Текст книги "Гордая женщина"

Автор книги: Кара Уилсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Никогда! – Зен стремительно встала. – Если вы думаете, что я позволю забрать Дэвида...

– Я никогда не говорил ничего подобного... – запротестовал Дэймон.

– Тогда почему же твоя мать...

Дэймон тоже вскочил из-за стола.

– Мы с мамой никогда не обсуждали этот вопрос!

– Вы и не можете! Не забывайте об этом! Все это было решено не здесь, а в суде три года назад, когда я получила разрешение взять Дэвида с собой в Ирландию. – Зен, подбоченившись смотрела на Аристидиса в упор горящими глазами.

– Почему ты продолжаешь толковать мои слова по-своему? – возмутился Дэймон.

– Потому что знаю тебя! И буду следить за тобой, пока я здесь. Шеймус...

– Не произноси это имя!

– Не ори! Ты кричишь, как докер! – Зен трясла маленьким кулачком у него перед носом, пока София из деликатности делала вид, что прибирает на чайном столике.

– А ты... как ирландская прачка!

– Не смей насмехаться над ирландцами! – в ярости воскликнула Зен.

– Я не насмехаюсь над ирландцами, а просто провожу аналогии! – парировал Дэймон похожим на рычание низким голосом, в то время как его мать, как ни в чем не бывало, спокойно вытирала рот салфеткой.

– Дикарь! – парировала Зен.

София взглянула на них с кротким любопытством.

– Это что – ирландское ругательство? – спросила она.

– Нет! – в один голос ответили Дэймон и Зен, взглянув сначала на нее, а затем друг на друга.

– Ну, хорошо, – сказала София примирительно. Дэймон глубоко вздохнул, и взгляд Зен невольно задержался на его широких плечах и груди.

– Мы пригласили тебя сюда, чтобы мальчики смогли познакомиться друг с другом. Не так ли, мама?

– Гмм?.. О да! Думаю, это была неплохая идея, чтобы Зенобия своими глазами увидела, как хорошо будет мальчикам у вас с Мелиссой, когда вы поженитесь. – Она вздохнула, положила в рот маленькую вишенку в сахаре и закрыла глаза.

– Мама! – Дэймон уставился на нее.

– Я не позволю тебе забрать Дэвида! Я ни за что не приехала бы сюда, зная, какую мне здесь причинят боль! – Зен набрала воздуха, чтобы продолжить, но Дэймон прервал ее:

– Боль! – взорвался он. – Тогда как же назвать то, что ты учинила со мной в аэропорту?

– О?.. А что же там произошло? – поинтересовалась София, пристально глядя на сына.

– Она ударила меня... в живот, – пробормотал Дэймон, не сводя глаз с Зен.

– В самом деле? – Губы Софии скривились, словно сдерживая улыбку.

– Не в живот, я думаю, чуть ниже. Возможно, в пах, – злорадно уточнила Зен, глядя на женщину. – Между прочим, я это сделала не нарочно. – Она оглянулась на Дэймона. – Я уже говорила тебе об этом. – Зен с вызовом вскинула голову.

– Не нарочно? Как бы не так! Теперь я вижу, что ты намеренно пыталась лишить меня мужской силы.

– Я могла это сделать, когда была с тобой в постели, – отрезала она и вспыхнула, вспомнив о том, что рядом София.

Но женщина возилась с домашним печеньем на столике и, казалось, ничего не слышала.

– Скорее мороз в июле ударит, чем ты обессилишь меня в постели!

– Кого волнует, как ты ведешь себя в... неважно где!

Они стояли, пожирая друг друга глазами. Сила взаимной неприязни... и какого-то иного чувства заставила их забыть обо всем, кроме собственных эмоций.

– Ты гостья в моем доме, и с тобой будут обращаться вежливо и почтительно.

– Как с жертвенным козлом на острове Кеос, – парировала она.

– Хватит изображать из себя гречанку! Мы оба родились здесь, как ты, так и я. – Дэймон с трудом себя сдерживал.

– Я родилась в Селкере, штат Нью-Йорк, а не здесь, – как школьница уточнила Зен.

– О, не думаю, чтобы это сыграло какую-то роль, – произнесла в наступившей тишине София. – Твой вздернутый носик, Зенобия, явно не греческий.

– Многие люди предпочитают вздернутый носик, – сказал Дэймон.

– Но не греки, – пожала плечами его мать.

– Не говори за всех греков, мама. – Голос Дэймона пророкотал как гром. – Кроме того, здесь Соединенные Штаты!

– Рада, мой сын, что ты не забыл уроки географии.

Дэймон клацнул зубами, вглядываясь в мать, словно изучая ее. Еле сдерживаемый гнев исказил его классические черты.

– И, конечно, у Зенобии входит в привычку набрасываться на тебя при каждом удобном случае.

– Она не делает этого!

– Я не делаю этого!

Зен и Дэймон произнесли эти слова одновременно.

София пожала плечами.

– Тогда, как ты объяснишь эту маленькую сценку, когда она оцарапала тебе щеку, а затем оказалась на твоих коленях в юбке, задранной до ягодиц. Не могу сказать, чтобы мне это нравилось.

– Это случайность, – проворчал Дэймон. Внезапно Зен почувствовала, что с нее довольно препирательств.

– Извините меня! Я хотела бы отдохнуть, – произнесла она сквозь стиснутые зубы. – Полагаю, что мне отвели те же апартаменты, что и раньше.

Едва не шатаясь от усталости и всего пережитого за этот день, Зенобия покинула гостиную, прежде чем ей ответили.

2

Было бы преувеличением считать, что дом Аристидисов в последующие дни напоминал осажденную крепость, но Зен чувствовала, что атмосфера накалилась и стала явно враждебной. Радовали только ребятишки.

Они подружились, и Дэвид, прежде ничем, кроме спорта, не интересовавшийся, стал усердно учить греческий язык. А Дэниел, говоривший Зен, что спорт его никогда не волновал, обнаружил определенную склонность к европейскому футболу.

В один из дней, ближе к вечеру, мальчики поставили тетушку Зено защищать импровизированные ворота, которые соорудил Янос, обтянув их сеткой. Земля была влажной после утреннего дождя, а трава – скользкой. Пытаясь отразить очередной мяч, направленный в ворота, Зен поскользнулась, упала и ударилась о штангу.

Зен медленно поднялась, ощущая боль во всем теле и придерживая левую руку, на которой, конечно же, на следующий день должен был появиться синяк. Внезапно она оказалась в крепких объятиях.

Все чувства молодой женщины пришли в смятение, голова стукнулась о жесткое плечо, когда Аристидис, подхватив ее на руки, помчался к дому.

– Дэймон! Дэймон, прекрати! Отпусти меня! Со мной все нормально.

Мужчина перешел на шаг, дав возможность не отстать запыхавшимся ребятишкам, но не отпустил Зен. Он жадно разглядывал каждую черточку ее лица.

– Тетя Зено ушиблась, дядя Дэймон? – с беспокойством спросил Дэниел.

– Нет, – ответил за нее Дэвид. – Ты ведь не ушиблась, тетя Зено? – Мальчик вопросительно глянул на тетушку в объятиях Дэймона.

– Конечно же, нет. Дэймон, может быть, ты поставишь меня на ноги хоть теперь? – Она уперлась в его грудь, как будто выкованную из стали.

– Ты любишь, когда тебя носят на руках, тетя Зено? – насупившись, спросил Дэвид. – Когда я вырасту, я тоже смогу носить тебя на руках.

– Нет, я ни в коем случае не хочу, чтобы ты это делал, дорогой. – Зен улыбнулась ребенку, затем взглянула на Дэймона. – Отпусти же меня, наконец. – Она глянула в сторону дома и застонала, заметив, что София вышла на террасу и наблюдает за ними.

– Бабушка, – окликнул ее Дэниел, – тетя Зено упала!

– Она всегда падает... или с ней что-то случается, – холодно заметила София.

– Ох... – Зен изо всех сил упиралась в грудь Дэймона. – Пойми, чурбан, я в состоянии двигаться и сама, – злилась она. Не отрывая от нее глаз, он поставил Зен на ноги, продолжая придерживать одной рукой.

– Я же сам видел – ты ударилась, – сказал он, с нежностью глядя на нее. – В это время я как раз подъезжал по дорожке к дому.

София, неторопливо приближалась к ним, расслышала его слова.

– И заодно проехал по моим лучшим стелющимся розам, – она с огорчением указала на автомобиль рядом с цветочной клумбой. – Обычно от Зен доставалось тебе, мой сын, но в этот раз досталось моим розам. – София невозмутимо взглянула на ребят, наблюдавших за взрослыми. – Вы, должно быть, проголодались, мальчики? Пойдем домой! Лона уже все для вас приготовила. – Она подтолкнула детей к дому и пошла следом, даже не оглянувшись.

– Твоя мать обладает способностью использовать любой факт в свою пользу, – заметила Зен.

Дэймон пожал плечами.

– Она не очень тактична, зато добра, щедра...

– Щедра на что? На гадости? На злобные выпады? София никогда не устает делать замечания по поводу моей... моей...

– Неосторожности? – попытался закончить за нее Дэймон.

Зен с вызовом вскинула голову.

– Послушай-ка, Дэймон Аристидис! Хочу тебя заверить, пока я жила в Ирландии, со мною никогда ничего не случалось!

– Трудно в это поверить, – отозвался он, разглядывая Зен. – Знаешь, твои волосы словно пламенеют в солнечном свете.

– Представь себе, что я ни на кого не налетала, не ударяла, не падала на... Что, мои волосы? – Она поднесла руку к голове, чувствуя, как волосы рассыпались на отдельные пряди и переплелись. – Я вся растрепана. Мне следует принять душ и причесаться. – Она сердилась на себя за дрожь в голосе.

– Конечно, следует, – согласился Дэймон, сжав ее руку. – Я пойду с тобой. Я тоже хочу принять душ и переодеться.

Когда они вошли в дом через черный ход, Дэймон обвил Зен рукой за талию и не отпускал даже на кухне, где он перебросился несколькими словами с Лоной и другой полноватой женщиной, которую назвал Марией.

– Сюда. – Он открыл дверь и указал на заднюю лестницу, ведущую наверх.

Зен ощущала его присутствие за спиной, пока они поднимались. На нее нахлынули воспоминания о том времени, когда она, будучи моложе, тосковала по ласкам Дэймона. А оказываясь в его крепких объятиях, забывала обо всем на свете. Глубоко вздохнув, она начала переступать через две ступеньки.

– Полегче... не спеши. – Зен почувствовала сильную мужскую руку, поддерживающую ее за талию.

– Я не нуждаюсь в помощи. – Она вцепилась в его запястье, но смогла высвободиться только на площадке перед коридором, где находились ее и мальчиков комнаты. В апартаменты Дэймона отсюда вел через двойные двери другой, отдельный коридор. Та часть дома, которую занимал Дэймон, была самой большой и почти изолированной от остальных жилых помещений.

– Какая муха тебя укусила? – спросил он, потирая руку и вглядываясь в Зен прищуренными глазами. – Твое настроение меняется, словно окраска у хамелеона. Не знаешь, каким оно будет через минуту.

– Тогда не замечай меня. – Она резко отвернулась от него.

Тут же железная рука обхватила ее, и в следующий момент Зен оказалась прижатой к груди Дэймона, а его рот уже касался ее шеи. Потом он нащупал ртом губы девушки и стал кончиком языка их облизывать, пока они не разомкнулись. Их губы слились в страстном поцелуе. Другая его рука, скользнув по спине Зен, плотно легла на бедро.

– Будь ты проклята, чертовка! – внезапно воскликнул Дэймон и отпустил Зен. Она закачалась, потеряв опору, а он широкими шагами направился в свои апартаменты, бросив через плечо: – Мелисса будет к обеду. Она хочет встретиться с Дэвидом. – Стук двери, захлопнувшейся за хозяином, утонул в стенах коридора, отделанных дубовыми панелями, и словно пригвоздил Зен к полу.

Этот... этот... шаман! Девушка стояла, словно завороженная, вытирая губы, не в силах унять охватившую ее дрожь. Если он снова до меня дотронется, я... С трудом, переводя дыхание, она как слепая побрела в свою комнату.

Ее движения все еще были неуверенными, когда она раздевалась, искала чистое белье и шла в ванную комнату. Пока Зен стояла под душем, она пыталась придумать, как бы отомстить Дэймону Аристидису.

Зенобия уже сидела перед зеркалом и занималась макияжем, когда, наконец, остановилась на том, что хорошо бы утопить обидчика с камнем на шее подальше от берега...

– Почему ты улыбаешься, тетя Зено? – спросил с порога Дэвид. Рядом с ним стоял Дэниел.

Зен повернула голову, замотанную полотенцем, и улыбнулась мальчуганам, таким похожим и вместе с тем таким разным.

– Должно быть, думала о вас, раз улыбалась. Как удалось так хорошо вас нарядить?! – Зен ощутила прилив раздражения при виде одинаковых костюмов из шерстяной ткани плохой выработки, однако подавила свои эмоции. Светло-голубой твид никак не гармонировал с загорелой кожей и черными глазами мальчиков. Но если София получила удовольствие, покупая им вещи, то разве хватит духу упрекнуть ее в безвкусице.

Дэвид оглядел себя и скорчил рожицу, взглянув на тетю.

– Лона пообещала нам с Дэном по два эклера из тех, что приготовит на десерт к вечеру. – Зен засмеялась, и Дэвид смутился. Затем он насупился. – Дядя Дэймон сказал, что мы не должны играть с тобой в мужские игры. Мы сделали тебе больно, тетя?

При упоминании о Дэймоне Зен напряглась. Не человек, а какой-то дьявол! Даже здесь, у себя в комнате, она не может от него отделаться!

– Нет, мне совсем не больно, – уверила она мальчика. – Мне нравится играть с тобой в футбол. Я столько раз говорила тебе об этом. Теперь подойдите сюда оба, – она протянула руки.

Дэвид стремглав бросился к ней, тогда как Дэниел смущенно топтался на месте: его робкая улыбка до боли напомнила ей сестру. Зен разрешила ребятишкам поиграть на кровати, пока она будет приводить себя в порядок.

Зенобия какое-то время наблюдала за ними. Дэниел достал колоду карт, ловко перетасовал и раздал для какой-то игры, которой он учил Дэвида. Вскоре игра полностью их захватила.

В туалетной комнате Зен надела длинную, строгую, кремового цвета юбку, которую заранее приготовила. К ней она надела легкий шерстяной свитер цвета морской волны, а на ноги – лакированные, под тон свитеру, туфли на среднем каблуке. Она выбрала усыпанный жемчугом браслет, серьги с жемчужинами в виде капель и перстень, принадлежавший ее матери.

– Ну вот, я почти готова! – окликнула Зен мальчиков, заходя в спальню и проверяя на ходу, хорошо ли застегнуты серьги.

Она застыла, когда увидела Дэймона, восседающего в кресле. Туфли он снял, оставшись в одних носках. В руках у него была ее шкатулка с драгоценностями.

– Где твои туфли? Где мальчики? И что ты делаешь с моими вещами? – обратилась она к нему, стараясь, чтобы в голосе прозвучали жесткие нотки.

– Туфли там. – Он махнул рукой в сторону двери. – Мальчики внизу с бабушкой. А я хочу взглянуть, есть ли у тебя какие-нибудь драгоценности Элен.

Зен с решительным видом пересекла комнату и выхватила свою шкатулку. Она чувствовала, что вся закипает от гнева.

– Что есть у меня и чего нет – это никого не каса...

– Я думал о тебе, представляя, как ты босиком проходишь по этому пушистому ковру... Прекрасно, великолепно! – Дэймон скрестил руки на груди и осмотрел девушку с явным одобрением.

– Прекрати меня прерывать! Что прекрасно? – огрызнулась Зен.

– Представить тебя босую, на этом ковре. Думать, как ты лежишь на нем обнаженная!

У Зен перехватило дыхание от такой дерзости.

– Разве там внизу тебя не ожидает твоя нареченная?

– Мы с Мелиссой формально еще не помолвлены. Я же говорил тебе об этом. – Дэймон поудобнее уселся на стуле.

– Выйди из комнаты! – громко потребовала Зен, указывая на дверь, но, ни голос, ни жест не возымели на Дэймона никакого впечатления.

– У тебя розовые сапфиры, принадлежавшие Элен? – спросил он.

– У меня нет никаких драгоценностей сестры. – Зен круто повернулась и поставила шкатулку на туалетный столик. В тот же миг она почувствовала, как Дэймон встал со стула и подошел к ней сзади.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, наклонившись к самому ее уху. – Все камни Элен принадлежат тебе. У нее нет дочери. А ты говоришь, драгоценности тебе никогда не присылали.

– Никогда.

– Г-м-м. Спрошу у матери.

– Я уверена, что многое из того, что было у Элен, принадлежало семье Аристидисов, и твоя мать хотела, чтобы все в семье и осталось.

Черные брови Дэймона сошлись на переносице, а лицо стало суровым.

– Состояние принадлежит мне, и решать, кому что дарить, могу только я!

Зен хотела было возразить, но, заметив, как дернулся уголок его рта, решила промолчать. Ей не хотелось вступать в перепалку перед самым обедом.

– Пошли! Если мы хотим присоединиться к остальным и выпить перед обедом, нам надо уже спускаться вниз. – Он взял Зен под руку и вложил ее пальцы в свои. Когда она попыталась высвободить руку, он сжал ее еще крепче.

– Кто... – Зен откашлялась и начала снова: – Кто будет за обедом еще, кроме твоей невесты?

– Я повторяю, в который уже раз, что мы с Мелиссой не помолвлены! – выпалил он с такой силой, что девушка заморгала.

– О, конечно! – Будь он проклят! Вновь Зен попробовала освободиться, и вновь он еще крепче сжал ее пальцы.

– Будет еще Пифагор Телос, старинный друг матери из Греции. Он останется в Штатах на некоторое время, чтобы наладить дело, в которое вложил большие средства, и поживет у нас. – Дэймон задержался на лестничной площадке. – Если верить моей матушке, Фаг – так он себя величает – когда-то добивался руки твоей матери. Он богатый человек, у него дома и в Калифорнии, и в Греции, и в Лондоне.

Зен уставилась на Дэймона в изумлении.

– Что ты говоришь? Этот человек, о котором я никогда не слышала, был ухажером моей матери? Как же вышло, что о нем ни разу не упоминали? – Зен попробовала вообразить неведомого грека рядом со своей матерью.

Дэймон повел гостью вниз, не ответив.

– К нам присоединится тетка Мелиссы, Бреда Уэйт, а также одна из школьных подруг матери – Мод Уилс.

– Восхитительное сборище, – пробормотала Зен, когда они спускались по лестнице. – А почему бы нам не идти чуточку быстрей?

– Спешка не прибавит аппетита, – ответил Дэймон, взглянув на Зен с такой улыбкой, которая, казалось, осветила темное помещение.

Она почувствовала, что вот-вот растает. Дэймон уже было шагнул в отделанный мрамором холл, как вдруг, повернувшись, задержал Зен на нижней ступеньке. Их глаза находились на одном уровне.

– Смешно, когда высокий мужчина увлечен маленькой женщиной, – проговорил он задумчиво.

– Что верно, то верно. Хорошо, что ты, наконец, понял это, – ответила Зен.

– Я говорил тебе, что в этом наряде ты выглядишь потрясающе? – Он склонился к ней, вдыхая нежный аромат духов. – Пусть ты и не высокая, но у тебя премиленькие груди. – Его рука прошлась вокруг ее талии и задержалась на бедрах. – Не говоря уже о самой хорошенькой попке из тех, что я видел.

– Ты... ты соображаешь, что кто-нибудь может выйти из гостиной и увидеть нас? – прерывающимся голосом спросила Зен.

Дэймон чуть отступил от нее, его глаза блестели.

– Почему ты оставила меня?

Она смотрела на него в изумлении, не зная, что ответить.

– А, вот ты где, Дэймон, – послышался голос Софии, появившейся в дверях. – Вижу, что ты прихватил с собой Зенобию. – Она запнулась, когда сын сделал шаг в сторону, и молодая женщина предстала перед хозяйкой во всей красе.

– Ах!.. Ты сама придумала этот наряд, милая?

– Да, все сделано по моим рисункам, – ответила Зен, облизнув внезапно пересохшие губы.

– Вот как. – София перевела взгляд на сына. – Ну, пойдемте! Мы не должны заставлять ждать дорогую Лисси.

Зен подозрительно взглянула на Софию, на лице которой невозможно было что-нибудь прочесть. Она спустилась с последней ступеньки, стараясь держаться подальше от Дэймона. Но он не отходил от нее, так что в гостиную они вошли бок о бок.

Зен задержалась на пороге и молча вознесла благодарственную молитву за то, что впервые мальчики вели себя тихо. Они играли в карты за кофейным столиком.

С диванчика поднялась изысканно одетая женщина. Ее черные волосы были собраны в пучок, на аристократическом лице застыла еле заметная улыбка. Засмотревшись на даму, Зен не сразу заметила темноволосого, хорошо одетого невысокого мужчину.

– Пифагор Телос, – прошептал Дэймон.

– Не может быть! – удивилась Зен, стараясь удержать на лице вежливую улыбку. – Ты сказал, что он ухаживал за моей матерью. Она же была выше его на целый фут.

– Фаг Телос – выдающаяся личность! – тихо засмеявшись, сказал Дэймон и обратился к подошедшей брюнетке.

– Лисси, это Зенобия Дрискол – тетя Дэвида и Дэниела. Зен, это Мелисса Хэруэл.

– Хэллоу, мисс! – Зен протянула руку, ощутив холодную, гладкую ладошку Мелиссы.

– Как поживаете, Зенобия? – ответила Лисси хорошо поставленным голосом. – Миссис Аристидис так много рассказывала мне о вас, что я чувствую, словно мы уже давно знакомы.

– Значит, вы уже во всеоружии? – осведомилась Зен и, смягчив свои слова улыбкой, потянулась к ближайшему подносу за шампанским.

– Простите? – Глубокие голубые глаза Лисси расширились от изумления.

София, занятая у серебряного подноса с бутербродами, глянула в сторону гостей.

– Зен! – с упреком произнес Дэймон, повернулся к Лисси и поцеловал ее в щеку, которую та милостиво подставила. – Мисс Дрискол любит шутки, – объяснил он.

– Да, она любит, – неожиданно, к всеобщему удивлению, подал голос Дэвид. – Раз Шеймус устроил вечеринку, где все были одеты как в сказке. – Он остановился, лучезарно глядя на заинтересовавшихся бабушку, дядю и остальных взрослых. Зная, что последует дальше, Зен готова была провалиться сквозь пол. – Я был Грампи, – объяснил Дэвид, – один из семи гномов, тетя Зено – леди Годофул.

– Он имеет в виду леди Годойву? – вежливо осведомилась Мелисса.

– Думаю, именно ее, – ответила, улыбаясь, София. – Ах!.. Как это хорошо, когда ребенок воспитывается на хорошей литературе.

– Мама! – буркнул Дэймон, пристально глядя на Зен. Его лицо приобрело серый оттенок, словно было высечено из бетона. Гнев, казалось, так и клокотал в нем.

– Дэймон, ты болен? – с участием спросила Мелисса.

– Да, мутит. – Он все еще не отрывал глаз от Зен. – Ты бы пошла на такую вечеринку? – обратился он к Мелиссе, чеканя каждый слог.

– А разве это не увлекательно? – ответила она и обратилась к Зен: – А где вы достали лошадь?

– Тетя Зено выкрасила побелкой осла, которого мистер Морфи запрягает в свою тележку с точильными камнями.

– Два сапога – пара! – усмехнулся Дэймон. – Ослиха на осле!

Мисс Хэруэл захихикала.

– О, Дэймон, у тебя такое чувство юмора!

Рука Зен с силой сжала бокал.

– Да, а я и не замечала.

– Я полагаю, Зенобия, что вам еще многому надо научиться, чтобы правильно воспитывать ребенка, – сказала Лисси. – Для начала – как подавать хороший пример. – Она улыбнулась.

Зен стиснула зубы.

– И, – продолжила дамочка уверенным тоном, – я совсем не одобряю увлечение картами. Они приучают детей к азартным играм.

Зен чуть не встала на цыпочки, чтобы казаться выше ростом, приготовившись грудью стать на защиту близнецов.

– Карты – один из способов развить у ребенка сообразительность.

– Как забавно. – Лисси вздохнула, подняв на Дэймона томные, как у лани, глаза. – Никто не станет отрицать, что у ирландцев смешной акцент, но бедняжке Дэвиду нужна помощь, чтобы исправить произношение. Я уверена, что смогу помочь ему в этом, как и в развитии сообразительности.

– Позвольте довести до вашего сведения, что, как утверждают, люди в некоторых частях Ирландии говорят на чистейшем английском языке. – Зен перевела дыхание. – А вам известно, что вы можете делать со своей сообрази...

– Думаю, стол уже накрыт. – Дэймон поспешно шагнул вперед и, взяв Лисси под руку, повел ее в столовую.

– Мальчики, пойдемте, – сказала София.

Она невозмутимо и величаво покинула комнату; за ней последовали близнецы и гости, оставив Зен в одиночестве кипеть от гнева и ярости.

3

Обед не доставил ей удовольствия. Если бы не мальчики, Зен ушла бы. Она с большим трудом выносила разглагольствования Лисси о том, как воспитывать двух ребятишек, которые, к несчастью, оказались еще и близнецами.

– Конечно, всем известно, что один из них всегда задает тон. – Лисси вздохнула, взглянув на Дэвида и Дэниела, которые улыбнулись ей в ответ и вновь занялись едой. – Хорошо, если таковым окажется Дэниел. Хотя, как мне кажется, ни один из них не обладает столь высокими интеллектуальными способностями, как мой племянник Леонард.

– Теперь остановись на минуту... – Зен с трудом сдерживалась.

– Мальчики ведут себя так же, как их отец и дядя вели себя в этом возрасте, даже чуть лучше, – поторопилась вмешаться София, улыбнувшись Лисси.

Зен вне себя отправила в рот целую вилку гарнира и поперхнулась, когда горячая пища обожгла нёбо. Она поспешно схватила бокал с водой и стала пить большими глотками.

– Они в Ирландии едят как-то по-особому, – продолжала рассуждать Лисси.

– Я люблю Ирландию, – насупился Дэвид. – Там живет Робби.

– Конечно, дорогой! Нам всем нравятся первобытные уголки, пока мы не вырастем.

– Нам нравится что? – Дэвид выглядел озадаченным, затем взглянул на тетю. – Почему у тебя лицо так покраснело, тетя Зено? Ты снова обожглась?

– Во мне все горит, – ответила Зен с пылающим взором.

Когда спустя несколько минут Лона пришла за мальчиками, Зен извинилась.

– Я рассказываю Дэвиду и Дэниелу сказку перед сном, – объяснила она, поднимаясь из-за стола.

– Это хороший обычай, когда они еще очень юны, – произнесла Лисси с умным видом, но тут же предостерегающе подняла палец. – Я думаю, что в этом возрасте они почти готовы к пансиону.

– Им только по семь лет! – пыталась урезонить ее Зен.

– Верно... ах... но как только они окажутся в более строгой школьной обстановке...

– Скорее я вас увижу в...

– Полагаю, мисс Дрискол, что лучше вам присмотреть за мальчиками, – вмешался Пифагор Телос. Большую часть обеда он хранил молчание, и, казалось, не замечал ее, но теперь взял Зен за руку и проводил в коридор, где отвесил галантный поклон, следя за тем, как близнецы вместе с Лоной поднимаются по лестнице. – Как бы моя Мария любила мальчиков! – сказал он мягко.

– Моя мама? – прошептала Зен, чувствуя, как смягчается.

– Да, ваша мама! Я питал к ней самые глубокие чувства, даже когда она вышла замуж за Патрика Дрискола, – сказал он с задумчивым вздохом.

– Мама могла считать себя счастливой женщиной, раз ее любили два таких замечательных человека.

Пифагор Телос рассматривал Зенобию с задумчивым видом.

– Вы – ее дочь! О, не только внешне, но и многим другим вы напоминаете мою Марию. – Он повернулся на каблуках и вернулся в обеденную комнату.

Зенобия прошла наверх и переоделась в джинсы и хлопковую блузку. Купание близнецов напоминало соревнование: кто больше вымокнет – мальчики, Лона или Зен. Но она получила удовольствие от мальчишеских выходок.

К тому времени, когда дети, лежа в постели, ожидали дядю и бабушку, которые вот-вот поднимутся и пожелают им спокойной ночи, Зен уже торопилась вновь оказаться в своей комнате и переодеться во все сухое. Чувствуя себя беспокойно, она надела плотные серые брюки и спортивный свитер. Прогулка перед сном ей, безусловно, не повредит.

Ступив за порог дома, Зен заметила, что автомобиля Дэймона нет на месте. Она решила, что он повез Мелиссу Хэруэл домой.

Ночь была великолепной, и луна медленно поднималась над парком. Зен постояла немного, наслаждаясь представшей перед ней картиной, затем поднялась по шатким ступенькам на площадку бельведера, построенного возле самой воды залива.

Сорняки и папоротники окружали постройку, запущенный вид которой резко контрастировал с ухоженным особняком и окружающими постройками.

Это ощущение заброшенности и одиночества как нельзя лучше соответствовали настроению Зен. Оно напоминало ее положение в доме Аристидисов. Она никогда не отдаст близнецов в наманикюренные холодные руки Мелиссы Хэруэл! Пансион для Дэвида и Дэниела? Никогда! Скорее она увидит Дэймона в аду!

– Так вот ты где! – Низкий голос человека, о котором она только что подумала, донесся из тьмы кромешной, прервав ее размышления и заставив вздрогнуть от удивления.

Зен резко повернулась на голос и... запуталась в паутине.

– Ох, ненавижу эту липкую дрянь! Она у меня на бровях и даже во рту! Проклятье, Дэймон, ты, должно быть, крался, как лиса? – Она яростно провела по лицу и одежде руками, тщетно пытаясь избавиться от паучьей пряжи.

– Разреши, я помогу? – Дэймон с легкостью перепрыгнул через перила и заключил Зен в объятия. Он смахнул липкие нити с ее лица и шеи платком. – Так лучше?

Она кивнула.

– Да, благодарю, почти все. Это одна из тех вещей, которые я ненавижу больше всего, когда бываю на лоне природы: паутина и репей. Они всегда ко мне пристают.

– А я ненавижу комаров и оводов, – сказал Дэймон.

– Оводы! – воскликнула Зен, закрывая глаза. – Я совсем забыла о них. Отец брал нас с собой в хижину на озере Таппер в горах Адирондак, и, бывало, рисовал, не обращая на них никакого внимания. Как они кусались!

– Наподобие слепней, – добавил Дэймон.

– Да! О, эти ужасные мухи, которые вьются вокруг, когда приходишь на ферму за молоком или яйцами. Элен вопила как сумасшедшая. Она ненавидела их больше всего на свете! – Зен начала смеяться, даже не заметив, как смех перешел во всхлипывания. С возвращением на Лонг-Айленд к ней вернулись все те мучительные воспоминания, от которых она бежала в Ирландию.

Дэймон нежно обнял ее, гладя волосы и шею.

– Тебе все еще не хватает Элен, не так ли? – спросил он мягко.

Зен всхлипнула и кивнула, едва сознавая, что уткнулась лицом в мужскую грудь.

– Это было так ужасно, потерять ее сразу вслед за матерью и отцом. Если бы не Дэвид, я... я не знаю, что бы делала.

– Почему же ты не вернулась ко мне? – прошептал с мукой Дэймон, обняв за плечи.

Зен взглянула на него, чувствуя, как бешено забилось сердце, и попробовала отстраниться.

– Нет, я не могла этого сделать. – Она глотнула воздух, чувствуя себя так, будто карабкается на горную вершину, и постаралась не обращать внимания на тепло, исходившее от Дэймона.

– Зен, слушай меня. Я знаю, что тебе были неприятны слова Лисси о том, чтобы отправить мальчиков в пансион.

– Никогда!

– Можешь ты выслушать? – Неожиданно хриплый голос Дэймона завладел вниманием Зен. – Тебе не нужно делать того, чего ты не хочешь, ни с Дэвидом, ни с Дэниелом. В твоих руках судьба ребят. Ты можешь стать им матерью!

Она смотрела на него, не понимая.

– Выходи за меня замуж... и оба мальчика – твои! – произнес Дэймон прерывистым голосом.

Стать женой Дэймона? Быть с ним всегда!

Какое-то время Зен не могла даже пошевельнуться. Надежда, страх, восторг и желание смешались в ее душе. Затем прорвалась ярость:

– А что ты будешь делать с другой своей женой, Мелиссой? Держать про запас? Или будешь держать про запас меня, а нежить ее? Нет, черт тебя побери, не будет этого.

Найдя в себе силы, о которых и не подозревала, Зен оттолкнула Дэймона. Он не ожидал такого яростного отпора и попятился назад, пытаясь удержать равновесие. Когда его спина уперлась в перила, ему, казалось, удастся устоять на ногах. Но гнилое дерево бельведера не выдержало, и Дэймон с треском полетел в колючий кустарник вместе с перилами.

Зен застыла ошеломленная, пока он барахтался в колючках, пытаясь встать на ноги.

– О мой бог! Как это произошло! Мне жаль, Дэймон! Что я наделала!

Боль и любовь терзали ее душу. Зен знала, что не сможет предстать перед ним и выдержать гнев. Как последняя трусиха, она повернулась и побежала прочь. Он звал ее, кричал вслед, но она продолжала бежать.

Зен остановилась, лишь оказавшись у себя в комнате. Она сорвала одежду и стала под душ.