Текст книги "Враг (ЛП)"

Автор книги: Келси Клейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Что происходит? – Спрашиваю я.

Его глаза расширяются. – Кейд. Э-э, может быть, тебе не стоит это смотреть.

Он идет, чтобы увести меня, но я вырываюсь из его объятий. – Нет. Что, черт возьми, происходит?

Он неловко потирает затылок. – Тесс подзадорила Леннон подарить Колби приватный танец на его день рождения.

Все мое тело напрягается, когда по комнате разносится песня «River» Бишопа Бриггса. Леннон в приступе смеха, и часть меня задается вопросом, собирается ли она вообще это сделать. Нокс снова пытается оттащить меня, но я не соглашаюсь.

– Отъебись от меня.

Звук моего голоса привлекает внимание Леннон, и выражение ее лица меняется. Не делай этого. Не делай этого, черт возьми. Я мысленно прошу ее этого не делать, но мое присутствие здесь в одиночестве является достаточной мотивацией для нее.

Когда начинается припев, она падает к нему на колени и начинает двигать задницей, демонстрируя все мастерство, которым она обладает в танце. Это чувственно и эротично, и я хотел бы, чтобы она делала все это со мной, а не с ним. Определенно не с ним.

Ее глаза остаются прикованными к моим, когда она приближается к Колби, и я делаю шаг ближе. Саванна, Делейни и Тесса все смотрят на меня, но мой взгляд не отрывается от Леннон. Когда она прислоняется к нему спиной, его одна рука сжимает ее бедро, а другая перемещается к ее щеке. Он поворачивает ее голову и приближается, чтобы поцеловать. Их губы всего в нескольких сантиметрах друг от друга, когда глаза Леннон закрываются, но прежде чем они могут соединиться, я хватаю ее за запястье и притягиваю к себе.

Мой рот накрывает ее, крадя поцелуй, который предназначался Колби, и это как глоток свежего воздуха. Ее губы двигаются напротив моих, как будто она ничего не может с собой поделать. Попробовать ее снова – это как рай, и я мгновенно кайфую от этого чувства. Ее губы все еще на моих, я упираюсь носком ботинка в его стул и толкаю. Колби падает на пол, пока я краду девушку прямо у него на глазах.

Как будто она только сейчас осознала, что делала, Леннон прерывает поцелуй и отталкивает меня. Она кипит. Злее, чем я когда-либо видел ее. И все это сосредоточено на мне. Она разворачивается и вылетает через парадную дверь, оставляя меня одного посреди многолюдной вечеринки.

– Плавный ход, засранец, – говорит Тесса и делает движение, чтобы последовать за Леннон, но я останавливаю ее.

– Позволь мне. Нам нужно разобраться с этим.

Она выглядит нерешительной, но неохотно соглашается. Я выбегаю за дверь, и в ту секунду, когда я смотрю в сторону, я вижу ее. Она расстроена, дергает себя за волосы и ходит взад-вперед. Когда я подхожу достаточно близко, она оборачивается, и ее глаза встречаются с моими.

– Тебе нужно прекратить это делать, – требует она, но в ее словах есть слабость. – Перестань появляться в чужих местах. Перестань целовать меня. И прекрати делать дерьмо, чтобы оттолкнуть меня! Тебе просто нужно остановиться.

– Я знаю.

Она усмехается. – Ты знаешь, но продолжаешь это делать.

– Я знаю, – повторяю я. – Я тупой сукин сын, и я должен оставить тебя в покое, но я, блядь, не могу. – Я замолкаю на секунду и перевожу дыхание. – Ты для меня как наркотик, и, кажется, я не могу получить свою дозу.

Она закатывает глаза. – Как романтично.

Подходя ближе, я улыбаюсь. – Это то, что ты ищешь? Романтика? Чтобы тебя напоили вином и угостили ужином? Чтобы тебя сбило с ног? Потому что я так не думаю.

– О? И чего же я хочу?

– Меня, – уверенно отвечаю я. – Кто-то, кто сразится с тобой. Кто-то, кто выводит тебя из себя так же, как я. Кто-то, кто преследует твои сны и заставляет тебя трепетать от желания одним взглядом. Потому что чем больше ты меня ненавидишь, тем больше ты меня хочешь.

Она фыркает и качает головой. – Я не собираюсь обсуждать это.

Двигаясь, чтобы оттолкнуть меня, я хватаю ее за запястье и притягиваю к своей груди. – Скажи мне, что я неправ, Леннон. Продолжай. Сражайся со мной.

Ее дыхание затруднено, когда я крепко прижимаю ее к своему телу, и ее взгляд встречается с моим, но она ничего не говорит.

– Видишь? Ты не можешь. Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, и скоро наступит день, когда я сорву эту твою прелестную вишенку. Поверь мне, детка. Ты будешь выкрикивать мое имя, пока у тебя не пересохнет горло.

Проблеск желания сверкает в ее глазах, и это вся надежда, которая мне нужна. Я иду на риск и наклоняюсь, нежно целую ее в губы, прежде чем отпустить и отступить назад. Все это время она остается совершенно неподвижной.

– Наслаждайся вечеринкой, – говорю я ей. – Увидимся дома.

23

ЛЕННОН

Некоторые люди приходят в вашу жизнь, и заставляют вас подвергать сомнению все, во что вы когда-либо верили. Кейд для меня – один из таких людей. Прошло три дня со дня рождения Колби, а я все еще нервничаю всякий раз, когда думаю об этом.

Я должна была сказать ему, что он ошибался. Что я не хотела его. Но слова не выходили. Я не могла пошевелиться. Не могла дышать. Не могла думать. Он заполучил меня именно там, где хотел, и все мои секреты угрожали выплеснуться наружу прямо там и тогда. Что я могу сказать? Этот поцелуй застал меня врасплох, но во всех лучших отношениях, и я ненавижу себя за это.

После вечеринки мы вдвоем делим этот дом без каких-либо проблем. Я все еще не знаю, что ему сказать, поэтому я вообще ничего не сказала. И, как ни странно, он уважал это. Он держится на расстоянии, продолжая делать вещи, которые говорят мне, что он рядом.

Например, приготовить достаточно завтрака для нас двоих и оставить его на кухонном столе. Или собрать мою сумку для танцев, когда я опаздываю, и выбегаю за дверь.

Большая часть меня все еще очень зла. Жестоких вещей, которые он сказал и сделал, должно быть достаточно, чтобы заставить меня ненавидеть его вечно, но это тяжело. Это тяжело, потому что, когда я смотрю на него, я вижу, что скрывается под этой суровой внешностью. Парень за оболочкой. Тот, кто пострадал от развода своих родителей и просто пытается делать то, что считает правильным.

Я сижу на диване в гостиной, смотрю очередную серию «Семейка Кардашьян», когда входит Кейд. Он ничего не говорит, садится с другой стороны дивана и достает свой телефон. Просто находясь так близко к нему, я испытываю какие-то чувства.

Я двигаюсь, чтобы встать, когда его голос останавливает меня. – Пожалуйста, не надо.

Замерев на месте, я смотрю на него.

– Не уходи. Просто посиди здесь. Я оставлю тебя в покое и ничего не скажу. Мне просто нужно быть рядом с тобой. Я не могу этого объяснить.

Я могу, потому что это то же самое чувство, с которым я боролась уже несколько недель. То, которое не дает мне спать по ночам. То, которое заставляет меня задуматься, знала ли я когда-нибудь вообще что-нибудь.

Вопреки здравому смыслу, я вздыхаю и сажусь обратно, делая все возможное, чтобы не восхищаться тем, как он улыбается из-за этого.

***

Ладно, когда вы растете с шеф-поваром, который живет с вами, становится совершенно очевидно, что вы понятия не имеете, как готовить. Я смотрю вниз на сковороду, наполненную подгоревшими макаронами с сыром. Как я собираюсь закончить колледж без того, чтобы кто-то делал это дерьмо за меня, – полная загадка.

– Чем это пахнет? – Спрашивает Кейд, съеживаясь, когда входит на кухню.

Я беру сковороду и выбрасываю все это в мусорное ведро. Он хихикает надо мной, заглядывая в мусор. Я закатываю глаза и свирепо смотрю на него.

– Ха-ха. Так весело, богатая девочка не умеет готовить.

Он поднимает руки, защищаясь. – Например, вообще?

Я пожимаю плечами. – Никого никогда не было рядом, чтобы научить меня.

Это самый большой разговор, который у нас был за последние дни, и я ненавижу то, как все мое тело реагирует на это. Я смотрю, как Кейд обходит меня и подходит, чтобы взять еще одну коробку макарон из кладовой и сковороду из шкафа. Он протягивает их мне, и мои брови хмурятся.

– Ты действительно хочешь, чтобы я сожгла весь дом дотла, не так ли?

Посмеиваясь, он забирает их обратно, и тут раздается звонок в дверь. – Ты пойди посмотри, кто это, а я займусь этим. Я умираю с голоду.

Выходя из комнаты, я не могу сдержать улыбки. Он не ведет себя как мудак. Он не вторгается в мое личное пространство. Он просто остается самим собой, и мне нравится эта его версия.

Открываю дверь, и мое сердце замирает от того, кого я нахожу по ту сторону. Келлан стоит там, держа букет розовых роз, с застенчивой улыбкой на лице.

– Какого хрена ты здесь делаешь?

Ухмылка исчезает в одно мгновение. – Я просто хочу поговорить.

Я качаю головой. – У тебя были все возможности в мире поговорить, пока мы были вместе. Вместо этого ты пошел и трахнул Скай, пока я спала в том же чертовом доме.

Он морщится от моего тона. – Мне жаль, Леннон. Я действительно сожалею. Я был действительно разочарован тем, что не попал в Вандербильт, а она была рядом.

– Серьезно? Это твое оправдание на миллион долларов? – Усмехаюсь я.

– Лен? – Голос Кейда доносится из коридора. – Кто у двери?

Он выходит из-за угла, и в ту секунду, когда он видит стоящего там Келлана, он приходит в ярость. Келлан кивает ему, пытаясь избежать драки, но это бесполезно.

– Какого черта ты хочешь? – Спрашивает Кейд.

Келлан вздыхает. – Я просто пришел поговорить с Леннон.

– Да, ну, она, блядь, не хочет с тобой разговаривать.

Мой бывший начинает защищаться. – Я не думаю, что это тебе решать.

Кейд сухо смеется и смотрит на меня. – Ты хочешь поговорить с этим куском дерьма?

– Нет, – твердо отвечаю я.

Он улыбается моему ответу. – Слышал это? Она не хочет иметь с тобой ничего общего, так что пора уходить.

Келлан закатывает глаза. – Как обычно, Кейд Найт отдает приказы. Как бы то ни было, она все равно была дерьмовой подружкой.

Когда он собирается уходить, Кейд хватает его сзади за рубашку и тянет назад. Они вдвоем падают на землю в результате серии ударов. Наблюдая, как Келлан наносит особенно грубый удар по губе Кейда, я вскрикиваю. Одной мысли о том, что он может пострадать, достаточно, чтобы беспокоить меня, но видеть это из первых рук ужасно.

– Остановитесь! – Кричу я, но никто из них не слушает.

Оглядываясь, я нахожу вазу, которую, похоже, достаточно легко заменить. Я хватаю ее и поднимаю над головой, прежде чем швырнуть на землю. Фарфор разлетается на кучу крошечных кусочков, но это отвлекает их достаточно, чтобы я смогла их разнять. Я оттаскиваю Кейда от Келлана и прижимаю его к стене. Он выглядит так, будто уже хочет пройти еще на один раунд, но я ему не позволю.

– Кейд, – пытаюсь я. – Кейд!

Наконец, он отрывает взгляд от Келлана и смотрит на меня. Его нижняя губа порезана и кровоточит, и, похоже, под глазом уже появляется синяк, но он смягчается под моим вниманием.

– Прекрати, пожалуйста. Ради меня.

Келлан смеется позади меня, и все мое тело напрягается.

– О, разве это не мило, – язвит он.

– Убирайся отсюда к черту, Келлан.

Еще один смешок. – Вау, Леннон. Я никогда не воспринимал тебя как человека, способного на инцест. Ты, должно быть, действительно в отчаянии.

Кейд снова пытается напасть на него, но я опережаю его.

– Нет, – рычу я, поворачиваясь лицом к своему бывшему. – Ты не вправе судить о том, что я делаю. У тебя была я. Я была твоей, и я хотела, чтобы так и оставалось. Но тебе этого было недостаточно. Ты тот, кто обманул. Это ты выставлял Скай напоказ, как будто гордился своим предательством. Ты погубил нас, не я. Так что пошел ты. Не тебе меня судить.

Он, похоже, огорчен моими словами, прежде чем вздохнуть и выйти за дверь. Как только он уходит, я поворачиваюсь и сосредотачиваюсь на Кейде. Его губа выглядит плохо, но я не могу сказать, нужно ли ему накладывать швы из-за крови.

– Давай. Нам нужно с этим разобраться.

Я хватаю его за руку и тащу в ближайшую ванную, благодарная, что он не борется со мной. Я достаю аптечку первой помощи из-под раковины и просматриваю ее.

– Спасибо тебе, – говорю я ему. – Тебе не нужно было так защищать меня.

Когда я подхожу к нему с влажным бинтом в руке, он хватает меня за запястье и останавливает мои движения. – Ни за что на свете я не собираюсь позволять ему говорить такие вещи о тебе. Никогда.

Я отвожу взгляд от его напряженного взгляда. – Без обид, но я думаю, ты говорил и похуже.

Он хватает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. – Я знаю, и никакая часть меня не стала бы винить тебя за то, что ты никогда больше не заговорила бы со мной, но этот придурок тебя не заслуживает. Блядь, я тоже, но черт возьми, если я все еще не надеюсь, что ты каким-то образом все равно выберешь меня.

Взяв мою руку в свою, он запечатлевает на ней поцелуй, а затем опускает ее обратно рядом со мной.

– Ты невероятная, Леннон, и любому парню чертовски повезло бы, если бы ты была с ним. Включая меня.

Я ничего не говорю, когда он отталкивается от стойки и выходит из комнаты. На моей руке в его крови след от поцелуя, который должен вызывать у меня отвращение, но это не так. Потому что в глубине души я знаю, что он не просто какой-то парень, и уж точно не мой сводный брат.

Он Кейд – раздражающий, грубый, высокомерный парень, который ежедневно сводит меня с ума, – и он мой.

***

Я ворочаюсь в своей постели, не в силах заснуть, когда наконец сдаюсь. Я выскальзываю из кровати и спускаюсь по лестнице. Весь дом погружен в кромешную тьму, но я знаю это место как свои пять пальцев. Когда я подхожу к знакомой двери спальни, я делаю глубокий вдох.

Если дверь заперта, я вернусь в свою комнату, зная, что так не должно было быть, но, если это не так, мы сделаем это. Мы на самом деле делаем это.

Когда я поворачиваю ручку, дверь открывается, и бабочки наполняют мой желудок. Я прокрадываюсь внутрь и закрываю за собой дверь. Ровное дыхание Кейда наполняет комнату, но как только я ложусь в постель рядом с ним, он просыпается.

– Что за черт?

Я тихо хихикаю. – Тсс. Это всего лишь я.

Он вздыхает. – Леннон? Все в порядке?

Я ложусь в кровать, и он отводит руку в сторону, чтобы я прижалась к нему. Я кладу голову ему на грудь и делаю глубокий вдох, вдыхая его опьяняющий аромат.

– Да, все в порядке.

Когда я засыпаю, я чувствую, как он оставляет легкий поцелуй на моей макушке, и его рука обнимает меня, крепко прижимая к себе.

Да, все просто замечательно.

***

Я просыпаюсь утром, после, вероятно, самого спокойного сна, который у меня был за последнее время. Это было так крепко, что даже сон не прервался. Моя голова движется вверх и вниз, когда дышит моя подушка.

Подождите минутку.

Мои глаза резко открываются, когда события прошлой ночи всплывают в памяти. Комната Кейда. Кровать Кейда. Кейд.

– Доброе утро, солнышко, – посмеивается он.

Я сажусь и провожу пальцами по волосам. – Э-э, привет.

– Хорошо спалось?

Нежность его голоса помогает мне отойти от края. – Да, вообще-то. Я так и сделала.

Он улыбается так, что у меня внутри загорается огонь. – Хорошо. Одевайся.

– Что? Почему?

Он встает и подходит к своему шкафу, его торс выставлен на всеобщее обозрение. – Мы собираемся заняться серфингом.

Я задыхаюсь от воздуха. – На случай, если ты не заметил, я ничего не смыслю в серфинге.

– Нет, но ты действительно знаешь все о танце, который включает в себя баланс. – Он достает рубашку и надевает ее, к моему большому разочарованию. – Не думай, что я не видел, как ты разглядывала мою доску в Малибу.

Ладно, возможно, он прав. С тех пор как я увидела, как он это делает, мне всегда было интересно, на что это было бы похоже. В детстве мне нравился буги-бординг, но я никогда не пробовала заниматься серфингом. И учиться у него, в конце концов, может быть не так уж плохо.

– Ты не позволишь мне пострадать? – Спрашиваю я.

Он смеется. – Это серфинг, детка. Не скалолазание.

– Верно. – Я вылезаю из кровати и направляюсь к двери. – Тогда встретимся внизу?

Кивая, он закусывает губу. – И еще кое-что.

Одним быстрым движением он подходит ко мне, обхватывает рукой мой затылок и притягивает к поцелую всей жизни. Это мягко, но горячо. Полный всех сильных эмоций, которые накопились между нами за последние несколько недель. Все сожаления, которые я испытывала по поводу того, что пришла сюда прошлой ночью, вылетают в окно. Это то, чего я хочу.

Он – это то, чего я хочу.

***

Я ложусь на свою новую доску и принимаю сидячее положение, точно так, как показывал мне Кейд. Поскольку у него не было запасной, нам пришлось зайти в магазин серфинга, чтобы купить мне одну. Я хотела бело-розовую, но, когда он предложил бирюзовую, потому что она подходила к моим глазам, я не смогла отказаться.

– Теперь мы просто сидим и ждем волн, – объясняет он.

Честно говоря, я не думаю, что когда-либо видела эту его сторону. Заботливый. Сострадательный. Добрый. Он даже привез нас на пляж с меньшими волнами, чтобы я могла учиться на более легкой воде. То, как он выглядит, когда говорит о серфинге, страсть, которая звучит в его словах, завораживает. Он действительно счастливее всего, когда находится в океане.

Начинается серия маленьких волн, и Кейд спрыгивает со своей доски, чтобы встать рядом с моей, держась за ее края. Я ложусь на живот и позволила ему полностью повернуть нас лицом к берегу.

– Хорошо, ты готова?

Я киваю, и как только он подходит достаточно близко, он толкает ее вперед.

– Теперь греби!

Делая, как он говорит, я попадаю в волну. Как только я чувствую, что это захватывает доску, я вскакиваю на ноги и использую все, чему я научилась в танце, чтобы сбалансировать.

Я сразу понимаю, почему ему это так нравится. Ветер в моих волосах. Вода подо мной. Вид на пляж приближается. Это невероятно.

Спустя чуть более тридцати секунд я теряю равновесие и плюхаюсь в воду, но мне было все равно. Схватив доску, я гребу обратно к Кейду и спрыгиваю.

– Я сделала это!

Он гордо улыбается и заключает меня в свои объятия. – Я знал, что ты это сделаешь.

Мы встречаемся взглядами, когда он обнимает меня, его руки на моей спине, а мои ноги крепко обхватывают его бедра. Когда мы так близки, ничто другое не имеет значения. Есть только он, и я, и этот момент. Он опускает взгляд на мои губы, и все, чего я хочу, это сократить дистанцию между нами.

– Я знаю, мне нужно многое наверстать, – шепчет он. – Но я так рад, что ты здесь, со мной.

– Я тоже, – отвечаю я, потому что это правда.

Его ухмылка становится шире, и он притягивает меня к себе, снова соединяя наши губы. Я не думаю, что когда-нибудь устану от этого чувства. Мурашки пробегают у меня по спине даже в теплой воде. Бабочки, которые наполняют мой желудок. Я никогда не чувствовала ничего подобного, целуясь с Келланом. Ни в малейшей степени. Целоваться с Кейдом – это нечто совершенно другое.

Когда наши языки переплетаются, я чувствую, как он твердеет подо мной. Он прерывает поцелуй и осторожно отстраняет меня от себя.

– Давай. Ты должна успеть прокатиться еще хотя бы на нескольких волнах, прежде чем мы отправимся домой.

Я вздыхаю. – Хорошо, но только если я снова смогу спать в твоей комнате. Твоя грудь намного удобнее, чем моя кровать.

Он смеется и обливает меня водой. – Договорились, принцесса.

***

В итоге мы проводим следующие несколько часов в воде. Как только у меня вошло в привычку определять, когда грести, я смогла делать это совершенно самостоятельно. Излишне говорить, что я официально зависима. Если бы нам не нужно было готовиться к сольному концерту, я бы провела остаток лета, занимаясь серфингом.

Не поймите меня неправильно, танцы всегда будут моей страстью, но есть что-то захватывающее в том, чтобы пробовать что-то новое – и это было именно то, что мне было нужно.

– Я все еще не могу поверить, что не сделала этого раньше, – говорю я с пассажирского сиденья, когда Кейд везет нас домой.

Он протягивает руку и переплетает свои пальцы с моими. – Просто подожди, пока не начнешь разучивать трюки.

Я вздрагиваю. – Да, я могла бы оставить это тебе и профессионалам. Если я пострадаю до этого концерта, Брейди оторвет мне голову.

Посмеиваясь, он сворачивает на нашу улицу. – Хорошая мысль, хотя я больше боюсь Саванны, чем Брейди.

– Сев безобидна.

Он бросает взгляд на меня. – Безобидна, как лев. Не тот человек, и она укусит.

Я хихикаю в кулак. – Тогда тебе, вероятно, следует избегать причинять мне боль любой ценой. Мне бы не хотелось видеть, как тебя растерзают.

– Уже планировал это, детка.

Взгляд, которым он одаривает меня, в сочетании с выражением нежности, заставляет меня вспомнить, как дышать. Я всегда знала, что между нами, что-то есть. Что-то тянет нас друг к другу. Я просто никогда не знала, как хорошо было бы отдаться этому. Как будто я наконец-то снова могу дышать.

Когда мы подъезжаем к дому, улыбки сходят с наших лиц. На подъездной дорожке стоит BMW моего отца. Они вернулись раньше.

Я вздыхаю. – Вот и все, что нужно для того, чтобы провести сегодняшний вечер вместе.

Кейд, очевидно, обеспокоен их возвращением, но изо всех сил притворяется, что это не так. – Вот почему на дверях есть замки.

Прикусив губу от этой концепции, он выпрыгивает из джипа и хватает доски сзади. Я следую за ним, когда мы идем к двери, когда я понимаю, что чего-то не хватает.

– Эй, что ты сделал с GT? – Спрашиваю я.

Он ухмыляется и пожимает одним плечом. – Я пожертвовала ее на благотворительность.

То, как он это говорит, как будто это ничего особенного, заставляет меня недоверчиво смеяться. Конечно, он это сделал. Дело было не в том, что он ненавидел машину, а в принципе, стоящем за ней. Мой отец купил эту машину, чтобы избавиться от джипа, не обращая внимания на его сентиментальную ценность. Я действительно не могу сказать, что виню его.

В ту секунду, когда мы заходим внутрь, я уже слышу, как мой отец разговаривает по телефону из своего офиса. Нора выходит из кухни и обнимает каждого из нас.

– О, я так сильно скучала по вам двоим, – сияет она, целуя Кейда в щеку и заставляя его съежиться.

Я пытаюсь не смеяться над выражением его лица. – Мы тоже скучали по тебе, но я думал, ты вы не вернетесь домой еще неделю?

– У побережья ураган, поэтому мы были вынуждены вернуться пораньше. Тем не менее, это было прекрасно. Мне придется показать тебе фотографии позже.

Кейд закатывает глаза, и я слегка подталкиваю его локтем.

– Хорошо, – он прочищает горло. – Это было бы здорово, мама.

Мой папа выходит из своего кабинета и решительно сосредотачивает свое внимание на мне. – Леннон, можно тебя на секунду?

Мои брови хмурятся в замешательстве, но я киваю. – Да, конечно.

Когда я ухожу, Молли бежит по коридору и прыгает в объятия своего брата. То, как он с ней взаимодействует, – восхитительное зрелище. Такое ощущение, что он постоянный придурок для всех, кроме нее. И теперь, надеюсь, и меня тоже.

– Сейчас, Леннон, – требует мой отец.

Кейд подмигивает мне, когда я закрываю дверь, и легкий румянец покрывает мои щеки. – Что случилось?

Он садится за свой стол. – Где ты была сегодня?

– Кейд учил меня серфингу. Почему ты такой холодный?

Потирая переносицу большим и указательным пальцами, он вздыхает. – Я не хочу, чтобы ты развлекалась в трущобах на пляже с этим ребенком.

Прости, что? – Я думала, тебе нравился Кейд.

Он откидывается назад и поворачивает экран своего компьютера ко мне. – Он мне нравился, пока он не устроил множество вечеринок в моем доме, пока меня не было. Ты думаешь, персонал не рассказывает мне об этом?

С экрана на меня смотрят снимки с камер наблюдения на заднем дворе. Доказательства изобличающие, поэтому я даже не пытаюсь это отрицать. Может быть, если бы я сказала, что это была моя вечеринка, ему было бы все равно, но очевидно, что это была не моя. Не с таким количеством людей и множеством бочонков.

– Я серьезно, Леннон. Держись от него подальше.

24

КЕЙД

Вернуться домой и обнаружить, что наши родители вернулись на целую неделю раньше, было определенно не тем, чего я ожидал. Мне просто повезло, что я наконец заставил Леннон терпеть свое присутствие рядом, и теперь это происходит. И в довершение всего, с тех пор как она вышла из офиса своего отца, она откровенно игнорирует меня.

Мы сидим за обеденным столом, слушая, как моя мама и Кен продолжают рассказывать об их поездке и о том, как это было потрясающе. Я передвигаю еду по тарелке, но, кажется, ничего из этого не попадает мне в рот. Что-то в неловком напряжении и неизвестности того, куда мы пойдем дальше, убивает мой аппетит.

Я смотрю на Леннон и понимаю, что она делает то же самое. С ней что-то не так; я просто не знаю, что. Часть меня задается вопросом, знает ли ее отец о нас каким-то образом, но я сомневаюсь в этом – главным образом потому, что он еще не вышел из себя, а моя мама ничего подобного не говорила.

Вытянув ноги под столом, я похлопываю ее ногой по голени. Когда ее глаза наконец встречаются с моими, я смотрю на нее, молча спрашивая, в чем дело. Она бросает взгляд на своего отца, чтобы убедиться, что он не обращает внимания. Когда она понимает, что путь свободен, она оглядывается на меня и качает головой.

Чертовски здорово.

– Я не голоден, – говорю я маме. – Могу я быть свободен?

Она хмурится. – Ты не хочешь послушать о поездке?

– Хочу, но не прямо сейчас. Я не слишком хорошо себя чувствую.

Как и ожидалось, она мгновенно смягчается и кивает. – Я принесу тебе немного супа через некоторое время. У тебя должно быть что-то в желудке.

Бросив еще один взгляд на Леннон, когда я встаю из-за стола, она не поднимает головы от своей все еще полной тарелки. Чего бы ни сказал ее отец, когда мы вернулись домой, было достаточно, чтобы отправить ее бежать в горы и подальше от меня.

***

Проходят часы, а я все еще на взводе не меньше, чем за ужином. На данный момент я удивлен, что на ковре нет следов от моих хождений взад-вперед. Моя мама принесла мне суп, который я просто спустил в унитаз. По крайней мере, так она думает, что я это съел.

Я не знаю, что беспокоит меня больше – тот факт, что Леннон не хочет со мной разговаривать, или то, что мне нужно, чтобы она поговорила со мной, чтобы получить какую-либо информацию о ее отце. Все, чего я хочу прямо сейчас, зависит от нее, и я держал это в своих руках, пока не налетел гребаный ураган и не разрушил мои планы.

По крайней мере, если бы они вернулись домой на следующей неделе, я мог бы быть ближе. Может быть, тогда она не смогла бы так легко оттолкнуть меня. Но когда мы исследуем то, что происходит между нами, всего полдня? В принципе, все хорошо, что хорошо кончается.

За последние несколько недель было так много раз, что я думал о том, чтобы сдаться, но я этого не делал. Я держался, потому что мне это было нужно, и это не должно быть исключением. Я сажусь с новообретенной решимостью. Если она хочет покончить с этим, едва оно началось, прекрасно, но она собирается сказать мне это в лицо.

Я медленно открываю свою дверь и выглядываю из нее, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что все спят. Насколько я вижу, нет никаких признаков жизни. Я закрываю за собой дверь и крадусь по коридору. На полпути вверх по винтовой лестнице я уже вижу, что у Леннон все еще горит свет.

Мои костяшки пальцев легонько стучат в дверь, но я ничего не говорю. Когда она открывает ее и ее глаза встречаются с моими, они мгновенно смягчаются. К моему облегчению, она отступает назад и открывает дверь шире, чтобы впустить меня. Она проводит пальцами по волосам и разочарованно вздыхает.

– Что происходит? – Спрашиваю я, закрывая дверь.

Она выглядит так, будто вот-вот расплачется, но все еще крепко держится. – Мой папа не хочет, чтобы я была рядом с тобой.

Я отступаю. – Какого хрена я натворил?

– О, я не знаю. Может быть, за месяц устроил около пятнадцати домашних вечеринок?

Черт. – Откуда он вообще об этом знает?

– На заднем дворе есть камеры, – рассказывает она.

Я сухо смеюсь. – Ты не могла предупредить меня?

Она пожимает плечами. – Я думала, что они фальшивые. Я никогда не видела никаких реальных видеозаписей с них.

– Так что, очевидно, они должны быть фальшивыми. – Я закатываю глаза.

Она скрещивает руки на груди. – Не умничай со мной.

– Ну, чего еще ты от меня хочешь? – Пораженно спрашиваю я. – Я наконец получил тебя в свои объятия, только для того, чтобы твой отец пришел, как чертов диктатор, и запретил тебе встречаться со мной, и я должен просто смириться с этим?

По выражению ее лица я могу сказать, что она этого не хочет, но ее слова говорят об обратном. – Я не вижу другого выбора.

– Да, – возражаю я. – Тебе восемнадцать лет. К черту то, что он говорит. Сделай то, что ты хочешь, хоть раз.

– Это не так просто! – Ее голос громкий, но она говорит тихо, осторожно, чтобы никого не разбудить. – Мой папа – это все, что у меня есть.

Я подхожу ближе и беру ее лицо в свои руки. – Это не так. У тебя есть я, Леннон. Я прямо здесь.

Слеза скатывается по ее щеке, но я быстро вытираю ее. Я наклоняюсь вперед и нежно целую ее в лоб. Единственное, за что я сейчас благодарен, это за то, что она не отталкивает меня, потому что я не знаю, смог бы я с этим справиться. Только не снова. Не после того, как мы, наконец, прошли через то, что я чуть все не испортил… дважды.

– Я не знаю, что делать, – шепчет она.

Я киваю и делаю шаг назад, отпуская ее. Она следует за мной, когда я проскальзываю мимо нее к двери.

– Ты уходишь?

Вместо того, чтобы выйти, я кладу два пальца на ручку и поворачиваю замок. – Это нормально – не быть уверенной, но я собираюсь быть здесь каждую ночь, обнимая тебя, пока ты не будешь.

Она облегченно выдыхает и ложится в постель. Я выключаю свет, и мы вдвоем устраиваемся поудобнее, ее голова у меня на груди, там, где ей и место. Вскоре ее дыхание выравнивается, и она крепко спит, но я часами лежу без сна.

К черту Кенсингтона Брэдвелла за то, что он постоянно пытается что-то у меня отнять. Сначала он забирает мою маму у моего отца, а теперь пытается помешать Леннон встречаться со мной? Нет. К черту это. Нет, если мне есть что сказать по этому поводу.

***

Утро наступает раньше, чем мне хотелось бы, и, прежде чем я это осознаю, Леннон открывает глаза и смотрит на меня. Я улыбаюсь ей сверху вниз, пытаясь успокоить ее нервы и скрыть тот факт, что прошлой ночью мне едва удалось выспаться.

– Ты просто лежишь и смотришь, как я сплю?

Я хихикаю и щелкаю ее по носу. – Ты милая, когда мертва для всего мира, и, по крайней мере, тогда ты не называешь меня подонком за то, что я пялюсь.

Похоже, она по горло сыта моим дерьмом, но в хорошем смысле. – Эх, ты определенно все еще подонок, называю я тебя так или нет.

– Достаточно справедливо, – уступаю я. – Но, если бы я попытался встать, я мог бы разбудить тебя, а я не хотел этого делать.

– И ты вдруг стал таким джентльменом, верно?

Я пожимаю плечами. – У меня бывают свои моменты.

Она слышит, как снаружи закрывается дверца машины, и встает, чтобы подойти к окну. Когда она, наконец, оглядывается на меня, она расслабляется.