Текст книги "Сломленные (ЛП)"
Автор книги: Келли Эллиотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Келли Эллиотт
«Сломленные»
Название: Келли Эллиотт, «Сломленные»
Переводчик: Анастасия В., Камилла М, Ольга М(4-15 главы),
Редактор:
Сверка и вычитка: Помидорка
Обложка и оформление: Mistress
Переведено для группы: https://vk.com/stagedive
Пролог
Уитли
Выпускной вечер.
– Ох, милая, ты прекрасно выглядишь! Роджер сойдет с ума, когда увидит тебя в этом платье! – я оглянулась и посмотрела на свою маму, а затем обратно в зеркало, и улыбнулась своему отражению. Мне так повезло: с замечательными родителями, с самой лучшей подругой во всем мире, которая помогла выбрать это платье для меня на выпускной вечер Роджера, и с самым красивым и милым парнем. Роджер любовь всей моей жизни.
– Мам, ты знаешь, Роджер переезжает в Нью-Йорк сразу после окончания учебы, чтобы работать в компании своего отца. Он хочет, чтобы я поехала с ним, и я хочу этого.
– Колледж, Уитли, – вздохнула мама.
– Мама я хочу знать всё о бизнесе, связанном с планированием вечеринок. Однажды я хочу открыть свою собственную компанию. Нью-Йорк – это лучшее место для меня, чтобы начать карьеру, – я повернулась и столкнулась лицом к лицу с мамой. – Не злись.
– Ах, черт, Уит. Ты сводишь меня с ума.
Я слегка усмехнулась.
– Мам, я разговаривала с Мишель Дуркин, она сказала я смогу начать работать на нее, как только приеду в город. Она будет учить меня всему, что знает о вечеринках, свадьбах, праздниках, днях рождения. Обо всем! Мама это то, чего я правда хочу. И кто меня научит этому лучше, чем твоя лучшая подруга по колледжу?
– Уит, ты так умна. Ты можешь попасть в любой колледж, какой захочешь. Твой отец и я – оба врачи. Почему ты не хочешь идти в медицинский университет?
– Ох, мама… Я не хочу быть врачом. Я даже не могу смотреть, как режут бумагу. Пожалуйста, мама, я хочу этого. Кроме того я могу быть с Роджером. Я люблю его больше жизни!
Моя мама улыбнулась и посмотрела через плечо. Я повернулась и увидела своего улыбающегося отца.
– Мы ее отпускаем? – спросила мама отца. Он посмотрел на меня, и его улыбка стала шире. Я уже разговаривала с ним о Нью-Йорке. И я ненавидела говорить об этом, но я вью из папы веревки. Он сделает все, чтобы я была счастлива. Я не хотела этим пользоваться, но сделала это для своего же блага.
– Я думаю, мы отпустим ей. Ты знаешь, Уит, если что-либо не получится… Все, что тебе нужно сделать, – это позвонить. Один звонок, и я лично приеду и заберу тебя из этого адского города.
Мой отец терпеть не мог Нью-Йорк. Мы жили в Ринбек, и мои родители любят жизнь маленького городка. Я же, наоборот, не могла дождаться, чтобы покинуть Ринбек и переехать в Нью-Йорк. Я любила жить в маленьком городе, но прямо сейчас, мне хотелось хоть немного побыть девочкой из большого города.
Я начала подпрыгивать, хлопая в ладоши.
– Не волнуйся, папа! Я не захочу вернуться обратно! Роджер сделает меня счастливой. – Я кинулась в объятия папы.
– Он хороший, моя маленькая девочка. Он обещал мне, что его единственной целью в жизни будет заботиться о тебе. – Я улыбнулась, вспоминая о том, как Роджер рассказывал о Нью-Йорке и о том, какой прекрасный это город. Его отец предоставит ему высокооплачиваемую должность, и квартиру на Манхэттене, чтобы он вник в семейный бизнес. Не будет ничего кроме вечеринок, шопинга – и еще большего количества вечеринок.
Я не могла дождаться новой жизни с Роджером.
Ох, жизнь не может быть лучше.
Наши дни.
Как только его кулак ударил меня по лицу, и я почувствовала сильную боль в челюсти. Сегодня именно та ночь, когда он убьет меня. Удар был настолько сильный, что я, без преувеличений, увидела «звездочки». Оступившись, я начала падать вниз по холодной стальной лестнице, которую ненавидела больше всего на свете. Я посмотрела на выражения лица Роджера.
«Он улыбался?»
Потом, все что я видела, были металлические балки пересекающие потолок, пока мое тело катилось вниз. Голова ударилась о ступеньку. Свято дерьмо! Моя голова... о, боже, это больно. После того, как я приземлилась у подножия лестницы, я попыталась медленно встать, и комната начала вращаться. Я видела, как Роджер медленно направился ко мне. Он схватил меня за руку.
– Это твоя вина, черт побери, Пищалка! Если бы ты только слушалась меня, ничего из этого бы не произошло!
Это всегда моя вина. Всегда.
– Я не сделала ничего плохого!
Его хватка на моей руке усилилась. Моя голова разрывалась от боли, челюсть, наверное, сломана. Он никогда до этого не бил меня так сильно.
– Ты не сделала ничего плохого? Ты флиртовала с ним, Пищалка! Я видел, как ты прикоснулась к нему. Ты флиртовала с ним, чтобы меня разозлить?
Когда я посмотрела ему в глаза, дрожь прошла по моему позвоночнику. Я не флиртовала с Ником, не говоря уже о том, чтобы трогать его. Он был конкурентом Роджера, они оба жаждали повышения. Роджер танцевал и крутился вокруг Люси Уотерс, и не сказал мне за весь вечер даже двух слов. Один раз я увидела, как он схватил ее за задницу и прошептал ей, что-то на ухо. Это очень сильно обидело меня, поэтому я нашла Ника и начала с ним разговаривать. Мы станцевали только один раз, и в благодарность за танец, я положила руку на плечо Ника. В тот момент, когда я сделала это, – поняла, что совершила огромную ошибку.
– Это был просто танец, и я поблагодарила его за доброту, поскольку ты, кажется, был занят с Люси.
Я попыталась вырвать руку из его захвата.
Он потянул меня за руку так сильно, что был слышен хруст. Я упала на колени и закричала от боли. Посмотрев на его лицо, я увидела выражение гнева и ненависти в его глазах. Боже мой, он собирается меня убить. Он поднял меня, слезы катились по моим щекам от боли. Он опустил свое лицо возле моего, и я почувствовала запах алкоголя в его дыхании. Я попыталась отвернуться, но он схватил меня за челюсть, поворачивая мое лицо, от этого я снова закричала.
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, ты, бл*дская сука! Ты. Никогда. Не. Должна. Прикасаться. К. Другим. Мужчинам! Ты – моя, Уитли. Всегда была моей и всегда будешь. Ты должна усвоить урок и не быть такой шлюхой, как сегодня вечером. Я говорил тебе никогда не надевать платье без бретелек!
Он дернул верхнюю часть моего платья так сильно, что разорвал ткань. Я наблюдала, как он оглядел меня сверху вниз, и облизнул губы. Нет. Пожалуйста. Боже, нет!
– Я не думала флиртовать с ним, Роджер! Он пригласил меня на танец, я не хотела показаться невежливой!
Моя челюсть начинала болеть все больше с каждым словом. Он запрокинул голову назад и рассмеялся. Когда Роджер, наконец, посмотрел на меня, то покачал головой.
– Ты хочешь его, Пищалка? Ты хочешь его трахнуть?
«Что, черт возьми, он несет? Как он мог подумать об этом?»
– Отвечай мне Уитли! – крикнул Роджер, отчего я подпрыгнула.
– Нет!
– Ты врешь мне! Красивое платье, которое ты надела сегодня… Единственная причина, по которой ты можешь позволить себе такое платье, это всё мои деньги, Пищалка! Маникюр... – он потянул меня за руку вверх и ударил по лицу, от боли я рухнула обратно. – Маникюр тоже благодаря мне. Твои волосы, прекрасные мягкие волосы – принадлежат мне. Это всё благодаря мне. Красивая квартира на Манхэттене – это всё мое, детка!
Он дернул меня за волосы, я и подумать не могла, что может быть еще больнее. Всё, чего я хотела, чтобы боль ушла. Мне надо было убираться от него.
– Ты делаешь мне больно, Роджер!
Обычно, когда я говорила, что мне больно, он понимал, что я на пределе и останавливался. Затем уходил пить до тех пор, пока не мог передвигаться, и оставался в отеле «Ритц» на ночь. Утром возвращался и просил прощение, говоря, как сильно любит меня и боится потерять.
Он подтащил меня ближе к себе, сорвал с меня трусики, а затем начал трогать мое тело.
– Ты. Хочешь. Трахнуть. Его? – он медленно прошептал мне на ухо. – Если ты хочешь, я могу организовать это для тебя. Может быть, я даже посмотрю на вас двоих вместе, а потом присоединюсь.
Я вздохнула и посмотрела ему в глаза. Он определенно сошел с ума!
– Я слышал, Ник любит втроем. Мы могли бы немного развлечься. Ты бы этого хотела? Ты, грязная шлюха. Ты хочешь, чтобы этот мудак трахнул тебя?
Я покачала головой, тем самым увеличив в ней боль. Я попыталась открыть рот, чтобы сказать «нет», но Роджер стал проникать в меня своим пальцем.
– Хм... ты не готова, детка. Мне нужно позвонить Нику, чтобы он помог с этим?
Я оттолкнула его от себя и нашла в себе силы сказать:
– Никогда не прикасайся ко мне вновь. Я не хочу Ника, и я не хочу тебя!
Выражение в его глазах изменилось. Я даже не увидела, как это произошло, пока не стало слишком поздно. Он ударил меня по лицу, а затем схватил за волосы. Последнее, что я увидела, – его кулак направленный в мое лицо.
Я закрыла глаза, ожидая удара.
«Я умру сегодня вечером».
Лейтон
Средняя школа.
– Он когда-нибудь вернется, Майк? – я спросил своего старшего брата, наблюдая, как он потрошит оленя.
– Нет, Лейтон. Я так не думаю.
– Он может. – Я развел огонь и застегнул молнию на своей куртке.
Была холодная ночь, и всё, чего я хотел, – теплая постель. Холодная погода в октябре не такая уж и редкость для Техаса. Бл*дь, мне так надоел холод. Мне так надоело голодать.
Майкл прекратил разделывать оленя, глубоко вздохнул и повернулся, чтобы посмотреть на меня.
– Лейтон, уже почти два года он посылает нам деньги только на оплату налогов, так что мы можем содержать только ранчо – единственное, что его когда-либо волновало. Мы даже не можем позволить себе держать скот. Я израсходовал все деньги, которые мы получили от продажи скота. Он оставил нас. Оставил недостроенный дом! Он не заботиться о тебе и обо мне. Мы напоминаем ему о маме.
Я задумался о маме. Она умерла от рака около двух с половиной лет назад. Мой отец начал строительство дома мечты на вершине одного из холмов, на нашем ранчо, но затем доктора обнаружили у мамы рак, и поэтому нам пришлось переехать в Остин, чтобы быть ближе к врачам. Она прожила шесть месяцев с того дня, как они сообщили нам с Майком, что мама больна. Я думал, что мой мир рухнул. Я был не прав. Он рухнул еще дважды – когда она умерла, и когда отец бросил нас.
Я посмотрел в сторону Майка, наблюдая, как он разделывает оленя. Мы научились выживать самостоятельно. После того как мама умерла, папа привез нас обратно на ранчо. Он завел крупный рогатый скот, а еще лошадей. Я не понимал, почему он уехал, ведь дело приносило хорошую прибыль. Он сказал, что собирается в Нью-Йорк, посмотреть на скаковую лошадь, и больше мы ничего от него не слышали. Теперь единственное, что он делает для нас, – оплачивает налоги за ранчо.
Мы никогда не приглашаем к себе гостей. Наш дом выглядит идеально снаружи, но если кто-нибудь узнает, что мы живем без проточной воды, без газа, тепла и кондиционера, нас быстро отправят в приюты. Мы не можем позволить этому случиться. У нас есть плита, микроволновая печь и небольшой холодильник. С помощью охоты мы добываем себе мясо, с помощью семян, найденных в маминых вещах, засадили небольшой огород. Мы делаем все, что можем, – Майк и я. Все, что нам нужно, – это мы.
– Лейтон, если мы упорно поработаем, то сможем купить несколько скаковых лошадей и крупный рогатый скот. Мы сможем сделать себе имя и построить ранчо, как мечтал наш старик, – ответил Майкл.
– Да, я знаю Майк, – кивнул я.
Иметь ранчо – было больше, чем просто мечта, для Майкла, тем более со скаковыми лошадьми. Когда он говорит об этом, он становится, так похож на нашего отца. У Майкла дар. А также у него есть несколько взрослых друзей, которые делали на него ставки, и мы получали довольно приличную сумму денег с этого, которые в итоге откладывали.
Он повернулся и улыбнулся.
– Ты должен идти, Лейтон. По-моему, именно сегодня в школе вечеринка. Нет?
Я улыбнулся и кивнул.
– Тебе всё еще нравиться та девушка?
– Кто? Оливия?
Майкл рассмеялся.
– Да, Оливия. Ты просто не мог оторваться от нее с тех пор... ? С пятого класса?
Я усмехнулся и пнул ногой землю.
– Четвертого.
– Иди готовься Лейтон. Я тут сам разберусь. На кухне есть чили, подогрей его. Мы поедим до того, как отправимся в город.
Я повернулся и направился в сторону дома. Оглянувшись, я посмотрел на своего брата. Ему почти восемнадцать, а мне шестнадцать. Я улыбнулся и покачал головой. Да мы собираемся стать фермерами, завести крупный рогатый скот и вырастить несколько лучших скакунов. Потом, когда старик вернется и все это увидит... Я сделаю так, чтобы Майкл мною гордился.
Когда я вошел в дом, то подумал о сегодняшнем вечере. Может быть, сегодня мне, наконец, повезет с Оливией. У нас практически был секс вчера в ее сарае, но ее брат пришел и застал нас. Ублюдок. Мой подбородок по-прежнему болит. Сегодня мои мечты сбудутся, и я, наконец, смогу быть с девушкой, с которой мне суждено провести остаток моей жизни – моя блондинка с золотистыми волосами, голубыми прекрасными глазами – Оливия.
«Всё, что мне нужно в этой жизни, – Майк и Оливия».
Я мог бы продолжать работать на отца Оливии на его ранчо и копить деньги на самое большое и лучшее ранчо во всем Техасе с несколькими чистокровными лошадьми.
Наши дни.
Я сидел в баре и пил очередной «Бад Лайт». Я в шаге от того, чтобы снова напиться. Кто-то постучал меня по спине.
– Какого черт, Лейтон? Опять?
Я повернулся и увидел своего лучшего друга Рида, который сидел рядом со мной. Он заказал пиво и начал заигрывать с Мисти, барменшей, работающей на этой неделе. Мисти не хотела иметь ничего общего с Ридом, а Рид хотел залезть к ней в трусики. Мисти хотела, чтобы тем, кто залез к ней в трусики, был я. Она практически умоляла меня вчера, и я почти сдался. Я бы сделал всё, чтобы забыть об Оливии.
Только секс заставляет меня забыть обо всем и всех на свете.
– Пошел к черту, Рид, – фыркнул я.
Рид сделал глубокий вдох и медленно начал:
– Чувак, я знаю, последние несколько месяцев были адом для тебя, но ты должен забыть ее. Ты был у Лаки, проверял лошадей? У него сколько? Он тренирует трех? Майк верил в тех лошадей, Лейтон.
Мне становилось плохо только лишь от одного упоминания имени моего брата.
– Я помню, во что мой гребаный брат верил. Тебе не нужно об этом постоянно говорить, Рид. Я сделаю так, чтобы он гордился мной. Я ему обещал.
– Я знаю, Лейтон. Я знаю. – Рид сделал глоток пива.
– Это просто... я всё жду, когда он войдет в дверь с широченной улыбкой, потому что выиграл гонку. Я продолжаю ждать... но он не приходит.
Я чувствовал, что Рид пялится на меня, поэтому повернулся и посмотрел на него, затем подмигнул, улыбнулся и допил свое пиво. Взглянул вверх и увидел жалкую сочувствующую улыбку Мисти, и такая же была на лицах всех людей после смерти Майкла. Меня тошнило от этого.
– Мисти, что делаешь после работы? – я подмигнул ей.
Она медленно улыбнулась и облизала нижнюю губу. Мой член моментально встал, когда я подумал о том, как оттрахаю ее на заднем сиденье своего грузовика.
– Иду с тобой домой? – спросила она
Я знал, что моя улыбка с «ямочками» сводит девушку с ума, и я стрельнул такой улыбкой в Мисти.
– Пошел, ты. – Рид швырнул пиво на стойку и повернулся ко мне лицом. – Ты знаешь, Лейтон, иногда ты можешь быть настоящим мудаком.
Он схватил свою ковбойскую шляпу и направился к двери. Я проводил его взглядом, а затем равнодушно посмотрел на Мисти. В баре остались только мы.
– Ты можешь закрыться пораньше? – спросил я.
Она улыбнулась и отправилась к входной двери и перевернула знак «закрыто». Мисти заперла входную дверь и выключила везде свет, за исключением ламп над бильярдными столами. Направляясь ко мне, она начала снимать с себя одежду. К тому времени, когда девушка подошла ко мне, она осталась в лифчике и стрингах. У нее потрясающее сексуальное тело. Я встал, подхватил ее на руки и понес к бильярдному столу.
«Может быть, она сможет заставить меня забыться, хотя бы на несколько минут».
1 глава
Уитли
Я слышала, как Кортни разговаривает с кем-то, и напрягла слух, чтобы разобрать, о чем она говорила.
– Она не хочет мне говорить, что случилось, мисс Уилл, но мы знаем, что на нее кто-то напал. Я не смогу помочь ей, если она не скажет, кто это сделал.
– Я могу сказать, кто это сделал. Это был этот ублюдок, ее ни на что не годный парень. Вы не можете просто арестовать его? Я, имею в виду, он отправил ее в эту чертову больницу, ради Бога.
– Нет, пока она не скажет, кто это сделал. Я вызвала полицию, но она отказалась с ними разговаривать. Она сказала, что упала. Они расспрашивали ее парня, и он сказал, что был на работе допоздна. Сказал, что Уитли ушла раньше него с вечеринки, и он остался из-за экстренного случая. По его словам, когда он вернулся домой, она лежала у подножия лестницы.
Корт усмехнулась:
– Конечно. Он всё так аккуратно замял, как всегда. Она, должно быть, действительно что-то сделала, что по-настоящему взбесило его. Он очень хорошо это скрывает. Я узнала, что он бил ее и раньше, только несколько месяцев назад.
Я кашлянула, показывая им, что проснулась, но боль, пронзившая мою голову и челюсть, заставила меня вскрикнуть.
– Уит, не двигайся, милая. Ты в больнице, – Корт наклонилась и прошептала мне на ухо. – Я собираюсь убить этого мудака за то, что он с тобой сделал.
Я медленно улыбнулась и посмотрела на высокую, темноволосую женщину, которая стояла за спиной Кортни. Я вспомнила, что разговаривала с ней раньше.
– В мою палату могут заходить только определенные люди? – спросила я.
Она слегка усмехнулась.
– Да, но твой жених хотел бы получить информацию о том, как ты себя чувствуешь. Он был здесь и оставил тебе эти розы.
Она жестом показала в сторону окна. Я обернулась и увидела вед дюжины роз.
– Пожалуйста, выбросите их, – попросила я, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
– С удовольствием! Мудак даже не мог купить красные, – Кортни подошла и взяла розы. – Я думаю, отнести их в соседнюю палату к милой леди.
Я наблюдала, как она вышла из комнаты с розами в руках. Я оглянулась на женщину.
– Я знаю, что вы обо мне думаете.
Она покачала головой.
– Нет. Уитли, не знаешь. Я была именно там, где ты сейчас находишься, чувствуя себя совершенно разбитой, словно никакого выхода нет. Но он существует. Есть люди, которые могут помочь тебе, если ты позволишь им.
– Простите. Как выше имя? – спросила я.
– Моника.
– Моника, я просто хочу покинуть Нью-Йорк и забыть, что когда-либо встречалась с ним. Пожалуйста, позволь мне сделать это.
Она глубоко вздохнула и посмотрела мне в глаза.
– Уитли, пожалуйста, выдвини обвинения против него. Дай ему понять, что он не может делать это с тобой или с любой другой девушкой, если на то пошло.
Кортни вернулась в палату и остановилась. Ее взгляд метался между мной и Моникой.
– Мне выйти?
Я улыбнулась Монике и покачала головой.
– Я только что рассказала Монике о своих планах двигаться дальше и покинуть Нью-Йорк как можно скорее.
Улыбка сошла с лица Моники, но она кивнула.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, милая. Пожалуйста, сделай это. Пожалуйста, оставь его как можно скорее.
Я улыбнулась.
– Обещаю, что сделаю это.
Кортни взглядом попросила Монику выйти, а затем повернулась ко мне лицом.
– Почему, Пищалка? Почему ты не засунешь его задницу в тюрьму?
– Корт... пожалуйста, не называй меня снова Пищалкой.
В средней школе мне дали прозвище Пищалка из-за моего писклявого голоса. Это начала Корт, но Роджер любил прозвища и стал называть меня так, с тех пор как мы начали встречаться. От воспоминания ночи накануне, когда он коснулся меня и шептал мне это на ухо, мой живот скрутило.
Никогда снова.
Корт посмотрела на меня со странным выражением и нахмурилась.
– Уит, что он сделал с тобой? Как давно это происходит? Я хочу знать правду, пожалуйста.
Я закрыла глаза и из них полились слезы. Когда открыла их, соленые капли катились по моим щекам.
– Через шесть месяцев, после нашего переезда в Нью-Йорк, когда мы готовились пойти на вечеринку, мы поссорились из-за того, во что я была одета. Он сказал мне, что я выглядела как шлюха, я назвала его мудаком. Он ударил меня так сильно, что пришлось замазать отметину на лице с помощью макияжа. Всю дорогу на вечеринку он умолял меня простить его, он даже заплакал.
Кортни закрыла глаза, а когда открыла, в них блеснули слезы. Я слабо улыбнулась ей.
– Следующий раз?
– Это случилось несколько месяцев спустя. Всё было прекрасно, пока я не поговорила с соседом около нашего дома. Он был бегун, как и я, и рассказывал мне о марафоне. Роджер увидел нас. В тот момент, как мы зашли в нашу квартиру, он схватил меня за руку и начал кричать. Когда я сказала ему остановиться, он толкнул меня, и я упала. Я ударилась головой о журнальный столик и начала плакать. Он умолял меня простить его, я так и сделала. Я просто смирилась с его ревностью, поэтому перестала общаться с ребятами, даже со старыми друзьями. Но стало еще хуже. Он придирался ко мне во всем. Во что я одета или как выглядела в глазах других мужчин. Один раз я смутила его перед его коллегами на рождественской вечеринке, и, когда мы вернулись домой, он наорал на меня. Мы стояли наверху лестницы, я попыталась протиснуться мимо него, но он схватил меня и встряхнул так сильно, что комната завращалась. Я сказала ему, что он делает мне больно, и, когда он отпустил и толкнул меня, и я упала с лестницы. Я сломала запястье.
Кортни вскрикнула:
– Боже мой, Уитли! Ты сказала всем, что споткнулась, пока он был на работе! Почему ты скрыла всё это от меня? Ты не хотела, чтобы я знала?
Я зажмурилась, кивая.
– Я сожалею, Корт. Я думала, он изменится. Сначала думала, что это было из-за того, что я делаю что-то неправильно. Он всегда говорил мне, что благодаря ему у меня все есть, что если бы не он, у меня бы ничего не было. – Я открыла глаза и уставилась на свои руки. – Я познакомилась с девушкой, которая хотела открыть со мной компанию по организации вечеринок. Я была так взволнована, но он сказал мне, что я не могу этого сделать. Сказал, что у меня даже нет высшего образования. Когда я ответила, что не получила высшее образование из-за того, что отправилась с ним в Нью-Йорк, он просто ударил меня и назвал неблагодарной. И это продолжалось бесконечно.
– Хрен с ним, Уит. Ты можешь делать всё, что угодно.
Я улыбнулась и посмотрела ей прямо в глаза.
– Мне нужна твоя помощь.
Ее улыбка увяла.
– Ладно. Я знаю людей.
– А?
– Если ты хочешь убить его, я знаю людей, которые знают других людей. Это можно выдать за несчастный случай. Легко.
Я уставилась на нее.
– О. Мой. Бог. Ты серьезно?
– Черт да, серьезно.
Я встряхнула головой, чтобы прочистить мысли.
– Это очень крутой план, дорогая, но, думаю, я пас. Помнишь, в средней школе, когда я с родителями встретила того парня из Техаса, он говорил о своем родном городе?
– Да, название звучало как имя животного. Ллама или что-то вроде этого.
Я начала смеяться.
«Боже. Я люблю эту девушку, как родную сестру».
Я люблю ее с того момента, как мы встретились на площадке в детском саду. Она толкнула меня и сказала, что у меня писклявый голос, я толкнула ее в ответ и пожелала, чтобы она подавилась своим леденцом. С тех самых пор мы стали лучшими подругами.
Не было ни одной вещи, которую я бы не сделала для Кортни, и я знаю, что она чувствовала то же самое.
– Ллано1, Кортни, ты была близко, дорогая.
– Картофель, картошка. Как разница?
Я улыбнулась и наклонила голову.
– Я позвонила своему отцу сегодня утром и сказала, что ухожу от Роджера, потому что он мне изменяет. Сказала, что хочу начать новую жизнь в Ллано, Техасе.
Улыбка, которая появилась на лице Корт, осветила комнату.
– Не может быть! Мы собираемся в Техас?
Я издала смешок, чувствуя себя лучше от мысли, что моя подруга готова оставить всё и переехать со мной в Техас.
– Зависит от того, хочешь ли ты помочь мне открыть бизнес по организации вечеринок.
– Ах, да, хочу. Когда мы едем? После того, как заберем твои вещи из квартиры?
Я сделала глубокий вдох. Это будет самая сложная часть.
– Хм… На самом деле это нужно сделать прямо сейчас. Роджер будет в Нью-Джерси два дня, на каком-то выездном семинаре вместе с отцом. Он написал мне, что пытался позвонить в больницу, и они не дают ему никаких сведений, даже несмотря на то, что он мой жених.
Я посмотрела на кольцо с бриллиантом на своем пальце, которое он подарил мне два года назад. С тех пор мы никогда не заводили разговор о свадьбе. Это был всего лишь спектакль для его работы. Сейчас я понимала это.
Кортни улыбнулась и повернулась, чтобы выйти из палаты, но оглянулась через плечо.
– Я все устрою. У меня уже есть телефон врача. Спорим, я получу твою выписку за час.
– Это все, что тебе нужно? – спросила я, смеясь, и подмигнула.
– Одевайся, сучка. Мы валим из Нью-Йорка и отправляемся в Техас!
