355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Катя Лоренц » Сирена vs Дракон (СИ) » Текст книги (страница 1)
Сирена vs Дракон (СИ)
  • Текст добавлен: 12 сентября 2021, 05:30

Текст книги "Сирена vs Дракон (СИ)"


Автор книги: Катя Лоренц



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Сирена vs Дракон
Катя Лоренц

Пролог

Медэя сидела на красном пуфике, клевала носом, нежилась от ласковых прикосновений. Каждый вечер мама расчесывала ее длинные, белые волосы, напевая песню. У всех сирен чарующий голос, но у мамы особенный, самый лучший, он успокаивал, убаюкивал.

Завтра наступит самый лучший день: её шестой день рождения. Приедут гости со всех стран, кухарка Тина, сделает самый огромный, трёхэтажный торт, принесут горы подарков.

Её мама – императрица мира, тринадцатая по счёту, и правители других стран пойдут на всё, чтобы мама осталась довольна. Многие тысячелетия их Империя получает дань с других стран. Тринадцать поколений сирен, крепко держат власть в своих изящных ручках.

Мама Келла, строгая, властная, ее взгляда не выдерживают даже драконы, свободолюбивые, непреклонные, но только Миди знает, какой нежной и ласковой может быть императрица.

– Всё, моя красавица. – Келла поцеловала её в щёчку. – Пойдём спать.

Мидэя любила свою комнату, тут всё сделано, как для принцессы, коей она и являлась.

Нежно-розовые стены с картинками волшебных существ: сирена, обернувшаяся в птицу с золотыми перьями, сражается с чёрным драконом, ведьмы летают на метлах, огромные чёрные оборотни. Мир, в котором она живёт: Эдвин, полон таких существ.

Есть и обычные люди, их большинство, тем чудеснее кажутся магические существа.

Мама, накрыла ее одеялом, ласково гладила по голове, напевая песню, мамин голос уносил её в мир грёз.

Тогда Мидэя не знала, что это последние, счастливые мгновения в её жизни, и скоро их накроет беспросветный сумрак.

Миди снился сон: она, в золотистом пышном платье, по цвету таком же, как перья у мамы, идёт вместе с императрицей по украшенному залу. Кругом сотни празднично одетых людей, они приседают в реверансе, покорно склоняют голову.

На голове мамы корона Императрицы из шести ярусов, символизирующих шесть материков, полностью подчинённых эдвинской империи.

Мама разгладила платье, элегантно села на трон, Миди стояла по правую руку. Люди строились, чтобы поцеловать руку матери и вручить имениннице подарок.

Её глаза загораются, каждый раз, когда дарят красиво украшенную коробочку, но она старается сохранить невозмутимое лицо, как у мамы.

Наконец, все подарки подарены, мама подаёт знак, играет музыка. Миди, приглашает на танец красивый мальчик, на его руке перстень с огнедышащим драконом.

Он улыбается, когда их руки соприкасаются, Миди чувствует, как щёки краснеют, он ведёт её в центр зала, обнимает и кружит под чудесную музыку. Улыбаясь, он говорит мамином встревоженным голосом:

– Миди... Миди, просыпайся! – Мидэя открывает глаза, видит мамин испуганный взгляд.

– Миди, быстрее, нам нужно бежать.

– Куда? Мама, что происходит? – принцесса трет глаза, пытаясь, проснуться.

– Нет времени объяснять.

Келла поднимает её, одевает на голые ноги чёрные сапожки, и плащ с капюшоном.

Они бегут почему-то по коридору для прислуги, мама нажимает на серый камень, стена отъезжает в сторону, потом по тёмным коридорам.

– Плохи дела Миди, нехорошие люди учинили восстание. Прости меня, не понимаю, как я проглядела такой заговор. Святая Деметра, что сейчас будет не знаю, как спасти тебя. Меня-то уже…– Келла недоговаривает. – Если мы вдруг потеряемся, не говори никому кто ты, пока всё не уляжется.

– Мама, я не хочу, чтобы мы терялись. – Миди хлюпает носом, вытирая его рукой.

Они спускаются по лестнице, потом во двор. По небу летят драконы, увидев императрицу, они камнем падают вниз.

– Сюда! – кричит мама, они забегают в бревенчатый домик для прислуги. Мама открывает подпол.

– Спускайся, Миди.

– Мама, не хочу. – хнычет она. – Там темно и страшно.

– Миди, девочка моя, слушайся. У нас нет времени. Запомни, что бы ни случилось, сиди тихо. Обещаешь? – Миди кивнула головой, спустилась вниз. – Помни ни звука, если тебя заметят – беги.

Миди осторожно спускалась по скрипучей лестнице, шла по земле, тут даже пола не было.

В подполе темно, светом служили лишь дырки в полу, и свет из небольшого окошка для проветривания.

Воздух спертый, сырой, послышалось шуршание и писк.

"Крысы!" Миди очень боялась их, у крыс такие противные лысые хвосты, острые зубки, наглый взгляд.

– Императрица. – услышала она чей-то голос.

Принцессе очень хотелось посмотреть, что там происходит, она залезла на ящик из-под картошки и смотрела в дырку между половицами, но смогла увидеть только ноги матери и мужские сапоги.

– Что вам нужно? – спрашивала Келла, она не могла пошевелиться, ее тело было окутано какой-то чёрной дымкой.

– Вашей смерти. – сказал мужчина. – Сдавайтесь императрица, вас больше некому поддерживать. Ваша армия сдалась, империи больше нет, все сирены уничтожены. – мама всхлипнула.

– Оставьте мне жизнь, я подпишу документы об отречении от престола.

– Этого мало, вдруг вы вернёте себя власть.

Миди услышала крик матери, и грохот. Келла упала, как раз рядом с дочерью.

– Беги. – прошептала она. Из ее рта побежала алая кровь.

Миди зажала рот ладошкой, она помнила, что говорила мама: ни звука.

Глаза мамы закрылись. Миди испугалась, сердце колотилось в груди, как пичужка в клетке.

В тот момент она повзрослела. Келла велела бежать.

Оглянулась, единственный выход, это небольшое окошко, если бы только удалось его открыть и пролезть. Она уже не боялась ни крыс, ни темноты. Тот мужчина пугал её куда больше.

Миди дергала за ручку, окно старое и открылось не сразу.

Осмотрелась, на улице никого не было видно, она пролезла и побежала в сторону леса.

Юная принцесса, спотыкалась, падала, она не выбирала дороги, у нее было единственное желание, спрятаться, скрыться, чтобы только этот мужчина не нашел ее. Что делать дальше, не знала, все мысли пропали, ей управлял страх.

Вся грязная, замёрзшая, обессиленная, она упала на мокрую траву, сил больше не осталось.

Миди перевернулась на спину, смотрела, как из-за горизонта лениво выползает красное солнце.

Наступил долгожданный день рождения, но радости Миди не чувствовала, только боль и горечь.

В её шестой день рождения пала Великая Империя, не стало матери, она не знала куда идти, что её ждёт в будущем.

Самый прекрасный день, стал кровавым ужасом.

1.1

Двенадцать лет спустя.

Снимаю перчатки, выхожу на улицу, вдыхаю свежий воздух, беру ведро с молоком.

Я живу в детском доме, в небольшой деревне, у нас свое хозяйству. Все ухаживают за скотом. Каждый из нас должен в пять утра: накормить, почистить, подоить коров, но почему-то, чаще всех, эта нелегкая обязанность ложиться на мои плечи.

Стараюсь быть незаметной, быть примерной и послушной, но это мало помогает.

Наша директриса, Элика, невзлюбила меня с первого взгляда.

Однажды я подслушала её разговор с нашей воспитательницей. Оказывается, это всё из-за моего происхождения, ей так понравилось унижать бывшую принцессу. Элика упивалась властью надо мной. Она вспоминала тогда, то время, когда ей приходилось идти на поклон к моей маме, просить увеличить денежное довольствие для сирот. Мама уличила её в воровстве, разгневалась, что директриса смела воровать у сирот, хотела снять её с должности, но не успела, её убили.

Ничего, скоро мои мучения закончатся, я покину детский дом. Очень рассчитываю поступить в Эдвинскую Магическую Академию сокращённо: ЭМА. Я подала заявление, с нетерпением жду ответа.

Обхожу рулон с сеном, слышу сзади писклявый голос директрисы.

– Миди, подойди сюда. – сморщившись, разворачиваюсь, пытаясь изобразить улыбку, ставлю ведро с молоком на землю.

– Да, директриса. – смиренно говорю я.

– Ты всё сделала?

– Да, почистила, всех покормила, коров подоила.

– Сегодня идёшь в огород, нужно вскопать грядку и полить саженцы.

– А что другие не могут? – говорю раздражённо, бесит, что из меня сделали главную рабыню.

– Ты чем то недовольная? – она приподнимает рыжую бровь.

– Нет, я довольна. Мне нужно процедить молоко, сварить творог, почему я должна выполнять еще тяжёлую, мужскую работу?

– Потому что это твоя судьба. Ты никто! У тебя нет особых магических талантов, как у твоей мамы, значит образование тебе ни к чему. Чем ты собираешься заниматься, зарабатывать на хлеб?

– Я поступлю в ЭMA, выучусь и получу работу. – она рассмеялась.

– Глупости не говори! Кто в здравом уме примет тебя? У тебя нет никакой магии, видимо природа решила отдохнуть на тебе.

Это особенно больно слушать, потому что это правда.

Все сирены виртуозно владеют четырьмя стихиями, им любое заклинание было по плечу, но у меня до сих пор не появилось ни одна из стихий, и вряд ли уже появится. Сирены имели ипостась огромной птицы с золотыми перьями. И тут для меня облом, я ничего такого не умею.

– По ночам я занимаюсь по магическим учебникам и у меня получается некоторые простые заклинания.

– У тебя работы мало? – запищала директриса, я поморщилась от этого ультразвука. – У тебя еще хватает сил заниматься по ночам? – вообще: нет. Вечером, я едва волоку ноги, но грести всю жизнь навоз, мне не хочется, хочу нормальную профессию.

Люблю животных, и когда свиней, которых с таким трудом выхаживала, кормила с пипетки молоком, потому что свиноматка отказалась это делать, отправляют на убой – реву горючими слезами, как будто моего ребёнка убили. Я не ем мясо, это кощунство для меня, есть того, к кому был так сильно привязан.

– Я могу тебе ещё обязанностей добавить! – угрожающе, говорит директриса.

– Почему именно мне? Других вы так не припахиваете!

– Потому что они готовятся, занимаются. У них, в отличие от тебя, есть таланты. – да сколько она будет сыпать мне соль на рану? Есть у меня подозрение, что директриса эмоциональная вампирша, ей нравится доводить меня, у неё всегда после наших препирательств улучшается настроение.

– Как же, занимаются! Ваша любимица, Дарея, целый день гуляет с мальчиками, и ни разу после окончания школы не взяла в руки учебники.

Я вчера видела, как она вся растрепанная выходила из леса. Чем они там занимались? Явно не учебник по маг истории штудировали.

– Ты… – директриса захлебывалась ненавистью.

– Извините, мне некогда. – взяла ведро с молоком. – Скиснет. – пояснила ей.

На кухне меня встречает наш повар: Ребека.

– Ой, Миди, ты такие тяжести таскаешь, с раннего утра уже на ногах. Давай помогу.   – она тянется к ведру.

– Ничего. – искренне улыбаюсь ей. – Я справлюсь.

Тщательно мою банки, процеживаю молоко.

– Миди, садись поешь. Все дети уже позавтракали, разбежались кто куда.

– Мне ещё творог варить надо. – заглядываю в большую кастрюлю. Молоко уже скисло, стало простоквашей, самое то. Ставлю на медленный огонь.

Ребека, накрывает на стол и буквально заставляет меня сесть.

С ней у нас сложились теплые, дружеские отношения, она всегда, тайком от директрисы, подкармливала меня.

– Что с академии? Они прислали тебе ответ? – откусила пирог с картошкой.

– Нет, хотя уже достаточно давно отправляла им все документы.

– Ты давно проверяла почтовый ящик?

– Вчера вечером.

– Может сейчас пришел? Поешь, сходи, посмотри. Я уверена, тебя должны принять. Ты так усердно занималась, ты достойна академии.

– Спасибо, Ребека, чтобы я делала без вашей поддержки, даже не знаю.

– И тебе спасибо, моя дорогая. – она ободряюще пожала мне руку. – Доброе слово и кошке приятно.

После завтрака, сливаю сыворотку, подвешиваю творог стекать, иду проверять почту.

Наши почтовые ящики находятся в холле. Один для учеников, другой для сотрудников.

Прикладываю большой палец к сенсорной панели почтового ящика, через такой ящик, мы можем получать письма, посылку, где бы не находились.

Панель мигает, загорается зелёный свет.

Пришло! Наконец-то!

С волнением достаю письмо. Оно какое-то странное, нет печати академии и подписи главного волшебника. Читаю, из-за переживаний, суть письма не сразу доходит до меня, приходится перечитывать несколько раз.

ЭМА.

"Настоящим письмом, сообщаем вам, что комиссия, рассмотрела вашу заявку и была вынуждена отказать. Эдвинская Магическая Академия, заинтересована в поиске абитуриентов имеющих хоть какую-то магическую стихию.

Извините, но обычных людей мы не допускаем до обучения.

С уважением главный волшебник ЭМА профессор Эдгард Аманатидис.

– Ха – ха – ха! – слышу смешок из-за спины, поворачиваюсь. Передо мной стоит Дарея, и довольно улыбается.

– Правильно, нечего делать в НАШЕЙ академии всяким убогим. – бледнею.

– Что значит: " нашей? "

– А то, что я поступила туда, а ты так и будешь свинаркой. Достойное для тебя занятие.

– Так иди и радуйся, что ты ко мне пристала?

– Я и радуюсь, неудачница! – Дарея повернулась, виляя бедрами направилась к компании оборотней, обняла руками двух сразу и по очереди целовала, потом развернулась ко мне и с ухмылкой: "Видишь! Я лучше во всём!" Вышла на улицу. Опять по лесу шататься будут.

Как же так получилось, что я опять не удел?

 1.2.

С поникшей головой вернулась к Ребеке, она сразу поняла, что всё плохо для меня.

– Неужели не приняли? – она опустилась на стул.

– Даже Дарею взяли, а она едва школу закончила, если бы директриса не дала взятку учителям, её бы оставили на второй год. А я так старалась, Ребека, у меня даже начали получается легкие заклинания. – у неё загорелись глаза.

– Можешь показать? – я оглянулась, увидела на окне завядший цветок, подошла к нему, сделала несколько пассов руками, открывая энергетический поток, влила в цветок свою энергию.

Ребека подошла ко мне, и с удивлением смотрела, как пожелтевшие листочки опали, и на их месте медленно вылезли новые, стебель его окреп, наверху появился бутон и распустился. Красные цветы издавали насыщенный, головокружительный аромат.

– Святая Деметра… – Ребека прикрыла рот руками. – Потрясающе, Миди! Я уже не надеялась, что он оживёт. Что я только не делала, какими удобрениями не поливала. У тебя определённо талант! – покраснела, не привыкла, чтобы кто-то меня хвалил.

– Спасибо, Ребека, но толку от этого? Для чистки сарая, он мне не поможет, а директриса сказала: это единственное, на что я способна.

– Не слушай всякие глупости! Я верю в тебя, девочка моя. – она приобняла меня за плечи.

– А! Вот ты где! – услышала писклявый голос директрисы. – Ты мне нужна, пойдём со мной в кабинет.

Обменявшись с Ребекой непонимающими взглядами, пошла следом за грымзой. Поднялись на второй этаж, мы шли по обшарпанному коридору.

В детском доме ремонт не делали со времён правления мамы, хотя поговаривали, что деньги выделялись.

Вошли в шикарно обставленный кабинет, напоминавший больше королевский. Огромные арочные окна до пола, дорогая позолоченная мебель, на стене большущая картина с изображением директрисы в полный рост.

Сколько же она стоит? Подпись на картине гласила, что это работа известного художника.

– Садись. – директриса указала рукой на красное, кожаное кресло. Безвкусное, на мой взгляд, как и все здесь, хоть и безумно дорогое. Позолоченные вставки неуместны, цвет совсем не подходил к персиковому цвету стен.

– Я слышала от Дареи, что тебя не приняли в академию? – проболталась уже. – Собственно, как я уже говорила: ты бездарь. Но я всегда забочусь о своих подопечных. – закатила глаза, заботится она, как же! – И только по доброте душевной, хочу сделать тебе предложение. – она постучала золотой ручкой по столу. – Ты будешь работать на меня, так же, как и прежде, но будешь получать сто эдвиров за месяц. – это такие гроши, даже разносчики еды получают в разы больше. – Не благодари меня. – она кинула в меня контракт. – Подписывай.

– Даже не собираюсь. Я не буду на вас работать, и дело даже не в мизерной зарплате, и не в невыносимо тяжёлой работе, мы с вами просто не сработаемся. Через три дня выпускники разъедутся по академиям, я тоже покину вас.

– И что ты будешь делать? – насмешливо спросила она.

– У меня есть небольшое наследство от мамы. – на этой фразе, глаза директрисы вспыхнули алчным блеском.

На самом деле это копейки, скорее подачка, по сравнению с теми золотыми запасами, чтобы были у нас. Всё разграбили: наш огромный дворец забросили, теперь там обитают бомжи, и асоциальные личности. Нет, чтобы с толком использовать здание, хотя бы школу сделали, или отдали бы сиротскому приюту.

У всех сирен был непревзойдённый вкус, и за тринадцать поколений, накопилось огромное количество дорогих изделий, имеющих не только материальную, но и историческую ценность.  Всё перешло в руки убийц моей матери.

– Я не собиралась пользоваться этими деньгами. – они как плата за убийство мамы. – Но, похоже у меня нет выбора, потом я планирую найти работу в столице... – директриса расхохоталась.

– Не смеши меня! Твоим планам не суждено сбыться!

– Почему?

– Твои документы у меня, без них, тебе никуда не уехать. А я не собираюсь тебя отпускать. Не хочешь работать за деньги, будешь делать это за еду. – в гневе соскочила с кресла.

– У вас нет такого права! Держать меня! Это незаконно!

– Чихать я хотела на закон! Здесь я устанавливаю правила, и ты моя любимая рабыня, прикажу, и ты ботинки мне вылижишь, не то что хлев! Свободна!

Развернувшись на пятках, вышла из кабинета, напоследок, громко хлопнув дверью.

Несправедливо! Неужели этому не будет конца? Я так всю жизнь проживу, буду видеть только горы навоза кругом?

Нет! Я не собираюсь с этим мириться! Пора творить судьбу собственными руками! Я принцесса, хоть и бывшая, во мне течёт кровь гордой женщины. Императрица никогда бы не склонилась, и я не буду!

Какие, однако, амбиции у этой директрисы! Кем она себя возомнила? Надо же сказать: ботинки я ей вылизывать буду! Не дождется! Во мне созрел план побега из детского дома, ставшим мне адом.

Уеду, найду себе жильё, за год подготовлюсь лучше, и на следующий, непременно  поступлю в академию.

Мама всегда говорила, что образование должно стоять на первом месте. Быть невеждой не пристало ни принцессе, ни простому человеку.

А пока, сделаю вид, что смирилась со своим положением.

Иду в огород, выполняю задание директрисы: копаю грядки, поливаю саженцы, вечером, чищу сарай, кормлю скот, дою коров.

Директриса ходит радостно улыбается, довольная тем, что я подчинилась.

В дом иду, спотыкаясь, так устала, ноги ватные, руки не поднимаются.

Иду мимо закутка, слышу смех Дареи.

– Кевин не надо... от твоих поцелуев у меня уже губы болят.

– А от поцелуев Криса нет? – зло спрашивает оборотень.

– Не ревнуй, малыш. – она примирительно поглаживает его по плечу.

Кевин, стоит спиной ко мне, он прижимает Дарею одной рукой, второй, гладит её по талии, потом целует в шею.

Остановилась, мне стало завидно. Пока я пашу, как ломовая лошадь, приобретая новые мозоли на руках, кто-то развлекается по полной программе.

У них есть мечты, цели, стремления, а у меня одна цель: добраться до кровати, не упав от усталости по дороге и проспать дня два.

Увидев меня, Дарея засмеялась и похлопала по плечу Кевина, со словами:

– Посмотри на эту лохматую, чумазую уродину.

Кевин повернулся, и то же раскатисто рассмеялся надо мной.

– Что смешного? – скрестила руки на груди, приподняла бровь.

– Ты так убого выглядишь. – сказал Кевин. – Бери пример с Дареи, – та довольно улыбнулась, – она всегда хорошо выглядит, ухоженная, накрашенная. А ты? Умываться, что не научили? Ты платье бы одела, а то ходишь постоянно в этих джинсах.

– С удовольствием поменяюсь местами с ней. Даже интересно посмотреть, во что превратится твоя Дарея, убирая навоз, в платье и на таких высоких каблуках. Убираться у скота: это наша общая обязанность. Я делаю мужскую работу, копаю огород. Видимо парни в нашем детском доме до такой степени хилые, что это им не под силу.

Он прекратил смеяться, его глаза засверкали гневом.

– Что сказала, убогая?

– Сказала, что ты способен только тискать девок по углам!

– Хочешь докажу обратное?

– Тебе слабо! Ты и одного дня не выдержишь.

– Спорим?

– Давай. Завтра ты сделаешь всё за меня, а я посмеюсь.

– Ещё посмотрим! – он ушел, толкнув меня напоследок.

– Завтра в пять утра, у хлеба. – кричу ему вдогонку. Он резко разворачивается.

– Что в такую рань то? – жалобно сказал он.

– Коров доить нужно, если не хочешь, чтобы они замостители. Так как? Ты признаешь, что слабее девчонки? – приподнимаю бровь, насмешливо улыбаюсь.

– В пять, так в пять. – пошёл наверх.

– Кевин... – растерянно кричала Дарея. – Куда ты?

– Отсыпаться пошёл, ему завтра вставать рано.

– Убогая! Как тебе удалось раззвести его на слабо?

– Может не такая уж и убогая? А красотка? – подмигиваю ей. – Переключись на другого. Этот парень будет занят весь день, и на тебя ему сил не хватит.

1.3.

Стою, зеваю. Солнце только встало, на улице туман, от выпавшей росы: ёжусь, закутываюсь сильнее в тёплую кофту. Жду Кевина. Неужели передумал? А я так хотела отдохнуть сегодня. Коровы требовательно мычат, ждут еду.

Я уже хотела приниматься за работу, когда увидела сонного Кевина.

– Привет. – буркнул он. С улыбкой оглядела его. – Что? – непонимающе смотрит на меня.

– Ты серьёзно будешь убираться в этих в дорогих ботинках?

– А что? – вздохнула, закатила глаза, выдала ему пару резиновых сапог.

– Я это не одену! Они не подходят к брюкам. – рассмеялась.

– Ты не на фотосессию собираешься. Не выпендривайся, одевай!

Он переодевается, отдаю ему перчатки, мы заходим в сарай.

– Фу, блин! – недовольна зажимает нос. – Чем так воняет?

– Сам догадаешься, или подсказать? – меня веселит его реакцию. – Даю ему вилы и тележку, сажусь на перегородку.

– Давай греби! – командую им.

Какой это удовольствие, смотреть, как другие работают. Надо отдать должное, Кевин быстро совсем справился.

Натаскал сена, всех покормил.

– И всё? – довольно спрашивают он, снимая перчатки.

– Нет, мой руки, иди доить.

– Кого? – рассмеялась.

– Глупый вопрос. Не меня же!

– Что и это я должен делать? – оглядывается на нетерпеливо переступающих коров.

– Ну если ты признаешь, что слабее девчонки, тогда не нужно.

– Ладно, рассказывай, как это делается.

Притаскиваю тазик с мыльной водой, ставлю стульчик напротив коровы. Она волнуется, оглядывается на него, недовольна бьет хвостом.

Во-первых она привыкла только ко мне, во-вторых он оборотень.

Кевин садиться на стул моет вымя, потом насухо вытирают.

– Показывай, что дальше?

– Массаж делай.

– Тебе? – непонимающе смотрит то на меня, то на корову. Смеюсь.

– Нем, корове. Вымя погладь, а то она молоко тебе не даст.

Показывают как надо, Апрелька довольно жмурится, когда руки Келвина неуверенно касается её, корова распахивает глаза, потом привыкает, и искренне балдеет.

– Всё можешь доить.

– Как?

– И я спрашиваю: как? Как тебе удалось столько лет прожить в детском доме и ни разу этим не заниматься?

– Не знаю. – конечно, это была моя обязанность.

– Смотри. – показываю ему, как надо, белые струйки молока, с металлическим звуком льются в ведро.

– О! Всё просто. Я сам!

Когда Кевин начинает доить, Апрелька волнуется, бьет хвостом, пару раз попала ему по лицу.

Потом так зарядила ему копытом, что оборотень отлетел в сторону на добрых два метра

– А! – кричит он. – Чертово животное!

– Тише ты! Напугал бедняжку. – подхожу к корове глажу её по морде, чешу шею. Шея, это её любимое место, оно довольно жмурится, вытягивает её, просит ещё ласки.

– Бедняжка? Да она так меня лягнула!

– Не болтай. Давай дои, пока я ее успокою.

– Как это у тебя получается? Ты всё время этим занимаешься, а она тебя слушается.

– Не всегда. Я тоже по первости так летала по всему сараю, потом научилась уворачиваться, а потом она привыкла.

С остальными, дело пошло лучше.

Набрали молока в бутылочку, идём кормить телят.

Кевин держит бутылочку, телёнок с радостным причмокивание пьёт пуская слюни.

– Прикольный. – улыбается оборотень, чешет его по голове.

– Этот телёнок – Апрелькин.

Кевин, какой-то хмурый, сводит брови вместе, а потом вообще говорит то, от чего у меня глаза расширяются.

– Ты извини, что издевался над тобой, это правда тяжёлая работа. И я врал, ты красивая, тебя даже краситься не нужно.

– Непривычно слышать это от тебя. – похоже не только обезьяну изменил труд, даже на оборотня повлиял. Сбил всю спесь.

– А ты куда поступил?

– В ЭМА, вместе с Дареей.

– Я тоже хотела туда поступить, но мне пришёл отказ.

– Не может быть.

– В смысле?

– Я видел тебя в списках абитуриентов.

– Как такое возможно? Ты видимо ошибся.

– Нет, я не мог ошибиться.

Что это значит? Кому верить? Может он так решил подшутить надо мной?

– Тебе, как и всем детдомовским, общежитие дали и стипендию назначили. Заезжать можно раньше, до начала учебного года.

– Но я видела письмо, там чёрным по белому написано: я не принята. – как хочется верить ему. Может правда в академии ошиблись и отправили письмо не тому человеку?

– Не знаю, что тебе на это сказать. – он улыбнулся. – Всё это обжора все выпил. – убирает бутылочку. – Куда теперь?

– Грядку копать.

– Зачем?

– Тебе лучше спросить это у директрисы, для следующего сезона, наверное.

Процедили молоко, Ребекка собрала корзинку с завтраком, идём в огород.

– Да уж! – Келвин озадаченно смотрит на высокую траву. – Как тут копать? Всё же заросло? Что ей тех грядок не хватает? – кивает на ухоженные грядки.

– Видимо да. – пожимаю плечами.

Кевин копает, я лежу, смотрю, как его футболка взмокла, как со лба капает пот.

– Всё! Не могу больше! – откидывает лопату в сторону, обессилено падает рядом со мной.

– Хочешь яблоко? – достаю из корзинки фруат с румяным, красным боком.

– Давай. – тянется рукой.

– Нет, у тебя руки в земле. Из моих ешь. – он откусывает и смеётся.

– Не проще нанять какого-нибудь мага? Он быстро бы перевернула всю землю.

– Маги стоят дорого, а наша работа бесплатная.

– Как ты терпишь это унижение? Послала бы её куда подальше. – закипаю, легко ему говорить!

– А ты? Как тебе быть на вторых ролях?

– Ты про что?

– Дарея, крутит то с одним, то с другим, и ты совсем миришься.

Думала обидится, убежит и не будет больше со мной разговаривать, но он согласно закивал.

– Ты права. – задумчиво произнес он. – Но она самая популярная девчонка.

– И что? Я считаю это унизительно. Популярной её делаете вы.

– Слушай, Миди, ты мне нравишься. Давай дружить? Забудем все обиды, и начнём сначала? Если тебе понадобится какая-то помощь, я всегда готов её оказать.

– Зря ты предлагаешь, я ведь попрошу. – сузив глаза говорю ему.

– Давай! Я готов, хоть сейчас.

– Нет, сейчас не нужно, ночью. И это не совсем законно. Так что? Ты всё ещё хочешь помочь?

– А ты ещё та, затейница. Ладно, раз уж сам напросился, по рукам. – протягивает мне руку.

– По рукам. – пожимая ему руку и улыбаюсь в ответ.

– У тебя красивая улыбка. – улыбается оборотень.

– У тебя тоже. – смеюсь и краснею.

– Вот значит как! – поворачиваем голову, над нами возвышается Дарея. – Ты променял меня на эту убогую?

– Дарея, ты неправильно поняла, мы просто… – не успела договорить.

– Да. – говорит Кевин, ошарашенно смотрю на него. – Знакомься, моя девушка.

Что?!

Дарея буквально закипает, ещё чуть-чуть и пар из ушей пойдёт.

– Ты врёшь! – она сузила глаза, сжала кулачки. Кевин притягивает меня к себе и шепчет на ухо: подыграй.

– Что ты так расстроилась, Дарея? Иди, тебя Крис утешит, а может кто-то другой.

Топнув ногой и прошипев: ты ещё пожалеешь, Миди. Дарья развернулась и ушла.

– Что это было? – возмущенный смотрю на него.

– Я помогаю тебе, а ты мне. Не бойся, это всё понарошку. Мы просто друзья. Не воображай себе ничего такого.

– Больно нужно! – фыркнула.

Мы весь день провели вместе с Кевином, Дарья проходила мимо нас, делая вид, что не замечает нас.

Поздно ночью, когда все спали, хихикая, мы крались по коридору. Я остановилась возле кабинета директора.

– Ты хочешь залезь туда?

– Да.

– Зачем?

– Хочу уехать отсюда, как и все выпускники. –  дергаю ручку, двери, естественно она закрыта. Достаю из кармана отмычки и ковыряюсь в замке.

– Долго ещё? – он воровато оглядывается по сторонам.

– Сейчас, почти. – он закатил глаза, забрал у меня отмычки, повернул несколько раз и дверь поддалась.

– Прошу. – обворожительной улыбкой пропускает меня вперёд.

– Спасибо. – удивлено смотрю на него. – А ты полон сюрпризов.

Иду к столу директрисы, открываю ящик за ящиком.

– Что мы здесь ищем?

– Мои документы. Она не хочет меня отпускать, а без них я не смогу уехать.

– Конечно не хочет, – язвительно заметил он, – где она ещё возьмёт такую раб силу! – он присоединяется к поискам, обшариваем ящики.

– Миди, это кажется твоё. – он протягивает мне стопку писем. Направляю на них фонарик.

– Это письмо из академии. – упавшим голосом говорю я. Открывай первое попавшее, пробегая по строчкам.

– Что там? – заглядывает через плечо.

– Тут говорится, что я принята ещё месяц назад! И они предоставляют мне общежитие, как сироте, и учебники, и формы! А главное: стипендию! Всё за счёт академии!

– Я же говорил! – довольна улыбается он визжу от радости, меня, в буквальном смысле распирает, обнимаю его.

– Спасибо тебе, Кевин. – вытираю слёзы. – Я так мечтала об этом, готовилась, занималась. Хотела на будущем году штурмовать академию.

– Мы теперь вместе будем учиться. И моя комната – соседняя. Так, что, если у меня будут проблемы с теорией: я к тебе. За тобой должок, ты меня сделала воришкой. – в кабинете загорается свет испуганно прижимаюсь к Кевину.

– И вы ответите за это! – в дверях стоит директриса, в бигудях, и в шелковом халате. – Вы незаконно проникли в мой кабинет!

Она подходит к нам, дёргает меня за руку и шипит, брызгаясь слюной:

– Ты! Маленькая дрянь! Всю жизнь будешь пахать на меня! Я сгною тебя здесь!

Кевин вырывает меня, задвигает за себя.

– Вы не посмеете! У вас нет такого права: силой удерживать воспитанников.

– Да? И что ты сделаешь?

– Напишу письмо Эдуарду Аманатидису, он не только профессор, но ещё председатель магического профсоюза. Он защищает всех магов, даже абитуриентов. Как интересно он отнесется к тому, что вы удерживаете у себя, и нещадно эксплуатируете будущую, талантливый студентку?

Директриса побледнела, я с такой благодарностью смотрела на Кевина. Меня никто и никогда так не защищал.

– И мы забираем это. – он достает мои документы из ящика. Советую вам поискать другого скотника. Миди уезжает, как и все.

– Ну и пусть валит! Тварь неблагодарная! Когда её полуживую, притащили из леса, я приняла её, выхаживала. И это твоя благодарность, Мидэя?

– Что мне теперь пойти к вам в вечное рабство? Нет уж! Спасибо.

Кевин вывел меня из кабинета.

– Спасибо тебе. – не знаю, как его благодарить.

– Ничего сестрёнка, не дрейфь, прорвемся. – щелкнул меня по носу, обнял за плечи и проводил до комнаты.

Я еду! Я поступила! Прыгаю, как сумасшедшая по комнате, не чувствуя никакой усталости.

Моей радости нет предела, наконец-то я получил шанс изменить свою жизнь и зубами будут держаться за него.

2.1.

Следующий день – сборы, но мои обязанности никто не отменял.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю