Текст книги "Убить Райли (СИ)"

Автор книги: Katy Black

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21

Свет считает, что он быстрее всего. Но он ошибается. Не важно, как быстро летит свет. Тьма уже на месте и дожидается его...

(Терри Претчетт)

Пока военно-транспортный самолёт C-130Н, именуемый Геркулесом, доставлял нас к месту высадки, у меня было время подумать. Время обмозговать и рассортировать информацию в своей голове.

Мечась по дому как молния, собирая нужные манатки в дорогу, я, к счастью, успела засунуть в карман рюкзака ту распечатку, что дал мне Тим.

Вертолет быстро доставил нас из Нью-Йорка в Норфолк, а там уже сев в большой военный самолёт, мы вылетели в Африку. Место назначения было засекречено и из того, что нам соизволили сообщить, стало понятно лишь одно – целью была какая-то шишка, имеющая связи с террористами, и убрать которою следовало тихо и чисто. И, как всегда, для таких работ собирали отряд «Ястреб».

В нашем маленьком отряде было всего восемь человек и капитан. Разведчик, сапёр, минёр, ударная сила и я – снайпер. Командир выполнял роль связиста и переговорщика. Вместе мы прошли огонь и воду, множество миссий, трудностей, смертей и ранений.

Имена наши были скрыты для общего пользования, как и места назначений, их задачи и методы выполнений. Только самая верхушка начальства, находящаяся в шаге от Пентагона имела возможность знать о нас. Мы все были простыми смертными – военными, полицейскими или разнорабочими, но когда государству требовались элитные силы – вызывали нас.

Отряд «Ястреб» – это отдельное подразделение, со своей спец направленностью, но многие считали, что это какой-то «очередной» проект «морских котиков», спецназа или военных. Пушечное мясо. Всё они заблуждались относительно направленности, но доля истины была в их определениях. Мы так или иначе были связаны со всеми видами военных подразделений, кто-то в прошлом, кто-то в настоящем.

Ещё одной особенностью или скрытностью во всём этом маскараде, были наши воинские звания. Я успела дослужиться до звания уорент-офицера и если бы приняла должность в Куантико, то сдав дополнительные экзамены, перешла бы в лейтенанты. Хотя меня это и не расстраивает, всё возможно осуществить и в Нью-Йорке, и там пока меня устраивает и звание детектива. Местные копы и так диву даются, за какие-такие привилегии мне дали детектива, но из-за секретности связанной с «Ястребами», можно считать меня ещё и понизили.

– Где ты летаешь, Куин? – влез в мои мысли голос Дугги.

– В неизвестности, – расплывчато ответила я. Мы летели бог весть где и если не вдаваться в подробности, то «неизвестность» была правильным определением.

Последующей болтовне парней о футболе и девочках, я решила не принимать участие, а оставшееся время полёта уделить папке, что распечатал мне Тимати. Но вдаваться в суть написанного особо и не пришлось. Раскрыв папку и увидев фото преступника, в памяти словно сработал тумблер, и включилась кинопленка. Воспоминания лились рекой и то навязчивое чувство, что я всегда наталкиваюсь на что-то знакомое, наконец-то обрело ясность.

Даже с фотографии, мужчина смотрелся жутковато, и то, что он полный псих, можно было понять всмотревшись в лицо. Острые черты лица, нездоровая бледность, копна светлых кучерявых волос, замороженный и бесчувственный взгляд голубых глаз – словно холодом обдавали со снимка. Всю композицию завершала лукавая, чуть вздернутая в одном углу рта, коварная улыбка. Аарону Ричардсону на момент ареста было тридцать лет и всем видом он сообщал о том, что наслаждался каждой минутой проведённой с жертвой. Каждым порезом, каждым ранением... Такая хладнокровность встречаешься редко, ведь при поимке преступник начинает раскаиваться, но не Аарон. Молодой мужчина открыто стремился удовлетворить свои извращённые желания, за что, в итоге, и поплатился.

Местом охоты Аарона были бары и увеселительные места в районе портовой линии Норфолка, штат Виргиния. Девушки сошедшие с судов вместе с остальным экипажем оказывались лёгкой добычей. Немного подвыпившие или просто одурманенные возвращением домой, всегда попадались на уловки убийцы. Его холодная чопорность находила отклик, хотя прокуратура удивлялась тому, что из тысяч миловидных сослуживцев жертвы выбирали именно его. Отрицательное всегда притягивает положительное, и для последних это заканчивалось смертью.

Обвинению с легкостью доказало его вину, представить неопровержимые улики. Убийство с особой жестокостью пятерых жертв и частичный каннибализм ещё троих – вылились в пожизненное. На процессе Ричардс с необычайным усердием и маниакальным удовольствием рассказывал о всех насильственных действиях, совершенных над жертвами. Наркотики, издевательства, удушения, порезы – список на этом не заканчивался, но одно отличалось от наших дел. На нынешних телах были дополнительные клейма, а у Аарона их не было.

Просматривая данные и вспоминая окончания процесса, я машинально потёрла ключицу. Этот сукин сын и мне оставил подарок. После вынесения вердикта и перед заключением под стражу в зале суда, этот говнюк умудрился раздобыть шариковую ручку и всадить её мне в плечо, на глазах у сотни свидетелей. Мотивы этого поступка остались загадкой: то ли он хотел отомстить мне за его поимку, ведь именно я вела расследование, то ли насладиться напоследок паникой и той болью, что причинил мне. Рана была не смертельной, но остался некрасивый шрам и пострадавшая гордость. Или... пролистав несколько страниц, в глаза бросилось то, что в тюрьме Мужчину посадили в «одиночку» с пометкой: опасен для окружающих. Может этого он и добивался нападая на меня? Сейчас это уже не столь важно, а важно то...

Следующий прочтённый абзац ввёл меня в такое недоумение, что мысли, до этого расположенные по местам и в нужном порядке, снова смешались наградив меня очередным бардаком в голове.

Большими буквами выделенными маркером, но на вторичной распечатке имеющий серый оттенок, было написано: МЁРТВ.

– Во дела-а-а! – вырвалось от неожиданности. Аарон Ричардс умер! А мне и не сообщили.

– Куин, ты чего? – поинтересовался командир. Он каким-то образом очутился рядом со мной и сейчас с хищным интересом заглядывал в глаза.

– Ничего, сэр.

– Если ничего, Куин, тогда и нечего отвлекаться. Сосредоточься на предстоящем задании! – заключил Паттон, откидываясь на спину и прикрывая глаза.

– Да, сэр.

Но отключиться от обдумывания всего узнанного было не так-то и просто. Убрав папку в рюкзак, я всё равно продолжила переваривать всё в голове.

Перемешивая факты, сопоставляя данные, я пришла к выводу, что окончательно запуталась. А ведь для выполнения предстоящей работы мне нужна светлая голова – ничем не забитая и не удручённая проблемами.

Отдых. Моим мозгам нужен отдых. Но они были другого мнения и продолжили перемешивать, закручивать и усложнять ситуацию.

Лица жертв прошлых и нынешних преступлений перемешались, как и их ранения. Медицинские заключения, догадки, подозреваемые... всё смешалось в большой ком, и где-то сбоку или может сверху, появилось то навязчивое «тук-тук», что я снова что-то упускаю.

Вот дерьмо! Так скоро и мозги сварятся. И чтобы не случилось худшего я достала свою «Викторию». Чистка и осмотр Тори всегда расслабляли и отвлекали меня, что произошло и сейчас.

Так в компании моей боевой подруги, храпящих мужчин и гула моторов мы добрались до места назначения.

Глава 22

Мы платим за всё, что получаем в этом мире, и хотя амбиции имеют стоимость – это недешевое удовольствие.

(Люси Мод Монтгомери)

Геркулес приземлился где-то на задворках Ада, и выйдя из самолёта нас обдало таким жаром, что при вздохе легкие чуть не превратились в изюм.

Вокруг простиралась пустыня и море из песка. Солнце палило нещадно и слепило глаза. На многие мили вокруг простиралась золотистая гладь песка. Где-то вдалеке появилось облако пыли, и с каждым мгновением оно увеличивалось в размерах. Спустя пару минут это облако подало какие-то звуки, и ещё спустя миг, уже можно было различить звук мотора.

Перед нашими взорами оказался драндулет, скорее всего дальний предок современного автомобиля, но машиной это можно было назвать с трудом. Нечто с колёсами и мотором. Вместо крыши было натянуто непонятного цвета полотно, и хитроумно зацеплено на выступающие палки по бокам. О дверях речи вообще не шло.

– Это что за хрень такая? – раздалось где-то рядом.

– Наш связной. – подал голос командир.

– Хорошо, что хоть не мулы. – хохотнул Дуги.

– А ты знаешь кто такие мулы? – очередной комментарий окрасил хохот множества голосов.

– Отставить! – рявкнул Паттон и все примолкли.

Самоходный транспорт уже начинал тормозить. С неким грохотом, стуком и жужжанием это «чудо» остановилось в нескольких метрах от нас.

– Приветствую, – послышалось на ломаном английском. Капитан вышел вперёд и о чём-то быстро заговорил с только что прибывшим.

Спустя, казалось бы, вечность, мы кое-как загрузились в это подобии машины, и тронулись вглубь Ада.

***

– Ястреб один – это Королева, задание выполнено. Цель уничтожена. Выдвигаюсь к точке сбора. – пересохшими губами и осипшим голосом, еле волоча языком, отрапортовала я по рации.

Несколько часов без воды и движения давали о себе знать под адским солнцепёком. Защитный камуфляж спасал от прямых лучей и жалящей жары, но ощущения было словно лежишь на сковородке.

– Вас понял, Королева, Орел два и Стражники выдвигается к точке сбора. Сообщите время прибытия, приём!

Разобравшись с отчётом и собрав манатки, я так же незаметно покинула свою точку, как и пришла сюда.

Замаскированная под большой камень, в условленном месте меня ждала машина. Поход до неё казался вечностью и я еле приволокла своё бренное тело к подобию машины. Страховочная команда, прикрывавшая отход, среагировала как всегда на высоте, и уже через несколько минут мы покинули это проклятое жарой место.

Пять дней наблюдения, вычислений и планирования. Пять дней изнурительной жары, бесконечной жажды и ожогов. Пять дней продуктивной работы и теперь, с глубочайшим воодушевлением, мы возвращаемся на импровизированную базу, чтобы вернуться домой. Всё это время в голове крутились мысли о нью-йоркском деле, об Аароне и возможном подражателе, ведь сам злодей погиб смертью храбрых в тюремной потасовке. Ричардс получил заточкой под рёбра, случайно так, раз десять. От полученных травм он и скончался, отсидев всего около трёх лет.

По возвращению домой у меня уже был план рассмотрения зацепок и поиска убийцы...

– Держитесь, – вырвал из раздумий, громкий окрик связного, – здесь плохая дорога и нас немного покачает.

– А другой дороги нет? – поинтересовалась я. Чутьё подсказывало, что что-то не так. Не может быть плохой дороги в пустыне...

– Это короткий путь! – выкрикнул водитель.

Парням тоже пришло на ум, что что-то не так, и переглянувшись с командой, кто-то закричал.

– Сворачивай! Сворачивай с этого дерьма!

Но было поздно. Раздался оглушающий взрыв, казалось, что лопнули перепонки и в глаза брызнули кислотой. То убожество, что везло нас, подлетело в воздух и ударившись о землю, завертелось кубарем.  Колокольный звон в ушах не прекращался. В какой-то момент я почувствовала, что уже не являюсь частью возникшей мясорубки, а лежу на песке. Горячие песчинки обжигали оголенные участки кожи словно накалённые иглы. Глаза ничего не видели, и только вспышки фейерверков проецировало сознание. Что-то тёплое потекло по лицу, и тут этому концерту пришёл конец.

Полная тишина и темнота.

***

– Райли, солнышко моё, просыпайся. – через слёзы и всхлипывания, я слышала голос мамы. – Возвращайся к нам! Не смей оставлять нас!

Что-то дотронулось до кисти, скорее всего это мама взяла меня за руку.

«Мамочка, всё хорошо...» силилась я успокоить мать, но ничего не выходило. Рот словно заклеили, а горло облили бензином и подожгли. Я хотела открыть глаза, но и с ними что-то сделали.

И попытка пожать её руку ни к чему не привела. Руки весили тонну.

Затем кисть обдало чем-то тёплым.

– Миссис Куин, можно вас на минутку. – где-то в туннеле раздался незнакомый голос... и темнота вновь опустила свой занавес.

***

Глаза открыть оказалось очень трудно. Словно борясь с тяжестью многотонного сопротивления мне всё же удалось немного, но приоткрыть их. Расплывчатые кляксы запрыгали по кругу.

Зажмурившись, на миг стало легче, но я не тот человек кто просто так сдаётся. Повторяя попытки, раз за разом, я всё больше приоткрывала глаза. Боль была нестерпимая. Точно прорываясь сквозь песчаную бурю с открытыми глазами, я чувствовала каждую песчинку.

Наконец-то, после долгих и мучительных манипуляций я открыла глаза. Зрение плыло волнами, а белизна помещения где я оказалась, только способствовало этому. Рассмотрев всё же каждую деталь потолка и обрела ясность зрения. И это хорошо. Очень. Дальнейшее взаимодействие головы и тела затруднило дыхание. Что-то в горле мешало, отчего поворот головы оказался полным провалом.

Пошевелив конечностями я с облегчением выдохнула, осознав, что чувствительность не пропала. И это было очередной хорошей новостью, до того момента пока что-то в горле не сдвинулось, скорее всего дыхательная трубка, и не перекрыло кислород. Хотелось откашляться и выдернуть ненавистное нечто, но слабость не давала поднять руки.

И когда в круговерть ярости, безысходности и паники ворвались гудки и пищание, захотелось сдохнуть сразу. Крещендо аппаратов закончилось с ворвавшейся толпой персонала. Гомон голосов затмевал все происходящее вокруг. Благо умники в белых халатах работали слажено и первым же делом дали мне вздохнуть нормально.

– Будет немного неприятно, – раздалось где-то над ухом и в следующее мгновение горло опалило огнём.

Слёзы брызнули из глаз фонтаном. Обжигающая боль в горле усилилась в разы, и захотелось закричать. Но сил на это не хватило и только что-то похожее на стон, вырвалось из горла.

Множество рук ощупывали и осматривали меня. Кто-то светил в глаза фонариком и только привыкшие к свету глаза, снова потеряли баланс. Возобновились пляски чёрных кружков, а голоса собравшихся доводили до безумия.

– Мисс, назовите своё имя. – словно из ниоткуда раздалось сбоку.

– Райли. Райли Куин, и если вы сейчас же все не заткнётесь я буду убивать каждого медленно...

Каждое слово давалось с трудом, и голос казался чужим. Но меня услышали, хоть я почти шептала. Какофония смолкла и наступила блаженная тишина. Послышались шаги и негромкий щелчок закрывающейся двери.

– Мисс Куин, я доктор Оливер, и мы теперь остались одни, – нерешительно начал мужчина. Говорить не хотелось и я мотнула головой. Прикрыв глаза я ждала когда док закончит свои манипуляции, но он бездействовал.

– Приступайте, – промямлила я, – но сначала воды.

– Сейчас принесут лёд, пить вам пока нельзя, – эту процедуру я знала и в очередной раз кивнула.

Доктор что-то делал, то тут, то там приподнимая мою одежду. Тихо открылась дверь и тут же закрылась.

– Откройте рот, я положу вам кусочек льда. – блаженство наступило моментально. Тот пожар и сухость, что главенствовали в начале, исчезли, уступив место эйфории.

– Что вы помните, Мисс Куин? – внезапно спросил мужчина.

– Можно просто Райли, док, – говорить стало легче, но ещё трудно. – помню почти всё, за исключением... думаю, вам знать этого не надо.

– Вы правы, мне не всё известно, да и не хочется вдаваться в подробности вашего задания, но мне надо оценить ваше самочувствие. Вы провели в коме почти неделю.

– Ого, а не сообщите мне где я?

– Вы в госпитале в Бетесде. – перелистывая бумаги отозвался док.

– Знакомое место. А со мной ещё кто-то был?

– Да. Ваша группа поступила в количестве четырёх человек с различными степенями тяжести. Могу только сказать, что двое в реанимации, один в интенсиве и вот вы – соблаговолили вернуться из мира снов.

Сарказм дока достиг цели, и улыбка расплылась по лицу. Ненадолго, ведь сразу же треснули пересохшие губы и привкус металла появился во рту. У местных врачей и персонала своеобразный юмор. Мне привелось с этим познакомится в первое моё пребывание здесь.

– Ваш командир ответит лучше на ваши вопросы, ну а пока, мы продолжим осмотр.

Глава 23

Позволь своему сердцу почувствовать горе и несчастье всех людей.

(Джордж Вашингтон)

Время тянулось словно резина. Череда врачей сменяли друг друга. Никогда не любила больницы, вот и в этот раз я уже на второй день попыталась уйти. Но не тут-то было, и мою очередную попытку пресёк доктор Оливер.

– Куда это вы собрались? —входя в палату осведомился мужчина.

– Домой. – застегивая куртку, ответила я вошедшему.

– Вы не можете... – начал было док, но я его перебила.

– Со всем уважением, доктор, но мне здесь делать нечего. – взмахом руки я не дала ему возразить, – У вас есть пациенты и по сложнее меня, а я здорова и просто маюсь бездельем, да и занимаю чьё-то место.

– Вас надо наблюдать и вам нужен покой. – всё-таки вставил слово мужчина.

– Вы сказали, что у меня треснуты рёбра и легкие царапины. Синяки и ушибы уже почти зажили, а рёбра проверят и врачи в Нью-Йорке. Посудите сами, доктор, зачем мне здесь оставаться.

– Вам нужен отдых. – не унимался врач.

– Отдохнём на том свете. – мужчина недовольно покачал головой и что-то записал в блокнот.

– Значит, вы отказываетесь от пребывания здесь? – а он не долго сопротивлялся.

– Именно так, док. Выписываете меня или я уйду сама.

– Хорошо, хорошо, но я рекомендую вам врача в госпитале Маунт Синай на Манхэттене, и передам ему вашу карту.

– Как скажите, только верните меня домой.

***

Ещё никогда ранее я не была так счастлива вернуться домой. Шум мегаполиса и его дикий ритм вдохнули в меня энергию. Хотелось прямиком направиться в участок и погрузиться в работу, но надо было успокоить родных. Мама, скорее всего, не спала несколько дней и свела с ума отца своими расспросами.

Паттон организовал мне перелёт из Бетесды в Лейкхерст. Из того, что смог сообщить мне командир, я поняла лишь одно – миссия прошла успешно. Остальное – сопутствующие обстоятельства. Донимать его разговорами не было смысла, ведь большего он сказать всё равно не сможет. И уже садясь в вертолёт капитан добавил:

– Это была мина. Водитель, ваш проводник, погиб на месте. Мы выдвинулись на поиски, как только вы не прибыли в назначенное время. Поправляйся Куин. – и мужчина удалился, больше не сказав и слова.

О самочувствии остальных я могла только догадываться, но то, что они живы, облегчало дальнейшее существование. Мы все рискуем отправляясь на миссии и каждый знает, чем это грозит и чем может закончиться.

Но это осталось там, за грифом «секретно». Осталось пылиться на полках с такими же «тайными» собратьями, и только память, которую ни спрятать, ни сжечь, ни уничтожить, будет напоминать периодически о свершенном.

Подъезжая к дому родителей меня слегка разморило, а предстоящий праздник для желудка – подбадривал. Несовместимые вещи в последнее время очень часто возникают в моей жизни.

Зайдя в дом, меня придавило к порогу каменной тяжестью великолепных ароматов. Желудок свернулся клубком и начал прыгать, пытаясь выйти через горло. Я и не задумывалась, как скучала по маминой стряпне.  Сглотнув пару раз собравшиеся слюни я медленно двинулась в столовую.

Сегодня воскресенье и значит вся семейка в сборе за обеденным столом. Передвигаясь бесшумно, словно мышка, я прошла к комнате и встала в дверях. Всё сидели за столом усердно жуя и что-то обсуждая. Папа, во главе стола, сурово и молчаливо наблюдал за сборищем. Тёмные круги под глазами выдавали его бессонные ночи. Прибавилось и морщинок вокруг глаз, и его классический суровый взгляд говорил о многом. Печаль и обеспокоенность скрывала маска требовательного полковника.

Шон и Дилан, как всегда, непринужденно болтали обо всём  и ни о чём одновременно. Рядом с ними сидел Тимати и пытался успеть понять, осмыслить, обсудить, уследить за всем, что творилось за столом. Его присутствие ничуть не напрягало, а только согревало душу. Молодой парень, наконец-то, вышел из тени одиночества и замкнутости.

Дерек и Шарлотта – вечно влюблённые и слоящиеся по пустякам и сейчас не могли что-то поделить.

За всем этим семейным бардаком безмолвно наблюдала мама, слова ей и не требовалось – за всё говорили её глаза. Любовь искрилась в шоколадном взгляде. Нежность, понимание, усмешка, переживание, теплота и ласка – всё это было готово вылиться дорожкой слёз, стоит только нажать на нужную эмоцию.

Сердце ёкнуло в груди от умиления, но в следующее мгновение ярость захватила всё тело. Словно спазм или окоченение, всё тело впало в ступор, а глаза наливались кровью.

Последний индивидуум, что сидел за столом, никак не вписывался в общую картину. Он вообще был лишним. От нахлынувших воспоминаний, временного ступора и той яркости, что я испытала увидев своего бывшего счастливо болтающего с моими родными, вывел громкий вскрик и нечто отдаленно напоминающее моё имя.

– Райли! – отовсюду слышалось моё имя, и разобрать кто говорил было сложно.

– Солнышко, —еле сохраняя самообладание, чтобы не разрыдаться, проговорила мама. Тёплые и любящие объятия, словно кокон, укрыли от напастей жуткого мира вокруг. – Боже мой , детка, ты вернулась!

– Привет, —уткнувшись ей в грудь, пробормотала я.

Всё по очереди начали подходить, обнимать и говорить, как они рады моему возвращению. Отец остался сидеть на месте, но его взгляд изменился, потеплел что ли. Осанка изменилась и еле заметно было как он облегчённо вздохнул и еле заметно улыбнулся. Сторонний человек бы и не заметил изменений, но я-то увидела, что непробиваемый ледокол Джексон Куин слегка растрогался.

– Привет, красавица, рад твоему возвращению. – раздалось из противоположного конца комнаты.

Ничего не ответив, я уселась на свободное место. Хвала небесам, оно было не рядом с Марком. Терпеть его присутствие с каждой секундой было невыносимо, а чтобы ещё и сидеть с ним рядом – вот уж увольте. Зачем и как он тут очутился, меня не очень волновали. Хоть мы и были в статусе «бывшие», но наши родители продолжали крепко дружить. А зная папу, если бы он узнал подлинные причины нашего разрыва, то вся дружба полетела бы к чертям.

– Всё хорошо? – тихо спросила мама, заметив как я буравлю взглядом непрошеного гостя.

– Всё супер, мам, не беспокойся, – попыталась успокоить я её, – Я так голодна, что готова слона съесть, причём живого.

– Ох, милая, чего же ты молчала... – Катрина засуетилась, накладывая мне полную тарелку.

Вечер продолжился в более или менее дружественной обстановке, не считая того, что меня изнутри раздирала злость, ярость и обида. Мне так хотелось выкинуть этого засранца, приветливо улыбающегося и строящего из себя святошу, из дома родителей, но тогда пришлось бы раскрыть все карты. А огорчать маму с папой, ой как не хотелось.

После плотного ужина я решила подышать воздухом, пока ДиШо помогали маме убрать посуду и приготовить стол к десерту.

Свежий воздух хорошо прочищал мозги и моя ярость немного поутихла. Смотря на уже потемневшее небо, я выискивала заезды. Для их часа было ещё рано, слишком светло в атмосфере, чтобы мы их видели...

– Райли, – прервал моё размышление о вечном, голос напарника, – ты как?

– Нормально, Тим, и не такое бывало. – приободрила я парня.

– Правда что ли? – изумился тот.

– Ага. Я как-нибудь расскажу тебе занятную историю...

– Мои родители приглашают тебя на ужин. – вдруг выпалил парень, немного замявшись.

– Отлично, напарник. Буду рада познакомиться с ними. – похлопав молодого мужчину по плечу, я вдруг заметила тень возле двери. Её там не должно было быть, и в голову пришла только одна догадка – это Марк, пытается что-то вынюхать.

– Правда? —воодушевился Тимати.

– Конечно. Узнай у мамы когда им будет удобно.

– Ох, потрясно! Папа фанат полковника, так что жди миллион вопросов. – хохотнул парень и бросился меня обнимать.

– Ти-и-им, – застонала я. Резкая боль пронзила всё тело. Мои рёбра! Из глаз чуть ли не посыпались искры.

– Ой, прости. – испугался парень и резко отстранился.

– Ничего, борта ещё помятые, но жить буду.

Парень звонко засмеялся и в этот раз обнял меня только за плечи.

– Рад, что ты вернулась. – тихо, но серьёзно сказал напарник.

– Была причина...

– К чаю! – раздался громкий голос младшего брата из самых глубин дома.

– Пошли, Райли, у твоей мамы такие потрясные вкусняшки. – словно проснулся ото сна Тим.

– Иди, я подойду через минуту.

Что-то буркнув себе под нос молодой мужчина унёсся словно торнадо.

– Какие нежности! – послышалось из того места, где я заметила ту тень.

– Выходи, Марк!