Текст книги "Святые грешники (СИ)"
Автор книги: Карина Винтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Задумчиво потирая шею, пошла в сторону раздевалок. Не способна перестать о нем думать. Самое ужасное это подозревать, что Артем не один. Нашел замену и ему предоставила другая то, что не дала Катя.
Будучи маленькой представляла, что выйдет замуж. Обязательно родит дочку, которая станет ей лучшей подругой. Она станет той, кого никогда не знала и не имела примерной картины. Лучшей матерью. А теперь лишь одна кандидатура в голове на роль спутника, но из-за его профессии это неосуществимо, потому что бандиты не строят счастливые семьи.
Пути с Муратом разошлись, ему нужно было на работу и добравшись на трамвае до нужного района, не спеша шли по улице, жалуясь на погоду и болтая о всякой ерунде.
– Обязательно ходить по гостям? Катюнь, тебя освободили от занятий, ты практически готова к показу – веселись. Гуляй, вдохновляйся, что ты там обычно делаешь я не знаю. Кино давай посмотрим. В квартире же был видик.
– Я обещала, Анне Ивановне. Если не подойдет, то ушью. В любой момент начнется потепление, и женщина обрадуется обновке.
– Как знаешь, добрая душа.
Девиз Маринки был весьма эгоистичен, и заключался в том, что не нужно распыляться на других и лишь заботиться о себе любимой, чтобы не остаться у разбитого корыта ожиданий. Не мой случай. Пускай, люди и не нуждаются во мне, это не значит, что я не смогу сделать им приятное без повода.
– Долго еще? – гундела запыханно Марина, пока мы поднимались по лестнице.
– Восьмой вроде этаж. Не ты ли жаловалась, что набрала пару кило?
– Когда ты успела стать занудой?!
Но мы уже на месте, и я не стала отвечать, позвонив в звонок, в предвкушении перед встречей. Анна Ивановна уже шла по ту сторону двери, а слыша ее шаги, Катя вспомнила школьные годы. Эх, она кардинально отличалась от строгих преподавателей.
– Сюрприз! Добрый день, Анна Ивановна! – целуя женщину в обе щеки, обрадовалась, что смогла застегнуть врасплох и видно, что не потревожила хозяйку квартиры. – Марина тоже решила вас навестить, но мы не с пустыми руками. Выполняю обещанное, – вручаю ей пакет.
– Девочки, правильно сделали! Ох, какими красавицами вымахали все-таки, аж не на радуюсь. Ой, Господи, такой путь проделали. Проходите же, – всполошилась наша учительница, но было неудобно.
– В следующий раз, теть Ань, – слабо протестовала, ведь знала, что Маринка не любит сидеть в гостях.
В квартире был кто-то еще. Вышел мужчина в коридор, вытирая лицо на ходу, но капли все равно попали на простую серую майку, и я стала узнавать, пока окончательно не убедилась, когда он спросил:
– Мамуль, у нас гости?
И убирая полотенце, застыл глядя на меня удивленно. Говорят, же мир тесен…
– Хм, мама? – истеричный смешок вырвался у Маринки, и она толкнула меня в бок.
Я не знала. Честно, не предполагала даже, что сын Анны Ивановны, который вернулся со службы и есть Артем.
– Приятная встреча, – я соскучилась по его низкому голосу и не переставала впитывать образ.
Когда-то я попросила показать себя прежнего. Лишь замечала слабые отголоски во время наших коротких встреч. Теперь я видела полную картину. Домашний, обычный парень, что до сих пор живет у мамы или же заезжает периодически. Ямочка на подбородке из-за того, что не может перестать улыбаться от абсурдности ситуации. Да, Катя бежала от него так отчаянно, что пришла к нему в дом, сама того не ведая и начиная верить в знаки. Что их встреча была неизбежна.
– Артем, я тебе же уже рассказывала про девочек. Они учились в нашей школе какое-то время.
– Изумительно, как друг на друга не напоролись за столько лет, – язвила Марина, подначивая Артёма, но бессмысленно.
– Я поставлю чайник, мам.
Кажется, они спалились. Густо покраснев, переобулась в тапочки, вцепившись в запястье Марины, как в спасательный круг. Мамочки, неужели она действительно попала в неловкую ситуацию и Покровский… Да она даже на этот факт закрыла глаза, посчитав, что они однофамильцы!
Дожидаясь в коридоре, пока Анна Ивановна примеряет платье, схватилась за сердце, когда обернулась и перед собой обнаружила Артема. Когда уже успокоится и перестанет издеваться над ней?! Уже тяжело сдерживаться. Любит же идиота.
– Знакомство с родителями прошло удачно, как думаешь? – проводит пальцами по узорам обоев, совсем недалеко от ее головы.
– Не глупи, Артем, – взмаливаюсь, избегая его взгляда. – Тем более мой отец…
Что-то Артём слишком притих. Подозрительно. И подняв голову, вижу хитрые глазища, которые бесстыдно осматривают меня. Кажется, невозможно влюбиться больше в человека, но чем дольше я остаюсь в его обществе, тем быстрее спадают ограничители.
– Пехота? – уточняю, хотя уже предполагаю ответ.
– Твой отец очень хороший мужик.
– В отличии от некоторых, да? – разглядывая маникюр, нарывалась на перепалку Маринка. – Что? Не усваиваешь тех, кто тебе в рот не заглядывает и каждое слово не внимает?
– И ты молодец, – кивает Артем, подняв палец вверх. – Так держать. Кате не помешает человек, что умеет постоять и за себя, и за нее. И свидетельница.
Чайник кипит, вынуждая его отойти, а Марина шипит от недовольства:
– Если только твоей смерти, Покровский! Кать, чего молчишь? Отпор дать не можешь?
Снова я козел отпущения между двух сторон застрявшая. Они друг другу не нравятся, а я виновата.
Беру сушку, присаживаясь за стол, а Артем исчезает в ванной. Мы пьем чай и стоит Анне Ивановне выйти, как помогаю собрать волосы в пучок и поправив воротник, любуюсь своей работой. Зеленый ее освежает.
– Я старалась не слишком праздничное сделать. Знаю, что вы предпочитаете минимализм.
Таю окончательно, когда женщина притягивает к себе, крепко прижимая к груди… как дочь. Ощущения приятные, но непривычные.
– Славная, моя ты девочка. Чем я тебя могу отблагодарить?
– Невесткой своей сделать, мам, – выходя из ванны и застегивая наручные часы, продолжал гнуть свою линию Артем в шутливой форме.
– Дурак, – пробормотала она и замахнулась с напускной строгостью, но Артем извернулся.
Поймал руку матери, целуя, выглядя, как подросток проказник.
– Вы заканчивайте. Я подожду и отвезу девочек по домам.
– Не стоит… – мягко возразила, но он тем самым снова сделал не прямой ход, и Анна Ивановна встала на сторону сына.
– Артём прав. Платье вон свое запачкаешь, какое прекрасное, пока трястись в пути будешь. А с Артемом быстро домчишь. Проходи же, Катюш.
Угораздило же меня надеть именно сегодня белый сарафан.
Мы общались на кухне, пока нас не прервал стук в дверь и Артём поспешил открыть.
– Ждете гостей? А мы без предупреждения, – не хотела навязываться, а Маринка уже вошла в раж, наяривая бутерброд с маслом и клубничным вареньем.
Но ответил мне присоединившись к нам Лешка, ведя за ручку маленькую девочку с распущенными блондинистыми волосами.
– Сиди, Катюха. И бросай привычку бегать уже, а то пятки сотрешь. Маринок, рад видеть, – потрепал по голове мою подругу, достав из банки солёный огурец.
Артем присел перед маленькой девочкой, вручая фарфоровую куклу. Он бережно обхватил ладошку ребенка, рассказывая что-то шепотом.
– Покровский, покупай такую же. Катька тоже захотела, – заржал, как конь, белобрысый.
Не честный прием. Использовать детей, чтобы впечатлить. Артему не было до меня дела, он занялся маленькой гостьей.
– Леш, ты зачем украл ребенка? – щипаю его за культяпки, когда собирается щелкнуть меня по носу.
– Сдурела? Ребенок мой, – с видом гордого самца потешается, но поймав суровый взгляд теть Ани, перестает быть шутом. – Племянница моя София. Родители на дачу свалили, а не с кем посидеть.
– Леш, – ахнула Анна Ивановна, вспомнив будто что-то, встрепенувшись. – Забыла совсем. Я с соседкой обещала кое-куда сходить.
Вроде не подстава и выглядит правдоподобно. Я решила, что сумею ненадолго задержаться. Подходя к трогательной парочке, схватившись для устойчивости за крепкое плечо Артема, присаживаюсь на корточки перед маленькой принцессой. Выглядела она на лет 9-10.
– Познакомимся, милая? Меня Катя зовут.
– Моя невеста, – представляет Артём и я поворачиваю голову, встретившись с ним глазами, застывая мгновенно.
Такой родной и далёкий одновременно. Никогда прежде я еще не хотела впиться в его пухлые губы, чтобы узнать вкус, так сильно, как сейчас.
Мы в опасной близости. Втягиваю самый любимый аромат на свете. Как долго я смогу держать дистанцию и врать самой себе, что не люблю его?
– Надеюсь, Катя согласится со временем. Я сделаю все, чтобы она была со мной.
Шепчет, чтобы услышала только я и в животе у меня просыпаются бабочки.
Глава 24.
София была немного пугливым и стеснительным ребенком.
Она с трудом пошла на контакт, но я всё-таки одержала маленькую победу, предложив сшить наряды для новой куклы.
Вечером ребята вернулись и Леха уже забирал другого, более радостного и раскрепощенного ребенка.
– Что вы с ней сделали? Маринок, признайся, подлила в компот что-нибудь!
– Я вообще то детей люблю, не гони лошадей, – возмутилась она на шутливое предъявление.
Лишь на первый взгляд кажется легкомысленной.
– Мама не пришла? – спрашивает у меня Артем, подзывая.
– Нет еще.
– Тогда собирайтесь. Довезу. Софий, попрощайся с девочками.
Спорить с Артемом, тоже самое, что доказывать что-то упертому барану.
Мне пришлось давать обещание ребенку, что мы снова поиграем и естественно кое-кто принял на свой счет.
Восторгаясь ночной Москвой на переднем сидении Мерседеса, ожидала, когда Маринка и Артем сцепятся. Видимо ребёнок ее утомил и на препирательства не осталось сил.
– Марин, а станешь моим адвокатом? У тебя вроде поступление через месяц на юридический. Хорошие кадры мне нужны.
– Если за решетку тебя раньше не посадят, то поглядим, – сонно пробормотала, устраиваясь поудобнее на заднем сидении.
– Какие вы девчонки негативные, – Артем по-прежнему не воспринимал всерьёз нашу позицию.
Черная машина пошла на обгон и Артем засигналил, стукнув по рулю, бросив:
– Ушле… – я повернулась к нему, а прерванное оскорбление не суждено было быть законченным. – Ох, какой не хороший человек.
Пихаю в плечо, указывая вперед.
– За дорогой следи, будь добр. Я еще пожить не успела.
Переключая скорость, быстро сжал мою ладонь, не глядя заверяя:
– Заживем, Катюха, не дрейфь. Да так, что на зависть многим.
И снова он видит ситуацию под другим углом. Я хочу спокойной, счастливой жизни, без свиста пуль, а Артем говорит об обеспеченности и статусе. Это не первостепенное. Не главное, но может я слишком молода и наивна, что не могу понять взглядов Артема.
– Я спать. Целуйтесь сколько влезет, – едва заглушил мотор Артем, как Маринка уже выскочила.
Предательница.
Расстегиваю ремень, и чувствую прохладу, когда Артем открывает дверь, подавая руку. Не могу быть с ним грубой, поэтому принимаю жест джентльмена. Не ожидая даже от самой себя, распахиваю его пиджак, проводя по бокам, прежде чем ладони разместились на его широкой спине, а щекой прижалась к груди, слыша размеренный стук сердца.
Всем ли легко отказаться от любви? Действительно такова цена того, что я испытываю?
Молча утыкается лицом в мои волосы, шепча ласковые слова и обнимая в ответ так сильно сжимая, словно боится потерять. Но в этом и проблема. Артем в любом случае может меня потерять, если не будет достаточно осторожным. Шансы ничтожны малы…
– Ненавижу тебя, – а сама теснее прижимаюсь, прикрывая глаза, чтобы насладиться уединением в полной мере.
Противоречу сама себе. Я же просыпаюсь и засыпаю с мыслями о нем.
– Ненависть тоже сильное и устойчивое чувство. Маленькая, сколько еще ты будешь убегать от судьбы? Разве недостаточно доказательств получила, что нам не улизнуть друг от друга при любом раскладе?
Привычка заглядывать вперёд все портит. Не дает насладиться моментом в полной мере. Я хочу его всего, но с условиями, что Артем всегда будет в порядке. Чуть не потеряла один раз. Для меня любовь значит до гроба. Вместе умереть в один день. Желательно в старости.
– Я хочу быть с тобой.
Прерывистый вдох вырывается у Артема. Крепче обхватывает талию, что я сквозь одежду чувствую цепкие пальцы. С трудом соображаю, ведь готова в любую секунду забыть про тормоза.
– Давай без «но», Кать. Готов дать сколько угодно времени. Только не кидайся громкими заявлениями, а потом не обнимай, иначе пошлю к черту все и похищу тебя. Тогда автоматически потеряешь право голоса.
Отклоняясь, внезапно целую его грудь в районе сердца, прежде чем коснутся ладонью этого места.
– Я смирилась в ту ночь, что оно перестанет колотится. Сотни раз разыгрывала сценарий. Омрачало ситуацию еще то, что сообщить новость придет мой отец. Не подозревала, кто твои родители и что им скажу. Полностью забыла то, что было со мной до тебя. Выживешь или нет?
– Кать, – чмокаю в подбородок, поглаживая прохладную щеку ласково.
– Думаешь, пока ты служил, меня не посещали подобные мысли? Абстрактные да, соглашусь. Но я почему-то была уверена, что ты вернешься при любом раскладе живым и здоровым. Что стану первой девушкой, что дождалась парня из армии, видя лишь его на фотографии. Возможно, стану девушкой офицера. Моя вина, не спорю, что как не пыталась ни выдумывать, но создала примерный сценарий для нас. Я не спрошу сколько, а лишь задам вопрос, на который думаю, что имею право получить честный ответ. С тобой были девушки, когда ты вернулся, Артем?
Наверняка, чтобы не задеть мои чувства ребята устроили вечеринку в другом месте. Еще бы! Друг с армии возвращается. Честно, я не стремилась причинять себе боль намеренно, но если не спрошу сейчас, то возможно в дальнейшем очень сильно пожалею.
Нерешительный кивок и я роняю руку, поблагодарив:
– Спасибо за честность. Если я не хранила верность тебе, подумай, преследовал ты меня дальше? – хмурит брови, а я грустно хмыкаю. – Не было у меня никого, не заводись. Я лишь клоню к тому, что возможно ты придумал себе чувства из-за того, что я такая… правильная, – вырвалось, как оскорбление или скорее издевка.
Все вокруг считали меня таковой и насмехались наверняка. То, что я считала своим достоинством, воспринимали недостатком.
– Чего ты от меня хочешь? Я не могу отмотать время назад, – грубеет Артем, а я замечаю, что черты лица у него заострились. Лишь в глазах таился испуг и уязвимость. – Скажи, что угодно и я выполню, но не уходи.
– Не можешь, но дай мне его на самом деле, а не на словах. Дай время подумать, не преследуя, ведь я тебя знаю. Серьезность заключается в том, что мы не студенты сокурсники, что не имеют ни гроша в кармане, а только любовь. Ты идешь в комплекте с риском. Мне есть, что терять. Я даю тем самым время и тебе, Артём, – слегка касаюсь его губ, поглаживая по волосам, не насыщаясь никак. – Крепкие отношения имеют фундамент в виде верности. Не вздумай просить прощение. Мы еще ничего не построили, чтобы ломать. Стоит ли жизнь со мной отказывать себе в чем-то?
Моя мать не могла. Дело не в половой принадлежности, а способен ли человек ценить того, кого любит и в первую очередь себя.
Хохочу непроизвольно, когда поднимает над собой кружа, и не успеваю опомнится, как ставит на землю. Воспользовался тем, что у меня кружится голова и впивается настойчиво в губы, неистово пожирая, толкает к машине, вдавливая в поверхность. Инстинктивно отвечаю, хватаясь за шею Артема для устойчивости, вставая на цыпочки, чтобы облегчить ему задачу.
– Не смогу без тебя. Обещаю…
Вновь целую, исследуя робко, задержавшись на мгновение, и распахивая глаза, прошу:
– Словами ты все обесценишь. Не давай клятв и обещаний, которые станут постоянно принуждать их нарушить. Дай мне пространство, Артем. Спокойной ночи.
Чувственно касаясь губами мужской шеи, нахожу в себе стойкость уйти, не оборачиваясь.
– Это был старт, Катюша.
Он имел ввиду их отношения. Посмотрим, насколько мужчина может сдержать свое обещание и способен ли хранить верность.
Глава 25.
Я возвращалась утром в квартиру, после того, как проводила Марину на учебу и выносила мусор.
Не успела зайти в подъезд, как меня окликнули.
Повернулась на звук, а мне уже сигналил Лешка, напялив дурацкие очки, высунув голову в окно.
– Доброе утро, красавица.
Обязательно кричать на весь двор?! Спускаясь по ступенькам, не спеша подошла к машине, где Леша был один.
– Прыгай, – кивает на сидение рядом с собой, где лежали белые розы.
Хм, видимо я не выспалась.
– Леш, а если у меня есть планы?
– Отложишь! Не покататься же просто так зову. Поехали, хватит ломаться, а то в багажник закину.
Учитывая специфику его деятельности, отпало желание сопротивляться.
Меня напрягло, когда Алеша выехал на трассу. Совсем незнакомая дорога.
– Эм, а что я сделала? – проснулась тревога.
– Озверела что ли? – дошло, о чем я подумала и покрутил пальцем у виска. – Меня Покровский на куски порежет, если хотя бы волосок с твоей головы упадет.
А, вот как измеряется любовь. Буду знать.
– Откуда машина?
Не отечественного производства к тому же.
– Прекращай уже, Волкова. В арсенале нормальные вопросы закончились?! Как кстати с твоим конкурсом? Не передумала?
– Не дождетесь.
– Мне то что. Хочешь шить трусы, – в край обнаглел, – шей на здоровье. Оберегаю тебя, дуреха. Вляпаешься в неприятности, а нам разруливать.
– Никто и не просит.
Видно, что ох, как хотел выговориться, но что-то сдержало, либо видел, что бесполезно. Если перестану стоять на своем – дома запрут, сами куролеся так, что мама не горюй.
Сказать, что Леха умеет дарить впечатления и устраивать сюрпризы – ничего не сказать. Он привез меня на кладбище с утра пораньше.
Следуя, не издавая и звука, гадала. К кому мы приехали и что на уме у Лехи? С ним вообще надо быть осторожной.
И вот остановились около черного креста.
– Поддержи, – вручив мне цветы, принялся очищать могилу от травы.
Вова. Смотрю на даты. Совсем молодым умер. Жаль парня. Не успел толком повидать мир. По сути многие относятся халатно к себе и бросаются на рожон, не понимая, что смерть – это не сон. Смерть – это финиш без реванша.
– Фактически его уже здесь нет, – отвлекает Лешка меня от мыслей. – Тело, что разлагается, а душа испарилась. Она у него однозначно была. Кладбище место предназначенное для памяти и скорби живым, где тебе не ответят. Не поддержат разговор.
Сажусь на скамейку, пока Леша кладет букет белоснежных роз на сырую землю и садится рядом, снимая очки.
– Он самым ведомым был. Семья на грани нищеты, плюс мать поперли с завода, а нам он ничего не сказал. Отец вообще инвалид. Ввязался по самые не горюй, когда до нас дошло – было поздно. Механизм запущен, – вытаскивает платок из кармана, протирая очки, не побоявшись быть со мной открытым. – А потом Аленку бандюга похитил. Мою сестру, – голос надломился, и Леша отвернулся, смотря на горизонт.
София. Маленькая девочка. А я же не придала значение, учитывая, что родители Леши пожилые уже довольно.
– Старшая, всегда не позволяла себя учить и контролировать. Можно сказать, была второй матерью. Чуть проблемы – впрягается первой. Родителям хорошо помогала, я пытался выяснить, откуда деньги то стали появляться после рождения Софии, но она лишь отмахивалась.
– Как произошло?
Ему необходимо выговориться, если уж начал. Сомневаюсь, что Лешка обсуждал личное с ребятами. Всегда лишь поверхностные темы затрагивал, ограждая себя тем самым, чтобы не копошились в душе и не вскрывали раны.
– Утопил в реке. Ни разу не видел тело утопленника, но Аленка…
Видно, что тяжело завершить тему. Предел и я хорошо понимаю, что нельзя давить в такие моменты. Человек способен сломаться от душевной боли и потерять смысл жизни.
– Не смей продолжать. Сожалею, Леш.
Похлопывает меня по колену, и наклонив корпус вперед, прокашливается.
Вороны кружат над нами. Настолько черные, как самая мрачная ночь и от их вида кровь застывает. Почему их всегда так много на кладбище и что хотят сказать своим присутствием? Очень много на самом деле существует вопросов, на которые не суждено получить ответ.
– Нас бросило в круговорот так быстро, что очухаться не успели. Дядь Витин ресторан собирались к тому же отжать. А я говорю тебе, Кать это к тому, чтобы ты очнулась и стала смотреть трезвым взглядом на вещи. Легко оставаться порядочным человеком и воротить нос от таких, как мы бандюг до того момента, пока на тебя не наведут ствол. И тут уже ты выбираешь, позволить и умереть порядочным человеком, либо любыми путями выжить. А пути остаются не самые простые и легкие. Я не дам гарантию, что мы не превратимся в конченных ублюдков, но речь уже идет про другое. Не Андрюха нас держит на плаву и не даёт окончательно с ума сойти, а ты. Бросить всегда легко, не спорю, а ты попробуй пойти до конца. Не Артему нужна ты, а всем нам, в первую очередь, как сестра.
Глава 26.
Закусив булавку, поправляла черное платье на Ленке, что вызвалась побыть моей манекенщицей. Во мне бурлил адреналин, ведь она пришла с хорошими вестями – Паша уже напрягся.
Им компанию составила Маринка, треская шоколадные конфеты за обе щеки, что принесла Ленка. Она была дёрганной сегодня, но сделав последние штрихи, отошла на приличное состояние, попросив:
– Покрутись, – она тут же послушалась.
Ничем не хуже «Версаче». Черная ткань и золотые детали всегда будут выигрышно смотреться. Пашины работы всегда отличались броскостью и перезагруженностью, что превратит красивых стройных девушек в шутов. Слишком завышенного о себе он мнения.
– Ленок, не порви только, – предупреждает Марина, ложась на диван, подкладывая расшитую подушку под голову. – Я на свидание это платье собираюсь надеть.
Возвращаясь к манекенщице, проверяю лямку на прочность. Надо подтянуть, слишком расслаблена в отличие от второй. Закрепляю булавкой.
– Мстить Сереже собралась? Плохая затея, Марин, – даю знак Лене, чтобы переоделась в купальник, а сама провожу по вспотевшему лбу. – Возможно, у него что-то случилось, поэтому не выходит на связь. Мне кажется ты торопишься.
– А мне кажется, что ты еще не разбираешься в мужиках, – безапелляционно ответила, с чувством собственного достоинства. – Учись, пока я жива. Если мужик сливается, не отвечает на звонки и дома не ночует – кувыркается с бабами. А хочешь расскажу дальнейшие события? Пройдет еще пару дней, и он объявится на пороге, пока бабушка на работе, с цветами, доказывая, что засиделся с друзьями.
– Не веришь в преданность мужчин?
Мой отец не позволял в браке вольностей и не изменял матери. Тот самый пример мужчины, который действительно любит и не посмотрит налево, если чувства сильны.
– Смешно, Волкова. Если у человека, независимо от пола появится соблазн, захочется разнообразия, то плевать он хотел на того, кого любит. Мы эгоистичны по натуре с рождения, поэтому все очевидно.
Марина сеет во мне сомнения тем самым, но вернувшаяся к нам Ленка в купальнике уже не переставала ныть.
– Девочки, ну я уже опаздываю. Мне кажется, все идеально, – со скоростью света крутится и не дожидаясь моего вердикта, взмахивает своими рыжими волосами, напоследок поставив в известность: – Я пошла. Все завтра, Кать.
Вытягивая шею, смотря ей в след, Марина чуть с дивана не свалилась.
– Ну, и походка, как будто ей пропеллер в одно место вставили…
– Демидова!
Мне было стыдно за подругу, чего не скажешь о ней.
– Я займусь ей перед конкурсом, чтоб тебя не опозорила. А вот с ее сиськами или их отсутствием – мы бессильны. Давай лучше Соколову позовем, а? У нее нормальный бюст.
– Издеваешься? Остались считанные недели, а точнее дни. Соколова еще школьница, а нужна студентка из нашего университета. И вообще. Ты меня за волшебницу считаешь? Мне на Ленку еще подгонять наряды, а ты говоришь о девушке совершенно другой комплекции и роста, – моему возмущению нет предела, а по довольной мине подруги вижу, что она этого и добивалась. – Лучше скажи, не слишком коротко?
Надеваю на манекен жемчужину своей мини-коллекции.
– Жюри мужики? – уточняет задумчиво.
– Да.
– Тогда длина в самый раз.
Не исправима, но доля правды в ее словах есть. Там не представители высшего культурного общества будут сидеть, а как говориться сейчас – серьезные люди. Что же, надо надеяться, что все пройдет хорошо.
Не успела Ленка уйти, как зазвонил телефон. Видя, что я занята, Маринка с полным ртом, пережевывая произнесла:
– Я возьму. Если твой звонит – потренируюсь, перед встречей с Сережей.
Нарвется же когда-нибудь… Артем не железный и поставит в один день Маринку на место.
– Вот, сука! – влетела Маринка спустя минуту, волоча за собой сумку с вещами, выкидывая все, видимо в поисках чего-то. – На дискотеке его видели, Катюх. Не одного. Бросай все и одевайся! Я ему яйца отрывать буду. Просила же, надо у дядь Коли скальпель взять, пригодился бы.
– Марин, не могу. Нет, – говорю, когда она нашла мне розовый костюм, состоящий из мини юбки и пиджака, подбирая блузку. – Давай посидим дома, ты остынешь.
– Волкова, подруга ты мне или нет?
Давила на жалость, заставляя стыдится. Верно, Маринка всегда поддерживала, находилась поблизости, поэтому не красиво отказывать.
Спустя час они уже подходили к ДК, проходя под аркой. Слышится шум компаний и музыка, поэтому она опускает юбку, находя лишь один плюс – Марина не настояла на ярком макияже. И темно как.
Но возле здания уже светили фонари. Успокаивало.
– Блин, охрану сменили, – недовольно цокает Маринка, обращаясь уже ко мне: – Жди здесь. Я разузнаю все и выведу наружу. В случае чего – кричи.
Осматривая толпу парней и девушек слабо кивнула. Всего пару минут. Они стоят неподалеку. В паре метров.
– Не задержив…
Но от Демидовой уже и след простыл.
Постоянно озираясь, съежилась, считая секунды. Беспокойное предчувствие с момента, как они вышли из квартиры не покидало.
Я поймала на себе взгляды трех парней, что перешёптывались между собой. Желудок сжался из-за нервов и руки снова стала колотить мелкая дрожь. Время словно остановилось. Слыша громкий смех самого здоровенного бугая, запоздало вспоминаю. Он меня толкнул около качалки! Из-за совпадения градус волнения поднялся значительно выше.
Среди них стоял самый пугающий по середине, который двинулся ко мне. Худой, острые скулы, черные глазища, и черные, как смола волосы. Что-то южное в его чертах читалось. Черная майка алкоголичка давала обзор на его развитую мускулатуру. Сглотнула тяжелый комок, застрявший в горле, разворачиваясь и уходя подальше, в надежде, что не последует за мной.
Озираясь, испуганно вздрогнула, споткнувшись, когда четверо пошли за ним, а самое главное никто не заметил их ухода. Господи, убереги пожалуйста. Где же, Маринка? А если Сережа не здесь и ее тоже ждут неприятности?
В след свистнули, хохоча дружно:
– Красавица, погоди. Двенадцать не наступило ещё, чтобы золушка сбегала.
– Гляди, он еще сказки читал, – у огромного качка был более басистый голос.
И тут я зашла в переулок, не замечая по другую сторону никого. Даже машины не проезжали по дороге.
Переходя на бег, спровоцировала только и поздно об этом поняла, пожалев. Меня толкнули к стене, выбивая воздух из легких тем самым. Инстинкты пробудились. Отчаянный крик был прерван ударом в челюсть, вызывая адскую боль, но как в бреду я отмахивалась, как только холодные скользкие пальцы коснулись бедра.
– На стреме, – прорычало животное, поднимая мою юбку, а слезы брызнули из глаз, когда он попытался поцеловать, но из-за того, что она дернулась, лишь сильно прокусил губу до крови.
Нет, только не это. Я собиралась умолять, но не могла и слова произнести. Везде грязные руки. Каждая частичка тела пропитана страхом.
Касается трусиков, как я использую последний шанс, вцепившись насильнику в лицо ногтями, углубляя в плоть и дёрнув руку, почти удалось расцарапать чёрные глазища, как в живот с колена ударили. Выстрел. Шум. Падаю на асфальт, больно стукнувшись головой, голоса Сережи и Мурата последнее, что запомнила.
Глава 27.
В дорого обставленной со вкусом квартире, Серега ощущал себя, как не в своей тарелке. Зато его Маришка хорошо устроилась. Сидела около подруги, которая до сих пор не пришла в сознание, поэтому нечего жаловаться. Они успели.
– Чуйка сработала, – подал голос Мурат с кресла, не сводя внимательного взгляда с Кати. – Давно не развлекался, а вот на тебе. Если не ты, Серёга, меня бы положили и Катюху без стыда…
Не стал заканчивать предложение. Дядь Витя – хозяин квартиры, вошел в комнату, неся поднос с кофе, ставя на журнальный столик. Совсем недавно только врач уехал, но синяки на видных местах у Волковой прояснились, делая положение затруднительным. Марина специально попросила привезти Катю к тому, кто не растрепал бы о случившемся дяде Коле и тем более Артему. Пока ничего не ясно.
Сережа был против этой позиции.
– Мариш, может я наберу все же? Они же весь город на уши поднимут. Тем более, мать Руслана, сам он придут в квартиру и там дело техники. Сарафанное радио включится, станет лишь хуже.
Она лишь вытерла слезы, укрывая тело пледом. Девчонка совсем не подавала признаков жизни на первый взгляд.
– Все будете молчать, пока Мурат не найдет виновника. Кате нужно для начала прийти в себя, а не заботится о тревоге за нее других. Не видишь, Сереж, что ли? У нее синяки повсюду! На лицо не взглянешь нормально. Она девочка в конце концов и видимо Катя знает, что увидь Артем ее в таком состоянии, то расстроит. Дайте хоть немного оклематься.
В гробовой тишине они просидели еще пару минут. Мурат вообще выглядел мрачнее тучи. Сергей ушел, а дядя Витя пошел за аптечкой, чтобы налить валерьянку Марине, а он остался ненадолго.
– Это я виновата! – вытирая носовым платком слезы, раскисла совсем Демидова. – Она же не собиралась идти, а я настояла. Катя теперь даже тени шарахаться будет. Это ее сломит, когда очнется и вспомнит.
Но Марина совершенно не обращала внимание на Мурата и поняла, что он ушел, когда только хлопнула входная дверь.
Угрюмый дядя Витя спустя десять минут протянул девочке стакан, присаживаясь на корточки перед невинным ребенком, которого втянули во взрослые игры. Артем ее не уберег, да и не сможет. Любой, кто отличается внимательностью давно понял, что не так просто развиваются события вокруг Кати. Хрупкой девушке тяжело оставаться нетронутой в этом мире и если она в ближайшее время не найдет выход, свое преимущество, то исход очевиден. За короткий период испытала удачу не раз…
– Вы же не скажите, да? – выпив до дна, Марина сползла на пол, не отходя от Кати ни на шаг, испытывая вину.
– Я – нет. Мы найдём выход, Мариша. Как понимаю, уговаривать отлежаться в спальне бесполезно?
– Боюсь, что ей станет хуже. Доктор же сказал, что она ударилась головой.
Очевидно, что они оба сегодня не заснут. А Виктор по утру попросит супругу задержаться в санатории. Чем меньше людей знают, тем лучше.
Пару дней спустя…
Погладив черного кота, перевела взгляд на фикус. Снова зацвел. Все-таки в момент, когда ты не можешь говорить осознаешь многое. Первое – слова пусты, точнее большая часть разговоров бесполезна. Второе – слова не лекарство, а зачастую яд, обернутый в фантик любимой сладкой на вкус конфеты. Третье – слова не способны остановить человека, что наносит тебе вред.
