Текст книги "Из любви к истине"

Автор книги: Карина Пьянкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Я не могу понять, куда подевались остальные, – растерянно призналась я каэ Орону, когда два других дознавателя прекратили вытряхивать из меня душу. – И, главное, когда. То ли они покинули здание сразу после вашего визита, то ли их перепугали убийцы.

– Скорее всего, в массовом бегстве работников стражи повинен я, – покаянно опустив голову, хмыкнул оборотень. – Думаю, застань убийцы еще кого-то – трупов было бы больше. Похоже, они убили тех, кого встретили по дороге к приемной.

– Тоже считаете, что они приходили за ларэ Эстелой?

– Да.

– Но почему они не убили меня? – не смогла сдержать удивления я.

Ларо Раэн усмехнулся и ответил:

– Ларэ, вы сидели за закрытыми дверями в наглухо запечатанном магией кабинете и ничем не обозначали своего присутствия. Все здание было пустым. Убийцы, скорее всего, просто подумали, что вы отправились домой, как и остальные ваши коллеги.

Логично.

– Кстати, покойная с кем-то общалась незадолго до смерти. В приемной обнаружили разряженный кристалл вязи, причем пользовались им примерно час-полтора назад, – сообщил мне оборотень.

– Судя по всему, она связывалась с теми таинственными высокопоставленными лицами, которые поручили ей приглядеть за мной, – предположила я.

– Думаю, да, – согласился ларо Раэн. – Ларэ секретарь была не особо ценной фигурой, шантажировать с ее помощью брата бесполезно, а тут она еще так засветилась. Убили, чтобы лишить нас возможной зацепки.

– Эстела мало знала.

– Ларэ Риннэлис, наверное, все в этом городе в курсе, то вам не нужно много информации, чтобы сделать верные выводы.

– Вы мне льстите.

– Ничуть, ларэ Тьен, – покачал головой мой собеседник с невероятно серьезным лицом.

Мне стало неудобно отнекиваться от комплимента моим умственным способностям, и я поспешила сменить тему:

– А нельзя узнать, с кем общалась ларэ Эстела? Проверить тот кристалл связи, о котором вы упоминали?

– Нет, – покачал головой перевертыш. – По этой игрушке предусмотрительно стукнули чем-то тяжелым. Теперь кристалл можно только выбросить.

Я с трудом поборола в себе желание выругаться. Каэ Орон оставил меня одну, занявшись более насущными проблемами, и я уже планировала насладиться одиночеством, как вдруг на мою голову свалился неизвестно откуда взявшийся Лэр.

– Риш! – возопил он, едва увидев мою постную осунувшуюся физиономию. – Да ты отвратительно выглядишь!

– Спасибо, – скривилась я. – Будто без тебя не знала.

Алхимик всегда поражал меня своей бесцеремонностью по отношению к слабому полу. Ну какой женщине будет приятно, когда ее друг заявит во всеуслышание, что она похожа на несвежий труп, вытащенный из могилы кладбищенскими ворами. А именно это выдал Лэр, не обращая внимания ни на мое раздражение, ни на ехидные перешептывания окружающих.

– Пошли со мной, все равно я здесь уже все закончил, – заявил Лэр и, не обращая внимания на мои возражения, потащил на улицу.

Впрочем, я и не особо сопротивлялась. Безумно хотелось выйти из этого зловещего здания. Я, вероятно, была напугана, но не столько обнаружившимися трупами, сколько той мертвой тишиной в управе, которая буквально душила меня, пока я шла к приемной. Необходимо было отвлечься от произошедшего, а лучшего лекарства, чем общество патологически жизнерадостного Лэра, я не знала. Рядом с этим неисправимым оптимистом волей-неволей начинаешь думать, что все будет хорошо, нужно только подождать немного.

Оказавшись на свежем воздухе, я немного взбодрилась.

– Вот зуб даю: последние несколько дней ты безвылазно торчала в закрытых помещениях, – ворчливо произнес мой приятель.

– С чего ты взял? – спросила я. Да, я действительно в последнее время не радовала себя прогулками на свежем воздухе, но мне хотелось узнать, на чем основаны выводы эксперта.

– А у тебя вид, как у покойницы относительной свежести.

– Переутомилась.

– Из-за переутомления ты, дорогуша, бываешь синевато-бледной, а этот землистый оттенок кожи у тебя появляется только из-за недостатка свежего воздуха.

– Знаешь, было как-то не до этого, – призналась я. – Ты же понимаешь…

– Понимаю, – кивнул Лэр. – Посмотрел сегодня на твоего оборотня. По-моему, тебе стоит хорошенько подумать, как отвязаться от этого парня. Мне его взгляд не понравился, Риш. Явно задумал что-то помимо сообщенного тебе.

– Думаешь, я не знаю? – недовольно буркнула я. – Я просто не представляю, как мне выкрутиться. Зажали со всех сторон.

– Расскажешь?

– Нет. Для тебя будет лучше ничего не знать. Я вообще зря тебя во все это втянула, но просто больше не к кому было обратиться.

– Ну что ты, Риш, – до ушей улыбнулся эксперт. – Кого же тебе еще втягивать, как не меня? Да я бы просто разобиделся насмерть, если бы ты в такой ситуации побежала к кому-то другому. Друзья для того и существуют, чтобы в случае чего прикрывать задницу!

– Как бы потом кому-то не пришлось прикрывать твою задницу, – тяжело вздохнула я.

Было противно. Я понимала, что обращаться к Лэру, единственному другу, нельзя. Слишком большой риск подставить его под удар. Те, с кем я имела неосторожность связаться, были людьми решительными и не гнушались пачкать свои руки в крови по локоть. Я еще могу понять этого злосчастного убийцу ларэ Софии. Когда человек один раз сознательно переступает через запрет уничтожать себе подобных, ему уже ничего не стоит сделать это вновь. Похоже на сумасшествие. И свойственно именно убийцам – не воинам, которые заставляют себя презирать свою, а не чужую жизнь. Высшим проявлением подобных качеств является бесстрашие Рук Смерти.

Но как могут люди, которые шантажировали ларэ Эстелу, с таким безразличием решать, жить кому-то или умереть? Убийцы честнее. Они хотя бы не пытаются убедить всех вокруг и самих себя в том, что отдают приказ убивать ради общего блага. А его, этого самого великого общего блага, попросту нет… А если бы и было, то на кой демон оно нужно, если на его алтарь приносят кровавые жертвы?

Друг пощелкал пальцами перед моим носом, заставив вернуться в мир живых.

– Риннэлис Тьен, живо прекратила пестовать свою хандру! – рявкнул на меня лучший эксперт управы. – Сейчас мы с тобой нормально пообедаем, я расскажу тебе, что сумел нарыть по своим каналам, немного погуляем, а затем ты отправишься домой и по-человечески отдохнешь. Поняла?

– Взялся за мой режим? – ехидно посмотрела на него я.

– Да, пока ты окончательно себя не уморила, первый дознаватель нашей славной столицы.

– Ты мне льстишь, – рассмеялась я, и этот смех удивил даже меня саму: легкий, искренний, такой несвойственный мне.

– Ничего подобного, ларэ Риннэлис, – шутливо поклонился друг. – Всего лишь констатирую факт, известный каждой собаке в этом городе. И именно это нравится тебе больше всего, змейка.

На моем лице, как жирное пятно на воде, расплывалась довольная улыбка. В этот момент я была счастлива.

– Ты что-то говорил насчет обеда? – усмехнулась я.

– О! К моей несравненной Риннэлис вернулся аппетит. Боюсь, моего скромного заработка не хватит, чтобы оплатить все, что ты в состоянии съесть, – с преувеличенным ужасом всплеснул руками Лэр.

О да, мой аппетит был достоин среднего тигра даже в тех случаях, когда у любого нормального человека не могло возникнуть даже желания взглянуть на еду. Мне приходилось есть и на выездах рядом с трупом потерпевшего, и… да, боги мои, куда только не заносят дознавателя издержки его профессии…

– Зачем ты тогда, презренный нищий, приглашал приличную девушку? – издевательски приподняла бровь я.

– Приличная девушка не станет работать дознавателем, – отмахнулся друг и, взяв меня под руку, потащил к ближайшему трактиру.

«Хвост», разумеется, прилепился сразу же, но я не собиралась портить себе и без того паршивый день из-за такой мелочи.

Лэр обеспокоенно украдкой поглядывал на Риннэлис. Казалось, что она полностью пришла в себя – снова была сдержанной и деятельной, как всегда, – но алхимик знал, что даже у этой стальной особы есть свой предел, и при таком диком темпе она вскоре может не выдержать. Вон, бледная, как упырь, похудела так, что кости просвечивают, а она и так полнотой не отличалась.

Ларэ Тьен чинно вышагивала рядом со своим другом, сохраняя на лице самое благопристойное выражение. Иногда эта мерзкая идеальность бесила парня до судорог. Она была такой нарочитой, что казалась неживой, неестественной.

А потом эксперт ощутил чей-то неприятный взгляд, упирающийся ему меж лопаток, как арбалетный болт.

– Риш, за нами следят?

– Только что заметил? – насмешливо сощурилась та. – Да. От самой управы.

– Почему ты ничего мне не сказала? – изумился Лэр, порываясь остановиться. Риннэлис решительно пресекла этот маневр.

– А смысл? – фыркнула девушка. – Ты мог бы что-то сделать?

– Ну…

– Не забивай себе голову, в данный момент все равно ничего не изменить.

– Да как ты можешь оставаться такой спокойной? – раздраженно воскликнул эксперт.

– А что мне еще остается? – хмыкнула она.

– Риннэлис, ты допрыгаешься!

– Уже, – холодно отрезала она. – Так что не порть мне настроение. И вообще, напоминаю, что ты обещал мне обед.

– Как ты можешь… – снова завел было Лэр, но Риннэлис бесцеремонно его оборвала:

– Я многое могу. Пойдем поедим.

Он решительно не понимал ее поведения. Ну не дура же, далеко не дура, но что за странные поступки?

Не оглядываться, чтобы посмотреть на тех, кто идет позади, было безумно сложно. Лэр то и дело порывался, но Риш каждый раз сильно сдавливала его локоть. Наверное, будет синяк.

«Вот только пусть попробует после этого заикнуться на тему, что она-де «слабая, хрупкая девушка»! – возмущенно подумал алхимик, стараясь не морщиться от боли.

Трактир, в который Лэр намеревался привести свою закадычную подругу, располагался недалеко от управы. В некоторых заведениях служащих управы встречали неласково и старались выпереть под любым предлогом – возможно, по причине продажи хозяевами запрещенных зелий и сидящих в зале полураздетых девиц, которые отстегивали проценты за использование номеров. Разумеется, подобный дополнительный доход был незаконным, но ведь ушлые стражники и дознаватели частенько вместо того, чтобы сдать правонарушителей, изъявляли настойчивое желание войти в долю, а это было даже хуже, чем штраф.

В трактире «Меч и корона» (намек на профессию завсегдатаев, так как гербом стражи были как раз меч и королевская корона) коллег ларэ Тьен и Лэра если и не любили, так уж точно уважали и ценили, поскольку более надежных защитников против бандитов, страстно желающих взять сие заведение под свое «покровительство», найти было сложно.

Едва друзья вошли в трактир, как его хозяин тут же вылетел им навстречу.

– Ларэ Риннэлис, ларо Лэр! Я так рад видеть вас в нашем скромном заведении! Вы самые желанные гости!

Как ни странно, но этот полноватый мужчина с лицом доброго дядюшки действительно был рад их видеть. Даже Риннэлис. Точнее, особенно Риннэлис. Она была одним из немногих посетителей, которые не только не создавали проблем, но и успешно решали создаваемые другими. Папаша Эдвард искренне считал ларэ Тьен милой достойной девушкой, которой осталось только замуж выйти для полного счастья. Ларэ Тьен тактично умалчивала о собственных представлениях о полном счастье.

– Как обычно, ларо? – осведомился хозяин, впрочем, даже не нуждаясь в ответе. Тьен и ее лучший друг частенько здесь бывали, и папаша Эдвард превосходно знал их вкусы. Правда, обычно вместе с этой парочкой появлялся и третий приятель. Как там его… Тарн? А сейчас вот только двое… Не к добру.

– Да, – ответила за себя и друга ларэ Тьен. – И, пожалуйста, бокал белого полусладкого. Получше.

Трактирщик недоуменно поднял кустистые брови. Ларэ дознаватель редко заказывала вино, точнее говоря, всего три раза. И все эти три раза девушка выглядела преотвратно. Риннэлис Тьен чинно выпивала один-единственный бокал белого вина, но для такой, как она, и это было из ряда вон выходящее явление. Сейчас ларэ дознаватель выглядела спокойной и довольной жизнью, но чутье старого трактирщика подсказывало: что-то произошло.

– Итак, Лэр, – мягко улыбнулась Риннэлис, предварительно активировав «шелест крыльев», заклинание, которое должно было помешать уловить суть их беседы, если у кого-то вдруг возникнет желание подслушать.

– В общем, ты не поверишь, дорогая моя, но все твои подозреваемые в той или иной степени контактировали с тем типом, лицо которого ты мне подбросила.

– Нравы нынешней аристократии всегда были выше моего понимания, – слегка удивленно протянула девушка.

· Риш, вот только не пытайся внушить мне, будто ты не знаешь, что эти люди редко бывают чисты на руку.

– Просто я предпочитаю не замечать некоторых вещей, – пожала плечами ларэ дознаватель. – Так проще верить, что этот мир еще не до конца прогнил.

– Последний романтик стражи, – рассмеялся Лэр.

– Да ты фантазер, – хмыкнула Риш, криво усмехаясь. – Дальше.

– С этим типом, по-моему, все связываются в случае затруднений, которые нельзя решить законным способом.

– Как ты полагаешь, вежливо ли будет поинтересоваться у этого почтенного ларо, кто из его клиентов пожелал устроить мои похороны?

– Увы, но почтенный ларо исчез.

– Что?

– И я не думаю, что когда-нибудь его найдут, по крайней мере целиком.

– О-о-о. Это твои личные предположения, или для подобных выводов есть основания?

– Слухи, Риш, слухи. И большинство тех, для кого этот тип был посредником, спешно ищут ему замену.

– Порой слухи – наиболее правдивый источник информации, – устало прикрыла глаза Тьен. – Опять пустышка?

– Выходит, что так, Риш, но в этом ты лучше меня разберешься – у меня логика так себе.

– О нет, – простонала ларэ дознаватель. – Лэр, это очередной провал. Кто-то успевает оборвать все ниточки до того, как пытаюсь по ним пройти. Это невероятно раздражает.

Да. Именно раздражение я испытывала, сидя за любимым столиком вместе с Лэром. Это место редко кто занимал, будто всегда ожидая, что сюда ввалится наша когда-то неразлучная троица: Лэр, Тарн и я. Уже не ввалится. Никогда. Я не умею прощать, я могу лишь что-то не замечать до определенного предела, но вычеркнуть из памяти предательство не получается. Змеи – твари на редкость злопамятные.

– Что будешь делать, змейка? – с тяжелым вздохом поинтересовался мой друг. Лучший друг. Единственный друг. Иногда он называет меня так – тоже считает изрядной змеей, но при этом все равно любит. Так что для него я не гадюка, а всего лишь змейка – небольшое, забавное создание.

– Выкарабкиваться, – отозвалась я. – И не спрашивай, каким образом, сама еще не представляю, но сделать это нужно. Все-таки у меня родители.

– Была бы нормальной, были бы еще и дети, – не удержался от подкола алхимик.

– Какие дети? У меня даже рыбки дохнут через неделю, – невесело усмехнулась я.

– А Кэрри?

– Ему просто невероятно везет.

– Или он слишком хорошо приноровился воровать еду.

– И это тоже.

– Каэ Орон?

– Пока он мне нужен, потом постараюсь намекнуть кому следует, что верноподданный оборотень стучит своим родственничкам на всех сразу, – пожала плечами я.

– И тебе не совестно? – укоризненно нахмурился друг.

– Ни капли. Он планирует сделать со мной то же самое.

– Откуда ты знаешь?

– Ну… Как бы тебе сказать… Предугадываю ход его мыслей.

– Значит, ты только предполагаешь, – недовольно подвел итоги Лэр.

– Брось, когда я ошибалась? Мы оба постараемся вывести друг друга из игры, как только отпадет необходимость в сотрудничестве. Это вполне закономерно.

– Риннэлис Тьен, ты когда-нибудь слышала о такой вещи, как благородство и взаимное доверие?! – Алхимик был буквально переполнен возмущением.

– Да, – пожала плечами я. – И даже регулярно ношу цветы на могилы тех, кто рассказывал мне об этих понятиях.

– Неужели ты безжалостно убиваешь тех, кто пытается просветить тебя на тему общепринятой этики?

– Разумеется, нет. Просто такие вот, чересчур этичные, личности, по моим наблюдениям, долго не живут.

– Все-таки я поторопился насчет романтика, – вздохнул мой лопоухий приятель.

Я лишь улыбнулась в ответ.

В следующее мгновение я уже активировала «адово пламя», накрывая им трех несчастных, один из которых имел наглость использовать на мне «удавку».

ГЛАВА 14

Лэр не успел уловить момент, когда его подруга перешла от беседы к атаке. В этой стремительности была вся Риннэлис, вся ее деятельность и быстрота принятия решений, которая множество раз спасала не только ее жизнь.

Ларэ дознаватель со зловещей улыбкой колдовала. Алхимик же, несмотря на огромное желание помочь, благоразумно забился в угол, предварительно активировав магический щит. Увы, но со своим образованием ларо Лэр Стэрол мог выступать в подобной схватке либо камнем на шее для Риннэлис, либо удобным заложником для тех, кто на нее напал. Мужское самолюбие от подобного расклада страдало дико, но эксперт не был дураком, чтобы рисковать жизнью своего друга и собственной из желания восстановить уважение к себе, любимому.

Убедившись, что добраться до него не могут, Лэр решил оказать помощь Риннэлис в единственной возможной форме: он вызвал дежурный наряд из управы, искренне надеясь, что там не будут тянуть, как обычно, а вышлют подмогу сразу же, иначе… Иначе вполне возможно, что завтра состоятся похороны и Лэра и Риннэлис: когда Риш ударила по тем троим (как она только заметила их – сам алхимик понятия не имел о том, что типы, которые следили за ними, решились войти в трактир), в залу вломились еще четверо, и теперь можно было с уверенностью сказать, что девушка самостоятельно не справится. Это была не слежка – Риннэлис успела изрядно утомить кого-то своим существованием. На этот раз пришли за ее чешуйчатой шкурой.

– Эй, ребятки! – неожиданно окликнули из дальнего угла нападающих. Те слегка ошалели от подобной фамильярности и ослабили бдительность. За что и поплатились. Одному из них Тьен все-таки попала по шее «клинком ветра».

Окликнувший преступников тоже не пожелал остаться в стороне от схватки. Высокий широкоплечий стражник с примесью орочьей крови метнул разом с двух рук ножи, и еще двое воротил с хрипом осели на пол. Они явно готовились к встрече с одной Риннэлис, которая, как всем известно, с оружием не очень хорошо обращается, поэтому позаботились о защитных амулетах, но не об обычной броне. Кто же мог предположить, что за ненавистную Риннэлис Тьен решат вступиться?… Вступились. Оба выхода из трактира уже были перекрыты неулыбчивыми мужчинами в фиолетовых мундирах. Как оказалось, нельзя безнаказанно напасть на служащего стражи на его собственной территории. Даже если этим служащим является печально известная всей столице Риннэлис Тьен.

Сама виновница переполоха с изумлением взирала, как обидчиков аккуратно крошат в мелкую пыль несколько ее коллег, с которыми она даже не была знакома. Ларэ Риннэлис силилась понять, что же происходит вокруг. Ведь не может быть, чтобы в ней не узнали самого мерзкого дознавателя этого города, ведь так? Тогда почему ей помогают?…

Через пару минут стражники уже деловито оттаскивали трупы в угол и столь же деловито вязали оставленного в живых преступника, который с завистью косился на убитых подельников: уж его пощадили явно не из милосердия или человеколюбия. А палачи в страже всегда славились своим мастерством…

– Все в порядке, ларэ Риннэлис? – с вежливым вниманием обратился к Тьен полуорк.

– Благодарю вас, – мягко улыбнулась девушка. – Теперь – более чем.

Лэр растерянно оглядел зал и понял, что обошлись и без помощи из управы. Все-таки глупо было нападать на ларэ Тьен в трактире, набитом дознавателями и другими служащими стражи.

– Вот наглость-то, – саркастично фыркнул полуорк, удовлетворенно взирая на аккуратно разложенные трупы. – В «Меч и корону» вломиться! Они бы еще прямо в управу пришли!

– Приходили, – хмыкнула Риннэлис, разглядывая лица убитых. Видимо, хотела запомнить и после порыться в базе данных.

Лэр настороженно следил за подругой, готовясь, если что, подхватить ее. Риш, конечно, девушка хладнокровная, в обморок не хлопнется, но плохо ей стать может.

– Вам следует быть осторожнее, ларэ Тьен, – посоветовал стражник.

«Вот сейчас драгоценная Риш скажет какую-нибудь гадость!» – внутренне напрягся алхимик, зная, что ларэ дознаватель не любит, когда ее учат жизни.

– Согласна, – кивнула Риннэлис. – Только не всегда удается.

– Понимаю. Идите-ка вы отсюда, ларэ Тьен, не слишком приятное зрелище для молодой девушки.

– Я дознаватель, и не такое в своей жизни видела, – пожала плечами змейка, покорно давая увести себя в сторону. – Меня не испугать мертвецами.

– Ни капли не сомневаюсь в вашем самообладании, но все же будет гораздо лучше, ларэ, если вы в своей жизни увидите как можно меньше подобного. Тем более что ваше присутствие в качестве дознавателя здесь не требуется, за дело возьмусь я, это мой район.

– Да, наверное, вы правы, ларо… – не слишком воодушевленно отозвалась девушка, но спорить не стала.

– Крэйн, Анхель Крэйн, ларэ Тьен, и мне приятно познакомиться с мастером своего дела.

– Благодарю, мне также приятно познакомиться с вами. Если вас не затруднит, сообщите об этом происшествии ларо Раэну каэ Орону из отдела внутренних расследований. Возможно, что сегодняшнее нападение – один из эпизодов в деле, которое он расследует.

– То есть я могу потерять возможность столь занимательно провести время! – раздосадованно всплеснул руками полуорк.

– Увы, ларо, мне жаль вас расстраивать, – извиняющимся тоном произнесла Тьен. Впрочем, в глазах ее никакой вины не было.

– Ну, значит, не судьба, – слегка огорчился ларо Крэйн. – Если дело не передадут ларо каэ Орону, то в ближайшее время я попрошу вас заглянуть в управу Южного моста.

– Хорошо, – сдержанно кивнула Риннэлис. – Я свободна?

– Да, конечно.

– А мой друг еще нужен вам?

– Нет, вы оба можете идти.

– Тогда всего доброго, ларо.

Лэр смотрел на происходящее даже с большим изумлением, чем Риннэлис. Он владел своими эмоциями хуже, чем его подруга, да и не привык, чтобы кто-то, кроме него самого и Тарна, относился к Риннэлис с симпатией.

– А твоя подруга – настоящий мужик! – раздалось позади эксперта.

Тот от шока закашлялся и повернулся. Перед ним стоял здоровенный детина в одежде фиолетового цвета. Собственно говоря, в «Мече и короне» редко можно было встретить другие цвета, а если некоторое разнообразие и появлялось, то означало либо выходной день служащего, либо то, что его форма геройски погибла во время рабочего дня.

– Ч-чего? – ошалело переспросил Лэр, глядя на оживший шкаф, отвесивший змейке такой сомнительный комплимент.

– Да того! – рассмеялся мужик. С его габаритами смех вышел гулким и даже жутковатым. – У нас бы половина управы штаны намочила при таком раскладе, а она мало того что отбиться сумела, так еще и спокойна, как обитатель мавзолея. Одно слово – змея!

Назвать Риннэлис змеей тоже было сомнительным комплиментом, но тон был все такой же уважительный.

– Мировая баба! И дело свое знает! – продолжал петь хвалу ларэ Тьен здоровяк, не обращая внимания на то, что сама «баба» тоже его слушает со все возрастающим удивлением.

– А почему тогда мужик, раз мировая баба? – ехидно поинтересовался лопоухий алхимик. Здоровяк юмора не понял, а вот Риннэлис начала как-то странно смотреть в их сторону. Как бы потом не отыгралась за эту сцену…

– Да потому, что любому мужику фору даст! – с восхищением произнес стражник.

Лэр не нашел, что сказать в ответ, а вот Риннэлис еле заметно улыбнулась уголками губ и отвела взгляд. Кажется, подобные комплименты она все же считала лестными.

– Всего доброго, ларо, нам пора, – поспешил алхимик закончить животрепещущий разговор, пока его собеседник не начал по второму кругу восхвалять профессиональные качества Риннэлис Тьен. Как о достоинствах, так и о недостатках этой особы ларо эксперт знал лучше всех, за исключением, разумеется, лары Тьен.

– И как тебе мнение общественности? – с хитрой ухмылкой поинтересовался он у Риш, когда они вышли из «Меча и короны».

– Неожиданно, – уронила Риннэлис. – Честно говоря, сейчас есть кое-что, привлекающее мое внимание гораздо больше.

– Да… Мне кажется, или ты зарвалась по полной программе, а, Риш?

– Похоже, ты прав. Проклятый кахэ, чтоб его душу демоны забрали, мешает слишком многим. А это неизбежно отразится на мне, если его поймают.

– Риннэлис, подумай еще раз. Ты можешь все бросить. Ты еще можешь все бросить.

– Ты считаешь меня слабой и трусливой? – резко вскинулась ларэ дознаватель, прожигая друга злобным взглядом.

Наступил Риш на любимую мозоль… Уж чего-чего, а попыток сообщить ей, что она слабая хрупкая женщина, ларэ Тьен не терпела. Но кто-то же должен иногда говорить ей правду.

– Я считаю, что ты достаточно умна и способна понять, когда необходимо остановиться. Все зашло слишком далеко, Риш, пора сматывать удочки. А еще лучше – сматываться. Не верю, будто ты не понимаешь, к чему все идет!

– И к чему же? – равнодушно произнесла девушка. – Будь добр озвучить свои выводы.

– Тебя либо убьют, либо упекут без суда и следствия в какую-нибудь тюрьму, где ты и умрешь от старости! И никто даже не узнает, где тебя похоронят. Не сходи с ума! На кой демон тебе вся эта возня с южанами, Риш?!

– Лэр, знаешь, есть такое слово «честь». А еще и слово «долг»…

– При чем тут это?! – рявкнул Лэр, резко остановившись и резко развернув ларэ дознавателя к себе. Та болезненно поморщилась, но не стала жаловаться на грубое обращение. Риннэлис Тьен вообще никогда не жаловалась.

– По-твоему, если меня угораздило родиться женщиной, то я могу быть такой… подлой? – разъяренно прошипела девушка прямо в лицо другу, который от неожиданности даже отшатнулся.

– Честь, долг… Да это мужские категории! При чем тут подлость? Ты девушка, ты…

– Слабая? – спросила Риннэлис. – По-моему, ты меня с кем-то путаешь. По крайней мере, с тобой справиться я уж точно способна. И за себя постоять могу.

Риш была зла. Нет, не так. Риш была в ярости.

– Ты берешь на себя слишком много. Больше, чем нужно, – тихо ответил Лэр, пытаясь избежать неловкой ситуации.

Хотя куда уж более неловко: они и так стояли посреди улицы и выясняли отношения. И непонятно, отчего подруга раздражена: то ли нервы шалят, то ли ее вывело из себя предложение сдаться.

– Я беру ровно столько, сколько в состоянии вынести. И ровно столько, сколько обязана взять, – ледяным тоном сообщила Тьен. – И, надеюсь, впредь ты избавишь меня от озвучивания рамок поведения, которые, как ты считаешь, пристали слабой женщине.

– Следи за своим тоном, – сухо посоветовал Лэр.

– Хотела сказать тебе то же самое.

Нет. Она не в ярости. Она… обижена. Практически до слез обижена.

– Я же беспокоюсь о тебе, – вздохнул алхимик, стараясь не смотреть в глаза подруги.

– Спасибо, но, думаю, это лишнее.

И в этом она вся. Только что едва ли не орала на него, а теперь снова закрылась, как створки раковины. И даже извиниться не получится, ведь Риннэлис отлично умеет разыгрывать недоумение. Да и за что извиняться? За желание помочь? За попытку вразумить?

– Пойдем куда-нибудь в спокойное место, нужно продолжить разговор, – полностью успокоилась Риннэлис, – мы еще не закончили.

– Не закончили, – согласился Лэр. – Вот только вряд ли удастся найти заведение более спокойное и безопасное, чем «Меч и корона». Хотя… Кажется, я припоминаю одно такое.

За свою жизнь мне приходилось бывать даже в борделях – жизнь дознавателя есть жизнь дознавателя, а убийства в подобных местах тоже происходят. Но в первый раз мне довелось очутиться под крышей дома с красным фонарем в роли частного посетителя. Было несколько непривычно. Да и форму пришлось снять… А в ней я чувствовала себя так уверенно, как если бы за моей спиной стояла пара-тройка стражников. Но не заявляться же в фиолетовой мантии дознавателя в подобное место, не имея ни постановления о задержании, ни ордера на обыск! Так что я явилась в скромном сером платье (форма была предусмотрительно свернута, уменьшена при помощи магии и засунута в дальний карман от греха подальше), правда, и такой вид больше подходил для похода в храм, чем в веселый дом.

Вышибалы на входе поздоровались с Лэром, как с родным, меня же одарили подозрительными взглядами, но как только приятель сообщил им, что «это со мной», местная охрана, которой, судя по виду, самое место в нашем изоляторе, потеряла ко мне всякий интерес.

– И часто ты навещаешь это заведение? При нашей-то зарплате, – осведомилась я, одаривая ларо Стэрола волной презрения. В двух фразах я сумела выразить все, что испытывала в данный момент: раздражение, возмущение поведением друга и подозрение его во взяточничестве.

– Риш… Я не посетитель… – пробормотал он.

– Да что ты говоришь, – хмыкнула я. Уж чему-чему, а таким заверениям в исполнении лиц мужского пола я не верила. Не был, не замечен, не привлекался. Ну-ну.

– Риш, но я правда здесь не посетитель! – вроде бы искренне возмутился мой лопоухий друг, так что мне пришлось задать вопрос в лоб:

– И кто же ты здесь? Работник? – В последнем моем слове содержалось столько яда, что хватило бы человек на десять.

– Э… Да, – выдохнул он.

Несколько секунд я благополучно пребывала в состоянии шока, а потом одними губами – голос от потрясения пропал – произнесла:

– Что?…

Я торчала посреди полутемного коридора, вытаращив глаза, и смотрела на друга, как на что-то вовсе несусветное. Уж лучше бы был посетителем… А главное, кто польстится на услуги, предоставляемые данным заведением, в исполнении этого… Боги, даже слова-то приличного подобрать не могу.

– Риш, ты опять меня не так поняла, – пробубнил алхимик.

– И как же мне тебя понимать? – прошипела я ему в лицо, как смертельно оскорбленная кобра.

– Ну я подрабатываю здесь. Применяю знания, полученные в стенах академии.

– А конкретнее?

– Ну… – Он умоляюще посмотрел на меня, но милосердие никогда не являлось моей отличительной чертой. – Ароматические вещества, бальзамы, афродизиаки…

Я сверлила Лэра тяжелым взглядом, и он поспешил добавить:

– Все абсолютно законно!

– Объяснять это будешь не мне, – отрезала я.

– Риш, только не рапорт! Все действительно абсолютно законно! Если хочешь, покажу тебе!

– Ладно, верю на слово, – хмыкнула я, немного успокоившись. Лэру я все-таки доверяла, да и не особо хотелось, чтобы он мне что-то «показывал». – Но если когда-нибудь…

Приятель рассмеялся:

– Знаю-знаю. В мелкую пыль разотрешь.

– Именно, – с достоинством кивнула я.

– Ты не меняешься. Все та же нетерпимость ко всему, что, по твоему мнению, выходит за дозволенные пределы, – чуть поморщился Лэр.

– Должен же хоть кто-то обозначать эти пределы, – пожала плечами я.

Коридор, в котором мы с приятелем вели милую, практически светскую беседу, наполнил приторно-сладкий запах. Виски тут же заломило. Терпеть не могу таких ароматов. Слишком навязчиво и вульгарно. А через секунду я уже имела удовольствие лицезреть ярко накрашенную особу.