Текст книги "Живая история"

Автор книги: Кара Уилсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

4

У Гейджа кончался бензин, и он осторожно, чтобы не повредить фургон-прицеп, заехал на заправочную станцию в Прескотте.

Еще сорок миль, устало подумал он, и я дома. За два дня аукциона в Финиксе он совершенно вымотался. Впрочем, винить следовало только себя – Гейдж встретил приятелей, которых не видел несколько лет, вот и просидели чуть ли не всю ночь в баре за пивом, обмениваясь новостями. Добраться бы до дома, выгрузить купленных на аукционе лошадей – и на боковую. Ему казалось, что он может проспать сутки.

Наблюдая за стрелкой на счетчике бензоколонки, Гейдж не сразу заметил подъехавшую патрульную машину. Айвор Тилл опустил боковое стекло.

– Привет, Гейдж! Ну что, Финикс еще стоит?

– Куда ж ему деться, – рассмеялся Гейдж. – А здесь как дела? Все спокойно, надеюсь?

Айвор усмехнулся.

– Спокойно? Как сказать. Только за эту неделю два ограбления, драка в «Веселом местечке» да еще кто-то пытался проникнуть на ранчо Луизы Хадсон.

– Проклятье! – в сердцах воскликнул Гейдж. – С ней все в порядке? Черт возьми, я же советовал ей не оставаться одной!

Если Айвор и заметил, что Гейдж принимает слишком уж близко к сердцу неприятности, в сущности, чужой для него женщины, то виду не подал.

– Все нормально, – успокоил он его, – скажи спасибо своему Дирку.

Айвор рассказал, как собака погналась за неизвестным и порвала на нем рубашку.

– Я обнаружил следы. Скорее всего, этот тип приехал на лошади и спешился, чтобы незаметно подкрасться к дому, но Дирк его спугнул. Утром я пошел по следу, но он терялся в горах, где-то у старого пересохшего русла в миле на запад от лома Луизы Хадсон.

– А есть какие-то догадки относительно того, кто это мог быть?

Айвор Тилл задумчиво покачал головой:

– У него есть лошадь, он знает местность, на нем была клетчатая хлопчатобумажная рубашка. Вот и делай с этим что хочешь.

Под такое описание подпадал практически каждый мужчина в радиусе пятидесяти миль. Следовательно, зацепок никаких не было.

– Надеюсь, Луиза сообразила, что оставаться дома одной ей нельзя? Я советовал ей позвонить Ральфу или Нику в случае чего… – Шериф беспомощно развел руками. – Так ты позволил ей остаться? Черт тебя подери, Айвор! Как ты мог!

– Позволил? – возмутился Айвор. – Никого не встречал упрямее этой девицы. Я попробовал уговорить ее поехать к вам в Дабл-Ар, но она об этом и слышать не захотела… – Он помолчал, затем, словно оправдываясь, добавил: – Не мог же я заставить ее силой. Уперлась так, что ее и бульдозером, пожалуй, нельзя было бы сдвинуть.

– Ну еще бы, – буркнул Гейдж себе под нос. – Разве она могла позволить себе искать убежища на ранчо Коулов. Ведь ее папаша в гробу бы перевернулся…

Гейдж хотел немедленно ехать на ранчо Хадсона, но прежде надо было разобраться с лошадьми и немного привести себя в порядок. Но и два часа спустя, сворачивая к дому Луизы, он все еще кипел от возмущения.

Подняв тучу пыли, он остановился у крыльца и тут же услышал радостный лай Дирка – тот бежал ему навстречу, помахивая хвостом.

Гейдж улыбаясь вышел из грузовика, потрепал пса по голове.

– Ну-ну, будто и впрямь соскучился, – поддразнил он его.

Луиза вышла на крыльцо.

– Я так понимаю, что вы успели поговорить с шерифом, – спокойно сказала она.

Он поднял голову и посмотрел на девушку. Она стояла перед ним в вельветовых брюках песочного цвета и зеленом свитере. Беззаботная улыбка слетела с его лица.

Желание – острое и безудержное – мгновенно пронзило его. Три дня Гейдж думал только о ней и пришел к неутешительному выводу: нравится это ему или нет, но что-то между ними непременно произойдет…

– С вами все в порядке? – спросил он Луизу.

– В порядке, – холодно ответила она, словно окатила его ледяной водой. – Благодаря Дирку, он молодец! Не знаю, как благодарить вас за то, что вы оставили его со мной. Без него я бы пропала, я ведь ни о чем не подозревала, пока он не зарычал.

В другой раз Гейдж, возможно, обрадовался бы – наконец она призналась, что была не права, – но сейчас, усталый и раздраженный, он еле сдержался, чтобы в два прыжка не преодолеть ступеньки крыльца и не встряхнуть ее как следует.

– Вы понимаете, что вам чертовски повезло? – мрачно спросил он, глядя на нее снизу вверх. – Что бы вы делали, если бы негодяй вернулся после ухода шерифа?

– Дирк был со мной… – возразила девушка.

– Дирка можно убить одним выстрелом из ружья. И вас тоже. Вы об этом не думали?

Луиза побледнела, серые глаза расширились от страха.

– Почему вы думаете, что он хотел убить меня? – прошептала она. – Может, ему хотелось просто напугать…

– Какая разница! Он может быть маньяком, насильником, Бог знает кем. Почему вы остались? Почему не поехали к нам на ранчо, где были бы в безопасности? Вы хоть позвонили Нику или Ральфу, чтобы сообщить, что случилось?

– Мне казалось, не было необходимости уезжать. Дирк хорошо охранял меня.

Гейдж, конечно, принял бы такое объяснение, не знай отношения Луизы к его семье.

– Луиза, признайтесь, вы не потому остались. Признайтесь, вы, наверное, охотнее встретитесь с самим дьяволом, чем с моей семьей.

– Ерунда! – возразила девушка. – Я осталась, потому что сама могу позаботиться о себе, – отчеканила она. – Я привыкла сама решать свои проблемы. При чем здесь ваша семья?!

Сузив глаза, Гейдж изучающе смотрел на нее.

– Можно подумать, на вас частенько нападали маньяки. Интересная у вас, должно быть, жизнь. Кстати, чем вы занимаетесь?

– Я пишу романы, – тихо ответила она, – и я не попадала, к счастью, в подобные ситуации. Но это не значит, что я не смогу себя защитить.

– Сможете, но только с моей помощью, – подытожил Гейдж, поднимаясь по ступенькам. – Быстро собирайте вещи. Поживете пока на нашем ранчо, пока этого психа не поймают.

Луиза непонимающе заморгала.

– Что вы сказали? – удивленно спросила она.

– Вы прекрасно все слышали. Оставаться здесь одной слишком опасно. Прошу вас, идите, собирайтесь. Вы поедете со мной.

Казалось, прошла целая вечность, а Луиза все молча смотрела на Гейджа и в ее ушах звучал старый, давно забытый разговор между ее отцом и матерью. Отец точно таким же властным тоном поучал маму, что ей следовало делать и чего не следовало, куда ей надо было пойти и куда ходить нельзя.

Но она не мать, а Гейдж, слава Богу, не ее отец. Скрестив руки на груди, она с вызовом поглядела на Гейджа, борясь с искушением послать его ко всем чертям:

– Вы всегда так командуете женщинами или у вас возникает такое желание только по отношению ко мне? Вы, наверное, успели заметить, что мне может приказывать не каждый. Такая вот у меня натура, – объяснила она с милой улыбкой, – не люблю, когда меня принимают за дурочку.

Гейдж искренне удивился:

– Я никогда не считал…

Луиза вопросительно вскинула брови, на ее щеках обозначились ямочки:

– Нет?

Луиза терпеливо ждала, а Гейдж молчал и невольно морщил лоб, вспоминая, когда прежде попадал в столь дурацкое положение.

– Ладно, простите, – хрипло произнес он. – Айвор Тилл рассказал мне, что произошло здесь той ночью, и я так за вас волновался…

– Но со мной ничего не случилось, – возразила Луиза, но сердце ее почему-то забилось сильнее от его признания.

– На сей раз, да, – признал он. – А кто знает, что произойдет в следующий раз. Вы попали в беду, и, независимо от того что вы думаете обо мне или о моей семье, мы не останемся в стороне, не будем безучастно наблюдать, что случится. Вот почему я хочу, чтобы вы поехали со мной.

Гейдж не отрываясь смотрел ей в глаза, будто моля согласиться. Он так мил и обаятелен, когда на его губах играет мягкая улыбка, а глаза светятся юмором – в такие минуты он, наверное, наиболее опасен.

Она покачала головой:

– Простите, не могу.

– Почему?

Потому что в его присутствии сердце у Луизы билось сильнее. Потому что он заставлял ее мечтать о том, о чем она давно не смела мечтать. Потому что Гейдж и его братья частично ответственны за смерть ее отца.

– По причинам, о которых я уже сказала, – устало выдохнула она. – Какой-то псих беспокоит меня. Вы мой сосед. Если я приду к вам, он может начать третировать и вашу семью.

– Ничего, мы готовы рискнуть.

– А я нет, – твердо сказала Луиза.

Стало ясно, что она не передумает.

Хорошо, он решил подойти с другой стороны.

– Если не хотите ехать в Дабл-Ар, не надо. Но и здесь сидеть не обязательно, поджидая, пока на вас нападут. Почему бы вам не уехать? Возвращайтесь в город.

– Но мое ранчо…

– Мы купим его у вас, – поспешно пообещал Гейдж. – Мы расширяем посевные площади, поэтому нам нужна земля. Назовите вашу цену, и, если она приемлема, вы получите деньги. Уже вечером вы сможете уехать отсюда и навсегда забыть об угрожающих телефонных звонках или ворах.

Итак, Коулы стремятся заполучить ее землю! Ее словно ударили, она мгновенно прозрела. Ранчо, вот в чем дело. Гейджу нужно ее ранчо. Как она раньше не догадалась? Ведь знала же, каковы все Коулы! Отец именно об этом писал в дневнике!

– Вот чего вам от меня нужно, верно? Земля. Поэтому вы и притворялись, что волнуетесь обо мне. Вам нужно мое ранчо.

Гейдж отшатнулся, будто получил пощечину.

– Что? Какие глупости! Вам грозит опасность, черт возьми! Или вы забыли?

– Это вы забыли о том, что только что предложили мне продать ранчо под лицемерным предлогом, что беспокоитесь обо мне, – яростно обвиняла Луиза Гейджа Коула. – Я не верила этому, когда читала дневник отца. Он писал, что Коулы не успокоятся, пока не заполучат все сполна. Думаю, он был прав!

Гейджа вдруг охватила ярость.

– Да ваш отец превзошел самого себя. Он лгал и плел интриги против нас.

– Прекратите! – рассердилась Луиза. – Вы стоите на крыльце его дома и уговариваете меня продать землю, притворяясь, что переживаете за меня…

– Но Бога ради, я действительно волнуюсь! – вскричал Гейдж. – Думаете, я оставил бы Дирка просто так? Кто-то ведь действительно был здесь той ночью. Кто-то ведь хочет, чтобы вы убрались отсюда.

– А вы, как видно, этому «кому-то» помогаете, – раздраженно бросила Луиза. – Проваливай, но сначала продай нам свою землю, верно? Забудьте об этом, мистер Коул! Я никогда не продам вам землю! Никогда!

– Прекрасно, малышка, держись за свою землю. Но когда придет беда, с которой ты не справишься, не говори, что я тебя не предупреждал.

С этими словами Гейдж спустился с крыльца и направился к грузовику. Дирк трусил рядом, ожидая команды занять свое место в кузове. Но Гейдж, покачав головой, погладил пса по спине.

– Извини, дружок, но тебе придется остаться. Охраняй леди как следует.

Бросив на Луизу укоризненный взгляд, он холодно проронил:

– У вас достаточно еды для собаки или прислать еще?

– Достаточно, – начала было Луиза, – только…

Не дожидаясь, пока она договорит, Гейдж повернулся и пошел к автомобилю.

– Гейдж…

Луиза вовсе не хотела окликать его; примирение не входило в ее планы, особенно теперь, когда она окончательно убедилась, что Коулам нужна только эта земля. Но сердце девушки отчего-то вдруг заныло.

Гейдж оглянулся, и она поймала на себе его пристальный, испытующий взгляд. Переведя дыхание, она сумела выдавить из себя:

– Не надо оставлять Дирка…

Гейдж молчал; на его лбу пролегли глубокие складки. Пауза затягивалась. Она уже подумала, что он, в конце концов, уедет, так и не сказав ни слова.

– Нет, надо, – наконец произнес он тоном, не терпящим возражений.

Глядя вслед удалявшемуся грузовичку, поднимавшему за собой тучи пыли, Луиза почувствовала себя женщиной, которую бросил возлюбленный. А ведь он даже ни разу не прикоснулся ко мне, недоуменно подумала она. А что было бы, если бы он это сделал?..

Битый час вся в пыли Луиза двигала старую, рассохшуюся мебель, пока наконец не нашла чемоданы. Их было три – покоробившихся от времени, к которым, должно быть, целую вечность никто не прикасался. Опустившись на колени перед самым большим – без замка, она попыталась открыть крышку, но та не поддавалась. Луиза, нахмурившись, рванула ее изо всей силы, и со скрипом крышка открылась.

Луиза с удивлением разглядывала содержимое. Чемодан был полон квитанций, счетов, старых газет. Неужели отец хранил каждый клочок бумаги? Она принялась заталкивать эту макулатуру обратно, как вдруг ее внимание привлекла пожелтевшая газетная вырезка. Она взглянула на дату – 1910 год!

Должно быть, этот чемодан принадлежал деду с бабкой. О них она знала только то, что в двадцатые годы они держали небольшую бакалейную лавку в Ахо. После их смерти отец продал лавку и купил это ранчо.

Поднеся газетный лист к висевшей под потолком тусклой лампочке, Луиза прочла: «Владелец ранчо сумел вернуть украденный у него скот». Заинтересовавшись, она начала читать.

Сюжет романа пришел неожиданно и захватил ее целиком. Она читала вырезку из старой газеты и живо представляла себе отважного ковбоя, который наперекор всем напастям сумел одержать победу над бессовестными грабителями, угнавшими у него все стадо. Образы, один ярче другого, вставали перед ее мысленным взором, словно она смотрела захватывающий фильм.

Сжимая в ладони пожелтевший клочок бумаги, она бросилась вниз по лестнице.

Через минуту Луиза уже сидела за столом в отцовском кабинете. Она спешила записать то, что подсказало ей воображение. Разумеется, оставалось много неясностей, но Луиза уже четко представляла себе костяк будущего романа.

Имя главного героя пришло сразу, будто она давно знала его, – Гэс Каунти. Высокий, смуглый, суровый, как сам Дикий Запад, – он обладал лукавой улыбкой, унаследованной от отца-ирландца, и почти черными, как у матери-испанки, глазами. В ковбойских сапогах, в широкополой шляпе, он был чертовски привлекательным, и все женщины без разбора сходили по нему с ума.

Сюжет будущей книги захлестнул ее, как полноводная река, вышедшая из берегов и сметающая все на своем пути. Луиза потеряла счет времени. Постепенно река входила в свое русло, и все вставало на свои места. Наконец, опустошенная, она бессильно откинулась в кресле.

Она перечитала собственное описание Гэса Каунти: высокий, смуглый, суровый, с черными глазами и лукавой улыбкой. Да ведь это же Гейдж Коул. С ума сойти! Этот человек уже овладел ее мыслями, прочно вошел в ее жизнь. Она не может, не хочет допускать его в свои романы!

Луиза одним махом вычеркнула весь кусок о Гэсе Каунти. Забудь о нем! – мысленно приказала она себе. В конце концов, она же профессионал, в ее воображении наверняка найдется десяток других героев, которые только и ждут, чтобы их оживили.

Но не тут-то было. Как она ни старалась, но Гэса не так-то просто оказалось выкинуть из головы. И пусть он жил в другое время, но характер и черты лица у него были такие, как у Гейджа…

А все потому, что она увлеклась этим парнем, и ничего уже не могла с этим поделать.

Гейдж возвращался домой в плохом настроении, не желая никого видеть. Лучше всего, конечно, было бы поехать на дальнее пастбище, захватив с собой бутылку виски… Но, подъезжая к дому, он увидел, что вся семья собралась у загона с купленными им на аукционе лошадьми, и понял, что все равно придется общаться с родственниками.

Стараясь обуздать свое дурное настроение, он вымученно улыбнулся им и направился к загону.

– Ну, я вижу, вы уже познакомились с ними. – Он кивнул на лошадей, которые грызли яблоки, принесенные Ральфом. – Как они вам?

– Как бы я хотела вдоволь покататься на этой маленькой черной кобылке, перед тем как возвращаться в школу, – сказала Венди. – Она, похоже, быстрая как ветер.

Гейдж улыбнулся.

– У тебя губа не дура! Она действительно хороша, пожалуй, не уступит Маку.

Ральф прищурился. Мак принадлежал ему и считался лучшим жеребцом в округе.

– Я что-то сомневаюсь, – произнес он, – но посмотрим. А мы и не знали, что ты вернулся, пока Марджи не увидела лошадей. Ты давно приехал?

– Около часа назад.

– Час назад! – воскликнул Ник. – Где же ты был?

Смерив брата строгим взглядом, который, впрочем, нисколько не задел Ника, Гейдж нехотя признал:

– У Хадсонов.

– Правда? – У Ника загорелись глаза. – Это интересно: не успел вернуться из Финикса – и тут же бежишь к Луизе Хадсон. Что с тобой?

– Ничего. Просто встретил в городе Айвора Тилла, и он сообщил мне, что у нее неприятности.

– Я уже наслышана, – тут же отозвалась Марджи, тревожно глядя на Гейджа. – С ней сейчас все в порядке?

– Было бы совсем в порядке, не будь она упрямой как ослица, – посетовал он, не в силах скрыть своего раздражения. – С ней просто невозможно справиться!

Удивленная его излишней горячностью, Марджи обменялась с мужем понимающим взглядом.

– Может быть, стоит пригласить ее на ужин? – предложила она. Представляю, каково ей, бедняжке, находиться на ранчо в одиночестве.

– Нет! – вырвалось у Гейджа, и он тотчас прикусил язык. – Луиза не придет, Марджи, – уже спокойно сказал он через секунду. – Я предложил ей продать ранчо, а она разбушевалась. Считает, что мы положили глаз на ее землю – папаша ее так и заявлял, – и поэтому не хочет иметь с нами ничего общего.

– Положили глаз на ее землю? – задохнулся от возмущения Ник; его голубые глаза яростно блеснули. – Мы? Ты, видно, шутишь. Ведь старик же сам…

– Я-то знаю, – устало отмахнулся Гейдж. – Поверь, я пытался объяснить ей, что к чему, но она и слушать ничего не желает.

Ральф, у которого было больше причин ненавидеть Хадсона – ведь Том ранил именно его, заметил:

– Это понятно, Гейдж. Он ее отец. Ты бы чувствовал то же самое по отношению к нашему отцу.

– Но наш отец ни в кого не стрелял, – горячо возразил Гейдж. – И не плел интриги, чтобы завладеть чужим ранчо.

– Конечно, он ничего такого не делал. Но, если бы и делал, мы все равно нашли бы причины оправдать его. – Ральф улыбнулся: – Послушай, я не удивлен, что она отказалась продать ранчо – это собственность ее семьи. Но это не значит, что ты не можешь поговорить с ней насчет сдачи земли в аренду. Почему бы не позволить нам хотя бы временно пользоваться землей? У нее были бы деньги.

– Хорошо, я попробую, – угрюмо кивнул Гейдж. – Хотя с этой вздорной девицей договориться почти невозможно.

Прошло два дня, прежде чем Гейдж вновь собрался пойти к ней. Пусть остынет за это время, внушал он себе. Когда он подъехал к дому Луизы, откуда-то выскочил Дирк и радостно завилял хвостом. Подойдя к входной двери, Гейдж понял, что откладывал встречу только потому, что должен был успокоиться сам.

Видимо, она занималась уборкой в доме – в ее густых каштановых волосах запуталась паутина, подбородок, нос и лоб испачканы в пыли. Девушка была в старых джинсах и потрепанной фланелевой рубашке с засученными рукавами. Он взглянул ей в глаза, и сердце его подпрыгнуло – какая же она красивая!

Луиза явно не обрадовалась его приходу. Ее рука лежала на ручке сетчатой двери, но девушка не торопилась открывать ее.

– Да?

Мгновенно разозлившись, он напомнил себе, что собирался быть терпеливым.

– Мы можем поговорить?

– О чем?

– О вашей земле.

Гейдж мог дать голову на отсечение, что на секунду что-то похожее на разочарование промелькнуло в глазах Луизы, но тут же исчезло.

– Мы уже обсуждали эту тему, – холодно проговорила она, отступая, чтобы закрыть входную дверь.

– Подождите! Черт возьми, Луиза, вы можете хотя бы выслушать меня? Я не предлагаю вам продать землю. Мы хотим у вас ее арендовать.

Первым ее порывом было сказать «нет» и закрыть перед ним дверь. Но Гейджу показалось, что она заколебалась. Действительно, как ни старалась Луиза все эти дни, она не могла забыть Гэса Каунти и человека, который так напоминал его. Садясь за стол в отцовском кабинете, она неизменно начинала думать и писать о Гэсе Каунти и в конце концов смирилась с тем, что главный герой ее романа будет похож на Гейджа. Но ведь для того, чтобы писать вестерн, нужно очень многое знать о ковбоях, об их быте…

Казалось, для дочери ковбоя это не проблема, но дело в том, что отец никогда не допускал женщин до работы на ранчо, и Луиза ровным счетом ничего не знала ни о жизни ковбоев, ни о лошадях или ведении хозяйства на ранчо. Для правдивого повествования ей необходимо было знать, как седлать лошадь, как набрасывать лассо, как предсказывать погоду, и многое, многое другое. Никто не мог поведать ей обо всем этом лучше, чем человек, стоявший сейчас перед ней, – Гейдж Коул.

Приняв скоропалительное решение, она открыла дверь и сказала:

– Входите, Гейдж. Я хочу заключить с вами сделку.

5

– Что вы хотите со мной?.. – Остановившись посередине комнаты, Гейдж удивленно воззрился на Луизу, словно та сошла с ума.

– Не пугайтесь, – улыбаясь, проговорила девушка. Я не попрошу вас ограбить банк или совершить что-то в этом роде. Как уже говорила вам, я писательница и решила написать вестерн. Поэтому мне нужно знать все о ковбоях: как они одеваются, работают, отдыхают… Мне пришло в голову, что вы могли бы рассказать мне об этом… если хотите получить мою землю.

Гейдж хмуро взглянул на нее.

– Это что, шантаж?

Луиза улыбнулась и пожала плечами:

– Предпочитаю считать это сделкой. У меня имеется то, что нужно вам, а вы владеете тем, что нужно мне. Я предлагаю куплю-продажу. Что же в этом плохого? Мы оба получим то, что хотим.

Гейдж еще больше нахмурился – он-то точно знал, чего хотел: сжать ее в объятиях и поцеловать в губы, сводившие его с ума… Засунув руки в карманы и подавив готовое сорваться с уст ругательство, он медленно произнес:

– Я думал, писатели собирают материал для своих романов в библиотеках. Почему бы вам не взять несколько стоящих книг…

– Потому, что даже в самых стоящих книгах я не найду того, что мне необходимо, – нетерпеливо перебила она Гейджа. – Писатель должен быть непосредственным свидетелем того, о чем он пишет. Только тогда книга может получиться достоверной… Вы познакомите меня с ковбойским бытом, а я сдам вам землю в аренду.

Землю? Если они собираются засевать весной новые площади, земля им понадобится очень скоро.

Но не таким же образом, увещевал его внутренний голос. Ему нужна была вся ее земля с домом в придачу, чтобы она уехала, а он наконец мог спокойно спать, забыв о ней. А прими он ее предложение – такого не случится. Кроме того, то, что она хочет от него узнать, не расскажешь просто так, за чашкой кофе. Ведь ее надо будет водить на ранчо, учить седлать лошадь, показывать, как ухаживать за скотом, ездить на пастбища, знакомить с работниками. На это уйдут дни, возможно, недели.

– Нет! – Гейдж не сразу сообразил, что произнес это вслух. Луиза удивленно взглянула на него, точно не веря своим ушам. – Поймите меня правильно. Мне действительно нужна ваша земля, и я дам за нее хорошие деньги, но помочь вам я не могу.

Он не объяснил причины – просто отказал.

– Ну что ж, нет так нет, – подавив невольный вздох разочарования, ответила Луиза.

Она направилась к двери.

– Придется найти кого-нибудь другого. Наверняка есть ковбои на соседнем ранчо, которые помогут мне. Сейчас зима и работы, как я вижу, у них не очень много. Поговорю с почтальоном. Уверена, он порекомендует мне кого-нибудь, ведь он знает всех в округе.

Прикоснувшись к дверной ручке, Луиза вопросительно взглянула на Гейджа.

– А, может, вы сами знаете кого-нибудь, кто помог бы мне? Может, один из ваших братьев…

Глаза его мгновенно потемнели. У Ральфа наверняка нет времени: Марджи ждет ребенка. Он управляет делами на ранчо. А Ник…

Гейдж вспомнил лукавую улыбку младшего брата. Ник слыл ужасным сердцеедом и дамским угодником. Только представив, как младший брат будет улыбаться ей, Гейдж сжал кулаки.

Не обращая внимания на открытую перед ним дверь, Гейдж хмуро посмотрел на Луизу.

– У Ральфа и Ника и без того времени не хватает…

– Тогда, может, кто-то из наемных работников? Или ковбои с других ранчо. Просто назовите мне имя…

Гейдж представил знакомых ковбоев – молодых парней, которые умели хорошо работать, а еще лучше умели развлекаться. Нет уж, только через его труп.

– Простите, – пожал он плечами. – Никто в голову не приходит.

Это была чистейшей воды ложь, и оба знали об этом. Но девушка в ответ лишь печально обронила:

– Ну что ж, придется самой найти кого-нибудь…

Гейдж не отрываясь смотрел на ее пухлые губы, и неожиданно желание, мучившее его все это время, вырвалось наружу. Не соображая, что он делает, Гейдж подошел к Луизе и поцеловал ее.

Поцелуй получился быстрым и неловким, но он мечтал ощутить вкус ее губ с того самого момента, как они встретились. Он намеревался забыть ее, выбросить из головы, а вместо этого держал в объятиях. И это казалось таким естественным…

Он долго не отпускал Луизу, чувствуя, как та доверчиво прижимается к нему всем телом. Наконец Гейдж отстранился от нее и заглянул в ее изумленное лицо. Нежно проведя ладонью по ее щеке, он слегка коснулся большим пальцем ее нижней губы.

– Если кто и будет учить вас, то только я.

Гейдж решил, что прежде всего Луизе понадобится лошадь, о которой она самостоятельно заботилась бы и научилась ей доверять. Гейдж решил обратиться к Герберту Рэффорту, владельцу ранчо Глубокий каньон, что находилось в тридцати милях к северу от ранчо Коулов. Дети Герберта подросли и уже не пользовались пони, собирающей скот в стадо. Правда, Гейджу не очень хотелось, чтобы Луиза встречалась с Гербертом – после нечаянного поцелуя он почувствовал себя собственником.

Великан с грубым обветренным лицом, сеткой мелких морщинок вокруг глаз и огромными ручищами, Герберт был похож на лесоруба. Он с восхищением взирал на хрупкую Луизу.

– Привет! – улыбнулся Герберт, пожимая ей руку, и ладошка девушки утонула в его огромной ладони. Герберт укоризненно покосился на Гейджа. – Когда этот тип позвонил мне вчера вечером и сообщил, что приедет посмотреть пони, он ни словом не обмолвился, что с ним будет такая красивая дама. У вас есть близкий мужчина, дорогая? – без стеснения спросил владелец ранчо, поблескивая своими зелеными глазами. Он явно не привык терять время на ухаживания. – Если нет, говорю вам прямо – я свободен.

Луиза засмеялась – на ее щеках обозначились прелестные ямочки – и махнула рукой:

– Простите, я приехала за лошадью, а не за мужчиной.

– Ну вот, – добродушно посетовал Герберт, – а я-то считал себя неотразимым. Ну что ж, опять неудача. Ладно, пошли.

Герберт повел их в конюшню, расположенную ярдах в ста от дома.

– Не знаю, говорил ли вам Гейдж что-нибудь о ней, – сказал он Луизе, останавливаясь перед стойлом, в углу которого стояла черная пони с белой звездочкой на лбу. Но она – очень добрая. Мои ребятки очень любили ее, но со временем им захотелось чего-то повыше. Для новичка, думаю, моя Звездочка прекрасно подойдет.

– Сколько же на ней не ездили? – спросил Гейдж, с видом знатока разглядывая пони.

Герберт потер шершавый подбородок, вспоминая:

– Может, года два; я же говорю, ребята потеряли к ней интерес, она растолстела, обленилась. Я, видно, должен был предупредить вас, что конюшня ее испортила. – Он улыбнулся, совсем не чувствуя себя виноватым. – Знаете, ведь люди с определенного возраста тоже начинают ценить комфорт превыше всего…

– Конюшня испортила? – переспросила Луиза. – Как это?

– При первом удобном случае эта старушка бежит в конюшню, – нахмурившись, ответил Гейдж. Это было не совсем то, чего он хотел для Луизы.

– Не знаю, Герберт, – начал было Гейдж, но тут же смолк.

В соседнем стойле раздалось громкое ржание, и Гейдж, повернувшись, увидел черно-белого мерина, просунувшего голову через стойку.

– Кто это?

– О нет! – Герберт поспешил за ним. – Это Циклон, Гейдж. Редкий экземпляр, он не продается.

Не обращая внимания на друга, Гейдж гладил лошадь между глаз, пристально рассматривая ее: четырнадцать с половиной ладоней высотой, карие глаза, широкий круп, черные копыта. То, что он искал.

– Он работает на ранчо? – спросил Гейдж, не сводя глаз с лошади.

– Да, но…

– Послушный?

– Как ягненок, – сердито буркнул Герберт. – Но он не продается.

Гейдж недоверчиво посмотрел на Герберта, когда Луиза подошла к стойлу и робко погладила лошадь. Циклон не испугался, а лишь слегка задержал дыхание, обнюхивая ее ладонь.

– Сколько?

– Черт возьми, Гейдж! Ты что, не слышал? Я же сказал, что мерин не продается!

– Если вы боитесь, что я буду за ним плохо ухаживать, то не волнуйтесь, – уверила его Луиза. – Я буду стараться…

– Нет, не поэтому… – начал было Герберт, но его нетерпеливо прервал Гейдж:

– Тогда давай договоримся. Назови свою цену.

Герберт чертыхнулся.

– Вы – Коулы – ужасно настырные, – проворчал он. – Ведь ты не признаешь отказа. Ладно, мерин ваш, но предупреждаю, он стоит дорого.

Больше всего на свете Герберт любил торговаться. Целый час им пришлось изрядно попотеть, пока в конце концов лошадь не оказалась в прицепном фургоне Гейджа, а Луиза весьма облегчила свой кошелек. Но по выражению ее лица Гейдж понял, что девушка нисколько не жалеет об этом. Она полюбила Циклона в тот самый момент, когда он доверчиво ткнулся носом в ее ладонь…

Они ехали по шоссе на ранчо. Луиза улыбнулась чему-то и, перехватив вопросительный взгляд Гейджа, объяснила:

– Я подумала о Герберте. Он мне понравился.

Это совсем не удивило Гейджа. Он видел, что они с Гербертом встретились словно старые добрые приятели. Всякий раз, когда Луиза улыбалась ему, Гейдж испытывал жгучее желание заехать Герберту в ухо. Ревность, с удивлением думал он. Боже, неужели он ревнует?

Эта мысль разозлила его. Ему вдруг стало трудно поддерживать непринужденный разговор.

– Вы сразили его наповал. Думаю, вы и сами это заметили. Он даже и не скрывал, что не прочь поближе познакомиться с вами, – угрюмо проговорил Гейдж, глядя прямо перед собой, на дорогу.

От Луизы не укрылся его осуждающий тон. Неожиданно екнуло сердце – она вспомнила, как он поцеловал ее…

Она хотела было сказать, что не воспринимает Герберта всерьез, но прикусила язык. Нечего оправдываться! Слава Богу, Гейдж не догадывается, что от одного взгляда его темных глаз у нее захватывает дух, сильнее бьется сердце. Боже, а вдруг он догадается, что она влюбилась в него? Чего у них может быть общего, кроме деловых отношений? Ничего! Они же совершенно разные люди.

Луиза твердила себе, что сможет общаться с ним совершенно свободно, но уже к вечеру уверенности в ней поубавилось. Они находились в конюшне; Гейдж показывал ей, как седлать Циклона, и стоял так близко, что у нее кружилась голова от едва уловимого запаха его лосьона. Ругая себя за слабость, она постаралась сосредоточиться на его обстоятельных объяснениях.

– Прежде чем седлать, наденьте на него узду – вот так, – показывал он. – Потом привяжите его, чтобы не убежал. Впрочем, он вряд ли убежит, – успокоил он ее. – Герберт не продал бы его, не будь он уверен, что вы с ним справитесь. Кроме того, и я бы не разрешил, чтобы вы купили его, если бы не был в нем уверен.

Луиза изучающе посмотрела на него.