Текст книги "Темный час"

Автор книги: Карпова Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

–Можете рассказать больше про ваши отношения? Какие они были?

Долго жую ответ, пытаясь сформулировать так, чтоб он не звучал, как оправдание.

–Странные. Мы часто ругались, но стоило мне извиниться, как ссора сходила на нет. Он сразу успокаивался. И постоянно называл меня печенькой, хоть мне это и не нравилось.

–Он мог специально спровоцировать ссору?

–Да, мне кажется, он часто это делал.

–Как вы думаете, зачем он это делал?

–Сделать меня виноватой? На самом деле, без понятия, что у него там в голове творилось.

–За ним наблюдалась подобная привычка навязывать вам чувство вины?

–Да, пожалуй. Он часто любил еще тыкать меня тем, что я из приюта, а он якобы дал мне билет в жизнь.

Доктор что-то снова записал в записную книжку и вернулся к разговору.

–Что вы испытали после того, как расстались с ним?

–Это должно быть прозвучит странно, но я испытала облегчение.

–Вы понимали, что ваши отношения ни к чему не приведут.

–Именно, но…

Я оглянулась на окно, за которым уходящая зима уступала место свежей весне. Доктор терпеливо ждал, когда я продолжу.

–Проблема в том, что в одно утро я проснулась и поняла, что что-то потеряла. Понимаете? Что-то очень важное.

–Вы любили его?

–Боби? – а кого я еще могла любить? – Нет. Не любила.

–Тогда к чему вы можете отнести чувство потери? Вы потеряли комфорт? Или опору рядом с собой?

Все не так. Он задает слишком глупые вопросы.

–Нет, в том-то и заключается самая большая проблема. Я не знаю, что я потеряла. Я этого не помню, словно кто-то взял и вырвал часть воспоминаний, словно страницы книги. В одно утро я проснулась и поняла, что жизнь больше не имеет смысла. Если вообще когда-то имела.

–Очень интересно.

–Это точно не связано с Боби. Мне, по сути, плевать на него и на наши отношения. Но в то утро я поняла, что из меня вырвали огромный кусок внутреннего тепла, и у меня никак не получается восполнить эту пустоту.

–Потому что вы не знаете, чего ищете.

А вот это уже ближе к теме.

–Именно так! Я словно слепой котенок тыкаюсь по углам, пытаясь понять и выстроить внутренний мир, который стремительно полетел черти куда.

–Вас пугают большие скопления людей, Джес?

Его вопрос заставил меня призадуматься.

–Нет, скорее нет, чем да. Но в них я чувствую себя…мммм…

–Некомфортно?

–Да, странно. Словно это не мое место.

–Словно вы живете чужой жизнью?

Беру предложенный доктором в начале приема стакан воды и снова делаю большой глоток.

–Словно я раньше жила настоящей жизнью, а сейчас нет. Все выглядит как дешевая подделка. Лишь острое чувство боли и тоски внутри кажется настоящим. Я как примечание на полях собственной жизни, ничего не значащее и ничего не меняющее.

Доктор долгое время молчит, разглядывая свои записи.

–Пожалуйста, продолжайте.

Сказать или нет? Про те самые три столпа, на которых держится мое сумасшествие.

–Есть еще три вещи, которые вызывают во мне бурю эмоций.

–Вы бы отнесли эти эмоции к прошлой «настоящей» жизни?

–В точку. Как бы я ни старалась забыть о них, мое подсознание настойчиво запоминает их все сильнее. Это стало каким-то наваждением. Я ищу того, чего нет. Жду того, кого не знаю. Полный бред.

–Расскажете о них?

–В кафе, где я работаю, есть стол в углу справа. Почему-то меня постоянно тянет смотреть на него, словно там кто-то должен быть, а его нет. А если туда садится какой-то посетитель, но все мои внутренности выворачивает от неправильности. Понимаете? Они не должны там сидеть.

–Как вы считаете, почему они не должны там сидеть?

–Понятия не имею. Если бы я знала ответ на этот вопрос, меня бы тут не было. Это просто…неправильно.

–А вы знаете, как должно быть правильно?

Болезненно пожимаю плечами. Откуда мне знать.

–Еще имя Майкл.

–Если вы слышите, что кого-то называют этим именем, вам это тоже кажется неправильным?

–Да, это звучит глупо, верно?

–Нет, вовсе нет, Джессика. Это вполне нормально, – доктор делает еще одну запись, затем проводит ручкой черту.

Устало гляжу на него, пытаясь распознать, вынесли ли мне только что смертный приговор.

–И каков мой диагноз?

–Смею предположить, что нервная работа, постоянная усталость и расставанием с парнем привели к нервному срыву. У вас было такое, что вы не помнили, что делали вечером? Или пришли с работы, и весь вечер провалялись в постели?

Киваю. Было.

–Это последствия нервного срыва. Организм, таким образом, пытался восстановить запас сил и выровнять эмоциональный фон, который пошатнулся.

– Это понятно. Это все относится к Боби. А что же со столом и Майклом?

–Джес, скажите, вы хоть что-нибудь помните о том, почему для вас это важно?

–Ни капли. Просто хлоп, и знаю. Угловой стол, Майкл и двойной эспрессо. Только это меня выбивает из равновесия. У меня в жизни не было ни одного знакомого с таким именем. Я даже придумать никого не могу, кого могло бы звать также.

–Боби вас избивал?

–Нет, что вы. И о потери памяти тоже речи быть не может. Хоть она местами и смазана, но я точно помню, что делала, а чего нет. Сотрясение я точно не получала.

–Я считаю, что никакого Майкла не существовало. Понимаете, – он отложил записи в сторону, -при серьезных моральных и психических потрясениях человеческий мозг пытается найти место, куда ему можно спрятаться, словно в раковину. Зачастую люди в таком состоянии придумывают себе то, чего не было, пытаясь спрятаться за обманом, как за каменной стеной. Это их маленький выдуманный мир, в котором им комфортно, безопасно. А настоящая жизнь кажется некомфортной, постоянно ощущается тревога и беспомощность.

О, да! Беспомощность стала моей сестрой за эти месяцы.

–Значит, я все-таки сумасшедшая?

–Бросьте, мы не ставим таких диагнозов. У вас было серьезное потрясение, вызванное рядом факторов. Они привели к тому, что вы выдумали себе образ идеального парня, который должен был вас защитить.

–От Боби?

–И от него тоже. От целого мира. Ваше подсознание услужливо нарисовало образ идеального партнера, пытаясь придать устойчивость расшатанной нервной системе. Вы уцепились за него, как за спасительную соломинку. Ваш мозг заставил вас поверить в то, что это было.

–Но так как это ничего не было, возникло чувство потери?

–Именно.

Говорит убедительно. Выводы делает убедительные. Только почему-то мне кажется, что со мной все не так, как доктор описывает.

–Вы мне выпишите лекарства?

–Конечно, ведь я всеми силами желаю вам поправиться.

Глава 26

Препараты заставляли меня смириться, что никакого Майкла не существовало.

Препараты заставляли меня понять, что я не сумасшедшая.

Препараты заставляли перестать искать смысл там, где его нет.

Не было больше раздвоенной жизни. Я всеми силами пыталась удержать убегающий рассудок, потому что препараты лишь убирали последствия.

Они не убирали причину. Я все еще вздрагивала, когда кто-то заказывал ненавистный двойной эспрессо. Все еще разглядывала угловой стол, желая материализовать там все свои мысли. Иногда я подолгу сидела за ним, пытаясь услышать малейшие отголоски прошлого внутри, но ничего не приходило. Зияющая пустота внутри не хотела заполняться.

Я старалась вспоминать слова доктора и повторять себе, что все именно так и было. У меня случился нервный срыв, который привел к таким неоднозначным последствиям. Признаваясь и доказывая себе, что это действительно так, я удерживала сознание на плаву, не давая ему раздвоиться.

Но в глубине души я понимала, что это все вранье.

Потому что чувство безмерной потери и боли никуда не ушло. Оно лишь притупилось, и сидело теперь на подсознании, постоянно вызывая тоску и непрошенные слезы.

А плакала я часто. Очень часто. Никогда бы не подумала, что я такая плакса.

Я оставила попытки понять, что случилось с моим смазанным прошлым. Кусочки мозаики никак не складывались, они совсем не подходили друг к другу. Поэтому я решила,что если мой мозг считает, что лучше чего-то не помнить, значит, так будет лучше для нас обоих.

Чем больше я гнала назойливые мысли прочь, тем больше понимала, что это все неправильно. Вся моя жизнь неправильная. Я словно тень самой себя.

И лишь боль была настоящей.

В это крайне дождливое для весны утро, кафе было почти пустым. Урсула сегодня взяла больничный, а новый сменщик еще не пришел. Я устало перекладывала чистые столовые приборы из одного ящика в другой.

Пришел дядя Томас и сел на свое любимое место за барной стойкой.

–Джес, рыбка моя, я смотрю, ты стала выглядеть лучше.

–Да, я была у того доктора, чей номер вы оставили.

Томас довольно кивает.

–Он хороший врач, знает свое дело. Надеюсь, он помог тебе справиться с твоими демонами.

Не уверенна. Совсем не уверенна. Но озвучивать вслух не стала, чтобы не расстраивать старого приятеля.

–Да, он мне действительно помог. Вам как обычно?

–Да, плесни мне пива, дорогая.

Входная дверь открывается, впуская новых посетителей. В этот момент руки меня подводят, и я роняю бокал на пол. Он со звоном разлетается в тысячи мелких осколков.

–Твою мать! Извините, Томас, вас не задело?

–Нет, рыбка, все хорошо! Тебе помочь?

–Нет, нет, все в порядке, – пытаюсь ему улыбнуться. -Я сейчас!

Скрываюсь за барной стойкой, сгребая салфеткой осколки в одну кучу.

–Привет, приятель, пришел отведать пива? – спрашивает Томас у посетителя.

–Нет, пришел повидать кое-кого, – низкий бархатный голос прошибает до дрожи и выбивает землю из-под ног, и я неуклюже падаю на пол.

Чувство тоски взвинчивается в голове острой пулей, голося словно сирена. Руки трясутся, а я не понимаю, что случилось.

До меня доходит запах туалетной воды посетителя.

Цитрус.

Тут я окончательно теряю самообладание, понимая, что только что нашла четвертый столп своего скрытого безумия. Буря эмоций теперь не просто голосит, как сирена, она вопит во все горло и буквально заставляет меня резко встать и встретиться лицом к лицу с обладателем этого запаха.

Высокий молодой человек в черной толстовке, натянутой на лицо. Могу видеть лишь его лучезарную улыбку, от которой в животе бабочки взрываются миллионами радостных трелей.

–Привет, меня зовут Майкл, можно мне двойной эспрессо?

От этих слов мое сердце пропускает удар. Или два. Или все удары на свете. Пусть остановится, и я умру прямо тут, так как не смогу этого всего вынести.

–Майкл, – шепчу одними губами. А парень продолжает так лучисто улыбаться, что у меня сводит скулы. –Меня зовут Джес…

–Я знаю.

Все резко встает на свои места, словно невидимая рука сама сложила назойливую мозаику воедино. Осознание в миг схлопывается, словно отпущенная резинка, заставляя раздвоенную душу соединиться и петь в унисон.

Внутри рождается потрясающее чувство узнавания и безмерного тепла, поднимающееся из самых темных глубин моей души.

Не могу отвести от него взгляд. Не хочу отводить взгляд. Все в нем кажется до парализующей боли знакомым. Все правильным, идеальным. Даже имя Майкл подходит ему и только ему.

Майкл скидывает капюшон с лица. Его черные, как бездонный космос, глаза смотрят с такой невероятной теплотой, что меня буквально плавит под его взглядом.

В голове пулей проносится одна единственная настоящая мысль: «Я так тебя ждала».

–Ты даже не представляешь, от чего я отказался, чтобы быть с тобой.

Я, наконец, обрела себя.

Я, наконец, обрела его.

Зияющая пустота внутри, пожирающая мой рассудок, оказалась не пустотой вовсе, а свободным местом, которое занять мог только он. Все это время душа болезненно ждала именно его.

Больше нет ощущения, что я неправильная или поломанная. Ведь стоило услышать его голос, как я поняла, что только он настоящий. Его улыбка, его черные омуты глаз, его имя.

Майкл.

–Ты согласишься сходить со мной на свидание? – так мягко улыбается, что я чуть не теряю сознание.

–К-к-к-конечно. П-пойду.

–Тогда я заберу тебя после смены, – Майкл разворачивается и направляется к угловому столу, ожидая свой кофе.

Вот теперь все четыре столпа: угловой стол, двойной эспрессо, Майкл и запах цитруса, -слились в единую опору, не оставив недосказанности, раздвоенности.

Я не сошла с ума. Ты действительно существуешь.

Наконец я нашла то, что искала. Надежную опору, на которую я смогу смело опереться, и не бояться снова потерять себя.

Не бояться снова потерять тебя.

КОНЕЦ.