Текст книги "От греха подальше"

Автор книги: Карин Либо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

3

Следующие полтора часа Виктория напряженно размышляла. А вдруг она ошиблась? Она с трудом сдержалась, чтобы не позвонить Амосу и не попросить у него совета. Но он дал ясно понять, что на этот раз она должна полагаться на свои собственные силы и знания. Кроме того, ей не хотелось беспокоить больного человека.

Роун, явно не замечавший ее терзаний, без умолку комментировал пейзажи Западного Техаса. Про себя ей пришлось признать, что его комментарии заслуживали внимания прежде всего потому, что смотреть-то было особо не на что – плоская равнина, местами покрытая кустиками бледно-зеленой полыни, среди которых бродили немногочисленные коровы, торчали ветряные двигатели и нефтяные вышки. Кое-где однообразие нарушали небольшие холмы или расщелины каньонов, но вскоре и они исчезли, опять уступая место унылой равнине. Не считая асфальтированного шоссе, признаки цивилизации встречались здесь весьма редко, как, впрочем, и проезжающие автомобили.

– Здесь так пустынно, что мы могли бы считать себя последними обитателями Земли, – внезапно заявил Роун. – Возможно, так оно и есть. Может, силой притяжения гигантского метеора всех засосало в космическое пространство?..

– Боже, какой ужас, – простонала Виктория, мелодраматически прижав руку ко лбу. – Как же мы будем получать сообщения о погоде, если все улетели с метеором?

– Понятия не имею… Откровенно говоря, всю жизнь я носился с одного побережья на другое, – пояснил Роун, – и, если не считать случайных визитов к дяде Амосу, прежде я никогда не путешествовал по центральной части страны.

– Здесь в самом деле нечего смотреть, – добавила Виктория с понимающей усмешкой.

– Я бы так не сказал. В действительности считаю, что пустынная местность внушает благоговение и вдохновение. Здесь превосходное место для съемок. Кроме того, нигде нет столько необъятного голубого неба.

– Здесь отличный обзор и прекрасная видимость. Торнадо есть где разгуляться без ущерба для людей и природы. Я предпочитаю гоняться за торнадо в таких, как эти, местах, а не там, где много домов и деревьев.

– Черт побери, взгляните, какой необычно большой ястреб. Остановитесь, мне надо сделать несколько снимков.

Но Виктория отрицательно покачала головой.

– У нас нет времени. Вы ведь понимаете, что гроза не будет нас ждать.

– Вам когда-нибудь говорили, что вы человек без воображения?

Он произнес это с издевательскими нотками в голосе, но Виктория даже не удостоила его взглядом. Вероятно, потому, что он был прав. Кроме того, размышлять о погоде было безопасней, чем думать о нем. Но не думать о нем она не могла.

– Да. Но я преследую лишь одну определенную цель, – ответила она чрезмерно деловым тоном, – и эта цель – поиски торнадо. Ястреб тут ни при чем.

– Вы всегда так увлеченно занимаетесь своей работой?

– Вы пока не знаете, что такое настоящая охота за торнадо. Во всяком случае сезон начался довольно неопределенно. До сих пор я смогла сделать только одну приличную съемку, поэтому на эту поездку возлагаю большие надежды.

– Вот как! – Роун замолчал, и Виктория почувствовала, что он готовится к новой атаке. – А вы вообще в состоянии поддерживать беседу на тему, не связанную с погодой?

– У меня есть и другие увлечения, – парировала она.

– Неужели? Например какие?

Он снова принялся за свое, начал флиртовать с ней, нет, скорее манить ее особым звуком своего голоса. Ведь в самом вопросе не было ничего предосудительного, все заключалось в том, как и с каким выражением лица он его произнес.

– О, я увлекаюсь многим, например, стряпней… и садоводством. Даже состою в клубе садоводов.

Его ехидный смех не вызвал у нее того раздражения, на которое рассчитывал Роун.

– Вы имеете в виду то место, где старые дамы в шляпах и белых перчатках собираются попить чаю и похвастаться своими последними достижениями в выращивании роз?

– Вовсе нет. Это настоящее общество садоводов, многие его члены – мужчины.

Его лицо приобрело задумчивое выражение.

– Понимаю. Следовательно, вокруг вас всегда много мужчин.

– Простите, но я вас не поняла.

– Амос говорил мне, что вы одна из немногих женщин, которые исследуют торнадо – одна из немногих в метеорологии. И я было подумал, что и по роду занятий, и в своих увлечениях вы встречаетесь со многими мужчинами. Вы еще не встретили своего будущего супруга?

От такой наглости щеки Виктории запылали, в голову лезли ответные реплики – одна язвительнее другой. Она прекрасно понимала, что Роун пытается вывести ее из равновесия, потому что ему было скучно, а он, очевидно, привык развлекаться, насмехаясь над другими. Но в душе она вознегодовала из-за намека на то, что ее занятие метеорологией казалось ему удобным способом знакомиться и пребывать в обществе мужчин.

– Я только пытаюсь понять, почему вы охотитесь за торнадо – это совсем не женское дело, – продолжал он невинно.

– У меня есть на то свои причины, и вас это не касается. Я буду вам весьма признательна, если вы прекратите строить и высказывать вслух свои умозаключения.

– Так, понятно, – сказал он невозмутимо. – Вы были когда-нибудь замужем?

Она бросила на него убийственный взгляд.

– В чем дело? В моем вопросе нет ничего зазорного. Если мы собираемся провести вместе в этой машине целых две недели, то мне бы хотелось иногда поговорить с вами.

Виктория глубоко вздохнула. В самом деле, в его вопросе не было ничего оскорбительного, просто она привыкла к менее обременительному обществу Амоса. И, возможно, она была не слишком вежлива, когда речь заходила о не очень приятных для нее вещах. Виктория решила вести себя любезнее.

– Я никогда не была замужем, – внезапно сообщила она. – И прежде чем вы спросите почему, я отвечу – так уж получилось. Пока я не встретила подходящего человека. А вы? – Она поспешила задать встречный вопрос.

– Я? Женат? Для этого у меня не было времени. Я никогда не задерживаюсь на одном месте достаточно долго, чтобы у меня возникли прочные отношения с какой-нибудь женщиной. Я вырос в кочевой армейской среде и до сих пор веду такой образ жизни.

Она возразила, утверждая, что для того, чтобы влюбиться, не требуется так уж много времени. Она слышала об этом много разных историй, но все это байки. Впрочем, ее собственные родители полюбили друг друга с первого взгляда и поженились через две недели знакомства. Тут Виктория, смущенная, умолкла, вспомнив, что как раз две недели им с Роуном и предстоит провести вместе. С его самомнением он мог подумать, что она намекает на какие-то возможности развития и их отношений.

– Вы действительно считаете, что мы сегодня увидим торнадо? – Он наклонился вперед и через ветровое стекло стал вглядываться в небо.

– Кажется, вы не хотели разговаривать о погоде.

– Не обязательно говорить об этом все время. Но я немного беспокоюсь, потому что не вижу перистых облаков. Не значит ли это, что, хм, теплый, влажный язык исчез? «Теплый, влажный язык». Эта фраза совсем не походила на научный термин.

– Еще рано, – сказала она. – Через час мы остановимся и получим дополнительные сведения.

– А обед? Разве вы не собираетесь остановиться на обед?

– Я не дам вам умереть с голоду, но мы не должны из-за этого ползти еле-еле… – Ее слова потонули в шуме мотора двигавшегося им навстречу серебристого «Блэйзера», ощетинившегося антеннами. Глядя в зеркало заднего вида, Виктория долго провожала взглядом исчезающий вдали автомобиль. – Черт побери, – пробормотала она.

От удивления брови Роуна сошлись над переносицей.

– Вики! – воскликнул он. – Я и не подозревал, что вы знаете такие слова.

Она сделала вид, что ничего не слышала. Раз он не хочет называть ее полным именем, то пусть говорит весь день с приборной доской – ей до него нет дела.

– Я хотел сказать – Виктория, – поправился он. – Простите, слишком серьезное и очень длинное имя. Целых четыре слога. Сколько надо времени, чтобы выговорить его полностью?! Понимаете, Вики произносится гораздо быстрее и звучит проще… Эй, в чем дело? – озабоченно спросил он, когда она не ответила.

– Вы видели машину, проехавшую мимо? Это был Джефф Хоббс. Он работает в Бюро прогнозов в Амарилло.

– А-а… Еще один охотник за торнадо… Понятно.

– Да, и весьма искусный, на зависть многим. Когда другие терпят неудачу, он добивается успеха. Ему всегда доставляет удовольствие наше поражение. Он обожает, когда мы завидуем ему. И теперь он неспроста спешит на юг, ведь до Рэтона ему было рукой подать, но он решил двинуться в противоположном направлении. Видимо, для этого у него есть серьезные основания.

– Вы собираетесь изменить собственное решение?

– Ну… видите ли, Джефф обычно бывает прав.

– А вы?

– Вместе с Амосом мне удавалось получать хорошие снимки торнадо. Но одна я…

– Вы не одна, есть еще я. И я говорю вам, что надо продолжать путь на север. Мы уже проехали половину пути.

– Это не самый убедительный довод. Если развернемся немедленно, возможно, успеем захватить торнадо на юге.

– А вы уверены, что именно там он появится? Всего час назад вы были не столь категоричны. – Он снова наклонился вперед и уставился на небо, как будто оно могло подсказать ему правильное решение.

Внезапно Виктория выпрямилась и резко развернула машину в обратном направлении.

Роун безнадежно вздохнул.

Она поняла, что он начинает терять терпение, но охота за торнадо была много утомительнее, чем можно себе представить. Долгие часы бесконечной езды, прогнозирование, расчеты, консультации и, если по-настоящему повезет, бушующая, десятиминутная награда. Выдержит ли Роун две недели бешеной погони?

Вполне вероятно, что он бросит все через два дня. Или же так надоест ей, что она сама привезет его в Лаббок и оставит там.

Обратное путешествие на юг проходило в напряженном молчании. Виктория одновременно слушала любительское радио, Си-би-радио, вещательную станцию Альбукерка и сводку погоды, пытаясь представить себе, что происходит в атмосфере. Полдень был уже далеко позади, а у нее все еще не было ясного мнения о том, в каком месте и вообще разыграется ли стихия.

Роун то дремал, то глазел в окно, временами бросая на нее полные сомнения взгляды. Он явно скучал и был раздражен какофонией звуков, доносящихся из приемных устройств.

– Давно пора обедать, – тихо ворчал Роун, безучастно глядя в окно.

Было почти четыре, когда Виктория наконец увидела то, что искала, – огромные башни кучевых облаков, выстроившиеся на горизонте. Она остановила фургон для заправки у первой же бензоколонки, а затем подъехала к лавке с многообещающим названием «Молочная королева».

Только после того как Роун проглотил два гамбургера, огромное количество жареной картошки и все это запил молочно-шоколадным коктейлем, его настроение замено улучшилось. Когда они тронулись в путь, он начал проявлять интерес к тучам на горизонте, а по мере приближения к ним даже попросил Викторию объяснить, что скрывается за различной формой облаков.

В пять часов Национальное бюро погоды сообщило, что область наблюдения торнадо находится в районе, к которому стремится Виктория. Но они все еще были в часе езды от этого места.

– Мы успеем? – взволнованно спросил Роун.

– Постараемся.

– Почему вы не пускаете меня за руль? Я бы доставил вас туда в считанные минуты.

– А мне бы хотелось сохранить жизнь, если вы не против.

– Ну, теперь я понимаю, откуда ветер дует. Дядюшка, должно быть, запугал вас моими водительскими способностями. Дело в том, что когда-то, мне было тогда всего шестнадцать, я разбил его пикап. Это не дает ему покоя уже пятнадцать лет.

– Дело не только в том, что рассказал мне Амос. Не забывайте, что я видела машину, которую вы брали напрокат.

– Просто мне пришлось ехать по бездорожью. На самом деле я хороший водитель.

– Сколько раз вас штрафовали за превышение скорости в последнее время?

– За какой срок?

– За шесть последних месяцев.

Роун промолчал. Виктория удовлетворенно кивнула, получив подтверждение своим догадкам. Он дотронется до руля только через ее труп.

Когда они подъехали к городку Роден, равнинный ландшафт сменился невысокими горами, а облака приобрели определенно грозовой вид. Виктория выбрала самое большое и темное из них и с помощью Роуна, который неплохо справлялся с ролью штурмана, попыталась по редким проселочным дорогам подъехать к месту прямо под тучей. Однако грозовая ситуация так и не развилась. Ветер стих, облака разошлись и область наблюдения торнадо закончила свое существование. Тем временем начали сгущаться сумерки, и им не оставалось ничего другого, как прекратить наблюдение.

– Так иногда бывает, – сказала Виктория, пытаясь скрыть свое разочарование. В конце концов это был лишь первый день их работы. У них еще будет множество других более удачных случаев погони за торнадо. – Вы проголодались?

– А я уж думал, что вы никогда не спросите об этом. Но я ничуть не удивлен – вы ведь такая маленькая, и еда, видимо, мало значит для вас…

Этот комплимент был весьма неожиданным для Виктории. Девушку ростом в сто семьдесят два сантиметра не часто называют «маленькой», хотя, правду говоря, любая женщина, не считая, разумеется, дискоболки, могла показаться Роуну маленькой.

– Если мне придется выбирать между гамбургером и торнадо, я всегда предпочту торнадо, – заявила Виктория. – Но, проезжая через Роден, я заметила семейный ресторанчик, где подают домашние обеды. Подойдет?

– Да. Это звучит заманчиво. Хороший обед, а потом на сеновал, – размечтался Роун.

– Вы съели два гамбургера в четыре часа, – указала ему Виктория.

– Это было очень давно, почти четыре часа назад.

Она почувствовала слабые угрызения совести. Все-таки он ее гость, и было невежливо доставлять ему неудобства, даже если его гастрономические требования казались ей чрезмерными. Завтра на дорогу придется обзавестись провиантом.

Ресторанчик семьи Гас находился в самом центре Родена, и им пришлось выстоять приличную очередь, прежде чем их пропустили внутрь. К тому времени, когда они сели за стол, даже у Виктории от голода засосало в желудке.

Она заказала свой обычный обед у подошедшей бойкой официантки – жареного цыпленка с салатом.

– А мне бифштекс с кровью, – сказал Роун, получая истинное удовольствие от впечатления, которое он произвел на молоденькую официантку. – С картофелем…

– Подождите минуточку, – перебила его Виктория. – Мясо пока заказывать нельзя.

Роун удивленно уставился на нее.

– Простите? Почему?! Только не говорите мне, что собираетесь заставить меня есть полезную для здоровья пищу! Я такое не вынесу!

– Нет, нет, вы можете заказать все что угодно, кроме бифштекса. Видите ли, это такая традиция при охоте за торнадо. Мы едим бифштекс только после того, как увидим торнадо.

– Уф-ф! Ну и дела!

– Серьезно. Если не верите, позвоните Амосу и спросите.

Некоторое время Роун как завороженный смотрел на Викторию. Потом вдруг его лицо расплылось в снисходительной улыбке.

– Ну, раз это так важно, закажу-ка я рыбное ассорти.

Ошеломленная официантка покорно приняла заказ и исчезла.

– Это глупо, я понимаю, – сказала Виктория. – Но если хотите приобщиться к клану охотников за торнадо…

– О, хочу, конечно, хочу. И буду вести себя как положено…

Виктория сделала большой глоток чая со льдом и отвела взгляд. Флиртуя с ней таким образом, Роун точно сведет ее с ума. Она никак не могла понять, почему он так сильно действует ей на нервы. Виктория вовсе не была уродиной и получала свою долю внимания от мужчин, которыми, как правильно заметил Роун, и была окружена на работе. Но обычно ей не составляло труда парировать непристойные намеки и игнорировать нежелательные предложения. Она не лезла в карман за острым словцом и быстро пресекала любые замечания, выходящие за рамки приличия. А вот выходкам Роуна Виктория не нашла должного отпора, чувствуя, как горячим румянцем смущения пылает ее лицо.

«Может, тебе нравятся его игривые притязания? – предположил бесстыдный внутренний голос. – Может, и тебе ответить ему тем же?»

Ну и пусть он симпатичный, своего рода Индиана Джонс с камерой вместо винтовки, но он совсем не в ее вкусе. Хотя она, правду говоря, не вполне представляла себе мужчину, который был бы в ее вкусе, однако и вообразить не могла себя рядом с человеком, столь раздражающе уверенным в своей собственной неотразимости, как Роун Каллен. Эта самоуверенность и толкала его на необдуманные поступки, чего Виктория терпеть не могла.

Вдруг чей-то голос, громко назвавший ее имя, вернул девушку к действительности. Она взглянула в направлении входа в ресторан и простонала:

– О нет, только не он… – Но тем не менее заставила себя улыбнуться и помахала рукой.

– Кто это? – поинтересовался Роун.

– Джефф Хоббс. Я совсем забыла, что и он непременно окажется здесь. Это, наверное, единственный приличный ресторан на сотню миль вокруг.

«Пожалуйста, не позволяй ему подойти сюда», – беззвучно молила она Бога, но, невзирая на ее мольбы, Джефф шагнул прямо к их столику, протискивая свой большой живот между стульями в переполненном зале.

– Что это вы здесь делаете? – ехидно поинтересовался Джефф, усаживаясь за их столик. – Это не вас я случайно встретил? Вы, кажется, ехали тогда на север. Когда же это было? Примерно около двух часов дня?

– Мм-м… возможно, – уклончиво ответила Виктория. Она представила друг другу мужчин, которые обменялись небрежными рукопожатиями.

– Я совсем недавно пытался позвонить вам по сотовому телефону, – продолжал Джефф. – Хотел выяснить, не удалось ли вам провести удачную съемку.

– Удачную съемку? Чего? – резко спросила девушка.

– Как это – чего? Разве вы ничего не знаете? – Джефф погладил густую черную бороду, заранее предвкушая удовольствие от впечатления, которое произведет на Викторию его сообщение. – Два торнадо пронеслись на границе между Колорадо и Нью-Мексико, рядом с Рэтоном. В зоне действия одного из них оказалось пространство в четыре мили шириной, и бушевал он там почти двадцать минут.

– У Рэтона? – тихо переспросила Виктория. Черт, ведь они могли быть там! – Кто-нибудь погиб?

– Нет, насколько мне известно. Я уже и сам почти туда добрался, – рассказывал Джефф, – но в последний момент решил, что здесь создались условия более благоприятные для возникновения торнадо, вот и обмишурился. А что заставило Амоса изменить свое мнение? – Он огляделся вокруг, несколько озадаченный. – Где же Амос?

– Дома, лечится от простуды.

Джефф понимающе кивнул. Виктория буквально читала его мысли: «Значит, ничего удивительного, что ты проворонила торнадо».

– Я тоже сочла это место предпочтительней, – соврала она, пытаясь прервать неловкое молчание. Ей ни за что не хотелось признаваться в том, что она свернула вслед за ним, пренебрегая собственными знаниями и опытом.

Появилась официантка с едой. Джефф взглянул на тарелки с цыпленком и дарами моря и прищелкнул языком.

– А могли бы есть бифштекс. Ну вот, не получилось…

– У меня совсем нет аппетита, тем более на говядину, – проворчала Виктория. Она понимала, что ей следовало бы пригласить Джеффа присоединиться к ним, но не сделала этого. Тот быстро понял молчаливый намек и после безуспешной попытки разузнать ее дальнейшие планы отправился на поиски свободного столика.

Роун взглянул на девушку осуждающе, но все же не произнес ни слова.

– Я понимаю, конечно, понимаю, – проговорила Виктория, – зря я вас не послушалась и собственные прогнозы тоже проигнорировала. Не надо было следовать за Джеффом.

– Я ничего не сказал…

– Но вы подумали об этом и были правы. Амос разочаруется во мне.

Роун окунул креветку в соус и отправил ее в рот. Судя по выражению его лица, блюдо не относилось к самым вкусным яствам в мире, и Виктория пожалела, что после полуголодного дня не позволила ему насладиться куском сочного мяса.

– Амосу не обязательно знать эту историю, – неожиданно заметил Роун.

– Я тоже так считаю, – согласилась Виктория, – хотя я больше не повторю подобной ошибки, если он меня хорошенько поругает.

Роун нахмурился.

– Амос вам не отец.

Но он был не прав, ибо для Виктории Амос стал ближе родного отца, как только ей исполнилось двенадцать.

– Он мой учитель, – резко заявила она, – а учителям дано право ругать своих учеников. Я знала, что настанет время, когда мне придется охотиться за торнадо без него, однако не представляла себе, как это трудно.

Роун потянулся через стол и легонько коснулся ее руки.

– Вы все делаете правильно. Я совершенно уверен, что вы с большой точностью можете предсказать место появления торнадо, для этого у вас хватает и знаний, и опыта – мы ведь ехали прямо в Рэтон, пока вас не сбил с толку этот Джефф. Виктория, вы должны больше доверять себе. Мы обязательно поймаем торнадо завтра или в какой-нибудь другой день.

На этот раз она не уловила в его голосе ни одной насмешливой нотки, более того, в его живых голубых глазах увидела только искренность. И, как ни странно, прикосновение его пальцев, поглаживающих ее руку, подействовало на Викторию успокаивающе. Мужская рука была теплой и сильной, и девушка с трудом подавила приятный трепет, пробежавший у нее по спине.

Но прежде чем возбуждение овладело ею, Виктория высвободила руку.

– Вам понравился ужин? – Она переменила тему.

Он пожал плечами.

– Да так, ничего особенного. Я бы спросил вас о том же, но вы еще не съели ни одного кусочка.

– Сейчас попробую, – заверила его Виктория, к которой внезапно вернулся аппетит. Она отрезала солидный кусок цыплячьей грудки и обменяла его на несколько креветок с тарелки Роуна.

Ужин прошел в атмосфере удивительной сердечности. К тому времени, когда она покончила с яблочным пирогом, который он заставил ее съесть в приказном порядке взамен тех кусков, что сам утащил с ее тарелки, оказалось, что Роун на самом деле неплохой парень и даже нравится ей.

Виктория понимала, что это не очень разумно, но ничего не могла поделать с собой.

Вкус у креветок был такой, словно их заморозили еще год назад, и все же ужин доставил Роуну наслаждение. Он был доволен, что смог развлечь Викторию, особенно был рад тому, что она не пригласила к их столу этого самонадеянного Джеффа Как Его Там. Хотя, предостерег себя Роун, в будущем не следует так быстро отказываться от компании третьего члена вечеринки. Он, Роун, пожалуй, слишком долго пребывал в обществе одной только Виктории.

Роун взобрался на переднее сиденье припаркованного вблизи ресторанчика фургона и изогнулся кренделем, чтобы наблюдать за Викторией со спины, как это уже делал во время предыдущей ее работы с компьютером. Ему редко доводилось видеть такую отрешенную сосредоточенность, и он испытывал непреодолимое желание привести девушку в смущение – пощекотать сзади шею концом ее косы или, наклонившись, подуть ей в ухо. Роуну пришлось сделать над собой усилие, чтобы устоять перед соблазном.

Он был не настолько самоуверен, чтобы рассчитывать на близость с ней на второй день знакомства, хотя и знал о том впечатлении, которое производил на женщин. По крайней мере, на многих. Их привлекал бесшабашный образ жизни, которую он вел, его беззаботность, стремление к приключениям, но они никогда не оставались с ним слишком долго, чтобы по-настоящему узнать его. Или, точнее говоря, он не оставался с ними достаточно долго.

И он вовсе не оказывал благотворного влияния на тех, кто стремился к близости с ним. Роун разбил немало женских сердец – не намеренно, но так уж получилось, поскольку его сердце все еще занимала Ким: нежная, невинная Ким, которая доверяла ему безгранично. Это доверие обернулось трагедией. Как всегда при воспоминании о веселой младшей сестренке к горлу подступил ком. Роун понимал, что слишком много думает о девушке и той страшной потере, которая с ее смертью постигла их семью, однако не мог заставить себя не думать о ней. Особенно сейчас, когда праздные часы в машине оставляли слишком много времени для размышлений. Но на этот раз он был не один, и мысли его устремлялись к женщине, которую пришлось ему сопровождать. Роун вынужден был признать, что с каждым часом она все больше интересовала его, и это его несколько беспокоило. Поэтому он решил, что нельзя позволить хорошенькой правильной Виктории слишком увлечься им или ему – ею. Отныне, если ей понадобится утешение или поддержка, пусть обращается к кому-нибудь другому. Больше ей не дождаться шутливых подначек от Роуна Каллена. И конечно, не может быть больше нежных рукопожатий и поглаживаний. Однако ощущение мягкой кожи под ладонью, пульсирующей жилки на запястье до сих пор не оставляло Роуна.

Виктория распечатывала уже вторую карту, когда он разыграл нетерпение, хотя, по правде говоря, понемногу начинал разбираться в атмосферных процессах, предшествующих возникновению торнадо, и даже стал находить некий интерес в их прогнозировании. Но когда Виктория заявила, что им еще предстоит проехать примерно двести миль на север, прежде чем подумать о ночлеге, Роун скорчил недовольную гримасу, хотя сам готов был провести с ней в дороге всю ночь, лишь бы глядеть на ее лицо, освещенное луной.

– Похоже, торнадо разыграется завтра в Оклахоме. Там складываются подходящие условия, – заявила девушка, забираясь на свое место за рулем.

Она неутомимо вела машину, пока на горизонте не появились первые признаки рассвета. Роун дважды предлагал сменить ее, но Виктория отказывалась, уверяя, что совсем не устала. Он терялся в догадках, что же такое, черт побери, рассказал ей Амос о своем племяннике, что она даже на минуту боялась доверить ему руль автофургона.

Когда они проезжали городок Семинол, не столь уж отдаленный от Лаббока, откуда они начали свое путешествие, Виктория наконец объявила:

– Пора остановиться на ночь.

Она выбрала мотель «Вагон Вил», предпочтя его другим, так как в нем было кабельное телевидение с погодным каналом и модульная связь, которая позволяла ей подключить модем компьютера.

Роуна несколько удивил ее странный выбор – ему бы больше подошел отель с бассейном и полным набором всяческих услуг, но он благоразумно промолчал.

Когда они подошли к регистрационной стойке, Роун неожиданно обнял Викторию за плечи и весело обратился к пожилой регистраторше: – Добрый вечер! Мы с женой хотели бы приятно провести здесь наш медовый месяц.

– Роун! – Виктория пихнула его локтем в бок.

– Ох! Даже пошутить нельзя, – сказал он, отпуская ее. – Надо же как-то разбудить вас.

Она, игнорируя его, серьезно проговорила:

– Нам нужны два одноместных номера, если можно – соседние.

Еще до того, как они занесли сумки и оборудование в свои комнаты, Виктория, присев на краешек кровати, не теряя времени, настроилась на погодный канал, чтобы узнать последние сообщения. Поскольку она оставила дверь открытой, Роун зашел, интересуясь, что же так приковало ее внимание на экране.

– Смотрите, смотрите, – возбужденно воскликнула она. – Видите эту большую красную зону по всей Оклахоме? «Сухая» линия движется на восток, и холодный фронт опускается на юг. Если произойдут грозы, то создадутся благоприятные условия для возникновения торнадо. Да, завтра будет горячий денек.

«Интересно, приводит ли ее в такое возбуждение что-нибудь еще, например, секс?» – подумал Роун, и эта неожиданная мысль горячей волной отозвалась в низу живота. Черт возьми, до добра это не доведет! До сих пор он не представлял, что проведет эти две недели в таком напряжении.

Когда на экране мелькнули кадры о разрушениях, произведенных торнадо в Рэтоне, она наконец взяла себя в руки.

– Это был очень сильный смерч, – сказала девушка. – Слава Богу, никто не погиб. – Отрешенно взглянув на Роуна, она бросила, махнув рукой: – Ох, поставьте это где-нибудь там.

Внезапно осознав, что все еще держит в руках штатив, принесенный из фургона, Роун шагнул к окну и поставил его в углу, оперев о стену.

– Уже поздно, – заявил он. – Вы, наверно, устали с дороги, спокойной ночи.

Она подняла руки над головой, потянулась, и при этом блузка, обтянув тело, четко обрисовала ее твердые маленькие груди.

– Я устала, но мне не нужно много времени, чтобы отдохнуть. Впрочем, я вас не задерживаю. Спокойной ночи.

Он уже стоял у двери. Надо уходить.

– Когда… утром? – спросил невнятно. Он не мог четко выразить своих мыслей, видя ее в таком разнеженном состоянии – расслабленную и сонную. Ему хотелось прижать ее к своей груди и…

– Выедем в десять, поэтому давайте встретимся в девять за завтраком. Ресторан…

Остальное Роун не расслышал. Он уже был в коридоре, тихо закрыв за собой дверь – от греха подальше.