шанс восстановить свою честь.

Она должна была об этом знать и вместо того, чтобы весь день порхать от радости, подготовиться к предложению руки и сердца. Должна была продумать причины для отказа и тщательно их изложить. Позаботившись обо всем заранее, она могла избежать гнева герцога и страданий.

Но возможно, она ведет себя глупо. Возможно, ничего из случившегося нельзя было избежать. Она упряма и импульсивна. Хотела заполучить герцога, хотела испытать с ним то роковое интимное удовольствие и была уверена, что все получится. Она позволила желаниям одержать верх и в результате потеряла Рошфора. И как любовника, и как друга.

Более безрадостное будущее и представить трудно. Как сможет она жить без согревающей улыбки Сенклера? Не видеть, как он приподнимает бровь? Или как он катается на лошади так, словно составляет с ней единой целое?

Со вздохом Франческа закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Возможно, через пару дней… когда гнев Рошфора поутихнет и у него будет время остыть, он сможет рассуждать более здраво. Тогда-то она и отправит ему письмо с объяснениями.

Хотя, может, лучше поступить следующим образом. Она должна отпустить Сенклера без возможности судить о ее действиях. Нужно положить конец их отношениям и позволить ему заняться своей жизнью. Завтра она запечатает обручальное кольцо Лилльсов и вернет его герцогу без каких-либо объяснений.

Однако эта мысль ножом полоснула Франческу по сердцу. Она не чувствовала в себе сил поступить так благородно.

В конце концов Франческу объяла усталость, и она отправилась к себе наверх. Но сон упорно не шел. В течение долгих часов Франческа лежала в постели, глядя в темноту и сожалея о своих действиях. Наконец ей удалось заснуть, но ненадолго.

С открытыми глазами Франческа напряженно лежала в постели, пытаясь понять, что же ее разбудило. Вокруг в доме стояла глубокая тишина, и через некоторое время Франческа снова закрыла глаза. Наверное, сон прогнали ее душевные терзания.