Текст книги "Опасна для тебя (СИ)"
Автор книги: Карина Шаяхметова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)
Опасна для тебя
Пролог
Миллионы книг написаны о любви. Люди столетиями ищут полного определения понятию «истинная любовь». Художники изображают любовь в виде красивых изгибов человеческих тел, поэты сочиняют оды, музыканты инструментами создают шедевры. И, несмотря на бесчисленное множество поисков любви, человечество продолжает искать одно определение, одно чувство…
Но его попросту нет. Любовь не может выражаться только одной эмоцией или иметь одни стандартные наборы.
Любовь зарождается в нас с самого начала, в утробе матери, и находится с нами на протяжении всей нашей жизни, до последнего вздоха, до последней капли… Она живет в сердце каждого: и в добром, и в злобном, и в мягком человеке, и твердым. Проявление нашей любви зависит от степени доверия этому миру, от того, насколько мы умеем её получать и принимать.
Глава 1. Евгения
– Евгения Нелидова, вы арестованы за содеянное преступление, вас поместят в отведенную квартиру до выяснения обстоятельств.
Я с ошарашенными глазами смотрю на двух полицейских и не понимаю, что происходит. Ещё утром я радостно составляла список дел на день, а сейчас меня хотят обвинить в непонятном преступлении, да ещё и посадить под домашний арест. Наверное, они перепутали меня с другой девушкой? Или я сплю? Может, попросить их меня ущипнуть. Несмотря на злобный вид полицая, мне удается внутри шутить. Паника охватывает все мое тело. Меня начинает трясти от одного только взгляда. Может, я все же сплю, а утром проснусь и окажусь в своем общежитии, который находится напротив чудесного парка.
– Евгения Нелидова, вы нас слышите?
– Дддда… – запинаясь, отвечаю я, – а в чем дело?
– Пройдемте с нами, в отделе вам все объяснят, – утверждает один из полицейских.
Меня подвели к черному джипу и посадили на заднее сиденье, забрали телефон, сумку и сказали вести себя хорошо, если я хочу остаться целой и невредимой. От такого поведения, кажется, ошалела не только я, но и мои волосы, которые начали спутываться, пока я садилась в машину.
Черный джип. Может, это не полицейские никакие, а мошенники, бандиты. И что мне теперь делать. У меня в этом городе никого нет, нужен юрист, адвокат, нужны деньги и связи.
Так, у меня есть право на один звонок, урок «право» мы проходили ещё в школе. Не зря я приходила каждое утро в 7:15 и выслушивала сорок пять минут о наших правах, и каждое утро было одно и то же. Теперь осталось набрать побольше воздуха в легкие и уверенным голосом сообщить об этом. Звонить я буду своему парню Ивану. Иван старше меня на два года. Недавно окончил тот же колледж, который через несколько месяцев заканчиваю я. Окончил его только благодаря своему папе, который дружит с ректором. Надеюсь связи отца Ивана помогут мне решить вопрос. Остался один вопрос: "В чем меня обвиняют?!"
– У меня есть право на один звонок, – выпаливаю я.
– Ишь какая шустрая, – говорит тот, что за рулем.
– Не положено, и лучше сиди спокойно, пока наручники не надели, – отвечает второй.
От тона полицейских я вздрогнула от испуга, решила сидеть смирно и не высовываться. По моим щекам начали течь слезы от страха и непонимания. Я знала, что никто не сможет за меня заступиться, у меня нет крутых связей или богатеньких родителей. Надежда была только на Ивана.
Я в голове прокручивала всевозможные сцены того, что я могла натворить, но в голову ничего не приходило.
Старалась успокоить себя и даже начала дышать более менее ровно, этому нас учили на медицинской практике на первом курсе. За эти десять минут я поняла, как важны все знания, которые я получила за двадцать лет своей жизни.
Чем ближе мы подъезжали к месту назначения, тем выше росла неуверенность в происходящем. Где-то глубоко внутри я понимала, что я ни в чем не виновата, но напряжение, которое царило вокруг меня, говорило об обратном.
Через двадцать минут мы остановились возле двухэтажного здания. При входе висела надпись «Полиция». Здание выглядело очень даже приличным, за исключением нескольких надписей. Видимо, некоторым индивидам не нравится это здание. Это и понятно. Грубостью пахнет за километром.
Полицейский, который был за рулем, вышел из машины, приоткрыл для меня дверь, попросил выйти. Он представился Дмитрием. Он помог достать мой рюкзак и показал левой рукой в сторону входа в здание.
Здание снаружи выглядело лучше, чем внутри. На первом этаже стояла проходная, напротив которой находились ребята за решеткой и что-то кричали мне вслед. От этого ужаса образовался комок в груди. Я до сих пор надеюсь, что это сон и я проснусь в своем общежитии и пойду в колледж.
Когда мы оказались на втором этаже. Дмитрий зашел в кабинет двадцать два со всеми моими вещами и через пять минут вышел с пустыми руками.– Проходите, – вежливо ответил полицейский и указал на дверь кабинет. Сам удалился в соседний кабинет.
Я постучала по двери и попросила разрешение войти внутрь. Комната оказалась среднего размера, по сравнению с коридором, внутри было светло и уютно, на подоконниках стояли небольшие горшки с цветами. Рабочий стол находился в углу комнаты. На столе все аккуратно сложено: ручки, тетради, будто это школьная парта, а не стол следователя.
Я начала поднимать глаза и увидела за столом мужчину лет двадцати пяти, строго смотрящего на меня. Он был одет в светло-голубую рубашку со слегка приоткрытой шеей, рукава были засучены по три четверти, правой рукой он крутил ручку и ждал, пока я сяду на стул, поставленный напротив него.
– Здравствуйте, меня зовут Максим Романович, я ваш следователь. Вчера в девять часов вечера произошел пожар в общежитие, в котором вы живете. Есть свидетель, который утверждает, что это вы подожгли здание.
Он достает мою сумку и одним взмахом из нее вылетает все содержимое на стол.
– В вашей сумке мы нашли зажигалку и подожженную бумагу. Мы разговаривали с вахтершей, она сказала, что вы постоянно пререкались с ней. Что вы на это скажете?
– Вчера в семь часов вечера я пришла в квартиру к своему парню, ночевала у него, сегодня в 7:40 я отправилась на учебу и меня остановили полицейские. Мой парень может это подтвердить. У меня никогда не было зажигалок и, тем более, такой бумаги, мне кто-то подбросил. А насчет вахтерши, у нас действительно с ней не очень хорошие отношения, потому что ей не нравится, что я прихожу поздно в общежитие. По вечерам я провожу вечерние праздники в кафе, работаю там организатором.
– Хорошо, мы поговорим с вашим молодым человеком. Ваш колледж мы предупредим о вашем местоположении. А теперь запишем данные вашего парня.
Я дрожащим голосом продиктовала адрес Ивана, его ФИО, дату рождения. Указала, где он работает.
Когда следователь записал все данные, он позвонил по телефону и сообщил о том, что нужно допросить моего парня о случившемся.
С одной стороны, я успокоилась, потому что знала, что Иван все подтвердит, а с другой стороны, я понимала, что у меня начнутся проблемы с общежитием, колледжом и однокурсниками. А пока мне приходилось просто ждать, когда придут доказательства моей невиновности…
Глава 2. Максим
Как только вошла подозреваемая, я начал сомневаться в том, что такая скромная девочка может совершить такое преступление: ничем не примечательное закрытое платье, длиною ниже колен, волосы, собранные в хвост, милое личико. Она больше была похожа на монашку девятнадцатого века. Неужели такие девушки ещё существуют.
Она несколько минут мялась возле двери, не решаясь войти, будто перед экзаменом. Уверен, эта девушка ещё и круглая отличница, не хватает очков на переносице. Таких девушек в нашем классе звали ботанами либо очкариками. Они часто становились посмешищем для своих уверенных одноклассников. Не думаю, что Евгения была тем самым ботаном, с внешностью у нее все в порядке, чего не скажешь о её прикиде. Ей бы к стилисту…
Я задавал ей резкие вопросы, меня учили не церемонится с подозреваемыми. Каждый из них должен был понять, что он влип серьезно и отвечать ему придется по полной. Я с ней был настолько груб, что она едва не проливала слезы, отвечая на мои вопросы. Под конец решил смягчить обстановку и спокойным тоном попросил данные её парня.
Больше всего меня удивило содержимое её сумочки. У обычных девушек сумки переполнены всякой ерундой по типу косметики и всяких женских штучек. В сумке же Евгении лежали салфетки, ручка, блокнот, телефон и ключи, помимо зажигалки и жженой бумаги.
Вдруг зазвонил телефон. Я вышел из кабинета, чтобы ответить на звонок. На другом конце провода я услышал голос майора, который приказал отвести Нелидову Евгению в правоохранительную квартиру, где одна будет находиться под домашним арестом, так как она приехала с другого города.Через небольшую паузу майор продолжил:
– Максим Романович, вы замените Юрия Владиславовича и будете дежурить в квартире. Юрий Владиславович повредил ногу и взял больничный на две недели.
Ну надо же, как вовремя, у меня своих дел по горло, а я ещё должен со всякими малолетками тусить. И что этой девушки нормально не сиделось в общаге. Злость начала поступать с такой силой, что я готов был выместить её на Евгении. Пару раз отдышался, намотал несколько небольших кругов по коридору, прежде, чем зайти в свой кабинет.
Как только я зашел в кабинет, мои глаза распахнулись так широко, а челюсть готова была выпасть прямо на пол. Передо мной сидел маленький скомканный комок, поджавший под себя ноги. Она была похожа на меленького котенка, которого выгнали из дома. Когда она увидела меня, сразу спустила ноги и убрала руки с красных глаз. Еле выдавила из себя дрожащими губами: «Простите».
Такого я не ожидал. Моя злость улетучилась с частью моего парфюма и, кажется, не хотела возвращаться. Теперь мне нужно было собраться и стать тем уверенным следователем, которым я каждый раз становился, когда приходил на работу.
Она жадно смотрела на меня своими большими глазищами, как тот кот из мультфильма «Шрек». Следила за моей реакцией, за тем, что я ей скажу.
– Евгения Константиновна, сейчас мы поедем в квартиру, где вы будете заключены под домашний арест до суда. Сейчас в вашей комнате идёт обыск, а вашего жениха уже допрашивают. Собирайтесь.
Она еле подняла себя со стула, будто бы ее вес составлял не 50 кг, а все 100. Волочя ноги, вышла из кабинета, вслед за мной. Евгения начала шоркать ногами, будто специально хотела побесить меня, но не тут-то было, я несколько месяцев работал в спецназе. Бывало всякое…
Но терпеть я это не намерен.
– Евгения, вы может идти быстрее, – я так грубо сказал, что сам испугался своих слов.
Евгения подпрыгнула от неожиданности. А затем посмотрела на меня своими наивными глазами. Боже, что она со мной делает. Нет, меня ей не пробить. Буду относиться к ней так, как положено по уставу.
Мы сели в служебный автомобиль. Она села позади меня на заднее сиденье. Сумку решил вернуть ей, но телефон оставил у себя.
– Максим Романович, можно мне позвонить маме со своего телефона?
Я долго думал, что ей ответить. Звонить – не положено, но эта девочка одна в этом городе и с этим что-то нужно делать…
– Она начнет переживать. Пожалуйста.
– Номер матери знаете?
– Знаю.
– Держите мой телефон, у вас минута.
– Спасибо, – выдавила из себя Евгения.
Евгения разговаривала с мамой секунд тридцать, сказала, что у неё сломался телефон, и несколько дней она будет без связи. Вежливо попрощалась и вернула телефон мне.
– Спасибо, – тихим голосом сказала Женя.
Все остальное время в машине мы ехали молча. Я изредка наблюдал в зеркала заднего вида за Евгенией, её безжизненные глаза выдавали сразу несколько состояний: страх, гнев, разочарование, бессилие, апатию.
Я часто видел людей в таком виде, но всегда игнорировал их. А тут, мое сердце выдавало какие-то странные чувства, то ли сочувствие, то ли сожаление. Я решил начать диалог, так как молчание добивает эти эмоции.
– Евгения Константиновна, сейчас я вас оставлю в квартире и отправлюсь в магазин за продуктами.
Молчит. Больше всего меня раздражает в людях молчание. Не люблю, когда на мои вопросы отвечают игнором. Она там уснула что ли…
– Вы меня слышите? – грубо спрашиваю я.
– Да… Хорошо, – полушепотом отвечает Евгения.
До квартиры оставалось пару минут. Я решил ни на что не отвлекаться, но мысли сами лезли в мою голову. Ещё утром я планировал свои выходные дни, а сейчас я должен дежурить в квартире. Чтобы не тратить время зря, надо будет взять ноутбук и поработать над своим новым проектом. Не всю же жизнь работать в органах…
За вторым поворотом я остановился перед пятиэтажным зданием. Кажется, этот дом был построен ещё при Сталине. Полуживой дом находился прямо в центральной части нашего города. Странно, что его не снесли при реконструкции старых домов.
Я остановился возле первого подъезда, заглушил автомобиль и попросил Евгению выйти из машины. Её медленные движения раздражали до жути. Она двигалась, как улитка. Решил ускорить шаг, чтобы Нелидова поторопилась.
Мы поднялись на нужный этаж, я открыл дверь и показал Евгении расположение квартиры. Как-то в этой квартире мы отмечали день рождения одного из сотрудников нашего отдела. С этого дня прошло много времени, а квартира и дом не изменились, от слова совсем.
– Дальняя комната ваша, Евгения. Я съезжу за продуктами. Есть предпочтения в еде?
Евгения помотала головой и прошла в комнату. Мое настроение колебалось от злости до внутреннего сожаления. Я ко всем относился с положенной строгостью, а сейчас готов был растечься, как нюня. Ещё меня напрягала покупка продуктов, все же я доставщиком еды не устраивался...
Я закрыл дверь на замок и направился к машине. В поисковик вбил ближайшие супермаркеты и поехал по предполагаемому маршруту.
Глава 3. Евгения
После ухода следователя мне нужно было себя чем-то занять. Я до ужаса боялась находиться в незнакомой обстановке и, чтобы как-то успокоить, а заодно и отвлечь, себя, решила осмотреть квартиру.
Квартира выглядела довольно-таки неплохо, по сравнению с квартирами нашего города. Моя мама работала почтальоном и я часто ходила вместе с ней по квартирам, раздавая квитанции и письма, и заодно смотрела интерьер. Раньше, конечно, особо не на что было смотреть, это сейчас перед тобой расстилаются пятьсот оттенков желтого, синего, красного. Ковролин, ламинат, паркет. Успевай лишь за трендами. Но, несмотря на ограниченность разнообразия, мне удалось выяснить любимый цвет обоев и желаемое расположение комнат. Мы, конечно, дальше порога не входили, изредка оказывались в коридоре, но я всегда додумывала дизайн и воображала, как он будет смотреться в 3D формате.В этой квартире все комнаты и коридор были обклеены светло-серыми обоями, которые на кривых стенах смотрелись безалаберно. Видимо, стены здесь ровняли люди, у которых руки растут с какого-то особого места. Места стыков были замазаны тоннами клея, видна рука «мастера». Надо бы попросить телефончик для нашей вахтерши, она как раз собиралась делать ремонт.После обхода комнат, я прошла в ванную, совмещенную с туалетом. Меня всегда это настораживало. Если человек захочет в туалет, а там принимают душ, то что в этом случае делать? Терпеть или вызволять пенного человека с душевой? Строителей, видимо, не особо волнует это.
Прошла дальше по коридору, повернула налево и оказалась в светло-желтой кухне. Окно было прикрыто ярко-желтыми занавесками. Возле стены стоял небольшой столик, вокруг него было четыре стула. На холодильнике находился маленький телевизор прошлого столетия. Еще одно чудо-юдо. Хоть, что-то меня порадовало в этот чертов день. Сарказм во мне сегодня зашкаливает, видимо, адреналин хлещет через край.
Вернулась в свою комнату. Взяла тетрадку, ручку в руки и решила порисовать, чтобы успокоиться. Не получилось. Вспомнила про уроки медитации. Зря что ли покупала тренинг личностного роста. Вспоминала слова: «Тишина ума позволяет сосредоточиться на своей жизни», которые произносила женщина в тренинге, сосредоточилась на дыхании. Вдох-выдох. Ничего. Все без толку. Чем больше я стараюсь успокоить себя, тем больше мне хочется плакать.
Я уселась в кресло, подогнула под себя ноги и начала громко реветь, от бессилия… Из меня выходили все эмоции, которые я тщательно скрывала весь сегодняшний день.
Последний раз я так ревела в классе десятом, когда меня бросил парень. Сложно сказать, что мы встречались, но влюблена я была в него по уши. А он… а он выбрал другую. Трилогия…
Я настолько ушла в самобичевание себя, в свои слезы, что не заметила, как уснула в позе эмбриона.
***Я проснулась, как только хлопнула входная дверь. По звуку быстрых шагов, я поняла, что кто-то направляется в сторону комнаты, в которой я нахожусь. Молила Бога, чтобы это был следователь Царев, его я хотя бы знаю, а незнакомцы здесь точно не нужны. Дверь распахнулась и…
– Я принес еды. Хватит на несколько дней. Сегодня дежурю я, завтра придёт Виктор Андреевич. Выходите на кухню, там у нас с вами состоится серьезный разговор, – и со строгим видом покинул спальню.
– Ладно, – вздыхая, ответила я, но, похоже, он меня уже не слышал.
Я собрала волосы в хвост. Посмотрела в зеркало. И… увидела пугало с красными глазами и потекшей тушью, вот тебе и водостойкая. Кажется, я так выглядела… Никогда. Мама всегда учила меня быть прилежной, воспитанной ученицей, у которой идеально лежат даже мысли в голове. А сейчас хаос творился не только в моей внутренней части, но и снаружи. Я вытерла влажными салфетками черную тушь и направилась на кухню.
Максим Романович ел бутерброды с чаем. Мое присутствие его никак не смутило. В тарелке оставалось несколько бутербродов с рыбой. Я не знала, могу ли я брать чужое, и решила приготовить что-нибудь для себя.
– Присаживайтесь.
Я села с другого конца стола и осмотрительно взглянула на Царева.
– Вы пока ужинайте бутербродами, а я расскажу вам, что поведал о вас ваш парень. Иван Игоревич сказал следствию, что вы у него не ночевали, потому что у вас разболелась голова, и именно по этой причине, остались в общежитие. А вот подруга Марина уверена в том, что видела вас в районе девяти вечера возле цокольного этажа. Вы что-то пристально осматривали. И в вашей комнате мы нашли купюру денег, сумма немалая.
Он достает деньги и кидает их на стол.
– Может, вы все же сознаетесь, дадут условный срок. Проблем станет меньше.
От услышанного у меня потемнело в глазах, появился звон в ушах, чтобы не свалиться с кресла я правой рукой зацепилась за край стола. Я нахожусь в каком-то сне. Такого не может быть. Только не в моей жизни.
– Нет, это все неправда, я ночевала у Вани. В семь часов вечера мы пришли к нему домой, посмотрели фильм. В десять часов легли спать, – выпаливаю я.
– Что-то ещё?
– Ему кто-то постоянно звонил и… писал. Он отвечал, что по работе. Он работает в агентстве, проводит встречи для организаторов праздников.
– Что скажете про деньги?
– Деньги – это накопленная сумма за мои подработки организатором в кафе «Эстелла», я после учебы хотела начать свое дело, эту сумму я копила целый год. Вы можете позвонить заведующей кафе и она подтвердит мои слова.
– То есть, вы утверждаете, что Иван и Марина лгут?
– Да, – хриплым голосом отвечаю я.
– Вы понимаете, что это серьезное заявление?
– Понимаю. Но я говорю правду. Тут, я становлюсь увереннее. Я знаю, что права в этой ситуацией я, осталось убедить в этом Царева.
– Может, вы лучше сознаетесь, тогда и у вас и у меня станет меньше проблем?
Он так сильно давил на психику, что я действительно уже готова была признаться в том, чего не делала.
– Можно мы продолжим разговор завтра, я этого больше не выдержу – тихо попросила я.
– Хорошо, только помните, Евгения, здесь вам не детский сад, здесь все по-взрослому…
Он встал и ушел в другую комнату.
А я осталась сидеть в полном отчаянии, с недопитым чаем и покусанным бутербродом…
Глава 4. Максим
Решил переночевать в зале. Зал находился между комнатами и был достаточно просторным. Меня особо привлекали большие спальни. Видимо, по тому, что я со своими родителями жил в огромном трехэтажном особняке, и для нас троих он был, мягко сказать, большим. К уюту и перфекционизму меня приучали с детства. Я рос в строгой семье, где за каждые промашки, прилетало конкретно. Дисциплина и ответственность – вот два критерия, по которому меня воспитывали. И, когда я сказал родителям, что пойду работать в полицию, и перееду от них в маленькую квартирку, они были огорчены этим. Каждодневные звонки родителей и упреки по этому поводу говорят о том, что их недовольство набирает обороты по сей день.
Сейчас я живу отдельно от родителей, в небольшой двухкомнатной квартирке. Было сложно привыкать к маленьким комнатам, но я быстро освоился. А теперь…
А теперь я ночую с обвиняемой девушкой в квартире с ужасным ремонтом и… запахом.
Я прошел к столу, положил на него ноутбук, сел рядом на диван и начал обдумывать, сказанное Евгенией.
Либо она хорошая актриса, либо она действительно не при делах. Тогда получается, что Иван с Мариной недоговаривают. Завтра на допросе нужно выужить с них всю информацию так, как учили нас в армии. А в армии не соскучишься. Нужно быть начеку все 24/7. Заснешь на посту – бег тридцать километров, расскажешь правду об избиении – ты враг на всю жизнь. Дедушки (так называли тех, кто готовился к дембелю) считали себя королями отряда и поступали с новичками так, как им вздумается. Не очень было время, зато есть плюс – нас научили дисциплине и порядку. За это армии отдельное спасибо.
Я включил ноутбук и начал листать презентацию своего проекта. Новый отель. С финансами обещал помочь отец, оставалось предоставить ему бизнес-план и предполагаемую отчетность за два последующих месяца. А также рассчитать все риски, чтобы не попасть впросак. Отец с детства учил меня делам своего бизнеса и очень огорчился, когда я пошел работать следователем. Его сеть отелей конкурируют с самыми лучшими в городе, но в новинках и новых идеях он почти всегда отстает. Поэтому я должен создать такой отель, чтобы он был первым не только в нашем городе, но стал одним из лучших в стране.
Я отредактировал несколько страниц, посчитал будущие доходы, расходы. Вбил калькулятор счета и решил вздремнуть. Отложил ноутбук и уснул.
***Проснулся в три часа ночи, почувствовал сухость во рту. Вспомнил, что со мной арестованная и решил проверить её. Зашел в первую комнату, затем во вторую, никого. Охватила паника, неужели, она где-то спряталась и сейчас наброситься на меня. Работа следователем всегда накидывает самые худшие мысли.
Зашёл в третью комнату.
Евгения спала, повернувшись на левый бок, не издавая ни звука. Не дышит что ли. Начал прислушиваться. Тихо. Меня это начало напрягать, решил подойти ближе.
Дышит, все нормально. Мне захотелось подправить её одеяло, обнять, успокоить, свернувшийся калачиком, комок. И почему мне постоянно хочется оказаться ближе к ней. Отдернул себя от этой мысли. Никогда ненужно терять хватку. Я не знаю, что за человек Евгения. Вот когда выясню…
Спрятал эту мысль поглубже. Больше не думать о ней.Вспомнил, что хотел выпить воды. Быстрым шагом направился на кухню. Нашел фильтр с водой и налил себе в кружку. Прохладная вода хорошо отрезвляла. Сон сняло рукой. До утра ворочался в постеле и только утром смог вздремнуть.
Проснулся от вкусного запаха и звука чего-то жарящего на сковороде. Видимо, Евгения готовит завтрак.
Я сходил в душевую, привел себя в порядок и вышел на кухню. Одна тарелка с жаренными яйцами и овощами лежала прямо перед ней, вторая тарелка с завтраком находилась на другом конце стола.
– Можете завтракать, не отравлено, – с сарказмом ответила Евгения.
Меня очень удивил этот жест доброй воли, либо она подлизывается, и рассчитывает на мою помощь, либо она так хорошо воспитана, что готова грубому, оскорблявшему её человеку, приготовить вкусный завтрак.
Еда оказалась приятной на вкус. Для полного счастья не хватало колбасы. Видимо, девушка вегетарианка или не любит колбасные изделия. Я достал с холодильника паштет и нарезал несколько кусочков, разложив их на чистое блюдце.
Завтракали мы в полном молчании. Можно было подумать, что в квартире никого нет. Изредка тихую идиллию нарушали кипение чайника или проезжающая на улице машина.
Через пятнадцать минут Евгения встала из-под стола и начала мыть посуду. Затем убрала все за собой и направилась в комнату.
Я доел свой завтрак, выпил чай с пряником и сел работать.Моя презентация была полностью готова. Я набрал номер отца, чтобы согласовать с ним время моего прихода в его офис для обсуждения деталей.
Разговор был коротким. Отец не любил многословные речи, я их также не поддерживал, по сравнению с матерью, которая часами любила болтать по телефону со своими подругами и моими тетушками. Все же, трепать языком – это не мужское дело.
Мы договорились с отцом о встрече. Я положил трубку, закрыл ноутбук и решил пройтись по квартире. Мне стало жутко интересно, чем занимается Евгения. Дверь была закрыта. Тревожить её покой я не собирался, но так хотелось войти. Хоть я и отгонял мысли о ней каждый раз, когда вспоминал о Жени. Нужно было найти повод и… кажется, я его нашёл.
Врем было 15:45, а это значит, что скоро придёт мой напарник.
Ровно в 16:00 я услышал звонок в дверь. Пришел Виктор Андреевич. Мы вежливо поздоровались и направились в зал.
Виктор был небольшого роста, лет тридцати. Телосложение его явно преобладало над возрастом. Если бы я не знал, сколько ему лет, то дал бы лет сорок. Спорта ему точно не помешает. Плюс борода добавляла несколько лет сверху. С Виктором мы мало знакомы, так как работаем в разных отделах. Отзывы о нём разные: одни восхваляют его, другие говорят, что последний человек…
Как только сели на диван, решил узнать, насколько он уведомлен о произошедшем.
– Ты в курсе, что произошло?
– Если ты про Евгению, то очень даже в курсе, так что смело можешь передавать дежурство мне, через два дня встретимся.
Его голос вызывал во мне сопротивление. Поэтому я склонялся к мнению, осуждающих его. А он продолжил:– Не повезло тебе, приходится подменять… зато здесь делать ничего ненужно. Сиди, да смотри целый день фильмы. Кайфуй, в-общем. Тем более, девочка, сказали, спокойная, хлопот с ней не будет.
– Хм, – хмыкнул я, – ты прав, спокойная…
– Как она? Красивая?
– С каких пор тебя интересуют малолетние?
– Да так, просто спрашиваю.
Меня очень смутил его вопрос. После этого разговора мне перехотелось покидать квартиру, но мне срочно нужно было выяснить, чья информация правдивая.
Мы прошли в спальню Евгении. Когда я познакомил их, то на лице Виктора увидел ухмылку. После того, как мы вышли из спальни, Виктор начал:
– А она ничего.
Злость начала пробуждаться во мне с молниеносной скоростью. Я не должен показывать свое состояние, это вызовет подозрение. С лицом «poker face» ответил:
– До встречи.
– Давай.
Я быстро спустился вниз, подошел к машине и вспомнил о том, что забыл документы на столе, когда перепечатывал отчет. Пришлось идти обратно. Поднялся на пятый этаж и услышал громкие звуки.
Ускоренными шагами направился в комнату Евгении и увидел, как мой напарник пытается поцеловать её. Не раздумывая, я подошел к нему, взял его за шкирку и прижал к стене, удар в глаз, второй – в шею, уклонился. В армии нас хорошо готовили к такому. Я был выше него, поэтому легко мог справиться с ним.
– Ты что творишь? Ну раз она тебе понравилось, забирай, зачем так лупить?
– Не подходи к ней больше. Понял?
– Да понял я, понял.
Сейчас злость кипела настолько сильно, что яростно выходила через кулаки. Я посмотрел на Женю, она выглядела, как испуганный котёнок.
– Евгения, с вами всё в порядке? – спросил я.
Я был весь взъерошенным. Какие-то бешеные чувства будила во мне Евгения…
– Да, испуганно ответила она.
Виктор Андреевич ушел в другую комнату, и я понял, что не могу оставить девушку одну. И не хочу…
Я сел в кресло, неподалеку от Евгении и начал звонить своему другу.
– Здорова, Руслан. Как поживаешь? Слушай, у меня к тебе просьба. Знаешь, про нашу правоохранительную квартиру, нужно присмотреть за одной девушкой… спокойная она, не переживай, буквально на пару часов, я в отдел съезжу и обратно… Что ты ломаешься, как маленький… Давай уже… по старой дружбе… Всё жду.
Сбросил трубку и посмотрел на девушку. Она сидела и внимательно рассматривала меня на предмет доверия. Я решил разрядить обстановку и начал диалог:– Евгения, сейчас приедет мой друг и присмотрит за вами.
– Спасибо вам, – мило ответила она.
Этот чудесный голос. От него веет теплом и добротой. Её слова одновременно пленят и окутывают своей теплотой. Я изо всех стараюсь держать себя уверенно и стойко, пока у меня это получается. Но… надолго ли…
И тут… Я вспоминаю, что должен поговорить с Виктором. Вспыхнувшая злость не дала мне размякнуть и превратиться в любовную размазню.
Я вышел из комнаты и нашёл Виктора на кухне. Влажной салфеткой он вытирал кровь со своего лица. Обратка от него не прилетела. Неудивительно. Ведь его физическая подготовка желала оставлять лучшего.
– О твоих действиях я сообщу Асадову. Он быстро поставит вас на место.
– За свое место не боишься? У меня дядя прокурор, не забывай.
– За меня не переживай, не пропаду.
Он ещё пытается играть со мной. Ну нет. Меня не проймешь. Не в той семье рос…
– А ну да, ты ведь сыночек богатенького папашки
Раздражение росло с каждым его словом, кровь кипела в жилах так, что ещё немного, и мои руки сами коснутся его щеки или глаза. Повторно.
– Я все сказал. Сейчас приедет мой друг Руслан, и сам будет смотреть за Евгенией. Так что, свободен.
– Сразу сказал бы, что запал на нее, делов-то.
Я не стал ничего отвечать. Тема любви стала для меня закрытой после гибели моей возлюбленной. С того момента я все свои чувства держу на крепком замке. Разве что Евгения своим взглядом пытается разорвать этот замок. Но я ей этого не позволю. Никому не позволю.
Звонок в дверь. Руслан. Я проводил его в комнату Жени, представил их друг другу, и покинул квартиру.
На Руслана я могу положиться. С ним мы знакомы несколько лет. Познакомились в отеле отца. Руслан руководил одним из отелей. Когда я его увидел, трудно было поверить в это, так как его худощавое тело и скромный характер говорят об обратном. Больше всего меня удивило то, что из-за каждой болячки, он бежал к врачу. Переживал за свое здоровье так, как мамочки воркуют возле своих малышей, когда у них подниматься температура тридцать семь. Кажется, он посещает больницу чаще, чем магазин продуктовых. Но он был хорошим директором и добрым человеком. Ему я доверяю так же, как себе. Сейчас у него свое агентство, организуют праздники и туры заграницу.
