Текст книги "Села́м"
Автор книги: Катя Матуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Болотный
– Герц, ну ты прям гений! – причитал стоящий надомной наставник. – Весь в отца!
Я улыбнулся, отворачивая микроскоп.
– Когда начнутся вскрытия, – выжидающе пялился я на профессора, жующего в лаборатории печеньку…
Гореть тебе в аду, товарищ.
– А чё? Неймётся?
– Это всё конечно здорово, – развёл я руками, – но хотелось бы разнообразия.
– Ну вот заполни карточки анализов, а там посмотрим. Потрясающее чувство, ощущать смерть на маленьком стёклышке, не находишь?.. – ехидно оценивал профессор моё возбуждение.
– Не то слово, – счастливо озирался я на ровно сложенную стопку судьбоносных бумажек.
– Ох, мой мальчик. Скоро нам придётся ходить на работу в солнечных очках! Ты не мог бы светиться не так яростно. Видели бы твою сияющую морду эти бедолаги, – ткнул он печеньем в сторону анализов.
Крошки полетели на пол.
В висок вонзилась болевая игла, заставляя содрогнуться.
– Это ещё что за припадки?..
– Это надо меня срочно на вскрытия вести. Мигрень! – старался я быть по наглее, едва справляясь с заплывающими глазами.
Да что за дерьмо…
Глава 12. Ландыш
Маленькая упаковка йогурта стала для меня откровенной пыткой. Андрей, глядя на меня, явно раскаивался, уплетая двойную порцию яичницы.
– Если меня уволят, будешь моей сиделкой до конца жизни… – косилась я на аппетитный завтрак, что был мне пока не под силу.
– Не уволят, – замотал он головой, будто я озвучила какое-то невероятное событие. Он запоздало выудил из кармана мой разбитый смартфон. – Твой начальник уже звонил.
Я кинулась проверять почту и звонки, и отметила, что с рабочего номера и вправду был входящий вызов, и разговор длился аж пять минут!
– Ты чё ему сказал?..
– Что тебя машина сбила, – Андрей, не скрывая гордости, улыбнулся.
– Надеюсь, насмерть?.. – подхватила я веселеющую обстановку.
– Дура что ли?! Нет конечно. Но дело серьёзное, когда сможешь вернуться к работе никто не знает.
– И тебе поверили?.. – сощурилась я.
– Конечно, я ж коп. Сказал всё, как надо. Даже представился почти своим именем.
– И как я потом буду подтверждать твою сказку?
Сначала я спросила, а потом задумалась. Да явись я в таком виде на работу, ни у кого даже сомнений не будет. Тут ни то что машина, тут и проехавший по мне танк можно приписать.
– Я добуду тебе справку, это не проблема.
– И компенсируешь мне разницу в зарплате.
– Даже без разговоров.
– И моральная доплата в пару миллионов, – пыталась я извлечь максимум пользы из сложившейся ситуации.
Андрей подавился допиваемым кофе.
– Тогда мне придётся на тебе жениться, чтоб твои «пособия» не вызвали вопросов в налоговой!
– Ещё чего, ты думаешь я бы продала себя за пару миллионов? – параллельно я даже задумалась, и начала содрогаться от накатывающих смешков.
Андрей моего веселья не поддержал и принялся за уборку. Я на секунду даже приняла это предложение в серьёз, и чуть не начала себя корить за такой грубый ответ на не навязчивый флирт.
Вся кухонная атрибутика уместилась на гарнитуре и столе, и неспешно начала занимать положенные места, под моим чутким руководством.
– Ты себя чуть бесплатно не отдала, – сказал он, когда я уже и думать забыла о деньгах, пытаясь составить план лечения.
– Ч…
– Думаешь я не заметил, как ты попыталась удушить себя моим локтем?
Я промолчала. На тот момент, да и сейчас, эта идея всё ещё не казалась мне плохой. Сделав вид, что я не поняла, о чём он, вновь принялась раздавать команды. Нужно отдать Андрею должное, нравоучать он меня не стал. По крайней мере, – пока.
А мне для самоубийства и правда постоянно требуется кто-то второй. Делиться ответственностью в таком деле удобно, и думать о навязывание грехов не хотелось.
– Тебе-то на работу не надо? – запоздало поинтересовалась я.
А то не хватало ещё, чтоб мой внезапно возникший спонсорский кошель обмелел. За окном уже смеркалось, а мы только заканчивали собирать по досочкам мой шкаф. Страшно представить, сколько придётся потратить на раскладку одежды…
– У меня выходной.
– Проведи его с пользой! – развела я руками указывая на кучу тряпья, вальяжно разбросанного по всей спальне.
Приметив халат, я присела, сопровождая это, казалось, элементарное действие шипящими ругательствами и выдернула его со дна кучи. До душа я добралась сама, хотя сводимая болевой судорогой нога не переставая намекала, что надо бы прописать в нашем контракте ношение на руках.
Мыться было невыносимо. Ссадины на голове щипали, разнося колющие мурашки по всему телу. Зеркало вообще спрятать бы, хоть на пару дней. Лиловый узор, покрывающий моё тело, ещё долго будет напоминать о нашем страстном знакомстве. Я набрала ванну, надеясь, что она сделает мой боевой раскрас чуть бледнее.
Из комнаты доносилось жужжание какого-то, явно строительного, инструмента. А он подготовился…
Мне было трудно злиться на Андрея. Во-первых, его невинное личико. Во-вторых, он искренне раскаивался, но что мне понравилось, не пытался подхалимничать или унижаться. Как будто его пронзил несгибаемый стержень, который просто не позволял этого сделать. В-третьих, я не чувствовала от него жалости. Вообще совсем. Сочащийся призрением взгляд, что упал на меня на кухне, чем-то напомнил Лёхин, и буквально вопил: Идиотка! Жизнь одна! Он не видел во мне жертву, но отчетливо ощущал свою ошибку, за которую выказал полную готовность ответить.
Я вышла из ванной в приподнятом настроении, каким бы абсурдным это не выглядело в моей алеющей маске. Незапланированный отпуск без потери в зарплате был как нельзя кстати. Да и встряска не помешала.
Телевизор исчез. Вешалки с быстрым шорохом занимали положенные места. Комод уже был собран. Распихав нижнее бельё, я откровенно устала и решила, что платья и джинсы можно доверить моему новоявленному рабу.
– Есть будешь? – собралась я на кухню.
Андрей сдержанно кивнул.
– Я б тоже поела… – кривила я жалостливую моську.
Тут же в лицо прилетела какая-то тряпка. От испуга я дёрнулась, и скривилась ещё сильнее от боли в шее.
– Не делай такое лицо, а то единственным выходом из ситуации станет двойное самоубийство, – то ли шутил, то ли в серьёз, сказал Андрей. – Прости, я всё время забываю, что ты калека, – добавил он, сопровождая мои болезные движения в коридор.
– Сам ты… – шшикнула я под нос.
Открыв холодильник я в очередной раз поразилась тому, как изменилась моя жизнь. Я уже и не вспомню, когда он отсвечивал девственной белизной. Теперь холодильник всегда ломился от еды. Андрей, видимо, просёк, что от готовки я не больно то кайфую, и притащил кучу разнообразных полуфабрикатов. Я достала: «фрикадельки по-французски» и яблочный штрудель, – нужно избавляться от гадости, пока есть возможность её кому-нибудь скормить. А вот йогуртов бы побольше и детского питания для разнообразия… Один отсек и вовсе был забит выпивкой. Даже представить не могу, что творилось у Маши в голове, когда она неслась ко мне с такой посылкой.
Я включила духовку и полезла проверять новости, ожидая увидеть там кучу статей об облаве на очередную подпольную сеть. Но город затих. И не смотря на отсутствие новых серьёзных происшествий, перестало появляться и упоминание о теракте на заправке. За пару недель эта тема изучена СМИ со всех сторон. После объявления о причастности к теракту «оружейного бизнеса окраин», новой информации, видимо, совсем не появлялось. О нападающих было до сих пор ничего не известно.
Грусть мешалась со злостью. Неужели этот теракт так и потонет в неизвестности… Даже слухов новых не появилось.
Халат постоянно норовил сползти, и я наконец-то почувствовала насколько неестественно копошение в моей квартиры постороннего. Мужика. Застань нас мама сейчас, то она, от радости, даже не заметила бы мой яркий мейк-ап.
Взгляд упал на пристроенное у стены ведро с букетом.
Может кота завести… Чтобы не уповать каждый день на никак не начинающийся шум дождя.
Я пару раз стукнула в стену, когда поняла, что докричаться не смогу, а ковылять буду целую вечность.
– Минуту!.. – отозвался Андрей.
Стол вытаскивать мы не стали и сидели практически плечом к плечу. Между нами не наблюдалось ни капли неловкости или чего-то подобного, свойственному подобным моментам. Чего уж говорить о страхе и ненависти, которые я должна испытывать при взгляде на парня, который меня до полусмерти избил.
Я опять взглянула на цветы. Да что эти романтики вообще знают о конфетно-букетных?! Просто вламываешься к ней в дом, душишь, на следующий день притаскиваешь букет и еду, и вуаля, вы почти семья!
Одновременно со смешками в нос ударил запах яблочного штруделя, окрашивая лицо в отвращение. Капля йогурта впилась в горло, и напрочь отказывалась скатываться в пищевод, провоцируя болезненный кашель.
Я содрогаясь задрала голову на стоящего надомной Андрея, готового в любой момент приложиться мне ладошкой по спине.
– Цс… – махала я руками, боясь, что он «по ошибке» выбьет из меня жизнь. – Ешь, а то меня сейчас стошнит. – Потянула я его за штанину к столу.
– Тебя тошнит?.. – сел Андрей, сверля меня глазами. – Может у тебя сотрясение? Надо в больницу…
Я закатила глаза, демонстративно плюя такой заботе в лицо, и уже собралась зачитывать мантру «взрослой и независимой», как в дверь постучали.
Мы одновременно уставились на часы, отбивающие девять.
– Ты закрыл дверь?..
По зубному скрежету и испуганным глазам, я поняла, что нет. Либо он не помнит. Андрей медленно двинулся к двери, чтобы проверить заглушку.
Но после повторного стука щёлкнула ручка, и мы поняли, – не закрыл.
– Веро?! Ты где?
Я не видела Машиного лица, но застывший на пороге моей квартиры Андрей её явно удивил.
– Т… ты чё тут делаешь? – услышала я голос Масика.
– Ба-а… это что за красавчик? – взвизгнула Ани.
Звук каблуков разнесся по квартире.
– Где Вера? И телевизор…
Что они тут делают всей толпой?!
Андрей, видимо, забыл, как говорить, и явно стоял как истукан, пытаясь придумать оправдание всему и сразу. Вряд ли ему удастся выпроводить этот букет из моей квартиры. Молодая неопытность ещё долго будет порождать неловкие моменты.
Я кряхтя поднялась, оценила свой максимально домашний внешний вид и высунулась в коридор.
– Что с твоим лицом? – первая меня заметила Нелли.
– Веро! Что случилось?! – кинулась ко мне Маша, распихивая остальных.
Я оценила гостей. Все были одеты празднично. В руке у каждого высилось по букету. Андрей, стоял рядом с братом, и трепетал от невидимого ветра яростного взгляда. А они и вправду похожи.
– Вера? – протиснулась ко мне Нелли. – Что с твоим лицом? – она оценивающе посмотрела на меня, скользнула взглядом по букету, и развернулась на Андрея.
Я решилась принимать огонь на себя, когда наконец-то сообразила, что происходит:
– А мы тут… празднуем, – постаралась я выговорить чётко, но от раздирающей боли сразу закашлялась.
Заметив наворачивающиеся у Маши слезы добавила:
– Меня машина сбила. Всё нормально, жить буду.
Тут же почувствовала холодок от взгляда Масика. Хотела добавить, что сама я под этот бульдозер не кидалась, но лишний раз даже намёка на суицидальные мысли выказывать не стоило.
– Ну располагайтесь, коль пришли… Кухня в вашем распоряжении, – натянула я улыбку. – Переоденусь, пожалуй…
В причину моего нездорового вида все поверили сразу, что и ожидалось, и теперь просачиваясь мимо меня на кухню, одаривали Андрея любопытными взглядами. Оно и понятно, падение метеорита объяснило бы его присутствие в моей квартире и то лучше. Всем не терпелось меня ощупать и узнать подробности, так что подготовку к «празднику» разбавили смешки, прерываемые нетерпеливым шёпотом.
Я оставила друзей, и пошла в спальню, припоминая, что в моём гардеробе есть такого, что скроет и шею, и лицо, и синеющую ногу. Андрей так и продолжал стоять в коридоре бегая по вешалке с одеждой глазами, видимо, осмысливая безвыходность ситуации.
Только я зашла в комнату, ландыш ринулся за мной, легко ухватил за руку и склонился над ухом.
– С… скажи хоть что мы празднуем?.. – оборачиваясь на коридор шептал он.
– У меня сегодня день рождения.
– Чего?! – заорал Андрей, чем сразу вызвал гробовую тишину на кухне, которая нехотя расходилась звоном посуды.
Я одарила его взглядом, каждой ресничкой вопя, что он идиот.
– Вали от сюда, мне надо переодеться, – толкнула я его локтем в бок. И добавила, слегка посмеиваясь. – Сейчас будем делать из тебя героя.
Красный
Я сшиб сантехническую тележку и заблокировал карточкой дверь лаборатории.
Да какого чёрта… Выкатив стул в центр, я сел, и попытался цеплять неподвижным взглядом установленное вдоль стен оборудование.
Смартфон в руке трещал под психованным натиском пальцев, что попадали в нужную букву с десятого раза. Голова раскалывалась, выбивая в глазах солёные искры.
С каждым днём становится только хуже.
– Ладно… – рычал я, поднося к уху динамик.
– Алло.
– Здоров, Ден.
– Да уж здоров, Хэппи. Как там твои пробирки?
– Чуть лучше твоих бабок.
– Ты там плачешь от счастья или мне кажется? – друг отвлёкся, явно тепло приветствуя какую-то медсистричку.
– У вас есть офтальмолог в поликлинике?
Я как разъярённый бык уставился на красную тряпку, что свалилась с ведра, намертво приковывая внимание.
– Что случилось, Мил? Зачем тебе офтальмолог?
Меня скрутило, в мозгу будто что-то взорвалось. Чёртова тряпка! Почему кроме неё я нихрена не вижу?!
– Успокойся, мужик, ты меня пугаешь.
– С такой интонацией ты озвучиваешь повышенное содержание лейкоцитов студенткам на медкоме?.. – я начал постукивать кулаком в висок.
– Имен…
– Ден, – прервал я друга, до дрожи стараясь сдержать вопль, – походу, я слепну.
Глава 13. Мисс Бобмастик
Все слушали мою невероятную «историю спасения» буквально раскрыв рты. Андрей, как и подобает копу, который даже в свой выходной, по чи-истой случайности выперся с утра на пробежку, и заметив аварию, не смог пройти мимо, добродушно улыбался, светясь гордостью.
Какая игра…
– Вообще-то, – оторвала Нелли взгляд от стоявших на полу хризантем, что разбавили скромные букеты друзей, – надо было вести её в больницу, а не домой! – сбила она самодовольный видок «спасителя» одной фразой.
– Я оказал ей первую помощь, – начал оправдываться он.
– Я сама отказалась! Не люблю больницы…
– Я предлагал, да, – подхватил Андрей.
– Завтра же, слышишь меня? – уставилась Нелли на меня. – Завтра же иди в больницу! Ты свою ногу видела? А если у тебя там трещина?
Мы с Андреем переглянулись. Он несомненно силен, но нам обоим не верилось, что настолько, чтоб мне что-нибудь сломать.
– У меня завтра выходной, – встрял Масик. – Я могу тебя свозить.
Впервые за вечер я как следует его рассмотрела. Глаза провалились, болезный вид вопил о вторых сутках без сна. Маша молчала, и только подозревающе переводила взгляд с брата мужа на меня, ехидно улыбаясь. Значит бардак в квартире он локализировал. Как будет объяснять схуднувшую помаду и порванную юбку, даже представить страшно. Злость вырывалась из головы вздымающимися волосами.
– Я сам её свожу, у меня тоже выходной. Тебе бы не мешало поспать… – окинул его взглядом Андрей.
– И правда, Масик, – сказала Ани. – Выглядишь ужасно!
Но после этого кинула в мою сторону такой сверкающий взгляд, что всем за столом мигом стало неловко. Вот жешь…
– Значит, теперь, у тебя, Веро, два дня рождения? Отстойно, что в один день конечно… – разбавила атмосферу Машка.
Все засмеялись. Я содрогаясь старалась не отставать от общего веселья. Рядом опять опустился стакан с водой. Уже не благодаря, я привычным жестом ухватила спасительную жидкость.
Вино приятно жгло горло, но следующее за этим першение тонко намекало, что увлекаться не стоит.
Андрей старался держать себя в руках и избегать контактов с братом. Даже мне было тяжело скрывать разочарование. Но это в очередной раз напоминало, что плюс у нашей истории несомненно был. И для семейного Машкиного счастья я была готова пожертвовать многим больше, чем пара ушибов.
– А как ты узнал, что у неё день рождения?.. – не унималась Ани, рассматривая букет хризантем.
Мусорное ведро перестало вмещать выпитые бутылки.
– В паспорте посмотрел, бумажник то у неё с собой был. И вот, потом выяснилось, что мы почти родственники! – широко улыбаясь взглянул он на Машку.
– Удивительное совпадение… – лепетала Ани. – Судьба!
– Не иначе! – засмеялась я.
– Слишком молод он, для судьбы. – Рубила Нелли наше веселье на корню.
– Я вообще-то, всё ещё здесь…
Андрею, как самому молодому, пришлось стоять: аккурат за моей спиной он подпирал гарнитур. Стульев на такую клумбу у меня не хватило.
– Так то, муж должен быть лет на десять младше, для, – подбирала Ани цензурные слова, – для счастливой семейной жизни! Учёными доказано!
– Увидите, как Ани исследует школьный двор, не удивляйтесь, – ухохатывался Масик.
Нервоз у него тщательно скрылся за половиной бутылки водки, и меня только в очередной раз поразила его выдержка. Даже зная, что сегодня дома его ждал не очень приятный сюрприз, я не могла приметить и тени страха.
У меня же, вчерашний стресс, как по волшебству превратившийся в букет хризантем, усиливал призрачное ощущение, что счастье ещё возможно. После грозы, солнце всегда кажется ярче. Так что, если бы не боль, сопровождающая почти каждый вздох, прошлось бы признать пьянящее чувство здесь и сейчас.
Я почувствовала тёплую руку Андрея в своих волосах. Бдящая Ани икнула, стараясь не испортить показавшийся ей интимным момент. За пьяным обсуждением рабочих нюансов остальные и не заметили. Тонкие пальцы скользнули под распущенную, ещё влажную, копну и медленно поползли к затылку. От неожиданности, я никак не могла сообразить, что сделать. Проигнорируй я этот жест, рискую продемонстрировать неправильное понятие подобных намёков. Улыбнуться? Ну совсем уже…
– У тебя есть аптечка? – склонился Андрей к моему уху, пряча губы в волосах.
Я едва заметно кивнула.
– Пошли, у тебя кровь идёт…
Он аккуратно ухватил меня под локоть и помог подняться, под затихающие споры окружающих.
– Мы на минутку! – крутанул ладонью Андрей, призывая продолжить оживлённую беседу.
– В ванной… – шепнула я.
Заглушка щёлкнула, и мы аж содрогнулись, от неестественной громкости возобновившегося разговора за стенкой.
– Где? – озирался Андрей, игнорируя возможную непристойность ситуации.
Я ткнула на верхний ящик пенала. Он потянулся к указанной дверце, и я отметила на пальцах явную краснь. Вот чёрт… неужели прям льёт…
– Не трогай! – прервал Андрей мой любопытный порыв.
Сказал он это так громко, что на секунды голоса на кухне стали тише.
И мы откровенно рассмеялись. Даже представить страшно, как это выглядит для непосвященного в наши разборки.
Я села на край ванной, закинув в неё ноги. Волосы зашуршали, аккуратно отодвигаемые на лицо.
– Наклонись чутка…
Скатившаяся копна вызвала приятную волну во всём теле. Я чувствовала, как боясь дотронуться он освобождает рану от присохших волос. Контрастируя с удерживающими голову тёплыми пальцами заструился холодный антисептик.
– Нет, Вера. Завтра мы пойдём в больницу.
– Ты думаешь, врач поверит, что гематомы на шее вызваны ДТП?
– Наденешь свитер с горлом. Я не хочу, чтоб у тебя начался сепсис.
– Боишься брать грех на душу? – усмехнулась я.
– Я не ангел, и уж точно не безгрешен, я просто не хочу доставлять тебе такого удовольствия! – сделал он акцент на последних словах.
А скорее всего ты боишься за свою жизнь и погоны… В обед, у меня ещё мелькала идея подкинуть ему мысль, что вчера я по дороге домой могла с кем-нибудь встретиться и передать таблетки, и он мог за зря устроить погром в квартире брата, но улики всё же были слишком неопровержимы.
– Да не собираюсь я кончать с жизнью! – просипела я. – Просто ты попался под руку слегка не вовремя.
Андрей хмыкнул, явно не поверив в мои слова.
Я собрала на макушке пучок, чтобы наверняка скрыть обеззараженный участок, и мы вернулись к столу. Благо у всех хватило воспитанности не спрашивать, чем мы там занимались. Но по взгляду подруг я поняла, что оставаться с ними наедине в ближайшее время опасно. Особенно Нелли. Она сверлила нас взглядом, и отчего то мне показалось, совсем не поверила в эту сказку.
Посиделки закончились за полночь, завтра суббота, так что никто не спешил покидать застолье. Уже когда Масик начал клевать носом, мы поняли, – пора закругляться. Андрей тоже выглядел скверно, и пару бокалов развязали узел, что скрутил в нём струны с самого утра. Если подумать, он наверняка не спал этой ночью.
Стол занял своё место, и вялая процессия потянулась к коридору. Я то и дело ловила задерживающиеся на Андрее взгляды, что не спешил собираться. Он наверняка ждал пока толпа хоть немного рассосётся, но все быстренько решили, что он у меня поселился. Маша особенно негодовала, явно навешивая на меня ярлыки «больше не подруги», которая ничего не рассказала. Но реальное положение дел ей бы не понравилось куда больше…
– Ещё чего, – перехватил Андрей мою руку, когда я потянулась за пальто.
– Мне надо пройтись, видишь, голос вернулся, может и нога расходится, – искренне веря в свои слова шипела я.
– Ну давайте немного прошвырнёмся по району! – предложил Масик, у которого, видимо, открылось второе дыхание.
– Ещё чего! – завизжала Ани и начала выпихивать всех за дверь.
Я закатила глаза, но несмотря ни на что была благодарна ей за это. Маша выходила последней и с прищуром переступая порог оставила входную дверь настежь. А какие мы оказывается! За мораль!
Андрей в недоумении мотал головой, застёгивая куртку.
А если бы на его месте был какой-нибудь другой не известный им мужик? Они бы так же себя вели?! Надо бы провести беседу… не буду же я вечно в одиночестве.
– Ты уверена? – поинтересовался Андрей уже стоя на пороге, и протягивая мне локоть.
– Уверена, – приняла я любезный жест.
Лифт со скрипом приземлился, и сереющий асфальт мягко принял больную ногу. Редкие деревья вот-вот норовили разродиться мириадами зеленеющих почек и благодаря гулким выкрикам и доносящимся отовсюду музыкальным басам, атмосфера одинокой романтики удачно смазывалась. Ты чувствуешь себя частью неутихающего действа, пусть и зрителем, которому так удачно свойственно молчание.
Давненько я не прогуливалась настолько бесцельно. И когда ноги принесли меня к углу крайней двадцатиэтажки, чувство дежавю стремилось подменить реальность. Пора бы забыть об этом… теперь это дело полиции.
– Что случилось?
Андрей замер. Я поняла, что впилась в него обеими руками и отчетливо замедлилась.
– Ничего, давай выйдем на проспект и домой.
Голос вновь налился хрипацой, и невидимым поводком меня потянуло к овощному ларьку.
За так и неубранной горой коробок разливался яркий неоновый свет. Чем ближе мы подходили, тем отчётливее до нас доносился пьяный гомон.
– Давай обойдём… – недоверчиво оглядел не безопасную округу Андрей. – Почему нет ни одного коптера?..
Я задрала голову, осматривая тонущую в свете фонарей пустоту. И правда, странно…
Глупо винить его за трусость. Толпа пьяных мужиков и девка, которая при всём желании даже убежать не сможет, – расклад явно не в нашу пользу. Но меня крепко сцепило чувство беспокойства, как наркотик манящее подойти ближе. Так что я ускорилась, не обращая внимания на недовольные покашливания сопровождающего.
– Мало тебе приключений?..
Я застопорилась, впившись глазами в светящую во все стороны новую вывеску. «Помидор», разливался алым неоном по стене соседнего здания. Они что… сделали из овощного ларька, – бар?!
Почти поравнявшись с выкрашенными в свежий зелёный, стенами я словила зайчик от фар стоящего в темноте грузовичка, что не приметила сразу. Я потянула Андрея чуть назад, пытаясь заглянуть на задние борта машины. Почка не светилась, но всё же проглядывалась, утопленная в алых отблесках.
Это что ещё за хрень?..
– Вера, пошли от сюда. Если хочешь ещё выпить, дома осталось вино, – требовал от меня ускорения Андрей, когда взору открылись, круглые столы, разбросанные на газоне у ларька.
Разноцветные гирлянды были шатром закреплены над каждым столом, добавляя весёлости. Народу собралось много. Мне даже удалось разглядеть с десяток знакомых лиц. Музыка орала недостаточно громко, чтоб соседи потянулись звонить в патруль, но в непосредственной близости неприятно оглушала. Собравшиеся пытались перекричать друг друга и тяжёлую мелодию. Я тянула взглядом по устроившимся за десятком столиков людям, и ощутила неприятную дрожь в висках. Заметив моё откровенное любопытство, мужчина в глубине площадки добродушно поманил нас рукой. Ему было явно за пятьдесят, но торчащие на голове светло русые дреды, собранные в хвост и упакованные в разноцветные резинки, молодили его лет на двадцать. До одурения притягательный вид, настолько органично смотрелся в пьянеющей ауре бликующего веселья, что мне захотелось присоединиться.
Андрей склонил голову, и, любезно улыбнувшись, махнул мужчине в знак отказа. Тот лишь разочарованно пожал плечами.
Через пару шагов меня уже отчетливее повело в сторону. Взгляд провалился в темнеющий угол пятничного праздника. Отделённый тенью, у самой стены ларька кто-то сидел. И я бы даже не заметила, если б по всему силуэту не распускались бутоны. Подобно маленьким галактикам, огни концентрировались на мраке темных материй, не успевая рассеиваться в долетающем свете фонарей. На нём… маска?
– Вера… – вытягивал меня из завораживающей трясины ландыш.
Когда дрожащие тени нашей парочки переместились вперед, внезапно возобновившаяся мигрень смешалась с восхищением. Припаркованный по среди ночи грузовик «Олдэкс Индастрис», с погашенной вывеской, выдернул меня в серую реальность, в которой нога опять зашлась так скоро забытой болью.
