Текст книги "Найди меня в темноте (СИ)"

Автор книги: Катерина Полянская (Фиалкина)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Annotation

Льиса Дарини – ведьма. Единственная ее забота – получить полный контроль над силой, потом будут заклинания, амулеты, ритуалы, в общем, интересная, наполненная событиями жизнь. Так она думала, пока ее не поцарапал кот. Большой дымчатый кот... Квейн Тонгорд – оборотень. Дымчатый кот, если точнее. Когда на его пути случайно оказывается ненужная свидетельница, он, не сомневаясь, решает избавиться от нее. Кто же мог подумать, что хрупкая на вид девушка выдержит смертельный удар? И уж точно никто не подозревал, что она окажется ведьмой! Теперь рыжая бестия нужна ему, чтобы справиться с выжигающей изнутри магией, а он ей – чтобы усмирить поселившегося в душе зверя...

   Глава 1

   Колокольчик над дверью мелодично звякнул, обозначая мое появление в магазине.

   – Как экзамен? – не поднимая глаз, поинтересовалась мама.

   В этот самый момент она разливала зелье по флаконам. Пробки еще закрутить не успела, и над узкими горлышками вились тонкие змейки пара. Еще теплое... Наверное, что-то важное, потому что у главной ведьмы в общине есть занятия более насущные, чем выполнять рутинную работу, с которой даже я могу справиться.

   Да, мы ведьмы. А мама так вообще наша Верховная.

   – Отлично! Хотя Луна не была ко мне добра.

   Я жаловалась смело, прекрасно при этом зная, что обидчице ничего не будет. Мама никогда не требовала ко мне особого отношения. Наоборот, порой с меня спрашивали жестче, чем с других адепток.

   – Ну и правильно, пусть не думают, что раз ты моя дочь, принимать в общину тебя будут на особых условиях, – словно в подтверждение моих мыслей проговорила родительница.

   Ну да, как же. Спуску мне никто не давал!

   – А вот по защите и конспирации свое "отлично" я получила заранее, – не удержалась и похвасталась. – И не потому, что твоя дочь, просто сегодня кое-что произошло...

   Нечто из ряда вон выходящее в общине стрясалось редко, так что Верховная пока не очень-то заинтересовалась.

   – Что именно?

   – У Анисы сила вышла из-под контроля, а рядом как раз прогуливалась парочка... Понятия не имею, как они забрели на нашу поляну, там такая защита! Так вот, это я их первая заметила. Потом предупредила остальных и активировала маскирующие кристаллы. Ну и так, по мелочи.

   – Умница, – скупо кивнула Верховная.

   Взгляд ярких зеленых глаз не предвещал ничего хорошего. Похоже, кому-то влетит.

   Конспирация была важна. Ведьмы жили среди людей, смешивались с толпой, порой вели двойную жизнь. Например, мама Анисы днем была учительницей в местной школе, а ночью – лучшей целительницей в общине. И таких много. Наша семья держала эзотерический магазинчик, но обычные горожане относились к нам с пренебрежением и считали шарлатанками. Неприятно, честно говоря.

   На занятиях нас учили, что колдовать при простых смертных ни в коем случае нельзя. А если все же случилось, необходимо было сообщить ведьмам, работающим на зачистке. Они подкорректируют память, возьмут магическую клятву или просто убедят, что человека посетил глюк. Последнее чаще всего. И верили же! Однако для всеобщего блага в щекотливые ситуации лучше не попадать.

   Было дело, я попала. Но сейчас не об этом.

   – Где Катрина? Почему ты занимаешься зельями сама?

   – Я дала ей выходной, – мама посмотрела на меня добрее и даже слегка улыбнулась. – Хочу провести немного времени с тобой.

   – О... – это было неожиданно, но... так приятно!

   – Неси сумку наверх, переодевайся и спускайся сюда. Поможешь мне с зельями, потом приготовим что-нибудь вкусненькое. Есть сидр и пирожные.

   Хм? Надо будет проверить, рядом с полянкой случайно галлюциногенные грибы не растут?

   Если растут, стану бывать там чаще, потому что это видение мне определенно нравится!

   Круто развернувшись, я мазнула взглядом по многочисленным полкам, заставленным толстыми свечами и ароматическими маслами, и устремилась к лестнице. Сейчас, я мигом! Надо ловить момент, пока у нее внезапно не образовались какие-нибудь дела.

   Будучи по официальной версии шарлатанками, то есть особами не слишком обеспеченными, мы, хоть и могли позволить себе больше, жили в квартирке над магазином. Там было уютно, мне нравилось и переезжать никуда не хотелось. Мама – Таяна Дарини, Верховная ведьма Брандтернской общины – была куда более честолюбива и порой заикалась о том, что не прочь бы перебраться в просторный дом, но магазин держал. Имея в руках магию, сменить свое положение в городе было бы не так уж сложно. Но магазин с обшарпанной вывеской "Сияние" над дверью достался маме от ее бабушки... а той – от ее мамы, бабушки... мы даже не знаем, сколько точно поколений Дарини им владело. Закрыть это место теперь просто не поднималась рука.

   По лестнице буквально взлетела. Быстро разобрала сумку – так хотелось отложить это на потом, но ведьма должна быть аккуратной и скрупулезной в мелочах. Вдруг одно из зелий испортится? Или кристалл случайно активируется? Нет уж, все должно быть на своих местах! А вот по дороге в душ спокойно можно разбросать одежду, бытовые заклинания все приберут.

   Пятнадцать минут спустя я уже была одета в невесомое белое платье с почти незаметной белой же вышивкой на коротких рукавах, вдоль линии декольте и внизу подола, оставалось только досушить волосы. Рыжие, как огонь, они не раз привлекали посторонние взгляды. За это я их порой ненавидела. Но зато они были густые, прямые и послушные.

   Наверное, я пошла в отца, потому что мама и бабушка были жгучими брюнетками. И серо-зеленые глаза, похожие на воду в застоявшемся местном озере, тоже унаследовала от него. Наверняка же! Но это вызывало лишь досаду. Лучше бы мне досталась мамина живая зелень.

   Рыжая копна украла еще несколько драгоценных минут общения с родительницей, за что получила очередную порцию моего недовольства. Отрезала бы, но мама почему-то не разрешает.

   Отпихнув от себя какие-то непривычные мысли, я наконец устремилась вниз.

   Когда вошла, мама как раз переворачивала табличку с надписью "закрыто". С зельями она уже закончила.

   – Готовить лень, я заказала еду из кафе, – сообщила она. – Стряпня Эвлалии всяко лучше моей.

   – Ладно, – я пожала плечами и привычно притворилась, что мне все равно, но в душе шипела и клокотала досада.

   Я умею готовить, но мама почему-то делает вид, что это не так. И в другом отстраняется, никогда не позволяет что-то сделать для нее.

   – Поздравляю, ты одна из лучших адепток, – Верховная слегка улыбнулась. – Я только что звонила твоей наставнице, она чрезвычайно довольна тобой.

   А вот это было приятно!

   – Весь год я из кожи вон лезла, чтобы тебе не было стыдно за меня, – призналась, стараясь не слишком краснеть от похвалы.

   Ведьмам жилось несколько сложнее, чем обычным девушкам. И дело даже не в том, что приходилось скрывать тайну. Не только в этом. Нас отдавали в школу на год раньше и параллельно со стандартными занятиями дома учили магии, нашей истории, травам, целительству. В общем, всему. Обычно это делали родные, но ко мне с шести лет ходила наставница Люсинда, потому что моя успеваемость могла повлиять на мамину репутацию в общине. Я это понимала, поэтому целый год после выпускного училась, практиковалась, допоздна просиживала в библиотеке и делала все от меня зависящее, чтобы ее не подвести.

   Но подвиг не зачли.

   – Правильно делала, – сухо кивнула мама.

   Разговор пришлось прервать, как раз доставили еду. Она забрала корзинку, заплатила доставщику, пока раскладывали все по тарелкам, тоже молчали. Мама заговорила, только когда мы подняли стаканы с сидром:

   – Ты была прилежной ведьмочкой, и я горжусь тобой. Надеюсь, инициация пройдет спокойно. Тогда сможешь жить в свое удовольствие, я больше не стану давить на тебя. Просто будь верна мне, а потом и новой Верховной.

   Стакан жалобно тренькнул и рассыпался на осколки. По руке к белому рукаву платья потек сидр, смешанный с кровью.

   – Новой Верховной? – я не обращала внимания на боль. – Но разве...

   – Подслушивала? – буднично перебила мама.

   – Случайно услышала, – по инерции попыталась оправдаться.

   – Льиса, заклинание слуха сквозь стены не бывает случайным, – блекло улыбнулась родительница.

   Было, не отрицаю. Мама с другими ведьмами разговаривала о чем-то в магазине, я попробовала сунуться, но меня услали. Пришлось прибегнуть к хитрости. И оно того стоило. Мама в тот день сказала наставнице, что по итогам нашего обучения выберет себе преемницу. Ее, конечно, потом еще учить и учить, но... Я зубами и ногтями ухватилась за этот шанс. Так хотелось, чтобы мною гордились!

   И я училась, стала одной из лучших... Неужели все зря?!

   – Кто? – спросила глухо, вытирая руку льняной салфеткой.

   – Лара Алейна. Выбор был из вас двоих.

   Чувство было как у котенка, которого тычут носом в безобразие, а он ни в чем не виноват.

   – И ты выбрала эту зануду?

   – Следовало выбрать тебя, только потому, что ты – моя дочь? – вздернула тонкую черную бровь мама.

   Ответить тут было нечего. Формально она права, но... мне до слез обидно. И чтобы этих слез не увидели, я рухнула на свой стул и принялась есть, не чувствуя вкуса. Но в глазах дрожала пелена, хоть мне и удавалось сдерживать влагу, и губы дрожали, так что ничего странного, что мама заметила.

   – Знаю, тебе обидно, но... А, во мрак! Буду откровенна.

   Упоминание злых сил мамой, которая работала только со светлой или нейтральной магией, слегка покоробило.

   – Мам?..

   – Есть кое-что, из-за чего я не хочу передавать общину тебе. Пойми, я отвечаю за всех ведьм! И должна думать, как будет лучше для них.

   Из всего сказанного я услышала только "не хочу". Стало зябко.

   – Так в чем проблема? – сдерживаться получалось из последних сил, хотелось плакать и колдовать.

   – В твоем отце, – сообщила родительница и побарабанила пальцами по столу.

   – В отце? – я недоуменно моргнула. – Мне казалось, что с ним нет проблем...

   Надо заметить, их в принципе не могло быть. Мужчин в общину не принимали. Ведьмы почти никогда не выходили замуж. Просто в определенный момент решали, что пора уже обзавестись наследницей, и отправлялись охотиться. Чары привлекательности, специальные духи, слабенький приворот на несколько часов. Чтобы не привлечь к себе лишнего внимания, рекомендовалось делать это в другом городе, и чем дальше от родных мест, тем лучше. Часто несчастный даже не помнил лица ночной подружки. А если и помнил, мужчины к такому в принципе относятся спокойнее.

   Отца в моей жизни до сих пор не было, и мама о нем не заговаривала. В детстве мне становилось немного грустно, когда девочек из обычной школы забирали папы, но... это все давно в прошлом. Так какого же мрака сейчас?

   – Подожди! – я нервно взмахнула руками, едва не смахнув тарелку со стола. – Ты сейчас о том, что твоей преемнице довольно скоро придется обзавестись собственной наследницей, чтобы... ну, чтобы все по правилам? Я готова! Нет, то есть к такому в принципе нельзя быть готовой, но я сделаю все, как надо, не волнуйся.

   – Нет, Льиса, я сказала именно то, что хотела сказать, – мама устало облокотилась на стол. – Понимаешь... Это моя вина, на самом деле.

   – Расскажи! – я имела право требовать, тем более что сейчас, похоже, со мной впервые в жизни были по-настоящему откровенны.

   Яркие глаза ведьмы будто даже поблекли, затуманились воспоминаниями. И лицо стало бледным и резким, будто выточенным из слоновой кости. Но слабый укол жалости я проигнорировала. Сначала надо разобраться во всем. Да и сама бы не отказалась, чтобы меня пожалели, только желающих что-то нет.

   – Как уже сказала, это моя вина, – негромко заговорила мама. – Я непозволительно затянула с появлением наследницы. Просто не была уверена, что претендую на звание Верховной, тогда было несколько кандидаток, и я не слишком надеялась. А когда все же назвали мое имя, запаниковала.

   Она нервно облизала сухие губы и продолжила тем же тоном:

   – Забронировала лучший номер на выходные в хорошем пансионате, но перед отъездом зашла в один бар. Мы там встречались с ведьмой из соседней общины, я делала для нее на заказ кое-что. Потом... в общем, там был мужчина. Рыжий, худой, слишком яркий, мне такие никогда не нравились. Сама не понимаю, как все получилось, но из-за него я нарушила правило. А утром даже выкручиваться не пришлось, его не было рядом. Только кулон у меня в руке, довольно смазанные воспоминания и... ты.

   Ох... Ну и новости. Голова кругом.

   – Мужчина-ведьма? – предположила абсурдное.

   – Исключено, – уверенно покачала головой мама. – Я подробно изучала вопрос.

   Помолчали. Я все еще пребывала в шоке, даже думать связно не могла.

   – Стой... То есть получается, моим отцом может быть любой встречный на улице? – я поежилась.

   Одно дело не думать о каком-то неопределенном мужчине, вроде как немного поучаствовавшем в моем появлении на свет, и совсем другое, когда появляются подробности! Я же теперь всех рыжих пожирать глазами буду!

   – Вряд ли, я его ни разу с тех пор не видела, – ее голос звучал неуверенно.

   – Ты его даже толком не помнишь! – получилось обвинительно.

   – Прости... – мама беспомощно посмотрела на меня. – Но теперь ты понимаешь, почему я не хочу рисковать? Твой отец почти полностью лишил меня воспоминаний о той ночи. Уже один цвет твоих волос дал немало поводов для любопытства. Если все откроется, могут быть проблемы.

   Кулон все же попал в мои руки. Мама специально сходила за ним в свою комнату. Это была отнюдь не заурядная побрякушка, которую можно запросто нацепить на шею. Смотрелось украшение пугающе. На нескольких сплетенных между собой грубых лентах крепился с помощью серебряного колечка кусок горного хрусталя. Если бы мама не предупредила, я бы обязательно поранилась об одну из острых граней. Сам камень внутри был полый, похоже. Пришлось прибегнуть к заклинанию, чтобы рассмотреть, что там запрятано.

   Кровь и прядь рыжих волос.

   Жуть какая-то!

   Семейные посиделки накрылись, глупо было ожидать чего-то другого. Закрывшись в своей комнате, я какое-то время металась из угла в угол. Полученные знания никак не хотели вписываться в привычную картину мира. Мужчина и магия? Ну бред же! Но, если позволить себе немножечко помечтать, это было бы неплохо. Ведьмам не приходилось бы идти на крайности, чтобы продолжить свой род.

   Призвав к порядку слишком живое воображение, я распахнула окно и уселась на подоконник. Прохладный вечерний ветерок облизал щеки, теперь я дрожала от холода, а не от нервов, но шевелиться не хотелось. Еще не стихли обычные звуки не слишком большого города, комната наполнилась ароматами трав и цветов с клумбы у входа в магазин.

   Дверь хлопнула. А через минуту алым пятном потонула в сумерках мамина машина.

   Отлично, я тоже не собираюсь сходить с ума в одиночестве!

   Мысленно одобрив такой план, я потянулась к мобильному и из списка контактов выбрала номер единственной подруги. Как раз собиралась нажать на вызов, когда телефон зазвонил.

   Мирейя.

   Что ж, мысли порой бывают материальны.

   – Не поверишь, как раз собиралась тебе звонить!

   В этом месте положено было удивляться, потому что я и без того звоню редко, а в последний год совсем запропала – готовилась к ведьминским экзаменам и подчинению силы.

   – Льиса, у нас тут такое! То есть у меня. Это как раз по твоей части! Немедленно бросай все и дуй сюда!

   Под "моей частью" подразумевалось ведьминство. Так получилось, что Мира была в курсе.

   – Подожди... Где – у вас? – после новостей от мамы я уже не могла эмоционально реагировать, поэтому просто спросила.

   – В морге. Так что, ты едешь?

   – Конечно.

   И нет, это не был обычный для нас разговор. Чаще мы все же болтали об учебе, книгах, музыке, шмотках и на прочие девчоночьи темы.

   Мира училась со мной в одном классе. Училась из рук вон плохо, и ее даже оставили на второй год, так она попала к нам. Мы сидели за одной партой, но будучи ведьмой, я не могла заводить подруг среди обычных людей, поэтому общались не слишком много. Я иногда помогала ей с контрольными, а Мира пару раз накостыляла обнаглевшим мальчишкам, которые меня задирали.

   Ее семья владела единственным похоронным агентством в нашем городе, и Мира в выпускном класе им уже вовсю помогала. Окружающие сторонились и не одобряли, директриса даже к ее деду ругаться ходила, но тот ее послал так талантливо, что противная тетка с волосатой бородавкой на носу до сих пор при виде него на другую сторону улицы переходит.

   Я весь тот год зубрила, притом и магию, и математику, которая мне давалась не сказать, чтобы легко. Ходила иногда замотанная, словно в трансе. Но если ведьма Люсинда предлагала пойти с ней куда-нибудь и посмотреть, как она работает, никогда не отказывалась. В тот день наставница позвала меня с собой в морг, там завелся наглый полтергейст, который стонал и разбрасывал инструменты, за неделю четыре санитара уволились. Надо было призвать паршивца к порядку. Поджилки от страха дрожали, но я ухватилась за возможность.

   Там все прошло нормально, подтянули защиту и ритуалы изгнания на практике. Я была почти довольна собой. Почти – потому что не выспалась в очередной раз.

   А утром ко мне подошла Мира и потребовала объяснить, что это вообще такое было. Она, оказывается, с братом на дежурство увязалась, а когда он дрых, услышала шорохи и за нами с Люсиндой подсмотрела. И подслушала. И все поняла.

   Следуя правилам, я должна была рассказать о ней маме, но... почему-то не рассказала. Только клятву молчать взяла. С тех пор барьер исчез, и как-то так само получилось, что мы подружились по-настоящему.

   Безликое серое здание, если честно, до сих пор немного пугало. Когда я к нему подошла, сумерки уже сгустились, что только усилило гнетущее впечатление. Где-то вдалеке провыл волк. Я поежилась.

   В наших местах водились волки, об этом все знали. Но ни одна ведьма в лесу еще не встречала опасного зверя. Странно, вообще-то.

   Отыскав глазами светящееся окошко, я выдохнула и взбежала по ступенькам.

   Внутри было так же серо, как и снаружи, только еще холоднее и пахло антисептиками.

   – Почему ты здесь одна? – глухо спросила подругу, которая как раз высунулась мне навстречу.

   Как она это терпит? Я, конечно, ведьма и прекрасно могу за себя постоять... смогу, после инициации, но ночевать в одном здании с покойниками? Бр-р.

   – Патер руку вывихнул, Джана в декрет ушла, а сторожа я отпустила на пирушку к друзьям, он часам к двум ночи вернется, – улыбнулась Мира и тряхнула копной вьющихся черных волос. – Тут все равно было пусто, за последнюю неделю в городе никто не умер.

   – И из-за этого ты так всполошилась? – только после поворота я сообразила, что она меня куда-то ведет.

   – Не из-за этого, – серьезно посмотрела на меня Мира. – Светлая полоса закончилась пару часов назад.

   Спину словно ледяной крупкой обсыпало.

   – Кто-то из наших? – подразумевались, конечно, ведьмы.

   Взгляд подруги стал и вовсе каким-то странным.

   – У вас ведь только женщины, да?

   – Я уже объясняла тебе. Да, мужчины ведьмами не бывают.

   Мирейя скептично хмыкнула и втолкнула меня в безликое помещение со столом, лампами и всем прочим, прямо как в фильмах показывают.

   – Тогда ты сейчас очень удивишься, подруга!

   Подходить к столу, на котором лежало что-то... кто-то, прикрытый простыней, не хотелось совершенно, но Мира так уверенно застучала каблуками в этом направлении, что выбора у меня просто не осталось. Черноволосая, черноглазая, с шикарной фигурой и при всем этом способная надавать по шее кому надо, она походила на ведьму больше меня. Мы с ней даже шутили периодически на эту тему.

   – Знаешь его? – она сдвинула простыню до шеи и включила одну из ламп.

   Бесстрастный белый свет дал возможность рассмотреть растрепанные каштановые волосы, трехдневную щетину на красивом лице, прямой нос и чувственные губы, которые немного смягчали слишком резкие черты. Я охнула, зажала рот ладонью и отступила на шаг.

   – Квейн Тонгорд! – неверяще шевельнула губами.

   Конечно, я знала, кто это! Он был сыном профессора Тонгорда, который жил в имении недалеко от города. Агрессивный, грубый, вечно ходил со сбитыми костяшками на руках и угрюмым выражением лица. Девчонки считали его симпатичным, но связываться побаивались. Впрочем, я не особо слежу за городской жизнью.

   – Он самый, – хмыкнула подруга.

   – Отчего он умер? – холодея, прошептала я.

   Дела до этих Тонгордов мне не было, но... небо, такой молодой! Жаль.

   – На первый взгляд парень здоров и должен прекрасно себя чувствовать, – сообщила Мира. – Вот это первая странность. Впрочем, может и не странность, утром придет доктор Инерс и скажет точно.

   – Так зачем тебе понадобилась ведьма?

   Я обхватила себя руками за плечи, чтобы сдержать дрожь, и отступила еще на шаг.

   Ненавижу это место!

   – А вот это уже точно ненормально, как думаешь? – и она сдвинула ткань еще ниже, чтобы стала видна рука молодого мужчины.

   Но этим не ограничилась, сцапала ладонь и повернула ее таким образом, чтобы я смогла рассмотреть торчащие из подушечек пальцев черные коготки.

   – Что это?! – выпалила и, забыв о страхах, шагнула ближе.

   – Я тебя хотела спросить.

   Обменявшись непонимающими взглядами, мы обе пожали плечами. Я осторожно перехватила у нее ладонь... прохладная и вся в песке. Что же случилось с этим Квейном? Не правильная постановка вопроса. Что это за когти, и нужно ли срочно звонить маме?

   Осторожно тронув пальцем один, я наморщила лоб.

   – Настоящие. – Потом достала из сумки амулет и просканировала на предмет магии. – Кристалл пожелтел. Значит, какое-то воздействие было, но не опасное. А те, кто привез его сюда, как отреагировали?

   Логичный вопрос, потому что, если дойдет до мамы, надо владеть всей информацией. Возможно, кому-то придется чистить память.

   – Его нашли возле старого склада, но тогда он был нормальный, – добавила немного подробностей подруга. – Я как раз устраивала его тут, когда... не знаю, как объяснить... рука дернулась и из нее вылезли когти.

   Полный мрак!

   – Влажные салфетки есть?

   – В сумке, – кивнула Мира.

   – Неси, – было немного непривычно кем-то руководить, но сейчас я чувствовала себя как никогда ведьмой. – Протру ему руку и сфотографирую на телефон, потом придумаем, как объяснить маме мое появление здесь и то, что твою память трогать не надо, и отправлю снимок ей. Это максимум, что я вообще могу сделать.

   Одно я знала точно: нельзя, чтобы доктор Инерс увидела эту руку. Эти когти имеют какое-то отношение к нашему миру. К миру магии.

   Мирейа кивнула и ушла в санитарскую за салфетками.

   Страха больше не было. Я чувствовала себя точно так же, как если бы находилась у наставницы на внеочередном практикуме. Собранная, спокойная, рассудительная. Нужно только придумать, как обезопасить Миру от ведьм...

   Вторая рука Квейна была совершенно нормальной.

   На левой же кожа ниже локтя казалась чуть более темной, волос было больше и эти когти... Не была бы я ведьмой и не учила бы магическую историю, непременно вспомнила бы все эти сказки про оборотней! А сейчас только нервно фыркнула. Самый бредовый бред!

   Даже пятилетние ведьмочки в курсе, что никаких оборотней не существует.

   Холод, царящий в помещении, вызвал очередной приступ дрожи.

   Все бы ничего, но палец неловко соскользнул и насадился на коготь. Я вскрикнула от неожиданности и боли.

   Дальнейшие события уложились в несколько секунд.

   Квейн резко сел, его глаза полыхали серебром. Потом грудь завибрировала, губы приоткрылись и послышался мягкий рык.

   Я медленно пятилась к стене, одновременно пытаясь на ощупь выбрать из списка контактов мамин номер. Но руки тряслись, и вскоре телефон полетел на пол. Это привлекло внимание монстра. Серебряные глаза сфокусировались на мне. Достаточно впечатлений, чтобы пронзительно заорать!

   Бывший труп отбросил простынку, плавно вскочил на четвереньки... несколько секунд его ломало и выгибало... а на выходе получился большущий кот дымчатого окраса.

   – Оборотней не существует! – бормотала я, продолжая отступать, пока наконец не уткнулась в стену. – Не существует!

   – Мр? – уточнил кот, спрыгивая со стола.

   Мамочки, да он размером с волка!

   – Тебя нет, – зачем-то сообщила среброглазому. – Понятно?

   Кажется, он обиделся. Обычно кошачье шипение трактуют именно так. Кошак фыркнул, в один прыжок оказался рядом, взмахнул лапой... До инициации ведьма мало что может, так что мне несказанно повезло. Одновременно с тем, как руку вспороли огромные когти, серо-стальное помещение озарилось желтым, будто здесь поселилось свое собственное солнце.

   С обиженным мрявом кошак отлетел к противоположной стене и основательно приложился об нее хребтом. Но уже миг спустя стоял на четырех лапах и внимательно наблюдал, как я сползаю вниз по стене. Вроде бы мне только руку разодрали, но в одной из ламп отражалась алая полоса, остающаяся на стене надо мной.

   Что же это за день такой... Сначала надежды и планы, теперь жизнь...

   Довольно фыркнул, кот сиганул в окно. А меня еще и осколками обдало.

   Глава 2

   – Льиса!

   Мира появилась сразу, как только кончик пушистого хвоста пропал из виду.

   – Что тут за грохот? Где Квейн? И... Льиса! – на последнем слове подруга сорвалась на визг. Это она меня, скорчившуюся в позе эмбриона у окровавленной стены, увидела.

   – Он превратился в большого кота, разнес тут все, убил меня и сбежал, – поведала подруге за миг до того, как сознание поплыло.

   Будто сквозь вату слышала, как отзываются под пальцами Мирейи клавиши смартфона.

   И все, блаженная темнота.

   Спала я долго. Было темно, тепло – меня чем-то укрыли, рядом слышались голоса, но разобрать, о чем говорят, не получалось. Да и не хотелось, если честно. Достаточно впечатлений на один день. Может и не было никакого кота? Может, я была в таком шоке после разговора с мамой, что начала придумывать оборотней? С другой стороны, ведьмы прекрасно себе живут, скрываются, притворяются заурядными тетками. Так почему бы тем же Тонгордам не быть оборотнями? Насколько я слышала, у них там большая семья, и в имении постоянно околачиваются какие-то гости.

   Надо было чем-нибудь приложить его, пока превращался...

   Размеренный и какой-то отрешенный ход мыслей прервала острая вспышка боли. В солнечное сплетение будто нож воткнули, еще и провернули для верности. Я распахнула глаза и застонала сквозь зубы. Лоб тут же взмок, по щекам заструились слезы.

   – Дочь?

   Мама метнулась ко мне, присела на краешек коричневого кожаного дивана, стоящего в санитарской.

   – Болит... – шевельнула плохо слушающимися губами.

   – Конечно, будет болеть, руку пришлось зашивать, – меня не поняли. – Люсинда дала тебе обезболивающее, оно действует, ощущения должны быть сносными. Но Льиса, тебе голову оторвать мало! Как ты могла в это ввязаться?!

   В ответ на мамин гневный взгляд я снова взвыла, изогнулась и из носа потекло что-то теплое.

   – Небо, Лисенок! – мама наконец испугалась.

   Правильно, давно следовало.

   К уже имеющимся звукам добавился стук каблуков, и в пределах моей достаточно мутной видимости появилась ведьма Люсинда.

   – У девчонки оказался стопроцентный иммунитет к ментальным вмешательствам, – пропыхтела она. – Понятия не имею, что теперь с ней делать. Не убивать же...

   – Забудь о ней на время, – судя по вытянувшемуся лицу наставницы, услышать подобное от своей Верховной она не ожидала. – Сейчас есть заботы поважнее. С Льисой что-то не так!

   Когда она это сказала, у меня как раз наступил просвет между вспышками боли, и я смогла хоть что-то сказать.

   – Вот здесь, – трясущаяся измазанная в крови ладонь прижалась к области солнечного сплетения. – И так жарко... Дышать совсем нечем.

   Новая волна боли заставила заорать в голос.

   – Как интересно... – пробормотала Люсинда, поправляя круглые очки с красноватыми стеклами и склоняясь надо мной.

   – Что это грязное животное сделало с моим ребенком?! – рыкнула Верховная ведьма.

   Несмотря на сводящую с ума боль, так приятно вдруг стало... В кои-то веки она беспокоится обо мне, а не о своей репутации.

   – Я бы даже сказала, уникальный случай... – бормотала себе под нос Люсинда. – Ну-ка, придержи ей голову... Ага...

   В Брандтернской общине состояли в большинстве своем светлые ведьмы, добрые и сердечные, так что мучить меня больше, чем следует, никто не стал. Сначала влили в рот еще дозу обезболивающего, а потом уже взялись внимательнейшим образом осматривать. Они заглядывали мне в глаза, сканировали магически, еще раз осмотрели рану... В минуты просветления я улавливала обрывки фраз.

   – Оборотни... Кто бы мог подумать!

   – У нее платье на груди и животе разорвано, а раны нет...

   – Стена вся в крови, будто бедняжку основательно подрали...

   – Уничтожу паршивца! Он у меня будет гнить медленно, без заморозки, с хвоста до морды, уродец мохнатый...

   – Сторож вернулся, надо его обездвижить, пока лишнего не увидел.

   Лекарство, к слову, не подействовало вообще. Час прошел, а я так и извивалась на кожаном диване, орала и молила небо, чтобы оно позволило мне отключиться и не участвовать в происходящем.

   Как же больно... Ну за что?! Я ведь ничего плохого не хотела!

   – Кажется, она обращается, – резюмировала Люсинда.

   – Нет... – не то, чтобы мама спорила, но верить в такое ей не хотелось.

   – За радужками следи, – реальность в лице наставницы была безжалостна. – Они иногда вспыхивают серебром.

   Мама очень "ласково" помянула какую-то темную сущность, потом бросила короткое, но веское:

   – Уничтожу. – И буднично попросила старую подругу: – Прибери здесь все. Ну, ты знаешь... Только сначала помоги дотащить ее до машины.

   Путь от дивана до двери стал пыткой.

   – Мирейя... – я вцепилась в косяк.

   – Ничего не сделается твоей подруге, – проворчала Люсинда. – Ты сейчас лучше о себе побеспокойся, несчастье.

   – Не хочу быть оборотнем, – пожаловалась я ведьмам и... наконец отключилась.

   Три дня прошли в настоящем кошмаре. Я просыпалась, глотала какую-нибудь противную микстуру, орала – и через какое-то время снова отрубалась. Мама перепробовала все: консультировалась с другими ведьмами, даже с какой-то общиной в горах связывалась, гадала, вызывала духов-покровителей, пыталась ускорить оборот магически. Но поскольку ведьмы весьма смутно представляли, с чем имеют дело, результат достигнут не был.

   Просыпаясь, я иногда умудрялась подслушать немного информации. Попадалось даже кое-что ценное.