Текст книги "Исцелиться любовью (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4

Бриэль

Я зеваю в пятидесятый раз за это утро, а затем издаю стон, когда смотрю на свой компьютер и вижу, что официально я работаю всего двадцать минут. У меня такое ощущение, что веки сделаны из железа, и мне требуется вся моя энергия, чтобы просто держать их открытыми.

Я смотрю на свое расписание и замечаю, что кто-то отменил свою утреннюю встречу, а это значит, что у меня достаточно свободного времени, чтобы сходить выпить кофе. Кофе здесь такой… ну, скажем так, я не настолько ненавижу себя, чтобы подвергать слизистую оболочку своего желудка такой кислотности.

Схватив сумочку, я выхожу из своего офиса только для того, чтобы врезаться в кого-то.

– О! – восклицаю я, делая шаг назад.

– Бриэль, – раздается знакомый, глубокий, хрипловатый голос, который преследует меня по ночам, когда я засыпаю.

– Эллиот? – я делаю еще один шаг назад, случайно распахивая дверь своего кабинета своими широкими бедрами. – Э-э, что ты здесь делаешь?

Я пытаюсь закрыть дверь, прежде чем он сможет заглянуть внутрь, но уже слишком поздно. Эллиот заглядывает мне через плечо, обводя взглядом мой кабинет, в котором есть подушка и одеяло на диване, а также дорожная сумка.

Он хмурится, его густые брови опускаются, когда он поджимает губы.

– Ты спала здесь? – спрашивает он. Я могу сказать, что он старается не выглядеть рассерженным, и я это ценю. Тем не менее, это смущает, и мне не нравится, что он интересуется моей личной жизнью больше, чем уже знает.

– Э-э-э...

– Ты часто это делаешь?

Эллиот снова смотрит на меня с напряженностью, с которой я не знаю, как справиться. Я отрицательно качаю головой, но он не собирается спускать мне это с рук. Я кивком указываю на открытый коридор позади него, показывая, что не хотела бы обсуждать это здесь, на публике. Я надеялась, что он поймет намек и уйдет, но вместо этого он распахивает дверь моего кабинета до конца и впускает меня внутрь.

– Я знаю, это выглядит некрасиво, – начинаю я, не поднимая глаз от пола, чтобы не совершить какую-нибудь глупость, например, не выдать все свои секреты. – Я никогда раньше здесь не спала, я просто... – мой голос затихает, когда я думаю о прошлой ночи.

Теплая рука Эллиота обхватывает мою, точно так же, как он это делал вчера. Я перестаю нервно ерзать и впервые за весь день делаю глубокий вдох. Эллиот слегка тянет меня за руку, притягивая ближе к себе. У меня нет другого выбора, кроме как поднять взгляд на эти пленительные зеленые глаза, заглядывающие в самую нежную часть моей души.

Обычно суровый мужчина снова удивляет меня, когда поднимает свободную руку к моему лицу и заправляет несколько прядей волос мне за ухо. Я прижимаюсь к нему, наслаждаясь прикосновением его грубой кожи к моей щеке. Эллиот проводит большим пальцем у меня под глазами, где, я уверена, от недосыпания темные круги.

Он делает глубокий вдох, призывая меня сделать то же самое. Я делаю. Мы дышим вместе, пока он гладит мое лицо. Эллиоту не нужно ничего говорить. Я знаю, он понимает. У этого человека было много бессонных ночей.

– Что случилось, солнышко? – он бормочет. Я приподнимаю брови, услышав его ласкательное имя для меня, удивленная тем, как легко оно слетело с его языка. Неужели он думал обо мне как о своем солнышке? Я больше всего на свете хочу, чтобы это было правдой, но это безумие. Мы на самом деле не знаем друг друга.

Хотя я и думаю, что знаю, что это неправда. У нас с Эллиотом связь на другом уровне, более глубоком, чем я когда-либо делила с кем-либо. Я не знаю его любимого цвета, но знаю, что он, вероятно, считает такие вещи, как любимые цвета, глупыми и пустой тратой слов.

– Бриэль, ты не ранена? Твоя мама что-то сделала? – я удивленно смотрю на Эллиота, все еще не понимая, зачем он вообще здесь появился. Он пришел повидаться со мной? Спросить меня о чем-то? Проведать меня? – Поговори со мной, милая. Никогда не думал, что буду умолять о разговоре, но ты должна мне что-нибудь дать.

Милая. Еще одно ласкательное имя. Я на грани слез, так чертовски устала, и не только из-за вчерашнего вечера. С тех пор, как ушел мой отец, прошло шесть изнурительных лет. Даже до этого я не могла никому понравиться.

– Я не ранена, – говорю я ему, прежде чем он запрыгнет в свой грузовик и отправится на поиски моей матери.

– Хорошо. Это хорошо, – успокаивает он. – Давай присядем. Я не смогу помочь, если не буду знать, в чем дело. Впусти меня, Бриэль. Совсем чуть-чуть.

Я ценю иронию того, что наши позиции поменялись. Вчера я спрашивала его о том же. Я киваю, понимая, что мне нужно с кем-то поговорить. После того, что произошло между мной и мамой, с меня хватит. Я не могу вернуться и поддерживать ее образ жизни. Но на что это вообще похоже?

– Начни с самого начала, – бормочет Эллиот, возвращая мое внимание к себе. Он садится на диван, притягивая меня к себе, а затем обнимает меня за талию и прижимает к своему телу. Мир не кажется таким страшным и подавляющим, когда я полностью погружена в Эллиота. – Я подвез тебя вчера вечером, твоя мать была явно пьяна. Что произошло, когда ты вошла внутрь?

Я делаю глубокий вдох и выдыхаю все это, готовая излить свою душу единственному мужчине, который когда-либо просил меня об этом.

– Моя мама была в ужасном настроении, – начинаю я. – И да, очень пьяная. Она начала пить еще тогда, когда… Ну, в любом случае. Не буду утомлять тебя всеми этими подробностями, – бормочу я. Когда я волнуюсь, мои мысли разбегаются в миллионе направлений.

– Эй. В конце концов, я хочу знать все подробности, – говорит Эллиот. – Но пока только шаг за шагом, верно?

Я киваю, заглядывая прямо в эти глаза цвета лесной зелени.

– Вот уже несколько лет мы живем вдвоем. Она стала пить еще больше, и в какой-то момент перешла на таблетки. Я не была уверена, употребляет ли она наркотики, пока вчера вечером не встретила ее дилера.

Каждый мускул в теле Эллиота напрягается, и из его груди вырывается низкое звериное рычание. Однако он ничего не говорит, и я воспринимаю это как сигнал продолжать.

– Они были… О, боже, как мне это сказать? – я закрываю глаза, что заставляет меня чувствовать себя немного менее уязвимой. – Я проснулась от звуков того, как они, э-э, занимались сексом, – шепчу я. – Я даже не знала, что он был дома или что моя мама с кем-то встречалась. Я попыталась не обращать на это внимания, спустившись в подвал, чтобы посмотреть фильм на большом экране, и это немного помогло. Затем, на середине фильма, он просто... появился. Прямо рядом со мной.

– Какого хрена? – ревет Эллиот. Я положила руку ему на грудь, чтобы успокоить. Он кладет свою руку поверх моей, сжимает ее и молча благодарит меня. – Он... он прикасался к тебе? Да поможет мне Бог, если он хоть пальцем тебя тронул...

– Нет, – поспешно отвечаю я. – Он напугал меня до смерти, но не тронул. Он так и не представился, просто сказал, что моя мама уже некоторое время является его постоянной клиенткой. Обычно он продает викодин по десять долларов за таблетку, но он был бы рад предоставить мне такую же скидку, как и моей маме.

Я вздрагиваю, вспоминая наш разговор. Потребовалась секунда, чтобы до меня дошел смысл его слов, но как только я поняла, что моя мама давала ему вместо денег, я поняла, что мне нужно уходить.

– Господи Иисусе, – выругался Эллиот. – Мне так жаль, солнышко. Чертовски жаль, что меня там не было.

Секунду спустя он обнимает меня и сажает к себе на колени. Я не осознаю, что плачу, пока он не вытирает мои слезы большим пальцем. Я всхлипываю, чувствуя себя жалкой и чертовски уставшей. Эллиот все это время поддерживал меня, прижимая мою голову к своему подбородку и проводя пальцами вверх и вниз по моей спине.

– Я здесь, – тихо повторяет он, с каждым словом придавая мне сил.

– Твоя нога! – восклицаю я, внезапно вспомнив, что сижу у него на коленях.

– Я в порядке, женщина, – бормочет он, снова устраивая меня в своих объятиях. – Дай-ка я тебя обниму.

Я улыбаюсь, уткнувшись ему в шею, мне нравится, что, даже когда он такой милый, он все равно немного сердитый. Мы долго не отрываемся друг от друга. Я вдыхаю его аромат кожи и специй и утыкаюсь носом в его бороду, наслаждаясь всем, что связано с его объятиями.

– Ты не можешь здесь оставаться и не можешь вернуться домой. Ты ведь знаешь это, правда? – спрашивает Эллиот через некоторое время.

– Звучит как начало плохой песни в стиле кантри, – шучу я.

Эллиот даже не вздрагивает.

– Я серьезно. Останься со мной.

– Э-э, что? Я? У тебя? Нет. Я имею в виду, что?

Это безумие. Но какие еще варианты у меня есть прямо сейчас?

– Это лучший вариант, – уверенно говорит Эллиот, кивая самому себе.

– Ты не забыл о моей машине, которая не заводится? Я чудом смогла найти водителя Uber, который забрал меня и отвез сюда прошлой ночью, но в городе такого размера я не могу рассчитывать на то, что меня будут возить на работу каждый день.

– Я отвезу тебя.

– Разве ты не живешь в глуши, чтобы попрактиковаться в жизни одиночки?

Это, наконец, вызывает у меня легкую ухмылку.

– Да, я живу в глуши, но я не просто тренируюсь быть одиночкой. Ты сама увидишь, что я в значительной степени довел этот стиль до совершенства.

Волна легкости, страсти и вожделения проходит через меня, обжигая кончики моих нервов. Блеск в его темно-зеленых глазах, то, как Эллиот пристально смотрит на меня, как он прижимает меня к себе и вытирает мои слезы… Я не могу остановиться.

Я сокращаю расстояние между нами и целую невероятного мужчину, находящегося передо мной, потому что как я могла этого не сделать? Эллиот приоткрывает губы, позволяя мне скользнуть языком к нему в рот. Я тихо всхлипываю, выплескивая все безымянные эмоции, выпивая и его тоже.

Все это ново для меня, не только отношения, но и… все это целиком. Целоваться, прикасаться, быть с кем-то подобным. Я не уверена, что делаю это правильно, но когда Эллиот углубляет поцелуй и усаживает меня так, чтобы я сидела на нем верхом, я понимаю, что, должно быть, не такая уж ужасная.

Его руки повсюду, они скользят под платье, которое на мне надето, ласкают мою спину, бедра. Его большие, мозолистые пальцы легчайшими прикосновениями блуждают по моей коже, а затем впиваются в мою плоть, прижимая меня к его твердеющему члену.

– Блядь, – бормочет он мне в шею, прежде чем поцеловать меня там. – Ты такая нежная, – стонет он, покрывая поцелуями мою шею и плечо.

Эллиот резко встает, не выпуская меня из объятий, поворачивается и усаживает на мой стол.

– Твоя нога... – я начинаю протестовать, но Эллиот хватает этот звук ртом, высасывая весь воздух из моих легких в мучительном, опустошающем поцелуе.

– У меня отличный физиотерапевт, который научил меня нескольким упражнениям на растяжку, которые действительно помогли, – шепчет он мне на ухо, когда мы отрываемся друг от друга.

Я задыхаюсь и у меня немного кружится голова от напряжения, но я наслаждаюсь каждой секундой. Я никогда не чувствовала себя более живой.

Эллиот сжимает внутреннюю поверхность моих бедер и раздвигает мне ноги, чтобы быть ближе к моей ноющей сердцевине. Он прижимается ко мне своим толстым членом и запускает пальцы в мои волосы, приподнимая мою голову и покусывая мой подбородок.

По моему телу пробегает дрожь, когда он покрывает маленький кусочек сладким поцелуем. Он доминантный, требовательный и территориальный, но в то же время нежный и заботливый. То, как он обращается со мной, вызывает привыкание.

– Хочу попробовать тебя на вкус, солнышко.

Я так увлечена тем, как его член трется о мой пульсирующий клитор, что едва улавливаю смысл его слов. Я киваю, зная, что мне понравится все, что Эллиот сделает дальше. Для меня все это в новинку, но я не могу дождаться, когда он овладеет мной душой и телом.

И тут я вспоминаю, где мы находимся.

– П-подожди, – с трудом выдавливаю я. Эллиот замирает и опускает руки, и я понимаю, что он собирается извиниться за то, что зашел слишком далеко. – Дверь, – заканчиваю я, кивая на дверь своего кабинета. – Запри ее.

Порочная ухмылка расползается по его лицу, заставляя тупую, пульсирующую боль в моем теле обостриться до предела. Он запирает мою дверь, чтобы никто не смог нас застукать. Неужели я действительно позволяю этому сексуальному чудовищу-мужчине делать со мной все, что он хочет, в моем офисе? Клиент, ни больше ни меньше?

– Ты уверена? – спрашивает Эллиот, снова оказываясь между моими бедрами.

Я киваю, и он смотрит на меня, давая понять, что ему нужны мои слова.

– Я уверена, – говорю я ему. – Я, э-э, думаю, тебе следует знать, что я никогда не делала… ну, что-нибудь из этого. – Я машу рукой между нами, неопределенно жестикулируя и надеясь, что он поймет.

– Что-нибудь из...? – он морщит лоб и наклоняет голову набок, оценивая меня своими глубокими зелеными глазами. Я улавливаю момент, когда мои слова попадают в цель. Глаза Эллиота расширяются, ноздри раздуваются, когда он оглядывает меня с головы до ног, как будто видит впервые.

Эллиот издает болезненный стон. На мгновение я беспокоюсь, что он повредил ногу, но затем он наклоняется надо мной, прижимаясь своим лбом к моему. Мы дышим в унисон, оба дрожим от желания.

– Ты хочешь сказать, что ты девственница, солнышко? – он шепчет что-то мне на ухо, его голос дрожит. Я киваю, вырывая еще один мучительный стон из моего рычащего горца. – Ты заслуживаешь лучшего, чем это, – говорит он после минутного молчания.

Я хнычу от разочарования.

– Но...

– Я позабочусь о тебе, милая. Не беспокойся об этом.

О боже, его глаза темнеют от вожделения, и я сжимаю бедра вместе, пытаясь получить хоть какое-то облегчение. Эллиот смеется, и от этого грубого и глубокого звука у меня мурашки бегут по спине.

Возможно ли такое, чтобы это исходило только от чьего-то голоса?

– Просто расслабься, Бриэль. Позволь мне показать тебе, на какое наслаждение способно твое маленькое соблазнительное тело.

Эллиот покрывает поцелуями мою шею, спуская бретельки платья с моих плеч и стягивая верх. Я задыхаюсь, когда он гладит мой обнаженный живот, а затем издаю стон, когда Эллиот расстегивает застежку моего лифчика. Мгновение он смотрит на меня, впитывая то, что я никогда не показывала ни одному мужчине.

– Великолепна. Идеальна, – бормочет Эллиот, прежде чем погрузить в рот и пососать один сосок. Я запрокидываю голову, ощущая прикосновение его горячего, влажного языка к моим чувствительным вершинкам. Эллиот облизывает другой сосок, а затем обхватывает его губами и сосет. Сильно.

Я обхватываю его бедра своими и опираюсь на руки, предоставляя ему больший доступ. Его руки и рот покрывают каждый дюйм моей груди и торса поцелуями, покусываниями, пощипываниями и успокаивающими поглаживаниями.

Я всегда была крупной девочкой, как не устает повторять моя мама, но я никогда так остро не ощущала каждую растяжку, каждый изгиб, каждый изъян на своем теле. Особенно когда я нахожусь в присутствии чертовски подтянутого мужчины. Но Эллиот не оставляет места для сомнений в себе. Ясно, что ему нравится то, что он видит. Что он чувствует. Что он пробует на вкус.

Эллиот покусывает верхушки моих грудей, затем осыпает их поцелуями и опускается передо мной на колени. Он задирает юбку моего платья так, что ткань облегает мой живот, разводит мои колени в стороны и смотрит прямо на мою киску, прикрытую трусиками. Я знаю, он видит, какая я постыдно мокрая. Какой влажной он меня сделал. Эллиот наклоняется вперед и накрывает влажное пятно ртом, посасывая ткань и заставляя меня ахнуть от удивления. Он мычит в мою киску и глубоко вдыхает. Черт возьми, этот мужчина чертовски горяч. Все, что он делает.

Эллиот подцепляет большими пальцами край моих трусиков и медленно стягивает их вниз по моим ногам, пока я не оказываюсь перед ним обнаженной. Несколько секунд он просто смотрит на меня. Это нервирует. Никто никогда не видел меня такой. Никто не трогал меня так. Никто не губил меня так.

Он покрывает поцелуями внутреннюю сторону моих бедер, сначала одно, потом другое. Затем раздвигает мои губы большими пальцами и издает сдавленный стон.

– Господи Иисусе, ты истекаешь влагой для меня. Мне это нужно. Мне нужно это попробовать. Необходимо. – Он говорит, как одержимый. Мне нравится это. Почему именно я так поступаю с ним? Почему именно я?

У меня нет времени на раздумья, прежде чем его язык скользит по моим складочкам. Я задыхаюсь и постанываю, падая спиной на стол. Эллиот облизывает меня сверху донизу, мурлыча в мою киску, как будто это лучшее, что он когда-либо пробовал. Клянусь, я чувствую его влажный, горячий язык глубоко внутри себя, жидкий жар скапливается внутри меня и наполняет мои вены жгучим экстазом.

Эллиот слегка откидывается назад, и я всхлипываю от того, что теряю его. Затем он проводит двумя пальцами по моей щели, раздвигая половые губки и обхватывая пальцами клитор. Я закрываю глаза, когда его язык касается моего изолированного комочка нервов.

Весь мир сузился до нас с Эллиотом. Он яростно засасывает меня, и мое тело возбуждается быстро и сильно. Когда я уже готова кончить, он отстраняется и проталкивает свой язык внутрь меня, облизывая мое пульсирующее лоно. Одним пальцем он находит мой клитор и нежно поглаживает его, не позволяя мне перейти грань, но следя за тем, чтобы я все еще была там.

– Пожалуйста, пожалуйста... – я скулю, извиваясь под ним и пытаясь привлечь его туда, где он нужен мне больше всего. Я все еще в некоторой степени осознаю, что нас окружает, поэтому стараюсь не издавать неприятных звуков. Однако я не уверена, что смогу сдерживаться долго. Я никогда не думала, что окажусь в таком положении, но прямо сейчас я не могу придумать, где бы я предпочла оказаться.

Эллиот продолжает терзать языком мое набухшее, чувствительное влагалище. Его палец обводит мой вход снова и снова, затем погружается внутрь. Я стону, чувствуя, как мое тугое лоно растягивается вокруг его большого пальца. Боже, я даже представить не могу, на что будет похож его член. Не знаю, выживу ли я, но чертовски уверена, что хочу попробовать.

Он медленно вводит свой палец в меня и выводит из меня нежными толчками, затем сгибает его. Святой. Гребанный. Черт. Мое тело сотрясают сильные судороги, заставляя мои бедра сомкнуться вокруг его головы, а спину оторваться от стола.

– Хорошо себя чувствуешь? – спрашивает он низким и хрипловатым голосом, от которого у меня по спине снова пробегает дрожь.

– Очень... хорошо... – я задыхаюсь. Он снова загибает палец и трет это место, затем постукивает по нему снова и снова. – Эллиот! Эллиот… Я...

Он жестко трахает меня пальцами и посасывает мой клитор, рыча в мою киску. Мои мышцы напрягаются, с каждым толчком и грубым облизыванием я поднимаюсь все выше, выше, выше…

И тут я кончаю.

Я выкрикиваю его имя и цепляюсь за стол, когда меня захлестывает оргазм. Эллиот просовывает руки мне под зад и притягивает ближе, зарываясь лицом в мое пульсирующее влагалище и выпивая всю мою разрядку. Я зажмуриваюсь и погружаюсь в такое сильное наслаждение, что, кажется, вот-вот потеряю сознание.

– Ты в порядке, милая. Я держу тебя.

Я открываю глаза и замечаю, что лежу на диване, свернувшись калачиком на коленях у Эллиота.

– Я... Что?

Он тихо смеется, и этот сердечный звук разносится по моему телу, согревая мои кости. Я никогда не слышала, чтобы он так смеялся.

– Я на минуту потерял тебя. Я так понимаю, ты была довольна? – он ухмыляется мне, и это еще одно первое, что я просто обожаю.

– Я очень довольна, – улыбаюсь я ему в ответ.

– Так, значит, ты останешься со мной?

Я удивленно смотрю на Эллиота, не понимая, откуда это у меня взялось.

– Я этого не говорила...

– Но ты доверяешь мне, верно? Ты только что доверила мне свое тело. Ты доверила мне небольшую часть своей истории ранее. Так доверься мне сейчас. Поверь, что я хочу заботиться о тебе.

Слезы жгут мне глаза, но я не позволяю им пролиться. Темно-зеленые глаза Эллиота смотрят в мои, умоляя сказать «да», остаться с ним. Я не знаю, почему он вдруг захотел защитить меня, но я не в том положении, чтобы отказываться от помощи. Особенно от грубоватого, сексуального, удивительно милого горца. Однако я не могу позволить ему думать, что победа досталась ему так легко.

– Давай договоримся, – говорю я ему, выпрямляясь у него на коленях. – Я останусь с тобой, если ты будешь будить меня так каждое утро. – В основном я дразнила его, но голодный взгляд в его глазах дает мне понять, что он полностью согласен с этим планом.

– Принято, – рычит он.

Я смеюсь над его рвением, а затем целую его в щеку. Мой сварливый, ранимый и в чем-то очаровательный Эллиот. Думаю, я уже наполовину влюблена в него. Я просто надеюсь, что он не разобьет мне сердце.

– К сожалению, у меня есть работа, к которой я должна вернуться. Работа, требующая одежды и толики профессионализма.

– Грубо, – невозмутимо отвечает он, заставляя меня хихикать. Мне нравится, что он шутит со мной по-своему. – Но я понимаю. – Эллиот помогает мне одеться, хотя и отказывается вернуть мне трусики. – Мне они нужны больше, чем тебе, – настаивает он.

Я игриво смотрю на него, и он выпячивает нижнюю губу. Этот мужчина.

– Отлично. Полагаю, я все равно не хочу надевать грязное белье, – Эллиот победоносно улыбается, заставляя меня рассмеяться и закатить глаза.

Он обнимает меня за талию и прижимает к своей груди, прежде чем поцеловать в макушку.

– Спасибо, что впустила меня, солнышко. Я попрошу своего друга посмотреть твою машину сегодня, а потом приеду и заберу тебя, когда ты вернешься с работы. Когда заканчивается твой последний прием?

– В четыре, – говорю я ему, расслабляясь в его объятиях.

– Значит, в четыре. – Эллиот дарит мне последний долгий поцелуй, затем открывает дверь и выходит в коридор, оставляя меня, задыхающуюся, привалившуюся к своему столу.

Я не могу поверить, что это только что произошло. И мне уже не терпится сделать это снова.