Текст книги "Проснись, Рапунцель (СИ)"
Автор книги: Катти Карпо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Яков не удосужился ничего сделать с волосами. Они были в беспорядке разбросаны по плечам и прикрывали половину лица, создавая странноватый сумбур.
В зале воцарилась тишина. Даня поняла, что с тех пор, как Яков выразил недовольство в своей фирменной хамоватой манере, никто не произнес ни слова. Все стояли, задрав головы, и смотрели на мальчишку.
Принцесса шевельнулась, и Даня вновь непроизвольно уставилась на подиум. Медленное движение. Яков поднял руку и убрал волосы с левой стороны лица, открывая вид на глаз. И так и остался с поднятой рукой, удерживая прядки у самой скулы. Глаза мальчишки, поблескивающие зеленью драгоценных камней, смотрели на стоящих внизу с откровенной снисходительностью, словно величественное божество, проплывающее над полями беспомощных и хрупких людских созданий, мельком бросает взгляд на нечто копошащееся внизу – нечто бесполезное и жалкое.
– Изумительно, – выдохнул кто-то рядом.
Даня с трудом отвела взгляд от воплощения наивысшей дерзости на подиуме и покосилась на Фаниля. Тот стоял, прижав пальцы к губам, и часто-часто моргал, будто изображая работу щеток автомобильных стеклоочистителей в дождливую погоду. Даня прищурилась. Слезы? Точно, он даже прослезился.
Со стороны подиума послышалось шуршание. Яков спрыгнул с подмостки. Эффектно взметнулись ввысь полы пиджака и невесомая паутинка волос.
Хватило усмешки и одного насмешливого взгляда, посланного в ее сторону, чтобы понять, что она все еще заворожено пялится на Принцессу. Даня разозлилась на саму себя, но отвернуться так и не получилось. Яков замер прямо перед ней – женственный и изящный, как слегка прогнувшаяся на ветру липка.
– Фаниль, это тот, кого мы хотим предложить тебе в качестве модели, – деловито заговорил Глеб.
Его голос избавил Даню от наваждения. Наваждения, наполненного злостью, завистью и, черт побери, восхищением. Наваждения, окутанного любованием.
– Это… – Глеб кашлянул. А затем еще раз. Все потому, что Фаниль совершенно не обращал на него внимания. Мужчина прямо-таки пожирал Якова взглядом. Его вытаращенные глаза, подернутые слезной поволокой, казалось, вот-вот выскочат из орбит и запрыгают в сторону мальчишки, чтобы рассмотреть его поближе – каждую черточку, каждый изгиб, каждую скрытую линию. – Яков Левицкий. Восемнадцать лет. – Поразмыслив, он добавил: – Юноша.
– Великолепно, – пробулькал Фаниль и возбужденно побарабанил пальцами по собственным губам. – Вы не говорили, что предложите мне андрогинную модель[1].
– Яков не любит, когда о нем так отзываются, – неожиданно смутившись, заметил Глеб и несколько виновато посмотрел на поджавшего губы племянника.
Даня думала, что Принцесса обязательно что-то выкинет по этому поводу, но нет, мальчишка сдержался. Всего-то стал мрачнее на пару показателей.
– Но ведь отрицать глупо. – Фаниль, широко улыбаясь, шагнул к Якову. – Такая мягкость черт и нежная красота присуща юным девушкам. И грациозность движений лишь подкрепляет это ощущение. Я совершенно такого не ожидал. И мой дизайн приобрел абсолютно иную форму… Грандиозно!
«Ага, а еще это бесит, – пробормотала себе под нос Даня. – Разве парню можно быть привлекательнее девушек? Извращение какое-то».
Непонятно каким чудом, но Яков услышал это бурчание. Как еще объяснить его презрительный и весьма откровенный взгляд, которым он окинул Даню от пяток до самой макушки, и его по-девичьи изящный жест, когда его пальцы демонстративно аккуратно убрали пару светлых локонов за ушко. Вот именно, ушко. У него, мать его, даже ухо было маленьким и изящным!
Шушу, наблюдавшая за Даней с искренним беспокойством, бочком придвинулась к девушке и потянула ее за рукав.
– Ты как? – вполголоса спросила Шушу. – Бледненькая какая-то стала.
– Что-то меня подбешивает ваша моделька, – честно призналась Даня. – Прямо… вся бесит.
– Правда? Удивительно. При всем его скверном характере ты первая, кто относится к нему с таким резким негативом. Просто он… удивительный.
– Да ну? – Даня точно не знала, что хотела бы сотворить с Принцессой. Но это должно было быть что-то очень жесткое.
– А еще ты первая, на кого Яков так открыто реагирует.
– В смысле? – На секунду Даня даже отвлеклась от мальчишечьей спины, которая бесила ее ничуть не меньше, чем, скажем, его волосы, шея, плечи, его тощий зад, в конце концов.
– Яков не особо любит общество, но ненависть обычно держит в себе. А с тобой особо не церемонится. Даже эмоции свои ничуть не скрывает. – Шушу, заинтригованная собственными умозаключениями, подалась вперед. – Я вас вместе всего каких-то минут десять видела, однако атмосферу оценить успела. Негатив. Обоюдный. Просто какая-то изумительная химия…
– Физика. – Даня показала девушке свои ладони. – Второй закон Ньютона. Мои руки идут на сближение с его самодовольной мордахой.
– Э-э… – Шушу замялась и промямлила: – Лицо очень важно для модели. Можно ли договориться на сближение с какой-нибудь другой частью его тела?
От такого странного предложения Даня вмиг растеряла всю свою агрессию.
Шутит?
Даня сосредоточенно всмотрелась в серьезное лицо напротив. Судя по напряженно нахмуренным бровкам и воинственно поджатым губам, Шушу вознамерилась в этих переговорах защитить как можно больше священной плоти своей «малышки».
«Дурдом, – пронеслось в голове Дани. – Надо срочно линять отсюда».
– Андрогины уже не новое веяние, но настоящий талант сумеет добавить инфернальности в мои образы. – Фаниль, возбужденно пыхтя, обходил Якова по кругу. – Не правда ли, мой мальчик?
– Если ваши образы, в свою очередь, позволят мне добиться успеха. – Яков криво улыбнулся и чуть склонил голову, позволяя волосам плавно скользнуть по лицу. Это чертовски сильно походило на заигрывание. Да еще и в такой эстетично невинной манере. Да чтоб все девушки так умели!
– Превосходно, превосходно, – заладил Фаниль. Его аж потряхивало от переизбытка эмоций. Петро за его спиной показал остальным большой палец.
Глеб бесшумно выдохнул и после непродолжительных поисков извлек из кармана телефон.
– Вернусь через пару минут, – пообещал он.
Даня сделала пару быстрых шагов и перегородила ему дорогу.
«Один вопрос. Он Левицкий?» – вопросительно прошипела она, делая большие глаза.
«Яков не желал оставаться Левиным, – также шепотом пояснил Глеб. – Не хотел иметь отцовскую фамилию. Вот и поменял. В общем, он всегда все делает по-своему».
В этом Даня ничуть не сомневалась.
Как только за Глебом закрылась дверь, Фаниль загорелся желанием поработать. Его маньячные лапки потянулись к Якову.
– Я уже чувствую вдохновение, – почти пропел он. – Уже знаю, какие новые дизайны сотворю специально для этого тела…
Хлопс! Загребущим ручонкам дизайнера достался отменный шлепок от надменной Принцессы.
– Без. Рук, – чеканя слова, предупредил Яков.
Невинность юной девы слетела с него, как пыльца с цветка. Теперь от него исходила дикость и опасность. «Тронешь, ушатаю к чертям лысым», – сообщал его горящий взгляд.
Удивительно, но ершистость Принцессы привела Фаниля в еще больший восторг. Но все же и опечалила немного.
– Как же мне снимать мерки? И вдохновляться? – Мужчина печально куснул себя за кончик большого пальца и, беззащитно хлопая ресничками, оглянулся по сторонам. – Конечно же! Ты будешь его щупать за меня!
Даня никогда не жаловалась на свой словарный запас, но на такое решение отреагировала слишком уж односложно:
– А?
– Ты пощупаешь его. – Фаниль плавно взмахнул ладошками – нечто похожее он творил совсем недавно, когда покушался на гендиректорские «полумесяцы». – А потом расскажешь мне.
«Совсем они тут все бум-бум».
– А это поможет вам вдохновиться? – полюбопытствовала Шушу. На полном серьезе, к слову, спросила.
– Несомненно. – Фаниль важно закивал.
– Так, тормозим, господа. – Даня потерла виски. – Во-первых, вы реально хотите, чтобы я его щупала?
– Странно, что у тебя с этим проблемы, – насмешливо проговорил Яков. – Помнится, ты не особо смущалась, накидываясь на меня сегодня средь бела дня.
– Твоя злопамятность напрягает, Принцесса, – буркнула Даня.
– Не называй меня так.
– Прости, прости. А ты чего не противишься такому повороту, позволь спросить. На твои телеса посягают, а ты же у нас недотрога-девственник. Взбрыкнись маленько.
– Заткнись, дрянная уборщица. – Якова вновь начали атаковать матрешечные пятнышки.
– Эй, дядя, – не обращая внимания на пылающий злобой объект позади, Даня ткнула в себя пальцем, – почему такая восхитительная «привилегия» достается именно мне?
– А разве вы не любовники? – Фаниль озадаченно почесал подбородок.
– Нет, конечно!
– Но между вами такие искры. Он так смотрел на тебя. И даже в молчании между вами столь бурлящая страсть.
– Да, как между рыбой и коркой льда на водоеме, – съязвила Даня.
– Вот и чудненько. Договорились. – Фаниль, преисполненный чувством выполненного долга, направился к Петро.
Даня открыла рот и тут же его закрыла. Видимо, какие-либо взывания к здравомыслию тут априори бесполезны.
«Даже пальцем ко мне не думай прикасаться», – процедил сквозь зубы Яков.
«Как скажешь. – Даня пожала плечами, возвращаясь к своему состоянию общей бесстрастности. – Только палкой. Как к мертвому животному».
– Что думаешь, Петро? – Фаниль заговорчески кивнул на яростно дышащего Якова.
– Ну, мальчишка явно чувствует свет и понимает, как выгодно использовать его. – Петро погладил бок одной из фотокамер, лежащей в сумке. – Эй, малец!
Яков мгновенно отреагировал, полностью перестроив эмоциональный спектр. Теперь гнева не было и в помине. Невинная доброжелательность и застывшая милая улыбка.
– У этого чудика, – Петро ткнул пальцем в лоб Фаниля, – может зазудеть в любой момент от нахлынувшего вдохновения. Готов работать в любых декорациях?
– Не проблема.
– Тогда сработаемся, – осклабился Петро.
«Лицемерная козявка». – Даня сомневалась, какое чувство ее одолевает больше: раздражение или восхищение. Наверное, что-то среднее.
Фаниль и Петро, сообщив, что хотят организовать небольшую фотосессию прямо сейчас, ускакали за подиум выбирать место. К остальной же компании присоединился вернувшийся Глеб.
– Как дела? – с легким беспокойством спросил гендиректор. – Фаниль не передумал?
– Неа. – Чертовски довольная Шушу покачала головой.
Яков, хмыкнув, вздернул нос.
– Я же говорил, что заставлю его выбрать меня.
[1] Андрогинная модель – модель, сочетающая во внешности и фигуре женские и мужские черты.
Глава 6. Элитная сопровождающая
С ногами забравшись на кровать, Даня чинно сложила руки на колени и принялась внимательно следить за перемещениями Глеба Левина. Он двигался строго по определенной траектории: от одного конца огромного окна гостиничного номера к другому. Замирал буквально на пару секунд около кресла и вновь возобновлял движение. Мобильный телефон в его руках беспрестанно пищал, предупреждая о новых присланных сообщениях.
Во втором кресле устроился Яков. Он тоже забрался в него с ногами и делал вид, что его внимание полностью поглощено игровой консолью. Однако от портативного гаджета не доносилось ни звука, а Даня прекрасно видела, что зеленые глаза наблюдают за ней поверх экрана. И никакой покров из волос не мог скрыть этот по-кошачьи настороженный взгляд.
Всего каких-то полчаса назад Даня и подумать не могла, что окажется гостем в номере Якова Левицкого – смахивающего на девку парня с отвратительнейшим характером. Но вот она здесь. И уже начала серьезно жалеть об этом.
Фаниль и Петро все-таки провели свою быстро организованную фотосессию с участием Принцессы. Как оказалось, у Фаниля был свой сайт, и он планировал размещать на нем все фотосессии выбранной им модели. Ведь вероятность того, что организаторы конкурса захотят ознакомиться с персональными сайтами конкурсантов, была велика. В ином случае это и существенно облегчало задачу в создании будущего портфолио – как дизайнера, так и его модели.
Образ игривой невинности, в котором преподнес себя Яков, так понравился Фанилю, что он попросил ничего не менять. В итоге Шушу немного поколдовала над волосами мальчишки, добавив пару плетений на макушке, но оставив кучу торчащих тут и там прядок, аккуратно подвела ему глаза и выпустила в импровизированные декорации сущую девчонку – очень милую, но безумно своенравную. Яков был раздражен и особо это не скрывал, но его недовольство весьма интригующе вписывалось в общий образ неприступности, о котором бесконечно твердил Фаниль, наворачивая круги вокруг возящегося с камерами Петро.
Даня, как и просил Глеб, стояла поодаль, но в поле зрения Принцессы и была более чем уверена, что это обстоятельство как раз и было причиной недовольства Якова. Однако Фаниль был на седьмом небе, а сам Яков – надо отдать ему должное – слушался указаний Петро и, несмотря на негативный настрой, был сконцентрирован на работе.
Телефон в руках Глеба издал призывное треньканье, но парень предпочел вырубить его. Секунд десять он просто пялился на экран, будто пытаясь его загипнотизировать, а потом шумно вздохнул.
– На пару слов.
Даня недоуменно посмотрела на Глеба. Тот и правда обращался к ней. Кивнув в сторону прихожей, парень прошествовал через всю комнату и замер у самого выхода в ожидании. Дане ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Как вам номер? – преувеличенно бодро начал разговор Глеб.
– Побольше моей квартирки, – хмуро ответила Даня, прислоняясь спиной к стене и складывая на груди руки.
– Похоже, ваше настроение успело испортиться.
– После того как вы притащили меня сюда, пригрозив разобраться что за постороннее лицо шастает по гостинице и притворяется штатным сотрудником? Немудрено.
– Я бы не назвал это угрозой. – Глеб покачал головой и обворожительно улыбнулся. – Это, скорее, крайняя мера. И, к сожалению, единственное, что тогда пришло мне в голову. Мне просто необходимо было удержать вас при себе.
– Как страшно жить. – Даня старательно вложила в интонации как можно больше едкости. – И что же вы решили со мной сотворить?
– Попросить об услуге.
– Еще об одной? В курсе, что бывает бесплатным и где это водится?
– Не беспокойтесь. Об этом я уже позаботился.
Даня озадаченно приподняла левую бровь. Она намеревалась свести все к шутке, но у гендиректора агентства «СТАР ФАТУМ Интертеймент», видимо, были иные планы. Глеб оправил ворот пиджака, а затем, сунув руку за пазуху, неспешно извлек из внутреннего кармана длинный матово-черный конверт.
– Прошу.
С величайшей осторожностью, словно внутри скрывалось проклятие или пиратская черная метка, Даня приняла конверт, ухватившись кончиками пальцев за бумажный уголок.
– И что это?
– Взгляните.
Внутри конверта оказалась пачка денег. Не слишком толстая, но Даня особо и не приглядывалась. Она со сверхзвуковой скоростью сунула конверт обратно в руки Глеба, а когда тот, не успев отреагировать, не взял его, приплюснула бумажный прямоугольник к его груди.
– Угрожали мне. Притащили в номер к своей кукле. На постельке предложили расположиться. И какого же рода услуги вы собираетесь оплачивать? – тихо прорычала девушка. – Если у вашего сопляка потребности ниже пояса, наймите ему профессионалку.
– О чем вы? – опешил Глеб. – Нет, вы не так поняли. На постель я вам предложил присесть, решив, что вы уже достаточно пробыли сегодня на ногах и наверняка устали. Никаких угроз нет и в помине. И я вовсе не собираюсь заставлять вас заниматься тем, что может унизить ваши честь и достоинство.
– Не собираетесь? – Даня почувствовала себя глупо. Сорвалась, не разобравшись в ситуации. Напридумывала себе всякие гадости. Наверное, уровень ее мнительности после домогательств Зотова ужасающе вырос. – Ну… Тогда для чего эти деньги?
Глеб, поняв, что проблема исчезла сама собой, заметно воспрянул духом и вновь протянул Дане конверт.
– Я прошу вас присмотреть за Яковом. Всего пару часов, пока я не вернусь.
– По-моему, малец у вас уже вышел из того возраста, когда требуется персональная нянька. – Даня машинально взяла конверт и потерла между пальцами уголочки.
– К сожалению, Яков отличается… некоторой эмоциональностью, – уклончиво объяснил Глеб, улыбаясь дружелюбно, но слишком уж по-деловому. – И склонен идти на поводу у своих эмоций, что и приводит к определенным последствиям. Особенно, в последнее время.
– Как прыжки с балкона?
– Как прыжки с балкона, – сдержанно подтвердил Глеб. – Это вовсе не значит, что он такой двадцать четыре часа в сутки, нет. У нас с ним, скажем так, обострились отношения, и я волнуюсь за него. Мне бы хотелось, конечно, не отходить от него ни на шаг, но у меня есть и другие обязанности, и другие подопечные. И они тоже требуют внимания. Я не могу сосредотачиваться на одном Якове.
– И что же от меня требуется? – Конверт неожиданно приятно начал греть ладонь. Даня весьма вовремя вспомнила о том, что в ближайшее время чистый и стабильный доход ей, скорее всего, не светит.
– Два часа. – Глеб продемонстрировал ей указательный и средний палец, словно боясь, что без визуализации она не поймет суть своей задачи. – Мне нужно уехать в агентство. А вы проследите, чтобы Яков ничего не выкинул. Завтра у него съемка с самого утра. Он должен быть бодр и работоспособен.
– Ясно. Не выпускать из номера и пнуть под одеялко и баиньки. Через два часа передать из рук в руки.
Уголки губ гендиректора Левина дернулись. Это было жалкое подобие улыбки, но все же намного более искренней, чем все то, что он изображал изначально.
– Похоже, мы поняли друг друга. И спасибо вам за то, что так быстро согласились сотрудничать.
– Вы были очень настойчивы, – ворчливо отозвалась Даня, открывая конверт. – Прямо связали меня по рукам и но… Десять тысяч рублей?!
– Мало? – обеспокоенно спросил Глеб, всматриваясь в нутро конверта.
– За два часа фактического ничегонеделания? – Даня прищелкнула языком. – Без комментариев, но я согласна.
– Замечательно.
Казалось, что Глеба Левина внезапно отпустила огромная лапа, которая до этого сжимала и душила его, – столь резко он расслабился.
– А вы не боитесь доверять своего драгоценного племянника совершенно незнакомому человеку? – Даня все же решила осадить гендиректора. – Мы с вами всего пару часов знакомы. Вдруг я неуравновешенная антипатичная маньячка с кучей злых намерений наизготовку?
– Человек, который готов подменить любимую тетю на работе и делать все, чтобы избавить ее от неприятностей, просто не может быть злым.
Лицо Дани окаменело. Вопрос повис в воздухе, и Глеб с явным удовольствием ответил на него:
– Ваша тетя, кажется, ее имя Агафья, поймала меня в коридоре и чуть ли не со слезами на глазах рассказала мне о сложившейся ситуации. Как вам пришлось притвориться уборщицей. Не обижайтесь, но я действительно нахожу это забавным. Очень оригинально получилось. – Глеб закивал головой, соглашаясь с собственными словами. – Она ужасно за вас волновалась. Еще бы, прямо у нее на глазах неизвестный мужчина увел ее драгоценную племянницу. Ваша тетя – хорошая женщина.
– И знатное трепло, – процедила сквозь зубы Даня. – Сдала с потрохами.
– А я ей благодарен. Она укрепила мою уверенность в том, что интуиция меня не подвела. Вы подходите как никто другой. Это стало понятно уже по первой реакции Якова на вас. Окажите мне эту маленькую услугу, тем более что я готов оплатить ваши труды.
«Красиво чирикает, зараза», – с раздражением подумала Даня. Но сердиться можно было сколько угодно, а конвертик с деньгами так и оставался очень весомым аргументом.
– А Принцесса не будет против моего общества?
– С учетом последних поступков его мнение пока остается для меня вторичным.
– Ну, дело ваше. – Даня сунула конверт во внутренний карман висящего в стенном шкафу плаща и вновь повернулась к Глебу.
– Хочу еще раз поблагодарить вас. Внизу меня уже ожидает Владислав – это наш водитель, – и если бы вы отказались, я бы совершенно не знал что делать.
Левин одарил Даню еще одной улыбкой и направился прямиком к Якову, чтобы, видать, «осчастливить» его напоследок новым раскладом. До этого Даня и Глеб переговаривались вполголоса, поэтому мальчишка, уже не прячась за консолью и слыша один лишь бубнеж, сверлил их злобным взглядом. Вот и польза от пространства громадного номера: можно побеседовать без свидетелей. – Можно вопрос?
Глеб остановился и, посмотрев на девушку через плечо, кивнул.
– Как вас занесло в метро? Вчера. Мы впервые встретились в подземке. Зачем вам надо было обтирать свои привилегированные бока о толпу простых обиженных жизнью обывателей, если у вас тачка с личным водителем?
– Вы слишком идеализируете мою личность, – смущенно отозвался парень. – Метро – это весьма удобный и быстрый способ передвижения по городу. Так зачем мне отказываться от подобного блага?
– Ха. – Этого хватило, чтобы выразить недоверие Дани к его словам. А Глебу – чтобы понять ее отношение.
– Яков вчера тоже чудил, – сдавшись, поведал он. – Меня рядом не было, пришлось добираться из агентства. К сожалению, мы с Владиславом намертво влипли в глухую пробку, поэтому мне и пришлось заняться поиском альтернативы. Повезло, что станция метро была совсем рядом.
– Мажоры… – беззлобно вымолвила Даня, деловито игнорируя собственное воспоминание о том, как же чудесно тепло и комфортно было добираться до офиса в «личной красотке» Зотова и домой – в автомобиле организации. Каждый шикует в меру своих возможностей.
Гендиректор Левин в ответ виновато улыбнулся.
А затем началась вполне предсказуемая сцена.
– Нет.
Очень даже спокойные интонации. Как раз для ведения неспешной меланхоличной беседы.
– Нет!!
Уже шумновато. Инстинкт самосохранения принимается потихонечку оживать.
– НЕТ!!!
Истеричные нотки. И глаза на выкате. А губы так сильно скривились, что открылся вид на ряд белоснежно-белых зубов. Тихий Яков внушал ложное ощущение безопасности, но разозленный Яков мгновенно воплощал в себе образ неуравновешенного панка. И говорить не стоит, что в такой кондиции вся его миловидность куда-то исчезала.
– Я не согласен! Убери Это отсюда! – Яков, не глядя, ткнул пальцем в сторону стоящей в дверном проеме Дани.
Как же не вовремя пацан включил режим капризули. И гаденыша.
– Это тоже от тебя не в восторге, – холодно сообщила Даня, видя, что Глеб не предпринимает никаких попыток успокоить мальчишку. – Но Это каких-то два часа потерпит. А если ты сразу нырнешь под одеялко и засопишь во все дырочки, то мы непременно обойдемся без коллапсов.
– Мне не нужна нянька.
– Кто ж спорит. – Даня дернула плечами. – Ты у нас уже великовозрастной олень. А раз особь взрослая, то вполне в состоянии вообразить, что в комнате никого нет. Представь, что я мебель, и прекращай капать всем на мозги.
У Якова еще больше перекосилось лицо, а из горла вырвалось нечто, похожее на рычание.
– Начало неплохое, – неуверенно оценил Глеб, ретируясь к двери. Телефон, затерявшийся где-то в его карманах, возобновил треньканье. – Скоро вернусь.
– Глеб! – запоздало воскликнул Яков и скривился, когда входная дверь захлопнулась.
Чертыхнувшись, мальчишка уставился на невозмутимую Даня с таким видом, словно она прямо на его глазах пнула котенка.
– Карты, шашки? – Ненависть Принцессы резко перестала волновать Даню. – Сказочку на ночь?
– Иди ты, – буркнул мальчишка и, не утруждая себя уточнением пункта назначения посыла, поплелся к креслу. Рухнув в него, он прижал колени к груди и демонстративно закрыл лицо консолью.
Порадовавшись, что истерик не будет, Даня присела на кровать и задумчиво подергала ногами. Судя по всему, это будут чрезвычайно скучные два часа.
Чтобы хоть как-то развлечься, Даня принялась осматриваться. Она вовсе не юлила, когда говорила Глебу, что номер Якова был больше ее квартиры. Одна кровать чего стоила – имела поистине королевские размеры. И вдоль, и поперек, и наискосок – на ней можно было умещаться как душе угодно.
Подавив желание бухнуться на это чересчур мягкое великолепие, Даня продолжила осмотр. На прикроватной тумбочке рядом с пультом от телевизора обнаружилась миниатюрная вазочка с букетом из чупа-чупсов. Пара десятков, не меньше.
– Любишь лакомиться леденцами? – Даня передвинулась по краю кровати, потянулась к вазочке и тронула пальцем обертку ягодного чупа-чупса. – А зубики не бо-бо?
– Я слежу за своим здоровьем, – к изумлению Дани, отозвался Яков. Она действительно думала, что не услышит от мальчишки ни звука до конца их вынужденного совместного времяпровождения. А тут надо же… ответил. Только вот раздражение никуда не делось. Мальчишка, поджав губы, встал и отложил в сторону консоль. – И здоровье окружающих тоже уважаю. В отличие от некоторых, что готовы гробить чужое здоровье ради мимолетного удовольствия.
Нехило завернул. Даня была под впечатлением.
– Ты опять о сигаретах, да? Поверь, Принцесса, они чисто для успокоения. Я ни разу не курила и не собираюсь. Так что не обвиняй понапрасну.
Яков обошел угол кровати и, приблизившись, встал напротив нее. Ткань его брюк коснулась коленей девушки. Даня насторожилась, но решила обойтись без резких движений. В ее голове всплыла сцена, которую она когда-то видела в программе о дикой природе. Маленький детеныш леопарда медленно приближается к неподвижно лежащему на земле человеку с фотоаппаратом, неуверенно принюхиваясь, водит влажным носом по ободку объектива, а затем крадется к лицу облепленного травой человека и смело и как-то даже нагловато тыкается мордочкой в его щеку.
На экране телевизора это походило на волшебство. Здесь же будь у Дани камера, она бы, скорее всего, предпочла отмутузить ею мальчишку.
Пока Даня была занята противоречивыми мыслями, Яков внезапно наклонился к ней и захватил пару ее каштановых локонов. Придвинулся ближе, чтобы не дергать за волосы и не причинять боль, и глубоко вдохнул их запах.
Скосив глаза, Даня оторопело наблюдала, как кончик бледного мальчишечьего носа зарывается в копну ее волос. Отдельные волоски оплели его длинные пальцы, как нити, и свисали с его ладони распушившимися гирляндами. Он вдруг оказался так близко – оставалось чуть-чуть повернуть голову и уместить щеку на ее плече.
После фотосессии Яков избавился от всех плетений, что создала на его голове Шушу, и теперь его волосы слегка кудрявились. Он поднял голову, и мягкие мальчишечьи кудряшки скользнули по оголенному плечу Дани, породив целый рой мурашек где-то под девичьими лопатками.
Вблизи на лицах людей видны все недостатки. Неуместный блеск кожи, черные точки, скоп пигментных пятен. Но лицо Якова, казалось, напрочь было лишено недостатков. На нем не было ни грамма косметики, и это обстоятельство вовсе не мешало ему оставаться привлекательным. Ровная кожа, розоватая припухлость губ и глаза цвета зеленого листика, освещенного полуденным солнцем.
Если эта Принцесса покажется в стрельчатом окошке башни, то все принцы кинутся на стены, чтобы взобраться к самой вершине и попытаться покорить это создание.
Яков придвинулся еще ближе к замершей Дане и чуть шевельнулся, поводя носом около ее шеи.
– Ты не воняешь сигаретами, – сухо заметил он, глядя ей прямо в глаза.
Дане безумно хотелось облизнуть пересохшие губы, но при такой близости это выглядело бы как приглашение.
Приглашение… к чему?
– А я о чем, – подтвердила Даня, радуясь, что ее голос не поддался очарованию этого создания и звучал вполне нормально.
Перед лицом Дани мелькнула рука, и мальчишка без предупреждения нажал большим пальцем ей на нижнюю губу, коснувшись ее зубов.
– И на зубах нет характерного сигаретного налета, – прокомментировал Яков, заглядывая в созданную им брешь между девичьими губами.
Словно лошадь оценил. По гриве и зубам.
Даня клацнула зубами, но Яков уже успел убрать палец.
– Ну ты и свинтус! – возмутилась Даня, отталкивая мальчишку от себя. – Ни черта не умеешь себя с девушками вести! Хамло! Нельзя так делать! И относиться к девушкам так нельзя. Понял?! Хотя бы знаешь, что из себя девушки представляют?! У тебя… у тебя вообще девушка есть?
Яков, шагнув назад, невозмутимо наблюдал за реакцией Дани.
– Нет, – несколько запоздало ответил он.
– Девственник, – с непонятной и отчего-то злобной радостью заключила Даня, хотя такой безусловный вывод, основываясь на одном ответе мальчишки, в общем-то, сделать было нельзя. – Бедняжка.
В этот раз на коже мальчишки появилось всего одно розоватое матрешечное пятнышко и то только на левой щеке. Его губы дернулись, будто он пытался что-то сказать. Однако эмоции Принцессы так и остались нераспознанными.
Яков вновь водрузил свое тело в кресло и притих.
«Фух…» – Даня почувствовала себя лучше, хотя осталось ощущение какой-то непонятной неудовлетворенности.
Подняв мобильный, который она бросила тут же на покрывало, Даня смахнула картинку режима ожидания (матово-черный фон) и уставилась на цифры, показывающие время. Одиннадцатый час. За окном уже давно стемнело, но домой звонить пока было рано. Она частенько возвращалась с работы поздно, поэтому Кира привык сам кормить ужином младших братьев. Старший Шацкий обо всем позаботится, Даня могла быть в этом уверена. Контрольный звонок она обычно делала после одиннадцати вечера убедиться, что все на месте, и сообщить, что и с ней все в порядке.
Осталось продержаться чуть больше часа и порадоваться честно заработанным деньгам.
«Не расслабляйся, Шацкая, – одернула себя Даня. – Вернусь, подкорректирую резюме и начну рассылать. Без сторонней поддержки, конечно, будет сложно, но выбора нет. Без денег не продержаться».
Стоило поискать варианты в интернете, пока время позволяло. Поразмыслив, Даня в порыве суровой экономии нехотя поинтересовалась:
– Эй, Принцесса, как насчет поделиться паролем к вай-фаю?
Яков даже не шелохнулся. Теперь мальчишка делал вид, что занят своим мобильником. Консоль лежала на полу. Если бы он смотрел клип (без звука) или читал какой-то текст, его взгляд все равно должен был быть подвижным. Но Яков просто глядел в одну точку.
– Игнор? – Даня слезла с кровати и потянулась. – Хорошая тактика. Меня, в принципе, устраивает. За взаимодействие с твоей пакостной персоной мне не платят.
Молчание.
«Всегда бы так».
Даня, движимая зовом природы, направилась в туалет.
– Будь лапочкой, – дала она наставление прежде, чем скрыться за дверью.
Ее не было всего минуту.
Она открыла дверь в то же время, как входная с грохотом захлопнулась. Затаив дыхание, Даня выскочила в комнату и первым делом глянула в сторону кресла, где сидел Яков. Но пацан исчез. Как и его раздражающе яркий рюкзак.
– Твою мать!
* * *
Даня никак не могла понять, что такого она натворила. Но ведь должно быть хоть что-то, и это что-то должно быть логичным. В поступках Якова, в прошлом Левина, а ныне Левицкого, просто обязана прослеживаться логика. Причина, по которой мальчишка вознамерился гадить ей буквально на каждом шагу.
