Текст книги "Синий шелк, или во всем виновато платье (СИ)"
Автор книги: Катарина Долкан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Мой громкий смешок испугал подругу. А потом я залилась хохотом, не задумываясь, что могу разбудить своим смехом Марию Федоровну. Я смотрела на подругу и звонко хохотала. Не понимая, что произошло подруга, покрутила пальцем у виска, заставив тем самым меня взять себя в руки.
– Ты не представляешь, о чем я думала в тот вечер. – Стараясь успокоить вырывающийся смех, я чуть склонилась к подруге, и, вложив всю имеющуюся сексуальность в вытянутые губки, с придыханием прошептала, – что у него чувственные пальцы, а дыхание словно шелк.
Теперь мы хохотали вместе. Пару раз, повторив мои слова, подруга не могла остановиться. А я не могла остановиться, глядя на нее. И хоть животы уже начинали болеть, мы продолжали смеяться.
– Вот же гоблин, прости, – поправила себя подруга, – программист. Кто он вообще такой? Программист «чувственные пальцы», это как Эдвард «руки-ножницы», только пальцы чувственнее. – И расхохоталась с новой силой.
– Пошли, покурим, – отсмеявшись, одними губами предложила подруга. Я уже было собралась натянуть пальто, как Инна, покачав головой, потянула меня на кухню. Аккуратно открыв скрипучую заслонку, она села на корточки возле печки, и лишь пожала плечами на мой удивленный взгляд. И хоть подруге было уже почти двадцать семь, она все также скрывала свою плохую привычку от мамы. Сделав несколько глубоких затяжек, подруга вдруг замерла, а потом и во все выкинула сигарету в печку. Сначала я подумала, что она что-то услышала, но Юркова схватила меня за руку и потащила в зал.
– Я знаю, что мы сделаем, – толкнув меня на диван, она метнулась в комнату, в которой находились наши вещи, и выскочила оттуда с телефоном в руке. – Я сейчас позвоню Лидке, из отдела кадров, и спрошу кто такой этот Арсений. И телефон его спрошу.
– Не стоит. – Запротестовала я, но подруга меня перебила.
– Не боись, Лидка нормальная девчонка. Тем более я не собираюсь ей говорить, зачем мне это, так что твоя репутация не пострадает.
– Да, я не об этом. Ну, даст она телефон, и что дальше?
– А дальше, ты ему сейчас же позвонишь. – Уверенно заявила Иннка, давая понять, что возражения не принимаются. – По-любому щас пьяненький. Так что выслушает, куда он денется.
Я конечно неодобрительно покачала головой, хотя в душе безумно этого хотела. Когда подруга с четвертого раза все-таки сумела дозвониться до Лиды, мои руки слегка потряхивало.
– С наступившим, Лидок, – произнесла Юркова, и с ленивой улыбкой откинулась на диван, словно изображала арабского шейха. – Всего тебе в новом году самого-самого. Пусть денюшки сыпятся рекой, а Леонидовна свалит на пенсию.
Девушки продолжали осыпать друг друга поздравлениями и пожеланиями. А я в волнении уставилась на подругу, бессознательно прикусив губу. Заметив мое выражение, Юркова перешла непосредственно к делу.
– Лидок, а шо у нас за Арсений работает в техподержке? – мелодичный голос на том конце трубки замолчал, а через мгновение раздался вновь. – А фамилию его ты мне подсказать сможешь? Да нет, все нормально. Да, просто у меня к нему разговор есть. Ага. Вот как. Ну, да-да, – голос подруги становился все напряженнее и напряженнее. – Ну, ясно. Ладно, тогда, и на том спасибо. Еще раз с наступившим тебя. Ага, пока.
Нажав отбой, Иннка посмотрела на мое взволнованное лицо, и, схватив со стола бокал с шампанским, одним глотком осушила его.
– Фамилию она не помнит, надо смотреть на работе, номера соответственно тоже нет.
Я печально осела и, притянув свой бокал, сделала не большой глоток шипучей жидкости. На что собственно мы надеялись? Что работник отдела кадров будет помнить фамилии всего персонала? Хорошо, что я была уже слишком хмельная, что бы слишком переживать.
– Но самое не приятное… Сонь, ну мы его найдем, – увидев, как резко изменилось мое настроение, Иннка подсела ближе и притянула меня за плечи, – я тебе обещаю, честное слово.
– Так что там самое неприятное, – уточнила я. И пока подруга медлила с ответом, допила шампанское и поставила бокал на стол.
– Он уволился, – я резко подняла глаза к подруге, – еще две недели назад заявление написал. Он официально не работал уже с двадцать шестого числа. А на корпоратив, его просто заставило прийти начальство. Или деньги не захотел терять, ты же знаешь, Семеновна не вернула бы то, что уже вкинули.
Около получаса мы сидели в тишине, не обращая внимания на разворачивающиеся на экране события. Каждый думал о своем. Лишь однажды Иннка поднялась с дивана, чтобы принести еще одну бутылку шампанского. Я смотрела, как в другом конце комнаты, переливается огнями небольшая зеленная елочка, и как отражается в стеклянных шарах экран телевизора. Большое количество алкоголя, внезапно натолкнуло меня на странное, но как мне казалось, вполне обоснованное умозаключение.
– Это все из-за него, – поняв, что едва слышно прошептала, я прочистила горло и повторила свои слова. – Это из-за него.
Повернув голову к подруге, и натолкнувшись на непонимающий взгляд, я судорожно стала кивать головой, с каждой секундой лишь уверяясь в своей правоте.
– Это из-за него. Вся эта ерунда, которая происходит со мной последний месяц, это все из-за него. Из-за этого несчастного куска синего шелка.
– Чего? – по голосу было понятно, что подруга уже довольно пьяна.
– Это долбанное платье виновато во всем…
– Фигню не пори, – перебила меня Юркова, и, сделав очередной глоток, поморщилась, – я уже не могу это пить. Во рту какашка, и голова трещать начинает.
– Конечно, Инн, все так и есть!
– У тебя тоже какашка?
– Да нет! Я про платье, – и с небывалой решимостью я вывалила все, что буквально секунду назад пришло мне в голову. – Когда я впервые померила его, я не влезла в платье. Помнишь, я говорила? Еще тогда, меня словно предупреждали забыть о нем. Но я настойчиво вбила себе в голову, что должна купить эту тряпку, – словно очнувшись, я мягко стукнула себя по голове. – А потом? Я ведь не влезла и во второе! Боже, неужели было так сложно понять знаки, что посылала мне судьба!
Подруга явно скептически отнеслась к моему открытию, но по мере моих объяснений все чаще припадала к бокалу, от которого фыркала минуту назад.
– А потом, потом началась эта ерунда с тренажерным залом. Ведь именно из-за этого дурацкого платья я оказалась в тот вечер там.
– Точнее сказать, из-за меня… – робко поправила подруга, но я поспешила ее перебить.
– Нет, – отрицательно качая головой объясняя. – Ты всего лишь сказала про спорт. А пойти именно в тренажерный зал, было моей идеей. А корпоратив? Ведь именно в этом гребанном платье я была тогда! Именно из-за него я не смогла быстро добежать до уходящего такси, и поговорить с Сеней. Боже мой, – я обхватила голову руками, так, что держащая прическу заколка выпала, и русые локоны упали на плечи, – вот же дура! Как можно было не заметить всех этих знаков.
– Какая ирония судьбы. – Усмехнулась подруга, поглядывая на экран телевизора.
– Нет, – мотнула я головой, – просто оно не должно было быть моим, понимаешь? Изначально не должно было. И этого всего, тоже не должно было случиться! Его надо сжечь!
– Ты ударилась что ли? – Прыснув шампанским, заявила подруга. Намекая, что в своих рассуждениях я зашла слишком далеко. – Скока сил вложено в эту тряпку, про деньги вообще молчу.
– Вот именно тряпку, – я подскочила с дивана, и решительным взглядом уставилась на подругу, – ты или со мной, или я сделаю это одна.
Через пятнадцать минут мы стояли во дворе небольшого деревянного домика, и смотрели, как догорает моя самая дорогая покупка. И дело даже не в деньгах, а в том, что мне пришлось пройти, что бы надеть это платье на корпоратив.
– Я думаю, что сейчас мы выглядим как две придрурошные, – поделилась Юркова, едва огонь охватил синий шелк, – но если тебе станет легче, я готова смириться с этим.
– Мне уже гораздо легче. – Улыбаясь уголками губ, ответила я.
– Признаться, впервые вижу, как кто-то радуется, наблюдая, как горит столь желанная вещь. – Шмыгнула носом подруга, и подтолкнула выпавший краешек платья в огонь.
– У меня теперь совсем другие желания.
На следующий день на небольшую деревеньку обрушился снегопад. И без того большие сугробы, теперь с легкостью доставали до колен. Все хвойные деревья в округе укрылись пушистыми, белоснежными нарядами. Радуясь небывало снежной зиме, ребятишки пропадали на улицах. Их родители прятались по теплым домам, то и дело, встречая новых гостей. И почти каждый вечер по деревне разносился свист одиноких салютов. Целыми днями мы с Иннкой валялись на диване и смотрели новогодние передачи. Иногда под предлогом принести воды, она толкала меня локтем, и мы шли во двор, где подруга могла спокойно покурить. Вечерами, когда Мария Федоровна уже укладывалась спать, мы частенько сидели возле печки и разговаривали ни о чем. Кончено мы не избегали темы моей внезапно нахлынувшей любви, а просто переводя все в шутку, вспоминали случившееся. Мы вспоминали одногруппников, и те праздники, что встречали в их кругу. Долго смеялись, вспомнив, как будучи первокурсницей, тогда еще сентиментальная Юркова подарила подарок мальчишке, учившемуся на три курса старше. И как потом получила от его подружки, выловившей Иннку после пар, заручившись поддержкой подруг. Вспоминали, как на прошлом корпоративе Злойка Ефимовна пыталась охмурить зама генерального директора. И как потом он еще полгода обходил ее стороной, даже не подозревая, что женщина ничего не помнит. Это были самые спокойные и веселые каникулы за последнее время. Вдали от городской тишины, рядом с заботливой родительницей. Что заставляла нас, есть каждые полчаса, жалуясь, что ей одной слишком много, и все приготовленное пропадет. И мы повиновались, позволяя Марии Федоровне заниматься любимым делом.
Конечно, я совру, если скажу, что даже не думала о Сене. Думала и часто. Иногда представляла наш разговор, как я объясняю что произошло, и парень меня прощает. Иногда представляла, как он крепко обнимает меня и шепчет нежные слова. А иногда я так сильно заходила в своих фантазиях, что об этом нельзя рассказывать. Одно я поняла точно, я влюблена и гораздо сильнее, чем думала раньше. Когда я мечтала о нем сидя в своей квартире, я лишь надеялась, что мой интересе взаимен. Но теперь, когда я знала, что он трижды пытался со мной заговорить, прощая мое хамство, уверенность была почти абсолютной. И его взгляд, едва я заявила, что он мне не нравится, он стал жестче, острее, словно его ударили наотмашь. Но вместе с тем я прекрасно понимала, что нет смысла торопить события. Что не стоит искать с ним встречи, или требовать у Лиды его телефон. В который раз я позволила жизни самой распорядиться нашими судьбами. И если все что мне показалось, не игра моего влюбленного воображения, как только мы окажемся вместе, и я объяснюсь, он обязательно меня простит. А если это всего лишь мои наивные мечты, то нет смысла искать его и принуждать к разговору. И если нам суждено быть вместе, то судьба обязательно столкнет нас вновь. Как тогда, в самом дальнем углу тренажерного зала, где я боролась с беговой дорожкой, боясь настигающего позора.
К сожалению, судьба была не настолько влиятельной, чтоб продлить наши праздничные каникулы хотя бы еще на несколько дней. Наша фирма, объединившая несколько торговых предприятий, начинала работать гораздо раньше, чем рекомендовали официальные календари. Пятого числа мы все должны были прибыть в офис и заниматься своими делами. Замечу, что начальство при этом умотало в жаркие страны до Старого Нового Года. Что собственно было и к лучшему. Все кто в этот день все-таки прибыли на работу, выглядели жутковато. Конечно, я не беру в расчет молодых девчонок, которые как всегда были веселы и бодры. Однако большинство работников с трудом переставляло ноги. Все прекрасно понимали, что пока в стране будут продолжаться праздничные дни, работать никто толком не будет. Даже угроза, в виде разъяренного начальства, мало кого пугала. Таков наш отечественный менталитет. И пока генеральные поджаривались где-то в районе Таиланда, по офису то и дело сновали работники с электрическими чайниками в руках. Все обсуждали прошедший корпоратив, рассказывали, как провели праздники, в общем все, но только не занимались работой. В перерывах между чаепитиями, они сновали из кабинета в кабинет, рассказывая последние новости, и рассыпали поздравления.
Устав от безделья еще больше чем от самого напряженного аврала, я не торопливо шагала домой. От огромного количества выпитого чая, мне казалось, что я слышу, как он булькает внутри меня. Хихикнув веселым мыслям, я оглянула свой дом. Практически во всех окнах многоэтажки горел свет. «Завтра я как всегда, устроюсь у окна с чашкой горячего кофе, и буду любоваться на город» думала я, поднимаясь по лестнице, ведущей к подъезду. Мелькнувшая в глубине тень, заставила меня на испугаться, то тут же меня охватило совсем другое, более сильное, чувство. Нахлынувшее волнение заставило меня остановиться на последней ступеньке. Я сразу же узнала серый пуховик, и его хозяина. Боясь пошевелиться, я, молча, уставилась на Сеню. Парень также безмолвно взирал на меня, переминая в руках шапку. Осознав, что надо что-нибудь сказать, я закусила губу, потому что в голове моей царил полный хаос. Побоявшись снова наговорить лишнего, или не сказать важного, я судорожно выстраивала предложения. Не выдержав напряжения, которое, кажется, даже ощущалось в воздухе, парень шагнул чуть ближе, и его лицо осветил свет уличных фонарей. Сегодня он был без очков, и я узнала в нем того парня, что помог мне добраться домой почти месяц назад. Тогда я физически не смогла его рассмотреть, а теперь мой взгляд жадно блуждал по нему. Чуть вытянутое лицо, тонко очерченные, мужественные губы. Прямой нос, с едва заметной горбинкой. И потрясающего цвета глаза, в отблеске фонарей они казались глубокого болотного цвета. Парень улыбнулся, и мое дыхание замерло. Толком, не видя лица, я еще тогда смогла определить, что у него вероятно потрясающая улыбка. И вот сейчас я поняла, как ошибалась. Улыбаясь, он становился похож на самого обаятельного ловеласа, и скромного застенчивого юношу, одновременно. Улыбка, казалось, даже изменила его лицо, сделав губы чуть тоньше, нос чуть мужественнее, а взгляд чуть нежнее. То, что парень высок, я поняла сразу, но только сейчас обратила внимание, как он потрясающе сложен. И хоть пуховик не самая сексуальная одежда, даже не смотря на это, я заметила широкие плечи, преходящие в узкую талию, и сильные, подтянутые ноги. С каждой секундой я все больше желала прикоснуться к нему, и спрятаться в кольце сильных рук. Но продолжала стоять словно истукан.
– Привет. – Негромко начал парень, когда молчание стало слишком сильно давить.
– Привет. – Едва слышно ответила я, собирая внутри себя последние частички храбрости, чтобы начать разговор.
– Послушай… знаешь… – Сеня провел рукой по голове, взъерошив волосы, и, ухмыльнувшись, признался, – как подросток, блин.
Это фраза, которой он даже не придал значение, во мне же взорвала бурю эмоций. С которыми я так успешно боролась последние несколько минут. Уверенно шагнув навстречу парню, я жестом попросила его помолчать.
– Только не говори ни чего, – опустив глаза, чтобы не растерять мужество, я начала говорить. – После нашей встречи, я искала тебя. Но я не знала, что ищу не того. Я была уверенна, что тебя зовут Саша. Когда ты представился, там, у клуба, я услышала лишь окончания фразы, что друзья зовут тебя Саня. Я искала Александра, понимаешь? На дорожке, ты сказал, что тебе приходится часто бывать в фитнес клубе, мол, работа. И я почему-то подумала, что ты фитнес инструктор. После этого, как только боль в ноге прошла, я приходила туда в надежде, что вижу тебя…
– А я как раз заболел. – Невесело усмехнулся парень.
– Это не все. Моя подруга, та блондинка, которая работает вместе со мной, нашла фитнес инструктора Александра, что работает в этом клубе, но им оказался не ты. Знаешь, мне даже в голову не могло прийти, что пытавшийся со мной заговорить парень из техотдела, тот, кого я так безуспешно ищу. А потом на корпоративе, я поняла все, как только ты сказал о моей ноге. Ведь кроме моих родителей, подруги и тебя об этом никто не знал. Я пыталась тебе это объяснить, но теперь ты не дал мне сказать.
Я замолчала, пытаясь найти силы признаться в том, о чем умолчала. И поэтому, как только заметила, что парень шевельнулся, выпалила, не давая ему сказать.
– А еще, я – та, что отрицала даже мысль о возможности полюбить с первого взгляда, а сама влюбилась, даже толком и не разглядев тебя. Знаешь, возможно, ты сейчас подумаешь что я странная мнительная истеричка, я сама порой так думаю, – усмехнулась я. – но я правда считаю, что наша встреча была не случайной.
Я замолчала, ожидая его реакции. Мои ладошки вспотели, а внутри словно сидела пружина. Я не была уверенная, что он разделяет мои чувства, однако сам его приход заставлял меня надеяться нам это. Пока длилось молчание, я успела, и порадоваться нашей встречи, и мысленно представить как вот сейчас, он хищно рассмеется. И скажет, что пришел, чтобы оплатить мне за мою грубость. И чем дольше он продолжал молчать, тем больше разрасталась во мне тревога.
– Что ж, – парень снял перчатку и протянул мне ладонь, а я, кажется, забыла как дышать, – Арсений, но друзья зовут меня просто Саней. В обычной жизни я очкарик, – усмехнулся он, – и работаю программистом. Частенько хожу в спортзал, чтобы не вырос горб. И вот недавно влюбился в девушку, которая не знала, как снизить скорость беговой дорожки, но не попросила помощи, даже когда я оказался рядом.
От его слов я вспыхнула как новогодняя елка, в торговом центре напротив. Ведь я не говорила ему, что произошло тогда. Он сам все это понял. В один момент мне стало стыдно и смешно одновременно. От нахлынувшего счастья я не смогла сдержать слез. И быстрым движением смахнув влажную дорожку, я вытащила руку из варежки.
– Очень приятно, а я Соня. – Улыбнулась я сквозь слезы, и вложила свою руку в его теплую ладонь. – Я работаю экономистом, обожаю земляничное варенье, и пошла в фитнес клуб, чтобы влезть в платье, о котором давно мечтала. В обычной жизни я очкарик, и судя по всему большая тупица. А еще, я влюбилась самого воспитанного парня на земле.
Молодой человек хохотнул глубоким, низким голосом, и притянул мне к себе. Оказавшись так близко, я закрыла глаза, и ощутила тот едва уловимый аромат, который так безуспешно воскресить в памяти. Аромат свежести, мяты и еще чего-то. Чего-то чудесного.
– Наверное, я все же самый невоспитанный молодой человек, – прошептал парень, и его теплое дыхание коснулось моей щеки, – потому что я намереваюсь украсть у тебя поцелуй, не успев пригласить на первое свидание, Соня.
Его губы едва коснулись моих, и, не удержавшись, я обхватила его за шею, чтобы быть как можно ближе. Его поцелуй, глубокий и нежный заставил меня позабыть обо всем. Глубокое дыхание обжигало кожу, и вынуждало толпы мурашек бежать вдоль позвоночника. Сильные, чувственные пальцы сжимали мою талию, словно боясь, что я могу исчезнуть. Отпустив мои губы, он целовал разгоряченные щеки, убирая следы мокрых дорожек, и влажные от слез реснички. А потом, обхватив руками, обвел каждую черточку моего лица сильными пальцами, словно запоминая их. С каждым новым вздохом, мои легкие словно наполнял невозможный жар. Прижавшись еще ближе, я запустила пальцы в мягкие русые волосы, и притянула его губы к своим. Бесконечная нежность, любовь и желание скользило по венам.
Эпилог
В торговом центре было так много народу, что протолкнуться было практически невозможно. Внутренне порадовавшись, что Сеня почти на голову выше основной массы, я продолжала двигаться в ту сторону, где секунду назад видела такую родную макушку. Позади меня крепко сжимая мою ладонь, шагала Юркова, то и дело, отпуская бранные слова, о давке и невежестве окружающих. Сеня стоял у большой новогодней ели, спиленной по случаю торжества. Могучее дерево, источало изумительный аромат. Тот самый аромат, свежего снега и хвои, что еще в детстве заставлял сердце биться быстрее, в предвкушении торжества. Сильный пьянящий аромат, который, казалось, даже заглушал какофонию звуков царящих вокруг. У основания ели лежало множество разноцветных коробок, всех размеров. А тяжелые, раскидистые ветви были усыпаны гроздьями гирлянд. Переливаясь, они отражались в пузатых прозрачных шарах, и хрупких, присыпанных искусственным снегом, стеклянных шишках. Я скользнула взглядом по тонким, ароматным иголкам. Вот деревянные часики с кукушкой, а вот бумажные конфеты, сделанные заботливой рукой. Я выпустила ладонь из Иннкиной руки и шагнула к парню. Обняв, он притянул меня ближе, а я, что есть сил, обхватила его.
– Соскучилась? – усмехнулся парень. – Ты меня так раздавишь, малыш.
Я уткнулась лицом в его грудь, и, улыбнувшись, вспомнила сегодняшнюю ночь. Ночь, которую мы провели вместе. Ночь, которая принадлежала нам. А потом утро – темное, тягучее словно шоколад, наполненное любовью и бесконечной нежностью. Мы долго валялись в кровати, не желая расставаться. Он рассказал, как отыскал мой адрес, с его образованием это не составило большого труда. А я рассказала, как прожила этот месяц без него. Когда ближе к обеду позвонила Юркова, с предложением прогуляться по магазинам, я с трудом согласилась. Но все же мне очень хотелось поделиться радостью, с нечего не подозревающей подругой. Уходя, мы долго стояли в прихожей, занятые друг другом и поцелуями.
– Какой подарок ты хочешь на Рождество? – Спросил он.
– Боюсь, в этом году я исчерпала свой лимит пожеланий. Самый дорогой подарок у меня уже есть. – Я крепко поцеловала Сеню, и вдруг встрепенувшись, попросила подождать. Схватив на журнальном столе ручку и бумажку, я написала пару предложений и, смяв бумажку, выкинула в окно. Парень непонимающе улыбнулся, а я, чмокнув его на прощанье, побежала на встречу к подруге.
Узнав, что произошло вчера вечером, Юркова долго расспрашивала и пытала меня. И хоть подруга не преминула поворчать, что я не позвонила ей сразу же, я видела, как рада за меня она была. Мы пробыли в торговом центре всего пару часов, а я уже безумно соскучилась, и сейчас, что есть сил, обнимала парня, втягивая носом такой родной аромат.
– Ну, все, – не выдержав и пяти минут заворчала Юркова, – хватит лобызаться. Тут дети, в конце концов. И вообще, если вы сейчас не разлипнетесь, мы останемся без обеда. Я вон уже вижу, как ща туда повалит беснующаяся толпа. Какого они в сочельник не сидят по домам. Чертовы людишки!
Как бы ни хотела подруга показаться злой, спрятанная в уголках губ улыбка выдавала ее. А я, подтянувшись на носочки, поцеловала любимого. Я была благодарна судьбе за все, что со мной произошло, но если она вдруг захочешь нас разлучить, в этот раз я буду бороться.
* * *
Пожилой мужчина с густой, белоснежной бородой сидел за широким столом, и то и дело хмурил брови. Слишком много работы навалилось на него в этом году, а ведь он был уже совсем не молод. Он пробежал по списку, аккуратно вычерченном на белом листке и поставил галочку у одной из фамилий.
– Так, что у нас дальше? – обратился, он невысокой белокурой девчушке, с изумительными голубыми глазами. Девочка протянула смятый листок, и вложила его в морщинистую руку. Развернув листок и пододвинув повыше очки, мужчина принялся читать.
«Дорогой дедушка Мороз, спасибо тебе огромное! Это самый лучший подарок в моей жизни. Соня»
Пожилой мужчина ухмыльнулся и глянул на раскрасневшуюся внучку.
– Подай-ка письмо ее подруги, надо бы свериться все ли так, как просили девчушки.
Безошибочно достав нужные письма, сложенные в виде самолетиков, девочка протянула их дедушке.
«Дедулька, – гласило одно из них, – я, помнится, у тебя давно ничего не просила, да и негоже взрослой тетке писать письма Деду Морозу. Поэтому и сейчас прошу не для себя. Дедуль, имена мне писать запретили, поэтому давай так, подари Михальчук, то чего она так искренне хочет. Вот. Заранее тебе спасибо. Обещаю вести себя хорошо в будущем году.
PS. Ах, да! Если ты случайно получишь письмо от Юрковой Марии Федоровны, в которой она просит мужа для дочки, выкидывай нафиг – это спам.
Ну, все. Люблю. Целую»
Мужчина тряхнул серебряной головой и, усмехаясь, поставил еще две галочки в своем списке.
