Текст книги "Отдана чудовищу (СИ)"
Автор книги: Катя Лоренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Пошли, – веду её, держа за руку. Олеся едва поспевает за мной.
– Что ты так бежишь? Не на пожар же опаздываем, – как сказать. Я горю изнутри. На лестнице не выдерживаю и подхватываю её на руки. Впервые в жизни испытываю такую неудержимую страсть. К своей жене. Кто бы мог подумать.
Столько дней я старался сдерживался. Меня пугало то, что я каждую минуту думал о своей жене. Зацикливаться на одной – не в моих правилах. Это помешательство, каждую секунду думать о ней. О ее фиолетовых глазах, как они доверчиво-искренне смотрят, переворачивают что-то в душе.
И вот сейчас. Я захожу в нашу спальню, целую её в губы, меня колотит как при ознобе. Желание оказаться в ней становиться больной потребностью. Необходимостью.
Снимаю платье и кайфую от худенького стройного тела. Наваливаюсь на нее, не прекращая целовать, толкаюсь языком в глубь, желая выпить эту сладкую девочку. Мои руки до боли сжимают её попку, я трусь эрекцией о влажные трусики. Ещё немного я окажусь в ней, смогу удовлетворить этот сводящий с ума голод…
– Глеб! – она поворачивает голову разрывает наш поцелуй. Я оставляю на белой прозрачной коже шеи засос. – Ах! Остановись! – она выгибается навстречу моим жадным ласкам, но продолжает отталкивать.
– Олеся… – твою мать! Не сейчас! Только не смей говорить…
– Я не готова. Прошу тебя, давай ещё подождем. Узнаем друг друга получше.
– Не готова? Ты издеваешься? Ты мокрая, хоть трусики выжимай. Ты хочешь. Я знаю. – Она вылезает из-под меня садиться, обняв тонкие коленки и прячет невероятные лавандового оттенка глаза.
– Ты так стараешься выполнить приказ отца? Зачать ребенка? А что потом?
– Сейчас я совсем об этом не думаю. Уж точно бредовая идея отца о внуке не причем здесь. Я просто тебя хочу, – она поднимает лицо, её глаза полны непролитых слез.
– А потом уйдешь и будешь избегать меня неделю. Спать с другими? – я не с кем не спал после нашей ночи. Лишь только эта Маша. Но это другое. В том нет моей вины. Или есть? Что я настолько желал, чтобы это была Олеся, что не хотел замечать постороннего запаха. Умелых выточенных движений. Техничных, приобретенных с большим опытом. Я не знаю как, но Олеся все прочитала по моему лицу. Её взгляд стал отстраненным, безжизненным. Она завернулась в одеяло.
– Я все вижу, Глеб. Не дура. Оставь меня, пожалуйста, – отвернулась.
Что сказать? Что это ее подруга? Боюсь, тогда она окончательно перекроет мне доступ к телу.
– Олеся. Ничего не было, – с нажимом говорю я, повышая голос. Раздается всхлип, она трясется в рыданиях. А во мне все холодеет. Я не знаю что сказать, как успокоить. Меня тревожат её слёзы. В груди всё ноет, отдается глухой болью. Хотя раньше я был равнодушный к женским уловкам. Когда брошенная мной девушка лила слёзы, говорила что любит, меня это не волновала. Но не сейчас.
– Олеся, – я глажу её по белокурой голове. Становиться только хуже. Она ревет навзрыд, а я не нахожу ничего лучшего, как просто сбежать в ванну. Встать под холодный душ, пытаясь остыть, отделаться от чувства вины.
Желание никуда не делось. Член стоит как стойкий оловянный солдатик. Ему похрен, что сейчас не самый удачный момент.
Опираясь спиной на кафель, провожу по стволу. Мысленно возвращаюсь к тому моменту, не позволяю ей отодвинуться, толкаюсь во влажную глубину. Вытрахиваю резким толчками все те глупости из ее головы. Наслаждаюсь её стонами, криками. Моя рука быстро движется, представляя хрупкое девичье тело, извивающиеся от страсти. Глаза открываются и я вижу Олесю. С какой невозможной похотью она смотрит на меня, облизывает губы. И даже делает шаг вперёд. Потом качает головой и убегает.
Рычу, ударяя по плитке, та крошится и падает на пол. Кончаю, сотрясаясь в оргазме. Но мне мало. Моя добыча опять сбежала.
Я выхожу с намерением продолжить. Чего бы мне это не стоило, уговорить Олесю. Но ее нет. Балкон открыт. Лёгкий ночной ветерок развивает прозрачную тюль, на полу валяется белье Олеси. Ушла гулять.
Я выпрыгиваю, оборачиваясь на лету. На землю опускаются лапы. Бегу на запах моей волчицы. Дурманящий сладкий. Я искал её много дней, а она была всегда рядом. Охотничий инстинкт застилает глаза. Я все ближе к ней. Между деревьями мелькает белая шерсть, светиться как лунный свет. Я быстро догоняю её, Валю на землю, кусая за загривок. Волчица лижет меня в нос, валяется, соблазняет. Ей совсем не волнует душевные переживания Олеси в человеческом виде. Все просто. Она хочет волка. И все. Хочет меня.
Вылизываю сладкую дырочку, пока она поскуливает, оттопыривает зад ещё больше. Я не могу больше ждать, хватаю зубами её за загривок и толкаюсь внутрь, вою от невыносимого наслаждения.
– Моя Олеся. Моя… – твержу как в бреду. Скажи!
– Твоя, – скулит она. Сотрясаясь в оргазме. Я следую её примеру.
Она падает на землю. Я следом. Вылизываю её мордочку, она довольно жмуриться. Проходит немного времени, прежде чем меня перестает сдавливать нежные стенки. И я могу выйти.
Мы возвращаемся домой как влюбленные. Я иногда тыкаюсь носом в ее плечо. А волчица игриво кусает меня за ухо. Но стоит нам обернуться в человеческий вид. Олеся прикрывается простыней, уворачивается от поцелуя.
– Это ничего не значит!
– Что не значит? Что ты хотела меня? И сама меня соблазняла?
– Это волчица! Не я! Она просто… похотливая сука! Видит желанного самца и моральные аспекты ее вообще не интересуют.
– А мне нравится. Она не забивает себе голову всякой чепухой. Может тебе у нее поучиться?
«Не хочешь, я больше не буду настаивать, приставать. Не притронусь, пока сама не попросишь»
Так я сказал несколько дней назад, будучи уверенным, что Олеся не выдержит. Ошибся. Это невероятная пытка, спать рядом с ней, не имея возможности прикоснуться, взять ее. Олеся хотела меня, я видел это по затуманенному взгляду, но делала вид, что ей все равно. Я сгорал от невыносимой жажды, но продолжал держаться. Иногда убегая в ванну, чтобы выпустить пар.
Сегодня важный день. Моя маленькая сестрёнка выходит замуж. Я уехал в их с Сэмом дом с утра. Милана попросила встретить прибывающих гостей. Сэм так толком и не выучил русский, хотя получил гражданство. Олеся должна подъехать к самой церемонии.
Я устал от постоянной улыбки на лице, с которой мы приветствовали прибывающих гостей. Сэм же выглядел каким-то загруженным. Он постоянно витал в облаках. Лицо напряжённое. Он совсем не выглядел счастливым. Я все больше сомневался в том, что он любит мою сестрёнку. Не выдержав, отвёл его в сторону.
– Ты уверен, что хочешь жениться? Уверен, что любишь Милану? – он покрутил бокал с шампанским в руках.
–Я не знаю. Вроде да.
– Вроде?! – Я схватил его за грудки и тряхнул. – Только попробуй её расстроить! Я сотру тебя в порошок! – он сдёрнул мои руки и сделал шаг вперёд.
– Попробуй! Уверен, что справишься?
Мы были одного роста, крепкого телосложения. Оба сильные. Он достойный соперник. И я был готов подпортить эту его наглую ухмылочку, но нас остановил окрик отца.
– Что здесь происходит? Я надеюсь, вы не собираетесь сорвать свадьбу и начать драться? Гости прибывают. Идите встречать.
Сэм как-то не по-доброму посмотрел на отца. Его кулаки сжались, но он подчинился. Ушел.
– Что с тобой, Глеб?
– Он её не любит! Я думаю, нужно прекратить все, пока не поздно.
– Любит, – саркастически хмыкнул он. – Какая разница? Сэм очень богат. У него огромное влияние в его стране. Это важно. Он почти наш. Не смей все портить!
– Она для тебя всего лишь орудие для достижения цели? Милана же твоя любимица. Как ты можешь? Разве ты не желаешь ей счастья?
– Это и есть счастье. Она будет обеспечена. Поможет в одном деле. Мы должны взять власть. После свадьбы, они уедут в Америку. Сэм войдёт в правительство. Лет через семь, он станет президентом. Этого ты хочешь её лишить? Милана будет первой леди. А он, всего лишь марионеткой, которой буду управлять я.
– Для чего?
– Чтобы мы, оборотни, заняли полагающиеся нам верхушку пищевой цепи. А люди… – он окинул меня оценивающим взглядом. – Мы поговорим об этом позже. А сейчас, иди встречай гостей.
Ко мне подошли друзья. Дима Саня и Илья.
– И чего ты один? – спросил Илья, улыбаясь только ему понятной шутке. – Постеснялся привести свою Страшилу?
– Это мудрое решение, – поддержал его Дима. – Тут столько отпаданных телок. А вот и одна из них, – к нам, виляя бедрами направлялась Оксана. – Ух, она сегодня как никогда горяча.
– Не смей называть мою жену Страшилой, – вскипел я. – Она красивая!
– Это точно, – согласился Саня. – Помню видел ее в ресторане. Ух, парни! Она очень изменилась. У меня на нее целый день стоял. – черт, как мне хочется врезать этому придурка. И я бы сделал это. Но тут нас перебивает Оксана. Обнимает Саню одной рукой, Илью другой.
– Ты про меня говоришь?
– Про его жену.
– Ой, да брось! Ее ничего не спасет. Мне безумно жаль Глеба, – она переводит взгляд на меня. И забирает бокал из моих рук. – Это же так тяжело спать с настолько антисексуальной девушкой, – её голос понижается до глубокого шёпота, она гипнотизирует меня взглядом, водя пальцами по краю декольте. Её чары действуют. Но не на меня. Парни буквально пожирают её взглядом. Ей невероятно льстит внимание самцов. Но главная её цель – я. А мне плевать на ее уловки.
– Не жалей меня. У меня все отлично. У нас разные понятия. Что для тебя красота, для меня вульгарщина. Например твой наряд. Он с каждой нашей встречей всё более откровеннее. Последний шанс? Ты из трусов готова выпрыгнуть, чтобы привлечь внимание. Но вот беда. Б/У мало кого интересует.
Лицо Оксаны приобрело тон красного платья. Она буквально закипала от ярости. Сама напросилась. Я итак переживаю, что Олеся будет чувствовать себя скованно. Как в ресторане. И вот этих насмешек не допущу в ее сторону.
– Ты просто бесишься, что тебе досталась такая уродина… Я…. – её пламенную речь, прервал мелодичный смех неподалеку. Все парни, как загипнотизированные повернули голову.
Сэм, мой будущий свояк, стоял в компании изящной девушки. Стройные ножки, на длинных каблуках заманчиво выглядывают из разреза серебристого платья. Идеальная гордая осанка, голая спина с белой, почти прозрачной кожей.
– Я впервые вижу такую красотку, – на перебой затрещали парни. Принялись спорить кому она достанется. Красотка отбросила назад белые как облако волосы, небрежным движением. Оксана стушевались, стояла чуть не плача. А я, как и эти три идиота, не мог оторвать взгляд от этой неземной красоты девушки. Она рассмеялась шутке Сэма, тронула его изящной ручкой и повернулась к нам.
Мой взгляд заскользил по стройным ножкам, к откровенному вырезу, где так аппетитно выпирали мои любимые холмики. Когда я наконец дошел до лица, я уже понял кто передо мной. Моя жена, которая в один вечер превратилась в прекрасного лебедя.
– Чёрт! Эта невероятная красотка твоя жена? – с нескрываемым удивлением прошептал Илья. – Беру свои слова обратно. Да как? Лягушка могла превратиться в лесную нимфу? И куда делись её очки?
Я шел к ней, не слушая завистливых речей, не замечая разгневанного взгляда Оксаны, сексуальность которой теперь никто не замечал. Она померкла на фоне моей жены. Шел к ней, с одним желанием. Спрятать всю эту красоту. Она принадлежит мне! Какого хрена она вырядилась так, что все мужики как идиоты смотрят на нее похотливо, капая слюной на пол?
– Олеся, – выдохнул как заклинания, обнимая ее за талию. Будет очень плохо, если я заставлю её надеть пиджак? Или ещё лучше, пропущу свадьбу сестры, чтобы утащить её в укромное местечко, и напомнить кому она принадлежит.
– Зачем ты пришел? – от нее так и разило злостью и раздражением. – Ты так отлично беседовал со своими друзьями и подружкой. – малышка ревнует? Вот это новость! Сэм понимающе хмыкнул.
– Пожалуй, я пойду в дом. Проверю как там дела. К его чести, он не смотрел на мою жену как оголодавший пёс. Скорее дружески.
Олеся попыталась отодвинуться, но я не дал. Развернул её к себе. Убрал прядку с лица, открывая чистые аметистовые глаза. Я словно впервые увидел ее. Разглядел. Сердце в груди то сжималось, то радостно трепыхалось.
– Ты очень красивая, Олеся. Оксана тебе и в подметки не годится.
Глава 7. Олеся
Крис, дочка Константина, заканчивает накладывать макияж и поворачивает меня к зеркалу. Кто это? Хочется спросить у нее. Трудно узнать в этой неземной красавице меня.
– Ты просто красавица, – она по-доброму улыбается, поправляя уложенные волосы, которые блестят как у актрисы из рекламы чудо-шампуня. Платье, что мы выбрали вместе с ней, подчеркивает стройную фигуру. Я не похожа на долговязого подростка неопределенного рода, а на женщину.
– Не слишком откровенно? – закусываю внутреннюю сторону щеки, рассматриваю стратегически открытые места. Длинные ножки, на высоком каблуке, украшенные сияющими камнями туфли, непонятно откуда взявшуюся грудь. Я неловко себя чувствую. Ведь до этого я привыкла носить бесформенную одежду. Удобную.
– А мне не нравится! – выдает Маша, скептически рассматривая меня. – Как на стриптиз оделась, – Крис строго смотрит на нее.
– Вам, кажется, пора. Отец ещё когда сказал, чтобы вы драили паркет в гостиной. – Маша фыркает и убегает.
– Зачем ты так? Она же моя подруга.
– Таких друзей за одно место и в музей. Неужели ты не видишь, что она просто зеленеет от зависти?
– Да брось. Она красивая. Чему тут завидовать?
– Эх. Какая ж ты доверчивая. Тем более её опасно держать рядом с собой. С таким красивым богатым мужем.
– То что ты говоришь – бред! Маша никогда не будет приставать к моему мужу.
– Как скажешь. Ну все. Фея крестная сделала свое дело, Золушка к балу готова. Туфельку только не теряй. Кстати, про туфельки. А ну-ка, пройдись, – я дефилирую по комнате. Крис довольно улыбается. – Отлично! Не зря я тебя гоняла всё это время, – как вспомню – так вздрогну. Я первое время чуть не падала на них.
Сажусь в машину. Кристина поправляет платье, захлопывает дверь и машет мне. Машина мягко отъезжает от дома.
Всю дорогу я думаю о нем. О Глебе. И о том, что сегодня я решилась, позволю ему все, чего он так хочет. Хотя Маша настаивает, что стоит его ещё поддержать на голодном пайке. Не подпускать к себе. Но я же тоже не железная. Он мой муж. Невероятно сексуальный, и что греха таить, я плавлюсь как мороженое рядом с ним каждую ночь.
Мне открывают дверь, помогают выйти. Я чувствую себя Золушкой из сказки. Мое появление не остаётся незамеченным, мужчины провожают меня заинтересованными взглядами, а женщины с толикой зависти.
Такое внимание мне, серой неприметной мышке испытывать непривычно. Но я держусь достойно. Только выше поднимаю подбородок и иду вперёд.
Я так ждала встречи с мужем, надеялась, что он оценит мои старания. А он даже не смотрит в мою сторону. Скользнул взглядом и повернулся к друзьям. Ещё и эта мегера Оксана приперлась. Вот же кобелина!
Я отворачиваюсь, хватаю с подноса два бокала, выпиваю один, потом ещё.
– Эй. Поосторожнее, – с улыбкой говорит Сэм. – Такой красавице не стоит терять голову, а то этим непременно кто-то воспользуется.
– Спасибо, Сэмми за комплимент. Но похоже, мой муж нашел объект поинтереснее.
– Ты про эту, пардон, шалаву в красном платье? – смеюсь когда он так называет Оксану. – Он даже не смотрит на нее. Не так как сейчас на тебя, – поворачиваюсь и поджимаю губы. Взгляд Глеба скользит по моему телу, которое тут же устроило возгорание на месте. Так обидно. Он даже не касается, а я уже растаяла. И это после того, как он так мило беседовал со своей подружкой. Наверное, с ней он мне изменял. В том, что у него была другая я уверена. Я поняла это по виноватому взгляду.
Его руки обнимают меня, он шепчет так завораживающе-сексуально, что ноги подгибаются. Но я огрызаюсь, язвлю. Лишь это помогает сдерживаться. Хватаюсь за свою ревность как за последний оплот. Но все рушится стоит ему только сказать:
– Ты очень красивая, Олеся. Оксана тебе и в подметки не годиться.
Он берет меня под руку и ведёт к белым стульям, украшенным цветами. Гости усаживаются. Здесь красиво. Я бы с удовольствием рассмотрела убранство, если бы не рука Глеба на моей талии. Спина голая, а он, подлец, пользуется этим. Просто водит по ней большим пальцем. Я вцеплюсь в серебристый клатч двумя руками, ерзаю на мягком стуле, пытаясь побороть возбуждение.
– Олеся, – интимно шепчет на ушко. – Прекрати ерзать. Я итак в шаге от того, чтобы забить на все, и отвести тебя в свободную комнату, поднять это платье, войти в тебя. Я хочу тебя, как только увидел, – глаза закатываются с губ слетает несдержанно «ах». Глеб матерится, его рука спускается ниже и сжимает мой зад.
– Это, блядь, невыносимо! – угрожающе шепчет он. – Сколько ты будешь меня и себя мучить? Неужели не видно, что я смотрю только на тебя, хочу только тебя? – во мне просыпается плутовка. Я наклоняюсь к его уху и шепчу также низко, как это только что делал он.
– Я больше не буду мучить. Позволю тебе все. Ты меня научишь? – мятежный взгляд, полный пламени и желания, мечется по моему лицу, Глеб не верит что я говорю правду.
– Какая же ты… – недосказанная фраза тонет у меня во рту. Он, не стесняясь гостей, которые и так косятся на нас, целует, крепко прижимая к себе. Моя рука упирается ему в пах и его рык, тонет на моих губах.
– К черту свадьбу! Без нас поженятся! Я итак слишком долго ждал! – он встаёт, но его окрикивает отец.
– Глеб! Иди найди эту скотину! Сэма! Его нигде нет! Не дай Бог этот ублюдок сбежал. Я лично его укокошу. Столько народу собралось! Столько влиятельных людей! Журналисты!
– Сбежал? – Глеб уходит. Ко мне тут же подсаживаются его друзья. Саша и Илья.
– Как Глеб мог оставить такую красивую жену одну? – Илья кладет руку на спинку моего стула, а Саша коситься на мою грудь пошло облизываясь. Я теряюсь от мужского внимания.
– Такая белая кожа, шепчет Дима сзади.
– Эти места для членов семьи. Сейчас вернётся Глеб….
– А мы тем временем постережем, чтобы никто не уволок его жену. – Дима заржал.
– Тем более, чем мы не члены… семьи? Мы знаем друг друга с детства. И с детского садика делимся игрушками. – продолжает Саня. О чем они говорят? Так пошло и неприлично. Я краснею, бледнею. Мне все это не нравится. Глеб делиться игрушками? Почему мне кажется, что это сейчас я предмет теплой дружбы между парнями?
– Не в моем случае. Почему бы вам не составить компанию Оксане? А меня оставьте в покое.
– Потому что Оксана не так интересна как ты. Пойдем Олеся. На свадьбе принято воровать невесту, но мы сделаем исключение. Украдем тебя, – Дима проводит рукой по моей спине, как это недавно делал Глеб. Но этот жест чужого мужчины вызывает только отвращение.
– Руку убрал! – злобно прошептала я. – А не то отгрызу!
– Какого черта вы тут устроили? – прогремел голос Глеба. – Пошли вон от моей жены! – он приподнял одного и другого моего соседа за шкирку и выкинул.
Я закрыла лицо рукой. Господи! Какой стыд то! Теперь я точно стала центром вниманием всех гостей.
– Олеся прости. Больше я тебя не оставлю. А с этими без пяти минут евнухами, разберусь позже. – Он сжимает мою руку своей сильной ладонью. Я чувствую себя в безопасности рядом с ним. Могу спокойно смотреть на приготовления к свадьбе.
Сэм подходит к регистратору свадьбы. Вид у него потрёпанный и измученный. Мысленно он явно не здесь. Звучит музыка. Все оборачиваются назад, где Милана идет держа Мстислава под руку, под вспышки фотокамер. А Сэм смотрит на нее со скорбью на лице. Не так должен выглядеть счастливый жених.
Милана, поравнявшись с ним, шепчет что-то на ухо, и Сэм становился чернее тучи. Регистратор говорит торжественную речь. Сэм прерывает её на середине.
– Стоп, стоп, – он машет руками.
– Что ты творишь? – шипит Милана.
– Я не женюсь на тебя. Я не согласен.
И тут такое началось! Милана завизжала, что ее опозорили, а ее фотографировали ещё чаще, чем до этого. Журналисты почувствовали горяченькое.
Глеб подлетел к Сэму со словами:
– Убью, гада! – нанес удар.
Чувства его понятны. Любимую сестру обидели, унизили. Гости то визжали, то смеялись. Когда я поняла, что муж не собирается ограничиваться одним ударом, подбежала к нему и повисла на занесённый во второй раз руке.
– Глеб, не нужно. Пожалуйста, – я впервые видела его таким. Сейчас он был мало похож на человека. Ноздри раздулись, а желваки напрягались. – Прошу тебя, пошли домой. Не надо сцен. Отпусти его, – к моему удивлению он послушался.
Гости разошлись. Милана уехала с подругами. И мы поехали на машине мужа, с его водителем.
Глеб похож на оскалившегося волка. От него волнами исходит негатив. Желваки на лице напрягаются, а во взгляде холодные стальные нотки неконтролируемой ярости. Опасно и страшно трогать такого, но между тем, безумно заманчиво.
Я же решила, что попробую стать для него настоящей женой. В горе и радости? Осторожно пододвигаюсь к нему, кладу голову на плечо. Он внутренне напрягся, но не оттолкнул. Прогресс. Положила свою руку ему на грудь, чувствуя ускоренное сердцебиение. Мне хочется как-то его поддержать. Чувствуя свою безнаказанность, перебираюсь на колени лицом к нему, и осторожно целую в кончики губ. Ощущение такое, словно глажу дикого льва, очень щекочет нервы.
– И что это было?
– Ты говорил, что будешь ждать когда я буду готова. Когда попрошу, – погладила его по груди. – Я прошу. Сейчас.
– Акт утешения? Так не нужно. Я в порядке.
– Нет, – обняла руками его лицо. Мои губы так близко, между нами искрит. – Потому что хочу тебя, – в низу живота зарождается болезненная тяжесть. Я инстинктивно потираюь об увеличивающийся бугор. Перед глазами все плывет. Я пьянею, но не от выпитого шампанского. Это мой невероятно красивый сексуальный муж так действует на меня. Всегда. Стоит только посмотреть на него. И даже тогда, когда увидела его впервые, почувствовала неконтролируемое влечение.
До сегодняшнего дня я считала себя недостойной его. Серая невзрачная мышка. Но Крис показала совсем другую мою сторону. Я, возможно, впервые в жизни нравилась сама себе. Почувствовала себя увереннее, раскованнее. И то, с каким безумным желанием Глеб смотрит на меня, словно я особенная, придает ещё больше смелости.
К черту наставления Маши, что нужно подождать, что мужчину нужно держать на голодном пайке, выдрессировать. Я хочу жить прямо здесь и сейчас, увидеть ещё раз космос, а вознести меня туда может только он.
– Ты уверена? – его голос опустился до волнующего шёпота. Каждый волосок на моем теле наэлектризовался.
– Да, – прошептала возле его губ. Ну же, Глеб! Поцелуй меня опять так же, чтобы сердце на вылет и верх к небесам. И он сделал!
Рукой схватил меня за голову, притянул к себе, его губы, такие манящие, властные. Язык требовательно врывается в рот. Покоряет каждым движением. И я лечу всё выше, не сдерживаю стона, шарю по горячему телу, сдергиваю удавку. Его руки перемещаются на мою попку, сжимают, впечатывая в себя, давая почувствовать какого зверя я разбудила. Пальцы массируют, голову. Причёске конец, а мне плевать. Он тянет за волосы вниз, его губы обжигают шею.
– Ты ответишь за каждую минуту моего ожидания. Я накажу тебя, Олеся, – мне бы испугаться его угрожающего голоса и обещания страстных мук, но это только больше меня подстёгивает. Я начинаю дрожать сильнее, мечтая, чтобы ещё раз почувствовать его внутри себя, слиться с ним воедино.
Безумные, одержимые, мы врываемся в дом. Он толкает меня на стену, немного больно, продолжает целовать. Словно боиться, что передумаю, если он остановиться хоть на мгновение.
Нас отвлекает посторонний звук, я понимаю, что мы не одни. Смотрю за спину Глеба. Там Маша бросает тряпку на пол и смотрит осуждающе. Ну да. Нарушила табу. Но она не представляет какого труда мне стоит держаться. Глеб же ходящий секс.
Я виновато пожимаю плечами. Глеб ощетинивается, снова. Он так и не смирился, что Мстислав оставил Машу против его воли. Он тащит меня наверх. Я ужасная подруга, забываю про Машу в ту секунду, как только мы оказываемся в комнате. Меня пьянят его губы и порочные ласки.
– С ума свела. Я как только увидел тебя в этом платье, тут же захотел содрать, – он снимает его. Смотрит на мою голую грудь и затвердевшие соски так жадно, порочно. Облизывается, я понимаю что разбудила неконтролируемое чудовище. Прикрываюсь руками, но он жёстко разводит их в сторону.
– Она идеальная, как для меня сделали, – мнет грудь, я хватаюсь за его плечи, выгибаюсь навстречу.
– Глеб, – в отчаянии стону, мечтая о большем.
– Я так долго ждал, дай насладиться моментом.
Садится на кровать, привлекая к себе. Облизывает сосок, смотрит на меня. Так мучительно и сладко. В глазах озорные чертенята отплясывают дикие танцы. Это и есть обещанное наказание?
Его горячие сильные руки обвивают мое тело, почти, полностью закрывая.
– Маленькая сладкая девочка, – шепчет он, сжимая мою попу. Я в одних трусиках, а он все ещё в одежде, плавлюсь под напором сильных рук. Мне хочется кожа к коже. Как тогда. Расстегиваю его рубашку, пальцы подрагивают, но не от смущения, от желания прикоснуться к нему. Я столько дней любовалась на его голый торс, мечтая потрогать. И сейчас все себе разрешила.
Рубашка летит в сторону, я не могу сдержаться, целую его в шею, ниже к груди с темными сосками, по рельефному животу. Вкус его кожи на моих губах, на языке – дурманит. Его тяжёлое дыхание и горящий голодом взгляд, поджигают меня сильнее.
– Хватит этих игр! – не сдержанно рыкает он, снимая штаны вместе с боксерами. Хватает меня, садит на колени. Сжимает шею, кусает за ушко, одновременно проводя рукой по мокрым складочкам.
– Какая мокрая горячая девочка, – шепчет низким глухим голосом. Толкая внутрь средний палец, потирая большим клитор. Перед глазами пляшут разноцветные звёзды. – Покричи для меня, Олеся. – И я кричу, изгибаюсь, навстречу трахающему все быстрее пальцу.
– Черт! Такая узкая, маленькая. Знаешь как я мучался, пока ты строила из себя недотрогу, мечтал оказаться глубоко в тебе? Теперь тебе придётся попросить, – он втягивает сосок, покусывает, острая сладкая боль пронзает меня. Я хочу ощутить его в себе. – Проси, Олеся! – он дрожит, впиваюсь ногтями в его плечи. Кусает за сосок, обводит пульсирующую точку между ног. Это невыносимая пытка. Сладкая, болезненная.
– Ну же! – я всхлипываю.
– Прошу, Глеб, – он тянет меня за бедра опускает на свое возбуждение. И я кричу, извиваюсь. Чувствую каждую венку.
– Да, маленькая. Это слишком хорошо.
Я царапаю его спину, извиваюсь, пока он входит в меня все быстрее, толкает к краю пропасти. И мы падаем вместе, сотрясаемся в диком оргазме.
Я выжита как лимон. Он как вампир высосал из меня всю энергию. Все на что меня хватает – обвить его шею, когда он укладывает меня в кровать, зажмуриться от сладкого счастья, когда он нежно целует меня, крепче прижимая к себе.
Маша берет с полочки крем для рук, выдавливает на руку и подносит к носу.
– Хороший запах, – размазывает по руке. – Классная ты подруга. Ездишь по праздникам, наряжаешься, косметики дорогущей накупила, о которой я могу лишь мечтать. Меня не могла взять с собой?
– Маш, ну прости. Это ж семейный праздник был. Да и не было ничего такого. Сэм бросил Милану. – я прикусила язык, поняв, что сболтнула лишнее. Хмурое лицо подруги заискрилось радостью и предвкушением подробностей.
– Да ты что?! Как бы я хотела увидеть все своими глазами. Эта, Милана, – скривилась, продолжая втирать крем в руки. – Такая фифа напыщенная. Когда приходила в последний раз, выплюнула жвачку на пол. Ещё сказала как прислуге: Убери. Ты представляешь? Ух, как круто, что такой красавчик ей не достался. Это ж значит что он свободен?
– Не знаю, – пожимаю плечами.
– Так это. Сведи нас. Он же давал тебе свой номер.
– Как это будет выглядеть? Глеб итак ревнует меня к нему, а после того, как он бросил его сестру, он меня убьёт. А у нас только-только все начало налаживаться. Ой, Маш! – я обняла подушку, которая до сих пор сохраняла его запах и зажмурилась от счастья. Он такой! Он так на меня смотрел! Так… – целовал. Всю ночь… любил? Нет, что-то я совсем размечталась.
– Да видела я как вы сосались, – Машин комментарий отрезвил меня. То, что было между нами, я не хочу ей рассказывать. Она все опошлит. А для меня воспоминания о сегодняшней ночи это самое светлое и потрясающее за всю мою жизнь. Я же в этом не видела ничего грешного. Он мой первый мужчина, мой законный муж. И я его люблю. И он тоже что-то чувствует ко мне. По крайней мере, влечение.
Бог ты мой! Даже в самых смелых девичьих мечтах не могла себе представить, что такой невероятно потрясающий мужчина посмотрит на меня. А о том, чтобы он так меня целовал, проделывал все, что делал этой ночью, не могло быть и речи.
– Эй, Лесь! – Маша помахала передо мной руками. – Спустись с небес на землю. Ты уже забыла, что ваш брак по принуждению. Он не хотел на тебе жениться, он просто выполняет волю отца. Сделает тебе бейбика и продолжит крутить со всякими Оксанами.
Все внутри заледенело, я села на кровати, подперев подбородок руками. Как бы я не пыталась заглушить слова Маши, которые ядовитым плюшем опутали все внутри – не могла. Она говорит правду.
– Ну, Лесечка! – приговаривая, села рядом со мной, обняла, притягивая к себе, поглаживая по голове. – Я же за тебя переживаю. Я то знаю, как больно падать с небес. Не стоит верить мужикам, особенно Глебу. Кстати, где он?
– На работу ушел. Отпуск, по случаю свадьбы, кончился. У них компания. Медь России, что ли. Он там директор. Я так поняла, что все медные месторождения принадлежат им. Они поэтому и приехали к нам в глушь. Разрабатывать новые месторождения
– Нихрена себе.
– Ага. Вернётся только вечером. Он такой занятой, – состоявшийся мужчина. Вчера я привлекла его как женщина. Я хочу видеть каждый день этот горящий взгляд. Я поняла, что могу быть красивой, стоит только немного приложить усилий. Но будет ли этого достаточно для Глеба?
Я хочу развиваться, не хочу сидеть в этой золотой клетке, встречать мужа в соблазнительном белье. Как скоро ему это надоест? Ведь таких сотни. Я хочу завоёвывать мужа каждый день, хочу чтобы он восхищался мной, и не только в постели, а как личностью. А сидя клушей дома, это не получится.
Его нет всего полдня, а я уже извелась от ревности. Ведь там, рядом с ним, полно умных независящих от мужчин женщин, а такие привлекают. Не завоёванные. Свободные. Мне необходимо стать такой. Иначе скоро я так себя накручу, что начну высказывать ему, ревновать. Я с ума сойду от безделья, уже чувствую, что тупею.
– Мне нужна работа, – осеняет меня.
– Что прости? – Маша аж поперхнулась. Сейчас сжимает горло, а из глаз бегут слёзы. – Ты дура? Живи радуйся. Ходи по салонам, покупай шмотки.
