Текст книги "Злодейки не плачут (СИ)"

Автор книги: Катерина Пушкарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 11. Часть 7

Он уверенно нырнул в его темноту, и я последовала за ним. Конечно, эйфория схлынула, когда я поняла, что нахожусь неизвестно где в сопровождении мужчины, которому отец велел не доверять. И пусть это в каком-то романе звучало бы как начало интригующего путешествия, мне всё же стало не по себе. Я машинально дотронулась до кольца, ощутив его успокаивающую прохладу, и шагнула в черноту провала.

Вместо факела или заклинания куратор драконов использовал собственную руку: пламя вырывалось с кончиков пальцев и освещало влажные каменные стены, поросшие мхом. Я шла ровно позади него, стараясь следовать шаг в шаг, чтобы не оступиться. С левой стороны от нас зияла полнейшая темнота. Холд периодически оборачивался, но вряд ли для того, чтобы убедиться, что я не потерялась. Здесь и так каждый шаг гулким эхом отскакивал от стен, наверняка он даже слышал, как бьется моё сердце. И чем ниже мы спускались, тем сильнее я волновалась. Нужно было бы просто спросить, куда мы идем, но я не могла открыть и рта, и до сих пор не понимала почему. Спасительное кольцо я теребила постоянно, а на языке вертелось неуместное: «Вы водите сюда всех хорошеньких студенток?».

Наконец, узкая дорожка привела нас на широкую площадку, вымощенную камнем. Ничего особенного, если бы не водопад, который пышным каскадом падал в небольшие углубления под стеной и убегал куда-то ниже. Холд произнес что-то нараспев, и вода разъехалась в стороны. Словно её как шторы, просто распахнули привычным движением рук поутру. За водопадом обнаружились ступени, которые вели наверх и упирались в каменную дверь. Её оплетали как побеги лозы рунические символы, по которым дракон провел огненной ладонью, и дверь с каменным скрежетом отворилась.

Создавалось ощущение, что здесь не было ни одного дракона лет сто, потому что статуя божества покрылась толстым слоем пыли. С извилистого рога свисала лунная паутина, и не слишком доверчиво на меня взирал главный зодчий с восьмью мохнатыми лапками. В ладони у статуи, которую та протягивала вперед, я заметила углубление, в нём скопилось больше всего пыли, от которой мне захотелось чихнуть.

Пришло время выразительно посмотреть на Холда.

– Это святилище старого храма, – откликнулся он.

– Тут очень… живописно, – буравить его взглядом я не прекратила. – Подскажете, зачем мы здесь?

– К таким статуям всех драконов приводят в возрасте двенадцати лет. Считается, что статуя может даровать благословение. Я взял на себя смелость отвезти тебя сюда, ты хоть и запоздалый, но всё равно дракон.

– Это точно не замысловатое оскорбление? – вырвалось быстрее, чем мне хотелось бы.

Наверное, так не стоило разговаривать с куратором, поэтому я невинно захлопала ресницами и картинно приложила ладонь к груди, словно раскаивалась.

– В храм приводит сильнейший родственник из рода, это считается честью. – Ноток ехидства я не уловила, лицо Холда оказалось, как всегда непроницаемой маской. – Тебя должна была привести сюда твоя бабушка, но поскольку её нет в живых, то эту роль на себя беру я, как твой текущий наставник.

В этот момент следовало преисполниться святой благодати или чего-то подобного. Только в носу свербело от пыли, а неожиданно пафосные слова про наставника и бабушку заставили в очередной раз прикоснуться пальцами к кольцу мгновенного перемещения. Я чувствовала себя неуютно. Это, мягко говоря.

– Возможно, позже вы поймете, что значил этот день, – он пожал плечами.

Чего ожидать от глупой девчонки, которая не понимает величия момента?

– Что от меня требуется?

– Молитва обычно идет от сердца, – Холд пожал плечами, подразнивая, но вместе с тем давая дельный совет.

Я скользнула взглядом по статуе: вытянутая морда дракона вытесана из камня искусным мастером, прорисована каждая деталь чешуи. Длинное тело сидело на троне, который за паутиной я сразу не разглядела. Он протягивал лапу с острыми закругленными когтями к вопрошающему, и в эту ладонь требовало что-то вложить. Иначе зачем углубление?

Ничего подходящего у меня с собой не было, кроме как пара колечек на руках и сережки в ушах. С одной я и решилась попрощаться, сняла её и вложила в лапу статуи, предварительно всё же смахнув пыль.

Пообещать статуи я могла лишь одно, что буду заботиться о Сури, вот, пожалуй, и всё. Самое честное, что я могла сказать самой себе и древнему духу, если он, конечно, меня действительно слышал. Не думаю, что у него было на это время. Магии в гроте я не чувствовала, даже куратор притих, и словно сам превратился в вековую статую. Полнейшая тишина.

Я открыла глаза, а лицо Холда по-прежнему ничего не выражало. Сережка всё ещё блестела изумрудом в ладони божества.

«Извини, Сури, похоже, благословения нам не видать».

На миг меня согрело теплой подбадривающей вспышкой, но Холд уже выходил из грота, к той каменной площадке, на которую мы так долго спускались. Я отправилась за ним следом. Честно, на минуту мне даже захотелось, чтобы статуя подала мне знак, подмигнула напоследок что ли. Но ничего не произошло.

Глава 12. Часть 1

К понедельнику академия Розарда Белого наполнилась студентами, которые в перерывах между парами успевали погундеть, что выходные слишком быстро пролетели и тут же обсуждали предстоящее состязание во вторник. Об этом говорил каждый! Мне кажется, особо предприимчивые продавали билеты в первые ряды, а самые жадные делали ставки. Я видела проныр с тетрадками, в которых значились ряды фамилий и сумм, записанных в три колонки. Угадайте, на кого ставили меньше всего?

Колетт отобрала тетрадку у одного такого паренька, пока мы ждали профессора Стока перед аудиторией. Мы обе презрительно изгибали губы, пока смотрели в клетчатые страницы, заполненные убористым почерком. Проныра обреченно сопел: взамен на угрозу уничтожения бесценной тетради, он пообещал тридцать процентов от своего заработка. Колетт шаловливо проводила пальчиком по тетради, уголки бумаги тлели и осыпались на пол рядом с его ботинками. Конечно, он согласился очень быстро. А мог бы сделать копии, как самые продвинутые и не о чем не переживать…

Предпочтение отдавали Уорфу, у Сайфера поклонников хватало, но в основном их фамилии принадлежали студентам женского пола. На меня тоже ставили, но парням я уступала в популярности. Хоть я и недозрелый дракон, но девушку во мне, очевидно, видели больше. Это злило, но держать лицо ума хватало.

Сток может гордиться своими учениками, на всеобщее обозрение мы были образцовыми лицемерами. На уроках сохраняли подчеркнутый нейтралитет, и даже какое-то подобие дружбы. Уорф набился мне в пару на занятиях по Контролю. Проверял, наглец будет ли моя магия дрожать при нем. При этом он практически всегда смотрел в глаза и улыбался. Клянусь, в этот момент воздух наполнялся грозой. Я улыбалась ему в ответ самой милой улыбкой из всех, что имелись у меня в запасе. Особенно когда профессор вручил мне пять баллов за выполнение задания, а ему нет. В этот момент я просто сияла. Искренне.

Сайфер развлекался тем, что перед последней на сегодня лекцией, повиснув на наших с Уорфом шеях, спрашивал, как прошли выходные. Вернее, он висел на шее у основного противника, с моих плеч он ловко переместил руку на талию. Всё в рамках приличия, если не учитывать, что при этом он меня нежно погладил пальцами по спине между лопаток. Колетт, не дремала и сопела где-то рядом с драконами, которые толпились у соседнего кабинета, ожидая одного из профессоров. Вернее, она наматывала локон волос на указательный палец и развлекалась светскими беседами, при этом периодически следя за Сайфером. Трагедия свободных отношений. Увы.

В этом моменте было прекрасно всё, если бы не одно но:

– Тайрин, этот вечер – твой последний шанс не стать посмешищем, – Уорф опять улыбался, воздух наполнялся запахом грозы. Он взял меня за руку, и щекочущие импульсы заплясали по ладони. Легко и совсем не больно. – Вспомним, с чего всё это началось? Если ты просто выберешь одного из нас – всё закончится. – Сила импульса, по школе от приятного до болезненного, значительно скакнула вверх. Я едва не отдернула руку и сделала бы это, если бы он не сжал мою ладонь и пальцы, продолжив: – Если сдашься, мы найдем способ, как красиво закончить эту сказку. Ночью двери моей комнаты будут не заперты. Приходи.

Сайфер в этот момент обнял его сильнее, и Уорф зашелся в кашле.

– А что? Не нравится идея? – оскалился он. – Только не говори, что если Тайрин постучится к тебе ночью, то ты прогонишь её прочь? Ты красивая, детка, хрупкая как веточка, не хочется тебя ломать… – он вновь переключился на меня; осипший голос звучал зловеще.

– Мальчики, а что делать, если вы так хороши, что я не могу выбрать, куда пойти?

Такой поворот их явно удивил. Думаю, что студенты-драконы, слышали каждое слово, они старались не смотреть на нас. Хорошо, что их было не так много, всего пара человек и все со старшего курса. Они ухмылялись, и грудные клетки замерли – не дышали, ловя каждую новую сплетню. Колетт продолжала с ними болтать, и наверняка гадала, в какое русло перешла светская беседа.

– К чему ты клонишь? – парни наклонились ко мне ближе. Со стороны мы уже вряд ли смотрелись так невинно.

Святая простота! Я подмигнула и картинно закусила нижнюю губу. Сайфер на такое уже попадался, поэтому смотрел на меня с сомнением, хотя желание уже загорелось на дне глаз, и он чуть сильнее сжал мою талию горячими пальцами. Уорф же облизнул вмиг пересохшие губы, и разряды вновь приятно поглаживали ладонь, которую я на этот раз легко вырвала из цепких пальцев. Скользнула по его волосам, делая вид, что просто убираю невидимые пылинки, и осторожно прикоснулась тыльной стороной ладони к прохладной щеке.

Глава 12. Часть 2

– Как же выбрать среди таких красавчиков? Я как маленькая девочка, которой предлагают ванильное и шоколадное мороженое, а я люблю и то и то… Что же делать?

О, я прекрасно представляю, что они чувствовали в этот момент!

Надежду? Желание? Боль…

Рунная вязь засветилась мягким светом, а довольно оскалилась, когда парни, отлипнув друг от друга и меня, принялись ругаться. На головах закрасовались извилистые ледяные рога, как у оленей. Отрывать их больно… Красные ладони обеспечены.

– Забываешься, Уорф. Я не безобидная фея, даже если я хрупкая как веточка… Приходи ночью, двери будут открыты, не обещаю, что сделаю своим фаворитом, но попробуем договориться.

– А меня-то за что? – взвыл Сайфер, макушку которого украсило аналогичное украшение.

Конечно, на этом перемирие закончилось. Свидетелей слишком много, хоть никто и не слышал, о чем мы мило беседовали, но итог видели все.

Потрепать противников за рога – не самая лучшая идея, но дело сделано. Я практически не жалела об этом, а когда девочки сказали мне, что это было красиво… Ну, что мы ещё могли сделать? Только передразнивать удивленный взгляд Уорфа и то как он ругался на весь коридор.

Колетт выразительно пучила глаза и хваталась за невидимые рога, а затем издавала кряхтящие звуки, а мы все дружно смеялись. Пускать пыль в глаза – почему бы и нет. Пусть остальные думают, что у нас совсем не дрожат колени.

Вечерняя тренировка вышла самой изматывающей. Несмотря на веселье и откровенное издевательство над парнями за их спинами, каждая из нас трусила, хоть и старалась не показывать этого. Мэдс всё время теребила рукава спортивки, Вельма поджимала губы, а затем улыбалась широко и непринужденно, словно ей об этом напоминал кто-то невидимый. Колетт и та выглядела крайне собранной, она убрала волосы в хвост, чтобы не мешались, и закатала штанины к коленкам, на которых обнаружились свежие синяки, а она даже не стала ругаться.

– Если что, я хочу, чтобы вы знали, что завтра не конец света.

Мы собрались в центре поля, положив руки друг другу на плечи. Лбы покрылись испариной, на лицах сияли свежие ссадины, которые нас совершенно не украшали. Тело ломило от усталости, и чувство голода просто сводило с ума. Во всяком случае, меня.

– Не пори чушь, Рин, завтра нас ждет война и мы обязаны её выиграть. Ты что сдаешь назад после всего, что мы вытерпели? Посмотри на мои колени, они неделю будут заживать…

Вельма шмыгнула носом и кивнула:

– Мы справимся! Это больше не просто твоё дело… Знаешь, что мне всё время говорит Арон? – она набрала в грудь воздуха, слова давались ей не без труда: – Что я спятила, и лучше забыть об этом. Команде девчонок не выдержать против двух команд парней. Объективно. Он всё время говорит это «объективно»! Знаешь, как бесит!

– Стивен тоже считает, что у нас мало шансов, но я с ним, если честно, согласна.

Мэдс невинно захлопала ресницами, потому что три пары глаз тут же воткнулись в неё ледяными ножами.

– Но это не значит, что я не считаю, что мы должны попытаться. Мужчины веками угнетали женщин, да и сейчас, на одно место в исследовательской лаборатории высшей артефакторики охотнее возьмут стажера парня, чем девушку при одинаковом прохождении вступительных тестов. Где справедливость? – прошептала она.

– Справедливости нет!

– Мы просто красивые куски плоти!

– Годимся, чтобы украшать собой выход в свет… А они пупы земли – на них всё держится! Ха!

– Мы им всё, а они что! Так, что это не только твоя война, подруга.

– Спасибо, девочки.

Ничего так не объединяет женский коллектив, как объект общей ненависти.

На волне злости и в приступе мужененавистничества я оказалась перед закрытыми дверьми столовой. Потрясающе! Мы так долго перемывали косточки парням, что я осталась голодной. В животе бурлило так, что, казалось, помру и останусь лежать под этими дверьми, так и не получив желаемого.

Даже здесь Уорф и Сайфер отличились, если бы не пришлось тратить время на промывание их костей, то успела бы подкрепиться. От досады я пнула воздух и шумно выдохнула.

В таком виде меня и застал ректор корпуса драконов Карден Вармс. Не то, чтобы он пришел в столовую поужинать. Предполагаю, что он явился из города и через коридор первого этажа направлялся в свои комнаты. Его сопровождал тонкий, высокий мужчина с короткими соломенными волосами и цепким взглядом белесых глаз. Мне он не понравился сразу же, особенно то, как он посмотрел на меня. Не скажу, что плотоядно, скорее так, словно я его личный враг номер один. С каких пор? Вармсу хватило одного взмаха руки, чтобы помощник остался на месте, а ректор неспешно подошел ко мне.

– Добрый вечер, юная госпожа Риар.

Глава 12. Часть 3

Он не улыбался, в отличие от его голоса, который меня словно обнял за плечи. Роскошная темная коса дракона покоилась на спине, а длинные пальцы по-прежнему украшали многочисленные кольца. Прическа контрастировала с классическим темно-серым деловым костюмом, который ему удивительно шел.

– Добрый вечер, – поздоровалась я с заметной задержкой, голос дрогнул.

– Как ваши дела?

– Нормально, привыкаю… – я пожала плечами. Живот не вовремя заурчал, и я по инерции накрыла его ладонью, тут же отдернув себя.

Ректор драконов взглянул на закрытую дверь за моей спиной и понимающе склонил голову набок:

– В этом возрасте чувство голода такое невыносимое, правда? Позволите угостить вас поздним ужином?

Я завороженно кивнула. В целом, внимание ректора к моей скромной персоне понять можно: я единственная, в ком зверь проснулся так поздно – уникальный случай. Они сами так говорили. Посмотреть на меня вживую… с его стороны, наверное, увлекательно, особенно если нечем заняться вечером в понедельник.

– Почему бы и нет.

Действительно. Отвечу на вопросы, в которых Карден Вармс понимает больше меня, поулыбаюсь и сытая отправлюсь спать. Чем не план?

Идти до преподавательского крыла недалеко, но попасть туда без сопровождения невозможно. Вход в него скрывали магией, чтобы студенты не мешали личной жизни преподавателей. Мне ещё никогда не удавалось видеть того, как глухая стена в академии между статуями двух мраморных исполинов отодвигается в сторону. За ней оказался длинный, узкий коридор с мягким светлым ковром на полу. Похоже, и здесь магия работала именно таким образом, чтобы коридор довел нас до покоев ректора, и мы ни с кем не столкнулись по пути. Никаких ответвлений или других дверей.

Комната, в которую мы пришли, напоминала гостиную. Из вычурного здесь только отделка антика под потолком и позолоченные подсвечники на стенах. В основном добротная, но не слишком броская мебель. Ректору не шла эта гостиная, она очень дешево смотрелась против его сшитого у лучших портных костюма и драгоценных камней на пальцах. Пиджак он отдал своему помощнику, который повесил его на спинку стула и отошел на пять шагов назад, чтобы не мешать беседе. Пока ему вновь не подали знак кивком головы, и он не скрылся за одной из дверей. Их здесь было ещё две, предполагаю, что одна вела в личные покои – спальню, а вторая, возможно, кабинет. А третья – не знаю, но помощник исчез именно там.

Ректор был одет в белоснежную рубашку, застегнутую до последней пуговицы, запястья украшали толстые золотые браслеты с руническими символами. Невольно вспомнилось, что Колетт, когда без умолку трещала про драконов, упоминала, что чем сильнее зверь, тем больше украшений предпочитают носить чешуйчатые. Возможно, действительно стоит попросить у неё специализированную литературу. Пора прекратить отрицать очевидной и заняться изучением того, во что я оказалась втянута.

Меня усадили за стол, который довольно быстро накрыли белой скатертью, и домовые духи стали приносить тарелки с едой. Всё пахло изумительно вкусно, и я молилась, чтобы живот не стал урчать сильнее. Пока было неловко, но всё же лучше, чем сбегать ночью в город в поисках еды или же рыться по тумбочкам первокурсников.

– Знаете, почему сейчас основное чему вы учитесь это настройка связи с вашим зверем?

Ну, вот и началась светская беседа. Чтобы её выдержать, я приняла свой обычный вид на семейных праздниках: идеально прямая спина, ничего не выражающий взгляд и непременно легкое покачивание ногой под столом. Последнее просто успокаивало.

– Расскажите?

Тем временем принесли последние тарелки, и передо мной оказалось роскошество пищи, явно не из нашей столовой. Мясные нарезки, овощи, падали вкуснейшие салаты, горячее, и даже бокал красного вина. Налито меньше половины, к огромному сожалению.

– Это основа вашей новой жизни. Когда вы научитесь слышать вашего зверя, то поймете о себе больше. Поймете и примите, – ректор решил начать с вина, у него в отличие от меня стакан был полон до краев. Наверняка выдался трудный день. – Вначале голос зверя звучит тихо, затем становится отчетливее и те, кто обретают вторую ипостась, слышат его так громко, как вы меня сейчас. Ваш зверь – ваш самый верный союзник, он единственный, кому вы всегда можете доверять.

Я кивнула и скорее нанизала на вилку кусок оленины, которая просто таяла во рту. Так вкусно, что было сложно сосредоточиться на словах ректора, но я старалась не упустить ни звука, из того, что он говорил.

Глава 12. Часть 4

– Если вы со зверем нашли общий язык, то и первый оборот пройдет легко и безболезненно. В отличие от другого варианта, – мужчина пожал плечами.

– И как часто бывает по-другому?

– Чаще чем нам хотелось бы, к сожалению. Для них первый раз не самый простой. Кто-то ломает зверя, а кого-то ломает зверь, но не будем о грустном. Всё же под руководством опытных преподавателей вам ничего не грозит, главное, чтобы вы слушались их. Не беспокойтесь, это примерно два случая из десяти.

Я настороженно кивнула. Почему мне никто не сказал об этом? Даже словом не обмолвился. Не скажу, что я филонила, но мотивации бы прибавилось точно.

– Поделитесь своими успехами?

Я пожала плечами:

– Зверь сказал свое имя и, в общем-то, всё. Но ведь и занятий у меня было немного. К тому же вы говорили, что нет уверенности, в том, что она вырастит.

– Вы уже говорите «она», – и вот теперь он улыбнулся. Улыбка ему шла не так, как темно-серый костюм, она не портила лица, но словно была ему несвойственна.

Карден Вармс не ел, он только потягивал вино, вытянув под столом длинные ноги. Клянусь, внутри меня всё сжалось. Нехорошее предчувствие скользнуло по позвоночнику. Я почувствовала чужое беспокойство, которое шло изнутри меня. Сури явно занервничала, а я вдруг почувствовала, как по комнате разлилась удушливая волна силы. Она окружила меня со всех сторон, рокочущая и обжигающая. Не нападала, а всего лишь слегка задевала своей мощью.

Исходила сила определенно от ректора, который оставался всё также любезен и ничем не выдавал себя. Мне это не понравилось совершенно точно. Похоже, Холд прав, любой дракон при встрече пытается сразу заявить о том, что он здесь главный. Только зачем это ректору? Рефлекс?

– А как ваши инстинкты, что-то кроме превосходного аппетита?

Я искренне смутилась, и это позволило сохранить лицо, хотя под ребрами всё продолжало сжиматься, потому что сила нарастала. Она сжала меня огненными тисками и давила на голову. Улыбаться – когда тебе страшно, вот что я умела делать действительно великолепно, но если ректор усилит напор, то продолжать в том же духе будет невозможно.

– Не поймите меня неправильно, это комплимент. В вашем возрасте хороший аппетит – это самое очаровательное.

– Спасибо. Слух и зрение иногда становятся сильнее, но не всегда, – созналась я.

По-хорошему у меня не должно быть причин таится от того, кто хочет мне помочь. Сила ректора всё ещё кружила вокруг, ощупывала меня со всех сторон, но больше не нападала. Стало значительно легче, и я позволила себе глоток вина.

– Слышал, вы приняли участие в зачете наших студентов. Профессор Шток хвалил вас как мага темных искажений.

– О, приятно слышать. Не могу не отметить, что у вас интересная форма зачетов… Немного пугающая.

– В корпусе мы уделяем особое внимание внутреннему духу, для его укрепления важна сила каждой ипостаси: человеческой и звериной. Вам не стоит переживать о кадетах, к шестому курсу их регенерация работает превосходно. Пара часов и они снова в строю. К тому же, если мне не изменяет память, ваше обучение на факультете гораздо строже, если студент не проходит точку контроля, то итог один, разве нет?

– Всё верно.

– И что же страшнее? Синяки и царапины или выжженная магия, юная госпожа Риар?

Я поджала нижнюю губу, раздумывая над ответом:

– Вы ведь знаете, что если маг темных искажений потеряет контроль, то уничтожит не только себя, а всё вокруг. Неважно будет перед ним враг или друг, член семьи или кто-то ещё. Поверьте, ни один из моих сокурсников не хочет для себя подобной участи. В данном случае выжигание магии – спасение, а не наказание.

– Хорошо, что вы успешно справляетесь.

– Магия искажений – это наследственный дар, который передается по крови, и нас учат этому с рождения. К тому же дар разгорается не сразу, мы учимся ему постепенно, плюс нам выдают ограничители, которые мы снимаем только к выпускному классу, то есть только перед поступлением в академию. А в академии – сами знаете, везде стоят глушилки, чтобы юные маги никого не покалечили. Считается, что к четвертому курсу заканчивается полное формирование всех магических каналов, и дальше, если мы не сойдем с ума, то в теории никто не должен пострадать.

Я позволила себе улыбнуться. Отец, всегда говоря об участи мага искажений, улыбался в самом конце. А я сейчас старалась подражать ему. Выходило зловеще и горько.

Ректор слушал меня внимательно, взгляд задумчиво скользил по лицу, пауза затягивалась, а мой собеседник даже не моргал, погруженный в собственные мысли.

– Простите, – наконец, он захлопал длинными темными ресницами. – Вы так похожи на Элейн, я невольно погрузился в воспоминания. Мы учились вместе, вы знали?

– Вот как…

Погодите, сколько ректору лет?

Он уже упоминал бабушку, но тогда мне было не для того, чтобы сопоставлять факты. Ему за сотню… Ох, хорошо выглядит для своего возраста. А Холд? Сколько ему? Вдруг молодое личико – обман?