355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Картер Браун » Путеводный свет » Текст книги (страница 6)
Путеводный свет
  • Текст добавлен: 26 октября 2016, 22:37

Текст книги "Путеводный свет"


Автор книги: Картер Браун



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Вот теперь смейтесь! – произнесла она торжествующе.

Глава 7

На следующее утро я проснулся около восьми. Оказалось, она уже ушла. Сохранился лишь едва различимый запах ее духов, и, как я считаю, он не был плодом моего воображения.

Для чего такая спешка? – подумал я сердито. Но тут же одернул себя: кто знает, не требует ли Кендалл, чтобы его священнослужители высокого ранга обязательно возвращались к завтраку в храм?

Через пятнадцать минут, приняв душ и одевшись, чтобы начать трудовой день, я обнаружил на кухне записку, которая была прислонена к пустой кофейной чашке со следами губной помады по краю.

Джастис писала мне:

«Почему раньше мне никто ничего не говорил про копов? Я бы не стала напрасно тратить время с обычными суперменами, если бы знала! В восторге буквально от каждого момента вплоть до того, как ты захрапел. Позови меня. Джастис».

В контору я явился в четверть десятого, подкрепившись по дороге завтраком в кафетерии при отеле. Обычно моя утренняя трапеза состоит из чашки кофе и какой-нибудь булочки, но на этот раз я был настолько голоден по разным оккультным причинам, что закусил солидно.

Удивленный взгляд, который бросила на меня Аннабел при моем появлении, быстро превратился в подозрительный после того, как она внимательно меня осмотрела.

– У вас такой вид, будто ночь у вас прошла беспокойно, – холодно заявила она. – Расследование, конечно?

– Надеюсь, вы не станете возражать, милочка, если я буду с вами откровенен? Прямо скажу, прежде ничего подобного за вами не замечал. Но последнее время, похоже, вас сильно заботит секс. Для такой симпатичной и здоровой девушки, как вы, в этом нет ничего удивительного. Однако, если вы задумали выйти замуж, то это бесперспективно. Должно пройти не менее полугода, чтобы разобраться, подходят ли двое людей друг для дружки. Так что не проявляйте неоправданной торопливости.

– Вы большой специалист в вопросах семьи и брака! – фыркнула она.

– Правильно. Я знаток в любом аспекте брака, естественно, – согласился я. – Мои родители были женаты уйму лет.

Я присел на краешек сильно поцарапанного стола, который служил мне рабочим местом: право на отдельный кабинет имел лишь один шериф, – и принялся изучать ее лицо, которое с полным основанием можно было назвать привлекательным, если не красивым.

От Аннабел исходила та юная свежесть, которая вообще не могла существовать в природе. Волосы цвета натурального меда отличались естественным блеском, одевалась она в, казалось бы, простые платья, но сшитые настолько идеально, что подчеркивали все преимущества ее прекрасной фигуры и полностью скрывали недостатки, коли таковые существовали. Если я немного наклонял вбок голову, мне удавалось разглядеть два приятно округлых колена, обтянутых узкой юбкой. Нужно ли еще упоминать ее соблазнительные бедра и тоненькую талию?

Должен признаться, что самому себе я казался вполне удовлетворенным сатиром: появляясь ненадолго в конторе, я мог по достоинству оценить все внешние достоинства девушки глазами художника без жажды стать их обладателем.

– Наконец-то я разобралась, что причин для волнения у меня нет, – сообщила она доверительно. – Я все задавала себе вопрос, чего ради я напяливаю на себя одежду, когда вы все время раздеваете меня глазами. А потом сообразила, что вы ведь почти не бываете на своем месте. – Она с надеждой посмотрела на меня. – Вы ведь скоро уходите, лейтенант?

– Я жду важный телефонный звонок, – ответил я. – Очаровательные тайны, сообщенные ярко-розовыми губками одной бойкой девушки.

– В десять минут десятого? – возмутилась почему-то Аннабел.

– В девять тридцать, чтобы быть точным. Вот когда она должна позвонить, – произнес я весьма сдержанно.

– Надеюсь, что она позвонит вовремя, – угрюмо заявила Аннабел. – Двадцать минут терпеть ваше общество – это выше моих сил!

– Хорошо, – притворился я оскорбленным. – В таком случае не стану вам докучать. Пойду поговорю с шерифом.

– Очень бы хотела, чтобы вы это сделали! – воскликнула она. – Но в данный момент он в Сити-Холле, вернется после одиннадцати.

Ее светловолосая головка склонилась над пишущей машинкой не менее чем на минуту. Потом, не выдержав, она снова посмотрела на меня:

– А что плохого в женитьбе?

– Вы делаете мне предложение?

– Выйти замуж за вас? – дико захохотала она. – Только ненормальная может подумать о подобном, даже теоретически. Это то же, что пытаться привязать к колышку облезлого старого козла, привыкшего бродить на свободе куда ему вздумается.

– Благодарю за лестное сравнение, Аннабел Джексон! – проворчал я.

– Не надо принимать это на свой счет! – Она залилась неприятным смехом, затем на ее лице появилось суровое выражение. – Любая девушка должна разбираться в подобных вещах. Как вы считаете, будет нормальный мужчина противиться даже разговорам о женитьбе с такой яростью, как вы?

– Догадываюсь, что мы, двуглавые чудовища, составляем отдельную расу, – снизошел я до ответа.

– Судьба распорядилась несправедливо, создав меня девушкой, – вздохнула Аннабел. – Если мне судьбой суждено стать усохшей старой девой, то какие у меня шансы соблазнить красивого молодого человека? Никаких, вот в чем все дело. А вот вы посвящаете большую часть своего времени тому, чтобы совращать молоденьких девушек. Я не знаю, красавицы ли они, но вряд ли вы видели их всех при дневном свете.

– Почему вы просто не схватите свою пишущую машинку и не используете ее на то, чтобы превратить свои крошечные куриные мозги в бесформенную массу? – холодно поинтересовался я.

– Я всего лишь прошу совета. – Ее детские голубые глаза округлились, став сразу наивными. – Я хочу сказать, от человека много старше меня, обладающего богатым опытом, в известной степени не совсем… Я решила, что вы в состоянии помочь.

– Понятно. Вы хотите сидеть на своем месте, а я должен схватить машинку и выбить вам куриные мозги?

– Вот видите! – Она глубоко вздохнула. Кстати, это выглядело весьма эффектно, учитывая ее узкое платье по фигуре. – Вы не желаете помочь девушке, которая хочет отказаться от кушетки и ультрасовременного проигрывателя ради двуспальной кровати и стиральной машины.

– Это что – конкретное предложение?

– В данный момент нет. – Она оперлась локтями о стол и положила подбородок на ладони. Глаза ее укоризненно смотрели на меня. – У меня имелся поклонник, некто Харольд, занимавший солидное место помощника менеджера супермаркета. Неплохая наружность, я даже примирилась с его усами и очками, потому что он был честный, надежный, вежливый, уважительно относился к девушкам. Короче, он обладал всем тем, чего нет у вас, Эл, но это ни к чему не привело.

– Вам с ним было скучно? – торжествующе улыбнулся я.

– Его мамочка решила, что он должен жениться на дочери директора супермаркета, – мрачно сообщила она. – Харольд страшно извинялся, когда сообщил мне об этом, но ему не хотелось спорить с матерью, поскольку за все двадцать восемь лет со дня своего рождения он ни разу ей не возразил.

– Вы слишком молоды, чтобы думать о замужестве, – произнес я убежденно. – Вам надо жить весело и беззаботно, заводить романы, влюбляться…

– Иногда плясать вокруг кушетки под музыку проигрывателя, – устало произнесла она. – Очевидно, я немного помешалась, когда решилась серьезно поговорить с вами о замужестве.

Мои часы показывали без двадцати десять, но, возможно, они спешили.

– Который час? – быстро осведомился я.

Аннабел молча указала на настенные часы у меня над головой. Я взглянул наверх. Да, без двадцати десять. Вероятно, Чейри сегодня утром немного проспала.

– Могу поспорить, она не позвонит, – злорадно заявила Аннабел.

– Кто знает, не сбежала ли она с помощником менеджера супермаркета или с его маменькой? – хмыкнул я.

– Раз вы хотите с ней поговорить, зачем ждать? Почему самому не позвонить ей? – резонно посоветовала Аннабел.

Я отыскал номер телефона в доме Фенвика в Вэлли-Хейтс и набрал его. Звонок раздался не менее пяти раз.

Я положил на место трубку и позвонил вторично. Так продолжалось долго, пока я не сдался и не обратился на станцию. Они проверили линию и ответили, что все в порядке. Положив трубку на рычаг, я подумал, что это печальный результат моей галантности.

– Возможно, она пришлет вам почтовую открытку с видом Ниагарского водопада, – с притворным сочувствием произнесла Аннабел.

– В следующий раз, когда я увижу ее, она полетит у меня в ближайший водопад! – обещал я. – То есть после того, как я сломаю ей шею, дам зуботычину и…

Зазвонил телефон. Пару секунд я не мог поверить, что это так. Потом все же схватил трубку и гаркнул:

– Уилер!

– Лейтенант Уилер?

Это был действительно женский голос, но он казался настолько напряженным, что я не мог его узнать.

– Точно. Это лейтенант Уилер.

– Говорит Гейл Мэгнасон. Я… – Голос ее звучал все тише и тише, а под конец совсем замолк.

– Да, миссис Мэгнасон? – подбодрил я ее.

– Я должна вас немедленно видеть. Это очень важно.

– Сейчас же еду к вам домой.

– Благодарю вас. – Голос моментально окреп. – Просто я дальше не могу с этим жить. Я изо всех сил старалась прогнать эти мысли из головы… Видит Бог, как я старалась!.. Но это бесполезно. Понимаете, все это возвращается опять и опять…

– Успокойтесь, – заговорил я почти ласково. – Я буду у вас минут через тридцать.

– Благодарю вас, лейтенант. Крайне важно, чтобы я поскорее с вами повидалась. Так вы считаете, что можете приехать ко мне домой прямо сейчас?

– Бегу! – крикнул я.

Аннабел с любопытством смотрела на меня:

– Что-то это мало походит на «очаровательные тайны, сообщенные ярко-розовыми губками»…

– Это был другой звонок, – сказал я обеспокоенно. – Со мной разговаривала миссис Мэгнасон. Похоже, у нее большие неприятности. Сейчас я еду к ней домой. Если меня спросит девица по имени Чейри Кордовер, передайте ей, чтобы оставила номер, по которому я смогу ее разыскать, и позвоните мне в дом Мэгнасона, хорошо?

– Да, конечно, – кивнула она головой. – Девушка строго по линии расследования, так?

– Так, – кивнул я пару раз.

– По непонятной причине я стала чувствовать себя несколько лучше.

– Да? – Я был уже на полпути к двери, но последнее заявление Аннабел заставило меня остановиться.

– Это не изменило моего мнения о вас как о неисправимом донжуане, чтобы не употребить более крепкое выражение. – Она склонила голову над машинкой. – Вы все еще ставите на свой проигрыватель те поразительные пластинки Эллингтона?

– Конечно. – Я в недоумении смотрел на ее медовый затылок. – А что?

– На какое-то мгновение я поддалась ностальгическим чувствам. – Она подняла голову и с отсутствующим выражением уставилась на меня. – Знаете, внезапно начинаешь о чем-то скучать…

Пальцы ее яростно забегали по клавиатуре, как будто их подгоняло сознание уязвленной гордости, а я чуть ли не на цыпочках вышел из помещения, потрясенный до глубины души признанием Аннабел, что она тоскует по моему проигрывателю. Последний раз она была у меня в квартире примерно год назад. Вечер закончился несколько неожиданно: она ударила меня по голове тонким каблуком своей нарядной туфельки.

На пути к озеру мне было не о чем думать, поэтому я не превышал дозволенных скоростей и следил за всеми дорожными знаками.

Когда я припарковал машину на довольно изрытой подъездной дорожке, сверкавший белизной домик с его отливавшей голубым крышей выглядел точно так же, как и прежде. Я нетерпеливо нажал на дверной звонок. Мне показалось, что раздавшийся внутри звук был каким-то сердитым, словно в нем чувствовался упрек. Отворилась дверь, и большие серые глаза, обведенные темными кругами, посмотрели на меня с недетской серьезностью.

– Привет, Саманта!

– Доброе утро, лейтенант! – ,Ее голос почему-то звучал весьма формально. – Моя мать в гостиной.

– Благодарю, – улыбнулся я ей. – Мне нравится твое платье.

Торжественное выражение ее лица не изменилось, когда она глянула на свое шелковое платье цвета лаванды с кружевным воротничком и манжетами.

– Это мое выходное. Мама сказала, что я должна надеть его сейчас. Мне его разрешают носить только в редких случаях. Сегодня какой-то особый день, лейтенант?

– Не знаю, возможно, я смогу это выяснить, поговорив с твоей матерью.

– Она страшно расстроена и взволнована… – Саманта несколько раз кивнула головой. – Мне кажется, она проплакала всю ночь. Я пыталась ее уговорить что-то съесть на завтрак, но она отказалась, послала меня наверх и велела переодеться в мое самое нарядное платье. Присмотрите за ней, пожалуйста.

– Непременно! – доверительно ответил я. – Почему бы тебе самой не приняться за завтрак, пока я не добьюсь того, что и ей захочется поесть?

Девочка медленно заморгала длинными ресницами и внезапно взглянула на меня с неприкрытой враждебностью.

– Я думаю, вы совершенно ничего не понимаете! – произнесла она с усталым вздохом.

Я наблюдал, как она медленно поднимается вверх по лестнице, волоча ноги на каждой ступеньке, пока не скрылась из поля моего зрения. Только после этого я прошел через прихожую в гостиную.

Гейл Мэгнасон съежилась в кресле. На ней было черное одеяние, доходившее ей до лодыжек, которое я уже видел прежде. Волосы взлохмачены, явно не причесаны, на лице отчетливо обозначились следы от слез, глаза припухли и покраснели, щеки провалились. Зато нижняя губа увеличилась в размере, и я подумал, что Гейл искусала ее чуть ли не до крови.

Когда я вошел в комнату, миссис Мэгнасон подняла на меня глаза, заметно вздрогнула и плотнее завернулась в черную хламиду.

– Я приехал сюда как только смог быстро, – сказал я. Мой голос, громкий и резкий, явно не соответствовал мертвящей тишине комнаты. – В чем дело, миссис Мэгнасон? Что вас тревожит?

– Тревожит? – Ее голос показался мне хрупким и ломким, вот-вот начнется истерика. – Оснований для тревоги нет, особенно у вас, лейтенант. Наоборот, для вас все сейчас закончится.

– Я вас не понимаю, миссис Мэгнасон.

Она отвернулась и уставилась глазами на большой камин:

– По всей вероятности, все это нужно будет как-то оформить официально, но я смогу явиться в офис шерифа позднее. Видите ли, я хочу сделать признание, лейтенант.

– В чем?

– Речь идет о смерти моего мужа. Понимаете, это я его убила.

Присев на кончик ближайшего стула, я внимательно следил за ней. Она по-прежнему смотрела в камин. Очевидно, моя реакция ее ни капельки не интересовала.

– Вы хотите мне об этом рассказать? – спросил я.

– Так принято, наверное? – Никакого сарказма в ее голосе не было. – Я лгала вам, лейтенант, уверяя, что не имею понятия, как зарабатывает мой муж на жизнь. В действительности я прекрасно знала. Он был вором и убийцей. Профессиональный преступник, действовавший в других частях страны, чтобы чувствовать себя в безопасности, когда возвращался домой. У него имелась определенная система. Однажды, будучи сильно пьяным, он сказал мне о ней. Всегда новый город, не слишком большой, но и не маленький. Главное – действовать не спеша. Он притворялся, будто желает вложить деньги в земельный участок, беседовал с агентами по продаже недвижимости. Им всегда бывает известно, что творится в городе, уверял он. Через несколько недель он выбирал три-четыре самых перспективных варианта. Лучше всего иметь дело с наличными, говорил он мне. То есть с выручкой от разных торговых заведений. Не очень крупных, владельцы которых не прибегают к услугам специального транспорта и вооруженной охраны. Например, некоторые бары, расположенные вблизи крупных заводов, всегда имеют колоссальную выручку, в особенности если дождаться дня получки. Сама техника ограбления у него была отработана до мелочей… А потом он возвращался домой с добычей. – Она снова зябко повела плечами. – Когда он приезжал домой, для меня начинался настоящий кошмар. Сначала он напивался и орал на меня, потом дело уже дошло до побоев, после чего он обычно использовал меня… Я собиралась оставить его. Как-то раз окончательно сложила все свои вещи, и тут он неожиданно возвратился домой. Зверски избив меня, он пригрозил, что, если я попытаюсь все же от него уйти, он разыщет меня даже на другом конце земли и отберет у меня Саманту. Я знала, что это не пустые слова, и смирилась. Мы придумали правдоподобную историю о том, что после смерти моего отца мне досталось много денег. Этим объяснялись те большие суммы, которые перечислялись на мой счет из моего родного дома в Арканзасе. В банке я сообщила, что моими денежными делами занимается наша старая юридическая фирма, и мне поверили. Мы платили налог с этих так называемых дивидендов, и Хэнк чувствовал себя в полной безопасности.

– А как же россказни, будто он исчез с деньгами, которые якобы вы дали ему для совместного предприятия с Брайаном? – спросил я.

– Эту дурацкую ложь изобрел Пол в то первое утро, когда вы появились здесь. Ему было известно кое-что, вот он и пытался меня оградить. В действительности Хэнк потребовал деньги, я их ему дала: при сложившихся обстоятельствах я не могла ничего иного сделать, если хотела остаться в живых. Он допустил крупную ошибку, совершил федеральное правонарушение, и попал в поле зрения ФБР. Он собрался бежать из страны. В тот вечер он заявил мне, что не сможет видеть меня до конца жизни. – Она тихонько вздохнула. – Я решила, что избавилась от него навсегда. Мы с Самантой могли жить здесь счастливо. Через какое-то время я бы получила развод с Хэнком, поскольку он оставил семью, после чего, возможно, вышла бы за Пола Брайана. Прошел почти год, и Хэнк вернулся. Поздно вечером, часов в десять. Саманта спала у себя наверху, я сидела в этой комнате. Я услышала, как в замке поворачивается ключ. Клянусь, на минуту мое сердце перестало биться. Затем Хэнк ввалился в дом с таким видом, будто бы он отсюда никогда не уезжал. Горячка прошла, объяснил он, но ему все еще слишком рискованно оставаться здесь. Ему нужны деньги. Сколько еще осталось в банке? Что-то около восьмидесяти тысяч. Он заявил, что ему требуется все. Я спросила, на что же будем жить мы с девочкой. Он посоветовал мне найти себе работу: уже давно пора перестать жить барыней. Что касается Саманты, я могу о ней не беспокоиться: он заберет ее с собой, чтобы быть уверенным, что, когда ему понадобятся деньги, я буду посылать ему в требуемом количестве. Я стала умолять его не делать такого. Пообещала отправиться в банк на следующее же утро, снять со счета все, что там оставалось, и принести ему. Он возразил, что это будет выглядеть подозрительно, его план гораздо лучше, а если я буду вести себя разумно, месяцев через шесть – девять получу Саманту назад. Потом он выхватил из кармана пистолет и наставил его на меня. Если я не сделаю в точности так, как он велит, я не только больше никогда не увижу Саманту, но он вернется и убьет меня. Мне кажется, в тот момент я помешалась от ужаса. Не от мысли, что он меня убьет, а от страха за Саманту. Что с ней может случиться за то время, когда она будет жить с ним? Ведь он никогда ее не любил, не заботился о ней. Для него она была всего лишь «отродьем», проклятой помехой, мешавшей ему всегда и везде. Он этого даже не скрывал. Вот я и подумала: мне безразлично, что станет со мной, но я обязана что-то предпринять, чтобы не дать ему увезти девочку. – Ее голос упал почти до шепота. – Я стояла перед камином, рядом с которым вот на этой полочке находился набор старинных утюгов. – Она указала место приблизительно в трех футах от того, где в данный момент сидела. – Я повернулась к Хэнку на какое-то мгновение спиной, притворившись, что слишком расстроена, чтобы смотреть ему в лицо, затем схватила один из утюгов и кинулась на мучителя. Удар по голове пришелся сбоку и сопровождался кошмарным звуком… – Теперь ее била дрожь. – Он свалился, пистолет оказался на полу. Я подумала, что убила Хэнка, но через несколько секунд он сел и начал проклинать меня ужасным монотонным голосом, который показался мне куда страшнее его обычных криков. Потом он встал на ноги, и по выражению его лица я поняла, что он прикончит меня. Тогда я быстро подняла пистолет и прицелилась в него. Если он приблизится ко мне, предостерегла я его, я нажму на крючок. Он громко рассмеялся и пошел на меня. Я не уверена, однако мне помнится, я его снова предупредила. Я до сих пор отчетливо вижу злобный взгляд его глаз, когда он подходил все ближе и ближе. Выстрел прозвучал гораздо громче, чем я предполагала… Кажется, я даже подумала, что у меня от грохота переломится рука. Но я знала, что должна стрелять и стрелять, пока не буду уверена, что он уже не сможет до меня добраться. – Она закрыла глаза обеими руками. – И неожиданно – это было самым ужасным, лейтенант, я увидела, что он лежит на полу, вся грудь у него залита кровью, глаза по-прежнему широко раскрыты, но ничего не видят!

– Ну, а как Саманта? – спросил я. – Неужели звук выстрелов ее не разбудил?

– Разбудил, да. Она выглянула из спальни и позвала меня. Я ей сказала, что это всего лишь выхлоп газов проезжавшей мимо машины, и она вернулась в кровать. Убедившись, что девочка спит, я протащила тело Хэнка через весь дом к входной двери и дальше, к краю лужайки. В нормальном состоянии я бы не смогла этого сделать: Хэнк был высоким и тяжелым, – но в ту ночь у меня неизвестно откуда взялись силы. Я погрузила его пистолет и все утюги в лодку. Гребла что было мочи, затем, отплыв подальше, сбросила его в воду, а следом пистолет и утюги. Назад я возвращалась очень медленно, выбилась совершенно из сил, но в конце концов добралась до берега. Саманта продолжала спокойно спать. Я приняла душ и легла в постель. Вы сами понимаете, что спала я плохо, можно только удивляться, что мне вообще удалось заснуть.

– Итак, к тому времени, когда я явился на следующее утро к вам, Брайан, чтобы защитить вас, уже придумал целую историю о причине исчезновения вашего мужа?

– Он был в курсе, что я убила Хэнка, – быстро ответила Гейл. – Но я ему объяснила, как Хэнк добывал деньги, и Брайан решил, что в моих интересах, чтобы полиция ничего об этом не узнала. Конечно, с его стороны это было непростительной глупостью. Но в то же время – очень трогательно, что он сочинил такую неправдоподобную историю, чтобы только я осталась в стороне. Надеюсь, вы не отнесетесь к нему слишком строго, лейтенант?

Я пожал плечами:

– Большинство людей, замешанных в той или иной степени в преступлениях, непременно что-то замалчивают или что-то придумывают… Лично я не вижу причины для вашего беспокойства за Пола Брайана, миссис Мэгнасон.

Благодарю вас! – Она попыталась улыбнуться, но у нее ничего не получилось. – Ну, а что теперь? Очевидно, нам надо отправиться в офис шерифа, после чего вы посадите меня за решетку?

– Да, нам придется побывать у шерифа и соблюсти кое-какие формальности, – подтвердил я. – Вы должны будете сделать официальное заявление, повторить то, что вы сообщили мне, чтобы ваши показания были застенографированы и подписаны вами. Я сомневаюсь, что нам следует держать вас под замком. Даже самый несведущий адвокат в подобном деле найдет основания для того, чтобы вас выпустили, под залог. Во всяком случае, можно сейчас особенно не спешить. Вам нужно одеться и кое-что сделать. Что будет с Самантой? С кем она сможет пожить какое-то время?

– У меня есть миссис Вудбэнк. Она прибирает в доме и присматривает за Самантой, когда я ухожу по вечерам. Живет она в миле отсюда и, уверена, не откажется приютить у себя девочку. Она позаботится о ней, пока не будет внесена окончательная ясность в данное дело.

– Желаете, чтобы я вызвал ее, пока вы будете одеваться?

– Была бы очень признательна. Номер ее телефона записан на листке возле аппарата в прихожей.

Миссис Мэгнасон медленно, словно дряхлая старуха, поднялась с места и неслышно двинулась к двери, но, не дойдя до нее пары шагов, споткнулась и едва не упала.

– Что с вами?

Я подскочил к ней, но она уже сама выпрямилась и повернулась ко мне лицом.

Пожалуйста, – заговорила она голосом напуганного ребенка, – пожалуйста, помогите мне!

Конечно, миссис Мэгнасон, – ответил я успокоительно. – Что именно я могу сделать?

Ее глаза вновь приобрели какой-то остекленевший, неживой вид.

– Мне необходим путеводный свет! – прошептала она. – Пожалуйста, дайте его мне. Я должна получить путеводный свет!

Ее колени неожиданно подогнулись, и она свалилась бесформенной грудой на ковер.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю