Текст книги "Добрый дядя (СИ)"

Автор книги: Катерина Лецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

***

Kung Fu Panda: Oogway Ascends (Orchestra Version Live) – Hans Zimmer, Pedro Eustache, Vienna Radio Symphony Orchestra, Martin Gellner

– Убить нельзя помиловать. Мадара-сама, подпишите документ и поставьте запятую правильно.

– Кто вообще придумывает эту бумажную волокиту? Вот раньше было проще, взял и порубал противника на месте, когда он косо посмотрел.

– Так всё же? – Кагами не отставал от главы ни на шаг, суя под нос тому трёклятую бумажку, от которой Мадара отмахивался. Ну не виноват он, что принять решение не может. Вроде и прибить хочется братца, а вроде и… вроде. В общем, в голове Учиха был настоящий хаос из мыслей, рождённый недавними событиями.

– Кагами, отвали, будь добр, – вздохнул, потирая переносицу, и снова попытался отвязаться от соклановца. Но тот, упёртым бараном, так и лез.

– Эта бумага уйдёт на стол Хокаге-сама, поймите. Вы должны поставить свою подпись! Ну если хотите, Изуна-сан может поставить запятую за вас… – пробормотал задумчиво парень, на что Мадара соизволил остановиться. – Но, боюсь, это будет не в пользу жизни Ноки-куна.

И почесал подбородок. В принципе, Изуна и сам был в праве сделать документ действительным, ведь он первый зам всё-таки. Но лучше, конечно, сам глава. Который чёрт знает, о чём сомневается. Чего тут думать? Секир башка и всё, за предательство-то.

– Это документ лидеровской важности. Дай люда, – Мадара выхватил бумагу из рук чуть удивлённого Кагами, прижал, как что-то ценное к груди и широким шагом направился в сторону дома. Ну да, доверю я такое решение Изуне. У него на это однозначно ответ один, а тут подумать надо. Хотя, сколько можно? Двое суток прошло.

– Дядь! – из-за кустов вылетел настоящий ураган и чуть не сбил мужчину с ног. Обито обхватил торс мужчины, как самое ценное в жизни, и уткнулся носом в тёмно-синее расшитое кимоно на груди. Мадара, опешив, сразу и не понял, как реагировать. Столько всего навалилось. И как же ему вести себя с мальцом? Понял ли он, что тот мутант говорил правду? Или уж лучше промолчать?.. Обито ведь сейчас назвал его «дядей», как всегда. Просто так проще. Но что-то внутри неприятно ёкнуло.

Надо с ним поговорить… но что сказать? Называй меня папой? Обито, я твой отец. Сам в шоке, недавно узнал. Блять. Как сложно. Арья, ну зачем ты так со мной? Нельзя было сразу сказать?!

– Вижу, тебе лучше, – улыбнулся Мадара, погладив парня по растрёпанным волосам. Да, Обито сам провалялся полдня в лазарете. И то, его выгонять оттуда пришлось. Ведь всё дело в одной девочке, учившейся ирьениндзюцу в госпитале, которая пленила сердце юного Учиха…

– Да, я уже готов приступить к нашим тренировкам! – радостно и твёрдо сказал отпрыск, отскакивая. – Объясни мне, как пользоваться этой штукой? А то, включается она как-то рандомно: не тогда, когда надо. Там тот чувак в маске чуть голову мне не снёс своими чёрными верёвками в руках, но я увидел его атаку и ушёл из-под удара!

Мадара натянуто улыбнулся, слушая эмоциональную речь, но в мыслях был лишь вопрос: что сказать про родство?! Ладно, была ни была.

– Обито, мне нужно… кое-что тебе сказать. – Мадара неуверенно положил руку на плечо юноши и пронзительно заглянул в… родные глаза. У Арьи тоже были чёрные глаза, и разрез глаз её, и носик. Так, отставить сантименты! Ты мужик или тряпка? Но как из себя это выдавить? А вдруг он не поймёт? Или осудит?..

Подросток вопросительно смотрел в глаза опекуна, удивляясь нерешительности. Отчего он так волнуется? – Мадара, если это из-за битвы, то… прости, что влез в пекло. Я не мог пройти мимо. Там дети едва не погибли.

Ага, зато ты сам чуть голову не проломил о бетонную стену.

– Да нет же. – Ну, давай, сейчас или никогда! – Обито, кхм. Это принять довольно непросто, но ты должен. Я… на самом деле, твой отец – я.

Обито хотел уже что-то вставить, но захлопнул рот. Переваривает слова. И посмотрел так недоверчиво, словно видит впервые в жизни.

– Ты пробудил шаринган, а значит, ты настоящий Учиха. Проведя нехилое расследование, мы все пришли к выводу…

– Стой, подожди. – Обито тормознул быстрый монолог. – Если это такое сочувствие, то не надо. И без этого нормально жилось.

– Обито…

– Мне не важно, есть у меня отец или нет. Факт в том, что вырос я один, даже без мамы, которой не помню. И если бы отцу было до меня дело, он бы давно объявился и… забрал к себе. Воспитал. Спас… от голодной и просто смерти, например, от того же самого волка…

Его голос дрожал. А у Мадары внезапно сжалось сердце, смотря, как его кровиночка медленно, но верно входит в состояние истерики.

– Но он не пришёл! Я был сам по себе шесть лет, чудом вообще не сдох где-нибудь в подворотне. Да, спасибо, что спас, приютил. Я тебе очень благодарен и обязательно отплачу.

– Прости, что узнал так поздно.

Широкая ладонь протянулась к отпрянувшему подростку, который едва не сжался в комочек от нахлынувших эмоций. Мадара всё понял и принял на заметку, но и дальше выслушивать был не в силах. Раз начал, следовало убедить его до конца, что… они действительно настоящая семья и всегда ею были. И будут. А если Обито сейчас оттолкнёт Мадару, то будет нехорошо. Тогда Мадара совсем растеряется и в итоге снова закроется в себе.

– Почему?

– Что почему?

– Ты говоришь мне это? Всё же было нормально! Теперь всё пойдёт через жопу, спасибо!

– Не разговаривай со мной в таком тоне, – мигом охладил мужчина и свои внутренние, с хера ли откуда взявшиеся нюни, и сыновские. – Я сказал сейчас, значит, так было нужно. И теперь ты должен эту мысль обдумать и принять. Когда созреешь, приходи, пообщаемся.

И ушёл. Мальцу действительно нужно было время разобраться с чувствами. И планами на будущий разговор.

***

Jake’s First Flight (From «Avatar») – The Piano Guys

Сердце Мито было неспокойно. После того, как она узнала о нападении, то едва не упала с лестницы. Сенсорские способности били тревогу, и ведь не напрасно.

Как бы она не ворчала на Учих и, в частности, их надменного главу, она порой проявляла к нему заботу и довольно дружеские чувства. Как ни странно, зла на Мадару женщина не держала. Ну, разве что в отдельных случаях, когда он сказанёт что-то лишнее или полезет к мужу с кулаками… тогда да.

А уж о подружившемся детсаде и речи не идёт. Связь между появившимся Обито и малышкой Цунаде удивительно скрепило дружбой главы кланов, чему Мито тихо радовалась. И всеми силами надеялась, что войны между ними уже не будет. И потому решила, в крайнем случае, стать мостом их примирения. Ведь за столько лет общения, пусть и не такого плотного, Мадара тоже стал ей по-своему дорог.

И потому, едва она почувствовала бойню, сердце в пятки ушло от беспокойства. Но выйти за пределы особняка ей не дала, во-первых, совесть – она ведь беременная, – а во-вторых, неожиданно вовремя подоспевший муж с племяшкой на руках. Семейные заботы немного отвлекли от переживаний. А когда всё закончилось, Мито облегчённо выдохнула, чувствуя чакру обоих братьев. Живы, и слава Ками.

Мито с Цунаде, держась за руки, прогуливались по деревне. Девчушка что-то радостно щебетала и жестикулировала. Однако всё было лишь белым шумом. Голос Цунаде и вовсе затих, когда взгляд упёрся в отряд мужчин с характерными монами Учиха на одежде. Их боялись. Их уважали. И если физически Мито не могла в полной мере дать отпор, то душу её было не сломать.

Учиха проводили пару заинтересованными взглядами, косясь на чуть выпирающий живот. Ну ещё бы. Каждый считал долгом порадоваться, что скоро у многоуважаемого Хокаге будет в семье прибавление. Даже Учиха и то не остались равнодушными – улыбнулись и чуть поклонились в приветствии.

Настроение поднялось. Мито радовалась, что кланы не вредничают и начинают друг друга признавать. И больше всего радовалась за Мадару, чей несгибаемый характер со временем смещается. Кстати, вспомнишь солнце, вот и лучик.

– Дядя Мадара! – Цунаде помахала рукой, побежала вперёд и повисла обезьянкой на брюнете. Окружающие удивлённо округлили глаза. Им было невдомёк, откуда такая привязанность, это дикость! А ещё полнейшее ошеломление – видеть мягкую улыбку на лице жесточайшего убийцы! И переживание, как бы он Цунаде ничего не сделал…

– Привет, девочки, – поздоровался Учиха, опуская подростка на землю. – Цунаде, ты уже взрослая, хватит виснуть на мне.

Ещё раз крепко стиснув мужчину, блондинка разжала тиски рук и отпрянула.

– Давно гуляете? – спросил, разглядывая будущую мамочку с ног до головы. – И чего без сопровождения?

– Решили проветриться без лишних ушей, да и я смогу постоять за нас, – Мито демонстративно скопила чакру в кулаке и улыбнулась, на что Мадара невольно сглотнул. О да, он уже знает на себе её силушку, и проверять лишний раз как-то не хочется.

– Но, давайте я всё-таки провожу вас.

– Вы идите, а мне нужно в академию заскочить, – крикнула Цунаде, уже удаляясь. Взрослые же вздохнули и поплелись в сторону дома Сенджу, тихо переговариваясь. И изредка смеясь.

– Всё образуется, не переживай. Обито поймёт и примет тебя, – ласково сказала бывшая Узумаки и обняла сомневающегося Учиху за плечи, потеревшись щекой о мускулистую шею. На что тот просто замер столбом, не зная, как реагировать. Второй раз за день, между прочим. А потом, когда красная макушка уже скрылась за воротами, отмер и с румянцем на щеках отправился домой.

Попрощавшись со своими одноклассниками, Цунаде чуть ли не вприпрыжку двинулась в сторону дома, пребывая где-то в своих мыслях. Настроение было на высоте, а душа так и кричала о том, как же ей хорошо. Проходящие люди улыбались. А сама природа словно подстроилась на ее волну радости и некого счастья. Ведь в деревне снова всё хорошо – войны нет, крупных ссор нет. Есть только хмурые и поникшие мальчики…

– Обито!

Тенью двигаясь в тени полупустой улочки, мальчик замер на мгновение – а затем, держа руки в карманах, прошел мимо Сенджу, даже не удостоив её взгляда.

– Не поняла… – озадаченно уставилась Учиха вслед, пытаясь хоть как-то осмыслить такое поведение. Но, вспомнив, что в их клане недавно полегло слишком много людей, – и среди них могли быть близкие ему, – Цунаде сразу побежала за этим хмурым сосредоточием.

– Куда идешь? – с улыбкой спросила, но Обито лишь сильнее сгорбился и попытался ускориться. Дабы просто сбежать от своих мыслей об отце.

Отец…

Всё это время он жил под одной крышей с отцом. Не каким-то дядей, который позволил безродной сироте обитать у себя под крылом – а настоящим отцом. Живым и… бросившим его на милость чертовой судьбе. А теперь что? Он действительно думает, что после этой новости они смогут жить как раньше? Или считает, что можно ворваться в чью-то жизнь и сказать:

Я твой отец

– Да кто так делает? – отчаянно выпалил и громко шмыгнул носом, приведя девочку в растерянность. Тонкие пальчики обхватили его за локоть и мягко заставили остановиться.

– Что случилось? – осторожно спросила, отчего мужские губы расплылись в безрадостной усмешке.

– Чертов отец со мной случился… Представляешь, я – сыночек многоуважаемого Мадары Учиха, – и гневно рыкнул, ощутив, как хрупкое сердечко… сироты пронзила резкая боль. Столько лет он жил один! Столько лет справлялся самостоятельно! Он даже о семье своей перестал думать – перестал надеяться, что однажды встретит их. Все эти мечты забрала себе тьма, заполнившая тот маленький, холодный уголок, в котором он ютился… как собака. Никому ненужная, брошенная – и забитая самой жизнью.

Почему так называемый отец не нашел его? Почему мать оставила?

Почему страдать должен был именно он?

Почему…

– Ну чего ты разревелся? – Цунаде ласково стерла влажные дорожки, с улыбкой заглядывая в блестящие бусинки своего друга. – Прямо как девчонка.

– Я не девчонка, – буркнул он и тут же отмахнулся от её помощи. – Мне просто соринка в глаз попала…

Цунаде облегченно выдохнула, осознав, что он на время отвлекся от своих проблем. А затем, неожиданно для Обито, схватила его за руку и насильно потащила в магазин сладостей. По пути не переставая вещать обо всем на свете. О Мито и ее ребенке. О делах в Академии. О миссиях. Но ни слова о Мадаре и всего, что связано с ним. Она не глупая – и отлично понимает, когда не стоит лезть в чужие проблемы. Ведь порой эта помощь может лишь навредить. И если Мадара не говорил Обито правду, то… на это были свои причины.

И что-то ей подсказывает, что они намного сложнее, чем обыкновенное нежелание брать на себя ответственность.

…задумчиво пережевывая шарик данго, Обито вышел из парка и со вздохом посмотрел на проплывающие по небу облака. Сбоку от него не переставала щебетать Цунаде, но он уже давно перестал ее слушать, ибо просто пытался понять. Эмоции затихли – а все мысли постепенно начали приходить в равновесие. И когда внутри образовалось былое спокойствие, к нему пришло понимание, что не стоило кричать, срываться, истерить при Мадаре. Он… не заслужил такого отношения. Нельзя было поддаваться своей детской обиде – теперь Обито шиноби. Учиха, который обязан стойко сносить все выпады судьбы.

Да, это больно. Да, жестоко со стороны отца бросить его. Но… но может он поступил так не по своей воле? Вдруг на это была действительно серьезная причина?

Обито не знал. Не мог понять мотивов Мадары. Однако и вести себя как обиженный мальчишка он не хотел. Нужно быть сильнее этого…

– …а потом Мадара…

Цунаде резко замолчала, когда поняла, что ляпнула совсем не о том. В глазах залегло опасение, что Обито сейчас опять вернется к былой хмурости. Однако, к ее удивлению, этого не произошло. Мальчик никак не отреагировал на имя своего… отца. А просто посмотрел на нее своими бездонными, чарующе большими ониксами и мягко проговорил:

– Спасибо за компанию, Цуна. Мне уже бежать пора.

И, дернув уголками губ, направился в сторону квартала Учиха – попутно пытаясь понять, как ему теперь вести себя с дядей…

Как только Учиха скрылся за углом двухэтажного здания, Цунаде еще недолго постояла в тишине, а затем неловко усмехнулась, убирая светлую прядку за ухо. А ты повзрослел, Обито-кун, – подумала она и ощутила, как бледных щечек коснулся алый румянец смущения. И внутри отчего-то стало по-особенному легко. Словно сейчас эта прогулка вернула не просто внутренний покой – а подарила осознание, что эти отношения уже давно балансируют на грани дружбы и… чего-то большего. Для неё.

***

Вечер ещё только вступал в свои права, на крыльце дома уже мялся подросток, кусая губы. Получается, это его дом по праву? Такой огромный особняк и иметь возможность приказать прислуге что-то? Ходить на мероприятия со всеми, не прячась за спиной Мадары, а уверенно вышагивать рядом. Не скрывать истинной радости, видя родных людей и с улыбкой крепко-крепко их обнять.

Даже малышку Цуну, за то, что она вообще есть на этом свете: со своим вредным характером, странным папашей, который тоже потом стал по-своему дорогим, и белокурыми хвостиками, которые всё время забавляли Обито. Он не преминул случаями и периодически дёргал за них, вызывая возмущённые крики и… шутливую погоню. А ещё Учиха благодарил Сенджу за вечную поддержку, что бы ни случилось, она всегда не давала ему упасть духом. Помогала, отвлекала от плохих мыслей, как и в этот раз.

Цуна, всё благодаря тебе…

Да, Обито признавал это: если бы не эта непоседливая девчушка, которая прилипла со своей дружбой в первый же день их знакомства, он бы просто пропал.

Внезапно дверь отъехала в сторону, и на пороге показался худой молодой парень, зевая и потягиваясь. Только спустя несколько секунд они пересеклись удивлёнными взглядами

– Ага, ты, видимо, Обито, – спросил он, сканируя подростка изучающим взглядом, от которого вмиг стало неуютно. Такой взгляд был у Мадары, когда Обито залез в окно гостиницы. Парень ещё немного помолчал и задумчиво протянул: – да-а, и похож ведь в папашу, никуда не деться. А вот глаза… да, глаза мамины.

– Вы… знали мою маму? – неуверенно спросил Обито, внутренне себя избивая, словно грушу: соберись, ты шиноби или кто?

– Ну, не вот чтобы знал. Мне доводилось с ней общаться. И какая это была девушка… была бы моя воля, сам бы взял в жёны, но увы – Мадара уже зарезервировал. Пацан, а волосы… такие густые и шелковистые, ты б только знал. Это не как у Мадары – дикобразина на башке.

Малец невольно улыбнулся. Но не из-за обзывательства. Его позабавила манера держаться этого парня. Да и кто, это собственно такой? На этот вопрос неизвестный улыбнулся, но с какой-то хитринкой и облокотился на косяк двери.

– Так, ну ты заходи в дом, а то заболеешь. И мне потом разгон дадут. Чаю?

Что Обито удивляло, так это полнейшая беспринципность и бесцеремонность, а также знания всех комнат и предметов в доме. Словно он прожил здесь не один месяц. Неужели это кто-то из родственников?

– Ах да, забыл представиться, меня зовут Нока, – и протянул через стол закованную в цепь руку, чертыхнулся, когда подросток напротив невольно напрягся. – Да ты не бойся, я здесь на птичьих правах, считай, в гостях.

Ага, в оковах? – теперь Обито просканировал некоего Ноку на предмет изъянов, но человек оказался человеком. Учихой сто процентов. Довольно тощее телосложение, явные скулы, какой-то уж слишком белый цвет кожи. Но спрашивать про родство Обито побоялся.

– Какой она была… моя мама? – стал греть озябшие руки кружкой горячего чая. Нока опёрся на руку и задумался.

– Ну, что бы тебе сказать. Вообще, Обито, спроси это у бати своего, он уж лучше знает о ней. А я с ней пересекался-то от силы раза четыре. Ну, и чего мы скисли? Это обычные вопросы, а не драка на выживание. – Нока потрепал подростка по голове, улыбаясь. – Так что давай, ноги в руки и вперёд, на встречу мечте!

Не обожгись об неё только.

***

– Пришёл.

– Да.

– Что решил?

Какое-то время тишину нарушал лишь стрекот сверчков на улице, пока Обито собирался с мыслями. И послышался его тихий голос: – расскажи мне о маме.

Мадара чуть осунулся и отодвинулся, давая возможность сыну приземлиться рядом. Что ж, раз он его сын, значит, он имеет право знать.

– Я уже подумал над этим и понял, что ты не виноват. У тебя, скорее всего, были серьёзные причины поступить так. – Обито говорил так уверенно, что у Мадары невольно сжались кулаки. Ах, серьёзные причины оставить сына сиротствовать?! К этому ты пришёл выводу, весь день где-то шатаясь?, но вслух сказал размеренно и спокойно:

– Я ни в коем разе себя не оправдываю. Но в действительности бывает и так, что правда обходит тебя стороной, и ты живёшь всё время во лжи. Я правда не знал о твоём рождении.

– Почему тогда мамы нет ни с тобой, ни со мной?

– Она умерла, и, вероятно, это произошло вскоре после твоего рождения. А не знал я о тебе потому, что она сбежала, наверное, месяце на третьем или четвёртом. Я пытался её найти, но всё без толку, она будто сквозь землю провалилась, унеся с собой ещё и нерождённого тебя. Клянусь, если бы я знал, я бы в жизни её никуда не отпустил.

Тяжело вздохнул и опустил безмерно грустный взгляд на свои мозолистые пальцы, которыми он когда-то зарывался в ее мягких волосах.

– Я так сильно её любил, что был слеп. Только потом уже стал замечать радостные роптания после её побега. Скорее всего, она не захотела мозолить всем глаза ещё и полукровкой, поэтому исчезла. Её всю жизнь со мной за спиной гнобили, но я этого не замечал. Я был эгоистом, понимаешь?

И повернул голову к сыну, позволяя тому увидеть свое истинное, ничем не прикрытое лицо. Сейчас не надо быть хладнокровным убийцей, не надо закрываться за сотнями масок, чтобы скрыть эмоции – слабости. Обито можно доверить свою настоящую сущность, которая способна чувствовать. И быть живой.

– Ну, потом уже всё пошло по накатанной.

– Ты её любил?

– Я её и сейчас люблю, всей душою. Как и тебя. И дело даже не в открывшейся правде. Я и без неё чувствовал в нас что-то родное. И нас объединяет… Арья. Твоя мама.

Мужчина взял за руку озадаченного подростка и сжал её.

– Ты уже клялся быть достойным сыном, – неожиданно сказал он. – Но ты дал мне нечто большее. Ты помог мне понять себя и в целом жизнь, так сильно она перевернулась с твоим появлением. Я благодарен тебе просто за то, что ты у меня есть. И буду безгранично счастлив, если ты будешь называть меня папой.

У Обито свело живот от вида настолько искренней и чистой улыбки, глаза резко защипало, и он рукавом свободной руки вытер потёкшие слёзы. А затем, прижавшись бочком, неожиданно сказал:

– Бать, а кто этот парень в нашем доме?

За спиной демонстративно фыркнули и, отлепившись от стены, направились на второй этаж почивать. А Мадара, усмехнувшись, прижал ребятёнка к груди, слушая свой размеренный стук сердца, мирное дыхание на коже ключиц и смотря на мерцающие звёзды, среди которых, – он готов был поклясться, – на секунду мелькнул до боли знакомый профиль.

Присматривай за нами и дальше, любимая…

========== Революция1 ==========

Комментарий к Революция1

Небольшое примечание: в той главе я косякнула, ввела не того персонажа. Заместо Шисуи – Кагами.

И ещё, комментарий от себя лично: глава разделена на две, хотя изначально планировалось целая. Но я решила выдержать интригу, так сказать) и в этих же двух частях будут скачки в эмоциональном плане. Не знаю, как объяснить…

Ну, грубо говоря, полнейший ООС некоторых персонажей, чей характер устаканился в первых главах!

А ещё, буду признательна, если увидите и укажете ошибки в ПБ, потому что всех мы тоже уследить не можем. Всё, приятного чтения.)

Хаширама пробегал глазами по строчкам и как раз подписывал, не смотря на руку, какой-то документ. В итоге подпись оказалась на середине листа, мужчина скучающе вздохнул и положил «подписанный» лист в отдельную папку на столе. Да, пусть уже сами разбираются дальше. Им нужна была подпись – пожалуйста.

В это время младший брат Хокаге восседал на диванчике, чуть ссутулившись, и что-то увлечённо записывал в свою тетрадь.

– Ну, как обстоят дела? – поинтересовался шатен, потягиваясь.

– Я уже почти закончил, – пробубнил Тобирама и, поставив точку, подошёл к брату. – Я составил список того, что нужно решить в ближайшее время, а что может ещё потерпеть. Эти несколько проектов должны улучшить положение Конохи. А то в нынешней ситуации мы на грани.

– Ага, на грани жизни и выживания. Тоби, я же говорил, в бюджете нет лишних денег, и мы их не выпускаем, чтобы разбрасываться ими направо и налево. – Хаши потёр виски. – Я вот всё не пойму, откуда эти пробелы в моей памяти? Я вроде выделяю средства на улучшение жилища, помощь людям, а всё равно как-то не доходит. Вот, что я делаю не так?

– Может, всё дело в твоём склерозе? – услышав возмущённое сопение, Тобирама усмехнулся. – Во всяком случае, дыры эти неспроста. Да и вообще, вот одно предложение по бюджету, – перелистнул страницу назад, – давай построим центра-банк, получим лицензию и будем печатать деньги.

– Ты издеваешься? Нас же с потрохами за это сожрут. Это прерогатива даймё, вот пусть он ею и занимается, а мы будем добывать деньги уже проверенным путём.

– Ага, пахая, как волы. Я вот не пойму, тебе важнее твоя гордость или всё-таки благополучие твоей деревни?

– Не путай эти понятия, пожалуйста, – прохладно осадил Хаширама, хмыкнув. – Я пекусь о благополучии своей деревни так, как и о своей семье и родных.

– То есть, никак.

– Тобирама! – воскликнул Хокаге, приподнимаясь. – То, что у меня нет времени побыть с семьёй, это не значит, что я им не помогаю и не люблю их.

– Вот поэтому я ни за что не буду Хокаге. Я, в отличие от некоторых, дорожу своими близкими.

– Да тебе никто и не предлагает, – буркнул обиженный Хаширама. И тут же просветлел, когда в кабинет медленно проплыл его давний друг. – Мадара! Что-то мы давненько не виделись. Как насчёт пропустить пару стаканчиков саке? Где-то у меня была заначка…

– Я по делу, – отрезал Учиха, не меняясь в лице.

Ноку, на свой страх и риск, Мадара всё же отпустил из темницы и поселил в небольшом домике на окраине, чтобы тот лишний раз не мозолил никому глаза. Не без своих людей, конечно. А вот один всезнающий Сенджу открыто высказался, что идея эта – дерьмо, и у Мадары на старости лет развился маразм и мягкотелость. И только Хаширама пресёк кровопролитие, вмешавшись в перепалку дорогих ему людей.

– Да ну хватит уже собачиться, сколько можно? Мы все должны быть в союзе и принимать общие решения. А также помогать друг другу.

– Он уже сам всё решил в свою пользу, мы тут причём? Говоришь, дела Учиха это их проблемы. Однако, находясь на общей территории под названием «КОНОХА», они поселили у себя преступников и требуют средства на восстановление квартала из ГОСбюджета, и с хера ли мы должны это делать? Хаширама, ты, конечно, извини, но это уже свинство.

Мадара стоял и еле сдерживался, чтобы не проломить одну слишком заносчивую черепушку. Всё ведь совсем не так. Как бы Тобирама не плевался, Мадара слишком хорошо знал эту маску – сделать всё, чтобы снова отвадить его от Хаширамы. От власти. Даже если сам Мадара в этом заинтересован не был.

– Мы и сами в состоянии восстановить жилища, со временем. Я пришёл дать отчёт о пересчёте людей и поставить Хокаге в известность, что мы НЕ имеем каких-либо видов на госбюджет. Подавись им, – холодно отрезал глава Учиха и чуть не сплюнул, глядя на постепенно выходящего из себя Сенджу.

– Думаю, будет справедливо выделить деньги из кланового счёта и попросить льготы у Верхов для не имеющих жилища людей.

– А тебя тут вообще никто не спрашивал, – процедил альбинос, буквально испепеляя глазами вошедшего Изуну. Тот аж подзавис чутка от такой ауры. «А что я сказал?» так и говорили его глаза. Ведь смысл был ясен и логичен.

Так как клан находится в непосредственном подчинении деревни, то и государство должно отплачивать тем же. Например, дать в трудную минуту возможность обрести временный кров до того момента, как клан не отстроит новые дома. Ведь Коноха теперь отвечает за все семейства поголовно.

– Ладно, и что ты предлагаешь? – вздохнул Хокаге, морща губы и смотря на брата.

– Выпустить тот самый указ, о котором мы договаривались. Касательно их, – Глаза шатена обречённо прикрылись. – Или ты не помнишь условий нашего разговора?

– Помню… – вздохнул Хокаге. – Но ты уверен? Разве нет другого выхода?

– Что ещё за указ? – вклинился Мадара.

– Согласно ему, клан Учиха остаётся на территории Конохи и приносит присягу о защите граждан. А взамен Коноха обязуется помогать клану и его жителям, по мере сил и возможностей казны в бюджете.

– Это с хера ли? – парировал Мадара, прищурив глаза. – Не припомню, чтобы указы закреплялись без согласования главы клана.

– Понимаешь, ты шлялся непонятно где, пока мы занимались важными вещами. И я настолько обеспокоился твоим положением, что придумал вам работёнку. Ты мне должен быть благодарен. – Альбинос нарочно не замечал нарастающей ауры жажды крови сзади. – Но с условием. Учиха на пожизненное остаются в полиции, либо квалифицируются в ограниченные по численности отряды АНБУ, приближённые ко власти в плане охраны и просто… идеальных солдат.

– Что ты имеешь в виду? – недовольство внезапно сменилось обеспокоенностью за свой народ, который бесцеремонно уже зарезервировали. Что за чёрт? И что ещё за… – идеальные солдаты?

– Тобирама предлагает создать новый отдел АНБУ, направленный на углублённый курс защиты и верности Конохи. И, так скажем, дав присягу верности, человек автоматически становится до конца жизни обязанным, не способным покинуть свой пост. И приказы они выполняют только из уст одного лидера – доверенного лица главы деревни, то есть меня.

– И что, у вас даже лидер есть? – скептически поинтересовался Мадара. В глубине души он даже заинтересовался этой идеей. Будет куда пристроить своих бездельников.

– Его зовут Шимура Данзо. Один из советников Конохи и вообще по жизни очень разумный человек, помогающий и не дающий стране уйти в кризис.

– Брат, и ты решишься отдать какому-то старпёру наших людей на пожизненную службу в безликом отряде? – Изуна дёрнул бровью.

– Если будет надо, так и сделаю.

Все проводили Мадару задумчивыми взглядами, пока тот не скрылся в коридоре.

– Ну, а ты говорил откажется.

– Да, думал, ведь ты не сказал ему главное.

– Что же? – навострил уши Учиха.

– В Корне могут быть лишь конченные отморозки, коими Тобирама считает клан Учиха. Это значит, что люди, попавшие туда, уже не смогут вернуться к прежней жизни. Их личностей уже не будет существовать. Они – идеальные солдаты, охраняющие свой дом и лидера.

Да уж, если бы это слышал брат, он бы тут всё разнёс по камешку.

– А в целом, к чему эти реформы?

– Мы собираемся присвоить себе статус города, а не деревни. Коим давно уже являемся. – Отчеканил альбинос, перебирая бумаги на столе в поисках нужной. Хотя, на самом деле, он просто не хотел встречаться с недоумённым взглядом и всё объяснять. Ведь это прерогатива Хокаге, но, так как Зам предложил реформу, ему её и объявлять.

– Так это… у всех деревни, а у нас только город?

– Не только. Другие тоже стремятся к урбанизации. Осталось их только подтолкнуть к действиям. А Корень в этом нам очень поможет, – альбинос чуть вздёрнул уголки губ.

– Не понял, вы типа войну что ли новую решили устроить? – задохнулся Изуна, на что оба Сенджу переглянулись. Ну конечно, на словах между собой всё просто, а вот как другим объяснить?

– Слушай, Учиха, это долго рассказывать, но ты, я полагаю, уже не отвяжешься. Тогда приходи к нам сегодня домой, я попытаюсь тебе всё рассказать поподробнее. Племянника можешь с собой взять, Цуна обрадуется и мешать не будет. А вот козла возьмёт на себя Хаширама, да, братец?

И посмотрел так строго, что вопрос мгновенно стал риторическим. Изуна неуютно повёл плечами. И что эти Сенджу скрывают на самом деле?

***

Неожиданно на землю стали посылаться морозы. И теперь страна Огня уже не оправдывала своего названия. Что ж, наверное, это было даже к лучшему. Ну, по крайней мере у одного человека так точно уже выработался к морозам иммунитет – что внутри, что снаружи.

– Я всегда хотел заниматься медициной. Даже в какой-то момент начал собирать свою команду, дабы изучать степени рака. И разрабатывать способы лечения. Но на войне, как на войне – развернуться нам не дали. Маленький лагерь пришлось свернуть, как и мне закатать губу о своём возможном будущем специалиста.

– А как же военный менталитет? Ну, типа, за лечение рака, все дела… это же всё важно.

Парень грустно усмехнулся, пропуская сквозь пальцы толстые хлопья снега. Они, подтаивая, оседали на пушистом воротнике тёмно-зелёной куртки. А ветер кружил вокруг, обжигая щёки и нос. Рук он уже не чувствовал, настолько покраснели.

– Боюсь, малыш, на войне никто не заботится о том, задыхаешься ты на двадцатой минуте бега или у тебя чакра на исходе. Откачали от смерти, и снова в бой. Ведь тогда никто ни с кем не церемонился.