Текст книги "Убивать осознанно"
Автор книги: Карстен Дюсс
Жанр:
Зарубежные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
8. Расслабляющая триада
Если вы замечаете напряжение, уясните для себя три вещи:
1. Вам не нужно ничего менять.
2. Вам не нужно ничего объяснять.
3. Вам не нужно ничего оценивать.
Вам не нужно ничего делать, чтобы расслабиться. Сам факт того, что вы распознали и признали накопившееся напряжение, уже порой творит чудеса. Вам также не нужно искать причину напряжения. Просто позвольте себе быть напряженным. И вам не нужно оценивать, как это напряжение влияет на вас. Пусть напряжение останется напряжением. И вы заметите, как оно пройдет само по себе.
Йошка Брайтнер. Замедление на полосе обгона – курс осознанности для руководителей
Едва я вошел в контору, как зазвонил телефон. Фрау Брегенц ледяным тоном сообщила мне, что на проводе Петер Эгманн, глава убойного отдела. Я знал Петера со студенческих лет. Мы оба рано увлеклись уголовным правом. Его достижений хватило, чтобы попасть на государственную службу. Так он и заполучил убойный отдел. Мои юридические достижения были слишком высоки для скромной зарплаты государственного служащего. И вот я заполучил убийцу.
У Петера был сын, одного возраста с Эмили, и хороший брак. Мы уважали друг друга, хотя, как правило, находились по разные стороны в зале суда.
Я сделал усилие над собой, чтобы придать голосу привычный бодрый тон, что мне далось с трудом.
– Привет, Петер, чем могу помочь?
– Ты уже видел сегодня своего любимого клиента?
– Ты же знаешь, что я не отвечу на этот вопрос.
– Может статься, что ты уже видел его по телевизору. Или в Интернете.
– И на этот вопрос я не буду отвечать.
– Если увидишь его лично или будешь говорить с ним, передай ему, пожалуйста, кое-что от меня.
– Почему бы тебе не поискать его самостоятельно, если ты так хочешь пообщаться с ним? Или тебе не платят за это?
– Я же знаю, как тесно вы общаетесь. Так что, когда увидишь его, просто скажи ему спасибо. Мне еще не попадалось убийство, которое было бы так просто раскрыть.
– Понятия не имею, о чем ты.
– А почему же тогда ты в субботу утром в офисе?
– Потому что моя дочка захотела поиграть в адвоката.
– И как играют в адвоката?
– Сидят в переговорной и раскрашивают цветными маркерами приговоры Верховного суда.
– Мой сын охотно проделывает то же самое, сидя в управлении, с ордерами на арест. Но ордер на Драгана и без его художеств выглядит вполне удавшимся.
– Хватит уже, Петер. Давай выкладывай, чего ты хочешь от меня?
– Передай ему, он должен сдаться. Это сохранит ему и нам много нервов.
– А тебе еще и выходные.
Я положил трубку. Взял два предоплаченных телефона, выключил свой мобильник и спустился на этаж ниже.
К счастью, от Йошки Брайтнера я знал совершенно простую «триаду» осознанности. Во-первых, принимай вещи такими, какие они есть. Когда ты напряжен, ты напряжен. Во-вторых, признай это. Сначала даже не пытайся объяснить это напряжение. Позволь себе быть напряженным. И в-третьих, не оценивай ситуацию.
Итак, я смирился с тем фактом, что нарушил все свои договоренности с Катариной. Я принял как данность то, что собираюсь отвезти в багажнике своей машины психопата в тот загородный дом, где собирался отдохнуть со своей дочерью. И я просто не стал оценивать сложившуюся ситуацию.
Более того, я даже попытался найти позитивные стороны в своем положении: мне предстояло забрать дочку и отправиться с ней к озеру!
В переговорной в качестве холста можно было благополучно использовать не только многочисленные копии приговоров и пять из пятнадцати кожаных кресел, но и стол из вишни. Эмили была в восторге оттого, сколько всего интересного можно было предпринять в конторе. Увидев меня, она, сияя от счастья, бросилась ко мне.
– Папочка, я нарисовала большую картину.
– Прекрасно. Покажи-ка… Картина просто потрясная. Знаешь что? Она так хороша, что мы оставим ее здесь.
– Разве мы не можем взять ее с собой?
– Нет, мы же с тобой отправляемся в поездку.
– К озеру?
– К озеру!
Я поблагодарил Клару за то, что присмотрела за Эмили, и попросил ее передать фрау Брегенц, чтобы та прибралась в переговорной.
– Пожелаешь тетушке Брегенц хороших выходных? – спросил я Эмили, когда мы проходили мимо приемной к лифту. К моей большой радости, Эмили ответила «нет».
Когда мы спустились в гараж, я издалека увидел, что Драган и Саша уже стоят у моей служебной «Ауди А8» и курят. Багажник был открыт. Мои аккуратно собранные сумки с полотенцами, кремами от загара, орешками, соками «Капри-Зонне» и тому подобными вещами уже стояли возле машины без присмотра. Справа от моей машины был припаркован фургон с мороженым.
Я стал молниеносно соображать, как незаметно провести Эмили мимо Драгана.
Взял ее на руки.
– Эмили, сейчас мы поиграем в одну игру.
– В какую?
– Ты закроешь глаза. Я произнесу заклинание. А когда скажу, ты откроешь глаза и окажешься в стране мороженого. Договорились?
– Договорились.
Эмили закрыла глаза. Я побежал к фургончику с мороженым, держа палец у губ, чтобы Драган с Сашей не заговорили со мной. Само собой разумеется, несмотря на это, Драган заговорил со мной.
– Что такое? Твоя Эвелин еще ни разу не видела живого убийцу? – прокричал он со смехом.
Я бросил на него взгляд, полный ярости, и побежал дальше к фургончику, прижав Эмили к себе и для надежности прикрыв ей глаза рукой.
– Папа, кто там?
– Да никто. Там просто двое человек стоят у своей машины и разговаривают друг с другом.
– Папа, а кто такой убийца?
– Никто, солнышко. А теперь – сюрприз…
К счастью, хотя бы Саша понял, что я замышляю. Сохраняя присутствие духа, он положил руку Драгану на плечо и спросил:
– Босс, хочешь чего-нибудь взять выпить с собой в багажник?
– На несколько километров? Брось. Пить в такой тесноте – только грязищу разводить.
Я был бесконечно благодарен Саше за то, что он отвлек Драгана.
Тем временем мы с Эмили забрались внутрь фургона.
– Тадам, открывай глазки!
– Сначала заклинание!
– Что, прости?
– Ты сказал, что сначала произнесешь заклинание, а потом будет страна мороженого.
Эмили все еще не открывала глаза.
– И то верно. Итак, абракадабра… хм… фокус-покус-три-слона – вот и сладкая чудо-страна!
Эмили застыла от удивления. Вокруг нее были все мыслимые и немыслимые сорта мороженого. Контейнеры с содержимым всех цветов радуги окружали ее, с их помощью даже нелегальные доходы от проституции превращались в безобидные с точки зрения бухгалтерии наличные. Чтобы Эмили не увидела человека, который набивал свои карманы этими деньгами, ей придется немного посидеть в фургончике.
– Эмили, можешь пробовать любое мороженое. Папа сейчас вернется, хорошо?
– О-о-о-ох… – Это означало, что Эмили согласна.
Я вылез, закрыл дверь и направился к Драгану.
Он насмешливо смотрел на меня.
– Абракадабра? Что за хрень?
– Хрень? Разве ты не говорил, что семью и работу нужно разделять? В общем, Эмили необязательно видеть, что мы тут сейчас будем делать. Или нет? – Я взял свои сумки, собранные для совместных выходных отца и дочери, и погрузил их на заднее сиденье. – План еще в силе?
– Железно. Нужно еще, чтобы ты не сделал никаких глупостей, если хочешь, чтобы твоя дочурка и дальше пребывала в чудо-стране, полной мороженого. – И, обратившись к Саше, он добавил: – Спасибо за помощь. Какое-то время ты меня не увидишь.
А потом Драган сказал фразу, которая раз и навсегда перевернула мою жизнь:
– Бьорн сделает так, чтобы я исчез, и во время моего отсутствия будет говорить тебе и остальным, как дальше вести дела. Передай офицерам.
Я не верил своим ушам. Что я должен буду делать?
Похоже, что Драган собирался превратить меня в безвольную марионетку своего мафиозного «Кашперле театра»[10]10
«Кашперле театр» – немецкий фольклорный театр марионеток, в котором главного комического персонажа зовут Кашперле, он отличается грубым юмором и простецки-наивным характером и поведением.
[Закрыть]. И он будет стоять за сценой и тянуть за ниточки. До сих пор – по крайней мере, мне всегда так казалось – все было в точности наоборот. Я советовал, стоя за сценой, и никто не догадывался о том, что я делал.
Все роли были распределены относительно ясно. Организованная преступность – на то она и организованная – отличается тем, что каждый знает свое место. И бизнес Драгана не был исключением. Я создал достаточно много организационных схем для него и знал, кто на какой иерархической ступени находится. На нижней ступени находились шестерки, которые очень хотели вписаться в тему и за копейки бегали по мелким поручениям. Они пополняли наркосклады. Поджигали лавочки. Избивали людей. Они не интересовались глобальными взаимосвязями и не имели представления об организаторах. Когда их ловили, они не могли сболтнуть ничего лишнего, кроме того, что кто-то дал им сотку евро, чтобы они бросили какой-то пакет в почтовый ящик или избили кого-то до полусмерти.
Затем шли солдаты, которые для обряда посвящения должны были предъявить как минимум несколько искалеченных конкурентов. Солдаты выполняли всю грязную работу, перевозили наркотики и оружие в больших объемах и на своем уровне применяли необходимые силовые меры в отношении владельцев забегаловок, а также проституток и деловых партнеров. Если их ловили, то они молчали. Как ни крути, перед ними лежала прямая дорога за решетку – а там разговорчивым перебежчикам грозила опасность. Как правило, Саша говорил им, чего Драган хочет от них.
Потом шли специалисты: эксперты по оружию, руководители лабораторий или люди вроде меня – адвокаты. При этом моя специализация заключалась в том, что я, по сути дела, знал все, что знал Драган. Все имена, все счета, все сделки. Я давал ему советы при принятии стратегических решений и заботился обо всех правовых вопросах. Но я никогда не был частью его организации. После всех этих лет последним якорем, удерживающим меня в правовом мире, оставался мой гонорар, который я получал строго за отработанные часы. Счета, которые фирма выставляла Драгану, превышали мою месячную зарплату в разы, но так я, по крайней мере, имел возможность убедить себя, что хотя бы финансово не завишу от Драгана.
На самом верху – в иерархической структуре выше их был только Драган – стояли офицеры. Это люди, которые за годы вступили в тесные финансовые и личные связи с картелем. Сотрудники с определенной долей свободы принятия решений, которые в дополнение к зарплате получали часть выручки. Это были руководители легальных фирм-прикрытий, через которые отмывались нелегальные деньги. Такие, как Тони: официально он возглавлял сеть баров и дискотек, а в действительности руководил всей отраслью торговли и распространения наркотиков. Подобным образом были организованы торговля оружием и проституция. Каждую отрасль, составлявшую фундамент деятельности концерна, возглавлял офицер, который официально руководил совершенно легальной фирмой.
В своей повседневной работе мне приходилось контактировать с ними, я готовил договоры аренды и трудовые договоры, чтобы комар носа не подточил. Я был единственным человеком в окружении Драгана, который знал все глобальные взаимосвязи. Вероятно, даже лучше самого Драгана. И в отсутствие Драгана я должен буду руководить этими самыми офицерами?
Я подумал об Эмили. Я подумал о своей жизни. Если я хотел сохранить и то и другое, нужно было делать все, что велел Драган. А если я буду делать все, что велел Драган, уже ничто не будет как прежде. Спасибо тебе, сраный ублюдок!
Драган без лишних слов исчез в багажнике. Для своего почти двухметрового роста и сотни килограммов веса он довольно элегантно проскользнул внутрь. Саша раздобыл где-то старый пуховый спальник, на котором Драган уютно устроился в багажнике, или, по крайней мере, попытался. Он свернулся в позе эмбриона и оттопырил большой палец вверх в знак того, что у него все в порядке. Драган напомнил мне большого уродца, засунутого в стеклянную банку, каких можно увидеть в кунсткамере. Вот только стеклянной банкой служил мой багажник, а уродец был живой.
Саша опустил крышку багажника.
– Спасибо, что отвлек его от моей дочери, – сказал я Саше.
– Не за что. Детей не стоит впутывать в подобные дела.
– Никого не стоит впутывать в подобные дела.
– Мы не можем выбирать свою жизнь. Мы можем ее только прожить.
Пожалуй, стоит как-нибудь обсудить это с Йошкой Брайтнером. Если мне суждено остаться в живых и увидеть его. Прежде чем я успел еще что-то сказать, Саша скрылся за фургончиком с мороженым. Эмили не пришлось с ним столкнуться, а мне не пришлось ей ничего объяснять.
Я открыл дверь фургончика. Внутри стояла моя малышка и танцевала под какую-то мелодию, которую сама себе напевала. Она с ног до головы была в пятнах различных оттенков красного. Мне пришлось быстро переключиться: из ада рабочих будней в рай отцовско-дочерних отношений.
– Ну, мое солнышко, как тебе понравился сюрприз?
Я вытер Эмили рот ее же платьем. Той частью, где еще не было мороженого.
– Посмотри, это мои любимые цвета. Их я люблю больше всего на свете! – сказала она.
– А я больше всего на свете люблю тебя.
Я подхватил Эмили на руки, поцеловал ее и отнес в машину, чтобы посадить в детское кресло. Пока я шел, ноги у меня подкашивались. Что-то внутри меня сильно сопротивлялось тому, чтобы посадить ее в ту самую машину, в багажнике которой лежал психопат, угрожавший нам обоим. Но у меня не было выбора. Я заставил себя повторить мантру осознанности.
Когда я несу своего ребенка, я несу своего ребенка.
Когда я сажусь в машину, я сажусь в машину.
Сейчас я поеду со своей дочкой в дом на озере. Как и планировал. В этот момент больше ничто не имело значения. Потом видно будет.
Я посадил Эмили в детское кресло.
– Я хочу чикен макнаггетс и какао, – сказала она.
Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я пообещал ей это. А в действительности всего полчаса.
– Ты же только что наелась мороженого.
– Но я не ела чикен макнаггетс.
– Думаю, что «Макдоналдс» уже закрыт. Сегодня там уже ничего не заказать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.