Текст книги "Эгоист (СИ)"
Автор книги: Карина Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Из-за дурманящих разум поцелуев я пропускаю момент, когда на нас из одежды остаётся только бельё. В мозгу появляется тревожный звоночек, и, несмотря на то, что я хочу большего, это отрезвляет меня. Слегка толкаю парня в плечи, отчего он укладывается на спину, но из своих рук меня не выпускает. Мы оба тяжело дышим, прижавшись друг к другу, и я ловлю себя на мысли, что не испытываю смущения, лёжа с Кириллом в полуголом виде.
Приподнявшись на локте, заглядываю ему в лицо.
– Кажется, мы слегка увлеклись.
Парень криво усмехается и убирает с моего лба прядь непослушных волос.
– Может быть, – следует от него неопределённый ответ. – Но мне понравилось.
Его пальцы выводят круги на моей обнажённой спине, в то время как я наивно глажу его ладошкой по щеке.
– Останься со мной, – горячо шепчет он, отчего по моему телу бегут мурашки. Разумеется, он это заметил. – Не приставать не обещаю, но принуждать ни к чему не буду.
Я внимательно вглядываюсь в его глаза, которые смотрят на меня с такой надеждой, что мне становится не по себе.
А был ли у меня на самом деле выбор? Я знала, что крепко попала всё в той же долбанной раздевалке. И чёрт дёрнул меня туда сунуться…
– Хорошо, я останусь, но при условии, что спать будем в одежде.
Он прижимает меня ближе, по-хозяйски положив вторую руку мне на бедро.
– Ни за что. В таком виде, как сейчас. – Я собиралась возмутиться, но он навис надо мной, прижавшись всем телом. – Пожалуйста.
Потеряв связь с реальностью, я кивнула. Этот парень определённо отрицательно влияет на моё поведение…
Что я там говорила о том, что ни за что не окажусь с ним в одной постели? Меня с головой накрыло чувство стыда перед самой собой. С каких пор я иду на уступки, забывая о собственных принципах и всех правилах поведения? Если бы неделю назад кто-то сказал мне, что я окажусь в одной постели с самим Кириллом Романовым, я бы не задумываясь послала этого шутника к психиатру. Но вот я здесь, и чувствую себя так, словно это самая правильная вещь в мире.
Ночью Кирилл действительно вёл себя паинькой, хотя его руки ни на одну секунду не оставляли в покое моё тело, а вместе с ним и душу. Наше бельё так и осталось на нас, хотя проворные пальцы парня так и норовили забраться под кружевную ткань, словно ему было мало того, что я и так позволила ему больше, чем кому-либо и когда-либо.
Правда, когда он уснул, я всё же смухлевала и, выскользнув из его объятий, натянула на себя первое, что попало под руку. Это оказалась футболка, и, судя по тому, что она была великовата, принадлежала явно не мне.
Утром я проснулась на тёплой вздымающейся груди парня, который даже не шевельнулся, когда я выбиралась из постели. Одевшись в свои вещи, я тихо спустилась вниз в поисках выживших и чего-нибудь съестного.
Дом встретил меня благодатной тишиной. Беспрепятственно пробравшись на кухню, я поразилась тому свинарнику, который предстал перед моими глазами. Раковина была завалена грязной посудой до самого верха, а неиспользованные продукты, разобранные на «запчасти», оставлены где попало. От такой картины мои волосы встали дыбом. На такой кухне не то что есть – просто находится было противно.
Часы показывали восемь утра. Судя по тому, сколько вчера было выпито алкоголя, проснутся все ещё не скоро. Подавив рвотный рефлекс, я скину кардиган – и зачем только его надевала? – и с присущей мне любовью к чистоте приступила к уборке. За полчаса была перемыта гора посуды; все испорченные продукты я без зазрения совести смахнула в мусорный пакет, выуженный мною из третьего по счёту выдвижного ящика; до блеска натёрла столешницы и почистила плиту и раковину.
Окинув кухню удовлетворённым взглядом, я бегло просмотрела содержимое шкафчиков в поисках неиспорченных продуктов, из которых можно было бы приготовить завтрак. К своему удовольствию я обнаружила все ингредиенты для блинчиков.
К тому моменту, как я допекла последний блин, на кухню подтянулись друзья Демона, хотя его самого всё ещё не было видно. Удивлённо переглянувшись, четвёрка уселась на барные стулья и осторожно попробовала мои кулинарные способности на вкус. Уже через пару секунд их блаженные вздохи стали моей наградой.
– Готовить умеешь, в жёны брать можно, – пробубнил с набитым ртом Егор.
Я коротко рассмеялась.
– Приму к сведению.
– За твои блины я готов убить кого угодно, – подхватил Лёша. – Впервые общаюсь с девчонкой, которая знает истинное предназначение кухни.
– Твоим знакомствам не позавидуешь, – снова не удержалась я от смеха. – Я сварила кофе, хотите?
Максим бросил на меня полный обожания взгляд.
– Здесь все присутствующие в неё влюблены, или я один такой?
– Зришь в корень, брат, – подтвердил Костя, блаженно откидываясь на спинку стула. – Абсолютно все.
Мои щёки запылали от такого количества комплементов.
– Боюсь, у вас нет шансов, – раздался голос появившегося из ниоткуда Кирилла. – Это чудо уже занято.
Для пущей убедительности он подошёл ко мне и, по-хозяйски прижав к себе, крепко поцеловал.
– Ну так мы можем подождать, пока она освободится… – начал Лёша.
Закончить фразу он так и не решился, ибо от взгляда, которым удостоил его Демон, даже у меня внутри всё оборвалось и похолодело. Но, несмотря на это, я с удивлением посмотрела на Кирилла: неужели он… ревнует?
Нет-нет. Он просто не любит, когда кто-то претендует на то, что принадлежит ему. Правда, для такого поведения должен быть веский повод. Например, не планировать со мной расставаться…
Что-то я размечталась. Тряхнув головой, я слегка похлопала парня по спине.
– Садись завтракать, а то тебе ничего не достанется.
Кирилл внимательно на меня посмотрел и, протянув руку, стёр с моей щеки след от муки.
Когда на кухне появились девушки, от блинов почти ничего не осталось. Оторвавшись от созерцания пола, я взглянула на них и, как бы сильно ни кусала губы, сдержать хохота не смогла: их опухшие лица с несмытой на ночь косметикой наталкивали меня на мысль о тех пьяницах, с которыми моя семья вот уже одиннадцать лет делила лестничную клетку.
Я уже и забыла, когда последний раз смеялась от души. Из глаз брызнули слёзы, мышцы живота горели огнём, лишая возможности вдохнуть, но я всё никак не могла остановиться. К слову сказать, когда парни увидели этих «красоток», их смех был даже громче моего.
Не смеялся только Кирилл. Когда я наконец смахнула слёзы и отдышалась, то наткнулась на его взгляд; он был таким открытым, что я, поддавшись порыву, протянула руку и погладила его по щеке. Слегка повернув голову, он поцеловал мою ладонь и притянул меня к себе на колени.
Вот приступ смеха отпустил и ребят, и они с притворной завистью уставились на Кирилла.
– Мало того, что она охрененно готовит, так ещё и выглядит с утра, как человек, хотя явно встала раньше нас! – пробурчал себе под нос Егор. – Хорошую девчонку ты себе оттяпал, поделиться не хочешь?
– Обойдёшься, – хмыкнул Кирилл в ответ и поцеловал меня в висок.
Костя положил на плечо Егора руку.
– Поосторожнее со словами, брат. А то, боюсь, он тебя за неё в асфальт закатает.
У меня по телу побежали мурашки от такого откровения. Неужели я действительно настолько ему не безразлична?
– Да за неё любой из нас кого хочешь в асфальт закатает, – подал голос Максим и посмотрел на меня. – Если кто-нибудь обидит – только свистни.
Он говорил настолько искренне, что напряжение, державшее меня в тисках со вчерашнего дня, наконец отступило.
– Оказывается, путь к сердцу мужчины и в самом деле лежит через его желудок, – рассмеялась я и посмотрела на подозрительно притихшего Кирилла.
Парень хмурился и смотрел в окно, явно думая о чём-то своём, и не обращал на нас никакого внимания. Я проделал с ним трюк, которым обычно пользовался он сам: прикоснулась пальцами к его подбородку и повернула к себе его лицо. Он кинул на меня заинтересованный взгляд, вопросительно приподняв бровь. Лукаво улыбнувшись, я накрыла его губы своими. Мне было важно показать ему, что, несмотря на панибратское общение с его парнями, он – мой приоритет.
Пара секунд, и Кирилл отвечает на поцелуй, прижав меня к себе.
– Ну вот, только этого не хватало! – недовольно пробурчал Костя. – Вы как кролики-католики в брачный период…
Оторвавшись от своего Демона, я снова рассмеялась. Больше Кирилл не хмурился, и мне грела душу мысль, что именно я исправила это.
В кухню снова вошли девушки: очевидно, пока я безудержно хохотала, они скрылись избавляться от предмета своего позора, и сейчас более или менее выглядели людьми. Наверно, поступить так с самого начала помешал комплекс «королевской короны», – они привыкли, что всегда и при любых обстоятельствах выглядят бесподобно.
– Попробуйте Ксюхины блины, – сжалился над ними Костя. – Пальчики оближешь!
Девицы недовольно скривились.
– Как можно есть этот кошмар?! Там же столько углеводов!
Парни опасливо покосились в мою сторону. Хмыкнув, я взяла в руки блин и демонстративно съела его. Ребята залыбились, а девочки презрительно поморщились и направились к холодильнику в поисках чего-нибудь лёгкого. Но их ждало разочарование: стальная конструкция была пуста.
– Есть в этом доме хоть что-то низкокалорийное и без жиров? – недовольно скуксилась блондинка.
Кажется, вчера её не волновало количество жиров в шашлыках, которые она уплетала за обе щеки…
– Вода, – с невозмутимым видом кивнула я.
Комнату накрыло очередной волной смеха. Мои щёки отчего-то покраснели. Должно быть, от полных ненависти взглядов, которыми меня одарили девицы.
Покинув компанию, я направилась в спальню, которая негласно закрепилась за нами с Кириллом. Всё-таки мой тип личности – интроверт, который требовал иногда побыть в одиночестве.
Решив немного освежиться, я прошла через комнату прямиком в ванную, которая будоражила воображение своими габаритами. В битве за первенство между ванной и душевой явно победила последняя, поэтому я, отыскав тут же в бельевом шкафу чистые полотенца, включила на телефоне плейлист и приступила к расслабляющей процедуре.
Едва кожи коснулись тёплые струи, как все проблемы как-то померкли, перестав терзать мою голову; я даже забыла, где именно нахожусь. Забыла о том, что на первом этаже полно парней, а я так и не заперла на замок дверь…
«Твои руки по швам, тело луной,
Падай на пол, я – за тобой.
Руки по швам, тело луной,
Падай на пол, я – за тобой.
Мокрые губы
Снова хотят отправиться в рай.
Дымные клубы
В небо летят, а ты засыпай»… – пел из динамиков Lx24.
Приняв душ, я, за неимением других вариантов, оделась обратно в свою одежду. Отжав лишнюю влагу с волос, я с тоской подумала о фене и выпрямителе, без которых они превратятся в буйные кудри, выводящие меня из себя.
В последний раз посмотрев на себя в зеркало, я вышла в комнату и замерла в дверном проёме: скинув с себя футболку, Кирилл подтягивался на перекладине, прикрученной практически в центре потолка, которую я бы не заметила. Моим глазам предстала широкая сильная спина, на которой призывно играли мышцы.
Кирилл не обернулся, очевидно, не расслышав моих шагов. А может просто притворился. Но сопротивляться соблазну я даже не думала. Я остановилась в шаге от него и провела ладонью вдоль его позвоночника. От моего прикосновения Кирилл вздрогнул и застыл. Совершенно потеряв стыд, я приложила к его спине и вторую ладонь, а потом и вовсе уткнулась в его спину лицом. И мне было совершенно плевать, что я только что приняла душ, а тело Демона было влажным от пота. Мои ладони скользнули вниз по его спине и, проведя по бокам, сошлись на его животе. Не выдержав то ли физического, то ли эмоционального напряжения, Кирилл отпустил перекладину и перехватил мои руки.
– Ты понятия не имеешь, куда ведёт та дверь, которую ты собираешься открыть, – хрипло предупредил он.
– Вообще-то, имею, – вздохнула я, возвращаясь в настоящее.
Кирилл отпустил меня и повернулся ко мне лицом. Медленно намотал на кулак мои волосы, так что мне пришлось запрокинуть голову.
– Будь осторожна, если не хочешь проиграть. В следующий раз я не стану себя сдерживать.
Не знаю, какого ответа он от меня ждал, но на всякий случай кивнула.
Я не особо удивилась, когда он поставил меня перед фактом, что в город мы вернёмся только в воскресенье. Оставшуюся часть выходных мы провели в компании друзей Кирилла, и я делала всё возможное, чтобы не оставаться с ним наедине. Но, как и всё хорошее в этой жизни, выходные закончились, и мне пришла пора возвращаться в свой скучный серый мир.
К своим словам друзья Демона отнеслись серьёзно, так что каждому из них пришлось дать номер своего телефона, – чтобы они всегда могли за мной присматривать. Я не видела в этом смысла, ведь мы с Кириллом не собирались становиться парой, но парней это не смущало. Они аргументировали это тем, что все отношения рано или поздно заканчиваются, а вот дружба – вечна. Скептически окинув четвёрку взглядом, я всё же дала им номер и целую неделю старалась не попадаться на глаза никому из них.
Кроме Кирилла.
8. Кирилл
Даже работа в родительской компании не выматывала меня так, как это делала Ксения. Если раньше она пыталась всеми силами сбежать от меня, то теперь делала всё возможное, чтобы как можно чаще попадаться мне на глаза. Её вдруг стало очень много. Я уже начал жалеть о том, что пытался приручить её на выходных, потому что после них в неё словно бес вселился. Она то и дело посылала мне игривые взгляды, от которых я замирал посреди коридора, потому что резко забывал, куда направлялся. А когда во вторник выдалась тёплая погода, и эта искусительница пришла в универ в бардовом кашемировом платье, которое едва доставало ей до колен и так удачно подчёркивало изгибы её тела, я уже был на грани того, чтобы послать к чёрту здравый смысл и прилюдно показать ей, как опасно выводить меня из себя. Но, разумеется, я не мог выйти за рамки приличия, чем она нагло пользовалась.
Однако вместе с тем Ксюша ни разу не перешла границы дозволенного. Да, она сводила меня с ума своим взглядом; будоражила воображение умопомрачительными ножками; до дрожи заставляла хотеть её одним своим видом… Но при этом никогда не позволяла себе каких-либо вольностей, да и мне запрещала прилюдно демонстрировать свои желания. Я был впечатлён её поведением и озадачен собственным: никак не мог понять, что именно заставляет меня подыгрывать ей, а не затащить в какой-нибудь укромный уголок и сделать наконец то, что я обещал ей неделю назад.
Правда, однажды она всё же перешла черту: эти чёртовы кожаные штаны, надетые ею на следующий день после платья, которые обтягивали её ноги, словно вторая кожа, сорвали-таки меня с тормозов. Я прекрасно знал, что у неё консультация по курсовой каждую среду после третьей пары, и решил преподать ей маленький урок, чтобы в следующий раз, когда она решит выглядеть так соблазнительно, она тысячу раз подумала, прежде чем сделать это.
Её не было видно всю перемену и примерно пятнадцать минут после звонка на четвёртую пару. Но вот дверь кафедры отворилась, и не успела она пикнуть, как я затащил её в свободную аудиторию и запер дверь, чтобы никому не пришла в голову мысль беспокоить нас. Она с видом испуганного кролика смотрела на меня, пока я медленно приближался к ней, давая ей время подумать над тем, что сейчас может произойти.
– Ты обвиняла меня в грязной игре, а сама играешь с огнём, малышка, – обманчиво спокойно произнёс я. – Знаешь, что бывает с девочками, которые плохо себя ведут?
Ксюша с видимым испугом дёрнулась от моих слов, но не сделала ни одной попытки убежать или хотя бы сдвинуться с места, и я бессовестно воспользовался её беспомощностью.
Приподняв её за бёдра, заставил обхватить себя ногами, как тогда на даче у Егора. Она сразу почувствовала моё напряжение и нервно вдохнула. Я посадил её на стол, заставив откинуться на спину, и, навалившись сверху, принялся терзать её губы грубым требовательным поцелуем. Она растерялась от такого напора, но в такие моменты, как этот, её тело словно переставало ей подчиняться. Она с жаром ответила мне и обняла за плечи, по-прежнему обвивая ногами за талию. Я позволил ей дышать и, расстегнув её кофту, начал прокладывать дорожку из поцелуев от уголка губ к груди; мои руки уже вовсю шарили по её телу, и девушка выгибалась мне навстречу. Она протяжно застонала, стоило мне прикоснуться губами к её животу.
Из последних сил сдерживая рвущуюся наружу похоть, я оторвался от неё.
– Мне продолжать? – срывающимся хрипом выдохнул я в её губы.
Её глаза были крепко зажмурены, дыхание стало прерывистым.
– Да, – тихо выдохнула она.
Через меня словно пропустили разряд тока, и я удивлённо замер. Может, я ослышался? Она не могла хотеть проиграть, тем более в стенах универа.
Ксюша замерла и, кажется, перестала дышать. Её глаза изумлённо распахнулись, и она испуганно уставилась на меня, словно и сама не могла поверить в то, что сейчас сказала.
Я вернул её в вертикальное положение.
– В другой раз хорошенько подумай перед тем, как искушать меня. – Я провёл костяшками пальцев по её щеке и двинулся дальше. – Я не всегда могу быть таким… благоразумным и сдержанным.
Мои пальцы коснулись её ключицы, и девушка сглотнула.
– Теперь ты понимаешь, как я чувствую себя, когда ты смотришь на меня так, словно я хожу в универ голая? – недовольно выдаёт она и отворачивается к окну.
Мои пальцы замерли в паре сантиметров от её груди.
Так это она решила таким диким способом проучить меня? Ну, и кто из нас кому преподал урок?
Однако, несмотря на некое замешательство, моё внутреннее «Я» было довольно до неприличия тем, что девчонке было нелегко сражаться за свою победу.
Я решил сменить гнев на милость.
– Пойдёшь со мной на осенний бал в пятницу?
Ксюша удивлённо посмотрела на меня, склонив голову.
По моим губам скользнула усмешка. Меня поражал её уровень невнимательности к тому, что происходило вокруг неё. Иногда было такое ощущение, словно она и не здесь вовсе.
– Послезавтра профком устраивает бал, для которого арендован бар-ресторан в паре кварталов отсюда, – начал я просвещать малышку. – Сначала хотели организовать вечеринку по случаю Хэллоуина, но она уже всем приелась за столько-то лет, поэтому вместо неё будет бал-маскарад. Так ты пойдёшь со мной?
– Я никогда не была раньше на балу, – с придыханием произнесла она, и я снова почувствовал привычную дрожь от желания. – С удовольствием.
От греха подальше стащил её со стола и, застегнув обратно кофту и крепко держа за руку, чтобы не сбежала, повёл к выходу.
Вообще-то я терпеть не мог все эти тематические мероприятия, уж больно отдавало от них детским садом. Но это был неплохой повод развлечься и при этом не впутаться в какую-нибудь историю, как это постоянно происходит с нашей пятёркой, стоит нам собраться вместе.
На мой вопрос о том, что именно она наденет на бал, Ксюша заявила, что ещё не знает, так как платье надо купить, но на моё предложение сделать это вместе ответила отказом. А когда предложил оплатить её будущий наряд, вообще разозлилась. Я в который раз с удивлением подумал о том, что в мире существуют бескорыстные девушки, которых надо занести в какое-нибудь подобие Красной книги и приставить к ним охрану, оберегая от таких, как я.
В четверг я поймал себя на мысли, что с нетерпением жду пятницы, однако Ксюша упорно продолжала держать в тайне свой наряд, и это жутко нервировало. Зная её характер, не удивлюсь, если завтра на бал она припрётся в футболке и шортах, лишь бы вывести меня из себя, не даром же отказалась покупать наряд вместе. Ведь я попросил её удивить меня, и она запросто могла выполнить мою просьбу… только с обратным эффектом. Уж слишком она была независимой и упрямой.
В пятницу после пар я поймал её, чтобы договориться о встрече заранее, но она категорически отказалась ехать на бал вместе со мной, чем ещё больше наводила меня на подозрения. Но в ответ на мой хмурый и недовольный вид она лишь загадочно улыбалась и теребила руки то ли от нервного возбуждения, то ли от предвкушения моей реакции. Лишь бы не нарвалась на новую порцию «нравоучений», потому что в этот раз её от меня уже ничто не спасёт.
Вечером, как мы и договорились, я ждал её в баре-ресторане возле барной стойки. Лёха, Костян, Егор и Макс уже успели накидаться, и теперь обхаживали всех присутствующих девиц. Здесь было довольно жарко, да и я не привык расхаживать в костюме, хоть он и сидел на мне, как влитой. Короче, я всем был недоволен; но больше всего бесило то, что все были в масках, и я не мог наверняка утверждать, кто из присутствующих девушек – Ксюша. Впрочем, она сказала, что я её точно узнаю, когда она появится в поле моего зрения. И я охотно ей верил, учитывая, что ни к одной из девушек меня не тянуло, словно магнитом.
Чтобы хоть как-то снять напряжение, я попросил бармена налить мне двойную порцию коньяка и принялся лениво осматривать снующих туда-сюда студентов. А когда в проходе на вершине небольшой лестницы появилась женская фигура, застыл как статуя. И не я один.
Я никогда не страдал чрезмерным сентиментализмом, но девушка заставила моё давно окаменевшее сердце рассыпаться в груди на мелкие кусочки. Она была дивно хороша в этом платье в пол насыщенного синего цвета, с разрезом с левой стороны, идущем от середины бедра, из которого взору предстала сексуальная ножка в белоснежной туфельке на умопомрачительно высоком каблуке. Шёлковая юбка струилась лёгкими волнами, обвивая стройные ноги девушки; верхняя же часть платья больше напоминала непрозрачное кружево. Впрочем, рукава были очень даже прозрачными, а глубокий вырез открывал взгляду аппетитную грудь. Её роскошные каштановые волосы были завиты крупными кольцами, свободно струящимися по спине, и колыхались в такт её движениям.
Огонь мгновенно растёкся по моим венам, заставляя меня гореть изнутри. Галстук внезапно стал душить, и я ослабил узел и расстегнул пару пуговиц, чтобы не задохнуться вовсе.
Даже несмотря на то, что лицо девушки было скрыто белой кружевной маской, завязки которой исчезали в её волосах, я сразу же понял, что это моя малышка.
Пробежавшись глазами по присутствующим, красавица остановила взгляд на мне и уверенной походкой направилась в мою сторону, – очевидно, наличие маски на моём лице ей тоже не помешало узнать меня. Это воодушевляло, поскольку я, скорее всего, нравился ей больше, чем она готова была признать, и её тянуло ко мне так сильно. Парни пожирали глазами её точёную фигурку; девушки провожали завистливыми и злобными взглядами. А я, словно парализованный, наблюдал за её грациозными движениями и удивлялся тому, как ей удаётся двигаться так легко на таких каблуках. Очевидно, эту способность они впитывают в себя вместе с молоком матери. Бёдра девушки соблазнительно покачивались, и я мог думать лишь о том, что безумно хочу её здесь и сейчас.
Ксюша – а я нисколько не сомневался в том, что это она, – поравнялась со мной и ослепительно улыбнулась, от чего мои тормоза скрипнули, и крыша угрожающе накренилась. Она явно ждала моего одобрения, а я мог только хватать ртом воздух, заворожённо глядя на красотку, которая в это самое время принадлежала мне одному.
Когда прошла первая волна потрясения, и я смог наконец стряхнуть с себя оцепенение, первое что я сделал – впился в её рот жадным, грубым, срывающим крышу поцелуем. Мне было плевать, что на нас смотрят сотни пар глаз; или на то, что я безнадёжно мог испортить её макияж или причёску. В этот момент я хотел лишь одного – оказаться с ней наедине как можно дальше отсюда и сделать её своей, даже если она будет против всеми фибрами души, а после навечно меня возненавидит.
– Чёрт возьми, – простонал я в её губы, когда наконец смог от неё оторваться. – Я думал, что ты придёшь в плюшевой пижаме, например, и лучше бы ты так и сделала.
Ксюша расслабленно рассмеялась и обвила меня за шею.
– Ты же сам просит удивить тебя.
Я внимательно вгляделся в её лицо – несмотря на мою несдержанность, её макияж был таким же идеальным, как и вначале.
– И когда же ты меня слушала? – резонно заметил я.
Она приблизила ко мне своё лицо и коснулась губами уха.
– Всё это только ради тебя, мой Демон, – услышал я её тихий шёпот и окончательно попрощался со своим рассудком.
Я обнял её, сжав талию, и поразился тому, как идеально она мне подходила. Странно, что я раньше этого не замечал.
Рядом с нами материализовались мои друзья, нарушая интимное уединение, и я готов был зарычать от недовольства.
– Чёрт возьми, чтоб я сдох, – заплетающимся языком произнёс Макс, не отводя от Ксюши восхищённого взгляда.
Я нашёл в себе силы не злиться, успокаивая себя тем, что друг «слегка» перебрал.
– Ради такой красотки сдохнуть не жалко, – поддержал Костя.
А вот он не был таким пьяным, как Макс, и явно напрашивался на неприятности. Но, кажется, Ксюша почувствовала моё напряжение.
– Ребят, не будите лихо, пока оно тихо, – мягко сказала она парням. – Здесь куча красоток, за которых вам не грозит смертная казнь.
До парней дошло, что они малость заигрались, и они, извинившись, испарились. Злость потихоньку отступала, и я снова мог дышать.
– Не ревнуй, – просто сказала Ксюша. – Я ведь здесь с тобой; с тобой и уйду.
На секунду я застыл, как громом поражённый: чёрт, да ведь я в самом деле ревновал! Причём настолько, что действительно был готов рвать в клочья всех и каждого, кто рискнул бы к ней прикоснуться.
Отлично, Романов, просто отлично…
Девушка встала рядом со мной, доверительно прижавшись к моему левому боку, чем тут же отвлекла мои мысли. И я отметил, что она очень удачно стоит: моя рука медленно заскользила по её талии, пока не опустилась до уровня разреза на бедре девушки. Едва рука проникла под шёлк, как я снова почувствовал напряжение, – мои пальцы нащупали кружевные края чулок. Я тут же представил, как стягиваю с неё эти ненужные лоскутки и прикасаюсь губами к горячей коже…
Ксюша часто задышала, лишая меня остатков самообладания, и только её полный немой мольбы взгляд заставляет меня, сжав зубы, остановиться.
– Сколько ещё ты будешь меня мучать? – выдыхаю я в её висок.
– Это кто кого мучает? – так же тихо спрашивает она, вцепившись в мою руку, чтобы не упасть.
Я крепко прижимаю её спиной к своей груди.
– Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Так почему бы нам не дать друг другу желаемое?
Её голос дрожал, когда она заговорила.
– Быть может потому, что для тебя это действительно всего лишь игра, а я слишком себя уважаю, чтобы становиться «девочкой на одну ночь»?
– Ну почему же с тобой, мать твою, так сложно? – прошептал я в её затылок и тут же почувствовал, как напряглось её тело в моих руках.
Прежде, чем я понял, что происходит, Ксюша выпуталась из моих объятий и повернулась ко мне лицом.
– Кажется, я и не обещала, что буду спать с тобой, если ты помнишь. В этом и заключается вся суть нашего спора, разве не так? – Она злилась и от этого выглядела ещё сексуальнее. – Уж прости мне мои… кхм… несовременные взгляды на жизнь, но меня учили тому, что надо как минимум любить человека, с которым собираешься переспать!
Мне не нравилось, в какую степь повернула наша беседа.
– Знаешь, когда я предлагал тебе сделку, я думал, ты не такая, как все…
– Конечно, не такая! – Ксюша была просто в ярости; я никогда не думал, что в такой хрупкой девушке может быть столько гнева. – Я не одна из тех шлюх, с которыми ты трахался!
И, чёрт возьми, она была права. Не я ли сам назвал её «слишком правильной», когда впервые наткнулся на неё в коридоре? Всю жизнь избегал таких, как она, и вот теперь пожинаю плоды своего наплевательского отношения к своим же правилам.
Гневно сверкнув глазами, Ксюша направилась в сторону выхода. Как бы я ни был раздражён, я не мог позволить себе отпустить её одну в таком состоянии.
Она уже накидывала на себя пальто в гардеробной, когда я догнал её.
– Подожди, я провожу тебя, – спокойно предложил я.
– Обойдусь! – всхлипнула она и, на ходу застёгивая пуговицы, в буквальном смысле ломанулась на улицу.
В очередной раз чертыхнувшись сквозь зубы, я бросился за ней.
Девушка шла по тротуару в сторону парковки, обхватив себя руками, и на меня на мгновение нахлынуло чувство вины от того, что я умудрился обидеть кого-то столь светлого и хрупкого.
– Ксюша, подожди! – рявкнул я, начав терять терпение.
Не хватало ещё возиться с обиженной женщиной…
Услышав мой голос, девушка вздрогнула и наоборот прибавила шагу. При этом она явно не смотрела, куда идёт, потому что неожиданно выскочила на проезжую часть.
– Ксюша, стой!
Я кинулся к ней, но не успел: резко вывернув из-за угла, прямо на неё нёсся внедорожник. Я понял, что водитель не успеет затормозить, когда услышал характерный скрип колёс по мокрому асфальту, а затем последовал глухой удар и, казалось, вместе с ним остановилось и моё сердце.
Не в силах пошевелиться и отвести взгляд от неподвижно лежащей Ксюши, я просто стоял и смотрел, как на неё тихо опускаются первые в этом году снежинки. Правда, продлилось это недолго: звук хлопнувшей дверцы вывел меня из ступора, и я в ту же секунду кинулся к девушке.
В коридоре больницы было непривычно тихо и немноголюдно. То есть, если не считать меня, моих друзей и родителей Ксюши здесь не было больше никого. Мать девушки, Александра Викторовна, тихо всхлипывала на плече Ксюшиного отца, Николая Сергеевича. Мы познакомились, когда я, мало соображая, что происходит, вытащил из кармана Ксюшиного пальто телефон и сообщил им об аварии. Собственно, о ней мало кто не знал, так как на мой безумный крик сбежалась чуть ли вся округа, включая и моих друзей, которые моментально протрезвели, узнав, что случилось.
Словно раненый зверь, я метался из угла в угол и на все попытки друзей меня утихомирить отвечал грубым рыком или откровенным матом.
Когда врач, наконец, показался в коридоре и сказал, что с Ксюшей всё в порядке, я чуть не умер от облегчения. Девушка получила лёгкое сотрясение мозга и несколько ссадин, и будет лучше, если пару дней она проведёт в больнице под присмотром врачей.
«В рубашке родилась», – сделал вывод доктор и оставил нас одних, разрешив навестить Ксюшу не раньше завтрашнего утра.
Лёха попытался увести меня, но я сказал, что не сделаю отсюда и шагу и предупредил парней, что они останутся без очень важных органов, даже если просто подумают о том, чтобы я ушёл. Удивлённо переглянувшись, парни исчезли из вида.
Родители Ксении поблагодарили меня за заботу об их дочери и без сопротивления удалились домой. Но вот я не чувствовал себя героем. Если бы не я, она бы сейчас не лежала здесь без сознания!
С боем, но я всё же уломал врачей пустить меня к девушке.
Ксюша лежала на постели и совершенно ни на что не реагировала. Её лицо практически сливалось по цвету с белой больничной простынёй. Проигнорировав стул, я осторожно сел на краешек кровати и взял её свободную от капельницы руку в свои.
