Текст книги "Аффект"

Автор книги: Катрина Фрай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Рон, постарайтесь вспомнить, когда вы приехали, может вы заметили, что-нибудь? Какие – то движения возле дома, или может, горел свет, или не знакомую машину? – настаивал Брайн.

Рон задумался на минуту, пытаясь воссоздать в памяти, что он видел, потом отрицательно помотал головой.

– Простите, детективы, мне очень жаль, но ничего я припомнить не могу. Я был очень уставший, даже если бы что то и было, я просто с ног валился и не обратил бы на это внимание.

Я посмотрела на Брайна и подала ему знак, что нам пора закругляться.

– Спасибо вам, что поделились информацией, если что-то вспомните, вот наши данные и контакты для связи, – Брайн положил перед ними на стол визитку.

Люси поспешила нас выпроводить.

– Найдите тех, кто это сделал. Теперь у нас весь район будет жить в страхе!

– Мы сделаем все, что в наших силах. Всего хорошего.

Вырвавшись наконец-то на воздух, мы поспешили вернуться к дому Эвансов. Толпа людей уже немного рассосалась, патрульные продолжали вести опрос. Камеры репортеров снимали всё, что могли. Трупы в закрытых темных мешках начали выносить и дома и аккуратно грузить их в машину.

Мы остановились возле моей машины.

– Что скажешь о семье Треволл? – сложив руки на груди и облокотившись на капот машины, спросила я у Брайна.

Он ослабил свой галстук и встал рядом со мной.

– Кроме того, что Рон младше Люси лет на десять, а может и того больше, ничего подозрительного. Я осмотрел первый этаж, но ничего не обнаружил. Тебя что -то насторожило в них?

– Нет. Только на втором этаже, висят картины с распятиями и всей это чепухой. Люси видимо глубоко религиозна. Видел, по всему дому всюду висят лампадки, свечки, иконки.

– Это не повод для подозрений, Глория.

– Сейчас все попадают под подозрение. Надо пробить её мужа Рона, скинь мне адрес его фирмы, я сейчас позвоню туда. Может быть, он и не был ни на какой работе. А ты, пойди, погори с Джимом, соседом Макса Эванса, с которым он близко дружил по словам Люси, конечно если застанешь его дома, а потом позвони нашему гению электронщику Левински, пускай начинает копать в направлении странных чисел и стихов. И передай ему, что если нужно, пускай весь свой отдел кинет на это, майор Броуди не даст нам спуску, пока мы не закроем это дело. Я пока достану портативный компьютер и посмотрю, что у нас есть по этим ребятам которых выносят в закрытых мешках. Нужно оповестить их родных.

– Давай, нам давно нужно было это сделать.

Я сходила в машину и взяв оттуда нетбук загрузила в базу данных имя Макса Эванса.

– Так, у него нет приводов, он чист, из родных только дядя с тетей, живут в Оклахоме.

Брайн записал номер, чтобы сообщить о смерти их племянника.

– Так, теперь Элизабет Эванс. Брайн, господи, посмотри кто у неё отец! – я указывала пальцем на имя.

Брайн взглянул на экран.

– Вот же хрень! Только этого нам не хватало для полного веселья. Её отец Бен Паркер – это же помощник сенатора! Теперь нас будут поджаривать со всех сторон круглые сутки. Черт! Черт! – выругался Брайн, пнув ногой первый попавшийся камень. – Глория, езжай-ка ты сама к семье Бена Паркера прямо сейчас, пока журналисты не опередили тебя, нужно ещё майору доложить об этом.

Брайн набрал номер и отошел сообщить новость родным Макса Эванса. Это всегда крайне тяжело делать, хоть это и входит в наши обязанности, но реакция людей всегда разнообразна, и так или иначе нам приходиться оказывать психологическую помощь, поддерживать их и вселять в них чувство веры в силы полиции, что преступник будет найден. Конечно, мы не волшебники чтобы раскрыть все дела, и порой очень много дел так и лежат у нас нераскрытыми, за отсутствием улик или же просто от недостатка времени.

Я глубоко вдохнула и осмотрелась ещё раз вокруг. Почти в каждом окне, стоял человек и смотрел на всё происходящее. Первым делом я позвонила майору Броуди, сообщила ему последние новости, чем он был очень ошарашен и огорчен, затем написала Гейбу сообщение, что вернусь домой поздно, чтобы он не ждал меня, затем позвонила в контору Рона Треволла, там подтвердили, что он всю ночь был на смене. Значит, его мы можем смело вычеркивать из подозреваемых.

Я почувствовала себя вымотанной. Сев в машину, я нашла в бардачке таблетку аспирина и приняла её, мне предстоял нелегкий разговор с довольно известной и публичной семьей Паркеров. Это ещё отнимет у меня дополнительно часть энергии.

Общественность будет давить теперь на департамент, изо всех сил, а ещё нужно сегодня успеть устроить пресс-конференцию в пять часов. Я вскинула взгляд на часы в панели автомобиля, было уже два часа дня. Времени на всё было в обрез, придется, как то выкручиваться и импровизировать на ходу.

Ведя машину, я параллельно надиктовала голосовое сообщение Брайну, чтобы как он освободиться занялся частичной подготовкой к конференции.

Теперь у меня появился кусочек времени, когда я могла погрузиться в свои размышления и мысли, пытаясь вспомнить трупы которые я сегодня увидела, более отчетливо. Это было наказание, месть, но за что? У меня тут же родилась версия, что Макс Эванс, возможно, не был так безгрешен, скорее всего, он изменял Элизабет и девушка, висящая напротив него это никто иная как его любовница. Убийца заставлял смотреть на все издевательства Элизабет, пытаясь ей показать какой её муж был не верный, за его предательство и измену он был казнён, потом убийца выпустил в неё всю обойму. Я не помнила наизусть стих, который прочитала, но там явно говорилось о любви к той, которая перевернула жизнь. Что парень, он нашел ту девушку, которая перевернула его мир, сознание. Но Макс и Элизабет были женаты совсем недавно, и что с того? Некоторые мужчины начинают изменять ещё до свадьбы и после, это не дает ровным счетом ничего. Нужно собрать всю информацию воедино, установить личность неизвестной и тогда уже что-то проясниться. Всё это лишь мои догадки и теории, основанные на моём ощущении и интуиции. Порой у преступника напрочь отсутствует логика, он может совершить убийство по наитию или в состоянии аффекта.

– Я устала уже мотаться по этой жаре, хочу холодной кока-колы со льдом! – послышался сзади громкий, детский, истеричный голосок.

Я от неожиданности и страха чуть не врезалась впереди идущую машину, но мне чудом удалось справиться с управлением, скинув немного скорость. Я посмотрела в зеркало заднего вида и обнаружила на сиденье Хлою.

– Только не сейчас! – сказала я сама себе вслух. – Так, Глория – это всего лишь плод твоего воображения, не нужно обращать на это внимание.

– Я никуда не денусь, можешь не стараться, дорогуша! Дома я тебе сегодня устрою такую истерику, что ты никакими таблетками от меня не избавишься, к тому же они у тебя закончились! – кричала сзади Хлоя.

Я с ужасом вспомнила и вправду, что у меня закончились лекарства. Нужно будет срочно заехать купить, если не забуду.

– Глория! Я хочу домой! Хочу спать, но для начала я хочу выпить колы! – Хлоя вопила на заднем сиденье, что есть мочи и била кулаками по сиденью.

– Больше ты ничего не получишь от меня, Хлоя! – крикнула я не неё смотря в зеркало заднего вида. – Хватит с меня тех вафель, которые ты заставила меня печь!

Хлоя перебралась за моё сиденье и принялась меня трясти за плечи:

– Останови эту чертову машину и купи мне воды! Пить! Пить! – орала она, не затыкаясь.

Я отчаянно пыталась сбросить её руки с моих плеч, так как это отвлекало меня и создавало помехи на дороги, моя машина поневоле начала вилять, пока я боролась с девочкой. Даже не хочу представлять, что подумали водители проезжающих мимо машин, видя, как я сама себя хлопаю по плечам. Хорошо, что я была не на служебной машине.

После десятиминутного ора в машине, мне все– таки пришлось остановиться у супермаркета и купить её кока-колу.

Открыв холодную банку с напитком, я поставила её в подстаканник и сама не заметила, как уже прибыла на место назначения – к резиденции Паркеров.

– Будешь сидеть здесь тихо, пока я не опрошу свидетелей, поняла? И пить свою газировку.

– Смотри не облажайся, чокнутый детектив. Детей, помощника сенатора всё же не каждый день убивают, – сказала она и засмеялась в голос, протянув руки к банке с газировкой.

Я доехала по широкой аллее ведущей к дому и как только я подъехала к особняку Паркеров, и, когда я его увидела, моё сердце переполнил ужас. Дом стоял в конце длинного, окаймлённого деревьями проезда, он был огромным, официальным и пугающим.

Мне всегда казалось, что с богатыми и высокопоставленными лицами ладить сложнее, чем с людьми, которые стоят намного ниже на социальной лестнице.

Я припарковала машину на идеально круглой стоянке перед каменным особняком. «Да, эта семья действительно сказочно богата. Деньги налогоплательщиков вложены удачно» – отметила я про себя.

Я вылезла из машины и направилась к огромным парадным дверям. Дверь на мой звонок открыл приятный, молодой человек, лет тридцати.

– Я Ник, – сказал он. – Брат Элизабет. А вы, вероятно, детектив Глория Берч? Нам доложили, что вы приедете. Звонил майор Тед Броуди и сообщил нам ужасные новости про мою сестру, мы всё убиты горем – он едва сдерживал себя, чтобы не разрыдаться. Проходите. Отец с матерью ждут вас.

Я поблагодарила его и вошла в дом. Парень был весьма симпатичен и хорошо сложен, я попыталась, найди сходство с его сестрой и мне показалось, что они мало похожи. Дом, тут же напомнил мне о том, как сильно я не люблю все эти претенциозные дома. Он был особенно велик и запутан, так что прогулка до того места, где бы меня ждали Бен Паркер с супругой, была чересчур длинной. Я была уверена, что то, что они заставляют гостей проходить такое неприятное расстояние, это своего рода методика запугивания, способ сообщения гостям, что жители этого дома слишком могущественны, чтобы идти им наперекор. Я также поняла, что встречавшиеся повсюду мебель и декор в колониальном стиле выглядят ужасно.

Но больше всего меня тревожили мысли о том, как будут сейчас развиваться события. Для меня разговоры с семьями погибших всегда давались особенно тяжело – гораздо хуже, чем осмотр сцен преступления или даже трупов. Мне кажется, что при этом очень легко оказаться под влиянием человеческой скорби, гнева и смущения. Такие сильные эмоции влияют на мою концентрацию и отвлекают от работы.

Мы всё шли, и Ник Паркер тихо произнёс:

– Папа уже дома, он приехал сразу же, как… – Он запнулся в середине предложения. Я почувствовала тяжесть его потери. – С тех пор, как мы узнали про Элизабет, – продолжал он. – Это ужасно. Особенно потрясена мать. Детектив Берч, постарайтесь насколько это возможно не расстраивать её ещё больше.

– Я очень сочувствую вашей потере, Ник – сказала я.

Ник проигнорировал мои слова и ввёл меня в просторную гостиную. Помощник сенатора Бен Паркер с женой, вместе сидели на огромном диване, держась за руки.

– Детектив Глория Берч, – представил меня Ник. – Детектив Берч, разрешите мне представить моих родителей – помощник сенатора Бен Паркер и его жена, моя мать Анна.

Ник предложил мне присесть, затем сел сам.

– Прежде всего, – тихо начала я, – позвольте мне принести вам, мои глубочайшие соболезнования по поводу вашей потери.

Анна Паркер молча, кивнула в знак благодарности. Бен Паркер продолжал смотреть перед собой. Я была полностью потрясена и растеряна их спокойным поведением. Все трое сохраняли безмолвное спокойствие, никто не лил слез, и не бился в истерике.

В последовавшем коротком молчании я быстро постаралась оценить их лица. Я видела Паркера много раз по телевидению – там на его лице всегда была нацеплена заискивающая улыбка политика. Сейчас он не улыбался. Миссис Паркер, я видела нечасто, она казалась типичной послушной женой политика.

Обоим было немного за шестьдесят. Я заметила следы болезненных и дорогостоящих мер, на которые они пошли, чтобы выглядеть моложе – пересадка и окрашивание волос, подтяжка лица, макияж. По моему мнению, они выглядели искусственно из-за своих усилий.

“Они похожи на восковых кукол”, – подумала я.

– Я должна задать вам несколько вопросов касательно вашей дочери, – сказала я, доставая блокнот. Раз майор Тед Броуди вас сам уведомил о смерти вашей дочери, думаю, повторяться не стоит, подробности смерти пока я раскрывать не могу, в силу определенных обстоятельств. – В последнее время вы тесно общались со своей дочерью?

– О да, – сразу отозволась миссис Паркер. – Мы очень дружная семья.

Я заметила некоторую натянутость в голосе женщины. Её слова прозвучали так, будто она говорила это слишком часто, и немного даже рутинно. Теперь я была убеждена, что семейная жизнь Паркеров совсем далека от идеала.

– Говорила ли Элизабет что-либо о том, что ей угрожают или угрожают её мужу Максу? – спросила я.

– Нет, – ответила миссис Паркер. – Ничего.

Я заметила, что сенатор ещё не произнёс ни слова. Почему он так молчалив? Мне нужно разговорить и его, но как?

Заговорил Ник.

– Она недавно прошла через тяжёлую процедуру аборта, детектив Берч. Из-за вопроса о детях, их отношения с Максом в последнее время немного разладились. Элизабет пока не хотела иметь детей, она хотела больше попутешествовать, она была романтичной натурой. А Максу нужны были дети, быт, он хотел создать типичную американскую семью, чтобы моя сестра сидела дома, наваривая ему ужины и воспитывая их детей.

– О, он никогда мне не нравился, – подхватила миссис Паркер. – У него ужасный, скверный характер. Знаете, а может это он убил нашу девочку? Вы думаете, это возможно, что… – её слова повисли в воздухе.

Я покачала головой.

– Макс не входит в круг подозреваемых, – сказала я.

– Почему же нет? – спросила удивленно миссис Паркер, так, как – будто очень этого хотела.

– Потому что, он тоже мертв.

Повисла долгая пауза. Странно, что майор Броуди сообщил им только о смерти дочери. Пока я не проясню все детали, я решила пока не распространяться о третьем трупе.

Миссис Паркер взволновалась ещё больше, но она стойко держалась и пока не проронила ни одной слезинки.

– А тогда мы-то тут причём? – выпалила она.

– Мы имеем дело с профессиональным убийцей, – сказала я. – Это не бытовой конфликт. Ваша дочь и зять могли вовсе не знать убийцу. Есть все основания верить, что преступление не было направлено именно против только Элизабет.

Теперь миссис Паркер уже рыдала. Я тут же пожалела, что выбрала такие слова.

– Как это не против неё? – Анна почти кричала. – Против кого ещё оно могло быть направлено!? Весь город сейчас узнает, чья она была дочь. Мы уговаривали её не выходить замуж за этого пройдоху Макса Эванса, он работал тренером бессбойной команды, и организовал молодежный клуб по футболу. Ему и дело не было до нашей дочери, он был весь увлечен только спортом. Женитьба на Элизабет дала ему хорошую финансовую площадку, для реализации своих планов и проектов. Но, Элизабет, вопреки всем нашим уговорам, сказала, что любит его и хочет быть только с ним. Даже не захотела жить с нами в одном доме, поэтому, мы купили им тот дом, в котором вы их и обнаружили.

Бен Паркер холодно заговорил с сыном:

– Ник, пожалуйста, отведи свою мать куда-нибудь и успокой её. Мне нужно поговорить с детективом Берч наедине.

Ник Паркер послушно встал и увёл свою мать. Какое-то время Бен Паркер ничего не произносил. Он пристально смотрел мне прямо в глаза. Я была уверена, что он привык запугивать людей таким взглядом. Но со мной это не работало, я спокойно его выдержала.

Наконец, он сунул руку в карман пиджака и достал небольшой конверт. Он подошёл к моему креслу и передал его мне.

– Вот, – сказал он. Затем вернулся к дивану и сел обратно.

– Что это? – спросила удивленно я.

Паркер снова посмотрел на меня.

– То, что вы ищете, – ответил он.

Теперь я была совершенно озадачена.

– Могу ли я открыть его? – спросила я.

– Сделайте одолжение.

Я открыла конверт. В нём был единственный листок бумаги, на котором в два столбика были написаны имена. Некоторые были мне знакомы: три или четыре принадлежали известными репортёрами на местном телеканале новостей, ещё несколько – выдающимся политикам. Это ещё больше запутало меня.

– Кто все эти люди? – спросила она.

– Мои враги, – ровным голосом ответил Паркер. – Список, возможно, неполный. Но это самые основные. Преступник кто-то из них, начинайте искать.

Сказать, что я была потрясена, значило, не сказать ничего. Я просто сидела, не в силах выдавить ни слова.

– Я не говорю, что кто-то из этого списка сам лично убил мою дочь, лицом к лицу, – сказал он. – Но точнее некуда, что кто-то из них нанял для неё убийцу.

Я медленно и осторожно заговорила:

– Мистер Паркер, со всем уважением, но ведь я только что сказала, что вероятней всего убийство вашей дочери было не личным. Есть, по крайней мере, ещё одно доказательство, как убийство вашего зятя. Я не могу пока вам сказать большего.

– Вы хотите сказать, что моя дочь стала жертвой по чистой случайности? – спросил Сенатор. Или, этот кретин Макс задолжал, кому то денег и его решили убить, а вместе с ним и мою дочь?

“Вероятно, первый вариант больше подойдет”, – подумала я.

Но я знала, что вслух этого лучше не произносить.

Прежде, чем я успела ответить, он добавил:

– Детектив Берч, тяжёлый опыт научил меня не верить случайностям. Не знаю, как и почему, но смерть моей дочери носит сугубо политический характер. А в политике всё лично. Поэтому не пытайтесь мне говорить, что в данном случае это не так. Задача вашего Бюро и вас лично – найти ответственных и привести их ко мне для восстановления справедливости.

Я долго и глубоко вздохнула. Я внимательно изучила лицо мужчины сидящего напротив меня. Теперь я это увидела отчётливо. Бен Паркер был законченным эгоистом.

«Не то чтобы я удивлена», – подумала я.

Я поняла и кое-что ещё. Паркеру казалось неубедительным, что что-то в жизни сделано не специально для него и для него одного. Даже смерть его дочери была для него. Элизабет просто встала между ним и тем, кто его ненавидит. Видимо, он в это верит.

– Сэр, – начала я, – со всем уважением, но я не думаю…

– Мне не интересно, что вы думаете, – перебил резко меня Паркер. – Вся информация, которая вам нужна, находится перед вами, и я не понимаю, почему ещё ваша задница, сидит на моём диване!?

Мы несколько секунд смотрели прямо друг другу в глаза. Не знаю, какие святые духи удержали меня, от того, чтобы не совершить убийство прямо в его собственном доме.

– Детектив Берч, – наконец произнёс Паркер, – у меня складывается ощущение, что мы говорим с вами на разных языках. И мне очень жаль. Вы можете этого не знать, но у меня есть хорошие друзья в высших эшелонах власти вашего агентства. Некоторые из них мне обязаны. Я собираюсь связаться с ними в самом скором времени. Мне нужно, чтобы те, кто работает над делом, сделали работу качественно.

Я сидела в шоке, не зная, что сказать. Как может этот человек настолько заблуждаться?

Сенатор встал.

– Я распоряжусь, чтобы кто-нибудь проводил вас, детектив, – сказал он. – Мне жаль, что мы не поняли друг друга.

Помощник сенатора Паркер вышел из комнаты, оставив меня сидеть в одиночестве. Ладно, допустим, он самовлюблён. Но он нисколько не скорбит по дочери, всё это только лишь для виду, его цель найти того кто заказал его дочь, и вычислить угрозу которая может постичь и его.

Тут мне больше нечего было делать. Быстро покинув дом Паркеров, я добралась до машины и сев в неё глубоко задумалась, посмотрев впереди себя на дом, в котором живут эгоистичные, мерзкие, самовлюбленные люди, упивающиеся только собой и своей властью над другими. В одном Бен Паркер ошибается точно, жизнь нельзя купить ни за какие деньги. А его дочь, это точно не заказное убийство, эту версию я даже не буду брать во внимание.

Достав свой мобильник, который я ставила на беззвучный режим, я обнаружила кучу пропущенных вызовов и сообщений. Пробежав быстро по всем и отобрав самые важные, я увидела, сообщение от криминалистов, они наконец -то установили личность второй жертвы, девушку звали Оливия Браун. Время на мобильнике показывало три часа дня, нужно срочно было ехать в управление.

Я тут же попыталась дозвониться до Брайна, но тщетно, у него всё время была занята линия. Повернув ключ в зажигании, и нажав на педаль газа, я рванула с места. Выйдя на проезжую часть, я обернулась и посмотрела на заднее сиденье, там, свернувшись калачиком, тихонько спала Хлоя.

Глава 3

Добравшись до управления, я мечтала только об одном – принять душ. Но душ мог подождать. Я устремилась прямо в «гостиную» – так в управлении называли просторную комнату для тех, кто ждал допроса, членов семей и потенциальных свидетелей, которые не горели желанием помогать следствию. Тут были стулья, столы, торговые автоматы и пара телевизоров для развлечения ожидавших. Сегодня единственными обитателями «гостиной» была чокнутая журналиста, с которой я столкнулась возле дома Эвансов и какой-то нарядно одетый мужчина – очевидно, адвокат.

Увидев меня, чокнутая тут же вскочила:

– Ну, сейчас ты у меня получишь, детектив Глория Берч!

Адвокат – высокий, стройный, с волнистыми темными волосами и холодными серыми глазами – потрепал её по руке:

– Диана, позвольте мне… Детектив Берч, я – Карлос Филс, юрист пятого канала, представляющий здесь интересы мисс Скейтлиш и её коллег. Начну с того, что ваше обращение на месте преступления с моим клиентом, кстати, известным репортером, совершенно неприемлемо. Вашему начальству будет подана жалоба.

– Ясно, – спокойно буркнула я. – Вы ждали моего благословения? Вы его получили.

Я свернула к торговому автомату. Кофе здесь был отвратительный, но мне нужно было что-то выпить.

– Мисс Скейтлиш…– выругалась я.

Я набрала свой личный код и выругалась, получив сообщение, что мой кредит по бесплатной карте на получение из автоматов кофе и батончиков исчерпан.

– Мисс Скейтлиш, да будет вам известно, является нарушителем по делу об уголовном преступлении. Её просили покинуть территорию преступления, но она не пожелала оказать помощь следствию.

Я порылась в карманах, разыскивая мелочь или жетоны, но тщетно.

– Я имела право дать распоряжение о доставке её в управление, если она не прекратит истерику на месте преступления. Видимо, пока я отлучалась опрашивать соседей, ваша подопечная не вняла голосу закона и нарушила всё что только можно, так что валяйте, пишите на меня донесение, кабинет майора Броуди этажом выше. И да, Диана? Кажется, вас так зовут? Мне будут нужны все снимки с места преступления, которые вы успели сделать.

Диана села, скрестив ноги, взбив пышные волосы и заставила себя натянуто улыбнуться.

– Вам детектив придется предъявить моему адвокату судебное постановление, а если он подтвердит его подлинность, мы поговорим о снимках.

– Диана, не играйте с огнем, вы совсем меня не знаете!

Из глаз Дианы, зеленых, как у кошки, полетели искры.

–Так вы мне еще и угрожаете?!

– Согласно закону, – начал Филс, – мисс Скейтлиш обязана предъявлять полиции свое личное или профессиональное имущество только по решению суда.

Диана постаралась взять себя в руки.

– Детектив Берч, вы всё время пытаетесь заткнуть мне рот. Это мой репортаж!

– Ты сделаешь свой проклятый репортаж! Последние полчаса я провела в симпатичном домике с родителями двадцатилетней девушки. С родителями, которые чуть теряли сознание у меня на глазах, когда я говорила им, что их дочь мертва, и выясняя у них где она провела эту траханую ночь!

Я подошла к Диане ближе, та медленно поднялась, и мы гневно уставились друг на друга.

– Это не даёт вам право детектив, оскорблять меня, когда я тоже работаю.

– Ты ошибаешься. Не думаю, что если бы ты, была на месте жертвы, то ты бы хотела, лежать лишний час в доме, возле которого жадно снует журналистка, желающая сделать фото покрупней.

– Послушайте, детектив Берч… – начала Диана, но я уже завелась:

– Возможно, именно на это и рассчитывал тип, который совершил безжалостное, хладнокровное, чудовищное преступление.

– Это тут ни при чем!

– Нет? Тогда взгляни сюда!

Я вынула из кармана телефон, и спустя несколько секунд на экране появилось изображение Элизабет Эванс в том виде, в каком мы обнаружили её.

– Ей было двадцать пять лет, она работа медсестрой, наверняка любила танцевать и собиралась путешествовать по миру. – Голос мой, не сводившей глаз с экрана, стал острым как бритва. – У неё есть младший брат по имени Ник. Родные думали, что Элизабет пришла домой со смены и легла спать рядом с любимым мужем. Пока я не постучала им в дверь и не сообщила, что их дочь и зять мертвы.

Я отвернулась от экрана и снова посмотрела на Диану.

– Её мать сначала опустилась на колени, а потом упала плашмя, как будто из неё выкачали воздух. Когда мы закончим, советую тебе поехать туда с бригадой. Снимите хороший сюжет. Человеческие страдания сильно повышают рейтинг передачи! Тем более, что один из родители пострадавшей – помощник сенатора Бен Паркер. Я тебя по – человечески просила, Диана, подождать пресс-конференции, неужели так трудно следовать правилам?

– Ваши слова несправедливы, – бросил Карлос Филс. – И неуместны. Мой клиент…

– Успокойтесь, Карлос. – Диана протянула руку к своему тряпочному портфелю. – Детектив, я хочу поговорить с вами наедине.

– Диана, я настоятельно советую…

– Помолчите, Карлос! Детектив Берч, вы меня слышали? Наедине.

– Ладно. – Пошли в мой кабинет.

Мы направились к лифту и, не говоря ни слова, поднялись на нужный этаж. Когда мы шли через общее помещение, со мной пытались здороваться, но видя выражение моего лица, тут же умолкали.

Кабинет был маленьким и тесным, с единственным окном. Я села за письменный стол, жестом показав Диане на жесткий стул. Но садиться она не стала. Было видно, что она потрясена. Конечно мне пришлось приукрасить свой рассказ, чтобы произвести должный эффект на Диану, и кажется я не прогадала.

– Я ничем не заслужила такого обращения. Не заслужила, чтобы мне говорили такие вещи.

– Может быть. Но ты сама притащила адвоката. И орала на меня за то, что я помешала тебе снять репортаж.

– Черт побери, детектив Берч, вы дали приказ своим сотрудникам арестовать меня!

– Никто тебя не арестовывал. Можешь кстати со мной на «ты». Просто тебя доставили в управление для допроса. Так что жаловаться тебе не на что.

– Плевать я хотела на жалобы!

Диана со злости пнула стул. Я отнеслась к этому жесту с уважением, несмотря на то, что сиденье взлетело в воздух.

– Ты заткнула мне рот, притащила сюда и обращаешься со мной, как с начинающим репортером! У меня сорвалась сенсация!

– Я не затыкала тебе рот. Просто делала свое дело. А притащила сюда, потому что по – другому, ты не понимала. В следующий раз, там, где я работаю, ты уже не повторишь своей ошибки, а будешь, как все цивилизованные журналисты ждать часами своей очереди.

– Значит, это я злилась?

– Да, злилась… О господи, прости, умираю без кофе! – я встала и протиснулась мимо Дианы к автомату. – Я тоже злилась, но на ссору у меня нет времени. Налить чашечку?

Диана открыла было рот, но тут же закрыла его и шумно выдохнула:

– Да. Если бы ты отнеслась ко мне с уважением…

– Диана… – я протянула ей чашку с кофе. – Если бы я относилась к тебе по-другому, то пришла бы в «гостиную» с судебным постановлением.

Диана пожала плечами и сделала глоток кофе.

Битва закончилась, и мы снова смотрели друг другу в глаза. Женщины, объединенные общим делом.

– Славная была девушка, – уронила печально Диана.

– Так все говорят.

– Как только ты покинешь мой кабинет, до пресс-конференции ты не должна, распространять ту информацию, которую я тебе показала. Как только конференция закончится, у тебя будут на руках те козыри, которых не будет у других. Считай, я тебе дала огромную возможность заработать хорошие деньги. А теперь, проваливай на свою работу, ты и так отняла у меня массу времени, через час мне нужно выступать перед твоими коллегами.

– Хорошо, не могу поверить, что убили дочь самого Паркера! Пресса такую теперь шумиху устроит, не завидую тебе – смущенно произнесла Диана. – Пускай наше знакомство было не самым удачным, но я рада, что познакомилась с тобой поближе, надеюсь, в дальнейшем у нас не возникнет конфликтов. Вот моя визитка.

Мы пожали друг другу руки, и она покинула мой кабинет.

Следующий час прошёл как в тумане, голова сильно раскалывалась, я хотела кушать, а майор Броуди звонил каждые десять минут и интересовался, как у нас обстоят дела с подготовкой к пресс-конференции.

***

После того как мы провели её, только тогда я зашла в свой кабинет и сняв туфли, легла на диван, который у меня стоял в углу кабинета. Иногда дела бывали такими сложными, что мне частенько приходилось ночевать в кабинете.

Телефон, стоящий на моем рабочем столе не переставая, всё звонил и звонил, на почту сыпались письма, а мобильник вибрировал без остановки.

Я решила дать себе пять минут отдыха. Как там говориться : «И пусть весь мир подождёт».

За сегодня необходимо ещё опросить кого-нибудь из родных Оливии Браун.

Дверь с грохотом отрылась, и в кабинет ворвался Брайн.

– Хватит валяться без дела, детка, майор Броуди рвет и мечет у себя в кабинете, сенатор сел ему плотно на хвост. А помощник сенатора Бен Паркер простит подключить к расследованию ФБР. – Брайн подтащил стул и уселся напротив меня.

– Мне плевать, пускай хоть армию и флот вызовет сюда, я могу точно сказать, это не убийство на почве политической мести. Здесь, личное.

– Согласен. Я разговаривал с другом Макса Эванса, Джимом как ты и просила. Ничего крайне важного я не узнал. У всех одна и та же песня, Макс и Элизабет были хорошей парой, Макс отличный спортсмен, добряк, его все любили и никто и ума не может приложить, кому в голову могло придти убивать их.

– Ты спросил у него, может у Макса была любовница? Или интрижка на стороне?

– Да, спросил. Ничего такого он не мог припомнить, так как Макс любил Элизу. Может, эта Оливия Браун не любовница?

– А кто? Если выясниться, что Оливия не любовница Макса, тогда я сниму свой значок и сдам оружие добровольно.

– Это мы и должны выяснить.

– Сейчас, дай мне минутку.

– Я пока пробью её по базе. – Брайн уселся за мой стол и стал быстро перебирать клавишами на клавиатуре. – Так, на Оливию Брайн ничего нет. Только адрес её места жительства, а из родных числиться только родная сестра.

– Её сестре уже сообщили, а теперь позвони и скажи ей, что мы через час приедем побеседовать. Что думаешь по запискам?

– Дейв покопался, сказал, что стих принадлежит писателю Гёте. А вот с цифрами сложнее, пока ничего. Дейв запустил поиск по базам данных, может это номер счета или номер её страховки. – Брайн, пожал плечами, не отрывая взгляда от монитора.

– Значит, Гёте говоришь. – Сев на диване я достала мобильник и отрыла ещё раз фотографию со строками из стиха: