Текст книги "Безумие"

Автор книги: Камерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА 16

Камера Пиллара, психиатрическая больница Рэдклиффа, Оксфорд

– Ты готова? – говорит Пиллар.

– Не уверена, к чему?

– Значит, готова. Начнем? – он пихает мне копию «Приключений Алисы в Подземелье», когда я стою прямо у решетки. Этот экземпляр не его. Старое библиотечное издание с маленькой девочкой в желтом платье на обложке.

– Всегда думала, что Алиса была в голубом, – комментирую я, подбирая книгу.

– Миф номер один, – говорит Пиллар. – Джон Тенниел, который рисовал все иллюстрации к книге Льюиса Кэрролла, изобразил Алису в желтом платье в первой выпущенной версии в 1865 г.

– Ты ведь это несерьезно, правда?

– Я безумно серьезен. Отныне все, что я тебе говорю про Страну Чудес, совершенно серьезно, Алиса.

– Почему желтое? – я снова смотрю на обложку.

– В то время желтый считался цветом безумства, – объясняет Пиллар. – Но давай не будем сейчас останавливаться на этих спорных моментах, – говорит Пиллар. – Пролистай книгу и скажи мне, что ты видишь.

– Обычная книга «Алиса в Стране Чудес», – я наклоняю голову и листаю странички. – Это библиотечная книга. На ней штамп Британской библиотеки.

– Хорошо, – кивает он. – А где находится Британская библиотека?

– В Лондоне?

– Правильно. Что еще ты видишь?

– Кто-то вчера брал эту книгу, – я вижу дату на вкладыше. – Не знала, что библиотеки указывают даты внутри своих книг.

– Не указывают, – объясняет Пиллар. – Кто-то хочет, чтобы мы знали эту дату. Что еще ты видишь?

– Здесь между страницами карта. Старая, и выглядит так, будто ее нарисовали от руки. Карта Оксфордского Университета. – Я ее разворачиваю. – А если быть точнее, места под названием Крайст Черч. Одно место обведено красным, – я останавливаюсь и пытаюсь успокоить свой пульс. А в красном круге лицо ухмыляющегося кота. – Эта книга еще одно послание от Чешира?

– Да. Что там написано под котом с улыбкой на карте? – Пиллар не тратит времени попусту.

– Тут написано: «Все мы здесь ненормальные».

– Банально до мозга костей, правда? – слегка улыбается Пиллар.

– Здесь стрелка, указывающая на место ниже. Что это все значит? Не понимаю.

– Это самое последнее послание Чеширского Кота, – говорит Пиллар. – Он сейчас раскрывает свои карты, зная, что ты и я на изображении.

– Нам следует искать что-то в том месте, куда указывает стрелка?

– Более того, – фыркает Пиллар. – Сегодня ты последуешь по этому следу.

– Я? Я думала, это будет мой первый день в колледже, – говорю я.

– Колледж – это ерунда. А первый день там – еще хуже. А вот спасение жизней – нет.

– А кто говорил про спасение жизней? – спрашиваю я. – Это просто карта. Я полагаю, она ведет к сокровищам или еще чему-то.

– Ты не права. Сегодня утром эта книга была найдена в руках еще одной мертвой девушки.

– Что? Не той, что была убита в Крайст Черч два дня назад?

– Нет. В Лондоне, рядом с Британской библиотекой. В новостях об этом объявят чуть позже. По какой-то причине он оставил улику, чтобы показать, что девушка мертва, но забрал ее с собой.

– Это что, он так насмехается над миром, посылая сообщения через мертвых девушек?

– В его случае, он улыбается над миром. Он хочет, чтобы мы что-то обнаружили в этом месте, что он обозначил, – говорит Пиллар. – Я считаю, что это еще одна девушка, которую он где-то прячет.

– Почему он убивает всех этих девушек? Что он хочет?

– Не имею ни малейшего представления, что он хочет от этих девушек. Но мне кажется, он также испытывает тебя, Алиса.

– Зачем ему это? – я чувствую, как из моих пор выходит злость.

– Он хочет знать, настоящая ли ты Алиса, – во взгляде Пиллара нет никаких эмоций.

На мгновение я пытаюсь поразмыслить над вариантами того, кто я есть на самом деле. Потом я снова смотрю Пиллару в глаза.

– Вы понимаете, что это мой первый день среди вменяемых людей, – говорю я, думая о том, во что я ввязываюсь.

– Если ты дожила до 19 лет среди бактерий и паразитов, сможешь выжить среди нормальных людей, – он делает затяжку своей трубки.

– Но вы же понимаете, что для меня это слишком. Я не хочу, чтобы в свой первый же день нормальные люди назвали меня ненормальной.

– Ты слишком сильно переживаешь из-за других людей, Алиса, – говорит он. – Учись у меня: нормальное – это мирское, безумство – это новая чернота.

Я даже не могу улыбнуться от такого абсурдного комментария. Спасение жизни – это такая большая ответственность. Не уверена, что могу спасти сама себя. Все, о чем я могу думать, это: «Как бы поступила настоящая Алиса?».

– Конечно, спасла бы девушку.

ГЛАВА 17

За пределами психиатрической больницы Рэдклиффа, Оксфорд

Когда Том Тракл открывает для меня дверь лечебницы, я закрываю глаза от солнца. Хоть и слабые против снега, я чувствую, как его лучи обжигают мое лицо. Наверно, потому что мы не встречались так давно.

У меня коченеют ноги, когда снаружи мое лицо облизывает холодный ветер, как недобрая собака. Мысль о том, чтобы снова столкнуться лицом к лицу с нормальным миром, уже не такая захватывающая, как я думала. Я как будто скучаю по тусклым коридорам и сумасшедшим лицам пациентов. Чувствую себя не в своей тарелке, когда смотрю на то, как вокруг меня ходят люди в костюмах и пальто. Интересно, а если эволюция шла не от человека к обезьяне, а от ненормального человека к безумному?

Я делаю глубокий вдох и шагаю к выходу. Звук закрытой двери у меня за спиной отдает в затылке. Чувствую себя опустошенной, покинутой в этом новом мире. Я нахожу ироничным свое раннее желание сбежать из лечебницы. Если бы смотрители только знали, какой запуганной я себя сейчас чувствую. Интересно, Пиллар всегда возвращается назад именно поэтому? Возможно ли такое, что он просто не может находиться среди нормальных людей, поэтому начинает их убивать?

Я иду до первой автобусной остановки с книгами в руках. Я даже на них не посмотрела. Было так хорошо стоять посреди людей и просто ждать автобус. Никто не знает, что я безумна. Никому нет до меня дела, думаю, будет не сложно представить все так, что я одна из них. Одно из преимуществ того, что тебя никто не знает, – это то, что ты можешь притвориться кем угодно.

Сев в автобус, я оплачиваю проезд до Оксфордского университета, который не так уж и далеко от лечебницы Рэдклиффа, люди называют ее «Уорнефорд Хоспитал». Думаю, название «лечебница» их смущает. Забавно держать в руках деньги. Если я дам вам эту бумажку, вы позволите мне сесть в автобус? Смешно.

Я выбираю место у окна в последнем ряду и сажусь. Я привыкла сидеть, прислонившись спиной к стене камеры. Последний ряд подходит мне очень хорошо. Я стараюсь не притянуть колени к груди и не уткнуться лицом в ладони, как я обычно делаю. Это напоминает мне о том, что здесь я совсем одна без своей Тигровой Лилии.

Не знаю, как буду себя чувствовать, если со мной сядет кто-то рядом. Приближенность к другим не кажется мне хорошей идеей. Я уже давно не сидела ни с кем рядом. Не уверена, что вообще смогу с кем-то вести обычный разговор. А что если они меня спросят про какую-нибудь улицу? А что если спросят о том, где я учусь? Или кто я такая? Я смотрю на свои книги. В основном они по психологии и философии. Хотя одна из них детский роман. Он называется «В конце книги есть Сумасшедшая Девочка». Мне становится смешно. Я так понимаю это проделки Пиллара.

У меня жужжит телефон. Я оглядываюсь по сторонам, будто собираюсь сделать что-то неправильное. Я просто к этому не привыкла. Беру телефон. Это сообщение от Пиллара. Помимо телефона горячей линии по психической помощи, это единственной номер у меня в списке контактов. Пиллар не перестает со мной играть.

– Все в порядке? – читаю я в его сообщении.

– Немного неудобно находиться среди людей, – пишу я, с трудом нажимая на маленькие кнопки телефона.

– Ты видишь кролика с часами, который опаздывает на встречу?

– Нет, – хихикаю я и думаю, люди это замечают.

– Тогда все в порядке. Ты студентка психологического факультета с исключительно высокими оценками, если вдруг тебя кто спросит.

– Почему психологического?

– Многие серийные убийцы и преступники на каком-то этапе изучают психологию. Так легче их вычислить, – пишет он. – Я хочу, чтобы ты была среди них.

– А Чеширский Кот изучал ее?

– Конечно. Скажи мне, что ты видишь вокруг себя, Алиса?

– Деревья, тротуар, гуляющие люди за окном.

– А пассажиры в автобусе?

– Обычные люди. Вижу старушку, которая только что купила продукты. Молодая парочка, наверно, тоже едет в университет. Мужчина средних лет с дипломатом. Он похож на профессора. И еще несколько обычных людей.

– Все нормальные?

– Буду считать, что это шутка, – улыбаюсь я, когда пишу. – Откуда мне знать?

– Нормальные люди слишком много переживают о глупых вещах, Алиса, – пишет Пиллар. – Профессор поправляет свой галстук и пиджак, может дипломат? Он беспокоится о своем внешнем виде?

– Он, действительно, поправляет свой галстук, – пишу я и оглядываюсь по сторонам, чтобы посмотреть, нет ли в автобусе Пиллара, но его не видно.

– Парочка. Они держатся за руки? Выглядят обеспокоенными, им не по себе, что их видят вместе?

– Нет, они просто болтают, – пишу я.

– Один из них сильнее реагирует по отношению к другому? Приглядись, Алиса? Разговаривает кто-то один из них, прилагает больше усилий, чтобы сделать другому приятное?

– Да, – я пишу. – Но это нормально. Почему ты спрашиваешь?

– Я не спрашиваю. Я учу тебя распознавать монстров Страны Чудес. У них нет этих человеческих эмоций и опасений. Лицо монстра Страны Чудес лишено жизни. Например, если ты повстречаешь Чеширского Кота, ты узнаешь его по улыбке. Это будет пустая улыбка, лишенная таких простых эмоций, которые ты видишь на лицах людей в автобусе.

– Монстры Страны Чудес выглядят, как обычные люди? – пишу я.

– На этом этапе истории – да. Они перевоплотились в обычных людей. Хотя это не делает их дружелюбными и в здравом уме.

– Да уж, это успокаивает.

– О, ты все еще помнишь об эмоциях. Ты где?

– Рядом с Крайст-Черч, как указано на карте. Мне следует выйти здесь? – пишу я, продолжая глупый разговор. Иметь его в своем телефоне не такая уж плохая идея. Он составляет мне компанию.

– Точно. Как только ты доберешься до улицы Св. Олдейтса, увидишь остановку рядом с башней Том-Тауэр, один из самых главных входов в колледж, – говорит Пиллар.

Я вспоминаю, как доктор Тракл говорил, что Пиллар заставил кого-то прыгнуть с этой башни.

– Если расписание верно, автобус должен остановиться там через пять секунд, – прерывает он мои мысли.

Пиллар прав насчет расписания. Мне интересно, как он это делает. Автобус останавливается на улице Св. Олдейтса. Здесь такой красивый вход в колледж Крайст-Черча. Парочка студентов толкает меня к выходу, когда мои немеющие ноги пытаются решить, действительно ли мне это нужно. Я пожимаю плечами и чувствую, что у меня в горле как будто комок. Сделать шаг из автобуса для меня словно свершение к поимке сумасшедшего преступника.

Вдруг сзади в меня врезается мальчишка.

– Не веди себя так, будто ты туристка, – шепчет он мне на ухо. – А то они поймут, кто ты такая на самом деле.

От его голоса к моей душе подбирается странная дрожь. Хорошая, хоть я и чувствую, что он надменный и слишком уверенный в себе. Прежде чем развернуться и посмотреть на него, я чувствую, что от него пахнет игрой в карты.

ГЛАВА 18

Улица Св. Олдейтса, вход в башню Том-Тауэр, Крайст-Черч, Оксфордский Университет

Не самый приятный запах, но он напоминает мне старые книги и вещи такие же древние, как души людей. Мальчишка толкает меня вперед, чтобы выйти из автобуса с другими студентами. У меня нет возможности повернуть свою голову и увидеть его лицо.

– Прощай, жирный старый и противный водитель автобуса, как бы тебя там ни звали, – отдает честь он водителю и выпихивает меня из автобуса, когда тот снова трогается. Я удивлена, что водитель не ответил на грубость этого парня.

На земле, я поворачиваюсь со злым лицом, чтобы посмотреть на него. Это у меня хорошо получается.

– Что ты вообще о себе возомнил?..

Вдруг, я не могу говорить. На парне, также как и на мне, надет капюшон, и на его лице эта особенная улыбка. Особенная, но я не могу понять, в чем именно. Вроде легкая озорная улыбка, которая смягчается ямочками на обеих щеках. Он кажется мне знакомым и надежным, как ни странно. Я не могу на него накричать. Интересно, поэтому водитель автобуса с такой легкостью воспринял его оскорбления?

В этот застывший момент парень смотрит на меня. Прядь черных волос свисает с его лба, когда он запрокидывает за спину рюкзак. Забавная сумка, она вся обклеена игральными картами. Все валеты бубнов. Думаю, вот откуда этот запах. На самом деле, как-то глупо. Он совсем не подходит к его приятному виду.

– Ух ты, девочка, – нарушает он молчание. – Мы же не будем целоваться. Мне надо привыкнуть, потом свидания и немного обнимашек, чтобы я пошел на такое.

– Что? – у меня напрягается лицо. Я не могу пропустить мимо то, что люди вокруг меня говорят. Чувствую себя оскорбленной его замечанием. Я что правда так остолбенела от его привлекательной внешности? – Я вас даже не знаю.

– После того, что мы пережили в автобусе? – он выпучивает глаза и прикрывает рот одной рукой. – Я чуть не умер ради тебя. Все, что тебя надо было сделать, это попросить.

– Умер ради меня? – моргаю я своими задумчивыми глазами. – Разве ты только что не собирался меня поцеловать?

– Значит, ты передумала насчет поцелуя? – его улыбка – это дьявол, а ямочки – ангелы.

– Ух, – вздыхаю я, устремляя свой взгляд в небо.

– Тебе не нужно его разрешение, – он задумчиво смотрит в небо. – Иисус, наверно, сам кого-то целовал.

– Иисус? – у меня красное лицо, интересно, почему я просто возьму и не уйду в смущении?

– Иисус, – повторяет он. – Парень, который спас мир и выглядит так же хорошо, как и я.

– Абсурд какой-то! – психую я. Может, сказать ему, что я только что из психушки? Чертовы мои ноги. Почему я не могу просто уйти?

– Я люблю всякий абсурд. – Он снова натягивает свой капюшон и держит меня за руку. – Ты знаешь, что есть такая наука?

У меня звонит телефон. Наверно, это Пиллар.

– О, у тебя есть парень? – говорит заносчивый мальчишка, когда я уже ищу свой телефон.

– Нет, – не могу вспомнить, в какой карман джинсов я его запихала.

– Отлично! – он потирает свои руки.

– То есть, да, – нахожу я телефон в заднем кармане. Чувствую себя неловко, потому что не сказала про Адама. Почему я вообще испытываю такие чувства, если я не помню его?

– Черт, – дуется мальчишка, и я понимаю, что не хочу, чтобы он уходил.

– То есть, нет.

– О, – он отклоняет голову назад. – Ты же не ненормальная, нет?

Я не отвечаю. У меня сжаты губы, а потом я нажимаю зеленую кнопку, чтобы ответить Пиллару.

– Его зовут Джек Даймондс,[14]14
  Валет Бубен.


[Закрыть] – говорит Пиллар на другом конце. – Он очень сильно отвлекает внимание. Избавься от него. У нас мало времени.

– Но … – я не знаю, как объяснить Пиллару свое любопытство по отношению к Джеку. Прежде чем я успеваю подумать, из другого автобуса высыпает куча студентов, и я вместе с ними в потоке прохожу в главный вход. Когда я поднимаюсь на цыпочки, чтобы найти Джека, он уже ушел.

ГЛАВА 18

Сад, Крайст-Черч, Оксфордский Университет

– Прямо сейчас ты идешь под известной башней Том Тауэр, – Пиллар играет в моего тур-агента по телефону. – Ее построил Кристофер Рен, который также был архитектором Собора Святого Павла в Лондоне.

– Хорошо, – напоминаю себе, что я на задании, и что могу больше никогда не увидеть Джека.

– Том Тауэр сильно привлекает туристов. И я могу целый день говорить тебе про него. Там находится Грейт Том, самый громкий колокол в Оксфорде.

– Я должна об этом знать?

– Все, что я тебе говорю – важно, Алиса. Ты можешь не использовать это сейчас, но позже, – Пиллар снова начинает читать мне нотации. – Колокол Грейт Том звонит 101 раз каждый вечер, примерно в пять минут десятого Оксфордского времени. В прошлом его использовали как сигнал к комендантскому часу, чтобы напомнить студентам, что им пора в свои общежития. Так же где-то там была собственная фотостудия Льюиса Кэрролла.

– Льюис Кэрролл был фотографом?

– И математиком, и художником, среди всего прочего. Парень был гением. Он даже предсказывал теории Эйнштейна в одной части его другой книги, «Охота на Снарка».

– Интересно посмотреть на его фотографии. Какие они? – не знаю почему, но что-то мне подсказывает, что я должна на них посмотреть.

– В основном на них девочки, но мы вернемся к этому позже. Сосредоточься только на том, что я тебе говорю, Алиса. Все важно, – настаивает Пиллар, когда я прохожу через огромный клуатр.

Я захожу внутрь Крайст Черч Колледж и смотрю на огромную зеленую территорию перед собой. Колледж – это крепость, ренессансные здания, стоящие в форме квадрата, внутри которого зеленый сад. Посередине сада – фонтан. Этот вид заставляет меня забыть про Джека. Здесь просто небывалая атмосфера. Будто это место таит в себе великие секреты; будто по этой земле гуляли великие мужчины и женщины.

– Вижу, ты потеряла дар речи, – говорит Пиллар.

– Я не могу этого объяснить, но в этом месте есть что-то такое, что кажется…

– Сумасшедшим? – забавляется Пиллар. – Это одно из самых загадочных мест в истории. Ненормальные люди это знают. Здравые люди считают, что это просто колледж, где ты получаешь диплом и вешаешь его на стену. Походи там минутку, Алиса. Позволь этому осесть в твоей душе. Подыши тем же воздухом, что дышал Льюис и многие другие гении многие века назад. Кстати, тебе следует воспользоваться своими наушниками, раз уж я буду висеть с тобой на трубке весь день.

– Это успокаивает, – я сжимаю губы, и надеваю наушники.

– Так-то лучше. Вот краткая история этого сказочного места, – говорит Пиллар. – Крайст Черч – один из самых крупных колледжей при Оксфордском Университете. У него есть всемирно известный соборный хор, достойная библиотека и уникальный и очень старый собор. Не говоря уже о многих секретах, которые он хранит от вменяемых людей этого мира.

– Я слушаю.

Это правда. Интересно, и почему я не прочитала об этом, перед тем как приехать. Меня уже это все завораживает.

– За многие годы в Крайст Черч побывало много выдающихся студентов, преподавателей, и приезжих академиков. В моих глазах, это самые удивительно ненормальные люди в истории. Вот хотя бы назвать: сумасброд и философ Джон Локк, сумасброд и ученый Альберт Эйнштейн, более тринадцати сумасбродных британских премьер-министров. И, конечно же, наш самый любимый сумасброд из всех, Льюис Кэрролл.

– Он преподавал в Оксфорде? Я думала, он просто использовал место наверху как студию.

– Это почти оскорбительно, не знать такого, Алиса. Он был преподавателем по математике в Крайст Черч.

Я прошла через временно закрытую территорию. Здесь повсюду полиция. Студенты могут проходить только после предъявления своих документов и сумок на проверку.

– Я предполагаю, что ты уже прибыла на место преступления, – говорит Пиллар. – Где Чешир убил девочку, профессора, жокея, старуху и молодую девушку два дня назад.

– Откуда ты знаешь? – я оглядываюсь по сторонам, чтобы посмотреть, не наблюдает ли он откуда-нибудь поблизости.

– Ты очень предсказуема, как и большинство людей, Алиса, – я слышу, как он курит трубку. – Тебе надо будет научиться стать непредсказуемой, если мы хотим поймать Чеширского Кота. Теперь иди вперед прямо к полиции и не смотри слишком долго на место преступления. Обычный студент уже должен был видеть его раньше.

Я приближаюсь к полицейскому. Не могу не вздрогнуть. Не то чтобы я была преступницей. Просто я боюсь, что он узнает, что я из лечебницы, и отправит меня назад. Просто не могу сдержаться. То есть холодный воздух, которым я здесь дышу, все еще кажется сном.

– Алиса Плезант Уандер, – полицейский читает мое имя на карточке. – Прекрасное имя.

И я улыбаюсь. Надеюсь, я выгляжу серьезной и нормальной.

– Оно напоминает мне о девчонке, которая два года назад убила своих одноклассников, – говорит он.

У меня сердце ушло в пятки.

ГЛАВА 20

Грейт Холл, Крайст-Черч, Университет Оксфорд

Время замирает, и я понятия не имею, что делать. Кажется, я не могу вымолвить и слова до тех пор, пока полицейский офицер не начинает говорить снова:

– Правда, фамилия той Алисы была Плезанс, и она сейчас в лечебнице.

– Да, мне вечно так говорят.

У меня пластиковая улыбка, но он этого не замечает. Теперь я понимаю, почему Пиллар изменил мое имя. Хоть и незначительно, но это делает меня кем-то другим. Неужели полицейский действительно купился на это, или я выгляжу как-то подозрительно?

– Как по мне, ты выглядишь абсолютно вменяемой, – говорит офицер. Я замечаю, что он хочет казаться серьезным, но он выглядит смешно. У него маленькие усики, такие тоненькие, как у мышки.

– Хорошего дня.

– Спасибо, – я забираю свою карту и делаю пару шагов в сторону здания.

– Врушка-врушка, дядя Хрюшка, из помойного ведра, – чирикает мне в ухо Пиллар.

– Это было не смешно.

– И не должно было быть. Так вот, сейчас ты входишь в престижный Грейт Холл.

Слова Пиллара звенят у меня в голове, когда я вхожу в это завораживающее место. Длинные обеденные столы стоят по обе стороны. На них лежат всякие разные столовые принадлежности, чашки, вилки, салфетки. Золотой и коричневый – вот цвета, которые преобладают в этом месте с желтоватым приглушенным светом. Стены необычно высоки и величественны так, что я не могу этого описать. На стенах за столами висят портреты. Написанные маслом портреты людей, которых я не знаю.

– Уникальное место, не так ли? – говорит Пиллар.

– Невероятное.

Я в восторге.

– Грейт Холл – это место, где снимали такие фильмы, как «Гарри Поттер». Вся эта абракадабровская магическая чепуха не могла бы использовать портреты, если бы Грейт Холла не существовало, – говорит Пиллар. – Также здесь снимался фильм «Золотой Компас» со своими белыми медведями. Грейт Холл – это то место, где хочет свершаться каждая великая история.

– Правда? Никогда этого не знала. Почему я слышу в твоем голосе неприязнь по отношению к этим фильмам?

Не могу удержаться, чтобы не воспользоваться шансом спросить его об этом. Пиллар скрывает свои чувства. И то, что я вижу, как он раздражается, приоткрывает мне маленькую дверцу к его разуму.

– Почему неприязнь? – интересуется Пиллар. – Алиса. Пойди, спроси любого туриста про Грейт Холл, они тут же скажут тебе про этого Гарри Поттера, и никогда не вспомнят про Льюиса Кэрролла и Страну Чудес. Гарри Поттер даже ненастоящий. А Льюис и Алиса – настоящие.

– Предполагаю, что под Алисой, ты имеешь в виду меня?

– Давай не будем забегать вперед. Всему свое время.

Я прохожу дальше по холлу.

– Ну и почему же я не в классе, а прохаживаюсь по Грейт Холлу?

– Вытащи из книги карту. Что ты видишь?

Я делаю, что он сказал, и смотрю на карту Чеширского Кота. Не надо быть гением, чтобы увидеть, что это место на карте обведено в круг.

– Теперь понятно? – спрашивает Пиллар.

– Понятно.

Я оглядываюсь по сторонам, на моих глазах величественное место превращается в страшный замок. Что если Чеширский Кот наблюдает за мной прямо сейчас? Что если это ловушка, и я буду следующая, кто умрет?