Текст книги "Город потерянных душ"
Автор книги: Кассандра Клэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Перед ней был дом Люка; к крыльцу вела выложенная камнями дорожка. За спиной сверкала река, а за рекой переливались огни города. Дом был погружен в темноту – таким они оставили его несколько часов назад. Клэри сглотнула и дотронулась до кольца на правой руке.
«Саймон…»
Ответ последовал незамедлительно.
«Да».
«Ты где?»
«Иду к метро. А ты где?»
«У дома Люка. Если Джейс придет за мной, он придет сюда».
Тишина.
«Ладно, значит, ты знаешь, как со мной связаться, если я тебя понадоблюсь».
«Уг у. – Клэри глубоко вздохнула. – Саймон?»
«А?»
«Я тебя люблю».
Молчание.
«Я тебя тоже».
И все. Не было даже щелчка, который раздается, когда кладешь трубку городского телефона; Клэри просто почувствовала, как связь между ними прервалась, будто в ее голове перерезали провод. Она подумала, что Алек, возможно, говорил о чем-то подобном, описывая, как прерывается связь между парабатаями. Она подошла к дому Люка и медленно поднялась по ступеням. Ее дом – здесь. Если Джейс придет за ней, как обещал, то придет сюда. Она села на верхнюю ступеньку, положила рюкзак на колени и стала ждать.
Саймон стоял перед холодильником. Он сделал последний глоток холодной крови. Воспоминание о голосе Клэри стиралось из памяти. Он только что пришел, в квартире было темно, холодильник громко гудел, и везде странно пахло – текилой? Может, Джордан пил? Дверь спальни Джордана была закрыта, и Саймон не посмел стучать – было четыре часа утра.
Он убрал бутылку в холодильник и пошел в свою комнату. Он уже неделю не ночевал здесь и привык спать не один. Привык к тому, что рядом кто-то есть, и не просто «кто-то», а Клэри. Ему нравилось, когда Клэри сворачивалась рядом в клубок, подложив ладони под щеку, и, признаться, был рад тому, что она не может без него уснуть. По крайней мере, он чувствовал, что нужен ей. Правда, Джослин ничего не имела против того, что он спит рядом с ее дочкой, а это лишь подчеркивало прискорбный факт, что он был не сексуальнее золотой рыбки. По мнению Джослин, разумеется.
Конечно, они с Клэри часто спали в одной кровати в детстве, с пяти до двенадцати лет. Может быть, все дело в этом? – подумал Саймон. Те ночи с Клэри были жаркими – они соревновались в том, кто медленнее съест бутерброд с арахисовым маслом, или тайком проносили в комнату портативный DVD-проигрыватель …
Его комната выглядела так же, как всегда: пластиковые полки с одеждой и книгами вдоль стены, гитара в углу и палас на полу. Но на кровати лежал листок – белый квадрат на черном одеяле. Неровный петлистый почерк казался знакомым. Он присмотрелся – это был почерк Изабель.
«Саймон, я пыталась до тебя дозвониться, но ты, кажется, выключил телефон. Понятия не имею, где ты. Сказала ли тебе Клэри о том, что случилось? Мне нужно встретиться с Магнусом, и я хочу, чтобы ты тоже пришел. Меня трудно напугать, но сейчас я боюсь за Джейса. Я никогда не просила тебя о помощи, но сейчас прошу. Пожалуйста, приходи. Изабель».
Саймон выронил письмо из рук. Не успел листок упасть на пол, как он уже спускался по лестнице.
Когда Саймон вошел в квартиру Магнуса, там было тихо. На диване рядом с камином сидел Магнус и отрешенно смотрел на огонь, будто всматривался в прошлое. Саймон вспомнил, как однажды Магнус сказал ему о бессмертии: «Когда-нибудь останемся только мы с тобой». Алек спал, положив голову на колени своего друга.
Саймон кашлянул, и Магнус поднял глаза.
– Тебя Изабель позвала, знаю, – сказал он тихо, чтобы не разбудить Алека. – Она в комнате для гостей. Первая дверь налево.
Саймон кивнул и вышел. Удивительно, но он нервничал так, будто собирался на первое свидание. Изабель никогда раньше не просила его помочь, да и вообще не подавала никаких признаков того, что нуждается в нем.
Он толкнул дверь гостевой комнаты. Если бы не умение видеть в темноте, присущее вампирам, он бы ничего не разглядел. Но теперь такой проблемы для него не существовало. Справа стоял шкаф, на стуле лежала одежда, а на кровати спала Изабель.
Саймон во все глаза уставился на нее. Он ни разу не видел Изабель спящей. Она выглядела моложе своих лет, лицо ее расслабилось, ресницы казались неправдоподобно длинными, рот был слегка приоткрыт, ноги поджаты. Одета она была в футболку с надписью «Клуб лох-несского чудовища: находим ответы, игнорируем факты». Саймон присмотрелся… и узнал свою футболку. Ну вот… Ему так хотелось услышать ее голос, а она… спала. Он скинул обувь и лег рядом с ней.
Изабель занимала в кровати явно больше места, чем Клэри. Высокая, почти одного с ним роста, во сне она все же казалась хрупкой.
Он провел ладонью по ее руке.
– Иззи… – позвал он. – Изабель…
Он наклонился ближе – от нее пахло розовыми духами и спиртным.
Что ж, все понятно. Саймону хотелось прижать ее к себе и нежно поцеловать, но слава совратителя подвыпивших девиц его совсем не прельщала.
Он неподвижно лежал на спине и смотрел на растрескавшуюся штукатурку потолка. Определенно, Магнусу надо что-то делать с этим.
Словно почувствовав, что он здесь, Изабель вдруг повернулась и прижалась мягкой щекой к его плечу.
– Саймон? – сонно спросила она.
– Да.
Он осторожно коснулся ее плеча.
– Ты пришел… – Изабель прижалась головой к его плечу. – Прости, я думала, что ты не придешь.
Он водил пальцами по ее руке.
– А я пришел.
– Ох, я и сама не заметила, как заснула.
Саймон улыбнулся в темноте:
– Ничего. Если бы ты захотела, чтобы я пришел исключительно для того, чтобы обнять тебя спящую, я бы так и сделал.
Он почувствовал, как Изабель напряглась, а потом снова расслабилась…
– Саймон?
– Да?
– Расскажи что-нибудь.
– Что?
– Какую-нибудь историю, в которой добро побеждает зло. И чтобы все злодеи умерли навсегда.
– Вроде сказки? – спросил он и попробовал вспомнить что-нибудь подходящее. Сказки он знал только по диснеевским мультикам, и первое, что пришло на ум, – русалочка Ариэль в купальнике из ракушек. В восемь лет он был в нее влюблен, но не рассказывать же об этом.
– Нет, – вздохнула она. – Сказки мы проходили в школе. Некоторые заклинания из сказок и в самом деле действуют, но… не важно. Расскажи что-нибудь другое.
– Ладно, я вспомнил одну хорошую штуку. – Саймон погладил Изабель по волосам, чувствуя, как она щекочет длинными ресницами его шею. – Давным-давно, в одной далекой галактике…
Клэри не знала, сколько просидела на ступенях дома Люка, прежде чем начало светать. Солнце, поднявшееся из-за дома, окрасило небо в темно-розовый цвет, а реку превратило в голубую ленту со стальным отливом. Она дрожала от холода и, чтобы согреться, начертила две Согревающие руны, но они не помогли. Та к может, все дело в нервах?
Придет ли Джейс? Клэри надеялась, что в нем по-прежнему осталось что-то от Джейса – от настоящего Джейса, – а значит, придет. Когда он прошептал, что вернется за ней, она поняла, что долго ждать не придется – Джейс всегда был нетерпелив.
Но она не могла ждать вечно. Настанет новый день, и мама снова начнет следить за ней. И ей придется забыть о Джейсе на целые сутки, если не больше.
Клэри закрыла глаза, оперлась локтями на ступеньку за спиной и на мгновение представила, будто все по-прежнему: днем они с Джейсом пойдут на тренировку, а вечером поужинают, и он будет смешить ее, как и всегда.
Теплые усики солнечных лучей щекотали ее лицо. Она нехотя открыла глаза и… увидела его.
Джейс поднимался по ступеням беззвучно, как кошка. На нем был темно-синий свитер, а волосы в лучах солнца были похожи на сноп солнечных лучей. Клэри выпрямила спину, сердце в груди заколотилось. Она вспомнила ту ночь в Идрисе, когда в небе взрывались фейерверки, и подумала об ангелах, низверга ющихся в пламя.
Он подошел и протянул руку. Клэри оперлась на нее и встала. Золотистые глаза Джейса смотрели на нее в упор.
– Я думал, ты не придешь.
– С каких это пор ты во мне стал сомневаться?
– Совсем недавно ты на меня злилась.
Он погладил ее по щеке, и она ощутила прикосновение шершавого шрама на его ладони.
– Что бы ты сделал, если бы меня здесь не оказалось?
Джейс прижал ее к себе. Он дрожал, ветер трепал его волосы.
– Как Люк?
Услышав имя Люка, Клэри вздрогнула. Решив, что ей холодно, Джейс еще сильнее прижал ее к себе.
– С ним все будет хорошо, – осторожно сказала она. – Это все ты, ты, ты виноват.
– Я не хотел причинить ему вреда. – Джейс поглаживал ее по спине. – Ты мне веришь?
– Джейс… – сказала Клэри. – Зачем ты пришел?
– Чтобы снова попросить тебя пойти со мной.
Она закрыла глаза:
– И ты даже не скажешь, куда?
– Верь, – тихо произнес он. – Просто верь мне, и все. Но знай, если ты пойдешь со мной, дороги назад не будет.
Она вспомнила, как впервые увидела его в «Адском логове». Ее жизнь тогда изменилась безвозвратно.
– Дороги назад никогда и не было, – сказала она. – Во всяком случае, с тобой. – Она открыла глаза. – Пойдем.
Улыбка Джейса была лучезарной, и Клэри расслабилась.
– Ты уверена?
– Да.
Он наклонился и поцеловал ее. Протянув руки, чтобы обнять Джейса, Клэри ощутила горечь на его губах, и на нее, словно занавес в конце спектакля, опустилась тьма.
Часть вторая
Нечто темное
Люблю тебя,
Как любят нечто темное.
Пабло Неруда, сонет XVII
8. Огонь закаляет золото
Майя никогда не бывала на Лонг-Айленде, и ей казалось, что это тихое местечко вроде Нью-Джерси, где живут люди, работающие в Нью-Йорке.
Она забросила рюкзак в багажник грузовика Джордана. Когда они встречались, Джордан водил потрепанную красную «тойоту», вечно захламленную мятыми стаканчиками из-под кофе и пустыми пакетами из-под гамбургеров. Пепельница была вечно переполнена окурками. А вот в салоне грузовичка было сравнительно чисто, если не считать стопки бумаг на пассажирском месте. Она отодвинула стопку и села, не сказав ни слова.
Они выехали из Манхэттена на магистраль, ведущую к Лонг-Айленду, и Майя задремала. Когда грузовик подпрыгнул на ухабе, она проснулась и принялась тереть глаза.
– Прости, – сказал Джордан. – Я думал, ты всю дорогу будешь спать.
Майя села и осмотрелась. Они ехали по двухполосной дороге, небо начало светлеть. По обе стороны дороги тянулись поля, изредка мелькали деревянные домики, огороженные частоколом.
– Здесь мило, – удивленно сказала она.
– Ага. – Джордан переключил скорость и покосился на нее. – Раз уж ты проснулась, можно я тебе кое-что покажу? А потом поедем в штаб.
Она на мгновение замешкалась, но потом кивнула, и они свернули на узкую грунтовку, обсаженную деревьями. Майя открыла окно и всей грудью вдохнула. Палая листва, соленая вода, перегной, мелкие животные – скорее всего, мыши-полевки…
Грузовичок остановился на небольшой круглой площадке. Внизу к отливающей сталью воде тянулся пляж. Небо было почти лиловым.
Майя посмотрела на Джордана.
– Я сюда часто приходил, когда обучался в «Претор Люпусе», – сказал он. – Просто чтобы развеяться. Закаты здесь… они всегда разные, и всегда прекрасные.
– Джордан…
– А?
– Прости меня. Ну, за то, что я тогда ушла…
– Ничего страшного.
По тому, как напряглись его плечи, как он сжал руль, она поняла, что все совсем не так.
– Тебе было тяжело, я понимаю. Просто… я думаю, что нам не стоит переступать черту. Нужно остаться друзьями.
– Я не хочу быть друзьями, – сказал он.
– Не хочешь? – Она не смогла скрыть удивления.
Из обогревателя струился теплый воздух, а из открытого окна веяло прохладой.
– Майя, нам не стоит сейчас об этом говорить.
– Но я хочу, – сказала она. – По-моему, сейчас самое время.
Он прикусил губу. Спутанные волосы упали на лоб.
– Майя…
– Если ты не хочешь, чтобы мы были друзьями, тогда кто мы? Снова враги?
Он повернулся к ней и заглянул в ее глаза. Они были такими же, какими он их запомнил: ореховые, с зелеными, голубыми и золотистыми пятнышками.
– Я все еще люблю тебя, Майя. С тех пор как мы расстались, я никого не целовал.
– Но Изабель…
– Изабель напилась и хотела поговорить о Саймоне. А я… Я всю жизнь любил только тебя. Мысль о тебе помогла мне справиться с тренировками. Я думал о том, что когда-нибудь помирюсь с тобой. И я хочу помириться. Я не хочу только одного.
– Ты не хочешь быть моим другом.
– Я не могу быть тебе просто другом. Это меня убьет. Я люблю тебя. Всегда любил. Только тебя.
Она посмотрела на океан, играющий золотыми, голубыми и пурпурными красками:
– Здесь так красиво…
– Поэтому я сюда и приходил. Не мог уснуть и шел, чтобы наблюдать за тем, как восходит солнце, – тихо сказал он.
– А теперь ты можешь уснуть?
– Майя… если ты хочешь сказать, что я тебе просто друг, так и скажи, ладно? Сдери пластырь.
Он напрягся, словно ожидая удара. Густые ресницы бросали тень на скулы, на оливковой коже шеи были заметны бледные шрамы. Эти шрамы оставила она… Расстегнув ремень безопасности, Майя наклонилась к нему и поцеловала в щеку. Потом вдохнула его запах. То же мыло, тот же шампунь… только теперь никаких сигарет. Она коснулась губами уголка его рта и наконец поцеловала по-настоящему. Джордан издал низкий рык. Оборотням не свойственна нежность, но он осторожно усадил ее к себе на колени и приобнял, страстно целуя. От теплоты его рук, стука его сердца, от сладости его губ у Майи перехватило дыхание. Она прижалась к нему, чувствуя, как ее щекочут мягкие, густые кудри.
– Я много лет ждал этого… – сказал Джордан, и голос его дрогнул.
Майя провела пальцем по его ключице, чувствуя, как колотится сердце. Ей казалось, что из оборотней, направлявшихся в штаб тайной организации, они превратились в обычных подростков, целующихся в машине на пляже.
– Я оправдала твои ожидания?
– Ты их даже превзошла, – улыбнулся Джордан. – Это значит…
– Ну, – сказала она. – Этим не занимаются с друзьями, так ведь?
– Правда? Надо сказать Саймону. Боюсь, он расстроится.
– Джордан!
Майя легонько ударила его по плечу и улыбнулась, он ответил ей тем же. Потом она прижалась к его шее и снова вдохнула его аромат.
Один ангел был златокрылым, крылья другого были темными и напоминали пламя. Ангелы схватились на замерзшем озере, а вдали сверкал ледяной город. Она стояла на льду, а вокруг нее текла кровь и сыпались перья. Золотые обжигали кожу, а черные были холодны, как лед.
Клэри проснулась в незнакомой комнате, запутавшись в одеяле. Сердце билось с курьерской скоростью. Она села, подтянув одеяло до груди, и огляделась. Стены покрыты белой штукатуркой, кровать сделана из черного дерева. Сама она в той же одежде, что и вчера.
Выскользнув из постели – босые ноги обжег холодный каменный пол, – она поискала глазами рюкзак. Он лежал на черном каменном стуле. В комнате не было окон, только висячая лампа из черного резного стекла. Пошарив в рюкзаке, Клэри с раздражением поняла, что в нем уже кто-то рылся. Пропала коробка с принадлежностями для рисования, а значит, и стилус. В рюкзаке остались только сменные джинсы и нижнее белье. Хорошо что она не снимала кольцо – оно по-прежнему было на пальце.
Клэри дотронулась до него, посылая сигнал Саймону:
«Я на месте».
Ничего.
«Саймон?»
Ответа не было.
Клэри тревожно сглотнула. Она понятия не имела, где она, как долго провела в забытьи и сколько сейчас времени. Может быть, Саймон спит? Она гнала от себя мысль, что кольца потеряли силу, – нельзя паниковать раньше времени. Ладно, будет действовать по наитию, а с Саймоном свяжется позже.
Она попыталась сконцентрироваться на том, что ее окружало. В комнате были две двери. За одной оказалась ванная, отделанная стеклом и хромом; окон здесь тоже не было.
Клэри быстро приняла душ, обтерлась пушистым белым полотенцем, натянула чистые джинсы и свитер, вернулась в комнату и попробовала открыть вторую дверь.
Бинго! Перед ней оказалась просторная комната, большую часть которой занимал длинный стеклянный стол. С потолка свисали черные лампы, свет, льющийся из них, бросал на стены танцующие тени. В камине горел огонь, а значит, кто-то совсем недавно ушел отсюда; перед камином стояли кожаные кресла. На стене висел большой телевизор, под ним – столик с контроллерами и играми. Вверх вела спиральная лестница со стеклянными ступенями. Оглянувшись по сторонам, Клэри принялась подниматься по ней. Стекло было абсолютно прозрачным, и ей казалось, что она взбирается по невидимой лестнице в небо.
Второй этаж. Бледные стены, черный пол, длинный коридор с дверями. Клэри толкнула одну из дверей и оказалась в спальне. Большую часть комнаты занимала огромная кровать из палисандрового дерева с прозрачным белым балдахином. Здесь были окна – темно-синие. Клэри подошла к окну. Может, она вернулась в Аликанте?
За окном протекал канал, на другой стороне канала стоял дом с зелеными спущенными жалюзи. Небо было серым, вода в канале – темно-голубой с зеленоватым отливом. Справа виднелся мост. На мосту стояли двое. Один из них увлеченно фотографировал окрестности. Значит, не Аликанте. Может быть, Амстердам? Венеция? Она попробовала открыть окно, но не поняла, как это делается. Тогда она принялась стучать по стеклу и кричать, но люди на мосту не заметили ее и вскоре ушли.
Клэри подошла к одному из шкафов и распахнула дверцу. Шкаф был переполнен одеждой – женской одеждой. Роскошные платья: кружева, атлас, бусины и цветы. На полках лежали ночные рубашки и нижнее белье, хлопчатобумажные и шелковые топы и юбки – и никаких джинсов. Обувь – кожаные сандалии и изящные туфли на каблуках. Упаковки с колготками.
Она уставилась на это богатство, думая о том, кому это все могло принадлежать. Мелькнула глупая мысль: может быть, Себастьян переодевается в женскую одежду? Но на всем, что лежало в шкафу, были бирки, и все подходило ей по размеру. Более того, здесь была собрана одежда ее любимых цветов: синего, зеленого и желтого. В конце концов она решила примерить темно-зеленую блузку без рукавов с шелковой шнуровкой спереди. Сбросив свитер, надела блузку и посмотрелась в зеркало, висевшее внутри шкафа. Блузка сидела идеально, подчеркивая фигуру, а цвет выгодно оттенял зеленые глаза. Клэри сорвала бирку, не желая видеть цену, и быстро выбежала из спальни, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
Комната по соседству явно принадлежала Джейсу. Она поняла это сразу, как только вошла. Здесь витал его запах. Его одеколон, его мыло, запах его кожи. Кровать из черного дерева была аккуратно застелена. Чисто и уютно. На прикроватной тумбочке лежали книги с названиями на французском, итальянском и латыни. В стену был вонзен серебряный кинжал Эрондейлов с рукоятью в виде птиц. Подойдя ближе, Клэри разглядела приколотую кинжалом фотографию. А… это их с Джейсом снимала Изабель. Она прекрасно помнила тот ясный день в начале октября. Джейс разлегся на ступеньках Института с книгой на коленях, а она, сидя выше, положила руку на его плечо и наклонилась вперед, чтобы разглядеть, что он читает. На фотографии Джейс улыбался. Она почувствовала, как к горлу подступил комок, и вышла из комнаты, чтобы перевести дыхание.
Нельзя так, упрекнула себя Клэри. Каждый раз, когда она видела Джейса, ей казалось, что кто-то бьет ее под дых. Нормальные девушки делают вид, что им все равно, что все это не имеет значения…
Она зашла в комнату по соседству. Здесь царил бардак. Черные шелковые простыни на кровати скомканы, стол из стекла завален книгами и бумагой, повсюду разбросана мужская одежда: джинсы, футболки, куртки.
На прикроватной тумбочке что-то блестело. Не может быть… Клэри не верила своим глазам. Это была маленькая шкатулка ее мамы, с инициалами Д. К., та самая, над которой мама так часто беззвучно рыдала. Клэри знала, что лежит в этой шкатулке: прядка волос, белых и нежных, как пух одуванчика, детская рубашечка и башмачок, умещающийся на ладони. Мелочи, напоминавшие матери о ребенке, которого она потеряла… которого Валентин превратил в чудовище.
Ее брат.
Д. К.
Джонатан Кристофер.
У Клэри скрутило живот, и она быстро выбежала из комнаты. Ее тут же обхватили чьи-то руки, и она подумала, что это Джейс.
– Что ты делаешь в моей комнате? – раздался голос Себастьяна.
Изабель привыкла просыпаться спозаранку каждое утро, и легкое похмелье не нарушило привычного хода вещей. Она села и уставилась на Саймона.
Ну и дела… Ей еще никогда не доводилось проводить ночь в одной постели с кем-то, если не считать сопливого детства, когда она боялась гроз и залезала в кровать к родителям. Саймон лежал на спине, слегка приоткрыв рот. Темно-каштановые волосы. По-юношески нежное лицо. Футболка слегка задралась. В отличие от Сумеречных охотников, он не был мускулистым. Живот плоский и гладкий, без кубиков пресса. Чем же он так очаровал ее?
– Изабель, – пробормотал Саймон, не открывая глаз. – Хватит на меня пялиться.
Изабель раздраженно вздохнула и выбралась из постели. Достала из рюкзака одежду и отправилась искать ванную.
Ванная располагалась посередине коридора – дверь открылась, и оттуда вышел Алек в облаке пара. Он энергично ворошил мокрые черные волосы.
– От тебя пахнет сандаловым деревом, – сказала Изабель вместо приветствия.
Она ненавидела запах сандалового дерева и любила сладкие ароматы: ваниль, корицу и гардению. Алек подмигнул ей:
– А нам нравится сандаловое дерево.
– Это царское «мы» или вы с Магнусом воображаете себя одним существом? «Мы любим сандаловое дерево», «Мы обожаем эту симфонию», «Мы надеемся, тебе понравится наш рождественский подарок». Конечно! – можно сэкономить и не покупать два подарка, – скривилась Изабель.
Алек с жалостью посмотрел на нее:
– Ты поймешь…
– Скажешь сейчас «Ты поймешь, когда полюбишь» – придушу полотенцем.
– А я, если ты не заткнешься, попрошу Магнуса призвать фей, которые навяжут тебе узелков в волосах.
– Эй, дай пройти в ванную! – Изабель стукнула брата по лодыжке, и он, притворно хромая, заковылял по коридору.
Она заперлась в ванной и включила душ на полную мощность. Потом посмотрела на полочку и выразилась так, как девушкам выражаться не подобает. Сандаловый шампунь, сандаловый кондиционер и сандаловое мыло. Гадость!
Когда она привела себя в порядок и прошла в кухню, Алек, Магнус и Джослин уже ждали ее. На завтрак были пончики (она бы и без них прекрасно обошлась) и кофе (вот это в самый раз). Налив в кофе вдоволь молока, Изабель откинулась на спинку стула и критически осмотрела Джослин, одетую, как обычно одеваются Сумеречные охотники.
Странно, подумала она. Ей часто говорили, что она похожа на мать, хотя сама она так не считала. А вот Клэри похожа на Джослин. Тот же цвет волос, тот же наклон головы, те же упрямые скулы. И у той и у другой за красивой внешностью скрывалась сталь. Изабель хотелось, чтобы ей достались голубые глаза Маризы и Роберта, как Клэри достались зеленые глаза Джослин. Голубой в сто раз красивее черного.
– В Адамантовую цитадель ведет много дверей, – сказал Магнус. – Ближайшая – в старом августинском монастыре, в том, что расположен в окрестностях Граймс-Хилла на Статен-Айленде. Мы с Алеком откроем портал и подождем вашего возвращения, но с вами мы пойти не можем.
– Знаю, знаю, – сказала Изабель. – Потому что вы… мальчики.
– Будь серьезна, Изабель, – попросил Алек. – Железные сестры не любят, когда их беспокоят.
– Обещаю вести себя хорошо, – пропищала Изабель голоском пай-девочки и поставила пустую чашку на стол.
Магнус пожал плечами. Волосы его топорщились миллионом острых колючек, глаза были подведены черной тушью, и потому еще больше напоминали кошачьи. Он подошел к стене, бормоча что-то на латыни. Появились знакомые очертания портала. Резкий порыв холодного ветра взъерошил волосы Изабель. Джослин сделала шаг вперед. Ее словно захлестнуло волной: рыжие волосы потускнели, и вскоре она исчезла в серебристом тумане.
– Иди, – подтолкнул сестру Алек.
Изабель закрыла глаза и шагнула, чувствуя, как ее увлекает за собой невидимый вихрь. Упав в сухую траву, она встала, отряхнув колени, и увидела, что за ней наблюдает Джослин. Еще через минуту на траву около Изабель упал Алек, а за ним – Магнус. Даже проход через портал не нарушил прически на его голове. Он гордо подергал за одну из колючек и сказал:
– Жду восхищенных рукоплесканий!
– Магия? – поинтересовалась Изабель.
– Гель для волос. Три доллара девяносто девять центов в магазине «У Рикки».
Девушка закатила глаза и повернулась, чтобы осмотреться. Они стояли на холме, вершина которого поросла пожухлой травой и сухим кустарником. Вдали виднелся мост, соединявший Статен-Айленд с Бруклином. Монастырь был позади них – большое здание из красного кирпича с заколоченными окнами, изрисованное граффити. Вокруг разрушенной колокольни кружили стервятники, потревоженные прибытием гостей. Изабель прищурилась – не наложены ли на колокольню чары? Если да, то очень сильные – ничего, кроме разрушенного здания, она не видела.
– Чар здесь нет, – сказала Джослин, напугав Изабель. – Все именно такое, каким кажется.
Джослин направилась к монастырю, и за ней последовали остальные. Здесь не было тропинок, и идти было довольно трудно. Изабель заметила на земле выжженные пентаграммы и рунические круги, начерченные аэрозольной краской.
– Люди, – усмехнулся Магнус, убирая ветку с ее пути. – Играют в волшебство, не понимая, что к чему. Их часто тянет в такие места, как это. Тусуются здесь, оставляя граффити на стенах. Им кажется, что человек способен прикоснуться к волшебству… Вот глупцы!
Они дошли до заколоченной двери в кирпичной стене.
– Мы на месте, – сказал Магнус.
Изабель внимательно осмотрела дверь. Она и в этот раз не почувствовала чар – заметила лишь слабое свечение, похожее на отражение солнечных лучей от воды.
Джослин и Магнус переглянулись.
– Ты готова? – спросила Джослин, поворачиваясь к девушке.
Изабель кивнула, и Джослин, шагнув вперед, прошла сквозь доски, которыми была заколочена дверь.
Магнус выжидающе посмотрел на Изабель. Алек прикоснулся к ее плечу.
– Не волнуйся, – сказал он. – Все будет хорошо, Из.
– Я знаю, – ответила она и последовала за Джослин.
Прежде чем Клэри успела ответить Себастьяну, послышались шаги, и в дальнем конце коридора появился Джейс. Себастьян тут же отпустил девушку и с милой улыбкой подергал ее за ухо:
– Рад тебя видеть, сестренка!
Клэри потеряла дар речи.
Джейс подошел к ним. Он был бос, одет в джинсы, белую футболку и черную кожаную куртку.
– Я не ошибся, ты обнимал Клэри? – спросил он Себастьяна.
Тот пожал плечами:
– Она моя сестра, и я рад ее видеть.
– Обычно ты никого не обнимаешь…
– Джейс, все просто, – встряла Клэри. – Я поскользнулась, и он не дал мне упасть.
Если Себастьян и удивился тому, что она его защищает, то не подал виду.
Клэри подошла к Джейсу, и он поцеловал ее в щеку, дотронувшись до нее ледяными пальцами.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Джейс.
– Тебя ищу. – Она пожала плечами. – Я проснулась, а тебя нет. Думала, может, ты спишь.
– Вижу, ты нашла наши запасы одежды. Нравится? – Себастьян жестом указал на ее блузку.
Джейс бросил на него быстрый взгляд.
– Мы ходили за продуктами, – сказал он. – Ничего особенного. Сыр и хлеб. Хочешь по ужинать?
Несколько минут спустя Клэри сидела за большим столом. По продуктам она поняла, что они и в самом деле в Венеции. Итальянские сыры и хлеб, салями, прошутто, виноград, фиговый джем и красное вино. Джейс сидел напротив нее, Себастьян – во главе стола. Все это напомнило ей вечер в Нью-Йорке. Во главе стола, между Джейсом и Клэри, сидел тогда Валентин. Он предложил им вина и сказал, что они брат и сестра.
Она украдкой взглянула на Себастьяна, своего настоящего брата, и вспомнила выражение лица матери, когда та увидела его. Себастьян не был точной копией Валентина. Она видела фотографии отца, когда тот был еще юношей. Во внешности Себастьяна грубые черты отца сочетались с красотой матери: он был высок, но не широкоплеч, как Валентин, а строен и грациозен. Скулы и нежные губы достались ему от Джослин, темные глаза и белые волосы – от Валентина.
– Вина? – предложил Себастьян.
Клэри кивнула, хотя вино ей никогда не нравилось, а после той встречи с Валентином она его и вовсе ненавидела. Себастьян наполнил бокал, и она спросила:
– Это твой дом?
– Он принадлежал нашему отцу, – ответил Себастьян, ставя бутылку на стол. – Отец уединялся здесь и с его же помощью перемещался между мирами. Он приводил меня сюда несколько раз, показал, как входить и выходить и как заставить дом перемещаться.
– Здесь нет входной двери?
– Есть, только надо знать, где искать, – усмехнулся Себастьян. – Отец очень хитро все устроил.
Клэри посмотрела на Джейса.
– Мне он никогда этот дом не показывал. Я даже не знал, что он существует, – сказал тот.
– Я бы и не подумала, что у Валентина…
– …есть телевизор с плоским экраном? – договорил за нее Джейс. – Он ничего не ловит, но DVD смотреть можно. Когда-то у нас был короб со льдом на колдовском огне. Но здесь – мощный морозильник.
– Это все для Джослин, – сказал Себастьян.
– Что? – не поняла Клэри.
– Все эти современные штуки. Все удобства. И одежда. В том числе блузка, что на тебе. Это все для мамы. На тот случай, если она захочет вернуться.
Клэри встретилась взглядом с Себастьяном. Ей стало дурно. Это мой брат, и мы разговариваем о родителях. Голова кружилась – слишком много информации, слишком быстро все происходит. Она никогда не думала о Себастьяне как о родном брате. Когда она узнала, кто он, он был уже… мертв.
– Прости, если тебя это коробит… – Джейс указал на блузку, – захочешь – купим другую одежду.
Клэри осторожно дотронулась до рукава. Ткань была мягкой, шелковистой, явно дорогой. Теперь понятно, почему вся одежда подходила ей и по цвету, и по размеру. Ведь они с матерью так похожи.
Она сделала глубокий вдох:
– Ничего. Просто… А как это, вы сидите в доме и…
– Путешествуем? Бывают вещи и похлеще, – весело ответил Джейс.
– Но так же не может продолжаться вечно…
Себастьян почти не ел, но пил уже третий бокал вина. Его глаза блестели.
– Почему?
– Хотя бы потому, что вас ищут. Не можете же вы вечно скрываться…
Клэри умолкла. Себастьян и Джейс переглянулись.
– Ты задаешь вопрос или это так – мысли вслух? – спросил Себастьян.
– Она имеет право знать о наших планах, – нахмурился Джейс. – Она пришла сюда, зная, что не сможет вернуться.
– Рискованный поступок, – усмехнулся Себастьян и провел пальцем по краю бокала. Клэри вспомнила, что Валентин делал так же. – Она верит тебе. Любит тебя, поэтому и оказалась здесь. Разве не так?
– Даже если и так, что с того? – ответила Клэри. Острые темные глаза Себастьяна говорили о том, что он не верит ей. – Я здесь потому, что доверяю Джейсу.
– Но не мне, – сказал Себастьян.
– Если Джейс верит тебе, то и я хочу тебе верить, – произнесла она, тщательно подбирая слова. – Ты мой брат. Это уже что-то значит… – Ложь загорчила во рту. – Но я тебя почти не знаю.
– Может, тебе стоит узнать меня поближе? Вот тогда мы и расскажем тебе о своих планах.
