Текст книги "Принцип Пандоры"
Автор книги: Кардин Клоуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Выйдя из совещательной комнаты, они поспешно разошлись.
* * *
Трехчасовые поиски Спока оказались бесполезными: компьютерный банк данных был пуст.
Он устало воспроизводил программу на компьютере снова и снова, но бесконечные тщательные проверки так и не обнаружили скрытых ловушек.
Перейдя мостик, он остановился у ниши в стене, с интересом разглядывая сверкающий прямоугольный предмет. Из загадочной шкатулки исходили живые радужные волны, увеличиваясь, спиралью кружили вокруг нее, а потом вновь поворачивали назад, возвращаясь в свою мерцающую скорлупку. Он осторожно провел ладонью по холодной, гладкой, без шва, поверхности. Аккуратно поднял ее, затем медленно опустил на место. Удивительно тяжелая, необычайно красивая. Неужели форма наблюдательной системы, преобразованная некой несущей волной и не регистрируемая его трикодером? Или просто красивая безделушка?
Тянуть нельзя: его пребывание здесь очень беспокоит капитана. Он мог бы попросить разрешения взять эту вещицу с собой и в свободное время провести тщательный спектроанализ, удовлетворив собственное любопытство. Но почему-то он продолжал зачарованно смотреть. И в самом деле, так завораживает, притягивая, маня…
– Спок, как дела? – ворвался в наушники голос Кирка. – Я хочу, чтобы ты кое-что услышал.
– Навигационное программирование закончено, капитан. Не обнаружено никаких подозрительных факторов, способных привести к взрыву двигателя. Но эти произведения искусства… Можно я принесу одно?
– Не сейчас, Спок. У нас новый приказ. Оставайся на месте. Ухура, подсоедини его к общей связи… Внимание всем! Говорит капитан. Сообщение с Десятой Звездной Базы военному кораблю «Энтерпрайз»: «Добыча слишком важна для Звездного Флота. Приказ командования: сохранить корабль и все его системы нетронутыми. На максимальной скорости направляйтесь к Земле. И… всем спасибо.» Путь недолгий, Спок, возвращайся назад. Друзья мои – мы летим домой. Выключай связь, Ухура.
Спок слышал в наушниках знакомые веселые голоса членов экипажа, но сам не испытывал радости.
* * *
Кирк не мог не заметить тревогу и грусть в глазах Спока. В чем дело? Ведь все идет так замечательно!
– Спок, если ты устал и нуждаешься…
– Не вижу причин изменять строгий, установленный для всех порядок, – неожиданно резко перебил Спок. – Однако… личная просьба, капитан. Когда «Энтерпрайз» приземлится, смогу ли я пригласить на борт ромуланского корабля своего студента из Академии?
– Конечно. – Удивительно, но Кирк не возражал. Тревожная складка, пересекавшая лоб Спока, разгладилась. – Мы сами хорошенько осмотрим корабль на месте.
Спок кивнул и, снова нахмурившись, вернулся к своим обязанностям. Кирк ушел с тяжелым чувством. Но попав в общий отсек, он тут же заразился всеобщим весельем, беспокойство исчезло, и его захватила волна радости и счастья. В конце концов, сегодняшний день закончился просто великолепно! «Энтерпрайз», наконец, возвращался домой.
* * *
В забытой богом провинции Ромуланской Звездной Империи Претор Тан проклинал сырость и холод. Хриплое жуткое клокотание вырывалось из его собственного горла. Плотнее укутавшись в плащ, он накинул на голову капюшон. Руки дрожали, живот свело от страха. Он презирал себя за долгие двадцать лет, которые он провел в этих местах, прилетев сюда однажды под покровом ночи.
Он должен был появиться последним, последним из Десяти союзов, рожденный тайно, вскормленный недоверием и злобой Империи. Если Тан и мог каждой из сидящих в комнате сгорбленных фигур дать точное определение, он этого не делал – предпочитал оставаться в живых. Здесь крылась огромная мощь: команды кораблей и войск, имеющие личные запасы оружия и контракты с клингонами. Даже они не были застрахованы от случайных ошибок: правительственное расследование одного инцидента почти привело к их двери. Но в целом черные усилия давали ощутимые результаты, вызывая, по крайней мере, сбои в работе и тревогу. Империя злилась на Федерацию, потому что в реальность их существования не верили. Но это было к лучшему.
Их дело – свержение правительства. Ни имен, не лиц, ни голосов – ничего, что могло бы выдать личность. Секреты были серьезны, и планы обсуждались шепотом. Очень скоро, теперь уже очень скоро, все должно измениться. Изменится все – так пообещал им Первый в ту темную ночь, двадцать лет назад, когда его слова проникли в их сердца, изменив всю жизнь. Тогда Тан был молод, а сейчас он постарел, постарел настолько, чтобы хорошо понять, какой конец ждет предателя. Вот почему у него сводило живот и дрожали руки. Он убегал от суда времени.
Первый, которому были хорошо известны они все, вздохнул, кутаясь в полы черного плаща. Свет погас. В темноте кто-то заговорил:
– Первый, есть важная новость. Именно так, как вы и предполагали: они захватили корабль!
– Отлично. А ракета?
– Не рассекречена – мы обвели их вокруг пальца: ее принимают за одну из своих. Сообщения с корабля на базу и обратно велись на незнакомом коде, но члены экипажа свободно переговаривались между собой. Как вы и планировали, они везут корабль в свой Звездный Флот. Ваш корабль направляется на Землю.
– Отлично, – снова повторил Первый. – И сейчас вы поймете, почему мы не придерживаемся принципов спешки или принципов, лишенных способности предвидения. Сегодня я раскрою вам план, подготовка которого отняла два десятилетия. Название вам известно, но его секрет вы услышите впервые. Ваши предыдущие усилия были тестом на характер, учебной перестрелкой, простой репетицией грандиозного плана, плана, который никогда не потерпит поражения, даже при предательстве изнутри… Десятый?!
Сердце Тана, казалось, перестало биться. On знает! О, боже!
– Десятый, мне потребуются твои корабли и солдаты.
– Но… – без них у меня нет защиты! И это он тоже знает! О, боже!.. – Первый, у меня один корабль и два небольших экипажа.
– Пожертвуй этим. Приготовь их, Десятый.
– Спасибо за доверие, – что еще я могу сказать? О, боже!
– Да, Десятый, доверие. Помни об этом. Потому что, – точно удары молота звучали слова Первого, – скоро будет много новых кораблей и новых миров. На этот раз враг падет! А те трусы в правительстве, что продали честь и доверие за то, чтобы купить мир, дрожа присоединятся к нам. Иначе они погибнут! В этой звездной клетке не может быть славы! И не может быть мира с вражеской Федерацией. Наш противник тороплив, а значит, предсказуем, и именно поэтому обречен. Итак, сегодня они захватили корабль, а что касается остальных – не бойтесь….
Голос снизился до еле уловимого шепота; все напряженно ждали его слов:
–… Остальные все сделают сами.
Глава 3
В ночном космическом небе, со стороны светящегося Марса мигали голубые и зеленые огни, словно ослепительные бриллианты, брошенные на черный бархат ночи. Огни вырастали в мрамор кошачьих глаз, плывущих сквозь хлопковые облака над огромными океанами и массивами земли. За три коротких, но ярких космических века сапфировый облик пятой по величине звезды стал уже знакомым. Бухта Федерации, родной дом Звездного Флота, спортивная площадка Галактики. Непохожее на остальные, маленькое местечко превратилось в легенду, но по-прежнему реально существовало: Земля.
– Капитан, – позвал Зулу, отвечавший за приземление, – приготовьтесь к посадке нашего незнакомого друга.
Ромуланский корабль медленно опустился на большую, в форме гриба, площадку космодрома Звездного Флота. Открылись гигантские ворота, корабль за ними исчез.
– Сэр, похоже, мы будем дома как раз к празднованию.
– Какой прекрасный мир! – Маккой с любовью смотрел на изображение главного экрана. – Я чувствую праздник уже только от одного вида.
– Давайте сначала приземлимся, джентльмены, а потом посмотрим. – Кирк облегченно вздохнул, радуясь, что наконец-то они доставили этот проклятый корабль. В наушниках послышалось мерное бормотание Ухуры:
– Да, все еще у нас… нет, имен не видно…
Спок взглянул на счастливые лица членов экипажа, пожимающих друг другу руки, почувствовал атмосферу всеобщей радости, затем поднялся и, все так же хмурясь, направился к Кирку.
– Капитан, – с тревогой в голосе начал он, – меня все-таки кое-что беспокоит. Чем вызвана такая легкомысленная радость экипажа? Члены команды, выполняя свои обязанности, кажутся намного более веселыми, чем этого требует ситуация.
Слишком веселые? Кирк обернулся, но не увидел ничего странного: всего лишь улыбающиеся лица и привычную работоспособность. Естественно, они были счастливы…
– Они просто рады вернуться домой, Спок. Земля весной – нигде не существует ничего лучше.
– Да, я согласен. – Изгиб бровей был красноречивее слов.
– Что ж, – Кирк задумчиво потер ладонью подбородок, но в эту минуту Маккой взял на себя решение затруднительного положения.
– Все в порядке, Джим, я займусь этим. Дома, Спок, мы по-настоящему защищены, даже наши уязвимые пятки. Вперед.
Тревога и озабоченность Спока, казалось, возросли еще больше.
– А в ином случае что, доктор? – спросил он. Терпение Кирка подходило к концу.
– Боунз, оставь. Спок, я… я не знаю, почему, – он произносил это с ясностью, на какую только был способен. – Думаю, просто тебя волнует одна из этих вещиц.
Спок благодарно опустил глаза.
– В самом деле, капитан, спасибо. Наверное, именно это все объясняет. – Он, внешне спокойно, вернулся к своим компьютерным банкам данных.
Итак, для чего же Спок затеял все это? – ломал голову Кирк. – Клянусь, сейчас он в прекрасном расположении духа. Капитан напряженно искал объяснение этому, когда его мысли прервал голос контролера посадки:
– Будьте наготове: штабные транспортеры сегодня по графику не включались, а городская станция в полдень прекратила свою работу. Однако, посадочная площадка в хорошем состоянии, сэр.
– Понятно. Связь отключить.
«Хорошо то, – думал Кирк, – что хорошо кончается». Он собирался не куда-нибудь, а в свой кабинет, чтобы в тишине спокойно подписать отпускные листы.
Ухуре было не до философских размышлений. Сегодня ей придется иметь дело с этими проклятыми шаттлами. Властный официальный голос нарушил тишину в ее наушниках:
– Командование Звездного Флота. «Энтерпрайз», отзовитесь!
– «Энтерпрайз» слушает.
– Говорит помощник лейтенанта Мичелз. Информация от адмирала. Немедленно закодируйте и срочно передайте приказ. «Энтерпрайз», назовите свое имя и ранг.
– Помощник командира Ухура, – сладким голосом отозвалась она, довольная молчаливой реакцией на том конце провода. Она взяла кассету и поймала Кирка, уже направляющего к лифту.
– Приказ Адмиралтейства, сэр.
– Да? – устало и невыразительно отозвался Кирк. – Что им нужно?
– Новое кодирование информации, сэр. Как насчет наших отпускных листков?
– Да, Ухура, я отправляюсь прямо к себе и займусь этим вопросом.
Взяв у нее из рук кассету, он исчез в лифте.
Ухура осталась одна. Где-то в области висков давала о себе знать тупая ноющая боль. Впереди – просто сумасшедшая от предстоящей суеты ночь. Закрывающиеся и открывающиеся жалюзи, люди, садящиеся не в те шаттлы, бесконечные жалобы, вопросы… Она отправилась назад, чувствуя, как подступает раздражение.
Спок по-хозяйски оглядывал приборы. Слава Богу, ничего не испорчено! А с экипажем творилось воистину что-то невообразимое. Казалось, всех членов этой команды заразил какой-то неведомый вирус веселья и необузданного смеха, превратив в возбужденно-хохочущих людей даже педантичных стариков. С блестящими от азарта глазами, Зулу и Чехов спорили: кто из них до утра проявит наибольшую выдержку к токсичному действию этанола. Один инженер громко и артистично рассказывал старый неприличный анекдот, отчего окружающие давились со смеху. Главврач, несмотря на то, что его никто не слушал, перегнувшись через спинку командирского кресла, высказывал свои веские доводы относительно починки испорченного конвейера, глупо и весело философствуя. Такое превращение, однако, тревожило Спока.
Ухура взглянула на мигающие огоньки панели и решила всех разыграть. Она нажала кнопку, стирая всю информацию, но, посмотрев вверх, неожиданно увидела Спока.
– Если это действительно важно, то можно вернуть, – растерянно оправдываясь, пробормотала она. К счастью, на дисплее вновь загорелись цифры. – Видите? Они могут восстанавливаться сами. – Головная боль стала нестерпимой. Казалось, она пульсирует в одном ритме с мигающими огоньками. – Замечательно, правда?
– Не знаю. – Спок внимательно разглядывал панель. Потом раздался тонкий сигнал, означающий, что на линию вышел капитан.
– Мне нужен Спок! Срочно!
– Это что-то интересненькое. Как вы думаете, Ухура, капитан возмущен?
– Нет, мистер Спок, – вздохнула она, – по-моему, капитан встревожен. Сэр, не сможете ли вы забрать у него список идущих в отпуск? Пока люди не узнают, что происходит…
– Понимаю вас. Не волнуйтесь, никто не будет вычеркнут.
– Спасибо, сэр. – Ухура посмотрела на его удалявшуюся спину: ей предстоит провести еще столько утомительных часов…
– Ухура, в чем дело? – Маккой с тревогой наблюдал за ней.
– Я… я не знаю, – огорченно призналась она. – То есть, я хотела сказать, что у меня болит голова, но… – Маккой достал гипоспрэй. – И еще, доктор, капитан приказал мне сегодня руководить операцией высадки, всю ночь.
– Вот как? Понимаю, кому нужны две головные боли одновременно?
Рядом с ней зашипел спрэй, и головная боль моментально утихла. Через несколько секунд она чувствовала себя отдохнувшей и бодрой… просто удивительно.
– Что это за состав? Вы всегда возите его с собой?
– Естественно, Ухура. Я врач. Теперь послушайте, – Маккой доверительно наклонился к ней, взял в руки ее ладонь и просительно заглянул в глаза, – можете оказать мне одну маленькую услугу?
– Он специально хитрит, – иронично предупредил Зулу.
– Какого рода услугу?
– настороженно спросила Ухура.
– Можно я выйду с корабля в числе первых? Очень нужно. Первый шаттл, а?
* * *
На площадке космодрома лейтенант Роберт Харпер ждал посадки ромуланского корабля. Вернувшись в дом, он увидел Фреда Димуро, стоящего у окна, прижав к стеклу черное, как смоль, лицо.
– Привет, Фред. Ждешь монстра, который предстоит исследовать? Вот работка, да?
– Жду, Бобби. Силы безопасности прямо-таки вцепились в добычу. Мне не сказали абсолютно ничего.
– Все, что я знаю, это то, что отвечает за дело командир Дориш. Но происходит что-то непонятное. Мне пришлось пройти через разведывательный отдел, чтобы только попасть туда.
– Да, могу поклясться, что это новый вид оружия. Зачем же еще они приволокли бы его сюда… Эй, а где парнишка?
– Чинит питьевой автомат в баре. Он долго не задержится.
Харпер приступил к обычной проверке исправности панели полета. В Академии Харпер был лидером – со своими, песочного цвета, волосами, веснушками, мягкими движениями и острым, точно лезвие, умом. Харпер значился первым во всех списках.
– Я слышал, ты заблокировал еще одно задание, – поинтересовался Димуро, – это безумие, никто не блокирует задания «Энтерпрайза».
– Занимайся своим делом, Фред. Ты не знаешь…
– Я вижу лишь, что твой маленький дружище никуда не собирается, поэтому и ты все еще торчишь на Земле. Карьера не будет ждать тебя вечность. Знаешь ли, существует такая вещь, как проигрыш.
– Я люблю рисковать. Если я устану от других миров, меня всегда будут ждать дома.
Это была забава, выращенная в музее. На пустой Калифорнийской равнине, под биокуполом, раскинулся Живой Городок. Огромный ксенокультурный проект был самым большим в Федерации. Галактическое путешествие в искусство! Бобби Харпер провел свое детство, исследуя пещеры Эпсилона Инди V, играя с дождевыми котами на Менкаре VII, строя замки из пурпурных песков на Бета Алджениб III и помогая матери вносить в каталог достижения искусства более тысячи культур в пределах и за пределами самой Федерации. Она успешно работала директором музея и уже давно перестала считать грамоты и свидетельства о наградах, заполонивших ее служебный кабинет. Вот она-то никогда не говорила Бобби, что он проиграет.
– Они ни за что не разрешат парню вступить в ряды членов Звездного Флота, Харпер. С этим нужно мириться как с неизбежным.
– Нельзя говорить так уверенно. Этот парнишка крепче и выносливее многих.
– Я знаю, Бобби. Ему там просто нет места, даже несмотря на то, что у него золотые руки.
Харпер упрямо поджал губы.
– Значит теперь, мистер Вон Глупцов из Академии, вы решаете, кому есть место, а кому нет?
– Да ты не можешь даже встречаться с девушкой, боясь оставить друга одного!
Устав спорить, Харпер отвернулся к окну.
Ромуланского корабля все еще не было видно. Вдоль плавно изгибающегося ряда буйков посадочной полосы медленно опускался «Энтерпрайз». Харпер закрыл глаза и представил, как это – плыть сквозь яркие звезды, находясь на борту корабля. И он мог бы быть там, если бы не одна маленькая деталь… – Бббоббби? – донесся из коридора знакомый бас.
– Я здесь, – с готовностью отозвался он. Димуро с усмешкой покачал головой:
– Звучит так, будто малый разговаривает под водой. Ну извини, Бобби, просто действительно похоже.
– Знаю. – Харпер ухмыльнулся. Гортанный перелив в коридоре сменился звуком мягких шагов, а потом стуком в дверь.
– Эээй, Бббоббби! – выдохнули за дверью.
– Входи, поверни ручку.
– О'кей! – дверь с легким скрипом отворилась.
В комнату вошел беландрид, моргая неоново-желтыми глазами. Этот экземпляр относился к классу гуманоидов: две руки, две ноги, расположенные симметрично. Высотой всего около метра и весом двенадцать килограммов, он передвигался на изящных ногах из плотной ткани, протягивая Харперу в знак приветствия свои гибкие, из того же материала, руки. На каждой из четырех конечностей было по семь пальцев, одинаково полезных, хорошо выполняющих даже функции плавников. Да, это существо казалось совсем необычным: скелет состоял из одних хрящей, а кроме легких имелись и жабры. Голова – абсолютно лысая, яйцевидной формы. Ресницы смешно топорщились. Когда он говорил, изо рта, похожего на букву «о», вырывались звуки, напоминающие бульканье под водой.
– Привет, Обо. – Харпер тоже обнял его, подумав, как мало он знает о своем друге.
Все беландриды выглядят одинаково и живут вместе, лишь этот захотел оставить свою планету – океан Беландрос – и с экипажем Федерации вернуться на Землю. Никто не знал, почему. Его удивительный талант работать с механизмами оставался незамеченным до того времени, пока на космодроме не появился новый инженер, лейтенант Роберт Харпер.
В первый день Обо неотступно следовал за Харпером повсюду, предлагая подержать вещи, подать необходимое, в общем, так или иначе, стараясь быть полезным. Харпер решил, что это забавное существо работает здесь давно. Когда командир Дориш пришел в инженерную за помощью, объясняя, что отказало реле, забавное существо неожиданно ответило: «Лллегкко иссправвить», сунуло обнаженные пальцы в цепь и в течение нескольких секунд починило всю панель.
Весть сенсацией мгновенно облетела весь космодром. Подошел день отправления Обо с космодрома в музей – все, как будто случайно, забыли об этом. Обо остался. Никто не сомневался в его таланте. Обо стал пользоваться огромным успехом, был просто нарасхват, и командир Дориш решил, что этот маленький инопланетный помощник должен быть как-то «усыновлен» Звездным Флотом. С Обо остался и Харпер, надеясь, что его необычного друга оценят и не станут обижать. Но Димуро оказался прав: Обо никогда не будет служить в Звездном Флоте.
Несмотря на то, что его словарный запас был очень маленьким и детским, он все-таки умел разговаривать по-английски, быстро понимал и четко выполнял приказы. Но он не имел понятия о рангах или дисциплине, не мог защитить самого себя, не говоря уже о других. Харпер снова и снова объяснял ему основные правила поведения, но Обо забывал. Не выносящий обмана, зла или грубости, в критические моменты он падал в обморок или разражался потоком слез; когда же Обо хвалили, он преданно обнимал своего благодетеля. Поэтому люди, хоть и были благодарны Обо за мастерство в работе, частенько подшучивали над ним, похлопывая по плечу, как будто он заслуживал только этого. В сущности, он желал немногого: быть любимым, чинить сломанные вещи и всегда находиться рядом с Бобби Харпером. Когда его не воспринимали всерьез, Обо не обижался и не возражал. Обижался и возражал только сам Харпер. Только Харпер верил, что Обо способен на очень многое, и что в этом рано или поздно убедятся все остальные. А пока он не собирался никуда улетать, уезжать, уплывать без своего друга. Если новой подружке Харпера не нравился «волочащийся повсюду за Бобби» Обо, значит, это была «не правильная» девушка, и Бобби Харпер, не задумываясь, расставался с ней.
– Ну что, теперь люди могут без труда поглощать напитки из автомата?
Обо кивнул.
– Ллегко пппоччинннил. Оччень ббыстро. Оббо ммоллодддец, ммоллодддец!
– А что же ты сам пил?
– Ввводу! Ммою любиммую!
Димуро ухмыльнулся.
– Ты непривередлив, Обо, тебе это известно?
– Ддда, Фффред.
Экран дисплея ожил, на нем появилась информация о координатах, месте назначения и планирования пути. Компьютер управления полетом передал инструкции: «Центральный штаб, грузовому отсеку 27: приступайте к починке четвертого дока. Дежурный офицер, для сообщений используйте безопасный код.»
– Понятно, Главный. Лейтенант Роберт Харпер, код 8121.
– Слышал? Что я говорил? – заговорщицки прошептал Димуро, – мы никому не можем сказать, чем тут занимаемся.
– Сссекррет, Бббоббби? – глаза Обо округлились, блеснув одновременно с изумлением и восхищением.
– Большой секрет, особенно, для тебя, – по-наставнически предупредил Харпер. Он всегда предупреждал друга, если информацию нужно было хранить в секрете, но часто Обо об этом тоже забывал.
Димуро и Харпер, подойдя к окну, наблюдали за посадкой «Энтерпрайза». На сверкающем металлическом корпусе мигали разноцветные огоньки, а боковая надпись «Энтерпрайз 1701» становилась все крупнее по мере того, как корабль приближался.
– Тттолллько пподддумай! Кккакк зздддорровво, Ббобби!
– Здорово, Обо. Сегодня вечером будь умницей. Станешь делать только то, о чем я тебя попрошу. Без моего разрешения не слоняйся нигде и ничего не пытайся починить.
Наконец, все вместе они направились по извилистому лабиринту, отгороженному с двух сторон пограничными буйками, к постоянно мигающим светлячкам основной взлетной площадки Звездного Космодрома.
* * *
– Может быть, это простой алгоритм, капитан. – Спок, нахмурившись, смотрел на экран с раскодированным сообщением.
Кирк покачал головой.
– Алгоритм? Ты сам-то веришь в это?
– Трудно сказать, капитан. Отсутствие ясности, с которой…
Кирк не слышал его, погруженный в свои мысли.
– Черт бы побрал этого Ногура! – Он взглянул на застывшую перед ним запись, словно надеясь, что она как-то изменится. Однако, на него смотрели все те же фразы: «Адмиралу Джеймсу Т. Кирку, командиру военного корабля „Энтерпрайз“: обнаружен ромуланский корабль. Что за инцидент? Доложить лично к 8-00 час., 15-го числа. Адмиралтейство шлет свою благодарность и имеет для вас в запасе хорошую новость. Как насчет ленча?.. Гейгачиро Ногура.»
– 15-е число – это послезавтра. – Кирк в бешенстве ударил кулаком по столу. – Я его убью, клянусь, убью, как только доберусь до Адмиралтейства.
Спок терпеливо ждал, пока гнев капитана уляжется.
– Я более чем просто доволен работой своей команды! Мы привезли им настоящий ромуланский корабль!
– Что еще больше укрепило вашу репутацию, – заметил Спок, пытаясь несколько изменить ход мыслей командира. – Но, чтобы сделать вывод…
– Ну, неужели вы не понимаете, именно так оно и будет. Теперь он может пристегнуть мне на грудь медаль, снова привязать к столу, канцелярским бумагам, поздравляя меня в то время, когда сам станет заниматься этим делом.
– Я не уверен, что последую…
– Это основополагающий принцип бюрократии – подняться до уровня своей собственной некомпетентности.
– Конечно, капитан, это просто нелепо.
– Но это случается постоянно. Вот как это работает. Существует некий парень, понимаешь, который делает прекрасные… ну, скажем, шестеренки…
Не желая перебивать, Спок послушно наклонил голову, чувствуя, что разговор будет долгим.
–., и делает он эти шестеренки ну просто замечательно, хорошие, полезные шестеренки, ему нравится это делать, он выпускает их вовремя, работает очень старательно и даже знает способы, как можно выпускать больше шестеренок за единицу времени, постепенно повышая и качество. Так что же делают они?
Спок, не ожидавший такого запала, удивленно и суверенно пожал плечами.
– А они выбирают его вице-президентом! О работе которого он не знает абсолютно ничего! И ничего не умеет делать на этом посту! А на производство шестеренок они ставят кого-нибудь другого, желающего в жизни только одного… – Кирк оглядел комнату, будто бы видя ее в последний раз. – Знаешь, Спок, все, о чем я всегда мечтал, – это управлять космическим кораблем. Этим кораблем. Я умею это делать лучше всего. Ногура, уверен, я не нужен. Так почему же он не может просто оставить меня в покое?
Спок на мгновение задумался. Если бы капитану требовалось сочувствие, он обратился бы, в первую очередь, к Маккою. Сейчас Спок не стал глубоко вникать в нерациональность бюрократии или подоплеку намерений адмирала Ногура, но у него появилось неуютное чувство, что капитан абсолютно прав.
– А нельзя просто отказаться от их предложения?
– Теоретически, – хмуро проворчал Кирк, – на бумаге… может быть, и можно. А вот перед его лицом…
Не в первый раз. Самые неудачные моменты карьеры Кирка, хуже, чем диверсии клингонов и врагов-инопланетян, проходили именно в офисе Ногура, где капитан бился за право остаться командиром «Энтерпрайза». Он выиграл и на этот раз, потому что на Землю был привезен некий космический незнакомец, и даже Ногура пришлось признать, что опыт капитана в работе с неземными объектами просто бесценен. Кирк всегда выходил победителем. В обманчиво-благодарном свете общественной признательности он понимал, что мог бы давно уйти в отставку. И даже как-то пытался сделать это.
Сейчас Кирк был растерян: его мысли никак не выстраивались в четкий план действий. «Энтерпрайз» уже стоял в доке, Земля спокойно совершала очередной оборот у них под ногами, но Кирка охватило навязчивое ощущение, будто им управляет чья-то властная рука, управляет, независимо от его собственной воли.
– Ну что ж, значит, так тому и быть. – На смену гневу пришло равнодушие и усталость. Внутренний голос мрачно говорил ему, что на этот раз победителем выйти не удастся. Спок не знал Ногура так, как знал его Кирк. И от Спока нельзя требовать умения читать между строк. Да и что я, в любом случае, жду от Спока? Решения моих проблем? Стыдясь самого себя, Кирк понял, что это именно то, чего бы ему хотелось. Но это было невозможно, а, главное, несправедливо по отношению к Споку. Он резко встряхнулся, пытаясь освободиться от этих мыслей.
– Извини, Спок, это мои проблемы. Ты можешь идти. Поговорим об этом позже.
– Как будет угодно, капитан, но… не сможете ли вы удовлетворить мое любопытство по одному маленькому вопросу? Почему вы считаете, что должны встретиться с адмиралом Ногура 15-го числа?
Кирк удивленно посмотрел на собеседника: на Спока было не похоже, чтобы он не понял самой сути дела.
– Потому что мне так приказано.
– Нет, капитан, не хочу показаться самонадеянным, но вам приказано не это. – У Кирка от неожиданности отвисла челюсть, и он недоверчиво уставился на экран, ожидая увидеть чудо. – Как я уже говорил раньше, текст шифровки выражен общими фразами и поэтому открыт для интерпретации…
Наконец, Кирк увидел то, о чем говорил Спок.
Увидел, и его губы медленно растянулись в хитрой, довольной улыбке.
– Ты прав, Спок, ты прав – к 8-00 часам!
– Что может означать: вы должны явиться немедленно, или…
–., в крайний срок!
– Просто срочно доложить – это намного яснее. Обычно такого рода ошибки в вулканской бюрократической системе не встречаются. Возможно, некая заимствованная двусмысленность вашего языка…
– Возможно, возможно, – засмеялся Кирк, – но я лучше подам доклад прямо сейчас.
– Прямо сегодня?
– Ну да, а почему бы и нет? Ногура у себя. Сегодня вряд ли кто уйдет в положенное время. Все начальство, наверняка, соберется в офицерской комнате. – Кирк поднялся и стал вышагивать из угла в угол. Все становилось на свои места: быстрое путешествие туда и обратно, неопровержимое доказательство того, что он там был, – а потом… его не увидят вплоть до 15-го числа, и уж тогда…
– Спок, улетаем завтра ночью в 23-00. Извести заведующих отсеками. У этого корабля есть задача, которую нужно выполнить до конца.
– В самом деле? А отпускные листы вы подпишете, капитан?
– Пусть у меня отсохнут руки, если я этого не сделаю. Но давай все упростим. Два двенадцатичасовых оборота, половина экипажа… о, черт! – Кирк заметил на столе нетронутую бумагу.
– Позвольте мне, капитан, – предложил Спок, искусно завладев документами. – Вызвать лифт?
– Прямо сейчас. Хочешь поехать один? Дабы соблюсти требование конспирации?
– Ну что вы, капитан, – Спок старался выглядеть оскорбленным, – я вообще не знаю, что существует какая-то конспирация. Я планирую завтра – в штаб, а уже вечером буду ожидать на борту своего гостя.
– А-а, да, своего студента. Я вернусь через несколько часов. Если останется время, то буду рад познакомиться с ним.
– Да… это будет… очень интересно. Спасибо.
– Спасибо тебе, Спок.
– Не за что, капитан. Я просто помогаю вам выполнять приказы начальства. Что, естественно, является моей прямой обязанностью.
– Конечно. Так как насчет того, чтобы проводить меня? Или тебе нужно вернуться на мостик?
Некоторые вещи, такие, как солнце, луна и Спок никогда не меняются, – подумал с благодарностью Кирк, – и что бы я делал, если бы это было не так?
– Думаю, да, – ответил Спок, – я присоединюсь к вам на палубе ангара. И если хотите знать мое мнение, я рад, что ваше немедленное решение вопроса с Адмиралтейством позволит нам не нарушать установленного порядка работы. Не хотел бы столкнуться со спадом работоспособности у членов команды. А сейчас прошу меня извинить…
– Конечно, конечно, мистер Спок… – Кирк, проводив взглядом своего помощника, с облегчением рассмеялся. Не волнуйся, я не скажу ни единой душе, да в любом случае мне бы никто не поверил… Но на какое-то мгновение он был уверен, что видел своего собранного, рационального, невозмутимого мистера Спока… взволнованным и немного растерянным.
* * *
Когда Спок минутой спустя позвонил на мостик, он услышал голос Ухуры:
– Мостик. Но я все еще не знаю…
– Говорит Спок. Ухура, у вас все в порядке?
– Просто прекрасно, мистер Спок! Пока никаких проблем не возникало, – ее заглушал хор голосов, говорящих что-то одновременно. Он старался не обращать на них внимания.
