355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карина Тихонова » Мятная полночь » Текст книги (страница 1)
Мятная полночь
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 17:30

Текст книги "Мятная полночь"


Автор книги: Карина Тихонова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Карина Тихонова
Мятная полночь

Девушка стояла у обочины дороги и курила. Вокруг царила ночь, надушенная свежим запахом мяты. Узкая асфальтовая дорога серой змейкой вилась между двумя широкими лесными полосами. Было пусто и тихо.

Вернее, почти пусто. Неподалеку от девушки, к обочине приткнулась темная иномарка с поднятым капотом. Шофер рылся во внутренностях машины. Девушка докурила сигарету, бросила окурок на дорогу, тщательно затоптала его, повернулась к шоферу и спросила:

– Ну, что там?

Шофер что-то неразборчиво промычал в ответ.

Девушка пожала плечами, отряхнула сверкающее вечернее платье. Густые длинные волосы упали на глубокое декольте. Девушка закинула их обратно нетерпеливым резким движением. Потопала каблучками, стряхивая пепел с подошвы, прошлась по асфальтовой полосе взад-вперед. Вокруг было тихо и пусто. Внезапно девушка насторожилась. Остановилась, повернула голову, прислушалась. Где-то вдалеке возник неясный шум мотора.

– Едут, – прошептала девушка себе под нос.

Немного поколебалась и вернулась к своей машине. Встала так, чтобы свет фар освещал ее стройную фигуру. Еще раз быстро провела руками вдоль тела, словно устраняя невидимые складочки на облегающем платье. Тряхнула волосами и замерла в ожидании.

Из-за поворота дороги выехала длинная белая машина. Лимузин. Девушка прищурилась, не сводя с него пристального взгляда, но не двинулась с места. Не сделала попытки остановить машину и попросить о помощи. Лимузин медленно проехал мимо девушки и вдруг притормозил. Опустилось стекло, женский голос удивленно воскликнул:

– Не может быть!

Девушка повернулась. С хорошо разыгранным недоумением приподняла брови и спросила:

– Боже мой, я не сплю? – и направилась к белой машине.

Наклонилась к опущенному стеклу, что-то сказала женщине, находившейся внутри салона. Засмеялась, взялась за ручку дверцы, распахнула ее, уселась в машину. Высунулась из окна, негромко приказала шоферу:

– Как только справитесь с поломкой, отгоните машину в гараж!

Шофер выпрямился, почтительно наклонил голову. Белый лимузин тронулся с места и пополз дальше по узкой дороге. В салоне послышался звонкий женский смех на два голоса.

Шофер проводил отъехавшую машину долгим взглядом. Как только лимузин скрылся из виду, он одним движением захлопнул открытый капот. Не торопясь подошел к водительской дверце, открыл ее и уселся на сиденье. Мягко заворчал мотор, темная машина развернулась и поехала в обратную сторону. Туда, откуда приехал белый лимузин.

Что же это получается? Выходит, машина была исправной? – спросил бы любой случайный свидетель этой сценки.

Но свидетелей не было. Ночную тишину нарушал только многоголосый хор сверчков.

Да, именно тогда началась эта история. Мятной летней полночью.

Но я еще этого не знала.

Я собирала походную сумку. Гардероб был распахнут, мои немногочисленные вещи валялись на кровати. Я поднимала их с атласного стеганого покрывала, сворачивала и как можно плотнее укладывала в сумку. Экономила место. Как выяснилось позднее, зря. Сумка наполнилась только наполовину. Вот так мало у меня вещей. Мой гражданский муж сидел в кресле у окна и молча наблюдал за процессом. Я сунула в сумку последний свитерок, застегнула молнию и бодро сказала:

– Ну, кажется все.

Муж вышел из ступора и поднялся с кресла.

– Лизавета, одумайся!

Я фыркнула. Подхватила сумку и пошла вон из роскошно обставленной спальни. Вышла на просторную площадку второго этажа. Взялась за перила резной деревянной лестницы и осторожно затопала вниз. Муж следовал по пятам неотступно, как привидение.

– Лиза! – взывал он по дороге. – Приди в себя!

Наверное, ситуация выглядела и впрямь ненормальной. Действительно, какая женщина уйдет из роскошного дома, от мужа, пускай и гражданского, но вполне платежеспособного? Да еще имея в запасе пятьсот рублей, отсутствие работы, однокомнатную квартиру в Кунцево без ремонта и почти сорок лет за плечами? Только такая дура, как я!

– Лиза!

Я дошла до последней ступеньки и только после этого обернулась. Когда-то я свалилась с лестницы и чуть не свернула себе шею. С тех пор очень боюсь спускаться по ступенькам.

Итак, я преодолела спуск и обернулась. Муж возвышался надо мной, как изваяние.

– Дим, – сказала я как можно убедительнее, – давай хотя бы расстанемся по-хорошему.

– Почему? – спросил муж.

– Что «почему»?

– Почему мы должны расставаться?

Я глубоко вздохнула. Или я тупая, как валенок, или мой благоверный просто кретин.

– Мне не нравится, когда меня оскорбляют, – сказала я сухо.

– Когда это я тебя оскорбил?

Сказано было так искренне, что я в который раз поразилась мужскому лицемерию. Не знаю, как вы, а я не устаю изумляться этой мужской способности. Сначала нагадят в душу, а потом спросят: какой запах? Ничего не чувствую! Я молча скрипнула зубами, подхватила сумку и ринулась к двери. Если я задержусь еще на минуту, то не гарантирую благополучного завершения наших недолгих отношений. Муж забежал вперед, загородил дверь своим телом и спросил:

– Почему ты мне не отвечаешь?

– Уйди, – попросила я, сдерживаясь из последних сил. – Умоляю, уйди с дороги.

– Лиза!

Муж положил руки мне на плечи. Я отпрянула от него. Муж вздохнул.

– Хорошо, – сказал он тоном великомученика. – Я не стану до тебя дотрагиваться. Но хоть выслушать-то меня ты можешь?

– Нет.

Муж прикусил губу, не спуская с меня скорбного взора. Неожиданно мне стало смешно.

– Дим, ну что ты за меня цепляешься? – спросила я почти дружелюбно. – Подумай сам: ухожу я по собственной воле, ты меня не выгоняешь, значит, никакой ответственности перед совестью не несешь. Ни на какие ценности я не претендую, твои подарки в спальне, на туалетном столике… Свобода! Найдешь молодую длинноногую дуру, которая будет смотреть тебе в рот и терпеть любые выкрутасы. Что ты в меня вцепился?

Спросила и сама пожалела, что это сделала. Как будто и так не ясно. Во-первых, привычка. Сила привычки у мужчин гораздо сильнее, чем у женщин. Именно поэтому мужчины не торопятся разводиться даже с нелюбимыми женами. Во-вторых, самолюбие. Когда мужчина разрывает отношения с надоевшей любовницей – это одно. Совсем другое дело, когда на такой скандальный шаг отваживается женщина. Тем более, женщина вроде меня: не особенно молодая, не особенно красивая, не особенно устроенная, не особенно… В общем, не особенная женщина! Как это так: обычная баба взяла и бросила супермужика! Удар по мужскому самолюбию! Ни один мужчина в этом, конечно, не признается. Вот и Димка тут же начал юлить и лицемерить.

– Лиза! Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь!

– Знаю, – подтвердила я. – Поэтому и ухожу.

– Как тебе не стыдно!

Я так поразилась, что выронила сумку.

– Мне стыдно?! Почему мне должно быть стыдно?! Разве это я сказала тебе в присутствии трехсот человек «пошел вон»?!

Муж затоптался на месте.

– Ну, сказал, подумаешь… С языка сорвалось… Ты тоже хороша, могла бы обратить все в шутку! Я же на тебя не обижался!

– За что? – не поняла я.

– За то, что ты назвала меня занудным, как Катон!

– И что тут обидного? – спросила я.

Муж оскорбленно поджал губы:

– Ну, знаешь… Такие сравнения…

Ясно. Муж понятия не имеет, с кем его сравнили, вот и обижается.

– Катон был римским сенатором, – объяснила я, по привычке учительским тоном. – А занудным я его считаю потому, что он без конца повторял одну фразу: «Карфаген должен быть разрушен»! Карфаген – это город, с которым Рим вел долгие войны. Как видишь, в сравнении с римским сенатором нет ничего обидного.

Муж потоптался на месте еще немного, выискивая к чему бы придраться.

– А еще ты сказала, что мы с Гариком как Кастор и Поллукс! Между прочим, за такое оскорбление нормальные мужики морду бьют!

Я вздохнула.

– Ты неправильно меня понял. Кастор и Поллукс вовсе не представители сексуальных меньшинств. Это братья-близнецы из греческой мифологии. Что тут обидного? Есть такие созвездия! А назвала я вас так потому, что твой заместитель даже галстуки носит точно такие же, как ты! И вообще, стремится быть похожим на тебя, как брат-близнец.

Муж не нашел зацепки в моих объяснениях и засопел. Впрочем, я не сомневаюсь, что он все равно вывернется и выйдет сухим из воды.

– Вот, всегда так! – провозгласил он наконец. – Все в дерьме, а ты на белом коне! Все виноваты, а ты, как всегда, права!

Я не удержалась и громко расхохоталась. Любимый мужской вид защиты – нападение.

– Что ты ржешь?

Я оборвала смех, подхватила сумку и деловито попросила:

– Посторонись.

Муж прищурился.

– Ну и катись! – решил он, отступая в сторону и распахивая дверь. – Интересно, кому ты еще нужна: ни кожи, ни рожи, один выпендреж!.. Топай на все четыре стороны! Пускай подбирает, кто хочет!..

Он что-то еще кричал мне в спину, но я уже не слушала. Птицей слетела с невысокого крыльца, бегом миновала двор, выскочила за ворота и…

…и остановилась посреди чистого поля, полной грудью вдыхая вкусный воздух.

Свобода! Ура!

На всякий случай я отошла подальше от дома. Миновала небольшое поле, углубилась в лес. Нашла куст попышнее, травку позеленее и шмякнулась на прогретую солнцем землю. Господи, как хорошо! Куст надежно спрятал меня от постороннего взгляда, и я разлеглась на траве, раскинув руки в разные стороны. Закрыла глаза, выбросила из головы все мысли: хорошие, плохие… Позже. Обещаю, я обо всем подумаю, только немного позже, ладно?

Так я пролежала долго: почти полчаса. Голова наполнилась блаженной пустотой, тело стало легким, почти невесомым. В верхушках деревьев путался ветер, и листья шелестели надо мной мягко, как опахала. Солнечные блики играли на веках, шелковые травинки нежно гладили кожу. Наконец я открыла глаза. Со вздохом сожаления уселась, поправила заколку в волосах. Вот я и на свободе. Хочешь, не хочешь, нужно обдумать свое положение. С одной стороны, положение не завидное. Как я уже сказала, денег у меня в обрез. Даже смешно называть сумму в пятьсот рублей деньгами. На что их хватит? Только на то, чтобы доехать до Москвы. И то, если попадется бескорыстный водитель. Шестьдесят километров все-таки. Значит, можно сказать, что денег у меня нет вообще. Плохо? Конечно плохо!

Идем дальше.

С работы я уволилась почти полгода назад. Сомневаюсь, что свято место до сих пор пусто. Я работала референтом в коммерческом банке, а такие должности долго вакантными не бывают. Наверняка на этом месте уже сидит «свой человек». Конечно, с высшим образованием, конечно, со знанием двух языков… В общем ничем не хуже меня. А может, и лучше. Наверное, это молодая красивая девушка с ногами от ушей. Еще у нее во рту новейшие зубные протезы, и, когда она улыбается, по стенам офиса бегают солнечные зайчики. Я тихо засмеялась. Тут же сама изумилась своему веселью и спросила: дурочка, над чем ты ржешь? Осталась на бобах и радуешься, как ненормальная!

Действительно, положение не блестящее. Но все минусы перевешивал один солидный плюс: я снова сама себе хозяйка! Пусть все, что я нажила, – это однокомнатная квартирка на окраине города, зато там никто не будет меня унижать! И еще одно немаловажное соображение: я не сиротка. Точнее, сиротка, родители умерли, но у меня есть сестра! Вот! И какая сестра! Я сорвала травинку, прикусила ее передними зубами и задумчиво подперла щеку кулаком.

Моей сестре двадцать один год. Мне тридцать девять. Что вы говорите? Солидная разница? Конечно солидная! А если бы вы увидели нас рядом, то вообще никогда не поверили бы, что мы родные сестры. Точнее говоря, не совсем родные. Сводные.

Наша общая мама второй раз вышла замуж, когда я закончила школу и поступила в институт. Своего отца я почти не помню: он умер, когда я была очень маленькой. Мама героически вытянула меня без помощи бабушек-дедушек, хотя имела все возможности устроить свою личную жизнь. Мама была необыкновенной красавицей. Иногда мне говорят, что я на нее похожа. Но я воспринимаю это как комплимент, не больше.

Итак, мама вышла замуж. Ее избранником стал мужчина намного моложе мамы – на целых десять лет. Двадцать лет назад такой брак был скандальным. Общественное мнение гласило, что мужчина должен быть старше женщины, и все тут! Не знаю, почему. Наверное, потому, что люди привыкли считать это правильным. Так вот, второй муж был не только намного младше мамы. Еще он был татарином и в Москву приехал на заработки. То есть заветной московской прописки не имел. Все мамины соседки, друзья, подруги, коллеги по работе дружно предостерегали маму от опрометчивого шага. «Катя, ему нужна только твоя квартира!» – кричали они в один голос. И оказались не правы. Потому что второй мамин муж исчез из нашей жизни сразу после рождения моей сестры. Алиментов не платил, но и претензий на мамино имущество никогда не предъявлял.

В общем, мою младшую сестренку снова пришлось поднимать маме. Впрочем, теперь ей было намного легче, чем в первый раз. Я была взрослой барышней и вполне могла помочь. Естественно, я помогла.

Я перевелась с очного отделения университета на заочное и пошла работать. Сменила множество профессий: от почтальона до продавщицы в магазине. Потом устроилась работать уборщицей на детской кухне. Дело в том, что у мамы не было молока, и малышку пришлось вскармливать искусственно. Ничего, выкормили. И выросла наша Динка всем на зависть: красавицей и умницей.

Сестру назвали Динарой. По-моему, красивое имя, и оно отлично гармонирует с отчеством Ибрагимовна и экзотической фамилией Альтхани. Динара Ибрагимовна Альтхани. Моя сестра. Прошу любить и жаловать.

Уж не знаю, чьей дочкой она была на самом деле: моей или маминой. Я сестру начала обожать с того самого момента, как мама принесла ее домой и распеленала. Малюсенький человечек, похожий на инопланетянина из-за большой лысой головы, раскрыл глаза и…

…и я увидела, что они ярко-синие! Это было просто завораживающее зрелище! Говорят, у всех детей при рождении голубые глаза. Не знаю, у меня детей никогда не было, я даже замужем ни разу не побывала. Но это зрелище не забуду никогда в жизни!

С возрастом глаза у Динки не изменились: остались такими же ярко-синими, как васильки. Мамин цвет. Зато разрез глаз, удлиненный, улетающий к вискам, сестра получила от отца. Я считаю, что родители передали ей самое лучшее, что могли. Свою удивительную красоту.

А дальше…

Дальше Динка легко и играючи закончила школу на пятерки. Так же легко и играючи поступила в МГИМО. Между прочим, на бюджетное отделение, при конкурсе тридцать человек на вакантное место! Да. Я не только люблю сестру. Я еще и горжусь ею.

Вот я и обрисовала вам вкратце свое семейное положение. Хотя, нет, забыла рассказать о странном недавнем событии. Внезапно объявился Динкин отец. Как вы думаете, откуда мы получили весточку? Из Англии! Выяснилось, что Ибрагим давным-давно осел в Британии и даже успел там жениться на довольно состоятельной англичанке! Жили они с новой женой хорошо, одна беда: детей им почему-то Бог не дал. И теперь, после смерти мужа, мачеха Дины решила передать ей свое состояние.

Вот так, как в сказке, моя сестричка в одно мгновение сделалась богатой невестой!

Динка звонила мне два дня назад. Она рассказала, что английская леди недавно прибыла в Москву и назначила ей встречу. Я только не разобрала, где. Ну, ничего. Сейчас приеду в город, позвоню Динке и подробно ее обо всем расспрошу.

Я вздохнула. С усилием заставила себя подняться с теплой, прогретой солнцем земли. Отряхнула юбку, поправила заколку. Подхватила сумку и быстрым шагом направилась к дороге, проходившей в пятидесяти метрах от покинутого мною дома.

Найти бескорыстного водителя оказалось совсем не так трудно, как я думала. Первый же автомобилист выразил готовность подбросить меня до города, благо и сам туда направлялся. О деньгах не спросил, я уточнять не стала. Просто уселась рядом с благодетелем и захлопнула дверцу машины.

До Москвы мы доехали быстро. В разгар субботнего дня все нормальные люди пребывали на дачах, и пробок на дороге не создавали. Водитель подвез меня до самого дома и по моей просьбе остановился. Сейчас начнется самое неприятное.

– Спасибо, – сказала я, стараясь, чтобы голос звучал весело и непринужденно. – Сколько я вам должна?

– А сколько не жалко! – так же весело откликнулся водитель.

Я сунула руку в карман. Достала сложенную пятисотрублевую бумажку, развернула ее и спросила:

– Четыреста рублей вас устроят?

Водитель внимательно посмотрел на меня, потом на аккуратно расправленную купюру.

– Последняя, что ли? – спросил он вполголоса.

Я хотела беззаботно покачать головой. Но не стала этого делать. Подтвердила:

– В данный момент – последняя.

Водитель отвел мою руку:

– Не надо.

От удивления я даже начала заикаться:

– С-совсем не надо?

– Совсем, – терпеливо подтвердил автолюбитель. – Держите деньги при себе. Пригодятся.

От такого невероятного великодушия я растерялась самым жалким образом.

– Как же так? Возьмите хотя бы двести!

– Не нужно. Мне все равно было по дороге.

– Ну, хотя бы сто рублей!..

– Нет! – отрубил водитель. Наклонился в мою сторону и распахнул передо мной дверцу. Улыбнулся и пожелал: – Удачи вам.

Я вылезла из машины, по-прежнему ничего не соображая. Денежная бумажка была зажата в моем кулаке. Водитель захлопнул открытую дверцу, подал машину назад, развернулся. Стартанул с места и скрылся из глаз прежде, чем я сообразила, что даже не успела его поблагодарить.

– Боже мой! – пробормотала я. – А еще говорят, что не осталось на свете добрых людей!

Покачала головой, подняла с земли сумку и потопала к подъезду. Настроение резко поднялось. Есть ведь добрые люди! Еще как есть! Значит, не все так плохо на белом свете! И я в этой жизни не пропаду! Все устроится, все устаканится, есть друзья, есть подруги, есть сестра…

В общем, справимся!

Напевая себе под нос, я поднялась на третий этаж. Открыла дверь, вошла в душную пыльную квартиру. Не разуваясь, побежала к окнам и распахнула их настежь. В квартиру ворвался поток свежего ветра.

– Вот так, – сказала я весело.

Минутку постояла, вдыхая вкусный запах травы и земли, потом вернулась назад, к двери. Закрыла ее на замок, переобулась, прошлась по квартире. Да уж. Не царские палаты, прямо скажем…

Год назад я решила разменять трехкомнатную мамину квартиру на две однокомнатные. Мне очень не хотелось расставаться с сестрой, но я прекрасно понимала: время пришло. Динка уже взрослая барышня. Она должна строить собственную жизнь, а для этого нужна собственная территория. Не хочу, чтобы будущий Динкин муж потихоньку предъявлял жене претензии из-за моего нудного присутствия. Однако все получилось наоборот. Мужа нашла себе не красавица Динка, а я. Смешно, да?

Полгода назад я познакомилась с Димой. Дмитрий Васильевич Крылов владел страховой компанией, и эта компания была связана с нашим коммерческим банком общей деловой пуповиной. Уж не знаю, чем я Димке приглянулась (в банке есть девочки посвежее и посимпатичнее), но через месяц после знакомства он предложил мне переехать к нему. Скажу честно: я встретила это предложение без особого восторга. Димка поставил непременное условие: я должна бросить работу. Почему? А потому, что его дом находится далеко от города! Добираться на работу каждый день в час пик и в час же пик выбираться обратно – удовольствие ниже среднего! Димка выделил мне полторы тысячи долларов на карманные расходы ежемесячно, и я сочла это предложение очень выгодным. Моя зарплата в банке составляла двадцать тысяч рублей.

К тому же, меня всячески уговаривали мои замужние подружки.

– Лиза, это твой последний шанс! – говорили они, заламывая руки. – Даже не вздумай отказаться!

– Почему последний? – недоумевала я.

– Вспомни, сколько тебе лет!

– Ну и что?

– А то! Сколько в банке молодых и незамужних?

Я пожимала плечами. Вопрос был риторическим. Много. Очень много в банке молодых и незамужних.

– И ты еще раздумываешь?! – негодовали подруги.

Вот так, под их напором, я дала Димке свое согласие. Немного угнетала мысль, что Димка вроде как делает одолжение, выбирая меня, не юную и в общем-то обыкновенную… Впрочем, тогда я посчитала эту мысль проявлением комплексов и задавила ее на корню.

А зря задавила.

Я прошлась по квартире, машинально отмечая, что нужно убрать, что вымыть, что постирать. Запустила я дом, ничего не скажешь. Почти полгода тут не появлялась. Я дошла до кухни, налила в чайник воды и брякнула его на плиту. Зажгла газ, села на табуретку и снова ушла в воспоминания…

Да. Зря я тогда так глупо бросила работу. Зависимая женщина – раба мужского эгоцентризма. Ни один, даже самый порядочный мужчина, не станет воспринимать всерьез жену, если кормит ее из собственных рук.

Вообще-то, эту нехитрую истину я знала очень давно. Просто позволила себе расслабиться на полгода. И получила за это полный набор гадостей.

Сначала Димкин дом произвел на меня впечатление. Подобные интерьеры я видела только на картинках модных журналов. Кухня… Ну, это вообще отдельная песня. Представьте себе огромный тридцатиметровый простор, напичканный современнейшей бытовой техникой и обставленный прекрасной мебелью из массива вишневого дерева! Я стояла посреди всего этого великолепия открыв рот, а Димка от души смеялся, видя мой восторг.

Каждая комната в этом доме была для меня пещерой с сокровищами! Что это действительно так, выяснилось немного позже.

Когда я разбила фарфоровую статуэтку балерины, стоявшую на туалетном столике, Димка ограничился краткой справкой. Оказалось, что балерина стоила примерно столько, сколько весь мой гардероб. Если бы, конечно, кто-то польстился его купить. Я долго униженно извинялась. Даже предлагала выплатить стоимость балерины из карманных денег, не в один прием, конечно, в два-три… Дима добродушно посмеялся и от этого предложения отказался. Действительно, какой смысл? Деньги-то дает мне он!

С тех пор я начала передвигаться по дому очень осторожно, контролируя каждый свой шаг. Когда я возилась на кухне, Дима стоял рядом и внимательно наблюдал за любым моим движением.

– Возьми доску, – говорил он, когда я по привычке пыталась нарезать хлеб прямо на столе. – Поцарапаешь поверхность. Не суй мокрые бокалы в шкаф! Над столом есть сушка!

– Не ставь банку с медом на деревянную полку! Испачкаешь! Не хлопай дверцей холодильника! Она может сломаться!

И так далее, и тому подобное. Скажу вам честно: самое отвратительное, что есть на свете, это жизнь в роскошных чужих декорациях, где тебе не принадлежит ни одного гвоздя! Вот так я прожила почти полгода: не хлопая, не ставя, не царапая, не дотрагиваясь… Вам противно? А мне-то как противно, если б вы только знали!

Последней каплей стал совместный культпоход по супермаркету. Димка никогда не отпускал меня одну за покупками. Не знаю, почему. Наверное, ему нравилось контролировать процесс траты денег. И еще ему доставляло удовольствие постоянно поправлять меня по ходу дела:

– Положи сырки в два пакета, один пакет может порваться. Не клади кефир рядом с хлебом, кефир может пролиться. Не бери сметану: это вредный продукт. Не пей минералку с газом – это смерть для желудка.

Я молча стискивала зубы. Вот объясните мне: почему я, взрослая женщина, не имею права выпить такую минералку, какую мне хочется? Может, вода с газом и вредна для желудка, но мне она нравится! Это мой желудок! И почему я должна отказаться от сметаны? Не понимаете? Вот и я не понимаю!

Я не выдержала в тот момент, когда Димка расплачивался у кассы. Не поворачиваясь, он небрежно бросил мне:

– Не разбрасывай очки где попало, сунь их в карман!

Помните легенду о соломинке, которая сломала спину верблюда? Вот эта фраза и оказалась для меня той самой соломинкой.

Я огляделась безумными глазами. Увидела свои солнцезащитные очки. Они лежали рядом с продуктами, которые я старательно укладывала в пакет. Я открыла рот и сказала:

– Может, хватит?

Димка оторвался от чтения товарного чека и удивленно приподнял брови:

– Ты о чем?

– Обо всем! – сказала я, с трудом сдерживаясь, чтобы не повысить голос. – Мне сорок лет! Я сама решу, куда мне положить мои очки! И куда сунуть этот проклятый кефир: рядом с хлебом или рядом со стиральным порошком! Понятно?!

Димка процедил сквозь зубы:

– Пошла вон!

Никогда не забуду взгляда, который бросила на меня кассирша! Это была дикая смесь брезгливости, жалости, презрения и торжества. «Сама виновата»! – говорил этот взгляд. И он меня добил.

Я бросила пакеты на пол, выскочила из магазина, подальше от места моего позора, добежала до машины и забилась в угол салона. Присутствие шофера не позволяло мне рыдать в полный голос, поэтому я очень старалась всхлипывать беззвучно. Димка вышел из магазина минут через двадцать. Наверное, я помяла какие-то продукты, и он потребовал их обменять. Взгляд гордый, лицо каменное. Прошествовал к багажнику, аккуратно пристроил сумки с покупками, уселся рядом с шофером, не глядя в мою сторону. И мы поехали домой.

Нужно ли говорить, что всю дорогу я беззвучно рыдала?

Когда машина въехала во двор, я в последний раз вытерла мокрые глаза. Решение было принято бесповоротно и окончательно: с меня хватит! Если это она и есть, красивая жизнь, пускай меня лучше отправят в тифозный барак ухаживать за больными!

Я поднялась в спальню, собрала свои вещи… Ну а дальше вы уже все знаете.

Чайник закипел. Я выключила газ, поднялась с табуретки и достала чашку. Боже мой, какое же это счастье! Находиться у себя дома, пользоваться своими вещами и не втягивать голову в плечи, нечаянно уронив на пол ложку! Ни на что не променяю это прекрасное ощущение свободы! Я отыскала в висячем шкафчике старые пакетики заварки, бросила один в чашку, залила его кипятком. Пошарила в шкафчиках еще немного и отыскала старые залежи карамелек. Ура! Королевское чаепитие!

Значит, так. Подведем наши нелегкие итоги. Первое, работы нет, денег тоже. Но есть еще на свете добрые люди, как показали недавние события. Они меня поддержат. Перехвачу у Динки немного денег; сестрица получила после смерти отца приличную сумму в фунтах и неоднократно предлагала со мной поделиться. Раньше я отказывалась. А сейчас соглашусь.

Теперь второе. Работа. Это серьезный вопрос. Для начала нужно позвонить в мой банк, потрепаться с девочками. Может, надежда на восстановление все же есть. Директор был мною доволен и даже выразил сожаление по поводу моего ухода… Может, возьмет обратно? Я вздохнула. Нечего обманывать себя. Незаменимых людей, как всем известно, на свете нет. Скорее всего моя должность давным-давно занята.

Ладно, поживем-увидим.

Я подняла чашку, сделала осторожный глоток. Развернула карамельку, откусила сразу половину и захрустела ею. Допила чай, доела конфету. Потянулась от удовольствия. После чего поднялась из-за стола и взялась за дело.

Для начала я пошла в комнату и позвонила Динке. Мобильный сестры порадовал меня сообщением, что абонент находится вне зоны действия сети. Тогда я перезвонила ей на домашний номер. Хотя точно знала, что в такое время суток, да еще и в выходной день, застать сестрицу дома нереально. Как выяснилось, я снова оказалась права. Динка трубку не сняла.

– И где тебя носит? – спросила я недовольно.

Глупый вопрос. Где может носить красивую двадцатилетнюю девицу в прекрасный летний день? Ясное дело: поехала на природу! И не одна. Наверняка с друзьями и подругами.

Динка у меня девушка контактная, компания вокруг нее собирается большая. Я порылась в блокноте, поискала номера ее ближайших подружек. Звонить или не звонить? Наверное, лучше не надо. Время детское, молодежь развлекается, чего я полезу со своими проблемами? Нет, лучше подожду до вечера.

Я придвинула к себе телефонный аппарат, стоящий на журнальном столике, набрала номер моей задушевной подружки Тоньки. Антонину я знаю столько же лет, сколько себя. Родились в одном году, в одном роддоме, жили в одном дворе, ходили в одну школу, сидели за одной партой. В общем, намозолили друг другу глаза за сорок лет знакомства. Но отчего-то общаться нам не надоело.

– Да, – сказала Тонька недовольным голосом.

– Привет.

Подруга шмыгнула носом и спросила:

– Лиза, ты, что ли? Ну и чего тебе надо?

Я слегка обалдела:

– А что? Ты не рада меня слышать?

– Чего тут радоваться, – хмуро сказала Тонька. – Звонишь наверняка с городского аппарата, слышимость хорошая. Значит, ты дома. А чего ты делаешь дома в разгар субботы? Ясное дело: обустраиваешь быт. Выходит, семейная жизнь закончилась.

Я не нашлась, что на это ответить. Способности подруги к дедукции вгоняют меня в ступор.

– И что мне сделать? – осведомилась я, немного придя в себя. – Положить трубку?

Тонька вздохнула и велела:

– Вари кофе. Через полчаса приеду, – и положила трубку.

Я постояла возле столика, переваривая разговор. Да, вот такая у меня подруга! Может, кому-то покажется колючкой, а мне нравится! Потому что я точно знаю: случись беда – Тонька наизнанку вывернется, чтобы мне помочь. Забросит мужа, двоих взрослых сыновей, перекочует ко мне и возьмется за решение возникшей проблемы. Надежный она друг, вы уж мне поверьте. Проверено жизнью.

Я потопала на кухню, проверила, есть ли у меня кофе. Кофе, как и следовало ожидать, был только растворимый. Тоня такой не пьет. Она потребляет исключительно натуральную арабику. Я быстренько собралась, выскочила в ближайший магазин и произвела необходимые покупки. Растранжирила почти триста рублей из оставшихся пятисот, зато накрыла нормальный стол. И сыр поставила приличный, и ветчину нарезала, и зефирчик в шоколаде в вазочку положила… В общем, приятно посмотреть.

Не успела я налюбоваться на накрытый стол и насыпать в турку молотый кофе, как в дверь стукнули ногой. Так стучит только моя подруга Антонина. Она при столь решительных манерах росту у нас низенького, проще говоря, пигалица. Метр с кепкой. И до моего звонка у нее ручка не дотягивается.

Я поспешила на зов: подруга ждать не любит. Распахнула дверь, посторонилась. Тонька вошла в прихожую, не глядя сунула мне огромный пакет:

– Бери!

– Что это? – машинально спросила я, сунув в него нос.

– Синильная кислота! Врачи рекомендуют! Вместо снотворного! – огрызнулась подруга.

Но я уже увидела бутылку виски и захихикала. Ясно. Сегодня день повального пьянства. Сначала мы с Тонькой поругаемся, потом помиримся, а потом начнем рыдать над нашей неудавшейся жизнью. Все это с помощью вискаря, конечно.

Я быстренько перетащила пакет на кухню и примостила его возле стола. Тонька чертыхалась в коридоре, разыскивая тапочки.

Я принялась вытаскивать подарки. Сначала, разумеется, водрузила в центр стола бутылку «Голден лейбл». Затем достала пакет сока. Потом пришел черед закусок: телячьей колбасы, сыра «дор блю» с голубой плесенью и коробки конфет «Коркунов». А еще на самом дне пакета были плотно уложены коробки с лапшой «Роллтон».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю