Текст книги "Святые грешники (СИ)"
Автор книги: Карина Винтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Фу! Да это же п*здец полный, Волкова! Предупреждать надо!
Пожала плечами, максимально серьезно заявив:
– Благодаря Мурату я сижу здесь, ведь он приехал в лес, где закопали вы моего насильника.
Двойной удар. Они и не подозревали, что я догадаюсь. Увы, но у меня есть мозги. И я обладаю невероятной удачей, иначе меня уже давно посадили или убили.
– Не рассказывайте о нем Артему, прошу! Он не правильно поймет. Мурат лишь сам не собирался лезть в неприятности, ведь участвовал в драке. Мы с Артемом забыли ужасный эпизод, так что давайте не станем ворошить прошлое.
Ну вот, настроение напрочь пропало, а я ведь держалась молодцом, жаль, что не долго. Еще свежи воспоминания, но благодаря Артему и тому, как он меня любит, оберегает, уже не так травмоопасно для психики.
Наступит день, когда я сотру воспоминания о том человеке и что он пытался сотворить со мной. Но урок усвоен. Доверяя Артему и позволяя ему заботиться о моей безопасности, я не попаду вновь в ту ситуацию.
Глава 41.
В тот день позже подъехал Артем, когда я и папа были дома. Проходя на кухню сразу сообщил новость, не предупредив меня.
– Николай Александрович, мы решили пожениться!
Отворачиваюсь, разливая чай, позволяя папе переварить информацию.
Хитер Покровский. Если сказал, я решил жениться, то тем самым мог нарваться сразу на неприятности и папино неодобрение.
– Ну, что ж. Дело молодое и этого следовало ожидать. Надеюсь, следом не последует «ты станешь, дедушкой»? А, Кать?
Я недавно была у врача, поэтому сомневаться не стоит.
– Н-нет, пап. Ты же знаешь – у меня учеба.
– Это хорошо, что ты еще про нее не забыла, – хвалит, попросив жестом присесть рядом, а я испытываю неловкость. – Хочу, чтобы и ты, Артем, не забывал. Увидел достаточно, прожив и не собираюсь допускать, чтобы мой единственный ребенок женился и эгоистично посвятил жизнь тому, кого любит, во вред себе и упустив все возможности. Я одобряю ваш союз, так что, Кать, расслабься. А ты, Артем, не подведи. Отдаю самое ценное.
Улыбаюсь жениху, что пошел другим путем и теперь нет выхода.
– Обещаю, буду беречь, Николай! Расходы, не возражайте, беру на себя.
То есть, и скромная свадьба, которую я хотела в пролёте…
Я вылезла из-за стола, насыпав в пиалки сладости и варенье. Мужчины уже углубились в разговор, когда я под предлогом позвонить Марине, на самом деле, вышла во двор, прихватив плед.
Располагаясь в беседке, боролась с недовольством. Вроде первые тревожные звоночки, нужно их заметить, но знаю, что расстрою Артёма. Вновь разозлится, не правильно поймет, помиримся, так и не разобравшись в сути проблемы и не проработаем ее.
Имелось несколько причин отказа в пышной свадьбе, которую наверняка собирался устроить Артем. Первое – я буду испытывать неловкость. Всегда ходят с мамами – выбирать платье, салфетки, создают список гостей и их рассадку. Второе – большие бессмысленные траты ради одного дня. Она вполне могла обойтись простым белоснежным платьем, фатой, фотографом и кольцами, расписавшись и стать Покровской без свидетелей. На свадьбе Алены и Андрея окончательно поняла, что это не ее.
– А чего будущая невеста сидит одна посреди темноты? – садится рядом Артем, плотнее укутывая в плед и вообще слишком бодрым казался.
– Дышу свежим воздухом.
– А мне кажется, что ты что-то скрываешь. Катюша, я не умею читать мысли, но ложь распознаю. В чем дело, маленькая? Предсвадебная лихорадка?
Если бы вся проблема заключалась в торжестве. Артем видит ее, но не слушает и делает все, что считает нужным за них двоих. Мягче преподнести что ли…
– Может, мы торопимся? – робко, почти не слышно спрашиваю.
Отказаться от него и в мыслях нету, но сколько браков поломал быт?! Она не знает, чего ожидать. А вдруг в дальнейшем ей предложат работу в Америке, а Артем запретит ехать или поставит перед выбором.
– Так, – протяжно произнес, отсаживаясь, сложив руки на столе, отворачиваясь. – Чем вновь не угодил? Объясни, будь добра из-за чего ты противишься брака со мной.
– Ты слишком неуступчив и давишь, – признаю, скрипя сердцем.
– Принято! Кать, это издержки профессии. Если ты намекаешь про охрану, то забудь. Она тебе необходима.
– Я не принесу ничего в наш дом. То есть, первое время буду жить за чужой… то есть, за твой счет.
Свадьба Громовых не считается. Это был подарок с его стороны, пускай и незапланированный.
В свете фонарей видит, как заострились черты лица. Андрей вновь завелся с пол оборота.
– Ты права. О какой свадьбе речь, если я для тебя чужой и приходится терпеть мой характер?!
– Артем…
Не выслушивая, резко вскакивает, бросив напоследок:
– А я дурак поверил, что пацаны говорили не серьезно про того пионера героя! Стоило ему объявится, как ты даешь заднюю!
После брошенных ядовитых слов не останавливаю его. Позволяю уехать, а потом не сдерживаюсь и выплакиваю все то, что накопилось. Его слишком много. Каждый раз, когда идет не по его, то я ощущаю, что по мне каток проходится. Существует же какой-то компромисс, можно выслушать и понять. Зачем заводиться в пол оборота?!
Естественно он перестал брать звонки, но охрана по-прежнему находилась около дома.
Я безумно скучала, винила себя в бесхребетности, а потом возвращалась к мысли, что надо первой попросить прощение.
Ко мне через пару дней заехал Громов, привезя магнитик и сувениры с медового месяца. Аленка, к сожалению, уже была на работе, в принципе, как и мой отец.
– Как я понял, Покровский приревновал тебя к Мурату. Кстати, это не тот, кто учился в нашей школе в старших классах?
– Тот, – теребя в руках фантик от конфеты, не стала скрывать. – Моя ошибка, что я рассказала Руслану и Леше. Болтуны! Как знала же, что не в выгодном свете донесут, а Артем накрутил. Андрюш, ну ты же знаешь, что я его одного люблю.
– А замуж тогда почему не выходишь? Дай немного понять вашу женскую логику. Еще как пригодится.
– У нас разные взгляды на многие вещи. Артем не считается с моим мнением, а я не собираюсь его исправлять, потому что бесполезно.
– Молодец, что это понимаешь и не питаешь иллюзий, значит не совсем плачевна ситуация, как я думал. Включи женскую хитрость, приведи доводы, а лишь потом, когда он этого не предполагает, не как вызов, не робко, а по-человечески скажи, что тебя не устраивает. Андрюха упертый, но ради того, кто ему дорог, пойдет на уступки, пускай и не сразу.
Дельный совет. Скольжу взглядом по окну. По папе стану скучать. Тяжело бросать родительский дом и входить во взрослую жизнь, понимая, что в любой момент передумаешь и захочешь завести ребенка. А с его появлением просыпается ответственность.
– Андрей, – делаю паузу, мечась перед тем, выложить, как на духу или нет. Так и быть. – Ну, ты как никто другой знаешь, что любая профессия накладывает отпечаток. Чем сложнее и опаснее, тем меньше шансов на то, что человек останется прежним.
– Можешь не продолжать, – накрывает мой сжатый кулачок, и я поднимаю на него разбитый, грустный взгляд. – Все зависит от тебя. Я приехал не давить и не уговаривать. Просто, подумай, тот человек, что ты видела в Сибири, способен причинить тебе вред?
Слабая улыбка появляется. Нет, те воспоминания навечно сохраню в сердце.
– Нет.
– Хорошо. Та девушка, которая спасла четверых взрослых пацанов после перестрелки. Та, девушка, что похоронила деда и не выдала скорби при мне, позволит сломать себя даже такому твердолобому, как Покровский? Генеральская внучка, что ставит любого на место, если задевают то, чем она занимается… Смогут ей противостоять?
– Ты меня мотивируешь, как чемпиона перед битвой. Я уже боюсь, если есть в этом скрытый намек.
– Потому что брак и есть сражение, которое длится столько, сколько двое борются за общее счастье. Основа для брака у вас уже есть. Не дай бог, если Артем сделает что-то непоправимое, то знай, я этого не оставлю, – уверенная угроза, не дает даже возникнуть сомнению.
Готов пойти против друга, с которым проживал все взлеты и падения. Надеюсь, не дойдет до таких крайностей и сама смогу противостоять Артему, если не со зла причинит мне вред или перейдет черту. Сомневаюсь, что способен.
– Отвезешь в одно место?
– Другое дело. Конечно, как раз и к Аленке заедем на обратном пути. Она все уши прожужжала, как хотела с тобой встретится.
Папа давно настаивал перебрать дедовские вещи. Только вот Катя собиралась навестить его рабочее место, где и провел большую часть жизни дедушка. Ей правда было интересно. И никто же не позаботился о том, чтобы забрать оттуда, что осталось. Хоть бы не выкинули.
Когда они подъезжали к Лубянской площади, то охрана остановилась, не последовав дальше. От Кати подобное не укрылось.
– У них полный багажник стволов, Волкова. Собираешься на курорт нас отправить?
– Нет, ты чего! Просто не знала, – буркнула под нос.
Громов более свободно говорит о реальности. Артем же постоянно скрывает и просто называет бизнесом, тем самым делая хуже. Быть неподготовленным чревато угробленным здоровьем. Ведь, не дай бог, если она окажется втянута, то враги Покровского и не подумают вести себя сдержанно.
– Во что превратилась страна… – удрученно протянул Громов, имея ввиду здание, где провел дедушка десятки лет.
Действительно странно, что смерть деда понесла за собой кардинальные изменения. Если соображать логически, то Катя предполагает, что переформировать такое сплочённое, сильное ведомство, значит, разрушить в целом безопасность страны. Осталось немного до реорганизации. Искренне удивится, если этого не произойдет.
– Как я понимаю папа тебе рассказал.
Не глупая, да и Андрей сам себя выдал, подтверждая догадки. Но в отличие от главы семейства, не верила в заговор. Возможно, деда предупредили, что отправят на пенсию, а он переволновался, сердце в силу возраста не выдержало и в итоге умер.
– Кать – это не просто. Обещал старику не рассказывать, но заявляться сюда без предупреждения тебе тоже не следовало.
– Почему же? – указываю на идущего к нам мужчину в костюме. – Меня ждут. Подожди здесь.
Федор Михайлович Беркман согласился устроить экскурсию. Один из самых преданных и верных друзей отца, который вскоре собирается уйти в отставку. Если не он, то меня и на метр к зданию не подпустили.
– Многое упускаешь, дочка! Могла пойти по стопам деда. Ему бы было приятно, уверяю.
Поднимались по лестнице, чтобы я могла забрать нужное из кабинета.
– Не стоит, Федор Михайлович! Думаю, дед бы оценил преданность своему делу. Более того у меня есть знакомые, которым сможете помочь. Друг закончил юридический, а подруга Маринка только будет поступать в МГУ.
– Какая фамилия у нее? – не без повода спросил.
– Демидова.
– Считай, что уже поступила и пусть сдает экзамены без нервотрепки. Вы Волковы, просто ничего не говорите, а просить не умеете. Так что, замолвлю словечко за нее, а там посмотрим. Боюсь к нам брать, сама знаешь, какая неопределённость сейчас. Номер тебе дал свой?
– Да.
– Ну вот, если будут твои друзья работу искать – пускай наберут. Разберемся, и устроим, где сейчас более-менее стабильно. Проходи.
Дверь кабинета Александра Волкова была не заперта в конце коридора, и я зашла, остановившись.
– Здесь ничего не изменилось с его смерти. Правда, как сменили Александра, фикус совсем завял, – указывает на просторный подоконник, заставленный документацией.
Простой серый диван, довольно жёсткий, стулья стоят в ряд за коричневым столом. Картин, как в квартире, здесь не наблюдалось. Видимо, дедушка не любил отвлекающие предметы интерьера.
Кладу сумку на диван, усаживаясь не без разрешения на его место. Несмотря на то, что на улице жарко, здесь холодно и безлико. Из-за его отсутствия, наверное. Солнце едва попадало и поэтому в кабинете царил мрак.
– Основное, чем пользовался Александр я к себе забрал. Завезу к вам домой как-нибудь, чтобы тебя не утруждать, – не переставал Беркман, видимо до конца не осознавая, что нет теперь его друга. – Вовремя ты зашла, Катенька. Скоро все отремонтировали бы и не успела застать прежнего состояния этого места.
Провожу по потертому столу, не обращая внимания на то, как колют глаза из-за непролитых слез. Что теперь исправить то?! Ничего. Дедушку не вернуть.
Я не сразу услышала хлопок, поэтому вздрогнула, очнувшись от воспоминаний с похорон. В кабинете появился высокий, широкоплечий мужчина в формальной одежде. Моргнув, с вопросом в глазах, повернулась к Федору Михайловичу.
– Вот, познакомьтесь! Орлов Дмитрий Степанович, а это молодое дарование – внучка покойного Александра! Пришла за вещами, как я и просил.
Я в упор на него смотрела, гадая, почему при имени моего деда мужчина побледнел.
– Соболезную.
Совсем недавно я слышала много на кладбище это слово. С другой интонацией. Почему-то не верила в искренность. Впервые за собой замечаю внутренний порыв бросить колкость неизвестному. При исполнении, а Беркман его подчиненный. Не будем усугублять, мало ли, что ей могло почудится.
Встаю с места, которое уже никогда не будет принадлежать деду. Протягиваю руку для рукопожатия, замечая темные, не выдающие ничего глаза, которые сужаются, прежде чем с иронией взглянуть вниз. Пожимает, а я почему-то замечаю крепкий, цепкий захват, который чуть сильнее обычного давит и не отпускает долгое время, пока мы пристально смотрим друг на друга.
– Спасибо! Раз вас назначили на должность такого честного, незаменимого, и справедливого человека, то значит у вас имеются задатки лидера. Способности, что требует должность генерала.
– Незаменимых людей нет, как бы я не чтил память Александра, – вызванный не заболеваемостью, а чем-то другим кашель Беркмана говорил совершенно о противоположном. – Заканчивайте экскурсию и уходите из моего кабинета! Комитет государственной безопасности не зоопарк для прохожих, пускай и с таким звучным именем!
Я испытала не ненависть. А прилив жгучего адреналина, которому не было выхода. В отличие от Павла, что бросал мне вызов, этот мужчина находился в другой сфере. На другой социальной лестнице. И при этом, я еще и невеста бандита. Лучше не нарываться, тем более, без оснований. Обычная грубость высокомерного старика.
Сбрить бы ему щетину тесаком… фух, что-то я разошлась. Слишком неприятный тип.
Отнимаю руку, чтобы забрать фикус и прихватив сумку, не прощаясь выхожу. Гадкое скользкое чувство не проходит.
Беркман провожает меня до выхода, не собираясь утаивать.
– Место на котором сидел Волков было желанным для многих. Не знаю, что тебе сказал отец, но подумай своей головой, Катя. О закрытом гробу и скрытом смысле, что ты слышала минутами ранее.
– А понятнее можно? Федор Михайлович, я не следователь и не имею веса в структурах, – с холодным рассудком подхожу к теме. – Насколько понимаю, у дедушки были враги, которым…
– Не здесь. Да и ты еще не готова. Передавай привет отцу, – целует неожиданно в лоб, советуя. – Будь осторожна и не полагайся только на тех людей, что приехали с тобой!
Чертовщина какая-то. Прощаюсь с новым знакомым, медленно выходя из здания КГБ, погруженная в свои мысли.
Не зря я сегодня сюда приехала.
– Кать? – окликнул Андрей, когда я села рядом с ним на переднее сидение. – Чего такая?
Встревожился и я бы на его месте. Необычно и запутано как-то все.
– Нормальная. Я передумала, не поедем сегодня к Артему. Заедем по пути на рынок, либо еще куда-нибудь. Пересадить надо цветок, как раз заберем Аленку.
Фикус едва живой. Видимо кто-то тушил об него окурки, судя по запаху и остаткам пепла на почве. Ничего, родной. Если твоего владельца не могу вернуть к жизни, то с тобой воспользуюсь вторым шансом.
Глава 42.
Чуйка меня не подвела. Вечером, когда я наговорилась с Громовыми, и дожидалась отца, взялась пересаживать фикус. Меня кое-что ждало внутри. А именно диктофон. Компактный.
После дневных событий не стала слушать содержание. Я боялась услышать то, что перевернет мои устои. И так сложно иметь фамилию того, кто воров и бандитов сажал за решетку в свое время, но при этом встречаться с тем, кто явно бы не вошел в семью, будь дедушка жив.
Дождалась отца, накормив поздним ужином и перед тем, как пойти спать, положила перед ним диктофон.
– Дедушкин кабинет прослушивали. Не знаю, до или после смерти, но тебе важно знать. Тем более, как бы ты не скрывался, я заметила, что ты с Громовым затеял что-то. Делай, что считаешь нужным. Не буду вмешиваться.
Утром, когда приготовила глазунью и нарезала салат, позвала отца завтракать. Чайник уже вскипел, когда я не нашла его дома, а на комоде лишь нашлась записка, где папа уведомил меня, что уехал в Ленинград к другу сослуживцу.
Но тогда я стала осознавать, что происходило что-то серьезное, куда отец не хотел, чтобы я лезла.
Собираясь к Марине уже перед выходом бросилась к телефону.
– Кать, – голос Громова узнает из тысячи. – Мне требуется твоя помощь. Благодаря той записи, что ты вчера нашла, сможешь нас спасти.
– Кого это нас? – сердце ушло в пятки.
– Не важно. Тебе нужно проникнуть в нашу компанию! Срочно причем, перед тем как мы вернемся в Москву. Не выдай себя ничем, иначе начнутся проблемы. Серега будет ждать тебя там и объяснит, что нужно искать. Охране, если скажет, что нас нет, ответь, что сережку оборонила или шарф оставила. Придумаешь. Я храню вашу тайну, а ты не выдашь откуда я знаю, что сегодня будет послана проверка. Не успеешь – нас всех посадят!
Бред какой-то. Тон серьезный. Не шутит явно.
– А секретаршу попросить?
– По этому нас и нет на месте. Ищем крота, который нас подставил и вполне возможно, он не один. Волкова, выезжай немедленно! И помни, камеры включены только в коридорах и на лестнице, поэтому будь осторожна. Все, Артем идет. Ни пуха!
Гудки. Я как в замедленной съемке кладу трубку. Во что меня втянули?!
Пришлось попотеть и побегать. Сначала меня Юрка представил стажером в юридическом отделе, ведь меня мало, кто знал в лицо и когда сработала пожарная сигнализация, не без его помощи, я приступила к делу. Только вот документы лишь собирались подложить на видное место. Я надев перчатки, вытащила необходимые листы из портфеля, вынимая и следом бумажник. По фото я сразу вычислила, кто это. Сделала даже больше положенного.
Поправив все, переложила бумаги в свою сумку, и пошла в туалет. Стоило работникам вернутся, что не особо меня знали в лицо, поспешила к Юле, чтобы уточнить.
– А Артём не говорил, через сколько вернется?
Очередная удача, она даже не в курсе, что меня представили стажером.
– Через пару часов. Передать что-то, Екатерина Николаевна?
Зачем только Леха ее переучил…
– Да! Скажи, что я сережку забыла, – двумя пальцами показываю «потеряшку», которую прихватила из дома. – Не впускали в отдел, поэтому я представилась стажером. Строго у вас тут.
– Я передам, чтобы Артем Николаевич устранил это недоразумение. Правда, что вы женитесь?
Не обсуждают, стало быть мальчики за спиной… Да-да, охотно верю. А потом женский пол называют сплетницами.
– Правда, Юль. Я тогда в следующий раз загляну и поболтаем.
– Не забудьте! – с пылом попросила.
– И на свадьбу пригласим.
Если ты окажешься не предателем, но глядя на наивность молодой кучерявой секретарши, ох, как сомневаюсь.
Мои оловянные солдатики, а стало быть охрана, ждали меня в машине.
– Домой?
Медлю, видя на втором этаже Сережу, что кивает мне на прощание. Уже который раз он здесь. Не хочется совсем думать, что промышляет за моей спиной.
– Нет. Заедем к родителям Руслана и если теть Оля дома, следом по магазинам.
Надо присматривать мебель для необставленного жилья. И дураку ясно, что никакие недомолвки не станут преградой на пути к нашему счастью. Документы, что лежали в сумке, прямое доказательство того, что я люблю Артема и пойду на все, ради него. Так что свадьба, штамп в паспорте, меньшее, что можно сделать.
***
Весьма подвыпившие, компания парней шла по тротуару, чтобы наконец-то познакомиться с жилищем, которое не впечатлило Катюшу сказать заветное «да».
– Нам фортануло нереально, – причитал Алексей, чуть оступившись, а Руслан подхватил его, чтобы не упал.
– И не говори. Уже задумался о том, будет ли Катька меня навещать в тюрьме.
– Типун тебе на язык, – дал по губам Артёму Громов, когда они зашли в подъезд. – А давайте пешком?
– С дуба рухнул? – не разделил его помешанности на спорте Руслан, покрутив пальцем у виска и икнув.
– Ну, иди, а мы по лестнице! А то будет пере… перегруз, во, – на своей волне оставался Лешка.
С горем пополам они поднялись все-таки в квартиру. Первый среагировал Громов, достав пистолет и перезарядив, пьяно шепнул друзьям:
– Не дергайтесь – я разберусь!
Но вот девичий равномерный голос остановил его.
– Ну, разбираться ты будешь с Аленкой, которая прибьет тебя, если меня поранишь!
В конце коридора появилась Катя с журналами в руках и улыбнулась Артему.
– Хорошо, что вместе пришли. Будем выбирать мебель для нашей с Артемом квартиры. Подарите сервиз – вам крышка, потому что теть Оля собралась дарить именно его.
Они переглянулись между собой, пока тем временем Артем пытался прийти в себя. Ключевое слово пытался. Протирая глаза, учащенно заморгал. Не, реально стоит его Катюша и не возмущается, где он так нажрался. Золотце мое.
– Я брежу? – все-таки спрашивает, пошатываясь идя к невесте.
– Нет, ты женишься. При условии, что перестанешь быть засранцем, а эти бабки не будут все мои слова переворачивать в сплетни, – обхватывает его за щеки, слегка ударив журналами. – Никакой мужчина не способен повлиять на мое решение, выйти замуж за тебя или нет. Единственный, кто заставляет меня сомневаться – ты и твоя упрямая пятая точка.
– А что с ней не так? – заигрывает, рассчитывая на поцелуй, но Катя уворачивается.
– Она слишком высокого о себе мнения. Если твоего эго станет слишком большим, то в графе семейное положение – вставишь свою собственную фамилию, но потом поймешь, что сам себя не вывозишь и застрелишься, если не станешь идти на компромисс. В семье должна быть одна истеричка и дай мне хотя бы возможность ей побыть.
– Раунд, – Громов взмахивает кулаком вверх, хваля. – Молодчина! Где у вас тут ванна?
«Пить точно не умеют», – вынесла вердикт Катя, указывая ему направление и отправила на кухню остальных, где нарезала на новом столе закуску.
Глава 43.
На утро Покровский ни черта не помнил. Их привела Катя в чувство и накормила завтраком, не пустив на встречу жениха.
Не воспользовалась его состоянием, а могла, но дала уже сама себе установку не отступать.
– Куда мы приехали? Катюш, у меня правда серьёзная встреча! Пацаны оттянут время, но мое присутствие обязательно. Не обижайся ради бога.
– Покровский, погляди вперед, – указывает на ЗАГС и когда у Артема проясняется взгляд, полный неверия, то поясняет. – Вчера я согласилась стать твоей невестой. До 9 августа очень трудно успеть и лучше тебе вспомнить до этой даты, чего ты вчера мне наобещал или я прямо в момент бракосочетания сбегу.
– Погодь… – видно, что до сих пор болела голова и таблетка, которую она дала ранее, еще не подействовала. – Катенька, а как ты оказалась в квартире? Маленькая, если я тебя силком приволок или заставил…
Целую в побритую щеку, поправляя его волосы и напоследок вдыхаю самый родной аромат. С ума же сведет даже без своей заносчивости. Лишь имея потрясающие внешние данные.
– Я пришла сама. После того, как забрала это, – вынимаю из сумки документы, вручая жениху, дернув безразлично плечиком. – Искала сережку, которую оборонила перед свадьбой Громовых, но увидела рядом с портфелем чьим-то бумаги. Хотела аккуратно положить на стол, но заглянула внутрь… и решила лично расспросить. Ты занимаешься легальными делами, давно уже знаю, но, Артем… Постой! – вижу, что собирается вновь скормить ложь, а учитывая то, что нас двое его излагает, то будет перебор. – Не меняйся, мы оба с тобой реалисты и знаем, что невозможно сделать тебя простым экономистом, да и твои амбиции не позволят. Лишь прошу будь осторожен. И сделай максимально возможным, чтобы ты рисковал разумно, и смог вернуться всегда ко мне, хорошо? – выпалила на одном дыхании.
Он сильно и быстро притянул к себе, что я чуть не задохнулась. Начал целовать глаза, щеки, подбородок, прежде чем впиться в губы, сплетаясь языками и запуская пятерню мне в волосы, углубляя поцелуй. Я не знала, что таким способом можно почувствовать, что хочет сказать человек не используя слова. Благодарность и безграничную любовь.
Прижимается лбом к моему, учащенно дыша.
– Ты мой ангел хранитель! Кать, не представляешь, как сильно я тебя люблю! Никто тебя не видел? – тут же напрягается, отстраняясь, заглядывая в глаза.
– Нет.
– Сможешь описать портфель? – мнусь, что от него не ускользает. – Что?
Конечно, Артем видит ложь за версту и может проверить. Но я себя обезопасила, поговорив с Юлей и о Сереже никто не подумал, ведь во время тревоги со всеми выходил.
– Я набрала Андрею, прежде чем вынести документы. А вдруг они важные и ты потом кричать начнешь? – отвожу глаза, чувствуя себя подлой скотиной, что вынуждена лгать. – А утром описала хозяина портфеля. У него же будут проблемы, да?
– Пойдем подавать заявление. Кать, это уже не важно! – говорит, когда оборачиваюсь к нему, не скрывая недовольства. – Остальное моя забота.
– Я лишь намекаю на то, чтобы не ошиблись и не тронули невинного, кем могли воспользоваться. А то мне все это станет напоминать смертную казнь.
– Предоставь остальное мне, любимая, – притягивает ближе, впиваясь в губы, прежде чем прокричать на весь салон: – Мы женимся, Катюха!
***
Лешка поехал вместе с Андреем, чтобы проверить крысу, прежде чем прикончить гада. Не меньше десятки светило бы. Не меньше.
– А скажи мне Громов. Че творится?
– Яснее выражайся. Я тебе не ясновидящая, – глянь-ка и виду не подал.
Ладно, разъясним. Не гордые.
– А мне кажется заделался в их ряды. Откуда инфа всплыла, что проверка ожидается?
– Ты либо глухой стал, либо бочку на меня катишь. Серёга же заподозрил.
Видно, что не пойдет на попятную.
– Андрюх, я же не с предъявой. Понять хочу, откуда у тебя такие надёжные источники. Обещаю, я могила.
Имелись опасения по поводу Кати, что рискуют девчонкой, совершенно позабыв о безопасности. Рыло же начистит Громову, если втянул ее. И вообще он был против, чтобы такие девчонки, как Катя имели что-то общее с такими отбитыми, как они. Тяжело. Многие годами видят в женщинах лишь мясо.
– Леш, отдохнуть тебе надо или дам в глаз, чтобы очухался. Если было что-то стоящее, то давно рассказал.
– Ну-ну, как знаешь.
Оставались сутки до свадьбы. Вроде все уже было готово, но я все равно с утра пораньше все проверила.
Артем парковал машину во дворе дедовского дома, а я тем временем столкнулась с Муратом на тротуаре, что было совсем не кстати. Тем не менее, получилось бы не вежливо, когда мы поздоровались, не предложить.
– Приглашаю на свадьбу.
Тогда я была занята, что выглядывала Артема, поэтому не особо настаивала.
– Волкова, как-нибудь в следующий раз.
– Типун тебе на язык. Увидимся? – с надеждой спрашиваю, ведь он сыграл не последнюю роль в моей жизни.
– Ещё не раз. Беги, невеста! А то Демидова на меня сейчас с балкона скинет ведро воды. Глянь какая грозная.
И правда, запрокинув голову, заметила, что Маринка тщательно за нами наблюдает. Именно отсюда меня завтра будут забирать. Из квартиры четы Волковых, чтобы сделать Покровской. Немного грустно, что она мало проходила с этой фамилией и должным образом ее не ценила.
– Я пойду, – неловко мнусь, кивая на прощание.
– Повеселись, как следует.
– Обязательно, Мурат.
В квартире я быстро переобулась, и нашла Марину с Серёжей в гостиной. Они что-то активно обсуждали, пока не заметили меня и не притихли.
– К добру ли? Не знала, что между нами существуют секреты.
Кладу ключи на комод, параллельно осматривая квартиру. Все чисто, осталось только развесить украшения, а остальное на себя возьмет теть Аня и теть Оля. Они настолько увлеклись подготовкой, что порой ругали отца, когда он начинал вмешиваться в женские дела.
Катя им благодарна безумно. То пышное платье, которое она хотела, раз торжество решили отмечать с размахом, не успели бы сшить, если не темперамент мамы Руслана. Трудно представить, как завтра будут нести шлейф, но Катя не собиралась нервничать по пустякам. Завтрашний день пролетит незаметно, поэтому она будет наслаждаться каждым моментом.
Ее внимание все-таки приковала объемная посылка на комоде и как раз к ним присоединился Артем.
– Чего кислые? Если скажите, что помер кто-то, я вас самих убью, но свадьбу мы все равно проведем, – весьма оптимистично заявил.
Из Америки. Отправитель не указан. Подозрения закрались во мне, но под пристальным взором остальных, распаковала и мне было достаточно увидеть только край. Белоснежное кружевное платье. Свадебное платье матери. Серьезно?! Да как ей наглости хватило?!
– Кать, – позвал Артем, выводя из транса и с неприкрытым беспокойством смотрел на меня.
– Пообещай кое-что. Если женщина, не входящая в список гостей, появится на нашей свадьбе – ты ее застрелишь без промедлений!
Свыше десяти лет она не появлялась, не напоминала о своем существовании, а теперь решила в дочки-матери поиграть?!
– Там, эм, – с запинкой пробормотала Марина, кивая чуть в сторону. – Записка.
Чего?! Ничего святого у этой женщины нет! В первую очередь принять это платье, как извинение, тоже самое, что плюнуть в душу отцу, который с ней был с пеленок. Выхаживал, когда она болела. Поддерживал все начинания. Даже принял Артема в семью, хотя после перестрелки и слышать о нем ничего не хотел.
Мигом читаю, сглатывая комок в горле. Мне хотелось уничтожить ее лишь за то, что она посмела напомнить о себе.
«Продолжаешь традицию, доченька, поэтому пусть мое свадебное платье принесет удачу. Будь осторожна».
Ненормальная. Разрываю записку на куски и когда резко беру посылку, Маринка подает голос:
– Надеюсь, ты не выбросишь подарок, не спросив мнения отца. Она все-таки мать.
Сегодня решили все надо мной поиздеваться, я не пойму?! Простить ее, значит признать себя полным ничтожеством об которое можно вытереть ноги, и снова прийти, как ни в чем не бывало.
– Запомни, раз и навсегда, Марина… Предательство нельзя прощать! Если не имеешь ответственности, то и семью не строй. Я никогда не дам второго шанса тому, кто предал меня и мою семью. Застрелюсь, но не позволю человеку обесценить себя и вернуться в семью, которую он не строил и не дорожил. Мне не нужна мама на свадьбе для галочки, потому что я строю настоящую семью, а не выхожу, как она по расчету, не имея понятия, что такое семейные ценности и что ими нужно дорожить, как и своей честью, – у меня осип голос под конец речи.
Развернувшись на пятках, ушла, чтобы выбросить гнилое доказательство того, что моя мать никчемное существо, не имеющая ничего святого. Это даже не то платье, что она надевала на свадьбу с отцом. Мерзкая и подлая. Удивительно, как ее еще земля носит.
